Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ II

Глава 20

Катя отошла от двери и впустила меня внутрь.

Кабинет был собран жёстко и продуманно. Современный ноутбук стоял на столе в выверенной позиции, как точка отсчёта всего пространства. Рядом лежало только то, что использовалось в работе. Бумаги были разложены аккуратными стопками, каждая — на своём месте, в логике, понятной с первого взгляда.

Документы не нужно было искать, достаточно было просто взять. За пару секунд можно было достать нужный договор, отчёт или папку. Стол сразу давал понять: это рабочее место человека, который привык держать процессы под контролем и не тратить время на хаос.

За спиной тянулись стеллажи. Металлические, строгие, стильные. Папки стояли по годам, внутри — по месяцам, определил это по корешкам. Отчёты были систематизированы так, что взгляд сам выстраивал цепочку: период, цифры, результат. Объём документации оказался внушительным — куда больше, чем я ожидал от детайлинг-центра. И весь этот массив был приведён в порядок и, я уверен, поддерживался в таком состоянии постоянно.

Я даже на секунду удивился. Никогда не задумывался, что у детейлинг-центра может быть столько документации. Договоры, акты, отчёты, движения по материалам, по клиентам, по срокам. Но чем дольше я смотрел, тем яснее становилось: может. И ещё как.

Я невольно сравнил кабинет с рабочим пространством Виктории Евгеньевны Карловой.

Логика была схожей: та же систематизация, то же внимание к деталям, тот же контроль через порядок. Но разница чувствовалась сразу. У княжны всё выстроено с маниакальной точностью, доведённой до перфекционизма. Здесь же порядок был живым и рабочим — без фанатизма, но с жёсткой дисциплиной.

Психотип складывался быстро и без домыслов. Аккуратная и собранная любящая контроль. Привыкшая управлять процессами. Такая девушка держит порядок не только в документах, но и в работе, в графиках, в решениях, в отношениях с людьми. Это чувствовалось по самому пространству.

Катя не демонстрировала контроль — она в нём жила.

Мне хватило пары мгновений, чтобы осмотреться.

Девушка уже развернулась ко мне спиной и пошла к своему столу. Шла медленно, с подчёркнутым покачиванием бёдер. Этот жест был осознанным. Я это понял сразу. Когда она поднималась сюда после драки, она шла обычным шагом, собранно, без лишних движений. Сейчас двигалась демонстративно. Так ходят, когда хотят, чтобы на них смотрели.

И посмотреть действительно было на что. И я посмотрел.

Меня это сразу напрягло. Ровно так же, как и её хищный, лисий взгляд, которым она осматривала меня до этого в коридоре. В нём читался интерес, почти азарт. Было ощущение, что ещё секунда — и при открытии двери она бы облизнулась. Это ощущение мне не нравилось.

Она села за стол не по центру, а ближе к краю. Ноги оказались сбоку от столешницы, полностью в поле зрения. Стройные, длинные, ухоженные. Она перекинула ногу на ногу и начала легко покачивать ступнёй.

Туфли были на высокой шпильке, глубокого тёмно-изумрудного цвета. Оттенок идеально сочетался с её молочно-белым платьем и подчёркивал рыжие волосы. Вкус у неё был точно.

Я отметил и другое.

В кабинете было два варианта, где сесть. Стул напротив неё — близко, слишком близко. И диванчик у стены. Откуда открывался отличный вид на стройные ноги.

Выбор был очевиден. И не только для меня.

После драки тело всё ещё держало напряжение.

Я прошёл к дивану и сел. Дал телу пару секунд прийти в себя. Мягкая кожа под ладонями, широкая спинка, ровная посадка — кабинет у неё был вылизан до мелочей, и даже этот диван стоял здесь с понятной целью: чтобы человек сел, выдохнул и собрался. Почти сразу почувствовал, как мышцы начали отпускать. Диван оказался широким, мягким. На таком можно было спокойно вытянуться, не опасаясь, что нога повиснет в воздухе. Длина и ширина это позволяли. Очень вовремя.

Бок немного ныл — туда мне всё-таки прилетело. Ничего критичного, но неприятно. Я мысленно отметил, что форму подрастерял. Нужно возвращаться к тренировкам. Я уже даже знал, кого можно взять в спарринг-партнёры. Женя сегодня держался неплохо, но и у него тоже чувствовалось отсутствие регулярной практики. Этот вопрос стоило закрыть в ближайшее время.

Я сознательно отгонял мысли.

Потому что взгляд всё равно тянуло к её ногам и фигуре.

Я собирался начать разговор, но Екатерина опередила меня.

— Давай сразу на «ты», — сказала она.

Интонация была мягкой, но с нажимом.

— Ты всё-таки герой, — добавила она и сделала паузу. — Спас невинную девушкой.

На слове «невинной» она сделала акцент. Не как на фигуре речи. Как на факте. Как на состоянии её женского тела.

Я посмотрел на неё внимательнее.

Её глаза всё ещё блестели после слёз. Это было понятно. После того, что произошло внизу, любая девушка бы сорвалась. Там до непоправимого оставались считанные минуты. А если учесть её слова про невинность — для неё это был бы удар, который ломает не только психику, но и саму себя.

И при этом она держалась.

Собранно. Контролируя жесты, голос, взгляд. Очень быстро приходила в себя.

Это было аристократическое поведение. Я поймал эту мысль почти сразу. Слишком хорошо она держала ситуацию. Слишком уверенно. Даже сейчас.

