Глава 2. Когда вместо дела нагружают работой

Спали на полу — расстелили одеяла и попоны, было тепло и хорошо.

На следующее утро первым ушел Павол — развод в городской страже был рано. Почти сразу за ним собрался и ушел Савон.

— Через час-полтора заскакивайте, дам вам позавтракать. Но не залеживайтесь, опоздаете — останется вам котлы облизывать.

— Иди уж, — сонно пробормотал Феликс ему вслед. — Никак человек не поймет, что такое настоящая сова.

Встали, тем не менее, тоже быстро. Умывались во дворе, у бочки с дождевой водой. Без мыла, но тщательно. Калей даже зубы почистил, растирая пальцем какой-то бурый порошок.

— Сода тутошняя, — объяснил он Раину. — На любителя, надо сказать. Но чистит хорошо.

Аккуратно прикрыв калитку пошли в гостиницу. Народу там было немного, в подсобке стол был завален пучками трав и тонкой лучиной — ее тут же нащипывал из поленьев какой-то смурной мальчишка, едва кивнувший на их приветствие. Так что пошли в низкий зал, там Савон затолкал их в самый темный угол и подал им завтрак — густую горячую кашу и смородиновый чай.

— А яичницы нет? — уписывая за обе щеки, спросил его Феликс.

— Заплати и лети, — откликнулся Савон. — Хочешь — с беконом, хочешь — с морковью. Любой каприз за ваши деньги.

— Жадина! Сам-то небось только салом и питаешься тут.

— Ага. Перепелиными яйцами и котлетами из соловьиных языков. Закончили — проваливайте.

Каша и впрямь уже закончилась. Все встали, собрались было выходить, но тут их перехватил хозяин.

Диррел выглядел как вчера — белый фартук чуть ли не до пят, засученные чуть ли не до плеч рукава. Несмотря на крепкие мускулистые руки было видно, что лет ему немало — борода почти седая, лицо все в морщинах. Еще он постоянно щурил глаза — видимо, проблемы со зрением.

— Привет, Диррел! — сказал Калей.

— Здравствуй и ты, — ответил ему хозяин. — А что это у вас, новенький появился?

Он прямо посмотрел на Раина.

— Ага, земляк наш, из Терпа. Тоже на севере застрял. Вчера пришел, Раином звать. Да ты его видел уже, он помогал репу грузить.

— Здравствуй, Раин. Пойдем-ка, потолкуем.

У Раина захолодело внутри, но Калей и Феликс вроде бы были спокойны.

— Как освободишься — иди в лагерь, там запишись, — сказал Феликс. — Потом возвращайся и иди к Восточным воротам, там встретимся. Если меня не будет — подождешь, лады?

Раин кивнул. Диррел сел за ближайший стол, махнул рукой — садись, мол, тоже.

— Ты на севере где был? В Трайлоке? Вы же на ярмарку приехали, так?

— Ну… да.

— Где твой шатер стоял?

— А… это. На Речном ряде, а что?

— На Речном? — Диррел резко подался к нему. — А ты видел там такой большой шатер, с синей каймой и еще… еще флаг наверху был, с солнышком?

Его губы тряслись, по щекам текли слезы.

— Там… там мой сын был, с женой, и Вирн с ними поехал, и еще … еще две внучки мои, две девочки мои.

— Нет, не видел, я… — мысли Раина путались, но трактирщик уже не слушал.

— Они сами этот флажок сделали, расписывали всю ночь перед отъездом, хотели, чтобы у них самый нарядный шатер был, так радовались, с зимы самой готовились…

Кто-то подошел. Раин вскинул глаза — давешний стражник, Рик. Он мотнул головой — иди, мол, сам сел рядом с трактирщиком. Тот ткнулся лбом ему в плечо, затрясся.

Раин, пошатываясь, отошел. Рядом оказался Савон.

— Детей и внуков Диррел в Трайлоке потерял, — голос его звучал глухо. — Жена его, Селида, сейчас лежит, не встает.

— Я же, — Раина начало трясти. — Я же не знал, что… так.

— Конечно не знал. Иди.

Савон слегка подтолкнул его в спину.

— Нет, ты не понимаешь. Ты не понимаешь. Я..видел этот шатер, с солнышком. Я… — Раина зашатало, он чуть не упал. Савон обхватил его, тряхнул сильно и зло.

— Ты видел, как семью Диррела убили твои солдаты. Я понял. Иди и никому об этом не говори. Не один Диррел тут, в Пригорье, пострадал.

Раин прошел несколько шагов, потом сел прямо на дорогу и заплакал.

Вывел его из этого состояния Рик. Подошел, помог встать.

— Многие свою семью там потеряли, — сказал он. — Ну что ж поделать. Жить надо дальше.

Раин кивнул. Рик похлопал его по плечу и пошел в ратушу.

До лагеря беженцев Раин добрался более менее успокоившись. Там его надолго не задержали — в длинной палатке сидело два писаря, его внесли с длинный список как уроженца Тарпа. Дали даже место — в палатке номер шесть, верхний ряд, от входа справа. Раин сказал, что спать там, скорее всего не будет — нашел пристанище в городе. Ему равнодушно сообщили, что это его право и что если он хочет кушать из общего котла, то ему придется участвовать в работах по благоустройству лагеря. Раин сказал, что принимает это к сведению, но столоваться в лагере не намерен. На том и распрощались.

