Голос из Тьмы

Глава 21

… и ночью они пожирали детей, ковыряясь костями в зубах. Их тени, как сети плелись у границ, тихие сказки шепча…

Отрывок из песен о Дэволах.

Джессика сидела за столом — точно я когда-то. Смотрела на нас диким взглядом — как и мой в прошлом. Я удивлялась параллели, в то же время, она тепло отдавала в душе. Не скажешь, что прошло всего несколько месяцев. Будто целая жизнь.

Разговор был достаточно долгим, согреваемый кружками чая. Тени расползлись прочь под прищуром братьев, а я не могла дать ответа, ведь сама не понимала, как так произошло, что теперь они беспрекословно подчинялись мне. Джессике рассказали о дэволах, инурийцах и войне. Я слушала о себе и мече, то и дело ловя беспокойный взгляд Игнара.

— То есть, вы пришельцы? — слишком спокойно спросила подруга.

— Можно и так сказать, — ответил Имран и несмелым движением протянул к ней ладонь, которую Джесс, не раздумывая, сжала.

Уголки моих губ поползли вверх. Я невольно посмотрела на Игнара и сразу же встретилась с ним взглядом. Его лицо оставалось беспристрастным, будто все происходящее сейчас не больше, чем шум. Но за этой оболочкой оголялись искрящиеся провода, эхом проскальзывая в зрачках.

— А ты волшебница? — уже обернувшись ко мне, спросила Джесс.

— Не думаю, что это можно так назвать, — ответила я, сдерживая истеричный смешок.

— Ведьма?

— Только вместо метлы — меч.

— Ведьма-убийца?

Имран хмыкнул, и я бросила на него острый взгляд.

— И когда мы отправляемся?

— Мы? — наши голоса слились в хор.

Я едва не подавилась. Надеюсь, у меня звуковые галлюцинации.

— Вы думали, что после всего, я отпущу ее одну? С вами? — заметив наше недоумение, она добавила: — Я буду помогать. Я отлично стреляю из лука.

До меня только дошло, что она говорит серьезно. Я не успела моргнуть, как в комнате стало темнее, чем прежде. Схватившись двумя руками за столешницу, я наклонилась вперед.

— Ты ходила на тренировки всего лишь полгода! По-твоему, это игра?

— А сколько тренируешься ты? — Джесс прожигала меня глазами в ответ.

— Ты не пойдешь с нами, и точка.

Выговаривая каждое слово, я выносила ей приговор и нисколько не жалела. Тени поползли по потолку и стенам, скапливаясь у моих ног. Внутри меня клокотало.

— Теодора, — голос Игнара, оказавшегося рядом, отвлек меня, — тебе нужно остыть.

Я едва не зашипела на него, но Джессика решила меня добить первой.

— Я пойду с тобой. Ты не имеешь право решать за меня.

— Охренеть!

Ноги сами понесли меня прочь.

Шумно хлопнув дверью, я стала ходить взад-вперед. Тени колыхались вокруг, вторя моим движениям. Рядом встрепенулось нечто. Облачко. Я привычно, будто на автомате, поманила его к себе.

— Точно кошка, — прошептала я в пустоту.

Неужели Джессика не понимает, какой это риск? Не понимает, что я с удовольствием осталась бы здесь, затаилась, будь у меня выбор?

Срывая резинку, я расплела волосы, а затем распустила хвост. Локоны тяжело упали на спину, приятно стягивая кожу головы. Запустив пальцы, я помассировала ее.

— Очень плохо, что к тебе можно подкрасться.

Я подпрыгнула, резко обернувшись. Тени запели, обвили его ноги и поползли по телу. Игнар ощутимо напрягся, бегая взглядом по темным лентам.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я.

— Это моя комната.

Я стала глупо оглядываться, понимая, что он прав. Тени утекали обратно.

— Прости, я их не контролирую.

— А мне кажется, что наоборот, — ухмыльнулся он, и сделал шаг ближе.

— Ты не боишься?

— Никогда.

Игнар протянул руку, подхватил прядку волос и поднес к своему лицу. Шумный вдох пробрал меня до кончиков пальцев. Темные глаза стали еще мрачней. Прядь он не отпустил.

