Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ II

Глава 3

Ксюша повела себя ровно так, как я и ожидал, когда осознал, что забыл ключи в офисе. Она тут же рванула вперёд и явно собиралась закрыть передо мной дверь, но я успел подбежать вовремя. Тянуть она её, конечно, не стала, но добежать до подъезда, распахнуть дверь и ещё немного поиграться со мной — охотно.

Очень странное ощущение у меня было с этой девушкой.

С того момента, как она рассказала всё про свою прошлую жизнь — ту, что была до нашей встречи, — она невероятно быстро начала вливаться в отношения со мной. И эти пару дней после её откровений сблизили нас куда сильнее, чем я планировал. Мы стали друзьями — это точно. Хотя иногда казалось, что она и не против, чтобы было что-то большее.

Но, наверное, именно поэтому у меня до сих пор не было девушки в этом теле: местами мне всё ещё странно ощущать себя двадцатилетним парнем, когда по сути, если прикинуть… Ксюше столько же. А мне то в голове столько сколько я уже прожил. Тридцать семь лет прошлой жизни и десять лет этой. И выходит, что она мне не то что в дочери — внуки бы годились… хотя нет, утрирую. В дочери — вполне. Нет, я не ощущаю себя сорока семилетним мужиком, но опыт прожитых лет всё равно сказывается.

Но молодое тело и мужские гормоны иногда дают сбой — против природы не попрёшь.

Все эти мысли крутились у меня в голове, пока мы поднимались в квартиру.

Ксюша бежала впереди и нарочно чуть замедлялась, будто создавая возможность мне «подсмотреть» под её юбку. Но я держался как мог, а кот время от времени подкидывал свои комментарии:

«Да подними ты голову…»

' Да хочешь же… '

«Да что ты стесняешься…»

«Девушка сама тебе намекает…»

Кстати, за эти пару дней он и вправду начал строить фразы подлиннее.

Мы вошли в квартиру. Я едва не споткнулся об один из чемоданов Ксюши и рявкнул по-доброму:

— Ксюш, ну я же просил — разбери вещи!

— Ты же сам говорил, что я, может быть, съеду на квартиру, — ответила она из комнаты.

— Ну всё равно неудобно, что чемодан стоит прямо в коридоре. Он же и так маленький.

— Кто — чемодан?

— Да нет, коридор.

— А я думала, чемодан маленький, — хихикнула она.

Ага маленький. В принципе, меня можно туда сложить и отвезти куда-нибудь на курорт… отдохнуть от хаоса, который здесь происходит.

Хаос — не то слово.

В моём и так небольшом коридоре неожиданно появилось около двадцати новых пар женской обуви: кроссовки, туфли, сапоги — зачем сапоги, если осень тёплая? Хотя девушки умудряются носить сапоги и летом. Может, это какие-то лёгкие «летние сапоги»… я не разбираюсь в женской моде.

Я разулся и увидел, как Ксюша, завернувшись в моё большое белое полотенце, идёт из комнаты в ванную. Бросила взгляд на меня и, не оставив ни единого шанса, заявила:

— Я первая в ванную.

— А можно я хотя бы в туалет схожу?

— Нет. После меня сходишь.

Последние слова она произнесла уже, закрывая дверь.

— Ну ладно, — только и сказал я.

Пойду посмотрю, что можно надеть в ресторан.

Хотя жизнь с девушкой имела и плюсы — все мои вещи были перестираны, выглажены и аккуратно сложены в шкаф. Откуда у неё такая забота — не знаю, но преимущества были очевидные.

Зайдя в комнату, я ужаснулся: как человек, который идеально выгладил мои рубашки и сложил всё по полочкам, может быть настолько неряшливым со своими собственными вещами? Они валялись повсюду.

Хотя я был почти уверен — это её коварный план. Захват территории.

Из шести полок моего шкафа мне теперь принадлежала одна.

И ма-а-аленький кусочек перекладины для рубашек — куда она ухитрилась уместить все шесть моих рубашек, накопившихся за мою жизнь.

Кот спрыгнул со спины, и собирался идти на кухню, но я успел его окликнуть, до того как он покинул поле боя. Поле боя одной девушки и порядка.

