Гнев Безумного Бога

Глава 8 Угрозы

Миранда бежала.

Тревожный рог прозвучал почти мгновенно, его звук смешался с криками, доносящимися из коридоров. Она отдыхала в отведённых ей императором покоях, ожидая вызова в личные апартаменты для аудиенции со Светом Небес. Десятки слуг и императорских гвардейцев бросились на этот зов — единственный в своём роде, ведь такой сигнальный рог существовал в единственном экземпляре во всей Империи и звучал лишь при непосредственной угрозе жизни Императора.

Миранде не требовалось объяснений, чтобы понять — здесь замешана тёмная магия. Её кожа покрылась мурашками, а в воздухе витал странный, почти иллюзорный смрад, усиливавшийся по мере её приближения к дверям императорских покоев. Огромные резные двери были заперты, и дюжина стражников безуспешно пыталась выбить их плечами.

— Прочь с дороги! — крикнула Миранда.

Несколько солдат замешкались, но слуги тут же отпрянули. Даже тёмно-серая, а не чёрная мантия и властная манера поведения мага вызывали у них годами вбитый страх. Некоторые склонили головы:

— Воля ваша, Всемогущая.

Гвардейцы последовали их примеру. Миранда подняла руки. Сейчас было не время для тонкостей. Она сосредоточилась на массивных дверных петлях и мысленно обратила камень, в который они были вбиты, в пыль. Затем, вскрикнув для концентрации, резко выбросила руку вперёд, будто отталкивая невидимую преграду. Воздух перед ней заколебался, и незримый таран ударил в створки. Двери рухнули назад с оглушительным грохотом, ударившись о каменный пол.

Ещё не успело стихнуть эхо, как солдаты уже рванули внутрь.

Миранда обернулась к слугам:

— Оставайтесь здесь. Если понадобитесь, вас позовут.

Она устремилась вслед за солдатами. Определить их цель не составило труда. По мере приближения к длинному коридору, ведущему в роскошные сады, на неё обрушилась волна испепеляющего жара. Гвардейцы впереди замедлили шаг, ощутив этот жар, но затем удвоили усилия. Впереди раздавались крики и шум борьбы, к которым Миранда поспешила.

Эти покои были самыми обширными во всём дворце — целый лабиринт соединённых залов, где императорская семья и её ближайшие приближённые могли жить в уединении, вдали от суеты имперской администрации. У входа в резиденцию, если идти из центра дворца, располагался роскошный сад — оазис спокойствия среди вечной суеты, с огромным бассейном и павильонами, затянутыми шёлковыми занавесями, защищавшими от дневного зноя.

Теперь же драгоценный шёлк пылал, будто его подожгла случайная магическая вспышка.

Миранде потребовалось лишь мгновение, чтобы оценить обстановку. У фонтана лежали двое мертвых Жрецов Смерти дасати. Каким-то образом они материализовались прямо в императорском саду. Следы разрушений вокруг свидетельствовали, что, не разобравшись в ситуации, они тут же начали метать смертельные заклятья во всех, кто попадался им на глаза.

Цуранийский маг, сопровождавший Императора, мгновенно ответил огненным шаром, вероятно, чтобы прикрыть отступление повелителя или помешать жрецам сразу его обнаружить. В результате вспыхнул пожар, быстро пожирающий целое состояние в виде шелков и подушек.

Миранда огляделась, пробираясь сквозь дым и тлеющие языки пламени. Насколько можно было разглядеть, множество слуг и гвардейцев погибли мучительной смертью. Ни на одном из тел не было императорских одеяний — значит, тот находился в другой части покоев. Миранда почувствовала облегчение при этой мысли.

Молодой Император, не имевший пока жены, был вдвойне ценен: без наследника в случае его внезапной смерти Империя осталась бы без правителя, и политический хаос в это время великих потрясений стал бы катастрофой. Согласно цуранийскому обычаю, во время войны, после торжественного снятия Красной Печати с дверей Храма Бога Войны, возле Императора постоянно находился герольд с сигнальным рогом, чтобы предупреждать об опасности. У дверей Света Небес также стоял на страже жрец ордена Джастура.

