Голос из Тьмы

Глава 22

Дэволы обладают слишком высоким потенциалом, но при этом всегда жили в своем мире, не контактируя с другими. Почему же? Дело в самостоятельности или в полной уверенности в собственных силах? Нужна ли им вообще эта вселенная?

Из личных дневников Талиты.

Капля счастья порой страшнее безумства. Попав на рану, она растекается, давая секундное наслаждение, мнимую защищенность. Но стоит ей впитаться, как прежняя гниль пульсирует сильнее, требуя дозу дофамина. Разлом становится больше и шире. Капли становится мало.

Слушая смех, я ощутила внезапную горечь.

Мой взгляд метался по комнате, когда вдруг столкнулся с Игнаром. Уголок рта задергался. Неспешно, не привлекая внимания, он придвинулся ближе.

— У меня кое-что есть для тебя. Пойдешь?

Я кивнула. Не потому, что мне нечего ответить, а потому что губы просто не слушались. Мы поднялись, не глядя на оставшихся, и молча покинули комнату.

Игнар велел надеть что-нибудь легкое. Я достала джинсовые шорты, майку бежевого цвета. Волосы высоко зачесала в привычном хвосте, завязала в косу. Потянулась к косметичке, но так и не взяла в руки.

Отражение — блеклость. Но может, так даже лучше? Может быть, прятаться за великолепным фасадом мне больше не нужно? Какая разница, если я все равно умру?

Игнар стоял возле входа в хранилища. Впервые в жизни я видела его в шортах. Пусть они были удлиненные, черные, но оставались шортами. В простой белой футболке. Он походил на моего ровесника, парнишку с хулиганским прищуром, который позвал подругу погулять.

— Я еще не начал действовать, а ты вовсю улыбаешься.

— Эти шорты… — выдохнула я, приподняв брови.

Игнар покружился, демонстрируя себя во всей красе, отчего я залилась смехом.

— Я хочу кое-куда тебя отвести, но пешком слишком долго, а время, — Игнар грустно усмехнулся, — непозволительная роскошь.

— И что же нам делать? — в тон ему ответила я.

— Воспользоваться тем, что твой парень владеет неземными технологиями?

Это прозвучало, как вопрос, хотя не должно им быть. Игнар нахмурился, жуя нижнюю губу, и опустил взгляд.

— Парень? — нарочно медленно переспросила я.

— Друг.

— Друг?

— Или… парень? — теперь и он улыбался.

От ямочки на щеках все внутри сжалось. Рефлекторно облизнув губы, я не смогла ответить. А вот Игнар, вновь потешив самомнение, поиграл бровями.

— Так вот, — как будто только что не смутил себя и меня, продолжил он, — с помощью браслета мы переместимся в одно место. Не смотри на меня так, мы уже делали это, но ты была в отключке. Не перебивай меня! Больно не будет, готова?

Я не успела ответить, потому что он сразу же схватил меня за руку, а мир закружился. Вибрации пронзили тело, мы будто бы сжались, превращаясь в частички. Я успела сделать вдох, но легкие схлопнулись, и выдохнуть я не могла. Казалось, прошла вечность, перед тем как мы вынырнули. Я прикрыла рот ладонью и отбежала в сторону, надеясь удержать завтрак в себе.

— Ты привыкнешь, — с оттенком жалости, но все же уверенно сказал он.

Теплая ладонь легла на поясницу, поглаживая вдоль.

— Я в норме. В норме.

Я медленно разогнулась и огляделась.

Мы стояли на невысоком склоне, густо покрытом растительностью. Позади нас шумно бился океан, принося свежий бриз, а впереди раскинулся лес. Сочная зелень разбавлялась цветами пышной плюмерии. Большие листья свисали до самой земли. Пятилепестковые бутоны цветов: белые, розовые, ярко-малиновые — очаровывали красотой. Аромат кружил голову. Жасмин, ландыши и цитрус. Пестрые птички гнездились на верхушках, и их щебет доносился до нас. Высоко пролетел тукан.