До восточных ворот он добрался без приключений. Феликс уже ждал его там — точил лясы с двумя стражниками в прилепившейся к частоколу сторожке.

— Ага, вот и он, — объявил он собеседникам, увидев подходящего Раина. — Ну ладно, доскажу когда вернусь.

Усатый стражник махнул ему рукой.

— Ну, готов к труду?

— Готов.

— Это хорошо, так как покамест делать нам нечего. Правда Брунник хочет, чтобы кто-нибудь ему верши починил. Не знаю, откуда он их взял — подозреваю, что спер. Умеешь верши латать?

— А что такое верши?

— Иначе их еще называют мордами. Такие корзины без дна, вставлены одна в другую. Рыба заплывает, потом не знает как выплыть.

— Никогда не видел.

— Эх-ма… я забыл, что ты вообще умеешь делать?

— Программировать.

— Зашибись. Самое востребованное в здешних местах умение. А еще что?

Раин пожал плечами. Интересовало его совсем другое.

— А как ты сюда попал, по какой вводной?

— Я-то, — Феликс покрутил головой, выискивая что-то по улице. Они шли по слободе, разросшейся за пределами ограждающего Пригорье частокола. — Я, брат, не успел ничего сделать. Зашел в Рохане, хотел там развиваться, и — ба-бах. И я в лесу. Пополз в Изенгард, там, сам понимаешь — ничего. Решил мотать в Пригорье, наткнулся на обоз — собирались на север. Вот я к ним на беду и прибился.

— Почему на беду?

— Потому, что обоз был соляной, и взяли меня без всяких разговоров, рваного и босого.

— А что в этом такого?

Феликс хмыкнул.

— А в том, что тут — соляная монополия. Каждый мешок соли, идущий на север, должен быть маркирован королевским знаком. А я попал к контрабандистам. И шли мы не по тракту, а рядом с ним.

— Ну и? Пришли же!

— Если бы. Возчик из меня никакой. Был. На переправе колесо заклинило и слетело, два мешка с воза — бульк. А что бывает с солью, которая попадает в воду? Правильно. А что бывает с тем, кто потерял два мешка соли?

— Что?

— Били меня. Убили бы, но почему-то оставили там, в лесу. Декабрь, прохладно, знаешь ли… я оклемался кое-как и пополз за ними. Слава богу, с водой проблем не было. Жрал ветки, как зайчонок. Мозгов-то нет — надо было на тракт выруливать, он недалеко был, а откуда ж мне это знать? Шел по следам.

В итоге в Пригорье приполз и если б не Савон — там бы и околел. Он случайно на меня наткнулся, как-то еще и распознал своего. Я, вроде как, лежал в горячке и матерился. Он меня выходил…

— Ничего себе, — Раин был впечатлен. — А те контрабандисты?

— Я как смог — сразу же Рику о них рассказал. Взяли их, в Форносте взяли. Надеюсь, что вздернули.

— А скажи, — после паузы задал Раин мучивший его вопрос. — До армии и до войны один я дело довел?

— Ага. Савон — толкиенист, он тут просто гулял, я — как рассказал, Калей в разведке был, а Павола шандарахнуло прямо на входе — он, по его словам, даже «ой» не успел сказать, как заделался форностским нищим. Так что войнушка и все такое — это только ты. За что тебе большое спасибо от всех местных. Ага, вот тут, кажется.

Дом, к которому они подошли, был маленький, но выглядел вполне пристойно. Крыт камышом, стены чистые, со следами недавней побелки. На веревках, растянутых по всему двору, висела сушеная рыба.

— Эй, господин Брунник!

Феликс громко стукнул кулаком в калитку.

— Вы дома? Эй!!

В доме завозились, что-то упало, дверь приоткрылась.

— Кто там?

— Я, господин Брунник. Фил.

— А-а… пришел. Стой там. Сейчас я выйду.

Брунник был невысок — пониже даже Феликса, широкоплеч и босоног. От него пахло рыбой. И не только.

— Как ваши дела? — жизнерадостно спросил его Феликс.

— Нормально дела, — ответил тот. — Кто это с тобой?

— Товарищ мой, зовут его Раин, южанин, тоже торговал в Трайлоке, шел домой, да застрял здесь. Прошу любить и жаловать. Крупный спец по части ремонта верш и вообще рыболовных снастей.

— Здравствуйте, господин Раин, — вежливо сказал рыбак. — Очень приятно, что вы согласились помочь мне.

В доме что-то заворочалось и упало, потом послышался вскрик. Женский.

— У вас гости, господин Брунник? — с невинным видом спросил Феликс.

— Да… гости. Так вот, насчет вершей…

Договорить ему не дали — дверь распахнулась и на порог вышла невысокая женщина.

— Приветствую вас, госпожа Марна, — весело сказал Феликс. — Прекрасный день намечается, не так ли?

— Хорошо, что кому-то в этот день весело и радостно, — звучно ответила женщина.

