Гнев Безумного Бога

Глава 20 Возвращение

Паг применил заклинание.

Ослепительная вспышка света на мгновение дезориентировала Жрецов Смерти, и этого мгновения хватило Магнусу, чтобы обрушить на них очередное заклятие. Из его раскрытой ладони вырвался поток сверкающих искр, словно он швырнул в воздух десятки тысяч крошечных самоцветов — алмазов, изумрудов, рубинов и сапфиров. Но красота заклинания резко контрастировала с его действием: каждая искра пронзала Жрецов Смерти, как микроскопическое лезвие. Сперва оранжевые капли крови выступили на их лицах и обнажённых руках, но эти поверхностные раны не имели значения — их глаза остекленели, когда десятки крошечных отверстий прошили их мозги.

Ещё шестеро Жрецов Смерти ворвались в зал. Они замедлили шаг, оценивая обстановку, а затем, словно по команде, атаковали тыл стражей-Талной. Паг заметил, что каждый из них носил белую перевязь, наспех повязанную вокруг пояса.

Валко обернулся на громкий топот — в зал ворвалась массивная фигура в доспехах Талноя, но без шлема.

— Стой! — крикнул Паг. — Это Бек!

Валко на мгновение замер, затем отступил, пропуская Бека. На лице юноши застыло безумное выражение восторга, когда он занёс огромный меч и обрушил его, словно дровосек топор. Талной, помогавший товарищу теснить двоих воинов Валко, был рассечён от плеча до паха, и две половинки его тела рухнули, облив всё вокруг оранжевой кровью. Бек схватил другого воина за загривок, будто непослушного щенка, резко развернулся, почти как танцор в пируэте, и швырнул его в третьего стража на другом конце зала. Затем, внезапно сменив направление вращения, он рассек ещё одного Талной пополам. Лезвие пробило доспехи с визгом рвущегося металла, осыпав всё вокруг снопом искр.

Паг отступил, потрясённый.

Бек превратился в силу природы — нечто даже более ужасающее, чем самый грозный воин, которого Паг когда-либо видел. Он слышал от Томаса, каким опасным противником был Бек при их первой встрече, но теперь Паг задавался вопросом: устоял бы даже наследник доспехов Повелителей Драконов перед этой воплощённой богиней войны?

Ясно было одно: в Беке скрывалось нечто большее, чем он когда-либо предполагал. Казалось, таившийся в нём потенциал теперь расцветал во всей своей мощи.

Валко подошёл к Пагу и спросил с непривычной для дасати тревогой:

— Ни одно смертное существо не способно на такое. Что он?

— Не знаю, — признался Паг.

Битва стремительно катилась к победе: рыцари Белого расправлялись с теми стражами-Талной, что не бросались на Бека, защищая ТеКарану. Глубоко вздохнув, Паг продолжил:

— Когда мы впервые встретили его, он казался просто странным юношей, одержимым некой… силой. Мы думали, что понимаем его природу. Но с тех пор как попали сюда… — Он покачал головой. — Как если бы в человеческом теле заключили душу дасати.

— Он ужасен, — произнёс Валко.

И в этот момент, совершенно не осознавая, насколько чудовищно это признание для Рыцаря Смерти дасати, он впервые в жизни испугался.

Паг оглянулся и увидел, что остальные воины Белого тоже замерли, наблюдая, как Бек врезается в гущу схватки. Он размахивал мечом, словно великан среди пигмеев, игнорируя полученные раны. С каждым ударом очередной Талной пал замертво.

И тогда случилось немыслимое — стражи начали отступать.

Бек подрезал подколенные сухожилия двоим, не дав им сделать и шага, затем бросился за остальными, пытавшимися организовать оборону у дальней стены. Пара прыжков — и он уже среди них. С холодной эффективностью мясника в бойне он покончил с ними за мгновения.

В зале воцарилась тишина.

Рыцари Смерти Белого стояли в немом оцепенении, потрясённые увиденным.

— У нас мало времени, — нарушил молчание Валко. — Сколько бы хаоса ни царило во дворце и городе, как только мы переступим порог покоев ТеКараны, каждый верный Талной и дворцовый стражник бросится сюда. Действовать нужно быстро и без колебаний.

Он обвёл взглядом своих израненных соратников:

— За той дверью нет друзей.

