Императрица без маски (СИ)

Глава 3: Первая встреча

Император Кайрон Ледяной — и имя, судя по всему, говорящее — вошёл без стука. Высокий, белокурый, с резкими чертами лица и холодными серебристыми глазами. Красивый, чёрт возьми. Тот тип мужчин, которые точно знают о своей красоте и используют её как оружие.

Движения плавные, выверенные — фехтовальщик или танцор. Нет, воин. В каждом жесте читается готовность к атаке или защите. Плечи чуть напряжены, правая рука инстинктивно держится ближе к поясу — там, где обычно висит меч. Даже без оружия он опасен.

Нарциссический тип личности, склонность к контролю, вероятно, детская травма связанная с матерью. Интересный экземпляр. Помню похожего пациента — Виктор Александрович, успешный бизнесмен. Та же холодность, тот же контроль. Оказалось, мать бросила его в детдоме в пять лет. Три года терапии, чтобы он смог произнести слово "мама" без дрожи в голосе.

Я не встала при его появлении. Продолжила изучать финансовый отчёт, делая пометки на полях. Перо скрипело по пергаменту — местные чернила густые, с лёгким запахом железа и чего-то травяного.

— Лирана.

Голос холодный, с металлическими нотками. Привык, что от этого тона люди съёживаются. Интонация приказа, не обращения.

— Кайрон, — ответила я, не поднимая головы. — Садись, если пришёл. Чай будет через минуту.

Тишина была оглушительной. Я краем глаза видела, как он замер в дверях, явно не ожидая такого приёма. Его тень на полу дрогнула — мгновенное нарушение идеального контроля.

Дезориентация противника — первый шаг к перехвату инициативы. В психотерапии мы называем это "разрыв шаблона". Когда привычный сценарий нарушается, человек вынужден думать, а не действовать автоматически.

— Что ты делаешь? — наконец спросил он. В голосе проскользнуло искреннее недоумение — редкость для того, кто привык контролировать всё.

— Изучаю бюджет. Знаешь, увлекательное чтение. Особенно статья расходов на содержание императорского крыла. Тридцать золотых в месяц на тридцать человек персонала. По империалу на человека. Твоя лошадь, полагаю, обходится дороже?

Я подняла голову и посмотрела ему в глаза. Прямо, без вызова, но и без покорности. Нейтральный, оценивающий взгляд профессионала.

Он ожидал увидеть заплаканную, сломленную жертву. Вместо этого перед ним сидела спокойная женщина с внимательным, изучающим взглядом.

Его зрачки расширились — классическая реакция на неожиданность. Левая бровь дёрнулась вверх на долю секунды — удивление, которое он тут же подавил.

— После вчерашнего... — начал он, но голос дрогнул. Прокашлялся, начал снова. — После вчерашнего инцидента в тронном зале...

— А, ты про тот спектакль? — я откинулась в кресле. Старое кресло скрипнуло — нужно смазать. — Знаешь, я даже благодарна. Публичное унижение — отличный способ понять, с кем имеешь дело.

Мия внесла чайный поднос, чуть не уронив его от напряжения в комнате. Фарфор зазвенел — руки девочки тряслись. Воздух между нами с Кайроном почти искрил от напряжения.

— Спасибо, Мия. Можешь идти.

Девушка поклонилась и выскользнула из комнаты, бросив последний испуганный взгляд на императора.

Я налила две чашки, одну пододвинула к краю стола. Чай был местный — что-то среднее между зелёным и белым, с нотками бергамота и мяты. Дорогой, судя по аромату. Из тех запасов, что остались от лучших времён.

— Будешь чай? Или ты пришёл только полюбоваться на мои слёзы? Боюсь, вынуждена тебя разочаровать — их не будет.

Кайрон медленно прошёл к столу и сел напротив. Движения были осторожными, словно он входил в клетку с диким зверем. Его глаза не отрывались от моего лица, словно он видел меня впервые.

Хорошо. Я выбила его из привычного сценария. Теперь он не знает, как реагировать. Елена Марковна использовала бы момент для установления терапевтического контакта. Но я сейчас не терапевт, а императрица, отвоёвывающая своё место.

— Ты не похожа на себя, — наконец сказал он. Пауза растянулась, наполненная незаданными вопросами. Его пальцы барабанили по столу — нервный тик, который он обычно контролировал. — Вчера ты потеряла сознание от... моих слов.

— А какой я должна быть? Тихой, покорной, глупой куклой? Прости, но этот спектакль окончен.

— Спектакль?

Он наклонился вперёд. Запах его парфюма достиг меня — что-то хвойное, с нотками металла и льда. Дорогой, мужественный, холодный. Как и сам император.

— Ну да. Моя семья вырастила меня такой, какой ты хотел меня видеть. Идеальная пустышка, которая не будет мешать. Знаешь, это было даже... поучительно. Наблюдать за всеми вами со стороны, изображая дурочку.