Миранда поспевала следом за первыми рядами императорской гвардии, ворвавшимися в семейные покои, как раз вовремя, чтобы увидеть, как могущественный жрец Джастура обрушил на Жреца Смерти дасати свой магический боевой молот. Оружие пронеслось по воздуху и ударило жреца прямо в грудь, отшвырнув его назад. Фонтан оранжевой крови брызнул из развороченной груди существа, когда оно, скользя по каменному полу, остановилось буквально в шаге от Миранды.

Перекрывая шум сражения, Миранда крикнула:

— Второго нужно взять живым!

Но она сразу поняла, что её призыв тщетен. Цуранийские солдаты, поклявшиеся отдать жизни за Императора, уже сбивали оставшегося Жреца с ног. Прежде чем она успела приблизиться, они пронзили его бесчисленное количество раз мечами и кинжалами. Отбросив раздражение из-за того, что ей не удалось предотвратить неизбежное, она повернулась к офицеру гвардии, который стоял с обнажённым мечом, весь забрызганный оранжевой кровью.

— Где Свет Небес? — потребовала она.

— В своих покоях, — ответил офицер.

Миранда заметила, что его кожа начинает покрываться волдырями там, куда попала кровь дасати.

— Смойте это, пока не стало хуже, — предупредила она.

— Воля ваша, Всемогущая, — ответил офицер.

Хотя Миранда и не занимала официального положения в Ассамблее магов, ее статус жены Миламбера и доверенного лица императора заставлял традиционно настроенных цурани обращаться к ней с этим почтительным титулом. Она уже перестала поправлять их — это было бесполезно.

Миранда прошла мимо слуг и стражников к входу в опочивальню, где вооруженные гвардейцы стояли на страже.

— Опасность миновала, — сказала она. — Мне нужно видеть Его Величество.

Старший из стражников жестом попросил ее подождать, ненадолго скрылся в покоях и вскоре вернулся с разрешением на аудиенцию. Не дожидаясь окончания формальностей, Миранда вошла и увидела молодого правителя в традиционных золотых доспехах, с древним металлическим мечом в руках — готовым к бою. Несмотря на всю роскошь убранства, в его осанке и манерах не было ничего нелепого. Он выглядел настоящим цуранийским воином, хотя и провел жизнь в стенах дворца.

Рядом с ним стоял худощавый маг по имени Манвахат, который молча кивнул Миранде. Его взгляд выражал немой вопрос. Она ответила коротким кивком и почувствовала, что за этой непроницаемой цуранийской маской он, должно быть, вздохнул с облегчением. Манвахат был молод по меркам Ассамблеи, но Миранда знала его репутацию — хладнокровный и могущественный.

Без предисловий она заявила:

— Ваше Величество, вам необходимо покинуть Священный Город.

Император на мгновение замер, словно не понимая ее слов, затем его выражение изменилось. Он глубоко вдохнул и вложил церемониальный меч в ножны.

— Можно узнать почему, Миранда? Мне редко отдают приказы.

Миранда поняла, что ее фамильярность неуместна в присутствии других.

— Прошу прощения, Ваше Величество. В заботе о вашей безопасности я забыла о должном почтении. Это должен быть Варен. Под видом Винтакаты он бывал во дворце множество раз, и только он мог знать, как провести Жрецов Смерти в ваш личный сад.

— Жрецов Смерти?

— Двое Жрецов материализовались в саду и начали убивать всех подряд. — Она сделала паузу. — Это была атака смертников, без сомнений. Варену не важно, сколько дасати погибнет, а они сами — фанатики, служащие своему Темному Богу.

— Вернемся к вопросу, почему я должен покинуть свой дворец, — сказал Император.

— Под видом Винтакаты Варен знает дворец достаточно хорошо, чтобы продолжать атаковать вас здесь. Он понимает, что, несмотря на преданность Империи, Высший Совет придет в смятение после вашей смерти. Без явного наследника…

— Начнется борьба между кузенами за Золотой Трон, — закончил император Сезу. — Да, это логично. Но куда мне следует отправиться?

— Бывал ли Винтаката в ваших загородных поместьях, Ваше Величество? — спросила Миранда.

— Не могу сказать точно, — ответил император, задумчиво потирая подбородок. — Возможно, до моего восшествия на престол…

— Нет, я имею в виду не так давно, — уточнила Миранда, мысленно прикидывая, сколько времени прошло с последней «смерти» Варена. — В течение последнего года или около того.

Император покачал головой:

— Нет, насколько мне известно. Я поручу своему первому советнику переговорить с дворцовым штатом.

