Год Оборотня, или Жизнь и подвиги дона Текило

Что происходило в герцогстве Пелаверино

- Может быть, бокал вина? – учтиво поинтересовался его высочество герцог Артур, шестой правитель этого имени. – Я большой поклонник южной иберрской лозы. Только под жарким солнцем Иберры, на берегах, где вольно гуляют соленые ветра Пентийского моря, рождается вино, достойное богов. Оно пахнет свободой, вы не находите?

Не дожидаясь ответа, герцог приподнял бокал, аккуратно пригубил и прикрыл глаза, наслаждаясь ароматом и вкусом божественного напитка.

- А может быть, вы желаете фносского? Я заметил, что у вас в сережках сверкает фносский камень. Говорят, этот самоцвет притягивает перемены в Судьбе, а потому покровительствует игрокам, ворам и обманщикам. Вот уж кого бы я никогда не заподозрил в каких-либо тонкостях и подковерных играх, так это эльфов. В том мире, откуда был родом мой предок, эльфов считали любимчиками богов, а иногда – и настоящими богами. Разве может бог быть несовершенным?

Слуга, повинуясь знаку господина, с поклоном предложил мэтрессе Аниэль кувшин с печатью одной из самых известных виноделен Страны Химер. Эльфийка скользнула равнодушным взглядом и чуть отвернулась.

- Я с удовольствием предложу вам и знаменитого вина ваших соотечественников. Просто я почему-то думал, что вы любительница экзотики. У такой потрясающей женщины, как вы, должен быть утонченный, изысканный вкус, позволяющий предвосхитить совершенство будущей жемчужины еще тогда, когда в покрытую илом раковину моллюска попадает обычная песчинка. Позвольте поднять тост – за красоту!

Герцог Артур снова отсалютовал мэтрессе Аниэль, отпил глоток вина и, спохватившись, поднял бокал настречу третьему участнику совместных посиделок.

Тот не принимал участие в разговоре эльфийки и пелаверинского герцога по очень важной причине: он ел.

Со смаком вгрызался в гусиную тушку, отфыркиваясь и хлюпая, втягивал масляными губами мягкую яблочную начинку, жевал один пирог за другим, хрустел жесткими злыми луковицами, обмакивая их «для вкуса» в горчичный мед, обглыдывал кости, не слишком заботясь об их принадлежности, выкидывал огрызок и с шумом запивал пищу вином. Любым. Главное, чтобы бокал был побольше.

У виночерпия, подливавшего уважемому гостю, на лице застыло странное выражение: юноша явно был готов выполнять свои обязанности сколь угодно долго, только чтобы господин Уфгас был доволен и не вздумал подзакусить преданным слугой…

Аниэль сердито поджала губы, глядя на варварские манеры голодного викинга. Сколько ж можно жрать… И тут же, чтоб хозяева дворца чего-нибудь не заподозрили, поспешила улыбнуться.

Эльфы выносливы. Госпожа Аниэль держала фальшивую улыбку уже больше трех недель. Мать ее, эльфийскую эту выносливость…

Вечер бала-маскарада в Анжери мелькнул, как солнечный блик. Верней, если придираться к словам, как лунный отсвет на бегущей воде. Посреди ночи Аниэль разбудил Аэллиас – старый добрый друг, восьмиюродный брат со стороны матери.

У кентавров есть смешная поговорка, что из сотни жеребят один обязательно хромает. В клане Аниэль Аэллиас и был тем самым «хромым жеребенком». В качестве хобби, призванном скрасить долгую эльфийскую жизнь, он избрал увлекательный, но коварный, предательский, непредсказуемый предмет – странников из других миров. Они иногда находились - в городах, деревнях, на пустынных дорогах – люди и не-люди с растерянными лицами, бредущие из ниоткуда в никуда. Странники говорили на непонятных языках, а потом, если получалось выучить нормальное наречие, рассказывали о страшно далеких, странных землях и невероятных артефактах. Мир, и без того бесконечно удивительный, бледнел и тушевался перед картинами, рисовавшимися в воображении о тайнах и загадках других миров.