— Госпожа Марна зашла ко мне… по делу, — заявил Брунник. — Так вот, насчет вершей…

— Конечно по делу, — перебила его Марна. — По такому делу, что сейчас перешибу тебе обе ноги и отнесу на двор к Рачу, на корм его свинкам. Хотя ты так пропах рыбой, что они тобой, вероятно, побрезгуют. Тогда отнесу в муравейник.

— Вон они, сушатся, — быстро сказал Брунник, махнув рукой. — На плетне. Забирайте. Почините — попользуетесь. Вот и будет вам плата. — Он развернулся и начал заталкивать госпожу Марну обратно в дом, что-то шипя ей сквозь зубы.

— Попользуемся на вашем обычном месте, за мельницей? — Крикнул Феликс ему в спину.

Брунник кивнул.

— Очень хорошо. До свидания, господин Брунник, до свидания, госпожа Марна, желаю вам хорошего дня, — все так же жизнерадостно прокричал Феликс. Те, занятые перебранкой, не обратили на него никакого внимания.

Они сняли с колышка сплетенное из ивовых прутьев сооружение, действительно напоминающее корзину. В его боку зияла огромная дыра.

— Хорошо, — сказал Феликс. — С этой вдовушкой нам повезло — так-то у Брунника солнечного света не выпросишь. А тут, если повезет, рыбки наловим. Только сперва починить надо.

— А как чинить?

— Будем учиться на ходу. Явно нужны свежие ивовые прутья. Пошли, я местечко одно знаю, на берегу реки. Там как раз и устроимся.

Пройдя еще немного по тракту, Феликс свернул налево. Тропинка вилась между огородами. Народу было мало, но Феликса окликали, подходили поздороваться, разузнать новости и познакомиться с Раином. Ни одного имени тот не запомнил, а Феликс ориентировался меж Яниками, Стурами, Контосами и Агриями очень легко, спрашивал о здоровье детей и родителей, рассказывал какие-то сплетни и представлял Раина как крупного спеца по починке рыболовных снастей. От таких рекомендаций тот вздрагивал и раскланивался с фальшивой улыбкой.

Наконец вышли в поле.

— Чего ты врал-то, — проворчал Раин. — Я в этих снастях ни ухом ни рылом. Я и в обычном-то мире на рыбалку не ходил никогда.

— Серьезно? — удивился Феликс. — Жалость-то какая. Надо было тебя как программиста рекомендовать?

— А зачем вообще рекомендовать?

— Затем, что тут люди не те, что в, как ты назвал, обычном мире. У каждого помимо имени есть еще и ремесло. Его по этому ремеслу знают даже больше, чем по имени. И когда два человека встречаются, они в первую очередь, именно о том, что умеют делать говорят.

Раин вспомнил разговоры на дороге, у костров.

— Сейчас ты — такой же как они, — поучал его Феликс. — Слился с фоном. А представься ты только именем да и пройди мимо — судачили бы о тебе, гадая, кто ты и почему так заносишься. А зачем лишнее внимание привлекать? Тем более, это тут будет однозначный негатив, раз в тебе спеси столько, что двух слов о себе сказать не можешь. А нам негатива не нужно, знаешь ли, нам тут еще неизвестно, сколько жить.

— Но я реально снасти не умею чинить? Вдруг они завтра мне начнут всякие сети тащить?

— Не начнут. Тут рыбаков особо нету. Один Брунник, да еще пара его конкурентов с северной слободы. В остальном — культуры рыбалки тут нет. А вот рыба — есть. Так что… можно промысел открывать.

— А ты считаешь, нам долго тут оставаться?

Феликс пожал плечами.

— Поверишь ли, сейчас я вообще об этом не думаю. Не вижу смысла. Если есть какой-то путь наружу — он нас, думаю, сам найдет.

— Как это?

— Никак. Откройся миру и тот найдет, куда тебя пристроить. Пришли.

Действительно, пришли. Тропинка вилась дальше вдоль речки, а там, где они остановились, луг переходил в прибрежный ивовые заросли — до того густые, что воды не видно.

— Надо нарезать тут прутьев, — деловито сказал Феликс. — Тонких. Нож есть?

— Нету.

— Э, брат, без ножа тут никто не ходит. На, возьми мой.

Нож у Феликса был широкий и прямой, с твердой роговой ручкой. Раин вспомнил, что такой же видел у Савона.

— А где вы их взяли, ножи?

— Такие делает Студень, кузнец тутошний. Мы, кстати, мимо него проходили, он сразу за восточными воротами живет. Собирался в Трайлок, да спину застудил. Сейчас рад этому безмерно.

Раин, ни слова не говоря, махнул пару раз ножом — вроде бы удобно, и отправился к ивам.

— Та запомни, вот такой толщины — в полпальца, не больше. И подлиннее, чтоб не короче твоей руки, — крикнул ему вслед Феликс.

Особого труда это не составило — минут за десять Раин настриг целый пук прутьев требуемого типоразмера. Феликс тем временем сидел на травке и внимательно изучал целый бок верши.

— Видишь, как интересно? — ткнул он пальцем. — Основной пояс жесткости — вот этот сплетенный из более толстых ветвей круг, от него, как я понимаю, шли ветки вверх и вниз. Плетение в общем простое, крест на крест. Давай попробуем.

