Хозяин леса

13

— Еда? — не поверила белка, заглядывая в разогретый контейнер с войсковым пайком.

— Человеческая еда, — подтвердил я.

— Сухая ветка, — чихнуло животное. И пояснило:

— Мусор.

А-то я сам бы не догадался.

— Мы разные. И питаемся разной пищей, — хмыкнул я. — Мне вот ваши орехи с желудями не по вкусу.

— Орехи? Есть человековые орехи? Дай!

— Сейчас — нет, — развел я руками. — Потом привезу.

Белка застыла в странной позе. Вообще, зверек постоянно пребывал в почти невероятной для человека скрюченности. Но тут она сама себя переплюнула. Я бы так позвоночник выгнуть не смог при всем желании.

— Непонятно, непонятно, — засуетилась, наконец, напарница. — Привезу? Принесу?

— Принесу, — согласился я.

— Неси.

— Потом. Сейчас есть другое дело.

— Орехи! Еда! Важно-нужно! — запрыгала вокруг белка. При ее весе, ей наверняка ежедневно требуется не один килограмм пищи. А лес на Авроре, хоть и сильно мутировавший, но повышенными урожаями не отличающийся. Выходило, что эта пушистая братва большую часть дня должна была заниматься поисками пропитания. Еще один минус в теорию обретения разума, кстати.

Вздохнул, и вытащил белковый батончик. Горсть таких — стандартная принадлежность боевого доспеха. Неприкосновенный запас на случай непредвиденных обстоятельств. Запас питательных веществ на неделю для одного человека.

Редкостная гадость, конечно. Слегка сладковатая масса, почти каменной твердости. Предполагается, что употреблять их будут, размачивая в воде. Но и тогда на вкус они лучше не становятся.

А вот зверьку зашло. У белок передние, грызущие, зубки всю жизнь растут. Стачивать их о твердую пищу — инстинкт.

Не ведаю, чего в батончики напихивают, но то, что они весьма и весьма питательны — факт. Одного взрослому человеку на сутки хватает. А уж маленькой белке — и половины достаточно. Остальное я, с облегченным выдохом спящего в глубине души прапорщика, спрятал на положенное место.

— Спрятал? — удивилась подруга.

— Прибрал. Потом еще дам.

— Потом?

— Когда проголодаешься.

— А! — обрадовалась тварюшка. — Потом. Когда голод.

Я уже говорил: концепция времени для этих зверей оказалась недоступна. Так что пусть хоть так.

И если это все-таки мой глюк, то уж очень какой-то реальный. Не мог же мой, чем-то воспаленный, разум такое выдумать? Или мог? Я уже полдня об этом голову ломал. Какова вероятность появления в лесах Авроры предразумных существ? Можно, конечно, этот вопрос специалистам задать. Но и без них понятно: исчезающе мала. Нет предпосылок. А учитывая микроскопическую площадь оставшихся на планете лесов, и соответственно, численность вида, у белок не должно быть и шанса.

Но вот эта невероятная скотинка сидела рядом, терла ловкими пальчиками мордочку, и довольно жмурилась. Сытенькая. И что мне с ней прикажете делать?

После обеденного привала мы с «проводником» продолжили путь. Приятными неожиданностями было, что, во-первых, мы повернули именно туда, куда я и так планировал пойти. Во-вторых, белка-таки оставила в покое мое плечо, и теперь скакала рядом. На своих четырех, так сказать.

— Там… Где другие люди… — донесла она свою мысль прямо на ходу. — Там будет потом. Вот!

И что бы это значило? Пришлось припоминать все прежде сказанное, чтоб разобраться. Пока не догадался: она проголодается! «Потом — это когда голод наступает» — так, кажется, она для себя решила?

— Принял, — отрапортовал я. — Накормим.

Белка хитро на меня глянула, и ускорилась. А я-то, глупый, притормаживал. Думал, животному будет тяжело за мной угнаться.

Проводник прямо-таки полетела вперед. Сначала по земле, а потом и по стволам деревьев, когда спустились к опушке. Я тоже напрягал мышцы, но все равно заметно отставал. Скорость передвижения зверька поражала воображение.

И, самое главное — непонятно куда мы так торопились. Я-то ведь хотел еще окрестности осмотреть. Породы деревьев, наличие ручьев и родников, муравейники. Оценить, так сказать, общее здоровье леса. Может, удалось бы кого-нибудь из крупных животных увидеть. Я знал, что у меня и волки есть, и олени, и всякие там барсуки с бурундуками. Но одно дело знать это теоретически, и другое — повстречать их лично.

Часа через полтора нашего бега, стали встречаться следы людей. Мусор конечно. Что еще, со всей определенностью, выдаст человеческое присутствие? Пластиковые контейнеры для пищевых продуктов, пустые бутылки, обрывки пакетов — вряд ли животные стали бы собирать этот хлам по обочинам, и тащить к себе в дом.

