Императрица без маски (СИ)

Глава 31: Прибытие третьей души

Три месяца прошло. Мой живот уже не скрывали даже самые искусные драпировки придворных платьев — пятый месяц беременности давал о себе знать постоянной тяжестью в пояснице и странными гастрономическими желаниями. Вчера, например, захотелось солёных огурцов с мёдом. Кайрон смотрел с ужасом, как я это ем, но молчал — научился.

Империя процветала, варвары интегрировались с минимальными эксцессами, восточные соседи соблюдали мир, но... Что-то царапало на краю сознания. Профессиональная интуиция психотерапевта, помноженная на обострённую беременностью чувствительность.

— Что-то должно произойти, — сказала я Марине Петровне во время её очередного визита. Она приехала с докладом об успехах своих учениц — тридцать девочек уже осваивали основы физики на местном материале.

— Я тоже чувствую. — Она отставила чашку с чаем, нахмурилась. — Возмущения в магическом поле. Как перед моим переходом двадцать лет назад, только... интенсивнее. Словно пространство готовится прогнуться под чьим-то весом.

Селина подтвердила наши опасения той же ночью. Ворвалась в спальню без стука — что для неё означало критическую важность видения.

— Вижу... звезду падающую. — Глаза закатились, показывая белки. Классический транс провидицы. — Но не звезда — душа. Третья из трёх. Скоро. Дни, не недели.

— Третья душа из нашего мира? — уточнила я, хотя ответ уже знала.

— Да. Молодая. Страдающая. Умирающая там, рождающаяся здесь. Боль и надежда, сплетённые в один крик.

Марина кивнула с видом человека.

На следующую ночь мне приснился один из тех снов, которые слишком яркие для обычных. Вещий, как я научилась их распознавать.

Московская больница. Узнаю по характерному запаху — хлорка, лекарства и та особая безнадёжность, которая пропитывает стены онкологических отделений. Палата на четверых, но занята только одна койка. Рыжеволосая женщина лет тридцати пяти, опутанная проводами и трубками как паутиной. Худая до прозрачности — кожа натянута на кости, вены просвечивают синими реками.

— Кто вы? Опять вы…,— спросила она меня во сне, и я поняла — она уже тоже осознаёт, что это не обычное сновидение.

— Елена Марковна Соколова. Была как ты — умирающая, одинокая, считающая дни. Получила второй шанс.

— Второй шанс? — Горькая усмешка искривила потрескавшиеся губы. — Мне осталось... врачи говорят дни, но я чувствую — часы.

Классическое принятие неизбежного. Стадия смирения по Кюблер-Росс. Она уже прошла отрицание, гнев, торг, депрессию. Осталось только ждать.

— Знаю. И именно поэтому ты здесь. Мир зовёт тебя.

— Какой мир? Тот свет? — В голосе скепсис образованного атеиста.

— Другой мир. Где твои знания спасут тысячи. Где ты нужна. По-настоящему нужна, не как винтик в корпоративной машине.

— Но я умираю...

— Там — да. Здесь — будешь жить. В другом теле, молодом, здоровом. Но с твоей душой, знаниями, опытом.

— Это бред умирающего мозга. Нейроны дают последние вспышки, создавая иллюзии...

Даже умирая, пытается рационализировать. Типично для технического склада ума.

— Нет. Это реальнее твоих таблиц и кодов. Будь готова. Переход тяжёлый — дезориентация, паника, отрицание. Но мы — я и Марина Петровна — поможем. Ищи нас в империи Астерион.

— Империя Астерион? Это как в фэнтези-романах?

— Примерно. Только без эльфов и с работающей канализацией. Прогресс, знаешь ли.

Сон начал растворяться, но я успела увидеть её глаза — в них загорелась та самая искра, которая отличает тех, кто будет бороться, от тех, кто сдался.

Проснулась я с ощущением важности произошедшего. Кайрон спал рядом, обнимая меня со спины, его рука защитно лежала на моём животе. Не стала будить — утром расскажу.

Через три дня Селина ворвалась в малый зал совета. Без стука, запыхавшаяся, глаза дикие — видение прямо сейчас, не архивное воспоминание.

— Сейчас! Она здесь! Нижний город, бордель "Красная роза"! Девушка умирает от побоев, но... в ней уже другая душа! Чужая, испуганная, кричащая на незнакомом языке!

Бордель. Конечно. Судьба обожает иронию — из московской больницы в притон. Из стерильности в грязь.

Мы с Кайроном и отрядом гвардии примчались туда за пятнадцать минут. Марина тоже почувствовала возмущение в магическом поле и прибыла почти одновременно — телепортация, одно из преимуществ звания Великой Ведьмы.

"Красная роза" оказалась именно таким заведением, каким я его представляла. Дешёвые духи не могли перебить запах пота и отчаяния. Красные фонари создавали иллюзию уюта, но облупившаяся краска на стенах выдавала правду. Девушки в полупрозрачных нарядах замерли как статуи при виде императорской гвардии.

