Грани будущего-3: Игры смерти (*30 иллюстраций)

Глава 21 СЕРЫЕ. Валькирия. III Level

Боль ушла, едва Акробат осознал себя после загрузки нового уровня.

«Странно, — подумал Тим. — Ничего не болит. Новый уровень сгладил повреждения старого? Это ж насколько разработчики окопались в моем мозгу, чтобы убедить меня, что тело смертельно ранено, и я ощущаю физическую боль? Теперь эти ощущения убрали, и я снова здоров. Обманка. Иллюзия! Может нас и не существует давно? Так, остатки чьих-то воспоминаний. Мы — сон уснувшего Бога».

Акробат отчетливо помнил, как на прошлом уровне его как следует отделал зеленокожий гигант. От смерти отделяли считанные мгновения. Но произошло перемещение на следующий этап, и — о чудо! — он снова оказался цел и невредим.

— Чёрт побери, — обронила стоящая радом Валькирия. — Я рада, что ты жив… напарник.

Тим усмехнулся в ответ:

— Я тоже, партнёр… по играм.

Кира кивнула и принялась изучать их новую внешность. Теперь вместо зелёных плащей «лёгких пехотинцев» на них красовалась длинная кольчуга, едва не доходящая до колен. Серые сафьяновые сапоги с заостренными носами и конусообразный шлем с маленьким флажком дополняли картину. Кинжал в левой руке заменил круглый деревянный щит, обшитый железными полосами и покрытый многочисленными клепками. А вот меч в правой руке превратился в мощный, но короткий одноручный топор с рукоятью, укрепленной полосой стали. Нижняя часть топорища при этом была плотно обмотана тканевой лентой — чтобы рука в длинной кожаной перчатке держала крепче в момент удара. На кольчугу, со стороны груди были наклепаны прямоугольные металлические пластины, предназначенные заменить кирасу. В таком наряде напарники стали походить на средневековых русских или варяжских дружинников, что сражались спешенными, без коней.

Смотрелось эффектно. А ещё больше поражали знания, которые просто проникли в их головы обо всём этом, как будто базы обновили.

— Просто чудо! — с восторгом проговорила Валькирия. — Всегда мечтала о таком наряде. В первый раз в жизни я почти как настоящий викинг. По градации Игры мы теперь тяжёлые пехотинцы, если не ошибаюсь. Так?

Тим только пожал плечами.

«Ну что за девчонка? — подумал он. — Нас уже в четыре раза меньше, чем было на Серой Тропе. А для неё будто ничего не случилось. Запрятала страхи далеко вглубь? А ведь внешне и не скажешь. То поджопника отвесит, то по уху залепит, лишь бы сам не отчаивался. Однако, лучше партнёра у меня и быть не могло».

— Эй, Тим! — перебросив топор в левую руку, Валькирия схватила Акробата за одежду и тряхнула изо всех сил. — Я вижу, ты задумчивый стал не в меру. Мы победим, слышишь? Дойдем до конца. Не погибнем!

— Я… понимаю.

— Ты давай, не расклеивайся. Или на тебя так этот мелкий тролль повлиял?

— Ну как бы…

— Сильно прижало?

— Прекращай уже! Я чуть не умер!

Акробат оторвал от себя руку девушки и поднял обиженный взгляд. Несмотря на то, что Игра их только что «сотворила» на этом уровне, Валькирия увидела перед собой красные, полные неуверенностью глаза.

«Наверное, решит, что я могу вылететь уже на этом уровне», — со злостью подумал Тимофей. — «А вот не дождётся!»

— Да не сдался я, не сдался! Повоюю ещё. У меня просто взгляд такой… унылый.

— Смотри мне, — усмехнулась боевая подруга. — А то дезертирство я на корню пресеку. Проще ведь сразу ножом в бок, чем потом ждать удара в спину.

Взгляд Тима стал озадаченным.

«Ты это сейчас серьёзно⁈»

Она состроила зверскую рожицу — на зависть всем адским созданиям вместе взятым. Угрожающе-угрюмую и лихую. Он только усмехнулся. Похоже, рядом с ним не только напарница, то и заград-отряд в одном лице.

А что вокруг?