Валко заметил среди присоединившихся Жрецов Смерти отца Джувона — одного из первых, кто начал обучение для служения Белому. Занимая высокий пост в Ордене Тёмного Бога, он был могущественным магом. Тот поспешил к нему:

— Твоя мать и сестра в безопасности. Мы вычислили предателя — одного из Ничтожных на кухне. Он оказался Жрецом Смерти и умер не сразу. Все, кого ты оставил под защитой, целы. Сестринство Ведьм Крови сохранило силы и готово выступить по твоему знаку.

— Как обстоят дела в городе? — спросил Паг, игнорируя недовольный взгляд Верховного Жреца, чьё внимание привлёк Ничтожный, осмелившийся говорить без разрешения.

— Это человеческий маг Паг, — пояснил Валко. — А тот Ничтожный — тоже человеческий маг. — Он указал на Магнуса.

— И я тоже, — раздался голос позади жрецов.

Все обернулись и увидели Накора.

— То есть я человек, но не маг, — уточнил низкорослый мужчина. — Я игрок. Хотя знаю парочку фокусов.

Жрецы Смерти, казалось, не знали, как реагировать на Накора.

— У нас мало времени, — вернул разговор в нужное русло Паг. — Какая ситуация?

— Безумие, превосходящее всё, что мы когда-либо видели или слышали, — ответил Джувон. — То, что сейчас происходит с народом этой планеты, делает Великий Отбор, который мы недавно пережили, похожим на прополку сорняков. Повсюду идёт массовая бойня, Валко.

Жрец на мгновение закрыл глаза — жест, показавшийся Пагу удивительно человечным, — затем посмотрел на молодого Рыцаря Смерти:

— Пока великое войско терпеливо ждёт отправки в мир людей, чтобы погибнуть во славу Темнейшего, десятки тысяч Ничтожных уничтожаются повсеместно.

— Повсюду, — добавил другой Жрец Смерти. — Как будто ни одно живое существо на Омадрабаре не в безопасности.

— Ничто не в безопасности, — сказал Паг. — Я знаю о разломах и магических порталах больше, чем кто-либо в моём мире или мире цурани. Эта аномалия, связывающая ваш мир и Келеван, не похожа ни на что из того, что я когда-либо ощущал.

Он сделал паузу, его голос стал жёстче:

— Пока я не окажусь ближе, не могу быть уверен, но единственное, что хотя бы отдалённо напоминает это — разлом смерти, созданный безумным магом-человеком для перехода с Мидкемии на Келеван.

— Что это за «разломы»? — спросил Валко.

— Кратко, — оборвал его Накор. — Времени в обрез.

— Разломы — это порталы между мирами, — быстро объяснил Паг. — Обычные создаются с помощью мощной и утончённой магии. Но этот, соединяющий наши миры…

Его пальцы непроизвольно сжались:

— Он работает на магии смерти, некромантии такой силы, что мне даже осмыслить её сложно. Это скорее гигантский туннель, позволяющий перемещаться в обе стороны. И питается он смертями вашего народа.

Паг посмотрел в сторону Чёрной Горы:

— Должен быть способ закрыть его. Спасти мой мир от Тёмного Бога. Но понять это я смогу, только когда доберусь туда.

— Темнейший — это раздутое создание Бездны, почти лишенное разума в своей жажде жизни. Следующий мир, мой дом, куда богаче жизнью. Именно поэтому он стремится подняться в мой мир, вместо того чтобы расширять свое влияние за пределы Двенадцати Миров, — почти про себя добавил он. — Единственная загадка, как он нашел способ перейти из вашего мира в наш.

Паг сделал паузу, затем продолжил:

— Повелитель Ужаса ищет путь в мой мир, используя смерти вашего народа как средство. Он пожирал ваш народ веками, накапливая силу и готовясь к этому переходу в мой мир. Теперь он использует это массовое убийство, чтобы разжечь разлом между нашими мирами, и ему все равно, уничтожит ли он все живое в этом мире или остальных одиннадцати, которыми правят Караны от его имени. Он уничтожит всю расу дасати, если это потребуется, чтобы достичь следующего плана реальности. Ничто не изменит судьбу Двенадцати Миров, если мы не объединимся, чтобы уничтожить Темнейшего.

Валко взглянул на Бека, чье тело было покрыто оранжевой кровью, а глаза прикованы к проходу во внутренние покои ТеКараны.

— Он — Богоубийца?

