Хозяин облачного трона

Глава 13

Выбравшись из своего экипажа, я потянулся и посмотрел на стоявший у ворот. Да, он приехал из академии — герб заведения на дверце это подтверждал. Кучера видно не было, и это меня удивило. Я подошёл к экипажу и заглянул внутрь — кучер дремал, удобно расположившись на сидении.

Я открыл дверь и кашлянул, чтобы его разбудить. Кучер вздрогнул, выпрямился, сразу собрался и выпалил:

— Я на минутку.

— Да хоть на час, — ответил я. — Кого привёз?

— Наставника Ториана.

— И давно приехали?

— Полчаса как, — ответил кучер. — Может, чуть больше.

— А сам наставник где?

— Туда пошёл.

Кучер указал в сторону ворот и особняка. Я кивнул, закрыл дверцу и направился к дому. По пути никого не встретил, даже садовник куда-то запропастился. Я поднялся по ступеням, открыл дверь и сразу же услышал голоса родителей и наставника — они о чём-то неспешно беседовали в гостиной. Я пошёл к ним.

Войдя в гостиную, застал всех сидящими за столом.

Родители выглядели встревоженными, что логично — ждали меня с дежурства, а наставник — уставшим. И это тоже было объяснимо — немалый путь проделал. Услышав мои шаги, все трое одновременно обернулись.

— Ари! — вскрикнула мать и тут же поднялась из-за стола.

Она подбежала ко мне и крепко обняла, прижав к себе, будто боялась, что я в любой момент исчезну.

— Какое счастье, что ты цел и невредим!

— Всё в порядке, мама, — ответил я, приобняв её.

— Она всё утро собиралась ехать встречать тебя с дежурства, — усмехнувшись, произнёс отец. — Еле удержал.

— Это нормально! — возмущённо заявила мама. — На то я и мать. Я переживала.

— Не надо переживать, — сказал я. — Всё закончилось, и я дома.

— Гвардейцы в этот раз не подвели? — спросил отец.

— Не подвели, — ответил я, и памяти тут же всплыла картина: гвардейцы спокойно стоят на берегу и смотрят, как мы идём после победы над разломной тварью.

— Поздравляю с первым серьёзным испытанием! — произнёс отец, подойдя поближе и пожимая мне руку. — Но, признаюсь, лучше бы его не было. Надеюсь, дальше мы обойдёмся без подобных приключений.

Я кивнул, полностью соглашаясь с этими замечательными словами. Наставник тем временем тоже поднялся, подошёл ко мне и крепко пожал руку.

— Рад видеть тебя целым, Аристарн, — сказал он. — Родители уже успели рассказать мне о твоём дежурстве у разлома. Я тоже рад, что ты справился. Это серьёзное испытание.

Отец хмыкнул и пробурчал:

— И пусть лучше сами Бильдорны такие испытания проходят. А моих сыновей больше не зовут.

Я усмехнулся и, глядя в глаза наставнику, произнёс:

— Отец, я будущий боевой маг. Мне нужно быть сильным. Тем более что я иду на диплом с отличием.

Оба родителя уставились на меня. У матери аж глаза загорелись.

— С отличием? — переспросил отец.

— Ари! — воскликнула мать. — Вот это сюрприз!

И тут же они оба посмотрели на Ториана. Тот слегка кашлянул, но деваться ему было некуда.

— Да, всё так, — подтвердил наставник. — Ваш сын действительно показывает отличные результаты. Трудолюбив, сосредоточен, внимателен к деталям. Один из лучших курсантов.

Я кивнул и добавил с самым серьёзным видом:

— Ну, если бы не мой наставник, не господин Ториан, ничего бы этого не было.

— Я всего лишь помогаю, — сказал наставник, продолжая обмен любезностями.

Отец был доволен, мать так вообще сияла от гордости, а Ториан выглядел так, будто очень хотел сменить тему. Я решил не мучить больше беднягу и спросил:

— А что заставило вас, господин Ториан проделать такой долгий путь? Неужели так быстро соскучились?

Наставник изобразил улыбку, но выглядела она не очень искренней.

— Можно и так сказать, — ответил он. — А ещё ты забыл подписать один документ. Без него тебя могут не допустить к экзаменам. Вот я и приехал. Сейчас подпишешь — и я уеду.