Хозяйка — женщина неопределённого возраста с лицом, на котором жизнь оставила больше следов, чем годы — буквально рухнула на колени.

— Ваши величества! Клянусь, мы платим все налоги! У нас есть лицензия! Девочки все совершеннолетние!

Паника, граничащая с истерией. Зрачки расширены, пот на верхней губе, руки дрожат. Она думает, это облава.

— Не в этом дело, — отрезала я. — Где умирающая девушка?

— Катрина? — Хозяйка заморгала от неожиданности. — Бедняжка. Клиент избил до полусмерти — садист попался, из богатых. Мы его прогнали, но девочка... Лекарь сказал, не выживет. Но после комы она... странная.

— Странная как?

— Бормочет на непонятном языке, плачет, зовёт маму. А у Катрины мать умерла десять лет назад. И говорит она... по-другому. Как образованная, не как уличная девка.

Точно. Ольга уже здесь.

Мы поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж. Коридор узкий, двери в комнаты прикрыты занавесками вместо дверей — экономия на всём. Последняя комната, самая маленькая — для тех, кто уже не приносит дохода.

На грязной кровати — тело. Другого слова не подобрать. Исхудавшее до состояния скелета, обтянутого кожей. Рыжие волосы — спутанные, грязные, но того же оттенка, что во сне. Следы побоев — синяки всех оттенков радуги, от свежих фиолетовых до желтеющих недельной давности. Разбитая губа, закрытый отёком левый глаз.

Но правый глаз был открыт. И в нём — взрослый, потерянный, абсолютно чужой этому телу взгляд. Взгляд человека, который проснулся в кошмаре и не может понять, сон это или явь.

— Ольга? — тихо спросила я по-русски. — Ольга Викторовна Петрова?

Эффект был мгновенным. Тело дёрнулось, из открытого глаза хлынули слёзы.

— Боже! Русский! Вы говорите по-русски! — Голос хриплый, надорванный криком, но интонации — интеллигентные, московские. — Где я? Что происходит? Я же умерла... последнее, что помню — аппараты, писк мониторов, врачи отключают систему жизнеобеспечения...

Села на край кровати, не обращая внимания на сомнительную чистоту белья. Взяла её руку — горячая, пульс частит от паники.

— Ты в другом мире, Оля. Как и я когда-то. Как и Марина Петровна. — Кивнула на подошедшую ведьму. — Нас трое — три души из России, призванные изменить этот мир.

— Но... но это невозможно! Переселение душ — это сказки! Я же материалист, атеист, я в это не верю!

Классическая стадия отрицания. Помню свою.

— Я тоже не верила. Год назад. Мне было шестьдесят, я умерла во сне от инфаркта и проснулась в теле девятнадцатилетней императрицы.

Марина села с другой стороны кровати.

— А я попала сюда двадцать лет назад. Была учителем физики из Питера, умирала от рака. Теперь я Великая Ведьма Севера и основатель сети школ нового образования. Кстати, тоже была атеисткой. Это здесь не помеха.

Ольга смотрела на нас, пытаясь обработать информацию. Вижу, как работает её мозг — системный анализ ситуации, поиск логических нестыковок, попытка найти рациональное объяснение.

— Значит... это правда? Новая жизнь? Реинкарнация?

— Да. В теле Катрины. Ей было восемнадцать, жизнь довела её до проституции, клиент забил до смерти. Её душа ушла, освободив место твоей.

— Почему я? Почему мы? — В голосе уже не отрицание, а попытка найти паттерн. Типично для системного мышления.

Марина ответила с учительской обстоятельностью:

— Потому что этот мир нуждается в знаниях, которых здесь нет. Я принесла физику, химию, научный метод. Елена — психологию, социологию, управление человеческими ресурсами. Ты...

— Я программист. Вернее, была. Системный архитектор, если точнее. IT, базы данных, нейросети...

— Именно! — воскликнула я, и ребёнок в животе словно подпрыгнул от моего возбуждения. — Ты та, кто создаст синтез. Свяжешь магию и технологию в единую систему. Структурируешь хаос в порядок.

Ольга попыталась сесть, но тело — избитое, истощённое — не слушалось. Я помогла ей, подложив подушку под спину.

— Но это тело... Я проститутка? В борделе? — В голосе смесь ужаса и горькой иронии. — От онкоцентра до публичного дома. Карьерный рост, ничего не скажешь.

— Была. Теперь ты — третья из триады хранительниц знаний. Под защитой императорской семьи и древнего закона трёх душ.

Кайрон, всё это время молча наблюдавший (он научился не вмешиваться в "женские дела", как он это называл), выступил вперёд. Императорская осанка, холодный взгляд — образ правителя включился автоматически.

— Именем императора Кайрона Ледяного объявляю — эта девушка под защитой короны. Любой, кто посмеет причинить ей вред, ответит лично мне. И поверьте, смерть от ледяного копья — не самый приятный способ покинуть этот мир.