Собственно, сама идея о существовании множества реальностей макроэргической Вселенной, для эльфов новостью не была. Как говорится – прыгали, знаем. Но вот странники… Какая потрясающая загадка Природы: человек, вдруг оказавшийся в совершенно новых, непривычных обстоятельствах! Что он будет делать? Умрет? Выживет? Выживет и будет вести себя незаметно? Будет вести себя вызывающе, и проживет недолго? Будет действовать с дальним прицелом, и, даже если умрет, все равно, в каком-то смысле выживет? А может быть…

Переселившиеся из других миров люди, которым довелось встретиться с магистром Аэллиасом, продемонстрировали весьма неожиданный вариант поведения: они изменили мир. Не весь, хвала Природе, но уже достаточно. И Аэллиас, вдруг догадавшийся, почему люди от переживаний именно лысеют, теперь рвал на себе волосы, придумывая, как же спасать мир от этих самых «новаторов-экспериментаторов».

Если оставить возвышенные речи о мироустройстве, дело было в следующем. Около ста лет назад Аэллиас заинтересовался – в научно-магическом смысле слова - молодым мужчиной, перенесшися из другого мира и назвавшегося Артуром Пендраконычем. Молодой, крепкий, и, на беду окружающих, инициативный. Пендраконыч не отчаивался, обнаружив себя вдали от друзей и родственников (по рассказам Аэллиаса, он был этому даже рад). А проявившего интерес к его судьбе эльфа по-хорошему попросил подсказать, чем же здесь, в этом мире, можно заняться, чтобы по-быстрому завоевать королевство, жениться на принцессе, завалить дракона и искупаться в его сокровищах.

Аэллиас, гномы его за язык клещами тянули, подсказал. Вот, дескать, герцогство на востоке Кавладора. Каменистое плато, зажатое между тремя горными хребтами – Шан-Тяйским с северо-востока, Тривернским с запада и Восточным Шумеретом… нет, не с востока, а с юга.

Потом Аэллиас оправдывался: дескать, хотел спасти драконье племя. И действительно, Артур Пендраконыч полыхающую огнем «родню» не трогал. Просто не успел, слишком много дел навалилось. Через два месяца после судьбоносной встречи с Аэллиасом Артура нашли в постели кавладорской принцессы Илоны; еще через неделю Илона и Артур официально сочетались браком, и уехали в Пелаверино – не очень счастливый отец невесты, король Лорк, скептически насупившись, решил испытать зятя, предоставив ему земли в управление.

Через два часа после того, как нога Артура Первого ступила на земли, новоиспеченный герцог устроил советчику и другу Аэллиасу форменную истерику. Он вдруг обнаружил, что в Пелаверино, собственно, ничего, кроме уже упоминавшихся камней, нет. Единственное месторождение золота, да и то – фальшивого. Воды мало. Торговля бедная. Единственная тропа, по которой неспешно бредут караваны с шелком из Вечной Империи Ци в Кавладор и дальше на запад, проходит через узкое ущелье, перекрыть которое, усадив на склоны три десятка лучников, ничего не стоит…

Аэллиас взялся помочь.

Первое сомнение в правильности предпринимаемых действий у магистра Аэллиса появилось лет двадцать спустя, когда по отстроенным на средства Кавладора и Вечной Империи Ци прекрасным дорогам герцогства пошли караваны с востока на запад и с юга на север. К тому времени из-под земли били семь волшебных родников – волшебных не по свойствам воды, а по происхождению - эльфы чуть друг дружке уши не поотрывали, когда герцог Артур объявил конкурс на право благоустраивать пелаверинские каменные пустоши. В столице герцогства – одинокий унылый замок постепенно разросся до полноценного города – постоянно «тусовались», как говорил Пендраконыч, от двух до десяти тысяч наемников разных рас, готовых услужить любому, кто заплатит. В Вертано и только что основанный Бёфери потянулись искатели приключений – ведь герцог любому вору и грабителю предоставлял шанс начать новую – только, пожалуйста, честную! – жизнь. Особенно Артур привечал таких же, как и он сам, бедолаг, странников из других миров.