— Кстати, чёрный, — крикнул я ему, — ты со мной не поедешь!

Он повернул голову и посмотрел на меня. Иногда я и правда начал понимать кота даже без прикосновения — его эмоции читались настолько отчётливо по его выразительной морде, что было понятно даже без магии:

«Это ещё с хренали?»

— В смысле — с хренали, — ответил я на его же немой вопрос. — Мы едем в дорогой ресторан, туда с животными нельзя. Особенно с такими засранцами, которые даже имя своё принять не могут.

Он глянул ещё раз, фыркнул и медленно ушёл обратно на кухню.

Примерно с выражением: да и не надо мне ваши рестораны, меня и тут кормят неплохо.

Но поднасрать он всё равно умудрился.

Проходя мимо ванной, кот аккуратно дёрнул дверь, и она приоткрылась. Теперь я слышал шум воды… и видел довольно крупную щель, через которую при определённом углу можно было рассмотреть, что происходит внутри.

И вот как теперь поступить?

Закрыть дверь? Если увидит — подумает, что подглядывал.

Оставить как есть? Выйдет — и увидит, что я тут стою, — снова подумает, что подглядывал.

Может… просто не подглядывать? Пойти заняться своими делами… например, сделать кофе.

Хотя растворимый перед походом в ресторан — как-то не по-баронски.

И тут из ванной донёсся тихий, довольный стон.

Да, Ксюша очень любила принимать душ.

И ещё больше — проводить в ванной целые ритуалы. Каждый раз она получала такое удовольствие, что внутри у меня что-то непроизвольно вздрагивало… потому что звуки оттуда доносились такие…

Хотя я прекрасно понимал: она там с собой ничего не делает. Просто наслаждается водой. Она всегда обожала ухаживать за своим телом — и делала это с такой самоотдачей, будто в этом был смысл её вечера.

И тут произошло именно то, чего я боялся все эти дни, пока она жила со мной.

Из ванной раздался звонкий, совершенно невинный голос:

— Ром! Принеси, пожалуйста, ещё одно полотенце для головы!

Ну вот.

Вот и оно.

Самый страшный квест новоиспеченного барона.

Как себя вести?

Куда смотреть?

Как не начать говорить голосом восьмиклассника, впервые увидевшего живую девушку?

Ладно. Нужно взять полотенце. И отнести полотенце. К Ксюше. Просто полотенце — ванная — не смотреть — не думать — не умереть.

Так, полотенце у меня где?

В шкафу. Шкаф… полотенце… никаких дурных мыслей… никаких картинок… Вот шкаф.

Вот полотенце. Теперь мы идём куда? В ванную. И что делает Рома? Рома относит полотенце Ксюше. К Ксюше относится полотенце. Прекрасно. Гениальная логика.

Подойдя к двери, я сказал максимально официальным голосом:

— Я вхожу.

— Да-да, заходи! — откликнулась она.

Я зашёл — и остановился буквально на секунду.

Ксюша, конечно, стояла за шторкой… но шторка у меня была мутно-прозрачная.

И силуэт её тела был виден очень хорошо.

Она совсем недавно поменяла оверсайз на более утончённую, облегающую одежду, и форму фигуры я уже представлял… но сейчас всё было иначе. Контрастный свет за спиной превращал её контур в чёткий, притягательный рельеф: плавные линии плеч, тонкая талия, изгибы бёдер — всё без прямой детализации, но так ясно, что сердце у меня ухнуло, как лифт в подвал.

Если раньше я был уверен, что у неё максимум аккуратная двоечка, то теперь вопросов не осталось: это была полноценная, стоячая, упругая тройка — именно такой третий размер, который одежда безжалостно прятала всё последнее время.

Бёдра — та же история. Упругие, чёткие, спортивные. Форма сама по себе идеальная: ни лишнего, ни недостающего — будто человек каждый день работает над телом.

И я, парень двадцати одного года с уже не сорока семи летним опытом жизни, прекрасно понимал: мужчина в такой ситуации сначала смотрит не туда, куда нужно. И, похоже, я задержался на секунду дольше, чем дозволено протоколом приличия.