Пусть думает, что я всегда была такой, просто притворялась. Это проще, чем объяснять реинкарнацию. Хотя в мире, где существует магия, переселение душ не должно быть чем-то невозможным.

— И что же ты наблюдала? — в его голосе появились опасные нотки. Температура в комнате начала падать — иней заискрился на окнах.

Я сделала глоток чая, выдерживая паузу. Чай обжигал — контраст с холодеющим воздухом.

— Мальчика, который так и не оправился от материнского предательства и теперь видит угрозу в каждой женщине. Который окружил себя льстецами и думает, что это преданность. Который ведёт империю к войне, потому что не может признать собственные ошибки.

Температура в комнате резко упала. Буквально — иней покрыл окна полностью, чашка в моих руках покрылась инеем. Дыхание вырывалось паром.

О, ледяная магия. Реагирует на эмоции. Это ценная информация. Чем сильнее эмоция — тем сильнее проявление. Сейчас он на грани потери контроля.

— Осторожнее, Лирана. — Его голос стал тише, что парадоксально делало его опаснее.

— Или что? Ты снова публично унизишь меня? Посадишь Серафину на колени? — Я поставила чашку, звук получился громким в напряжённой тишине. — Кстати, о ней. Миленькая девочка, но совершенно не твой тип. Слишком много кричит, слишком много требует внимания. Ты держишь её рядом, потому что она полная моя противоположность. Но она тебе уже надоела, верно?

Кайрон встал так резко, что стул опрокинулся. Грохот эхом прокатился по комнате.

— Ты ничего не знаешь.

— Я знаю достаточно. Например, что ты не спишь по ночам. — Я встала тоже, но медленно, спокойно. — Что принимаешь успокоительные эликсиры, но они не помогают. Что твоя магия становится нестабильной, когда ты злишься. И что ты пришёл сюда не для того, чтобы увидеть мои слёзы, а потому что не можешь понять, почему я вчера смотрела на тебя без страха и обожания. Это гложет тебя, правда?

Спасибо телесно-ориентированной терапии. Его микрореакции читаются как открытая книга. Расширенные зрачки, напряжённая челюсть, левая рука сжимается и разжимается — попытка контролировать магию. Тёмные круги под глазами, едва заметный тремор правой руки — недосып плюс злоупотребление стимуляторами. Классическая картина человека на грани нервного срыва.

Он шагнул ко мне, сокращая расстояние. Теперь между нами был только стол.

— Что с тобой произошло? — его голос был тихим, почти шёпотом. В нём звучало что-то похожее на... растерянность?

— Я устала притворяться. Устала быть жертвой. И знаешь что? Я думаю, ты тоже устал. Устал от своей роли всемогущего тирана. Это ведь так утомительно — постоянно носить маску, правда?

Мгновение мы смотрели друг на друга. В его глазах мелькнуло что-то — не злость, не презрение. Узнавание? Понимание? Страх?

Потом он развернулся и вышел, хлопнув дверью. Хлопок был такой силы, что задрожали стёкла в окнах.

Я допила остывший чай. Вернее, превратившийся в лёд чай. Пришлось согревать чашку в ладонях.

Первый раунд за мной. Но это только начало. Интересно, сколько времени у меня есть до войны? Судя по воспоминаниям, максимум полгода. Нужно действовать быстро.

Встала, подошла к окну. Иней уже начал таять — магия Кайрона ослабевала с расстоянием. Капли стекали по стеклу, как слёзы.

За окном жизнь дворца шла своим чередом. Слуги сновали по дорожкам, стражники стояли на постах, садовники подстригали кусты. Никто не знал, что только что произошло. Что их императрица бросила вызов императору.

Елена Марковна никогда бы не стала так рисковать. Она бы выстраивала доверие постепенно, месяцами, годами. Но у императрицы Лираны нет этого времени. Приходится использовать шоковую терапию.

— Ваше величество? — Мия заглянула в дверь. — Вы... вы в порядке? Император выглядел... злым.

— Всё хорошо, Мия. Император просто не привык к честности.

— Но он может... может наказать вас!

Я повернулась к девушке и улыбнулась.

— Может. Но знаешь что? Иногда стоит рискнуть наказанием ради возможности быть собой. Запомни это, Мия. Может пригодиться.

Девушка смотрела на меня с благоговением и страхом одновременно.

— Вы очень смелая, ваше величество.

— Нет, Мия. Просто очень усталая от трусости. Есть разница.

После её ухода я вернулась к документам. Но сосредоточиться было сложно. В голове крутился образ Кайрона — растерянного, злого, потерянного.

Мальчик в теле мужчины. Император с душой испуганного ребёнка. Если бы он пришёл ко мне как пациент, потребовались бы годы терапии. Но у меня нет такого количества времени. Есть месяцы, может, недели.