Примерно две с половиной тысячи ополченцев, в числе которых находились они с Валькирией, стояли посреди бескрайнего кладбища. Лёгкий туман-дымка стелился по сырой, мягкой земле, словно недавно здесь прогулялся дождь. Солнце еле-еле светило, редко пробивая хмурые тучи золотыми лучами. Обувь проваливалась по щиколотку в сырой чернозем, громко чавкая подошвами при извлечении. Плодородная земля, мягкая, без единого камня. И так беспечно пущена под кладбище?

Раньше Тимофей читал о подобных вещах в некоторых странах. Пока в мелких странах вводили крематории и бились за каждый квадратный метр, облагораживая всё, что было под ногами, большие страны позволяли себе свалки мусора, радиоактивных отходов, и заброшенные, не освоенные земли, под ничто. Некоторые даже называли это дикой природой, пока весь мир не укутался в радиоактивное облако. И диким стал весь мир.

Благодаря ему же не было на планете Земля больше кладбищ, усыпальниц или саркофагов. Только крематорий и память.

«Земля нужна живым. Примитивная логика примитивных существ, пытавшихся выжить на маленькой планетке, не в силах колонизировать другие миры или хоронить себя в бесконечном космосе», — прикинул Тим, ощущая, как начинается мигрень. — «Значит, перед нами по-прежнему виртуал. Но до чего натуральный!»

— И почему нас в такие места забрасывает? — легкомысленно спросила Кира в такт его мыслям. — Мы же не тёмные, а серые. Почему вечно кладбища, да пустыни?

Она присела на надгробную плиту, и вяло ковырнула грязь носком сапога. Сапоги показались Тиму очень забавными. Они были не резиновыми, а кожаными, с загнутыми отворотами и острым носом, на котором красовалась тяжёлая стальная набойка — надо полагать для пинков.

Неужели в таком раньше ходили, удивился он? Тяжёлая, неудобная обувь.

— Потому и забрасывает, что не Тёмные. Чтобы было кому нападать из… фона, — спокойно произнес Тим, осматривая топор. — Такими раньше дрова рубили. Интересно, врага такая хрень разрубит или застрянет?

Топорик всё же был коротковат, да и лезвие, не смотря на массивность и вес, имело не слишком широкую рубящую грань.

«Голову такая штука разрубит легко, но вот чтобы, отрубить руку или ногу — чёрт его знает, только при очень точном попадании».

— Плохая заточка, — донеслось тем временем от Валькирии.

Бровь Тима невольно подпрыгнула. Повернувшись, он состроил скептическую гримасу. Вот уж никогда бы не представил Киру рубящей дрова!

— Ты разбираешься в топорах?

— Как и ты. Игра внушает нам знания, — задумчиво ответила подруга.

— Внушает мысли по заточке топоров? — спросил он. — Может быть, на каждом уровне прибавляется опыта? Помимо умения.

— Не знаю, Тим, — Кира пожала плечами. — Теперь всё возможно. Одно знаю точно — таких Игр раньше не делали. Разработчики прыгнули выше головы.

— Разработчики, — протянул Акробат, скрипя зубами, как будто снова забыл что-то важное за всеми этими новыми мелочами об оружии и кладбищах. — Думаешь это они меня спасли от убийства? Ещё пара секунд до перезагрузки и… Повезло в общем.

— О-о… — Кира покачала головой. — Вижу, ты ищешь проблемы совсем не там, где нужно. Мне кажется, как раз с излечением всё очень просто. Новый этап — и ты снова здоров. Снова чистый лист бумаги. Это же стандартная схема обнуления заслуг в играх.

— Но не тогда, когда я чувствую настоящую боль от переломанных костей! — бросил он раздражённо.

Кира дернула плечиком.

— Знаешь, если в следующий раз будешь лежать при смерти, потерпи с переходом до момента, когда Игра кинет тебя на другой этап… может и выживешь.

— Хорошо. Знаешь, — произнес он вслух, словно передразнивая подругу. — Как и ты, я никогда в руках боевой топор не держал. В старых играх всё больше ножами пользовался, да пистолетом играл, бегал-прыгал-подтягивался. Может, потренируемся, пока врагов нет?

— Почему бы и нет? Отвлечёмся, — кивнула подруга. — Энергетика кладбища погружает в депрессию. Бр-р. Надо двигаться!

— Да уж, — согласился Тим. — Тот еще рай для некромантов и всякой нечисти… Как-то не по себе.

Он и раньше слышал, что кладбище — это последнее пристанище, вроде как смирение и вечный покой. Только какое нафиг смирение при таком внешнем виде?