Потому что шторка чуть отодвинулась, и оттуда высунулось хитрое, абсолютно довольное от полученного результата лицо.

— А ты чего застыл? — спросила она, приподняв бровь. — Ну… хочешь — присоединяйся. Я не против.

— Ой!.. Тьфу ты. Скажешь тоже… — выдал я набор звуков вместо человеческой речи.

Положил полотенце куда попало и вылетел из ванной так, будто там за мной гналось стадо мамонтов.

И, конечно, не закрыл дверь. Привычка холостяка. Срабатывает автоматически. Теперь же закрыть дверь будет странно — увидит и решит, что я подглядывал. Не закрывать — ещё страннее. Просто идеальная ловушка.

Из ванной донёсся её смех. Лёгкий, искренний, совершенно убийственный.

И через секунду — тихое, но очень отчётливое:

— Ну и дурак…

— Наверно, — буркнул я себе под нос.

Ладно, можно оторваться пока от мысли про открытую дверь. Хотя это будет сложно: она сидит в голове как заноза. Но мысль о Демиде отвлекла чуть-чуть. Его поведение, в принципе, логично — слишком многие аристократы ведут себя так же, особенно те, у кого есть боевая сила и магия.

Я и не собирался вступать с ним в конфликт, не то что вызывать на дуэль или требовать у него компенсацию за ущерб, который он нанёс мне своим холодом. Да какая компенсация? Я бы ничего не доказал. А если бы даже начал поднимать шум, он бы просто сказал, что аспект только открылся, что он его ещё не контролирует. Попросил бы прощения, сунул бы мне двадцать тысяч — и был бы формально прав.

А так получается, что мы оба прошли у друг друга условную проверку. Он — у меня, а я — у него. И для этого не нужно иметь три извилины в одном узле или быть супергением. То, что произошло в момент его применения магии, всё выдало. Во-первых, он показал силу — не скрываясь, не мимикрируя, сразу обозначил уровень. Во-вторых, он проверил, как я отреагирую: начну ли паниковать, требовать сатисфакции, устраивать концерт. В-третьих, ему было важно, как я поведу себя дальше в разговоре — приму ли его приглашение или откажусь. Такие манёвры сильные рода используют часто: так смотрят, кого можно приблизить, кого рассматривать на вассалитет, а кого лучше держать на расстоянии.

Читал я о таких проверках и слышал от ребят чьи семьи находятся в состоянии вассалитета, и которые вот-вот могут получить аристократический статус, а пока на всякий случай поступили в полицейскую академию. Подстраховка, так сказать: и обучение получишь, и место в жизни найдёшь. Органы — это всегда хлеб. Хотя я туда бы ни ногой. Знаю кухню изнутри — больше чем достаточно.

Единственное — статус — Барон.

И кольцо у него было соответствующее — перстень главы рода. Такие кольца легко отличить: чем ниже твоё место в семейной иерархии, тем проще орнамент. У меня, например, по бокам какие-то крылышки, похожие на совиные. Вероятнее всего, это связано с гербом нашего рода. Хотя герб я ни разу не видел, да и особого желания нет. Думаю, когда доберусь до дома, который мне достался от отца, там найдётся информация и про герб, и вообще про всё, что я до сих пор не знаю.

Из ванной донеся звук, который означал только одно: выключилась вода и начался второй этап — процедуры. И моя личная пытка.

Я это уже знаю прекрасно. Иногда она делает их прямо в комнате: пока я лежу на полу на матрасе, она располагается на моей кровати и мажет себя всеми этими кремами и маслами.

Ну а где ещё должен лежать джентльмен?

Мама в прошлой жизни успела научить меня паре элементарных вещей — по крайней мере вести себя с дамами правильно.

Демид стоял у обочины и молча провожал взглядом чёрную двухдверную «девятку», в которой только что уехал детектив — тот самый, на которого вывели его люди и информатор. Подтверждение пришло быстро: именно он сорвал операцию с Радомировыми. И именно поэтому сегодня, в этот день, Демид решил сделать то же самое, что и этот детектив, — получить статус барона.