Я прошла дальше, ведомая природой. Моя жизнь прошла на полуострове, но я предпочитала исследовать океан, чем сушу. Удивительно, насколько небрежно человек относиться к месту своей жизни, считая все это обыденностью. Кончики пальцев касались древесной коры, пока я раздумывала, сколько им лет. Подошва утопала в мягкой почве, но это не мешало наслаждаться каждым вдохом.

Позади прокашлялся Игнар, явно привлекая мое внимание. Я обернулась и заметила в его руках букет свежо-сорванных цветов лилий.

— Это тебе. — Игнар смотрел прямо, с вызовом. Будто предложение букета — та же война между нами.

Я приняла его, опустилась носом в бутоны и втянула их аромат.

— Спасибо. Игнар, — я посмотрела ему в глаза, но не могла найти нужных слов, — это место… оно…

— Дай мне руку.

Я без колебаний приняла ее.

Мы спускались по тропинке на дикий пляж. Игнар шел уверенно, давая понять, что здесь не впервые. Он выглядел собранным, тихим, кто-то мог даже подумать, что он холоден и отстранен, а еще слишком властен. Но они не понимали. Я и сама не до конца осознавала.

Прямая спина. Глаза, что вечно выискивали опасность, и уверенность, что непоколебимо охватывала тебя. Ему не нужны громкие слова. Он привык показывать. Этот мужчина готов бросить горсть песка в лицо, готов ударить мечом, чтобы показать лучший прием, но только лишь для того, чтобы защитить. Он понимал, насколько опасен наш путь. Понимал и учил. В Игнаре всегда таилось нечто темное, злое и сокрытое. В нем горел огонь. Однажды он сказал, что его имя означает лунную тень, но мне Игнар казался пожаром, таким, что загорается с одной искры. В нем крылись зачатки сильного лидера, но он осознанно скрывал их, давая старшему брату дорогу.

С ним не нужно притворяться, не нужно пытаться изъяснить сложность чувств. Откуда-то Игнар точно знал, чего ты хочешь. Мы понимали друг друга со взгляда, с двух слов, прикосновений.

— Мы были здесь, когда впервые прибыли, — заговорил Игнар, выбивая меня из рассуждений. — Тогда мне сразу приглянулось это место.

На песке лежало разложенное покрывало. Плетеная корзинка и ваза, закопанная в песок, ожидающая цветов. Какая продуманность.

— Ты скучала по океану, и вот, я решил составить тебе компанию.

Я встрепенулась, сжав зубы. Будто нарочно я не замечала больших сумок с экипировкой. Перед глазами сразу же всплыл образ холодного Кевина. Я тряхнула головой. Игнар оказался рядом, обнимая меня за плечи.

— Если ты не хочешь, ничего не будет. Но если ты решишься, если попытаешься — я буду рядом. Не давай страхам владеть тобой, — прошептал он. — Подчиняй их себе.

Волна страха разбилась о стену уверенности Игнара.

— Хорошо. Сделаем это.

— Только вот, я совсем не умею плавать, — проговорил он мне в шею, едва касаясь губами. — Тебе придется научить меня.

— Хорошо, — только и смогла ответить.

Вода оказалась настолько теплой, что я не надела гидрокостюм. Стояла осень, прошли дожди, но климат позволял купаться в солнечные дни.

Взгляд Игнара преследовал меня, особенно после того, как я надела лиловый купальник. Он же надел более укороченные шорты, и я честно — а может, и не очень — старалась не смотреть вниз, чтобы не видеть реакции на мое тело. Стоило ему заметить мой взгляд, направленный ниже пояса, он сразу же отворачивался и что-то бубнил под нос.

— Снимай футболку и заходи ко мне, — крикнула я из воды.

— Я могу остаться в футболке? Не хочу тебя отвлекать, — непринужденно сказал он.

— Никто не купается в футболках.

Было в этом что-то странное. Я прищурилась, не скрывая подозрений, но вслух сказала:

— Конечно, заходи.