— Если не он, то я не знаю, кто же, — сказал Паг.

— Нет, — возразил Накор. — Он не Богоубийца.

Все взгляды устремились на Накора. Потрясенный, Паг спросил:

— Что ты сказал?

— Я сказал, он не Богоубийца. Бек здесь для того, чтобы Богоубийца мог уничтожить Темнейшего, но он не есть Богоубийца, — продолжил Накор.

— Я не пони… — начал Паг.

— Нет времени, — прервал его Накор. — Бек, открывай дверь!

Ралан Бек ухватился левой рукой за массивную ручку, в то время как правой сжимал меч, готовясь обрушить хаос на тех, кто ждал по ту сторону.

Паг услышал, как металлические засовы, протестуя, заскрипели и прогнулись под напором. Однако крепления, которые еще недавно надежно запирали дверь, теперь поддались мощному рывку Бека так легко, будто их и не было вовсе, куда проще, чем если бы для этого использовали осадные орудия. Паг сомневался, что даже его магия справилась бы с этой задачей столь же легко.

За дверью их ждал десяток воинов в доспехах Талной. Едва дверь распахнулась, как они единым порывом бросились на Бека. Двое пали, не успев сделать и шага; третий — едва коснулся земли второй ногой.

Тут в бой вступили Валко и остальные Рыцари Смерти Белого.

Паг кружился на месте, пытаясь предугадать, откуда последует следующая атака. Хаос у входа на мгновение заслонил ему обзор, пока он пробирался сквозь кровавую бойню. Бек методично выкашивал всех на своем пути, а люди Валко потоком хлынули в зал с обеих сторон. Их боевые кличи звонко отражались от сводчатого каменного потолка.

Здесь, Паг знал наверняка, их ждали самые могущественные Жрецы Смерти Темнейшего — те, что призваны защищать ТеКарану. Тронный зал был огромен, вытянут в овал: у одного конца — дверь, через которую они только что ворвались, по обеим сторонам — дюжина массивных каменных колонн, а в дальнем конце — плотная стена ожидающих воинов.

Пока Паг и Магнус пробивались вперед, они разглядели Жрецов Смерти, собравшихся у противоположной стены. В их окружении выделялась мощная фигура в оранжевых доспехах — сам ТеКарана. А между правителем Двенадцати Миров и нападавшими стояла целая армия защитников.

— У нас нет на это времени, — сказал Паг Магнусу.

— Понимаю, — ответил тот и взмыл в воздух, поднявшись над полем боя.

Как и все в этом мрачном и искаженном мире, личные покои ТеКараны поражали размахом. Его трон возвышался на круглом помосте, окруженном двенадцатью концентрическими каменными кольцами, расходившимися от центра зала. Стены, как и во всем дворце, были лишены чего-либо, напоминающего человеческое искусство, зато украшены трофеями — скелетами сотен воинов, по-прежнему облаченных в доспехи. Немое свидетельство власти повелителя Двенадцати Миров.

За троном зиял вход в личные покои ТеКараны, где перепуганные Ничтожные и женщины из гарема в соблазнительных нарядах робко выглядывали из-за двери. Увидев, как Магнус поднимается в воздух, большинство из них в ужасе бросилось врассыпную.

Если вид летающего Ничтожного и заставил кого-то из сражающихся замереть на мгновение, то эта нерешительность тут же стала для них роковой. Магнус метнул сжигающие лучи энергии, испепелявшие всё на своём пути — всё, кроме холодного камня пола и стен. Вспышки пламени взметнулись из одежд и плоти тех Жрецов Смерти, что не успели вовремя возвести защитные барьеры против парящего мага.

Магнус уже успел окружить себя щитом, когда Жрецы Смерти обрушили на него волну тёмной магии. Из их рук потянулись зловонные щупальца, длинные, извивающиеся ленты смерти, расползающиеся по всему залу. Жрецы не разбирали, кого убивать — своих или чужих. Они понимали: защитники уже не спасут ТеКарану, но если перебить всех в зале до подхода подкреплений, у правителя ещё будет шанс.

Паг взмахнул рукой, и ослепительная серебристо-белая вспышка иссушила щупальца тьмы, уже успевшие расползтись по залу. Жрецы Смерти содрогнулись, словно от боли, некоторые вскрикнули, когда их заклятья рассыпались в прах. Теперь всё их внимание было приковано к двум магам.