— Вот видите, — обратился я к родителям с самым серьёзным лицом. — Я же говорил: у нас в Академии просто замечательные наставники. Мог бы вызвать меня обратно и лишить отдыха. Но нет — приехал сам.

Ториан в очередной раз натянуто улыбнулся.

— Полагаю, Ари, ты устал и хочешь отдохнуть, — сказал он. — Так что давай не будем затягивать. Подпишем всё, и я не буду больше никого здесь обременять своим присутствием.

— Согласен, — ответил я. — Что подписывать?

— Документ в экипаже.

— Тогда пойдёмте. Действительно, чего тянуть?

Но уйти мы не успели — в коридоре послышались лёгкие шаги, и через мгновение в гостиную влетела Миа.

— Ари! — крикнула она и бросилась мне на шею, обняла, засмеялась и чуть не расплакалась. — Ты вернулся! Я так боялась, что ты не вернёшься!

Я подхватил её, удерживая, чтобы не свалилась, и попытался отшутиться:

— Ну, я же не настолько бесполезный, чтобы какая-то тварь из разлома решила мной закусить. Не по зубам я им.

— Эрлонт так же говорил… — начала Миа и осеклась.

Мать сразу же погрустнела, а отец нахмурился.

— С Эрлонтом всё будет хорошо, я узнал у имперцев — скоро они ожидают приезда сильного лекаря, который поставит на ноги всех раненых.

Пришлось соврать, но это был лучший вариант в той ситуации — эти люди в кои веки чему-то радовались. Я вдруг поймал себя на странном чувстве: вроде бы все они чужие люди, для Вани Орлова они никем не были, но сейчас… мне было по-настоящему приятно видеть, как они радуются. Семья всё-таки остаётся семьёй, даже если она досталась чужая.

— А ты расскажешь, как они выглядят, эти твари? — спросила Миа. — И как ты с ними сражался?

— Расскажу. Но потом, — пообещал я, опуская сестру на пол. — Сейчас мне нужно закончить дела с наставником.

— Но вы же останетесь на обед, господин Ториан? — поинтересовалась мать у наставника.

— Прошу меня простить, госпожа Оливар, но никак не получается. Дорога впереди длинная, нужно выехать пораньше.

— Как жаль, — произнесла мать и вздохнула.

После это Ториан ещё раз извинился, со всеми попрощался, и мы с ним ушли.

До экипажа шли молча. Наставник подошёл первым, открыл дверь и, не глядя на кучера, коротко бросил:

— Прогуляйся!

Кучер быстро выскочил из экипажа и сразу куда-то пропал. Мы забрались внутрь, наставник сел напротив меня, вздохнул и неожиданно спросил:

— Ну что, Оливар, как тебе дома?

Я усмехнулся и ответил:

— Прекрасно. Отдыхаю от учёбы. Вот, на разломе смену отдежурил, отдохнул, расслабился, стресс снял, можно сказать.

Ториан покачал головой, словно соглашался, что дежурство у прорыва — тот ещё отдых. А затем сказал:

— У тебя хорошая семья, Аристарн.

— Знаю, — ответил я и посмотрел в упор на наставника.

Вид у того был как у человека, который подбирается к важному разговору, но никак на него не решится.

— Господин Ториан, — сказал я прямо. — что случилось?

— Ничего не случилось.

— Вы уверены? У вас не очень хорошо получается делать вид, что вы просто так потратили три дня на дорогу сюда всего лишь ради какой-то подписи.

— Не три, — возразил наставник сухо.

— Но ваши лошади не похожи на сказочных летающих единорогов, способных домчаться сюда из Академии за пару часов.

— Я ехал два дня с небольшим. На частном экипаже со сменой лошадей выходит быстрее, чем на дилижансе.

— Ну, тогда другое дело, — усмехнулся я. — Два дня с небольшим — это уже не три. Так, лёгкая прогулка с ветерком. Можно даже сказать, развлечение.

Наставник нахмурился и произнёс:

— Оливар, моя поездка не повод для шуток. Не забывайся! Курсант должен проявлять уважение к своему наставнику. Ты же последние дни словно сам не свой.