Игнар заходил в воду, словно кошка. Он ежился, шипел, кривил губы.

— Расслабься! — со смехом сказала я.

— Тебе легко говорить! — огрызнулся Игнар, на что я улыбнулась шире.

Я плавала вокруг него, наслаждаясь теплом воды. Волны били по нам, покачивая, а Игнар ругался на непонятном мне языке.

Нужно ускорить его, поэтому нырнула под воду. Глубина достаточная, чтобы оставаться незаметной, но при этом не напоминало ту глубину. Холодное течение прошлось по ногам, я зарылась пальцами в песок, чтобы оставаться на месте. Если Игнар хищник на суше, но я акула в воде.

Я видела, что Игнар беспокойно двигал ногами. Возможно, уже успел испугаться.

Я рванула вперед и вынырнула перед ним, схватив руками. Игнар зашипел, пытаясь скинуть меня, ведь я для него до жути холодная.

— Теодора! — сказал он, а я смеялась во все горло.

— Опускайся. Быстрее!

— Нет!

— Да!

И я потянула его на себя, отмечая, что Игнар легко поддался. Он застучал зубами, погружаясь по шею. Учить взрослого человека плавать — трудная задача. Но я показала, как держаться на плаву и несколько необходимых азов. А потом мы стали плескаться, словно дети.

Игнар смеялся. Впервые по-настоящему. До коликов в животе и слез на глазах.

— Дэвол! — вдруг закричал он и, отвернувшись, стал сплевывать воду.

— Что случилось?

— Вода. Она соленая!

Мне понадобилось пару секунд, чтобы понять, о чем он говорил. А потом я засмеялась так сильно, что пришлось откашливаться. Все это время Игнар смотрел на меня, как насупленный котенок.

— Морская вода соленая и непригодна для питья, — снисходительно сказала я.

Вновь непереводимая брань.

— А где твой Нешам? — вопрос сорвался с губ слишком резко. Но только сейчас, увидев, как футболка просвечивала очертания его тела, я заметила отсутствие кулона.

Игнар изменился в лице.

— Не хотел, чтобы он потерялся.

Я кивнула, хотя что-то подсказывало мне, что и здесь Игнар увиливал. Но портить настроение разборками не хотелось, поэтому я шлепнула по воде со всей силой. Брызги достигли цели, и в глазах Игнара блеснули озорные огоньки.

Я завизжала и рванула вперед, но Игнар схватил меня за ногу и потянул на себя. На долю секунды я провалилась под воду, а когда вынырнула, оказалась лицом к лицу с Игнаром. Капли воды стекали по волосам и лицу. Взгляд стал ясным и серьезным. Тяжелое дыхание подсказывало, что он раздумывал о чем-то серьезном. Как вдруг…

…он бросил меня прямо в воду, предварительно подняв повыше. Вода привычно защипала ноздри. Меня охватило желание задержаться под толщей, прочувствовать давление, услышать скрежет песка.

Бледное лицо. Безысходность. Агония в груди и чувство приближающейся смерти.

Меня развернули.

Игнар нырнул прямо за мной. Это выглядело немного нелепо. Он надул щеки, явно считая, что так воздуха будет больше, часто моргал, не привыкший к ощущению соли в глазах, а еще он плохо держался под водой. Видно, что его немного пугает происходящее, но все же он здесь. Со мной.

Мои ладони сжали его щеки, отчего пузырьки воздуха потянулись к поверхности. Игнар ахнул и поднялся захватить новую порцию воздуха, а я не смогла сдержать улыбки. Когда он вновь опустился, я придвинулась к нему, пальцами обводя контур лица. Глаза метнулись наверх, подначиваемые желанием вдохнуть, но Игнар, положив ладонь мне на макушку, потянулся к губам. И вдохнул в меня воздух.

Возможно, это не самое действенное решение и явно не поможет продержать под водой дольше. Но главное не это. Главное — что он хотел этим сказать. Осознанно или нет.