— Так что ты делаешь в моей комнате?

— Я могу уйти!

Кошачья ухмылка с ямочкой подкосила ноги, но я выпрямилась и направилась в сторону двери. Шаги были громкими и медленными, я ждала, что он остановит меня, но Игнар стоял на месте. Я негодующе засопела.

— Прекращай убегать, Теодора. Ты хочешь быть здесь. Зачем убегать, вынуждая меня догонять?

— Я… — смутившись, я опустила взгляд в пол. Он прав.

Игнар подошел ближе, нависая. Его запах окутал меня, но мне казалось этого мало. Я хотела, чтобы он смешался с моим, стал одним целым.

— Что это?! — вдруг Игнар отскочил.

На его плечах сидела большая объемная тень. Игнар глядел на нее широко распахнутыми глазами и тяжело дышал.

— Успокойся, — с улыбкой сказала я. — Это Облачко. Оно безобидное.

— Что? Облачко? Ты назвала это — Облачко? Оно, — Игнар все же выдохнул, немного расслабившись, — напоминает тебя. И пахнет… тобой.

Облачко прыгнуло на меня, кутаясь на плечах. Потерлось о щеку и вернулось к Игнару.

— А ты ему, кажется, понравился.

— Ты его, — Облачко обвивалось на плечах, стараясь потереться о его щеки. Улыбка невольно прокралась на лицо, когда Игнар старательно отодвигал шею в сторону, — понимаешь?

— Я не могу объяснить…

— Как давно оно… с тобой?

— Как Дарин ушла. Раньше они, видимо, подчинялись только ей.

— Так все же, что ты делаешь в моей комнате? — вдруг перевел он тему.

Тени задрожали.

— Интересно, — с улыбкой сказал он, и даже Облачко встрепенулось от тембра его голоса.

Я понимала, что мне нужно уйти, но ноги приросли к полу. Понимала, что оставаться опасно, но желала этого каждой частичкой себя.

Игнар приблизился ко мне вплотную, и я резко отвернулась к стене. Вновь знакомая картина перед глазами, и я, будто впервые, вглядывалась в мазки. Жалкая попытка сопротивляться себе. Сопротивляться ему.

Но Игнар не был собой, если бы так легко сдался.

Он наклонился к моей шее, пальцами отодвигая волосы. Горячее дыхание коснулось кожи, заставляя меня судорожно выдохнуть. Больше я не слышала теней, не видела Облачко. Все мое естество сосредоточилось на Игнаре. Спину покалывало от близости, позвоночник зажегся огнем, скапливая тепло в области таза.

— Я волнуюсь за Джессику, — стараясь произносить четко каждое слово, я вытянулась струной. — Это не ее битва.

Игнар убрал руку, и я дернулась вперед, не понимая, хочу ли еще прикосновений или сбежать. Но он не дал мне уйти или решить. Быстрым движением он собрал мои волосы в кулак и натянул. Это было не больно, но властно. Хотелось сопротивляться, а я поддалась. Привычная мне надменность ушла, узлом завязываясь внизу живота.

— Она твоя семья, — шепот прозвучал над ухом, заставляя меня кипеть. — Ей хочется защитить тебя, как и тебе — ее.

Я молчала. Игнар усмехнулся и прижался ко мне, давая ощутить свое возбуждение. Кулак наклонил голову чуть правее, его губы нежно коснулись линии шеи, оставляя невидимые дорожки.

С губ сорвался приглушенный стон, на что Игнар отреагировал молниеносно. Он прижал меня ближе, накрывая живот ладонью.

Я должна это прекратить, мне нужно уйти!

Но в этот самый момент я ощущала себя кометой. Горящей, палящей, уничтожающей все на своем пути. Главное — добраться до цели. А сейчас моя цель — он.

Я развернулась в его руках и первой припала к губам. Но не нежно и тихо. А со всей злостью, что копилась внутри. Я терзала его губы, кусала, зализывала раны и вновь наносила новые. Игнар зарычал диким зверем, обвивая своим языком мой. Но я не хотела отдавать ему права этот поцелуй.