Разница была только в том, что Крайонов становился бароном по праву крови. Впрочем, и сам Демид мог бы, если бы остался при настоящей фамилии. Но в этом случае он уже давно лежал бы в земле. Поэтому он купил свой титул. Да, такое в Империи возможно. Соколовский род теперь считался родом, под чьим покровительством официально числится Мариарцев. Формально — вассал графов. Фактически всё было наоборот: граф ходил под Демидом и входил в ближний круг. Один из немногих аристократов, который действительно понимал, кто начинает потихоньку захватывать теневой рынок.

Подъехало такси — белый китайский седан, весь обклеенный имперскими жёлто-чёрными метками. У нас в Империи частных служб не осталось уже лет десять: весь автопарк, кто хочет возить людей за деньги, работает только через Имперскую транспортную службу. И именно поэтому китайские бренды сейчас встречались повсюду — после того как Империя наладила с Восточной Империей торговые отношения, путь между границами упростился, пошлины уменьшили, и торговый поток хлынул в обе стороны. Формально мы всё ещё были соперниками по военному блоку, но бизнесу на это всегда плевать.

Демид открыл дверь, сел. Китайцы умели делать одно хорошо — салон, который ощущался неожиданно уютным. Пахло прямо-таки новым салоном, тёплым пластиком, дешёвой но приятной химией. Он по привычке отметил: места достаточно, сиденье мягкое, спина упирается удобно. Он, конечно, сам ездил только на дорогих люксовых машинах — и правильно делал. Будущий король теневого рынка Империи не должен привыкать к дешёвому. Но даже он невольно отметил: этот салон собран удивительно приятно.

Водитель, мужчина лет сорока, мгновенно посмотрел в зеркало и поздоровался — в имперской службе так учили.

— Добрый вечер, господин.

Парень скривился, но в голосе это не проявилось.

— Адрес в приложении.

— Едем? — уточнил тот.

— Вези, — спокойно ответил Демид и остался в своих мыслях.

Машина мягко тронулась.

Он устроился поудобнее и снова ушёл в свои мысли. Всё не отпускало чувство: с этим парнем, с Крайоновым, что-то было не так. Вёл себя слишком… правильно. Слишком как он сам. А Демид слишком хорошо знал эту манеру — удерживать лицо так, такому обучены единицы. И не в этом возрасте.

Телефон завибрировал в кармане. Звук он не включал никогда — привычка, прочно въевшаяся ещё с тех времён, когда любой лишний сигнал мог стоить жизни. Он достал мобильный, посмотрел на экран — и у него чуть дёрнулась скула.

Этот человек звонил только по одной причине: возникла очередная проблема. И если он звонит — значит, проблема серьёзная.

Демид ответил без приветствия:

— Слушаю.

На том конце начали докладывать о новых проблемах: одного из бегунков, который разносил товар, взяла полиция, ведут в канцелярию, будут раскручивать схему и искать, кто наверху. Следующее слово решило судьбу одного человека и одновременно спасло большой бизнес, который Демид годами выстраивал. Будущую империю. Империю тьмы и зла, как сказал бы какой-нибудь фантаст.

— Убрать, — сказал Демид и отключился.

Со своими шавками он разговаривать не любил. Не заслужили.

Через два квартала такси остановилось в тёмном переулке. Водитель нервно огляделся:

— Вам точно сюда, господин?

Демида снова перекосило. Он ненавидел, когда его называют аристократом. За эти годы он возненавидел всех аристократов.

Учитель. Хотя какой он, к чёрту, учитель. Просто человек, который когда-то объяснил Демиду, как всё здесь устроено на самом деле. Показал их грязную сторону — так, что отвращение въелось под кожу.

Молодой парень протянул пятьсот рублей:

— Без сдачи.

— Но поездка стоила сто двадцать пять… господин, спасибо…

— Если ещё раз повезёшь меня, не называй меня господином. Понял?

— Да…

Таксист проглотил окончание фразы.

— Бывай.

Демид вышел. У тротуара уже ждала машина — современная, с мягким креслом, которое раскладывалось почти в кровать, с тонированными задними стёклами. Он сел.