Попробовали. Ничего не получилось — ветки распадались.

— Корзинщиков тут, увы, нет, — мрачно сказал Феликс, обозревая плачевные результаты трудов. — Топологов — тоже. И поучиться не у кого. Ладно, время у нас есть, пробуем дальше.

Наконец у Раина получилось тугое плетение с выводом длинных концов прутьев под почти прямым углом, правда только в одну сторону. Это уже был успех — через несколько попыток Феликс усовершенствовал этот вариант, сделав выводы на обе стороны. Еще примерно час ушло та то, чтобы научиться вплетать новые прутья на место старых.

— Ну, вот и все, практически, — радостно заявил Феликс. У верши заметно выпирал починенный бок, но гордых плетельщиков это не смущало.

— Статические испытания, — сказал Феликс и подбросил вершу вверх. Раин остановить его не успел — перевернувшись в воздухе, та стукнулась о землю, сплющилась и свежевплетенная заплата отскочила, как дверца.

— Блин, ну что ты делаешь!

— Что делаю… проверяю. Это верша на крупную рыбу, она стучаться будет, вообще-то. Ежели двери вот так открываться будут, то никакая это не рыболовная снасть, а фигня на палочке. Давай дальше делать. Видишь, в чем причина?

Раин видел — прутья были слишком коротки и, просто сплетенные с другими необходимой прочности не обеспечивали. На целом боку они начинались на центральном круге, а заканчивались на малом.

— Ну что, вот здесь мы сделали правильно, — сказал Раин. — А сюда нужно прутья просто довести и просунуть, тогда поперек держать будет.

— А закрепить как?

— А не надо тут закреплять, как мне кажется. Конструкция жесткая, ее ведь распирать как бы будет, так? Ну и значит концы прутьев просто заклинит.

Принесли еще прутьев и попробовали сделать таким образом. Теперь верша стала симметричной и статические испытания выдерживала — падая на землю отскакивала от нее, возвращая прежнюю форму.

— Ну, вот и все, — донельзя довольный объявил Феликс. — Как видишь, мои слова о специалисте по ремонту рыболовных снастей оказались пророческими.

— А теперь что?

— Ничего. Поставим ее за мельницей. Что поймаем — продадим.

— Кому?

— Да тому же Диррелу.

Раин вспомнил утренний эпизод и помрачнел. Феликс это заметил.

— Чего надулся.

— Да ничего… просто Диррел этот. С утра спрашивал, не видал ли я его семью. Они на ярмарку в Трайлок…

— А-а. Понимаю. Марну видел — вдовушку, что личную жизнь с этой рыбой Брунником устраивает? У нее тоже дочка там пропала. С женихом поехали, ну и того. Жениха нашли, вроде. А ее — нет.

— Блин, — только и оставалось выговорить Раину.

— Ага, — сказал Феликс. — Так что не особо хвастайся своими подвигами. Тут тебя не поймут, явно.

— Я же не виноват, — упрямо проговорил Раин через пару минут. Они шли вдоль реки, обходя Пригорье с севера. — Это же просто игра была. Откуда мне знать, что такое…

— Неоткуда. Так что не мучай себя. Но и не забывай.

— Забудешь тут.

Речка круто свернула, за излучиной оказалась водяная мельница. Ее колесо слабо шевелилось, вращаемое медленным течением.

— Вот тут обычно ставят морды, — сказал Феликс. — Вон, видишь там, под деревьями. Там омуты.

— А как ставить?

— Хмм. Ну, исходя из конструкции могу предположить, что мордой по течению. То есть рыба должна сюда заплывать свободно. Чтобы потом вытащить — нужна веревка, привязать ее к веткам. Ну и чтобы не уплыла — нужно внутрь камней положить.

— А где веревка?

— Вот кусок торчит. Надо бы удлинить. У тебя нет?

— Откуда?

— Ну вот, ничего у тебя нет, — сказал Феликс. — Ни веревки, ни ножа. Один стратегический дар.

Не обращая внимания на вновь надувшегося Раина, он порылся по карманам и вытащил оттуда целый моток бечевы.

— Выменял у старика Цура, на две подковы. До сих пор не могу понять, зачем они ему сдались. Отмотай сколько надо.

— Я, что ли, буду ставить?

— А то. Я плавать не умею.

— А у меня под штанами ничего нет!

— Полезай в штанах, — предложил Феликс. — Хотя я тебе так скажу — во всем тутошнем Средиземье, вплоть до самых отдаленных его окраин, плавок нет ни у кого. Не дошел еще прогресс.

— И что мне делать?

— Снимай штаны и лезь в воду, — не терпящим возражений тоном заявил Феликс. — Не боись, тутошние бабы всякого навидались. Тем более, что и нет никого. А штаны твои я посторожу.

Раин, мрачно озираясь, пошел в кусты раздеваться.

— Как цепки предрассудки, — вздохнул Феликс. — Ты еще кабинку для переодевания тут поищи.

Выложив на траву рубаху, сапоги, штаны и пояс, Раин взял вершу и вошел в воду. Была она прохладной, под ногами подавался ил.