Игнар готов делить со мной воздух и делить жизнь.

Мы выбрались на пляж, устало падая на покрывало.

— Ты хочешь?.. — Игнар посмотрел на сумку со снаряжением.

— Нет, — грустно улыбнувшись, сказала я, — не сегодня. Но спасибо. Ты действительно помог мне.

Мы разглядывали горизонт и ленивые волны. Солнце подпекало, но не жгло. Еще немного и оно скроется, открывая дорогу осенней прохладе. Но сейчас мы нежились под его лучами.

— Игнар, ты до сих пор считаешь меня колючей?

Он хмыкнул.

— Ты определенно самая колючая женщина, что я знал, Котсани.

— А ты многих встречал?

Я хотела лишь поддержать разговор, возможно, подколоть, но реакция Игнара — он насторожился, пряча прежнюю ухмылку, и отвернулся — озадачила меня.

— Что? Настолько много? — внутри пробежала горячая дрожь. С одной стороны, мне все равно, что было до меня, но с другой… Я делилась с Игнаром множеством важных вещей, а он всегда закрывался.

— Теодора, не думаю, что это лучшая тема для разговора.

— Почему? Боишься меня испугать? — говорила шутливо, а сама изводилась.

Опустившись на покрывало, я подняла глаза к чистому голубому небу, а потом посмотрела на сидящего передо мной Игнара. И все мигом ушло из головы. Вопросы о девушках, об их количествах. Все стало неважно. Воздух выбило из легких, горечь подступила к горлу, зарождая немой крик.

— Что… что это?

В голове пронеслись картинки, только ярче и медленней. Игнар всегда в футболке, никогда без нее. Я тянусь к нему, он осторожно убирает руки. Я обнимаю его со спины, он отводит меня. Игнар, на поле никогда не поворачивался спиной, но, если я все же касалась его там, он выходил из себя, пусть и пытался все скрыть.

И теперь я смотрела на мокрую белую футболку, что просвечивала кожу. Смотрела, как влажная ткань впадинами лежит на спине. Я видела изуродованную шрамами спину.

Десятки. Их было десятки.

Игнар выпрямился, и только сейчас понял, что футболка просвечивала. Сказав очень тихо непонятное мне слово, он замолчал. Я ждала, с ужасом вглядываясь в страшные линии.

— Ты не должна была это видеть, — обреченно прошептал Игнар, не поворачиваясь ко мне. — На Инуре дисциплина превыше всего. Нарушение строго наказуемо. А я слишком часто ее нарушал.

Я не могла пошевелиться, не могла заговорить, только слушала.

— Боль слишком привычна для меня, Теодора. Всю свою жизнь я иду с ней рука об руку. Это все, что тебе нужно знать.

— Но за что?

— О каком разе тебе рассказать?! — вдруг вспылил он, но я знала, что виновник его гнева вовсе не я. — О моих побегах, проступках, о том, как я убил друга?

На последнем предложении Игнар резко повернулся ко мне, его лицо исказилось. Губы изогнулись, фиолетовый ореол кружил.

— Хочешь это узнать? Хочешь понять меня настоящего, Теодора?!

— Хочу! — с готовностью ответила я и уселась напротив него.

Игнар рвано засмеялся.

— Не хочешь! Что ты видишь, смотря на меня? Смазливое лицо! Готовность служить! Разве не так, Теодора? Что тебя привлекло во мне? Ты разве меня знаешь? Поверхность, обертка! — Игнар со злостью сорвал браслет с рук, и его кожа мгновенно изменила цвет, родовые пятна проступили на лбу. Глаза стали злей и черней. — Ложь!

— Это неправда. Игнар…

— Не трогай меня!