— Босс, куда едем? — единственный вопрос, который позволял себе водитель.

— Домой. Переодеться.

Больше ничего говорить не требовалось. Все знали: лишние слова Демид не любит.

«Домом» здесь был склад при заводе. То место, куда он всегда заезжал через чёрный вход, чтобы дорогие машины лишний раз не светились у ворот. Машина нырнула внутрь, пробралась во двор. Демид вышел, поднялся на свой этаж — кабинет, спальня, кухня, всё в одном.

Он сел за стол, машинально подумал: «Переодеться…» — и поймал себя на том, что тянется не к шкафу, а к ящику. Сначала запись.

Привычка вести дневник тянулась ещё из прошлой жизни. Он достал блокнот, раскрыл на чистой странице и медленно, аккуратным почерком написал:

'С момента попадания в этот мир прошло десять лет, три месяца и два дня.

Теперь я — Демид Давидович Мариарцев. Официальный барон. Аристократ.

Шаг номер десять — выполнен'.

Он поставил точку, закрыл дневник, вернул его в ящик. И легкая улыбка тронуло его лицо.

Теперь можно и рубашку сменить. Но в голове. «Кто же ты Роман?»

— Ром, ну чего ты такой скучный? Чего, голую девушку не видел? Чего ты отвернулся? — она даже не пыталась скрывать улыбку. — Я же не полностью голая. Уже в нижнем белье. Считай, как на пляже.

— Ксюш… не провоцируй, а? Будь человеком. Видишь же — мне плохо.

— Ой, плохо ему… ладно уж, — протянула она, будто поддразнивая.

Ксюша стояла у шкафа, и каждый её жест был рассчитан. Она норовила встать так, чтобы в отражении в стекле было видно её фигуру целиком — силуэт, талию, бёдра, её новые «утончённые» наряды. Она делала это специально. Она знала, что делает. И делала это каждый вечер.

Не знаю, в какой момент она просекла мои слабые места. Не знаю, когда именно поняла, что с женщинами у меня есть… нюанс. Не проблема — нюанс. Но она поняла.

Да и какая у меня проблема? Никакой, по большому счёту. Просто в прошлой жизни постоянной женщины у меня не было.

Жизнь такая была — где семья превращается в слабое место, а слабое место превращает тебя в мишень. Половые связи? Да, были. Как у всех. То тряпкой помоешь, то шваброй… ну а если серьёзно — обычные одноразовые знакомства в барах, клубах. Один раз даже пришлось лечиться после «интересного вечера». Весёлое было время.

Но постоянства не было.

Я сам себе объяснял: «работа секретная, грифы, ответственность, не хочу подвергать близких». Кого я обманываю? Работал-то в основном в кабинете. А если и ездил в командировки — то чаще по политической линии, переговорам, шпионажу. Да, мог быть боевым оперативником. Но использовали меня иначе — там, где мой талант раскрывался лучше, где нужно было считывать людей, настроение, ложь. Не всем давалось это как мне.

В мире без магии это давало огромное преимущество. Но именно это и делало отношения невозможными. Ты начинаешь сближаться с женщиной… и видишь, как за минуту её эмоции меняются от весёлой яркой улыбки до состояния «сейчас возьму нож и перережу».

И это видно. Ты это чувствуешь.

И тебе становится страшно.

Ну и тот случай, когда мне одна дама разбила сердце в самом начале взрослой жизни… он меня тоже научил. После той истории я и в этом мире держусь от женщин на дистанции. Привычка.

Внутренний голос хмыкнул:

«Крутой оперативник, может надрать любому зад, распознать ложь, увидеть эмоцию даже в предмете, переговорить с котом… Девственник.»

А Ксюша тем временем снова выгнулась так, что если бы я был персонажем японского аниме, у меня бы из носа кровь фонтаном пошла.

Следующее, что я увидел в отражении окна — она достала какую-то тряпочку.

«Шапка? На улице не так уж холодно…»

Нет. Она не на голову. Она начала в неё… влезать.

И влезла. Полностью.

— Всё, Рома, поворачивайся. Я оделась. Готова.

Я повернулся.

И перед моим взглядом предстал…