Да я и сам бы не стал. Это горожанам кажется, что пластик безобиден. Но это не так. Начать с того, что простая бутылка может стать источником возгорания, и заканчивая частицами искусственного вещества, осаждающимися в организмах зверей. И допускать превращение своей территории в свалку я никому не позволю!

За один раз такую гору грязи не притащишь. Значит, нарушители границ частной территории бывают здесь часто, а то и постоянно. Оставалось выяснить: с какой целью.

Вскоре выяснилось, что незваные гости леса не специально разбрасывали свой мусор. Возле достаточно большой площадки, чтоб туда могли садиться даже самые тяжелые модели грузовых глайдеров, нашлась даже яма. Откуда забияка-ветер растащил останки цивилизации по окрестностям.

Самое поганое, что посадочная площадка была вне моей территории. Был соблазн ее тупо заминировать, и посмотреть — кто поймается. Но что на это может потом сказать Закон, мне вряд ли понравится. А вот отлично натоптанная тропа от площадки, шла именно ко мне. То есть доказательство нарушения границ — на лицо. Странно, что я эту «дорожку» на снимках со спутников не разглядел. Наверняка, это можно было сделать.

— Потом! — чирикнула белка, в один миг взлетела мне на плечо, и потянулась шаловливыми лапками к клапану кармана, где хранились вожделенное белковое лакомство.

— Согласен, — признал я, и выдал положенное. В конце концов, я бы и сам нашел это место. Без помощи «проводника». Но раз уж так вышло, что привела меня сюда пушистая тварюшка, нужно было платить.

И пока животное питалось, я обошел площадку по периметру. Следы искал — что-то же сюда привозили или отсюда увозили, значит, могли остаться «крошки». Ну и пару датчиков с камерами слежения в камнях пристроил. Долго они без подзарядки не проработают, но через пару недель можно будет придти, поменять.

Следов, кстати, не нашел. Отпечатков подошв было много, но ни единой подсказки — зачем вся эта толпа сюда прилетала. Ну не пикники же они тут устраивают⁉

— Как бы еще узнать — есть сейчас кто из нарушителей в моем лесу, или нет? — пробормотал я, активировал режим маскировки на доспехе, и пошел вдоль тропы. Не по ней самой. Нет! На месте вражин, я бы всенепременно поставил бы парочку ловушек. Пусть и не смертельно опасных для любопытствующего, но хотя бы способных сигнал подать. Ту же сигнальную ракету запустить, например. Для случайного путешественника старт этой штуки из кустов может стать незабываемым впечатлением.

Скользил между кустов, не забывая посматривать вдоль тропы. Ну и на отметки на почве, конечно. Я не великий следопыт, но уж отпечатки обуви от следов каких-нибудь копыт отличить в состоянии. И по всему выходило, что ближайшие несколько дней — уж точно больше недели — люди здесь не проходили.

Можно было бы расслабиться, но одна мысль не давала покоя: а что если у них тут база? Лаборатория, или что-то в этом роде? Варят, сволочи, какую-нибудь наркоту в укромном местечке, совершенно не опасаясь проверок. Кому в голову придет прочесывать практически заповедный лес? Экологи тут над каждой былинкой трясутся, никаких полицейских и на пушечный выстрел близко не подпустят.

Логично? Вполне. Другое дело, что нет в Федерации запрещенных к употреблению веществ. Вообще. Выбор способа самоубийства — неотъемлемое право свободных людей! Хочет человек отравить себя какой-нибудь дрянью насмерть, значит, Бог ему судья. Количество ресурсов ограничено. Подохнет придурок — другим больше достанется.

Так что нет никакого смысла прятать наркотическую лабораторию в дебрях последнего леса. Ее можно хоть в центре Лунебурга разместить. Никто возражать не станет. Рабочие места, и все такое…

А вот, что касается опытов над генетикой человека, все не так однозначно. Тут уже все происходит под полным контролем государства. Клонирование, разработка гем-присадок и лекарств, стимуляторы — этим в пресловутом центре столицы не займешься. Другое дело, что оборудование невероятно дорогое, и ученые требуют комфорта. Безумные изобретатели — удел галофильмов и дешевеньких романов. В реальной жизни им места нет. Могучий интеллект — ничто по сравнению с объединенной мощью государственной научной программы.

Так что же можно — а главное: нужно — прятать? Производство оружия? Бред. Все условия те же, что и с разработками высоких технологий. Детская порнография? Работорговля? В Федерации торговля разумными запрещена, и очень-очень жестко наказывается. Да и смысла не имеет. Простейший контракт, заключаемый при устройстве на работу — чем хуже рабского ошейника? Может, за шесть десятков лет в этом отношении что-то поменялось, но я от одного такого в юности как раз в армию и сбежал.