— Послушай! — Игнар обезумел, отталкивал мои руки, что тянулись к нему. Кричал, пытался вскочить, но я успела ухватиться за него и потянуть на себя. — Пожалуйста, послушай! Я не знаю, что произошло, откуда у тебя эти шрамы, но они — не ты. Это не определяет тебя! Ты единственный из всех, кто понял меня! Кто не стал жалеть! Ты чертов псих! — я сама перешла на повышенный тон, но мне нужно было, чтобы он понял. Чтобы услышал. — Ты — это опора, это чертовы завтраки по утрам, это нещадные тренировки, Игнар! — слеза скатилась по щекам. — Игнар, ты веришь в меня больше, чем кто-либо. Ты верил в меня, когда едва не убила тебя. Ты понимаешь? Ты всегда рядом! Даже когда я ненавижу тебя, когда ты выводишь, когда делаешь больно… Даже это в тебе я… Я, — Судорожный вздох утонул.

Глаза Игнара, более спокойные, разглядывали меня. Копались в самой сути. Он ждал, жаждал продолжение. Моих слов. Но я не могла. Не сейчас…

Вместо этого, отбросив все, я потянулась к его губам. Мягкий поцелуй со вкусом соли, перемешанный болью и страхом, кислой горечью и злобой.

Терзающие губы — его. Принимающие, успокаивающие — мои.

— Мне плевать, откуда эти шрамы, — шептала я между прикосновениями. — Больше никто не тронет тебя. Я убью. Я всех их убью.

Игнар зарылся ладонью в мои волосы, потянул еще ближе. Он хотел вобрать всю меня, а я хотела подарить всю себя. Пальцы второй грубо впивались в бедро. Наверняка останется след.

Я простонала. Но Игнар отстранился, прижимаясь своим лбом к моему.

— Котсани, — хрипло произнес он. — Я отдал бы все… Все, поверь мне. Но, — он тяжело вздохнул, — я не хочу так. Хочу разобраться. Во всем.

— Я понимаю.

— Спасибо.

Его пальцы лениво поглаживали мой затылок. Ему не хотелось меня отпускать, а я не хотела уходить. Но Игнар имел право на это желание. Поэтому, я просто села поближе, и легла ему на плечо.

Тишина не продлилась долго.

— Я уже говорил, что не желал быть Хранителем. — Я молчала, не шевелилась. Только полностью обратилась вслух. — Я убегал, воровал… Делал не самые лучшие вещи. Недостойные. Первое время Кловисс закрывал глаза, а потом… Последовали круги наказаний. Я не хочу, — он сглотнул, — рассказывать о них.

— Когда впервые он тебя ударил? — не выдержав, спросила я.

— Через пару лет после начала обучения, — невнятно ответил Игнар.

— Но ты был совсем ребенком.

Игнар повел шеей.

— Как долго это продолжалось?

— Что именно? — спросил он, чуть наклонив ко мне голову.

— До какого возраста тебя наказывали так?

Игнар не ответил.

Во мне зашевелилось то самое, до сих пор неясное чувство. Будто нечто карабкается к поверхности. Огромное и сильное, а еще очень страшное. Тем временем Игнар продолжал, не замечая моих изменений.

— Ты должна понять, что это часть нашей жизни, — тон, которым Игнар это сказал, говорил, что сам он так и не понял. — Мы так устроены.

— Это ужасно.

— Я убил своего друга, — быстро выпалил он и посмотрел на меня. И очень удивился, не встретив осуждения.

Убийство — страшная вещь. Но я должна дослушать до конца.

Игнар рассказал, как его друг, никого не слушая, вышел на поверхность и подверг всех опасности из-за своей глупости. Но Игнар винил только себя.

— Если бы я его остановил, он был бы жив. — Я хотела начать возражать, но он еще не закончил. — И когда Кловисс меня наказал, я думал, что самое страшное уже произошло. Меня приволокли под солнца, заставили изнывать от жары и жажды, как вдруг… Привели Имрана.

Его губы задрожали, и я вцепилась в его ладонь.