А самое интересное… Самое интересное, что в Пелаверино появилось золото! Наивным людям, эльфам, гномам и кентаврам оставалось недоумевать – откуда?

Один сосед-правитель платил герцогу за услугу по найму лихих рубак. Другой сосед – за других рубак, которые помогут ему справиться с войском первого. Третьему соседу был нужен заем, чтоб расплатиться с гномами за возведение крепости, и Артур брал с четвертого «комиссионные», чтобы тот договорился с пятым и вместе с шестым они взяли заем, чтобы подкупить седьмого, вложившего золото в армию, которая должна была сражаться с той самой крепостью… В Вертано торговали сделанными самыми отъявленными шарлатами амулетами и самыми отчаянными астрологами предсказаниями; здесь сложился и Дикий Рынок, на котором вы могли приобрести маленького теленка минотавра и даже кладку трехголовой змеи; а уж сколько печальных каменных горгулий поменяло здесь своих хозяев!

Зарабатывая буквально на всем, на чем даже в принципе заработать невозможно, Артур Первый принес в этот мир понятие «финансы», которое оказалось чем-то сродни магии: финансовые путы сковывали правителей и их владения взаимными, невыполнимыми, тягостными обязательствами прочнее, чем выкованные гномами нюртанговые цепи. Финансовые пирамиды становились гробницами для многих фамильных состояний, и постепенно в привычку многих влиятельных мира сего вошло оглядываться на восток, где усилиями работящих гномов и на средства соседей возвели величественный Палаццо-иль-Дукадоро. Герцог Артур был человеком добродушным, гостеприимным, обаятельным – и столь же беспощадным, как пустыня, в которой полтора тысячелетия назад исчезла империя Гиджа-Пент. Поэтому ничего удивительного, что через некоторое время астрологи, сговорившись, начали предрекать появление в Каменистой Пустыне Востока Темного Властелина, выдавая легко узнаваемое метафорическое описание и самого герцога Артура, и его сына, Артура Второго, а потом и остальных представителей династии Пендраконычей.

Предсказание очень понравилось лордам Ллойярда, баронам Брабанса, кавалерам Кавладора, борцам из Буренавии, физкультурникам Фносса да и всем остальным тоже. Эмир Эль-Джалада под это предсказание завоевал половину Иберры – его личные астрологи утверждали, что Темного Властелина следует ожидать с запада, и эмир был полон решимости завоевать весь юг от Нан-Пина до Лалеты, потом перевалить через горные хребты Илюма и Шумерета – и уж точно покончить с возможной угрозой. Так вот, господа герои всерьез вдохновились возможностью совершать подвиги во имя спасения мира из пут финансовой тирании, для чего, естественно, им потребовалось немного золота – купить коня, доспехи, меч… Кто одолжит? Конечно, герцог Артур! Одолжит, и с большим удовольствием…

Аэллиас попытался объяснить старинному приятелю, выдающему наличность под залог победы над самим собой, насколько тот не прав.

Через несколько недель к услугам, предлагаемым на продажу, в Вертано появилась еще одна: советы профессионального мага. Ау, господа герои! Собираясь на Великую Битву, не забудьте спросить советы оракула! Оптовикам скидка!