Его лицо внезапно просветлело:

— Но есть одно место, где он точно не бывал — древние владения Акомы к югу от Сулан-Ку. Никто не жил там с тех пор, как мой дед взошел на престол, но мы сохранили эти земли как святилище.

Миранда перевела взгляд на Манвахата. Молодой маг тут же отреагировал:

— Если Свету Небес угодно, я могу перенести вас и ближайших слуг туда за считанные минуты.

Император открыл было рот, чтобы возразить, но маг продолжил:

— Остальные из вашей свиты могут последовать позже, — и многозначительно взглянул на Миранду.

— Я передам распоряжение через Ассамблею, и если потребуется, мы перенесём весь правительственный аппарат туда. — Миранда твёрдо встретила взгляд императора. — Указы будут иметь такую же силу, если Всемогущие окажут нам поддержку.

Манвахат склонил голову:

— Да будет воля ваша, Ваше Величество. Ваша воля — наша воля.

Император повернулся к слуге:

— Прикажи Стратегу созвать Высший Совет завтра. Я оставлю распоряжения о подготовке к вторжению. — Слуга поклонился и поспешил исполнить приказ.

В этот момент появился дворцовый чиновник, доложивший, что пожар в садовом павильоне потушен. Император отпустил всех, кроме Миранды. Когда они остались наедине (если не считать бесстрастных телохранителей), с лица Сезу спала маска невозмутимости, и перед Мирандой предстал разгневанный молодой человек:

— Война началась, не так ли?

Миранда позволила себе фамильярность, немыслимую ещё несколько часов назад. Она положила руку на плечо императора — телохранители тут же напряглись, готовые броситься на защиту, если чужеземка посмеет навредить.

— Она началась, — тихо подтвердила Миранда. — И не закончится, пока дасати не будут изгнаны с этого мира — или пока Келеван не превратится в руины у их ног. Вам предстоит сделать то, чего не делал ни один император: призвать к оружию все кланы Империи, собрать всю военную мощь, потому что за две тысячи лет истории Келеван никогда не находился в большей опасности.

Гнев не угас, но голос императора звучал спокойно:

— Мы сделаем то, что должны. Мы — цурани.

Миранда надеялась, что этого будет достаточно.

— А что с посланием? — спросила она.

Император устремил взгляд вдаль:

— Я… Куда бы мы пошли?

Миранда понимала суть проблемы. Загадочное послание от будущего Пага, предписывающее императору подготовить эвакуацию, оставляло слишком много вопросов. В самом худшем толковании — вывезти всех с этого мира или даже просто из Империи — это потребовало бы титанических усилий.

Пришлось бы создать сотни разломов и поддерживать их бесперебойную работу день и ночь, что стало бы непосильной задачей даже для всей Ассамблеи. Даже с помощью Академии и Острова Колдуна масштабы замысла подавляли. А во время войны с самыми опасными врагами из всех, что они знали?

Миранда читала мысли императора: выбор невозможен.

И его вопрос так и висел в воздухе, не требуя ответа: куда бы они пошли?

Миранда увидела выражение облегчения на лице сына, когда вошла в кабинет, который её муж обустроил в глубине их дома. Ей хотелось улыбнуться в ответ, но она знала — сейчас ему предстоит расстаться с иллюзией, что она пришла его подменить.

— Мама, — сказал Калеб, поднимаясь и целуя её в щёку.

— Калеб, — ответила она, разглядывая его осунувшееся лицо. — Ты стареешь прямо у меня на глазах.

— Я даже не представлял, насколько сложно координировать все операции Конклава и одновременно управлять этой школой изо дня в день.

— Какие-то проблемы? — спросила Миранда, занимая кресло за столом, которое он только что освободил.

— В школе? Ничего существенного. Как и велел отец, мы отклоняем новые заявки, сосредоточившись на подготовке магов к грядущей битве. Все сотрудничают.

— И? — Миранда приподняла бровь. — Что идёт не так?

— Нет вестей от экспедиции Каспара к Пикам Квора.

— Насколько они задержались?

— На несколько дней.

— Начну волноваться не раньше, чем задержка составит неделю, — сказала Миранда. — Напомни мне суть миссии?