«А ты догадливый, Ториан», — подумал я, но вслух, разумеется, ничего не сказал.

А наставник тем временем выдержал паузу и заговорил с тем напускным тоном, который обычно используют преподаватели, когда хотят прочитать нотацию:

— Аристарн, ты должен понимать, что уважение к наставникам и руководству академии — это основа дисциплины. Мы не просто учим вас накладывать чары или драться. Мы воспитываем магов Империи! Людей, на которых потом будет держаться весь порядок. И если каждый курсант будет вести себя так, как…

— Наставник, — перебил я. — Простите, но я очень устал за сутки дежурства у разлома. Может, всё-таки перейдём к делу?

— Хорошо, — согласился Ториан. — Перейдём.

Он достал из лежащего на сидении портфеля чистый лист и футляр с пером и сказал:

— Оливар, мне нужно, чтобы ты подписал одну бумагу.

— Какую именно? — спросил я. — Надеюсь, речь не идёт о том, что я должен подписать абсолютно чистый лист? Это, знаете ли, довольно странная просьба.

— Нет, не идёт, — ответил Ториан. — Сначала ты своей рукой напишешь на этом листе нужный текст, а потом подпишешь его.

— И какой же текст? — спросил я.

Наставник посмотрел мне прямо в глаза и заявил:

— Ты должен написать, что не имеешь никаких претензий к барону Дарису Фраллену.

Это было неожиданно. Признаться, я удивился и посмотрел на Ториана, не скрывая своих эмоций.

— Не надо так смотреть, — поморщился тот.

— А что надо?

— Надо подписать бумагу, — ответил наставник с нажимом.

— Кому надо?

— Господину директору.

— Ну раз ему надо, — сказал я спокойно, — пусть он и подписывает.

— Оливар, не паясничай! — Ториан нахмурился и повысил голос. — Ему нужно, чтобы ты подписал!

— А мне не нужно, — пожал я плечами.

— Тебе что, трудно? — спросил наставник с раздражением.

— Не то чтобы трудно, — ответил я, — просто чтобы такое написать, нужно не иметь претензий к Дарису, у меня они есть.

— И какие же? — спросил Ториан, и его голос стал настороженным.

— Он моральный урод.

— Оливар, ты переходишь границы! Недопустимо оскорблять товарища по учёбе, тем более в разговоре с наставником!

— Я никого не оскорбляю, — заметил я. — Просто называю вещи своими именами.

Он тяжело вздохнул и сказал:

— Оливар, давай мы не будем сейчас обсуждать Фраллена. Я просто прошу тебя выполнить мою просьбу. Точнее, не мою, а господина директора.

— Нет, — сказал я спокойно. — Такую просьбу я выполнить не могу.

Наставник какое-то время помолчал, а затем недовольно произнёс:

— Да, Оливар, ты меня всё больше удивляешь. И, скажу честно, нехорошо удивляешь. Хотя господин директор предполагал, что ты начнёшь упираться.

— Это делает честь господину директору, — заметил я. — Он, похоже, разбирается в людях.

Наставник нахмурился ещё сильнее, приняв мою «подколку» на свой счёт, и сказал:

— Аристарн, будь благоразумен. Просто подпиши и не устраивай из этого принципиальный вопрос.

— А может, вы тогда для начала скажете мне правду? — спросил я.

— Какую правду? — опешил наставник.

— Хотелось бы знать, для чего вам эта бумажка.

— На всякий случай.

— Вы серьёзно? Я настолько похож на идиота? Вы думаете, я поверю, что вы тащились сюда ради бумажки на всякий случай?

— Да. На всякий случай, — упирался Ториан. — Господин директор решил подстраховаться, всё-таки ситуация нештатная. А я лишь выполняю его задание.

— Поздравляю вас, господин наставник! — сказал я, открывая дверь. — Вы провалили это задание.

Я выбрался из экипажа и пошёл к дому. Не успел дойти до ворот, как за спиной послышалось торопливое пыхтение и быстрые шаги.

— Аристарн! Подожди! — крикнул наставник.

Я остановился и обернулся. Ториан подбежал ко мне.

— Хорошо, — сказал он, переводя дыхание, — я всё объясню.