— Холодно, — мрачно сообщил он Феликсу. Тот сделал вид, что не слышит.

Идти с вершей было неудобно, еще более неудобно оказалось с нею плыть, тем более, что на середине реки оказалось место с довольно сильным течением. Раина снесло, он с трудом выгреб к противоположному берегу и уцепился за ветки деревьев.

— Тут коряг куча, — проворчал он. — Что теперь делать?

— Привяжи вершу к стволу. Лучше вон тому, — скомандовал Феликс.

Кое-как Раин выполнил указание. Отпущенная верша поплыла вниз по течению, выбрала всю длину веревки и запрыгала, как кораблик на привязи.

— Теперь поищи пару хороших камней.

— Где? — угрюмо спросил Раин, рассматривая обрывистый глиняный берег.

— Надо было их тебе отсюда с собой захватить!

— Ага, и к шее привязать, для удобства, — огрызнулся Раин.

Камни нашлись чуть пониже — река делала поворот, обнажая галечную косу. Раин выбрал пару крупных голышей.

— Такие пойдут?

— Пойдут, пойдут. Аккуратно положи их в вершу и расположи ее на дне правильно. Нади место с хорошим течением.

Это оказалось самым трудным. Раин нырнул раз двадцать, выбирая, куда можно поставить проклятую вершу, но всюду были либо коряги, либо еще что-то. В глазах уже мелькали красные круги, когда наконец что-то получилось. Верша встала на относительно чистом от коряг месте.

— Все нормально?

— Ага, — стуча зубами ответил Раин. — Стоит как вкопанная.

— Вытащить сможешь?

— А что б и не вытащить? Смогу.

— Не унесет ее?

Раин уставился на Феликса.

— Откуда я знаю! Это мой первый опыт.

— Ну, просто если ее унесет — придется тебе плести новую, — сообщил ему Феликс. — Я Брунника знаю, он с шеи не слезет.

— Надо было ему эту вершу вернуть, когда заплели. И денег взять.

— Хох, откуда ж у него деньги-то! — усмехнулся Феликс. — Он на натуральном хозяйстве живет. На рынке не торгует. Тут вообще мало у кого деньги есть.

Радик вспомнил вчерашний торг Диррела с хозяином репы и пересказал его Феликсу.

— Здесь все просто, — откликнулся тот. — Больше половины тутошнего народу Диррелу должны. Он их выручает, но все долги помнит и вытрясает, когда ему что-то нужно. Строгий дядька.

— Рад за него, — проворчал Раин. Он уже полностью оделся, только сапоги пока оставил.

— А ты, я вижу, на голые ноги сапоги носишь?

— Ага.

— Ноги пожалей.

— Носков с собой не захватил.

— Портянки носи. Они удобнее носков.

— Где их взять?

Феликс вздохнул.

— Ладно, найдем тебе что-нибудь. Пошли?

Раин так и пошел босой, ногам было приятно.

— Мы куда сейчас идем? — спросил он чуть погодя.

— Возвращаемся, — коротко ответил Феликс. — Обед уже скоро.

При упоминании об обеде живот у Раина заурчал.

— Пройдем через северные ворота, тут они ближе.

Калей уже был в трактире. Диррела нигде не было видно. Савон был задумчив и нетерпелив.

— У тебя сегодня что-нибудь есть? — спросил он у Феликса. — Задарма кормить вас Диррел не желает.

— Вечером будет. Вершу за мельницей поставили.

— Ага, это хорошо. Так ему и скажу.

На обед выкатили миску вареных овощей, залитых горячим бульоном. Несоленым, так что пришлось искать соль отдельно.

— Кстати, хороший мог бы стать промысел, — заметил Феликс, когда Раин поставил на стол плошку с коричневатыми крупными кристаллами. — Белую соль завозят с юга и стоит она дорого. Местная — вот такая, но ее мало. Если б удалось найти солонцы или что-то в этом роде…

— Ищи, — раздраженно сказал Савон. — Ты у нас самый крупный спец по соли. Давайте быстрее только. Ты после обеда куда?

— Пока не решил.

— Тогда решай. Раин, ты со мной останешься, тут кое в чем подсобить надо.

Феликс пожал плечами.

— Без проблем. Только надо будет ввечеру сходить, проверить снасти. Вдруг какая глупая рыба заплывет. А я плавать не умею.

— Лучше бы заплыла, — ответил Савон.

Поели быстро, Калей сразу ушел. Феликс немного покрутился в зале, заговаривая то с одни посетителем, то с другим, спрашивая о погоде, о видах на урожай и о здоровье родственников. Такая тактика принесла успех — после очередной беседы он покинул зал вместе с одним из посетителей, которому в чем-то надо было подсобить.

— Балабол, — сказал Савон, глядя ему вслед. — Но деловой, в этом не откажешь.

Раин ничего не сказал. Он со страхом ждал появления хозяина, но того, к счастью, не было слышно.

— Задание следующее, — объявил Савон через пару минут. — Нужно один из погребов отчистить. В нем давненько порядка не наводили, Диррел уже и забыл что там есть.

Раин пожал плечами.

— Погреб так погреб.