Калеб сузил свои тёмные глаза. Он знал, что у матери практически идеальная память на детали, когда она утруждала себя их изучением. Стало быть, она намеренно не вникала в подробности этой миссии, ведь она была одной из последних, утверждённых Пагом перед его отбытием в мир дасати.

— Наш агент во Фрипорте перехватил сообщение между контрабандистом и неизвестной бандой рейдеров. Отец полагал, что они либо работают на Лесо Варена, либо сотрудничают с ним.

— На него или с ним? То есть они либо невольные пешки, либо добровольные сообщники?

— Вроде того, — подтвердил Калеб. — В сообщении прямо упоминался западный берег Пиков Квора, а именно большая бухта под названием «Кесана», вместе с приблизительной датой…

— И твой отец тут же ринулся выяснять, что к чему.

Калеб кивнул:

— Он также хотел, чтобы ребята из разных групп поработали вместе. Поэтому попросил Накора договориться с лордом Эриком о его… нерегулярных отрядах из Крондора. Их объединили с бойцами из Кеша и Ролдема, а командование доверили Каспару.

— Что ж, твой отец интересовался Пиками Квора уже много лет, — вздохнула Миранда. — Нам редко удавалось что-то выяснить, а сами мы были слишком заняты, чтобы отправиться туда с проверкой. Так что я понимаю его мотивы.

Задумавшись о предстоящем столкновении с дасати, она добавила:

— Хотя он мог бы выбрать время получше. Держи меня в курсе, если получишь весточку от Каспара. А теперь иди и возьми выходной до конца дня.

Калеб нахмурился:

— Только до конца дня?

— Да, потому что ты не отправишься на охоту или куда ещё тебе вздумается. Уверена, твоя жена не будет против, если ты останешься дома ещё несколько дней… или недель. — Калеб нахмурился ещё сильнее. — Я ненадолго задерживаюсь здесь. Мне предстоит многое сделать, и нужно придумать, как справиться без помощи твоего отца и Накора.

— Что именно сделать?

Миранда вздохнула:

— Убедить королей Островов и Ролдема, а также Императора Великого Кеша принять беженцев с Келевана, если до этого дойдёт.

Калеб удивлённо моргнул:

— Беженцев? Ты планируешь действия на крайний случай?

Перед глазами Калеба мать словно поникла. Вся её обычная сила и энергия, казалось, ушли, и она откинулась в кресле с выражением покорности, которого он никогда прежде у неё не видел.

Тихо она произнесла:

— Нет. Не на крайний случай. На неизбежный.

Паг молча наблюдал за лицами спутников, пока солнце садилось за западным горизонтом, освещая часть городской стены — настолько огромной и далёкой, что в вечерней дымке она напоминала горный хребет. Он сидел на небольшой скамье, где, как ему объяснили, Ничтожные, ухаживающие за рощей, привыкли обедать. Остальные расположились вокруг рабочей хижины — единственного строения в саду, скрытого от посторонних глаз сотнями фруктовых деревьев. Паг мысленно называл эти плоды «дасатийскими яблоками», хотя их кожура была скорее жёлто-оранжевой, чем красной или зелёной, а только что сорванные фрукты слегка мерцали, обнажая сочную лиловую мякоть.

Когда солнце окончательно скрылось, Макрос обернулся и произнёс:

— Всё кончено. Великий Отбор завершён.

С тяжёлым вздохом он опустился на скамью рядом с Пагом.

— Убийства ещё продолжатся — бои не прекратятся только потому, что село солнце. Но теперь бойцы станут отступать, а не драться насмерть, и те, кто прятался, постепенно выйдут из укрытий. А ночью начнётся «зачистка».

Накор стоял в нескольких шагах позади Пага, созерцая идиллический покой, который все здесь знали иллюзорным. Безопасность в этом мире была почти невозможна, но на мгновение он увидел на лицах остальных ту же мысль: когда-то это был мирный, прекрасный мир, где жили трудолюбивые люди, чья жизнь во многом напоминала Мидкемию.

Тихо он произнёс:

— Так и должно быть.

— Да, — согласился Паг, когда солнце окончательно зашло, а небо вспыхнуло ослепительной игрой красок — западные облака отражали спектр, недоступный человеческому глазу. — Что же произошло?

— Тёмный Бог, — ответил Макрос. Паг видел, как болезнь давала о себе знать сильнее обычного; напряжение последних дней доводило его до грани истощения.