— Отлично, — ответил я спокойно. — Внимательно вас слушаю.

Наставник ещё раз тяжело вздохнул и начал рассказывать:

— На следующий день после твоего отъезда госпожа Тианелия внезапно решила поговорить со свидетелями того инцидента. Почему — никто не понял. Но все уверены, что это из-за тебя.

— Из-за меня? — удивился я.

— Да. Она ведь подвозила тебя. Это видели охранники у ворот академии.

— И что с того? Вы же не удосужились предоставить мне экипаж, хотя господин директор обещал.

— Речь не о том, что она тебя подвезла, а о том, что ты ей всё рассказал. Зачем ты это сделал?

— Я ничего ей не рассказывал, — ответил я и мысленно добавил: «Нам было чем заняться, помимо разговоров».

— По после того, как госпожа Тианелия тебя подвезла, она вызвала Фраллена и устроила ему форменный допрос! Разумеется, он во всём признался.

— Не держит удар наш барончик, — заметил я не без удовольствия. — Но это нормально. Иногда окружающие вдруг узнают, что ты не славный парень, а подонок и моральный урод. Так часто бывает. Особенно когда ты и правда подонок и моральный урод.

Наставник бросил на меня злобный взгляд и сказал:

— У Дариса не было вариантов: перед тем как допросить его, госпожа Тианелия поговорила с его друзьями. Те первые ей всё рассказали.

— Такое тоже случается, — заметил я. — Когда внезапно узнаёшь, какие у тебя «надёжные» друзья и как они сдают тебя с потрохами при первом же удобном случае. Дарис получил бесценный жизненный опыт. Но я тут ни при чём.

— А в академии все уверены, что это ты во всём виноват.

— В академии могут быть уверены, что во всём виноват хоть Император. Мне всё равно.

— Не упоминай просто так Императора, Оливар! — чуть ли не взвизгнул наставник. — Да продлятся годы его правления до окончания мира и ещё дальше!

— Я не против, пусть продлятся, — согласился я.

Ториан метнул на меня ещё один ненавидящий взгляд, но потом быстро успокоился и произнёс:

— Я тебе всё рассказал, Оливар. Подпиши уже бумагу.

— Нет, не всё.

— Всё!

— Господин наставник, я сейчас просто уйду, — сказал я, — и второй раз вы меня уже не остановите.

— Хорошо, — вздохнув, произнёс Ториан. — Проверяющая включила сведения об этом инциденте в отчёт, который ушёл в министерство. И теперь Фраллену грозит отчисление. Это считается тяжёлым проступком. Отец Дариса в ярости. Он уже наказал сына, но отчисление — это удар по семье, по роду. Барон переживает. Ты должен понимать.

Я улыбнулся.

— Понимаю. Ещё как понимаю.

— Но Дариса не отчислят, если ты напишешь, что не имеешь к нему претензий и просишь не наказывать, — закончил наставник.

— Мотивы Фралленов и директора мне понятны, — сказал я, — но открытым остаётся вопрос: а мне-то это зачем?

— Это просьба господина директора, — сказал Ториан.

— Это я тоже понял. Но я не готов её выполнить. Мне от этого нет никакой пользы, а лишь один вред.

— Какой ещё вред, Оливар? Что ты такое говоришь?

— Моральные терзания, что не позволил наказать подонка.

Наставник покачал головой, совсем уж тяжело вздохнул и произнёс:

— Хорошо. Скажу как есть. Это просьба барона Фраллена, отца Дариса. Он готов…

Ториан запнулся.

— Денег дать? — подсказал я.

— Да. Если ты окажешься настолько мелочным, то да. Барон готов заплатить.

— Отлично! Сразу надо было с этого и начинать, господин наставник. Сколько?

Ториан замялся и ответил:

— Для обсуждения таких щекотливых вопросов лучше вернуться в экипаж.

— Понимаю, — согласился я. — Не спорю.

Мы вернулись в экипаж. Наставник тяжело вздохнул, закрыл за собой дверцу и опустился на сиденье, избегая смотреть мне в глаза. Я устроился напротив, скрестив руки на груди, и сказал:

— Я вас внимательно слушаю. Какой суммой барон Фраллен готов осчастливить человека, которого чуть не убил его сын?