Работенка оказалась весьма утомительной. Погреб был глубок и весь, чуть не до самой крышки, заставлен горшками, связками, бочонками и свертками. Около входа были вещи относительно свежие — видно, что поставлены недавно. Но чуть дальше уже был полный кавардак. Горшки с маслом и мукой — частично уже испортившиеся; два бочонка с прокисшим пивом — его, зажимая нос, пришлось вылить в канаву; еще пара с пивом относительно нормальным — их Савон сразу отнес в зал, на «распродажу»; штук пятьдесят бутылок вина, судя по наклейкам — южного, позапрошлого года — этим-то ничего не сталось, их просто тщательно протерли и поставили обратно; еще куча всякой всячины, которую надо было вытащить, рассмотреть и определить, куда и как использовать. Часть продуктов уже для еды не годилось и их пришлось нести свиньям дяди Боба — так назывался большой свинарник в Южной слободе.

На обратном пути Савон завернул в пару дворов, договорился насчет овощей и ранней свеклы.

— Диррел хитрый, — подмигнув, сообщил он Раину. — Специально это все для свинок сгноил. В начале лета народу мало было, а по осени подойдут — вот тут свининка и понадобится, а Боб запомнит, сколько всего ему перетаскали.

— Ты тут … освоился, да? — спросил Раин, когда они направились обратно в гостиницу.

— Ну типа того, — ответил Савон.

— А как это ты в повара угодил? Ты по жизни тоже повар?

Савон усмехнулся.

— По жизни я в банке работаю. А с этим — просто повезло. Я когда перекинулся… это ж осень была, пора ярмарок. Здесь на лугу у Петли табор стоял, народу много… все жрать хотят. «Гарцующий Пони» сгорел, Наркисс уехал, все Диррел подхватил, но у него не особо получалось.

А у меня девушка была… как раз летом с ней познакомился, очень милая. Конкурентов много, мне нужна была какая-то фишка, чтобы внимание на себя обратить, вот я и начал ее блюдами собственного приготовления угощать. Ей понравилось — ну я и начал всякие рецепты выискивать, по Инету и так далее. Эх…

— И что с ней сейчас?

— Откуда мне знать-то? В октябре у меня уже мысли были — ей предложение сделать. Не знаю… может в реале я уже женился давно. Или поссорились. Блин.

— А тут что?

— А тут — одним из первых моих творений был луковый суп. Простая и вкусная штука, все, что надо — это бульон, лук, сухари и сыр. Я и предложил Диррелу свои услуги. Он уже настолько замотался — помощников у него не было, два сына — оба чем-то заняты были, один по торговой части, второй то ли болел, то ли уезжал куда. Так что принял мое предложение. Ну, я ему забабахал целый котел — смолотили в момент, и еще добавки попросили. Все сухари вплоть до прошлогодних, весь старый заплесневелый сыр в дело пошли.

Ну и… потом, когда дожди начались, он мне предложил оставаться с ним. Сперва на подхвате в кухне, потом начал допускать самого готовить. Харч хозяйский, ну и дом свой дал, старый — сам-то он при гостинице живет.

— Понятно, — пробормотал Раин, остро осознавая свою никчемность. — А тот знак на месте Пони ты сделал?

— Это Феликс. Он же через месяца полтора после меня приполз, избитый весь.

— Да, он рассказывал.

В трактире они еще некоторое время сортировали все вынутое и чистили то, что требовало чистки. Потом пришлось и самим погребом заняться — выгребли из него кучу мусора. Подгадали под вечерний проезд мусорщика — заняли чуть не половину его телеги.

— Ну что же, — удовлетворенно сказал Савон после того, как они занесли все признанное годным обратно в погреб и получили одобрение хозяина. — Ужин ты себе заработал. Да и завтрашний завтрак тоже. И даже обед.

— А как тут… за деньги питаются?

— Наши что ли? Нет, тут монет вообще мало, все натурой. Но так только Феликс живет — где поработает, что за работу дадут — тащит сюда, еще и для себя чего выгадывает. Он вообще-то довольно предприимчивый, просто тут развернуться негде.

Калей работает в муниципалитете, за него там и платят. Правда, совсем немного. Павол в городской страже, ему по содержанию полагается — раз в день обед, завтракает и ужинает он формально за свои, но на деле за них за всех платит Рик.

— И что ты… уже год скоро как тут. Вернуться не пробовал?

— А как? — невесело засмеялся Савон. — Поверишь ли, все заклинания, что знал перепробовал. Код на выход первое время каждые полчаса повторял. Но потом, когда остальные стали появляться — ясно стало, что что-то очень круто не так.

— Но ведь… неохота всю жизнь тут проводить.

— Неохота. Хотя в принципе здесь и неплохо — чистый воздух и прочие прелести. Но это хорошо для отпуска, реально жить зная, что все, застрял — не особо интересно. Но что делать? Край мира искать и с него попытаться спрыгнуть?

Раин пожал плечами.

— Мне вот в голову тут пришло… ты ведь толкиенист?

Савон рассмеялся.

— Да какой я толкиенист-то. Ну… да, мне нравится Толкиен, я все читал, что у меня было, и Властелина, и Сильм, и Хоббита, и кое-что из Утраченных Сказаний. И в игре никогда не воевал, а так — гулял. Но толкиенист… нет.