Накор покачал головой:

— Нет, дело не только в нём.

Магнус приблизился:

— Что ты имеешь в виду?

— Один локальный бог, даже если он здешний аналог Безымянного — Великий Бог — не мог так нарушить баланс. Мы знаем, что случилось, когда Безымянный попытался доминировать в начале Войн Хаоса в Мидкемии: оставшиеся Великие и Малые Боги отложили разногласия и объединились, чтобы изгнать его. Здесь же этого не произошло. Тёмный Бог сокрушил объединённую мощь сотен других богов дасати. Но как?

Макрос поправил:

— Не сотен. Тысяч. Мы не знаем как. История той эпохи утеряна.

Паг кивнул:

— Логика подсказывает, что Тёмный Бог не мог сделать это в одиночку. У него должны были быть союзники.

— Кто? — спросил Магнус. — И куда они делись?

— Возможно, он предал их в решающий момент, пока не остался один, — предположил Макрос.

— Нет, — снова тихо возразил Накор, словно боясь быть услышанным. — Слишком много факторов должны были сложиться в его пользу. Это слишком маловероятно. На его лице появилась горькая ухмылка.

Паг согласно кивнул. Взвесив слова, он обратился к Макросу:

— Что ты знаешь о следующем уровне реальности?

— О третьем плане бытия?

Паг подтвердил кивком.

— Практически ничего.

— А о четвёртом? — продолжил Паг.

— Тоже ничего.

— О пятом?

Макрос вздохнул.

— У меня был… весьма болезненный, но запоминающийся опыт в пятом плане. Когда ты закрыл разлом в демонический мир за моей спиной, я остался в лапах Маарга, Короля Демонов. Я высвободил всю свою мощь, оглушив его на мгновение, и он разжал хватку. Я упал на что-то вроде каменного пола в демоническом дворце. Сам контакт причинял невыносимую боль. Я успел лишь мельком всё осознать, прежде чем потерял сознание. Предполагаю, Маарг убил меня мгновением позже, потому что следующим, что я помню, была встреча с Лимс-Крагмой и её перечисление… — Он запнулся.

— Что? — спросил Паг.

— До этого момента у меня не было воспоминаний о… периоде между смертью и детством здесь. — Он сделал паузу. — Вообще, у меня не было полноценных воспоминаний о детстве. Лишь отрывки: мать, Сокрытие, трудное путешествие… — Макрос перевёл взгляд с одного собеседника на другого. — Я не жил той жизнью. Эти воспоминания… чужие.

Накор кивнул:

— Похоже, Лимс-Крагма поместила тебя в чужое тело.

— Сколько лет прошло с моей смерти, Паг?

— Около сорока.

— А я помню лишь тридцать три года жизни здесь — по меркам Мидкемии.

— Куда делись остальные? — спросил Магнус.

Макрос медленно выдохнул:

— Это загадка.

Накор покачал головой:

— Не совсем. Какое твое самое раннее воспоминание, где ты — это именно ты, Макрос, а не дасати, каким себя считал?

— Одиннадцать лет назад. После летнего обряда я возвращался домой, когда на меня накатило головокружение. Я спрятался, боясь, что кто-то увидит мою слабость… — Он замолчал, затем добавил: — До этого я был Ничтожным, простым изготовителем одежды.

— Портным, — уточнил Магнус.

— Да, — подтвердил Макрос.

— И всего за одиннадцать лет ты создал планетарное сопротивление Тёмному Богу, завоевав тысячи последователей, — сказал Паг.

Макрос закрыл глаза.

— Белый существовал задолго до меня…

— Кто был Садовником до тебя? — спросил Магнус.

На лице Макроса появилось замешательство.

— Я… не знаю.

Его плечи ссутулились, выражение стало мрачным.

— Я очнулся под каменной стеной, похожей на те, что здесь повсюду. Голова раскалывалась от боли, и я кое-как добрался до лачуги, где… где жило это тело. — Он посмотрел Накору прямо в глаза. — Это не было перерождением, да?

Накор медленно покачал головой.

— Не знаю. Но думаю, что нет. Скорее, боги нашего мира перенесли твой разум в другое тело. И именно поэтому ты болен.

— Умираю, — поправил Макрос.

— Кто был Садовником до тебя? — повторил Магнус.

Теперь Макрос выглядел по-настоящему встревоженным.