Ториан поморщился и пробурчал:

— Не утрируй, Аристарн. Тебя никто не убил.

«Очень спорный вопрос, — подумал я. — Очень спорный».

Вслух же сказал:

— Так о какой сумме идёт речь, господин наставник?

— Пятьсот золотых риалов, — ответил тот с напускным спокойствием.

— Это несерьёзно, — отрезал я.

Ториан выпучился на меня так, словно увидел перед собой краснокожего из разлома. Его лицо мгновенно стало цвета спелой вишни.

— Хорошо, — процедил он раздражённо сквозь зубы. — Тысяча. Но это предел. Это всё, что ты получишь.

— Мне нравится, как вы поднимаете ставки, — заметил я. — Если так пойдёт, то к вечеру, может, и до трёх тысяч доберёмся.

— Это не ставки, Оливар! — взорвался наставник. — И это всё, что мне передал господин директор!

— А… — протянул я. — Так это директор платит?

— Нет! Платит барон Фраллен!

Бедный Ториан начал путаться в показаниях и выглядел совсем уж жалко: красный от злости, потный от напряжения, взгляд мечется, голос переходит на визг. Похоже, он уже сто раз пожалел, что вляпался в эту историю.

— Давайте уточним, — сказал я, не давая наставнику прийти в себя. — Барон попросил директора заплатить мне, но максимум тысячу, потому что семейный бюджет Фралленов большую сумму не выдержит, да? Или, может, барон вообще ни о чём не знает, а директор просто выкручивается сам?

— Нет, — отрезал Ториан. — Всё по поручению барона.

Я усмехнулся и сказал:

— Сомневаюсь, что старший Фраллен вообще в курсе.

— Он в курсе!

Я на это уже откровенно рассмеялся.

— Что здесь смешного, Оливар? — с раздражением спросил Ториан.

— Вы, господин наставник, приехали через два дня после меня, — пояснил я. — Даже если ехали быстрее, всё равно выходит, что вы выехали самое позднее через три дня после моего отъезда. А теперь представим цепочку: госпожа Тианелия всех опрашивает, пишет отчёт, отправляет его в столицу, отчёт там читают, барон о нём узнаёт, связывается с директором, а тот — с вами… и всё это за три дня? Ну-ну.

Наступила пауза. Наставник молчал, потом тяжело выдохнул, потёр виски и тихо сказал:

— Хорошо. Ты прав, это инициатива директора.

— Но почему нельзя было сразу сказать правду? — спросил.

Ториан отвёл глаза и тяжело вздохнул.

— Потому что есть вещи, которые не следует знать курсантам, — сказал он. — Проверяющая действительно включила сведения об инциденте в отчёт. И, похоже, собирается добиваться исключения Фраллена. Вот господин директор и решил подстраховаться.

— Подстраховаться, потому что старший Фраллен не простит, если его сын вылетит из академии, и ему наплевать, виноват директор или нет, — уточнил я.

— Примерно так, — ответил Ториан.

— А сколько у вас всего денег?

— Только тысяча, — поспешно сказал наставник. — Клянусь, больше нет!

И он явно не врал, это было видно по его лицу. Да и смысла не было везти больше. Настоящего Ари он бы и за пятьсот уломал, а то и вообще бесплатно — надавив на сознательность и чувство долга. Прошлый Аристарн, судя по всему, был парнем мягким, миролюбивым, без тяги к конфликтам. Но того славного парня убили потерявшие берега подонки при попустительстве руководства академии. И теперь им всем придётся иметь дело со мной. А мне деньги нужны. Как минимум для того, чтобы помочь семье того, кого они убили.

— Покажите деньги, — велел я.

— Зачем? — растерялся наставник.

— Покажите, — повторил я.

Ториан безропотно полез в портфель, достал аккуратно перевязанную пачку имперских ассигнаций и показал мне — похоже, директор строго настрого приказал ему не возвращаться без бумаги.

— Дайте сюда.

Я сказал это спокойно, но очень уверенно, чтобы у Ториана не осталось и мысли, что можно не дать. Однако наставник лишь моргнул, но деньги не отдал. Впрочем, и не убрал их. Он просто держал пачку в руках, и тогда я сам взял её. Не проблема — мы не гордые, за деньгами руку протянуть можем.