Сейчас он только мой.

Я толкнула его вперед, жадно удерживая нижнюю губу своими зубами. Руками зарылась в волосы и оттянула. Я знала, что ему больно. Знала и продолжала. Но Игнар позволял мне, он отдавал всего себя мне без остатка.

Но стоило теплому вкусу железа появиться во рту, как я отстранилась.

— Прости, — прошептала я. На глазах проступила влага. — Прости.

Он тяжело дышал, провел языком по ране.

— Я хочу — как хочешь ты. Теодора, покажи себя. Любой. Приму любой.

Его слова возымели эффект бензина на пламя. Но я удержалась и вместо боли подарила наслаждение.

Сначала — мои губы на его шее. Дразнящие, нежные, ласковые. А дальше — язык. Я водила линии за его ухом, проверяя уровень его терпения. Оно оказалось недолгим.

Схватив за плечи, он приподнял меня, будто я весила всего ничего, и развернул, усаживая на стол за собой. Ладони сжали мои бедра, и я потянулась к его футболке, но Игнар не дал мне этого сделать. Он перехватил мои руки и стянул с меня майку. Потемневший взгляд обратился ко мне, спрашивая разрешения. И я молча кивнула. Но перед тем как спуститься к груди, Игнар вновь поцеловал меня, тягуче и сладко. Вкладывая потаенный смысл, который я отказывалась принимать. Жгучее желание между ног заставило меня обвить его ногами. Вожделение накрыло новой силой, стоило ощутить его возбуждение.

От губ по шее он опустился к груди, оттягивая в сторону черное кружево. Ладонью сжал грудь и сразу же взял губами сосок, обводя круговым движением языка.

Блаженство накрыло, и я застонала, не сдерживаясь. Игнар проделал это несколько раз. Он уже не держал себя в руках, уступая место животному.

И я дико захотела его. Здесь и сейчас. Почувствовать его вкус, ощутить в себе. Я потянулась к нему, скользя по животу вниз. Игнар оторвался.

— Теодора, — выдохнув сквозь сжатые зубы, произнес он.

Мое имя — мольба, приглашение.

Но Игнар остановил мою руку. Опустил голову, шумно выдохнув через рот. А потом поднял взгляд. Помутневший, отчаянный.

— Я не могу.

Внутри меня что-то рухнуло. Тело, все еще горевшее от желания, требовало продолжения. Но виноватый взгляд Игнара немного приглушил удары сердца.

Игнар отступил, создавая между нами большее расстояние. Руки повисли вдоль тела, а на лице такое выражение, будто он сам не понимал, почему остановился. Приподнятые брови, блестящий взгляд, и припухшие губы, хранящие остатки моего поцелуя.

— Что-то случилось? — спросила я. Может, он не хотел продолжать в этой форме? Переживал, что я не приму его? Но с того дня на пляже, видя бежевый цвет его кожи, я отметила про себя, что хочу сорвать браслет с его руки.

— Я не могу, — повторил он. — Не сейчас. Сначала я должен кое-что решить. На Инуре…

Огонь страсти превращался в пожар гнева. Тени, учуяв перемену, потянулись к нам. Внешне спокойный Игнар внутренне встрепенулся. Наша связь вздрогнула.

— Теодора?

— Вот, значит, как! — я соскочила со стола, подхватывая упавшую майку и быстро натягивая ее. — Играешь со мной?!

Тени уже кружили вокруг наших ног.

— Успокойся, прошу.

Надломленный голос заставил прийти в себя, но не унял обиды. Мы с Игнаром как магниты, тянулись друг к другу, а потом резко отталкивались.

— Поверь, — он протянул ладонь, коснулся моей щеки, — будь моя воля, я бы никогда не выпускал тебя из объятий. Я не хочу тайн, лжи. Поэтому, — Игнар прикрыл глаза, — нам не нужно торопиться.

Я кивнула, но, не в силах стоять здесь, обогнула и молча покинула его комнату.

…

Кажется, я не мылась около двух дней или больше.

Эта мысль промелькнула в голове, пока я поднималась с подушки. Тело затекло от неудобной позы и неприятно ныло. Вчера я упала на кровать прямо в одежде и быстро уснула.