— Имрана никогда не наказывали. Лучший ученик и Хранитель. Но у Имрана была тайна старшего брата — он всегда прикрывал меня. И в этот раз Кловисс узнал. Имрана приковали цепями напротив. И когда первая плеть просвистела, я закричал. Впервые за все время я кричал. Просил, умолял не трогать его. — Игнар задышал, как загнанный зверь, теряясь в воспоминаниях. — Его кровь… стекала по спине, впитывалась в пески. Я боялся, что потерял его, что он возненавидит меня за каждую вспышку боли.

Игнар опустил взгляд на наши руки.

— Но знаешь, что он сказал мне после этого? — с легкой улыбкой спросил он.

— Что?

— Что будет покрывать меня лучше. — Но тут кулаки Игнара сжались. — Я ненавижу его.

Кловисс. Я поняла, что он говорил о Кловиссе. И очень стыдился этих мыслей.

— Игнар, посмотри на меня.

Он покачал головой, отказываясь, но я схватила его за подбородок и рывком повернула к себе. На мгновение я опешила, передо мной больше не сидел прежний мужчина — сильный, хитрый и опасный. Теперь это мальчишка, боящийся новой волны боли и ужаса.

— Ты сделал все, что мог! — твердо произнесла я, стараясь, чтобы губы не тряслись.

— Ты не знаешь, — отчаяние, с которым он говорил, приводило в ужас.

— Ты должен отпустить это, Игнар. Иначе оно сожрет тебя! Что-то можно было сделать по-другому, я не спорю, но это не ты открыл двери, не ты шагнул на поверхность!

— Я должен был остановить его! Разве ты не понимаешь?!

— Понимаю. Но уже ничего не изменить. Игнар, ты не убивал его. Его убило солнце и буря. Ты пытался его остановить, но не смог. Это… ужасно. Я понимаю, правда понимаю, почему ты винишь себя. Но ты не виноват.

Игнар зажмурился. Чтобы я ни говорила, это не поможет. Отвращение к самому себе, ненависть, все это так крепко вцепилось в его суть, что любые слова — лишь способ растормошить рану. Только Игнар может себя исцелить. Только он может дать себе то, в чем он нуждается больше всего.

Прощение.

— Я бы пошла за тобой, куда угодно, — я прислонилась лбом в его плечо. Потому что так было проще говорить, не видя его, — ни капли не жалея. Даже сейчас, зная все это. Я бы пошла. Я доверяю тебе свою жизнь, Игнар. Целиком.

— Не надо, — сдавленно пробормотал он.

И вдруг случилось кое-что необычное.

Меня пронзило копьем чувств. Вожделением, страхом, привязанностью. Любовью. Связь между нами натянулась, проникая все глубже и обвивая меня изнутри. Мои собственные смешались с его. Но помимо захватывающих, головокружительных и пьянящих эмоций, были другие. Страх разных оттенков. За меня, за себя, и еще другой. Игнар боялся… раскрыться? Умышленно он что-то утаивал от меня, и это тревожило его.

— Что с тобой?

Игнар всполошился, заглянул мне в лицо.

— День удивительно быстро закончился, пора идти.

Конечно, он понимал, что я лгала, но, видимо, у нас это двухстороннее. Но чтобы сгладить ситуацию, я произнесла:

— Жаль, что нельзя продлить этот вечер.

— Мне тоже. Поверь.

И я поверила. Обратно мы шли пешком, крепко держась за руки.

…

Ночь прошла в хранилище. Я и Джессика, не сговариваясь, решили остаться.

Лежа в кровати, ворочаясь в ледяных простынях, я немного завидовала Джесс. Та нежилась в объятиях Имрана, купаясь в наслаждении.

Возможно, я могла бы пойти к Игнару, но он определенно дал понять, что для этого рано, когда на прощание коротко поцеловал меня в щеку, а потом скрылся в коридоре.

— Так вот где ты получаешь свои синяки?

Джессика стояла посреди поля, вглядываясь в окружающие атрибуты. Впервые, когда она попала сюда, ей не удалось рассмотреть все внимательно, поэтому сейчас старалась наверстать упущенное.