Аэллиас читал убеленному сединами, но не потерявшему юношеской прыткости Артуру нотации – нельзя весь интерес от жизни сводить к золоту! На что герцог разумно ответил: длинную эльфийскую жизнь, может быть, и нет. А вот на человеческую и одного интереса хватит…

Окончательно рассорились Артур Пендраконыч Пелаверинский и Аэллиас Недальновидный Эльфийский, когда стало понятно, что наемники герцогства не гнушаются браться за преступления против магов и – о, Вечные Стихии!!! – ломать ветки и устраивать костры в эльфийских рощах.

С тех пор, вот уже восемьдесят лет, Аэллиас предпринимал отчаянные попытки как-то исправить последствия своих необдуманных действий. Добился, чтобы все эльфийские кланы ввели суровый запрет на оказание магической помощи пелаверинцам. Внушал быстро меняющимся на тронах королям человеческих племен мысли, что пелаверинские процентные ставки опаснее разъяренного дракона. Предсказателей, особенно тех, кто толкал зажигательные речи про финальную битву с Темным Властелином, Опутывающим Паутиной Долговых Расписок Весь Мир, эльфы вежливо попросили заткнуться. Сначала вежливо, потом еще вежливее. Потом предложили еще раз заглянуть в собственное будущее и посмотреть, нет ли поблизости занесенного над головой… Нет, не кинжала или чаши с ядом, а увесистого посоха рассерженного мага, или же все-таки отчетливо видны достойные астрологические прогнозы для королей и знати, предвещающие сытое безделье, заботу о родственниках и осторожность в финансовых делах?

Какие-то усилия завершались успехом, какие-то, увы, нет.

Единственное безусловное положительное сальдо в этой истории: теперь-то уж Аэллиасу было чем занять годы долгой эльфийской жизни, пытаясь предугадать, какое вещественное воплощение примет жадность пелаверинских герцогов и, по мере сил, пытась блокировать действие их бесконтрольной Магии Стяжательства.

- Аниэль? Что у вас в Брабансе происходит? – вот каким вопросом восьмиюродный брат разбудил мэтрессу в двадцать первую ночь месяца Восьминога.

- А что? – мурлыкнула эльфийка лениво и расслабленно.

- У твоего королька по землям бродят стаи викингов.

- Подумаешь… - сосредотачиваться и колдовать, пытаясь прочитать судьбу каких-то там викингов, не хотелось.

- В Буренавии, по всем западным лесам, тоже бродят стаи викингов!

- Ах, оставь… Побродят, найдут друг друга, спарятся да успокоятся…

- Ты сейчас предсказываешь или просто хочешь от меня избавиться? Аниэль! Проснись! У тебя что – сезонное снижение ментальных способностей? Какой дуб этому поспособствовал?!

Аниэль мелком обернулась в сторону спальни, где, обняв подушку, дремал вор. Улыбнулась.

- Твой звонок не очень вовремя… Поговорим позже…

- Аниэль, мне нужно, чтобы ты попыталась прочитать будущее. Связаны как-то викингские нашествия с Пелаверино, или нет.

- У тебя, как говорят смешные человеческие алхимики, mania… Уж лучше бы ты грезил о том, как покорить весь мир. Из тебя бы получился отличный Темный Властелин: доверчивый, симпатичный, коммуникабельный, сексапильный, изобретательный, романтичный, честный, неженатый…

- Аниэль!

- Ладно, ладно, не сердись. Последние пятьдесят лет ты просто не выносим, даже шуток не понимаешь!

- Ты что, хочешь, чтобы пелаверинские пройдохи начали еще одну войну? Мало тебе того, как они распорядились твоим предсказанием тридцать лет назад? А нынешний, шестой герцог, поверь мне на слово, еще более наглый и настырный, чем его дед.

- Ты меня отвлекаешь, - капризно протянула эльфийка. – Пока ты читаешь свои нотации, я не могу сосредоточиться.

- Молчу, молчу.

Мэтресса Аниэль, еще надеясь, что сейчас, через пять минут, она избавится от несвоевременно объявившегося родственника, закрыла глаза и погрузилась в медитативную расслабленность.