Повернулся к хозяйке, которая сжалась под его взглядом.

— Сколько должна девушка за... услуги заведения?

— П-пятьдесят золотых империалов, ваше величество... Комната, еда, одежда, лекарь...

— Вот сто. — Он бросил кошель, даже не глядя. — Она свободна. И если узнаю, что кто-то из твоих людей приблизился к ней ближе, чем на десять шагов — бордель сожгу, тебя отправлю на каторгу, а клиентов опубликую в имперской газете. Ясно?

— К-как солнечный день, ваше величество! Никто пальцем не тронет!

Помогли Ольге встать. Она покачнулась — мышечная память Катрины боролась с моторикой Ольги. Знакомое ощущение. Марина поддержала её под локоть.

— Первые дни самые тяжёлые, — сказала она с сочувствием человека, прошедшего через это. — Душа адаптируется к новому телу, новым рефлексам. Потом станет легче. Через неделю будешь бегать, через месяц — не вспомнишь, что было иначе.

По дороге во дворец — в закрытой карете, чтобы не шокировать добропорядочных граждан видом избитой девушки в компании императорской четы — я рассказывала основы. Империя Астерион, магическая система, политическая ситуация, мой путь от пустоголовой куклы до реформатора.

— И вы правда изменили всё? Психологией? Без армий и переворотов?

— Психологией, знаниями и драконом. Но главное — мы показали людям альтернативу. Что можно решать конфликты не только мечом. Что выгоднее торговать, чем воевать. Что образование важнее происхождения.

— А что ждут от меня? Создать компьютеры? Без электричества и микросхем?

— Системное мышление. Ты ведь не просто кодер?

— Нет. Я создавала комплексные решения для корпораций. Интеграция разрозненных систем в единое целое.

— Идеально. Здесь есть магия — по сути, энергия с особыми свойствами. Есть знания — от нас с Мариной. Но нет системы, связывающей всё воедино. Хаос вместо структуры.

Во дворце ей выделили покои рядом с моими — бывшие комнаты фрейлин, переоборудованные в полноценные апартаменты. Лекари осмотрели тело — истощение, множественные травмы, но ничего необратимого. Молодость возьмёт своё.

— Отдыхай, — сказала я, устраивая её в кровати. Нормальной кровати с чистыми простынями, а не продавленном матрасе борделя. — Завтра начнём обучение. Местный язык, этикет, основы магии.

— Магии? Но я же из мира без магии! У меня нет способностей!

— Мы все оттуда. Но здесь, в этих телах, можем чувствовать и немного направлять магические потоки. Не творить чудеса, но понимать принципы. Как программист понимает код, даже если пишет на другом языке.

Перед уходом Ольга спросила тихо, почти шёпотом:

— Елена Марковна... а вы скучаете? По дому? По Москве?

Вопрос заставил задуматься. Скучаю ли я?

— Это мой дом теперь. А там... там я была никем. Одинокой старухой-психологом, доживающей последние годы в пустой квартире. Пациенты забыли, коллеги ушли на пенсию, родных не осталось. Здесь я нужна. У меня муж, которого я люблю, ребёнок под сердцем, империя, которая меняется к лучшему благодаря моим знаниям.

— Я тоже была одинока. Работа, больница, работа, больница. Родители умерли, мужа не было, друзья отвернулись, когда заболела. Никого близкого.

Узнаваемая история. Сколько нас таких — успешных, независимых, одиноких?

— Теперь у тебя есть мы. Триада душ — мы связаны сильнее, чем кровные сёстры. Общая тайна, общая судьба, общая цель.

Она улыбнулась впервые — криво из-за разбитой губы, но искренне.

— Три русские женщины меняют магический мир. Звучит как начало анекдота.

— Или как судьба. Кто знает, может, где-то там, — я махнула рукой в сторону окна, — сидят те, кто всё это устроил, и делают ставки, справимся или нет.

В коридоре ждала Марина, изучавшая магические потоки вокруг двери.

— Триада полная, — сказала она без приветствия. — Чувствуешь?

И я чувствовала. Невидимая, но ощутимая связь между тремя душами. Как будто замкнулась электрическая цепь. Треугольник силы.

— Теперь начинается настоящая работа, — продолжила Марина. — Подготовка мира к тому, что грядёт.

— К рождению Объединителя? — Я положила руку на живот. Малыш пинался особенно активно сегодня — словно чувствовал важность момента.

— И не только. Скоро придут Те, Кто Наблюдают. Проверить свой эксперимент. И мы должны доказать, что он удался.

Три души. Три части целого. Прошлое в лице Марины с её фундаментальными знаниями. Настоящее — я с психологией и управлением. Будущее — Ольга с системным мышлением и структурированием.

Триада замкнулась. И мы готовы изменить мир окончательно и бесповоротно.

Потому что три русские женщины, когда объединяются для общей цели, становятся силой, способной двигать горы.

Или переписывать судьбы целых миров.

Что, в общем-то, одно и то же.