Развязал ленту, бросил беглый взгляд на ассигнации. Они все были новенькие: плотная пергаментная бумага, чуть желтоватая; на лицевой стороне — портрет Императора, герб Империи, по краям тонкая вязь защитных рун; на обороте — магическая печать подлинности. Если провести над ней ладонью с потоком силы, должен вспыхнуть сияющий знак Империи. Номинал каждой — двадцать золотых риалов. Не то чтобы прям состояние, но сумма приличная.

— Ты собираешься их считать, Оливар? — удивился наставник.

— Нет, — ответил я спокойно. — Людям надо верить. Вот я вам верю, господин наставник. И господину директору верю. Поэтому считать не буду.

Я аккуратно сложил пачку и убрал её себе в карман. Наставник облегчённо выдохнул, достал из портфеля бумагу и писчие принадлежности, протянул это всё мне и произнёс:

— Тогда давай уже наконец всё подпишем.

— Не стоит спешить, господин наставник, — сказал я.

Ториан растерянно моргнул и выпучил глаза на всю катушку.

— Как… Как это — не стоит? — бедняга, как мне показалось, начал уже заикаться от напряжения. — Ты…Ты же взял деньги. Значит, должен подписать.

Я кивнул, соглашаясь с этим утверждением, и сказал:

— Подпишу. Обязательно подпишу. Но потом.

— Потом? — переспросил Ториан и окончательно расклеился.

— Конечно. Деньги — это аванс. Знак ваших добрых намерений.

— Каких ещё намерений, Оливар⁈ — наставник, похоже, понял, что деньги он отдал, а подпись не факт, что получит. — Что ты несёшь⁈ Ты взял деньги! Быстро пиши, что нужно, и подписывай, щенок!

Теперь уже у Ториана не только кожа на лице покраснела, но и вокруг пальцев на руках появилось магическое свечение. Он уже практически дошёл до предела и был готов влупить по мне каким-нибудь боевым заклятием. И надо отдать ему должное — долго мужик держался. Но инициативу он утерял давно, а после того как отдал мне деньги, вообще оказался в прескверной ситуации. Но, похоже, не до конца это осознавал, поэтому я решил напомнить.

— Вы, господин наставник, не кипятитесь, — произнёс я миролюбиво. — Аванс вы мне уже всё равно выплатили, к чему теперь портить отношения? Ведь я могу и отказаться от сделки, если вы продолжите меня оскорблять. А аванс в таком случае не возвращается. Вам это нужно? Этого от вас ждёт господин директор?

— Что тебе ещё нужно? — прорычал наставник. — Денег у меня больше нет!

— Скажите, а какой уровень у лекарей в нашей академии?

Такого вопроса Ториан не ожидал и снова растерялся.

— Разный, — ответил он неуверенно. — У нас много лекарей.

— У главного какой? — уточнил я.

— У целителя Таливира? Седьмой.

— Отлично!

— А какое это имеет отношение к нашему вопросу?

— Долго рассказывать, — ответил я и, улыбнувшись, добавил: — Мы едем в академию!

— Что? — насторожился Ториан.

— Хочу лично поинтересоваться у господина директора, на что он готов пойти, чтобы получить мою подпись под нужной ему бумагой.

Наставник напрягся, в его глазах появился огонь, а ладони натурально заискрили. Бедняга так часто переходил от растерянности к ярости и обратно, что я даже начал переживать за его душевное состояние.

— Ты перешёл все границы, Оливар! — прорычал он.

— Отнюдь, — сказал я спокойно. — Я лишь собираюсь прояснить условия сделки.

— Какой ещё сделки?

— Той самой, которая, как я понял, позарез нужна господину директору.

Ториан поднял правую руку, вытянул в мою сторону искрящийся указательный палец и открыл рот, чтобы извергнуть какое-то ругательство, но не успел. Я его опередил.

— Прошу подождать меня минут десять-пятнадцать, — сказал я, открывая дверь и поспешно покидая экипаж. — Я только предупрежу родителей и соберу вещи.

Я рванул к воротам, а за спиной послышался отчаянный возглас:

— А деньги, Оливар⁈

Обернувшись на ходу и не замедляя шаг, я ответил:

— За деньги не переживайте! Они в надёжных руках!