Те, кто ещё сохранил способность к сопротивлению, выпустили вперёд вихрь чёрных частиц — не то рой мух, не то смертоносную пыль, какую только можно вообразить. Паг мгновенно возвёл защитный барьер вокруг себя и Магнуса. Пока отец прикрывал их, сын обрушил на жрецов новый сокрушительный удар. Двое из них рухнули на пол с воплями, охваченные живым пламенем.

Тем временем Бек прокладывал путь сквозь ряды защитников, словно жнец, косящий пшеницу. Следом за ним Рыцари Смерти Белого рассыпались по залу, вступая в схватку с воинами Талной. Валко занял позицию слева от Бека, готовый в любой момент броситься вперёд и сойтись в поединке с самим ТеКараной.

Паг и Магнус вместе представляли собой силу, с которой не могли справиться даже самые могущественные Жрецы Смерти. Отец и сын действовали в унисон, будто два тела с единым разумом. Магнус без слов понимал, когда нужно прикрыть отца, а контратаки Пага неизменно заканчивались смертью или полным поражением противников. Вскоре все магические угрозы в зале были нейтрализованы.

В считанные минуты лишь горстка окровавленных защитников осталась стоять между нападавшими и ТеКараной — высоким, могучим воином, равным по силе и стати самому Ралану Беку. В его руках был меч, почти идентичный тому, что нес Бек, если не считать драгоценных металлов, украшавших клинок, и самоцветов на эфесе.

— Твой труп займет почетное место над моим троном! — проревел он, поднимаясь с трона и спускаясь по ступеням навстречу массивному молодому воину. Угрожающе указывая мечом на Бека, он провозгласил: — Ни один воин еще не осмеливался бросить мне вызов в моих собственных владениях!

Паг магией поднял двух последних Жрецов Смерти и швырнул их через весь зал, устранив магическую угрозу. Он увидел, как Магнус опустился на каменный пол, невредимый, хотя, как и все в зале, был забрызган оранжевой кровью.

Бек принял вызов ТеКараны, сметая оставшихся стражников на своем пути к повелителю Двенадцати Миров. Ничто не могло остановить его неумолимого движения вперед.

Валко и уцелевшие Рыцари Смерти Белого добили остатки стражи Талной на флангах. Когда же мечи Бека и ТеКараны скрестились, наполнив зал звоном стали, все взоры обратились к этой схватке. Две исполинские фигуры, воплощения безудержной мощи, сошлись в смертельной битве.

Паг уже поднял руку, чтобы добавить свою магию к атаке на ТеКарану, но Мартух резко дёрнул его за плечо.

— Нет! Ты не должен вмешиваться!

Паг огляделся и увидел, что ни один из Рыцарей Смерти, включая Валко, не бросается на помощь — все они, затаив дыхание, наблюдали за схваткой двух исполинов. Каждый удар встречал ответный, а звон стали напоминал яростную работу безумного бога-кузнеца, колошматящего по гигантской наковальне.

Минуты напролёт Бек и ТеКарана сражались на равных — каждый выпад блокировался, каждый удар парировался, и ни одна из сторон не могла взять верх. Для Пага это казалось вечностью: в зале стояла тишина, нарушаемая лишь лязгом клинков, тяжёлым дыханием и короткими вскриками усилия.

И тогда равновесие нарушилось.

Бек, казалось, только набирал силу с каждым ударом, тогда как дыхание ТеКараны становилось всё тяжелее, а движения — медленнее. Первым признаком неизбежного стало ранение: меч Бека рассек доспехи на левом плече повелителя, словно они были бумажными.

— Не может быть! — воскликнул Хиреа.

— Может, — тихо возразил Накор. — Смотрите, и вы увидите нечто удивительное.

Валко стоял рядом с Пагом, сжимая меч, и маг разглядел смятение на лице молодого дасатийского лорда. Паг понял: Валко всегда считал, что именно он — предречённый воин, тот, кому суждено свергнуть ТеКарану и расчистить путь Богоубийце, а вовсе не этому человеку в облике дасати.

ТеКарана в отчаянии замахнулся, потеряв равновесие, и Бек сбил его с ног обратным ударом — металлическая перчатка его левой руки пришлась точно по виску повелителя. Шлем отлетел в сторону, и впервые те, кто не входил в ближний круг правителя, увидели его лицо.