— Просто я хотел узнать, насколько мир игры с миром Толкиена совпадает?

Савон на секунду замер.

— Хороший вопрос, новичок, — сказал он. — Надо бы его обмозговать вечерком.

Раин опасался новых разговоров с Диррелом, но хозяин вроде бы успокоился и на него внимания не обращал. Посетителей в зале было много, Савон сразу ушел на кухню. На вопрос, что делать дальше — пожал плечами.

Решил было побездельничать — до ужина оставалось еще время, но не удалось — появился Феликс.

— Пошли, проверим вершу, — сказал он. — Вообще ее на ночь принято ставить, но может какая рыбка поглупее попалась и сейчас. К ужину было бы кстати, а то мой кредит почти исчерпан.

— А что тебе, сегодня не заплатили? Ты ж куда-то пошел, помогать кому-то.

— Ну, как бы тебе сказать. Некоторые вещи приходится делать авансом, так сказать. Чтобы утвердиться в определенной субкультуре в нужном качестве. Дабы потом иметь с этого определенный профит.

— А по человечески?

— Работа была плевая, со мной расплатились ранними яблоками, что не съел — принес в дом. Услышал пару интересных рассказов, будет полезно в будущем. Ну и показал себя с самой хорошей стороны, тоже хлеб, добрые дела не забываются.

Дорога много времени не заняла. Речка текла на прежнем месте, но вот веревки, которой была привязана верша, Раин нигде не обнаружил.

— Ну, ты и растяпа, — сказал Феликс. — Что ж так плохо привязал?

Раин молча разделся и пошел в воду.

Веревки действительно нигде не было. Верша, тем не менее, была на месте — только проползла немного вперед и уперлась в корягу. Вытащить ее оказалось непросто — пришлось сначала выдвигать ее назад, против течения, снимая с торчащего, твердого как камень крючка. Наконец, Раин вытащил снасть на берег.

— Кое-что есть, — проорал он на другой берег. При виде бьющейся рыбы его охватил прежде неведомый азарт.

— Осторожнее, не упусти.

Попалось три рыбины, все три немаленькие. Двух Раин узнал — это были сомы, вернее, судя по небольшому размеру, сомята. Третья, узкая и длинная, была ему незнакома.

— Что сейчас-то делать?

Феликс задумался.

— Черт, забыл мешок. Не думал, что ты у нас такой удачливый.

— И что теперь?

— Давай из рубашки мешок скрутим?

— Из твоей!

— Почему из моей?

— Потому, что мешок ты забыл.

— Нет, — поразмыслив, ответил ему Феликс. — Из моей не будем. Я стирался два дня назад. А твоя лоханки минимум пару недель не видела. Так что — давай твою, будет повод постираться.

— И мне что, по Пригорью голым идти?

— В штанах — не значит голым. Штаны главнее.

— Прекрати! — заорал Раин, увидев, что Феликс начал завязывать ему рукава.

— Да успокойся ты! — воскликнул тот. — Ничего страшного. Пройдешься до гостиницы, а там надыбаем тебе сменку. У Савона вроде была.

Прервало эту перебранку появление гостей — по тропинке со стороны огородов подошла большая компания. Как с ужасом заметил Раин, большей частью состоящая из женщин, в том числе — молодых. Он сиганул в реку и замер там, держась руками за ветки. Верша от его резких движений начала раскачиваться.

— Замечательно, — жизнерадостно сказала одна из подошедших. — Это сам Феликс. А это кто там прячется?

— Прошу любить и жаловать — Раин. Мой двоюродный племянник со стороны тетки, что на Юг замуж вышла в год, когда суховей был. Раин, хватит прятаться, поприветствуй дам!

Раин, по горло в воде, слабо помахал рукой.

— Стеснительный какой, — заметила другая, статная и красивая. — Не то, что дядя. Что это ты, стираться надумал?

— Да нет — рыбки вот наловили, уважаемая госпожа Силия. А мешок забыли. Решили в рубашке нести.

— Наловили, — вступила в разговор третья. — Небось обчистили кого! Здесь обычно Клюква свои верши ставит, его это место.

— Э, как вы могли так подумать! Это место Брунника, и верша его. Господин Раин — крупный специалист по этой части, мы починили его снасть и теперь, с его разрешения, пользуемся ею.

— Отродясь Брунник здесь вершей не ставил. Клюквино это место. Он, попадетесь ему…

— Мешок у меня есть, — сказала вдруг одна из женщин. — Захватила на всякий случай. Могу одолжить.

— Это было бы так любезно с вашей стороны, госпожа Ада. Вы нас очень, очень выручите. Чем мы сможем отблагодарить вас за эту услугу?

Женщина отмахнулась.

— Выстираете и принесете завтра.

— А место точно клюквинское!

— Замолчи, Тилла. Кто раньше успел, тот и поставил.

Раин слушал разговор и думал, когда же, наконец, гости уберутся. Этого, увы, пока не намечалось — расположившись на берегу, пришедшие точили лясы, обсуждая всякую всячину, и продолжать путь совсем не торопились.