Подруга светилась, как ночная звезда. Имран нашел ей костюм для тренировок, что не подошел по размеру мне, но прилично сидел на Джесс. Темно-серый, с зауженными штанами, и широкой кофтой, которую она смешно подвязала на талии. Светлые волосы она завязала высоко на макушке, но пряди все равно падали на лицо, и она постоянно смахивала их.

Имран вышел чуть позже и просил Джесс сесть отдохнуть, пока идет моя тренировка, на что голубые глаза предупреждающе сверкнули. Джессика изъявила желание заниматься вместе со мной.

Вот так и стали наворачивать круги один за другим. Мои мысли витали далеко, где-то в районе одного инурийского хранителя, который, как точно я знала, внимательно следил за мной из тени. А потом Джесс ушла к Имрану, а я к Игнару, который уже держал меч наготове.

Все же между нами что-то изменилось. Отсутствовали дерзкие фразы и колкие слова. Сегодня мы вообще предпочитали молчать, меняя удары и чередуя технику. Будто что-то предчувствовали. Большое и страшное, такое, что надвигалось на нас с каждым шагом. Сердце отбивало удары громче и чаще, а в груди завязывался узел. В глазах Игнара я видела тот же проблеск страха. С каждым ударом и отзвуком стали, мы действовали резче, опаснее.

— На сегодня хватит, — неожиданно произнес Игнар и отступил.

Он тяжело дышал, опускал глаза.

— Что случилось?

— Не сейчас! — он вскинул руку и отошел. Мой взгляд последовал за ним.

— Пора показать нам, на что ты способна. — Голос Имрана заставил меня обернуться.

Он стоял, склонившись над Джессикой, которая согнулась пополам, уперев руки в колени.

— А этого… мало? — запыхавшись, спросила она.

Имран усмехнулся. Вся его нежность пропала, теперь он вновь воин и Хранитель. Он отошел к стеллажу и вытащил оттуда лук. Большой и увесистый. Коричневого цвета, с двумя блоками для стрел.

Возможно, он надеялся ее напугать, но вместо этого подруга широко улыбнулась и, забрав оружие, проверила вес, перекинула его в руках и проверила натяжку и вытяг. Наложив стрелу, она прицелилась в невидимую цель.

— Посмотрим.

Имран вынес несколько целей и расставил их на различном расстоянии. Кивнув Джесс, он отошел. Джессика выдохнула и быстро выпустила первую стрелу.

Точно в цель.

Глаза Имрана заблестели восхищением.

Я ушла с поля и села на скамейку, предпочитая наблюдать. Из ниоткуда ко мне вышел Игнар и опустился рядом.

— Ты всегда так подкрадываешься, будто в тени ходишь!

— Я уже говорил: плохо, что к тебе можно подкрасться. — Игнар покачал головой. — И заклинательница теней у нас ты.

— Не я, а Дарин.

— А она все еще здесь? — он испытующе глянул в мою сторону.

— Нет.

— Значит, все-таки ты?

— Все сложно, Игнар! — я вздохнула. — Сама не знаю, как это объяснить. Помнишь, я рассказывала, как она вышла из зеркала и коснулась меня, — я задрожала от одного только воспоминания, — мне кажется, она отдала часть сил мне.

— Понять бы, что она такое, — задумчиво протянул Игнар. — Мне не нравится это.

— Думаешь, она зло?

Игнар стушевался.

— Я не знаю. — Он запустил ладонь в волосы. — Мы так мало знаем о мече! Я только сейчас понял, насколько наши знания поверхностны. Но почему? Разве не наш предок отдал всю магию Инуры для создания? Неужели, они не понимали природы меча? Что он такое? Сущность, железка, что открывает внутренний потенциал? Силы Богов? Я не понимаю… и это… пугает меня.

Я промолчала. Что я могла сказать? Что и меня? Что мне до чертиков страшно? Что я хочу сбежать?

— Как так вышло, что Джесс умеет стрелять из лука? — Игнар перевел тему.

