Хозяйка огня

Землетрясение

Семь лет я встречался с любимой в тайне, жаль, что крайне редко. Препараты подавления тогда больше не производили, и колонисты решали сами за себя. Но Катрин стоила всех рисков, оплачивая их каждой минутой, проведённой наедине. Но потом произошло первое на моей памяти землетрясение. Мощное и разрушительное, оно отняло много жизней, отняло мою Катрин. Разведчики через пару лет выяснили, что толчки произошли из-за падения метеорита на западе в двух тысячах километрах. Проклятый, он остановил программы по восстановлению ферм, обрушил многие старые, а также вертикальные тоннели, от чего пострадала подача энергии от глубинных генераторов.

На протяжении месяцев я прочёсывал покинутые тоннели один за другим, искал следы оппозиционеров. Однажды меня поймали, на том, что я несанкционированно воспользовался байком. Мне пришлось долго врать напарнику, задержавшему со смены. Но Томас не поверил и тут же сообщил начальству, впрочем, нисколько не препятствовал, когда я вопреки предупреждению завёл байк и уехал. Две недели я изучал тоннели, пока мой организм не истощился, а частицы в теле полностью не разрядились, но ничего не нашёл. Старый Сиэтл был огромным. Пришлось вернуться, а там меня сразу посадили под арест на несколько месяцев за нерациональное использование ресурсов. Конечно же, я так и не сказал, почему взял байк.

Печаль вскоре прошла, время, проведённое в кубе заключения, позволило всё обдумать. Я понял, что наверняка все оппозиционеры уже погибли. В лучшем случае они отрезаны от основной колонии и уже никто никогда не узнает, где они скрылись. Я признался и подверг себя ещё большему наказанию, чтобы хоть как-то помочь Катрин и отцу, но это ничего не изменило. Люди Джорджа уже давно искали оппозиционеров, потому что те разоряли город, но так и не могли выйти на их след. А мои знания об отце были нулевыми, возможно, поэтому ему так хорошо удавалось скрываться, ведь даже сын не знал, где он обосновал убежище.

Горе пришлось проглотить. Работы было на десятилетия вперёд. И я забыл всё что было, так как жизнь вошла в плавное мягкое русло без особых происшествий. Я так и остался техником, на инженера, конечно же, сдавал успешно несколько раз, но прошлое никак не оставляло меня. Тот инцидент и арест тенью ложились на мою безукоризненную работу, на моё одиночество. В конечном счёте, я бросил глупые попытки продвинуться по службе, и нашёл себя в работе, в помощи людям.

Сто пятьдесят седьмой год я не отмечал, но каждый день рождения ездил к обзорной площадке над пропастью, где раньше рядом была комната моих родителей. Теперь там, правда никто не жил из-за угрозы обрушений, и город давно разросся в северную часть, но монорельс всё ещё функционировал.

Однажды новые толчки заставали меня вспомнить. Я был дома, готовился к выходу на смену, когда после мощной подвижки энергосеть города не выдержала. Освещение моргнуло и погасло вовсе. Разрушения в городской черте оказались минимальными, потому что мы сто лет создавали новые сейсмоустойчивые тоннели и переселили в них весь город. Через сутки треть генерации энергии было восстановлено, но этого было крайне мало для нормальной жизни и мы оказались в новом остром кризисе.

По всем каналам связи выступил Маркус - глава городского совета:

- Граждане. Друзья мои. Над городом нависла серьёзная опасность. Нам грозит энергетический голод. Из-за последних толчков глубинные генераторы оказались отрезаны от основных магистралей, половина из них нуждается в немедленном ремонте, треть потеряна безвозвратно. В связи с этим в городе объявлено чрезвычайное положение, вводится план веерных отключений секторов. Мы должны сплотиться, перестроить всю свою работу, всё подчинить интересам инженерно-технического корпуса. Его служащие делают все усилия для восстановления энергетической сети, но им нужна ваша посильная помощь. Это не первый кризис в истории Сиэтла и мы выдержим его с достоинством, как это было и прежде.

Речь была короткой, но оказалась сильным призывом к действиям. Первые недели я работал на передовой, разгребал завалы в основном руками, а потом уже и техникой. На такой глубине из-за высокого давления и температуры она быстро выходила из строя. Это была ужасная тяжёлая работа, но я не жаловался, так как от корпуса и от меня в их числе зависела жизнь города.