— Эй, племянник, — крикнул Феликс. — Ты за мешком плыть собираешься?

Ругнувшись про себя Раин посмотрел на вершу — вроде бы закреплена, не уплывет. Рыбы вяло шевелились, вроде бы не собираясь сбегать.

Плыть пришлось, круто забирая вправо, чтобы не снесло течением.

— Хорошие пловцы у вас там на Юге, — заметила женщина, предложившая мешок.

— Море, — неопределенно ответил Феликс. — Племяш мой, как мать его сказывала, в моряки хотел податься, но отец его по торговой части пустил.

— Ишь ты, в моряки…

— А как же. Романтика многих соблазняет, знаете ли. Ветер в паруса, новые города и страны…

— Давай мешок, — едва переводя дух и не вылезая из воды прервал его Раин. Новая биография ему не нравилась. — Дядя вам о своих подвигах не рассказывал еще?

— Не-ет!

— Пусть расскажет, как так вышло, что он здесь появился без кола и без двора, — мстительно глянув на Феликса сказал Раин и поплыл обратно.

Как выкручивался Феликс он не слышал — но с задачей его новоиспеченный дядя справился. Когда рыба была погружена в мешок, компания уже скрылись за поворотом реки.

Раин снова поставил вершу — уже без веревки и на старое место, насадив ее на уже знакомый крючок. Рыбное место не стоило оставлять без внимания.

— Ну, ты и балабол, дядя, — первое, что сказал Раин, когда вылез, наконец, на берег и торопливо натянул штаны.

— Да ну брось, хорошо же получилось, — засмеялся Феликс. — Пришлось импровизировать, зато теперь тебя все знают. К тому же — с самой лучшей стороны. Женщины в деле создания благоприятного имиджа — золотое дно.

— Чем больше болтаешь, тем тяжелее соответствовать, — заметил Раин.

— Такое тоже есть, — согласился Феликс. — Но завышенные ожидания лучше — они заставляют расти.

— Хмм, — с сомнением ответил Раин. — Проблема однако в том, что завышенные ожидания привлекают излишнее внимание.

— Внимание излишним не бывает, — наставительно сказал Феликс. — Просто нужно уметь им управлять! А теперь давай-ка делать ноги, так как мне не понравилось замечание насчет Клюквы. Я с ним в несколько натянутых отношениях.

Рыба Савону понравилась, и, что важнее, она понравилась Диррелу. Сговорились, что все идут гостинице — в счет оплаты стола и крова для Раина и Феликса.

— Нам-то хоть кусочек достанется? — проворчал Раин после переговоров, прошедших в весьма доброжелательной обстановке.

— Вряд ли, — жизнерадостно ответил Феликс. — Да оно и к лучшему.

— Почему?

— Сом — господское блюдо. Стоит дорого. Одна его порция равна пяти, а то и шести порциям каши или бобов с подливкой. Что ты выберешь — один день покушать изысканно и вкусно, или шесть кушать просто и сытно?

Феликсова математика давалась Раину плохо.

— Вечером надо будет поговорить, — сообщил им Савон. Так что не удирайте никуда.

— Только давайте попозже, — сказал Феликс. — Мне надо зайти тут в пару мест, кое-что обсудить.

— И мне постираться надо, — поддержал его Раин. — И мешок отдать.

— Точно, — сказал Феликс. — Ада — хорошая баба, негоже ее обманывать. Хотя мешок, надо сказать, и самим нужен.

— Найдем мы мешки, — ответил Савон. — Ладно, занимайтесь своими делами, встречаемся дома, там и поговорим. Раин, у тебя мыло есть?

— Нету.

— Пошли, дам кусок. В счет рыбы… — он усмехнулся.

— Вот, кстати, еще один хороший способ здесь разбогатеть, — заметил Феликс им вслед. — Мыловарение.

— Ох, иди нафиг, — отмахнулся от него Савон. — Ты уже сорок таких способов придумал, а до сих пор ничего не сделал.

— Идет этап первоначального накопления информации, — важно заявил Феликс.

Местное мыло было уже знакомо Раину, но кусок, который вручил ему Савон был особо тяжелым и бугристым.

— Можно мне в домике постираться?

— Нет, не стоит, — отклонил предложение Савон. — Тут никто так не делает. Все на речку ходят, за северные ворота. Видел там сход налево есть, чуть дальше — сходни, общее постирушное место.

— Ты тогда дай мне чего-нибудь на замену, чтоб мне голым пузом по улице не сверкать.

Савон куда-то сходил и принес мятую рубашку на шнуровке.

— Вот, возьми на подмену. Сушиться можно в доме, там у нас место есть.

Постирушное место представляло собой галечную косу, с которой в воду на метр-два выпускали язык деревянные сходни. Там и сейчас занимались делом несколько человек — все они кивнули Раину как давнему знакомому. Тот кивнул в ответ.

Мылилось мыло скверно, щетки не было — пришлось тереть ткань саму об себя. Рыбную и прочую вонь быстро перебил резкий запах мыла — полоскание заняло почти в десять раз больше времени, чем собственно отстирывание. Наконец решив, что с него хватит Раин тщательно выкрутил вещи и отправился восвояси.

Загрузка...