Практически сразу внутреннее око выхватило картину грядущего. Еще одну…

- Вижу… Пожар. Огонь…

- Да? Что горит?

- Тигль у тебя горит, мерзкий гном! Что за гадость ты там у себя в лаборатории варишь? Фу, какой запах…

- Ах, извини… - Аэллиас выскочил из пределов видимости вошебного «глаза», чем-то побряцал у себя в Аль-Миридо, потом вернулся. – Это кофе. Подарок от Джаваара, из Омара.

- Ты его что, жарил?

- Ну да… А что?

- Фу… в следующий раз попробуй сварить. Может быть, получится что-то менее мерзкое.

И тут видение накатило, как осенний шторм.

- Огонь…

- Не пугай, кофе больше не осталось.

- Горит Вертано… Армия викингов в медвежьих шкурах марширует по горящим улицам… Кинжал гномьей ковки… красные пятна на столе… Мужчина смотрится в зеркало…

- Какой мужчина?

- Среднего роста, плотный, голова с обширными залысинами, волосы темно-русые, с небольшой сединой. Лицо гладкое, нос с горбинкой, глаза немного навыкате, светло-карие…

- Артур Шестой! Вот собака!

- … он смотрится в зеркало… крутит в руках золотую диадему… тонкий резной обруч, работа клана Кордсдейл, сделана в Ллойярде не более трех лет назад… я чувствую… я чувствую отголосок ауры магов Восьмого Позвонка, читавших над ней защитные заклинания... оберегающие носителя королевской крови… Мужчина смотрит на диадему… прикладывает ее к голове… смотрит на отражение…

- !!! – на гномьем, забористо, пятишахтно выругался Аэллиас. – Это иноземное убожество примеряет малую корону ллойярдских королей?!!

- Ты не прав, - ответила Аниэль, переводя дух, когда видение исчезло, - Это первый Артур был иноземным, а нынешний герцог Пелаверинский – наша, местная, можно сказать, родная осинка. Мир настолько привык к финансовым махинациям Золотых Герцогов, что еще немного – и, весьма вероятно, просто не сможет без них обходиться… - задумчиво добавила волшебница.

- Это частности. Аниэль, дорогая, - настойчиво повторил магистр Аэллиас, - ты должна немедленно телепортироваться в Вертано!

- Что я там забыла?! Отправляйся сам!

- А я срочно прыгаю в Уинс-Таун. Не люблю я тамошних некромантов, но, может быть, мы вместе сумеем предотвратить самые страшные катастрофы грядущего? да, и, Аниэль, умоляю: герцогу Артуру не говори ни слова. Этот хитрый хорь способен получать золото даже за воздух, которым ты дышишь…

- Не сглазь! – с ужасом воскликнула Аниэль.

И вот мэтресса Аниэль наслаждалась гостеприимством герцога Артура Шестого. Уже третью неделю подряд.

Его высочество, немало удивленный визитом эльфийки – вдвойне удивительным из-за ее чарующей красоты, - пытался понять, что же этот самый визит означает. Аниэль вежливо улыбалась, но молчала – и следуя совету кузена, и сама пугаясь тех видений, которые выпрыгивали из будущего, стоило эльфийке приоткрыть рот. Достаточно сказать, что даже из молчаливого присутствия мэтрессы Аниэль вертанские хитрецы сумели извлечь прибыль – открыв тотализатор и принимая ставки на то, какое же событие привело в герцогство эльфийку, когда событие произойдет, и переспит ли Аниэль только с герцогом Артуром, или же его подданным тоже улыбнется удача…

После того, как Аниэль узнала, какие слухи о ее пребывании в Палаццо-иль-Дукадоро ходят, ставки изменились. Теперь предлагалось угадать, какое заклинание сбросит на головы любителей сплетен и клубнички госпожа мэтресса: испепеляющее, замораживающее или что-то совсем чудесатое…