Итак, резюмируем. Это должно быть нечто невероятно гадкое. Поганое. Такое, что как раз и нужно располагать по всяким медвежьим местам. А кто у нас главные специалисты по всяким непотребностям? Мафия! Вот вам и причина их повышенного возбуждения. Вот с чего они вдруг на меня принялись наседать. Пока у леса хозяина не было, им Камтелион и даром нужен не был. А теперь, они, опасаясь раскрытия, зачастили…

Общая причина возросшей активности бандитов понятна. Неясно только, из-за чего весь сыр-бор? Тропа извивалась, огибая деревья и скатившиеся со скал валуны, и все никак не могла куда-нибудь меня привести, наконец. Любопытно было до жути.

— Плохая еда там, — внезапно — я чуть не подпрыгнул от неожиданности — прокомментировала белка. Ее мордочка мелькнула в пяти метрах впереди. Там, где дорога резко поворачивала в сторону виднеющемуся над деревьями скальному выходу.

— Там, куда мы идем?

— Идем? — саркастично цокнуло животное. — Как больные. Ползем.

— Тебя там тоже угощали?

— Прячут. Мы находим. Плохая еда.

Судя по всему, тут и тропочке конец. Полоса вытоптанной земли упиралась в заросшую мхом скалу. Вернее, в черный провал пещеры, возле которого — странно, как седло на корове — притулился чуждый этому месту мусорный ящик.

— Не ешьте из него, — поморщился я. — Неизвестно, что они туда бросают. Лучше ко мне приходите. Я дам вкусную еду.

— Потом? — деловито уточнила зверюшка.

— Потом, — согласился я. — Интересно. Там внутри есть люди?

— В норе? Нет.

— А что есть?

— Камни, — белка взглянула на меня, как на умалишенного. Мол, это пещера, приятель. Что еще может быть в пещере?

— Животных тоже нет? — продолжал осторожничать я.

— Червяки и жуки. Не вкусные. Будешь?

Проводник, задравши хвост, припустила к дыре в скале.

— Не, — отмахнулся я. — У меня своя еда. Ну что? Пойдем в нору?

— Червяки? — блеснула на меня глазками белка. А я подумал, что пора бы уже ей имя придумать. А то все «белка» да «белка». Как-то неприлично уже получается. Тем более что, приметы, по которым можно ее отличить от всех остальных, я уже высмотрел. Не ошибусь.

— Нарекаю тебя… — начал я. Но тут «проснулся» коммуникатор. Я его так настроил, чтоб пустопорожние вызовы игнорировались, а все кому нужно знали кодовые слова для активации. И вот, похоже, этот момент наступил.

— Внимание, внимание, внимание. Сержант Фелиш полковнику Роничу.

— На связи, — привычно буркнул я в микрофон. Чувствовал уже: что-то случилось. И тем обиднее было смотреть на сумеречный вход в пещеру, до которой оставалось едва ли больше полудюжины шагов.

— По шоссе в сторону леса двигается караван автомобилей. Шесть единиц. Старые знакомые. Бро докладывает, что зафиксирован пролет тяжелого пассажирского глайдера. Так же в твою сторону.

— Принял. Ориентировочное время прибытия?

— Я собрал кое-кого из наших. И Бро участвует. Наземных мы притормозим. А летуны будут в предгорьях через десять или пятнадцать минут.

— Принял. Осторожнее там. Не геройствуйте. Нам трехсотые без надобности.

— Принято. Есть, не геройствовать. Доведу до личного состава.

— Удачи, сержант. Доклад по результатам.

— И тебе удачи, полковник. Бро говорит, в глайдере до отделения пехоты может поместиться.

— Разберемся. Связь закончил.

Ну как так-то? Остановиться в двух шагах от разгадки! Причем и выбора-то не было. Десяток сильно злых бандитов — это не шуточка. Их лучше встречать на подготовленной позиции, а не в тупике земляной дыры.

— Беги отсюда, бельчонок, — поморщился я, пытаясь вспомнить имя, которым хотел наградить зверька. Старею, что ли? — Сейчас здесь станет шумно. Много злых, громких людей.

— Украсть еду? — осведомилась белка. — Плохие люди.

— Вроде того.

— Наказать. Отгрызть уши! — животное встало на задних лапках, подняло передние, зашипело и изобразило приемы из какого-то, неизвестного науке, боевого единоборства. — Прогнать плохих! Съесть их еду!

— Ого! — удивился я. — Серьезный подход. Быть тебе самым секретным оружием. Засадным полком! Прячься. Как крикну, вцепишься их главному в ухо.

— И в глаз! — обрадовано заверещала тварюшка, пару раз скакнула по траве, и натуральнейшим образом исчезла. Я тоже так могу. Режим активной маскировки доспехов способен полностью скрыть мой силуэт. Без специальных сканеров и не увидишь. Но чтоб вот так: прямо на глазах! Удивительная способность!

— Валькирия, — улыбнулся я, устраиваясь в углублении у корней какого-то дерева. — Сокращенно — Валька! Ей подходит. Отличное имя!