— Не знаю, — снова сказал он. — Не знаю, кто мог бы знать, — добавил он почти шёпотом.

— Здесь вряд ли кто-то ответит. Возможно, Мартух, Хиреа или Наруин…

— Или? — подхватил Паг.

— Сестры Ведьмы Крови. Если кто и знает, так это они.

Накор встал, словно готовый отправиться в путь.

— Тогда мы должны спросить их.

Паг кивнул:

— Да.

Макрос попытался возразить:

— Но нам следует…

Впервые в жизни — с тех самых пор, как Паг встретил Макроса Чёрного на Острове Колдуна, когда он был ещё простым оруженосцем при дворе лорда Боуррика в замке Крайда, — он увидел на лице Макроса растерянность и неуверенность.

— Накор прав. Мы затеваем самое опасное предприятие, которое когда-либо предпринималось в этом или, возможно, любом другом мире. Существует существо, именующее себя Тёмным Богом дасати, которое угрожает не только этому миру, но и бесчисленным другим. И мы собираемся остановить его.

— Я не намерен бросаться в это очертя голову, рискуя своей жизнью, жизнями друзей и сына, лишь потому, что кто-то хочет использовать нас как слепых пешек. Мне нужно знать, кто на самом деле стоит за всем этим.

Магнус добавил:

— Нам нужно узнать, кто управлял Белым до тебя.

— Я… — начал Макрос, но запнулся. Он покачал головой. — Я покинул свой дом в квартале неподалёку отсюда, воспользовался Звёздным Мостом, чтобы попасть в другой мир — Матусию. Оттуда я отправился в… некое место. Не помню куда, но когда я прибыл, меня уже ждали!

— Что это было за место? — спросил Накор.

— Анклав Ведьм Крови, — тихо ответил Макрос.

— Тогда мы должны поговорить с теми, кто возглавляет Сестёр Ведьм Крови, — заключил Паг.

— Леди Наруин? — спросил Магнус.

— Нет, — покачал головой Накор. — Она влиятельна, но не возглавляет сестёр.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Паг.

— Потому что тот, кто действительно руководит, не рожает детей, не прячется и не рискует быть убитым безумными Рыцарями Крови. Настоящий лидер находится в безопасном месте, посылая других на риск.

— Мой отец возглавляет Конклав, и он постоянно рискует.

Накор усмехнулся, и даже через чуждую внешность дасати в этой улыбке было что-то безмерно знакомое:

— Твой отец, так уж вышло, не самый благоразумный человек из тех, кого я знаю. Но в нашем мире редко бывает так, что стоит тебе выйти за порог — и всё вокруг жаждет твоей смерти.

— Редко, — сухо согласился Паг.

— Где же тогда скрываются лидеры Ведьм Крови, Макрос? — спросил Накор.

— На другой стороне этого мира. В скрытой долине горного хребта Скеллар-ток.

— Тогда нам пора отправляться, — заявил Накор. — Если не брать с собой этих Ничтожных, мы сможем двигаться быстрее.

Макрос рассмеялся.

— Ещё одна ночь ничего не изменит. Мне нужно отдохнуть, как и вам — хоть вам и не так сильно, как мне. Кроме того, я должен остаться здесь, пока не получу вести о произошедшем. Пусть кто-то и считает меня пешкой, но я всё ещё лидер Белого, и мне нужно знать, что мои люди в безопасности и готовы служить.

— Одну ночь, — согласился Паг. Оглядевшись, он добавил: — Хотя спать под открытым небом для меня не впервой, вряд ли ты привёл нас в эту рощу только для этого.

Макрос покачал головой и усмехнулся:

— Конечно нет. Вон там скрытый вход в подземное убежище. Оно довольно… спартанское, но до утра сойдёт.

Он провёл их к рабочей хижине и открыл дверь. Внутри их ждали двое Ничтожных — необычно вооружённых для своего ранга. Макрос отстранил их жестом, взмахнул рукой, и Паг почувствовал, как в воздухе сгустилась магия. Три доски на полу затряслись и исчезли, обнажив узкую лестницу, уходящую в темноту. Ещё один взмах — и внизу зажёгся свет.

Что подумали о происходящем оставшиеся наверху стражи, осталось неизвестным — они молча вернулись к обязанностям охранять эту ничем не примечательную хижину.