Моя защитная оболочка быстро выходила из строя, мне приходилось подыматься на уровне выше и перезаряжать её. Это давало мне пару часов отдыха и сна, затем я снова спускался и принимался за работу, обнаруживая, что парни в моё отсутствие расчистили вниз ещё несколько метров завалов. Иногда мы не могли пробиться по старым шахтам из-за их полного разрушения или частичного смятия. Тогда мы прорубали горизонтальный проход или пользовались уже существующим и прокладывали новый тоннель до следующего технического уровня. Это отбрасывало нас в графике работ на целые недели.

Спустя месяц мы всё же пробились к первому глубинному генератору. Система автоматически заглушила его, поэтому в тоннеле был избыток летучих веществ. Во избежание взрыва флюидов мы работали аккуартно. Команда инженеров, что шла за нами и прокладывала новый кабель, оставила подключение генератора нашей команде. Не думал, что главный инженер сделает меня главным, но так случилось, и я радовался столь высокому доверию. Перед уходом он сказал:

- Рассел, ты всю жизнь в техниках, но твоим знаниям позавидует любой инженер. Подключить генератор для тебя обычное дело. Поэтому назначаю тебя ответственным за него. Мне же с парнями нужно в соседний тоннель, другая группа почти пробилась ко второму генератору, а мы только начали проверку и замену повреждённых цепей в их шахте.

По первоначальному плану годичной давности мы хотели углубить генератор, так как его нынешнее место уже не отвечало техническому регламенту. Температура недр здесь приближалась к минимальной отметке для выработки энергии. Но теперь на это не было времени, люди в городе голодали, чтобы обеспечить нас энергией и им как никогда была необходима передышка. Подключить и запустить огромную машину получилось с первого раза. Через час густой поток накопленной энергии поступил в город, и именно с того момента наметился перелом в кризисе. Бригады техников смогли больше отдыхать и не подвергать жизнь лишнему риску.

Спустя несколько месяцев, когда энергосеть почти полностью восстановили, меня вновь направили в этот тоннель для уточнения схемы шахт. Тогда же вернулись к плану по углублению генератора. Я должен был оцифровать все новые трещины, нанести их на общую модель-схему и предложить грубый план будущих работ. Для меня это было приятное направление, ведь именно в этом месте меня впервые в жизни оценили по достоинству.

Я уже заканчивал обход, когда заметил в самом западном отдалённом тоннеле природную аномалию. Нечто сродни мономинеральному агрегату выступало из толщи базальтовой массы. Да и самой этой масса не было на схеме тоннеля годичной давности, которую я старательно обновлял вот уже несколько часов. Нанеся аномалию на схему, мне стало любопытно, и я решил отколоть часть минерала, чтобы потом исследовать в лаборатории. В служебных комнатах у генератора, ещё оставалось горнопроходческое оборудование. Отбойное долото не смогло сделать даже трещины в мономинерале, зато хорошо крошило вмещающую его породу. Менее чем через час я освободил необычный агрегат, погрузил его на самоходную платформу и застегнул ремни, чтобы тот не свалился. Закончив работу, я доставил увлекательную находку на поверхность.

Поднимаясь по шахте, я размышлял и вдруг понял, что неожиданное базальтовое внедрение и стало причиной мощного землетрясения. Позже в лаборатории, сметая осколки породы с чёрного мономинерала, я высказал своё предположение специалисту по недрам. Мы ещё долго спорили с ним о природе находки, пока не поняли, что это какая-то капсула и в ней заключён живой организм.

- Знаешь, если она окажется жива. То я поверю в твою абсурдную теорию, - признался Алан.

- Поверь, для меня это ещё больший сюрприз, - признался и я в свою очередь. – Как ты думаешь кто она?

- Есть одна сказка или легенда. Не знаю, как правильно назвать. Её мне однажды рассказал потомок жителей нижнего мира из расщелины. Жаль, что его больше нет с нами.

Я склонился над мономинералом с мощным цилиндром света, чтобы рассмотреть под его мутной, едва прозрачной структурой женщину, но различить можно было только силуэт. Огорчённо выдохнув, я спросил:

- Помнишь ещё?

- Конечно, слушай….