— Как-то заявила, что хочет заняться единоборствами. Не знаю почему, хотя я честно пыталась выяснить. Но Кевин вдруг предложил лук. Сказал, у него друг на тренировки ходит. Она и согласилась.

— Удивительно.

— Что?

— То, как все совпало. Меч рядом с тобой, ты дайвер — единственная, кто смогла бы его отыскать. Джессика научалась стрельбе…

— Ты сам говорил: все предрешено.

Игнар ничего не ответил.

Джесс покорила новую цель. Намного сложнее. Имран приблизился к ней, раздавая советы, а она внимательно слушала.

— Как думаешь, это долго продлится?

Мне не нужно уточнять, он сам все понял.

— Не знаю. Я понимаю, что ты не готова. Что тебе нужно больше времени. Даже… года. Но, с другой стороны, чем дольше мы здесь, тем больше гибнет на войне.

Война. Я совсем забыла об истинной цели. Мысли улетучились, оставляя пустоту. Мой взгляд метнулся к подруге. Она звонко смеялась, пока Имран отвлекал ее щекоткой.

— Теодора, — Игнар позвал меня. — Я знаю, как тебе трудно и страшно. Будь моя воля, я бы спрятал тебя, не втягивал во все это.

— Знаю.

— Никогда не видел его таким счастливым, — сказал Игнар.

Имран в это время продолжал свои попытки отвлекать Джесс. То гладил по рукам, иногда щипал или шептал что-то на ушко.

— Это так странно, они будто знакомы уже… всю жизнь! — сказала я удивленно.

— Так, всегда бывает с Халев Шеви, ведь… — Игнар резко замолчал. Его щеки и шея покраснели.

Стрела с прознающим звуком точно достигла мишени.

— Что это значит?

Сощурившись, я ждала ответа.

Взгляд Игнара метался. Он молчал. Слишком долго.

— Игнар?!

— Они пара, — обреченно произнес он. — Она пара его души, Теодора. Халев Шеви Нешам.

Новая стрела вонзилась ровно в цель.

— Что? Пара?

Обречение? Злость? Негодование? Что я почувствовала, узнав это?

— Ты говорил, что пар уже не бывает! И она человек!

— Не все в мире поддается объяснению. Иногда так случается.

Игнар глядел на меня, будто я что-то должна понять. Будто, я что-то знаю.

Я разозлилась.

— Значит, у тебя тоже есть пара? — вопрос обжег горло, но я должна была спросить.

— Есть, — стойко ответил он.

Ощущение, будто Джесс промахнулась и попала мне в легкое. Даже маленький вдох обдавал жгучей болью.

— Так вот почему его кулон такого цвета. Голубое золото. У Джесс голубые глаза, и волосы… почти золотые. Похоже.

Меня пригвоздило к месту. Я медленно вернулась к нему.

— Игнар, пожалуйста, покажи мне свой кулон.

Тишина.

— Игнар, — почти умоляла я.

Выдохнув, он потянулся к вороту кофты и достал Нешам.

Черный, как ночь.

Где-то есть его пара. С черными глазами, не зелеными. Та, что предназначалась ему. Но не я.

Я сглотнула горечь.

Игнар убрал кулон, ничего не сказав.

— И когда он узнал, что они пара?

— В тот вечер, когда мы подрались. Он хотел пойти и рассказать ей все в тот же вечер. Я пытался его остановить.

— Спасибо.

Игнар жадно смотрел на меня. В нем читалось противоречие, будто он спорит сам с собой, будто… Неожиданно он подался вперед, сжал мои плечи и быстро заговорил:

— Теодора, послушай! Я должен кое-что сказать тебе. Нужно было раньше, — Игнар крепко сжал челюсть, следующие слова дались ему с трудом. — Но я не мог! Думал, сделаю лучше! Теодора, я…

Его прервал мерцающий огонек на браслете. Такой же загорелся на руке Имрана.

— Кловисс, — хором произнесли они.