Пока шёл к дому, пересчитал ассигнации. Не обманул наставник — ровно пятьдесят штук номиналом в двадцать золотых риалов каждая. Половину я сунул в карман, остальное оставил в руке.

Когда вошёл в дом, родители вся так же сидели в гостиной — ждали меня.

— Что требовал подписать наставник? — спросил отец, как только увидел меня. — Надеюсь, у тебя всё хорошо в академии?

— Более чем, — ответил я. — Он попросил подписать квитанцию, что я получил деньги.

— Какие деньги? — удивился отец.

— Пятьсот риалов, — сказал я и показал ассигнации. — Наставник почему-то постеснялся вручать при всех. Странный человек.

Отец молча посмотрел на пачку, а мать охнула и прижала ладонь к груди.

— Это же огромная сумма! — сказала она. — За что тебе дали такие деньги, Ари?

— Компенсация, — ответил я. — За то ранение на тренировке. Там признали вину администрации.

Отец перевёл взгляд с меня на деньги, потом на мать и произнёс:

— Удивительно, не знал, что так бывает.

— Ещё и не так бывает, — сказал я и положил ассигнации на стол. — В любом случае нам эти деньги сейчас очень пригодятся. Думаю, ты найдёшь, куда их пристроить.

Последняя фраза была обращена к отцу. Он кивнул, аккуратно собрал ассигнации и произнёс:

— Спасибо, сынок, ты прав, они нам сейчас пригодятся.

— А мне нужно съездить в академию, — объявил я. — Дайте мне адрес госпиталя, где лежит Эрлонт. Хочу его навестить.

— Сейчас, — сказал отец и вышел из комнаты.

А мать посмотрела на меня с гордостью, улыбнулась и спросила:

— Ты теперь только после экзаменов вернёшься?

— Нет, — ответил я. — Туда-обратно. Быстро вернусь.

— А ко дню рождения успеешь?

— К чьему? — не сразу понял я.

— Что значит, к чьему? — удивилась мать. — К своему. Мы думали, ты и каникулы специально так подгадал.

И в памяти сразу всплыло: у Аристарна скоро день рождения. Точнее, у меня скоро день рождения. Я вообще ни разу не думал на эту тему, вот память и не подбрасывала информацию. А оно вот прям на носу.

И что самое удивительное — очень захотелось вернуться до дня рождения. Захотелось отметить этот праздник в кругу семьи. Да, и праздник не мой, и семья чужая — плевать! Просто захотелось тепла и семейного уюта.

— Успею, — пообещал я. — Обязательно вернусь ко дню рождения.

Пока мы об этом говорили, вернулся с листком. Он протянул его мне и сказал:

— Вот адрес: госпиталь Вирена-благодетеля на улице Трёх Башен, северное крыло. Спроси целителя Харикса, он лечит твоего брата.

Я кивнул и молча забрал листок.

— И передай Эрлонту, что мы все очень за него переживаем и желаем ему скорейшего выздоровления! — сказала мать.

— Обязательно передам, — пообещал я и отправился за своими вещами.

Через десять минут я уже сидел в экипаже, готовый отправляться в путь. Наставник Ториан, к этому моменту уже смирившийся с неизбежным, лишь бросил на меня злобный взгляд, покачал головой и крикнул кучеру:

— Поехали!

Дорогие читатели!

Позади уже большая часть книги, я думаю, большинство из вас уже решили, стоит ли эта книга того, чтобы читать её дальше. Поэтому со следующей главы я открываю подписку.

Я, как автор, конечно же, надеюсь, что вы к этому моменту не разочаровались ни в истории, ни в герое, которого ждёт ещё много приключений на пути к Облачному трону. Надеюсь, вы захотите пережить их вместе с ним. И я надеюсь, что вы продолжите делать это на портале Автор Тудей, так как только ваши подписки и покупки позволяют авторам продолжать писать книги.

Заранее всем спасибо за поддержку!

PS

По уже сложившейся традиции в благодарность за награды вам в гостевую сказать спасибо придут чибики, очень похожие на героев книги. Но не сразу, а в течение 2–3 дней. )