И тут же возник вопрос: почему аристократка работает бухгалтером-администратором у частного мастера, пусть и востребованного, пусть и хорошо оплачиваемого?

На всё эти мысли — ушли буквально через несколько мгновений. Я уже сложил её образ.

— Хорошо, Катя, — сказал я спокойно. — Как скажешь. Меня зовут Рома…

— Я знаю, — перебила она меня ровно. Точно подгадав удачное место. — Так какой у тебя ко мне вопрос, Рома?

Она чуть наклонила голову.

— Неужели пришёл требовать награду за спасение дамы?

— Да нет, — усмехнулся я. — Я благородный рыцарь. Спасаю дам и без награды.

— Жаль, — протянула она. — Я бы тебя отблагодарила.

И она действительно облизнулась. Я мысленно выругался.

«Да что ж мне так везёт на женщин, которые так охотно липнут ко мне».

Сразу же одёрнул себя.

«Рома, соберись. Дело.»

— Катя, — сказал я. — У меня вопрос был к твоему шефу…

— Какой он мне шеф, — тут же снова перебила она меня.

Контроль. Она не собиралась его отпускать.

— Можно я договорю, — сказал я жёстче, чем планировал. — А потом ты выскажешься.

Она усмехнулась.

— Люблю властных мужчин, — сказала она и посмотрела на меня слишком внимательно.

Слишком жадно.

Это начинало мешать думать. А как нормально думать от такого приятного давления.

И теперь я был уверен окончательно. Да она точно аристократка.

Я выдержал паузу и заговорил.

— Валера говорил, что может помочь нам с теми, кто красил у него машину в хамелеон. Но его сейчас нет. Вовчик сказал, что эти машины красились у вас.

Я достал из кармана фотографии, поднялся с дивана и подошёл к столу.

Екатерина наклонилась вперёд. Намеренно. Движение было выверенным, спокойным, слишком точным, чтобы быть случайным. Вырез платья раскрылся сильнее, грудь оказалась в поле зрения, но взгляд её был направлен не на фотографии. Она смотрела мне прямо в глаза. Хищно так.

Я положил снимки на стол, не меняя темпа.

— Вот эти четыре машины, — сказал я ровно, делая вид, что не замечаю её попытки сбить меня с линии разговора. — Мне нужно найти их владельцев. Вовчик сказал, что они красились у вас. В какой цвет? В жёлтый или в зелёный?

Она на секунду задумалась. И что-то решив для себя ответила:

— Даже если такие данные есть, — сказала она спокойно, — с какой стати мне их разглашать? Это частная информация о клиентах. Мы соблюдаем конфиденциальность.

Я посмотрел на неё без улыбки.

— Ты сама сказала, что готова меня отблагодарить, — напомнил я ей о предложении, которое она сама сделала. — Можешь начать с этого. Просто посмотри в отчётах.

Я сделал шаг в сторону, давая ей пространство. И себе возможность не смотреть…

— Красились они недавно. Около полугода назад. Может, чуть больше, — не уводя взгляд от её глаз, сказал я.

Она ещё пару секунд смотрела на меня, затем всё-таки перевела взгляд на фотографии. Её лицо изменилось. Интерес вытеснил игру.

— Да, — сказала она. — Марка популярная. Модель недорогая. Поэтому таких клиентов мало. Не каждый готов вкладываться в хамелеон для этой машины.

Она закатила глаза, посмотрела вверх, словно перебирая даты.

— Семь месяцев назад, — сказала она увереннее. — У нас красились четыре такие машины.

Я поднял взгляд.

— Уже хорошо.

Она посмотрела на меня снова.

— И я скажу больше, — добавила она. — Я знаю одного из владельцев.

— Отлично, — сказал я. — Подскажешь контакт? Я бы хотел с ним поговорить.

Она улыбнулась медленно. Когда точно знает, что контролируют момент. Уголки губ приподнялись едва заметно, взгляд стал мягче, но в этой мягкости не было уступки.

— Нет, — сказала она.

Пауза.

— Пока что нет, — добавила она уже другим тоном. — Не сейчас. Позже, возможно, расскажу.

Я не отвёл взгляд.

— Чего ты хочешь? Деньги? — предположил я. — Скажи сумму. Мой заказчик заплатит. Это дело одного из княжеских родов. Поверь, они не будут экономить.

— Деньги меня не интересуют, — ответила она. — Я просто хочу получить от этой ситуации больше.

Я чуть наклонил голову. Она усмехнулась.

— Серьезно. Деньги меня совсем интересуют, — повторила она более утвердительно.

Катя обвела рукой кабинет. Нет, не только кабинет — я понял это сразу. Вся мастерская входила в этот жест.

— Мой отец — барон, — сказала она. — Всё это его. Валера работает на него, хотя и делает вид, что главный здесь он. А меня отец поставил сюда учиться.

Она чуть пожала плечами.

— Учиться вести дела.

В её голосе не было жалобы. Только факт.

— У отца не родился сын, — продолжила она. — Только дочь. Мама умерла. Он однолюб и принципиальный.

Она посмотрела на меня внимательно.

— Я тоже такая. И я стану наследницей.

Она улыбнулась. Медленно. Уверенно.

И у меня по коже побежали мурашки.

Не от страха.

От понимания, что эта девушка не играет в простые игры и не отдаст информацию просто так, и что именно сейчас она озвучит то, что ей и вправду нужно.

Мне стало не по себе.

Я уже знал: мне это одновременно и понравится, и не понравится.