На девятый день месяца Посоха в Вертано прибыли запыхавшиеся после быстрого марша[6] бравые викинги под командованием Уфгаса Медведя. С длиннющим обозом, в котором трепыхались связанные виноторговцы четырех королевств – Брабанса, Фносса, Иберры и Кавладора. Мэтресса Аниэль искренне надеялась, что вот, наконец, сейчас завяжется та битва, которую она предвидела, какой-нибудь хороший, добрый викинг срубит голову хитроумному герцогу…

Шокировав всех, герцог настоял на немедленной капитуляции Вертано и всего герцогства. Теперь Пелаверино считалось вассалом Ритта, и осталось только согласовать детали коронации нового властителя каменистых земель.

Какие все-таки умницы живут в Кавладоре: догадавшись, что все налоги королевства вытягивает восточная провинция и завязывать с такой прибыльной практикой не собирается еще лет семьсот, король Лорк предоставил бывшему родственнику независимость. Титул Великого Золотого Герцога Пелаверино обошелся Кавладору дешевле, чем строительство подземного перехода из Шан-Тяя в Орбери – якобы, чтобы гномам легче было путешествовать и обмениваться секретами своего мастерства.

По крайней мере, короли Кавладора были уверены, что дешевле.

Уфгас Медведь считал по методике «плюс один»: он всегда мог выстроить награбленные монеты в ряд и потребовать еще одну, чтоб стало больше. Поэтому пока не догадался, в какую колоссальную финансовую дыру угодил, и как долго его викинги будут, выражаясь по-кентаврьи, ишачить на «доброго дядю» Артура.

Аниэль искренне хотела предупредить Уфгаса о грядущих бедах, объяснить ему, насколько он не прав… Правда, пока что доблестный вождь отлично справлялся сам: он, конечно, слушал, что ему Артур заботливо советовал, но одновременно он и ел. Вознаграждал себя за лишения, перенесенные во время перехода.

К тайной радости эльфийки, одновременно есть, принимать решения и хотя бы устно выражать свое согласие, викинг оказался не способен.

Все три дня пребывания викинга номинальным герцогом, Артур надеялся подловить Уфгаса на каком-нибудь обещании. Поэтому Аниэль старалась держаться рядом с викингом, чтобы возможным обещаниям помешать. Артур тревожился, как бы эльфийка не предрекла что-нибудь в его отстутствие, поэтому старался держаться поближе к мэтрессе.

Так они втроем и передвигались по дворцу Великого Золотого Герцога: Уфгас, Аниэль и Артур.

Хорошо, что маршрут был ограниченным. Обеденная зала. Внутренний дворик, где жгли костры Уфгасовы соратники. Опять обеденная зала. Утонченную эльфийскую красавицу возмущали манеры дикого варвара… но пусть его жрет. Зато молча. А Артур пусть говорит. Зато пока говорит, ничего не успевает другого делать…

На фоне трех скучных дней сигнал от «душки Вига» прозвучал приятным разнообразием. Как глоток свежего воздуха из далекого мира, где все бурлит многоцветьем рождающейся весны.

Ах, где вы, дон Текило?

Теперь мэтресса Аниэль немного жалела, что успела заглянуть в будущее случайно встретившегося иберрца. Еще больше жалела, что постеснялась досмотреть узоры его Судьбы до конца. Знать бы, расстались они на год – или на вечность?

Интересно, мэтр Виг сообразил, что она советует сделать артефакт в виде серьги, чтоб можно было легко и без особого вреда для здоровья отломить кусочек, когда потребуется завершить действие наложенного заклинания?

Кто их, этих человеков, знает!

От людей, молча перевела взгляд огромных, совершенно невообразимого – нежно-фиалкового цвета - очей Аниэль на своих собеседников – бывший герцог постоянно что-то говорил, нынешний – слушал да чавкал, - можно ожидать, чего угодно.

И все-таки жаль, что их век так недолог…