Нужно избавляться от этой привычки.

Вода обжигала, прогоняя напряжение.

То, что вчера произошло между нами с Игнаром, вводило меня в ступор. Все ведь так просто! Нас тянуло друг к другу, но в то же время есть какой-то барьер, который мы не можем преодолеть.

Кожа предательски вспоминала сильные прикосновения, перед глазами заплясали картинки. Внизу живота запульсировало, и я, выругавшись, вышла из душа.

Пока я искала одежду, мои мысли то и дело возвращались к океану и спокойствию, что он дарил.

Аромат кофе привел меня прямо на кухню.

Игнар в домашних штанах и белой футболке, с мокрыми волосами, подогревал турку.

— Проголодалась? — не глядя на меня, спросил он.

На мне мешковатая футболка, никак не походящая на прошлую «вычурную» одежду. Спортивные штаны мужского покроя и белые тапочки. Не знаю, откуда все это в шкафу, но оно приглянулось куда больше, чем топы и лосины.

— Вполне, — ответила я и, поддавшись внутренним желаниям, обошла столешницу и очутилась позади Игнара.

Мне захотелось обнять его со спины, прижаться к телу, и когда мои руки уже потянулись к нему, он ловко перехватил их и вывел меня вперед. Теперь у плиты стояла я.

— Как давно ты научился этому?

— Чему? — мягко и соблазнительно прозвучал его голос.

— Готовка, кофе.

— Было много свободного времени, и, — Игнар на секунду умолк, — я хотел впечатлить тебя.

— Получилось.

Я обернулась к нему, положив руки на шею. Несмотря на наш разговор, на то, что он оттолкнул меня, я не могла больше сдерживаться рядом с ним. К черту все!

— Теодора, — шепнул он мне в губы.

— Да?

— Кофе убежит.

— Что?

Но Игнар уже отвел меня в сторону и снял турку. И в этот момент из коридора прозвучал звонкий смех. Очень знакомый.

Держась за руки, на кухню ввалились Имран с Джессикой, сияя, как два огонька. На подруге висела мужская футболка, доходившая ей до колен, белые волосы распущены и взъерошены, а губы распухли от поцелуев. Ее ладонь крепко сжимала ворот футболки, будто там таилось нечто сокровенное.

Парочка заметила нас и застыла, словно школьники, которых застукали.

— Кофе? — невозмутимо спросил Игнар, и я позавидовала его самообладанию.

— Пожалуй, — с улыбкой ответил Имран.

Теперь оба брата стояли рядом и переговаривались, когда мы с Джесс синхронно уселись друг напротив друга. Она смущенно отводила глаза, закусывая губу, и пыталась сдержать рвущуюся улыбку.

— Вы с ним?.. — я недоговорила, многозначительно подняла брови.

Джесс покраснела, что стало для меня исчерпывающим ответом.

— Я знаю. Это странно, но у меня чувство, что мы знакомы всю жизнь, и когда я с ним, то, — ее глаза бегали, будто она пыталась подобрать нужные слова, — чувствую себя целой.

Могла я осуждать ее, поддавшись магии Игнара едва ли не в первые дни? Могла ли предостерегать после того, как нырнула с головой в чуждый мне мир? Нет, конечно же, нет. Но я могла, наконец-то, стать ей сестрой.

— Главное, чтобы ты была счастлива. Он прекрасный человек.

— Ну не совсем человек, — лукаво подмигнула подруга.

— Если он обидит тебя, я убью его.

Джесс хохотнула, но, увидев, что мой взгляд оставался серьезным, поперхнулась.

Братья принесли завтрак, и мы провели утро за разговорами. Игнар рассказал, очень смущенно, что готовка напоминала ему медитацию. Джесс тоже любила готовить, и они быстро ввязались в разговор о специях, глупость которого заставляла глаза лезть на лоб. Но при всем этом внутри меня обволакивала волна тепла. Имран подхватил мой взгляд, и уголок его губ пополз наверх. Он думал о том же.

Интересно, сколь быстрым будет миг счастья?