Вот если все эти могилы вообразить на зелёном лугу, в центре города, в яркий летний полдень — тогда дело иное, а так — грустно. Окружающее место просто убивало в нём всё светлое.

«Правильно Палатенная сотня отменила кладбища, — подумал он. — Места скорби терзают душу, а воспоминания о погибших должны быть светлыми и добрыми. Человек по жизни оставляет в себе лишь светлое, а плохое все забывает. Конечно, если кто-то не повернут на мести… Стоп, что ещё за Сотня?».

— Защищайся! — взбодрила Валькирия. — Не спим! Ан гард!

Её топор, описав дугу, неожиданно врезался в щит Акробата с ужасной силой. Тот едва устоял на ногах.

«Эгей, да она не шутит! — усмехнулся Тим. — Решила приподнять уровень адреналина? Вот же азартная, стерва. Впрочем, „ан гард“ это что-то из репертуара мушкетеров. Д’Артаньян с топором, дровосек в юбке. Щас я тебе покажу, что историю прогуливать не стоило!»

Валькирия улыбнулась в ответ, и на несколько минут их поглотил танец схватки. В терминологии Игр это означало, что глаза обоих бойцов затуманились дымкой, а тела стали двигаться на одних рефлексах, выполняя замысловатые комбинации и приемы.

Ни Тим, ни Кира никогда не работали в паре именно с топорами, но опыт поединков у них был отменный. Так что навыки и ловкость искусных бойцов их не подвели. Тяжёлые топоры в их руках буквально свистели в воздухе, разрезая его кромкой лезвия. Щепки щитов летели в разные стороны, и только ловкость спасала обоих от смерти в тренировочном поединке.

Азарт закипел!

«Главное не переборщить», — думал Акробат, каждый раз останавливая лезвие буквально в сантиметре перед лицом подруги. — «Это всё-таки тренировка, а не бой насмерть».

Выполняя сложный приём, заученный им когда-то для упражнений с мечами, Тим выгнул тело, скользнул вперёд, обходя противницу-друга слева, нырнул под вооруженную руку, и снова занёс топор для победоносной протяжки над головой, как вдруг… Споткнулся.

В горячке соревновательного поединка, разогретые схваткой, они не замечали ничего. Неистовое сражение поглотило. Кто смотрит под ноги, когда топор летит в голову?

А споткнулся он не случайно — нога застряла в земле. Тим дернул застрявшую ногу, да куда там. Напрочь села.

— Да что за… корень⁈

Он снова потянул, но захваченная стопа почему-то не освободилась. Между тем Кира, которой сам бог велел его атаковать, стояла не шевелясь. Глаза её были широко раскрыты.

— Что это за хренота? — сказала она поражённым, почти незнакомым голосом.

Тим поймал её взгляд. Не пытаясь больше выдернуть ногу, Акробат посмотрел вниз. Его стопу держала РУКА!

Рядом, с чавкающими звуками из чернозема высунулась ещё одна костяшка. Впрочем, нет. Костяшкой это штуку назвать было нельзя. Это были именно руки, с плотью, с кожей, но только истерзанные гниением. Запах стоял отвратительный.

Словно ошпаренный Тим подпрыгнул, оттолкнувшись от земли, то ли руками, то ли силой ужаса и отвращения, захлестнувшего всё его существо. Как бы ни было, спустя долю секунды, он уже стоял на ногах с топором в руке и неистово лупил обухом по торчащим из земли истлевшим кистям.

«Это зомби!» — долбила в голове мысль. — «Нет, ну что за гадость? Только что разделались со скелетами и тут же — ожившие трупаки!»

Новые враги появились разом и в огромных количествах. Словно по команде, как только Тим разнёс в дребезги схватившую его кисть, из кладбищенского чернозёма тут же полезли новые сотни рук. Следом за ними показались обглоданные головы, потянулись перепачканные обрывки одежды на гниющих телах.

С разных сторон послышались крики. То же самое начало происходить по всему кладбищу-ловушке. Одновременно с восставшими мертвецами ожил сам туман. Он расплылся густыми клубами и землю словно придавили гигантские куски ваты. Спустя какие-то секунды уже не было видно далее двух-трёх метров. Судить по тому, что происходит вокруг, можно было лишь по истошным воплям, которые издавали игроки.

А орали они — будь здоров.