Оно было… обыкновенным. Мощное телосложение выдавало в нём воина, но в чертах Владыки Двенадцати Миров не было ничего примечательного. Ошеломлённый ударом, с оранжевой кровью, стекающей из носа, он яростно моргал, словно пытаясь силой воли вернуть ясность зрения, опираясь на руки и колени. Бек шагнул вперёд и со всей силы ударил его ногой в лицо, разбрызгав по полу осколки зубов и новые потоки крови.

Оглушённый, но не сломленный, ТеКарана откатился в сторону и поднялся на ноги, держа в руке поясной кинжал. Угрожающе размахивая им, он потянулся за мечом, и Бек обрушил свой клинок вниз, высекая искры из камня пола. Повелитель едва успел отдёрнуть руку.

— Всё кончено, — сказал Мартух.

— Ещё нет, — возразил Накор.

Бек рассмеялся — жёсткий, леденящий смех, наполняющий всех вокруг безумием битвы. Даже Паг почувствовал незнакомое ему прежде желание схватить оружие и ринуться в бой. Взглянув на Магнуса, он увидел то же самое в глазах сына. Молча кивнув, оба мага мгновенно прошептали заклинание, освобождающее разум от навязчивых мыслей и эмоций.

Бек сделал шаг назад, жестом разрешая ТеКаране поднять меч. Этот жест честного поединка был настолько чужд дасати, что повелителю потребовалось несколько секунд, чтобы осознать происходящее. Но, убедившись, что это не насмешка, он с неожиданной проворностью схватил клинок. Мгновенно раскрутив его, ТеКарана обрушил удар на голову Бека. Тот легко парировал, удерживая длинный меч одной рукой, и со всей силы ударил повелителя в подбородок свободной ладонью. Ноги избитого воина подкосились, но он судорожно сжимал оружие. Колени дрожали, он начал оседать, но Бек левой рукой вцепился в его запястье, не давая упасть. Раздался хруст — пальцы разжались, выпуская меч. Медленно, почти бережно, Бек опустил поверженного врага на колени перед собой.

Разжав хватку, он позволил побеждённому рухнуть на спину. От боли в искалеченной руке взгляд ТеКараны помутнел. Но вместо того, чтобы добить его, Бек… развернулся спиной и направился к Валко.

ТеКарана тряхнул головой, пытаясь стряхнуть помутнение. Увидев спину удаляющегося исполина, он нахмурился, затем здоровой рукой потянулся за мечом. Стиснув зубы, он поднялся, целясь клинком в незащищённую шею противника.

Бек замер на месте, не оборачиваясь, затем опустил взгляд на Валко и произнёс всего два слова:

— Убей его.

Меч ТеКараны взметнулся вверх, и в этот миг Валко шагнул вперёд, вонзив остриё своего клинка в горло повелителю. Резким движением, едва не отсекая голову Владыке Двенадцати Миров, он высвободил окровавленный клинок.

— Что только что произошло? — спросил Магнус.

Хиреа ответил с оттенком почтительного ужаса:

— Бек только что подарил Валко империю.

Сам Валко обвёл взглядом присутствующих, его лицо отражало ту же растерянность, что и у всех остальных. Но он понимал значимость момента. Медленно наклонившись, он поднял украшенный меч павшего ТеКараны и торжественно направился к трону.

Не прошло и минуты, как отряд стражников-Талной ворвался в зал — их встретили сотни преклонивших колени Рыцарей Смерти Белого. На троне восседал молодой дасатийский лорд. У его ног лежало бездыханное тело прежнего повелителя.

Первый из стражников-Талной замер в нерешительности, но тут Джувон в одеяниях верховного жреца Темнейшего воскликнул:

— Валко — ТеКарана!

Такова уж природа дасати — стражи мгновенно опустились на колено перед новым повелителем. Ни вопросов, ни возражений: в их мире убийца правителя сам становится владыкой. Теперь Валко — верховный правитель Двенадцати Миров.

Паг тихо спросил Мартуха:

— Надолго ли?

Старый Рыцарь Смерти пожал плечами:

— Кто знает? Если Темнейший, как ты предполагаешь, уже бежит из этого мира и ему плевать на трон, ровно до тех пор, пока Валко сумеет удержать голову на плечах. Многие сочтут юнца лёгкой добычей, и многим придётся умереть, чтобы защитить его трон. — Он мотнул головой в сторону Тёмного Храма: — Но если Повелителю ещё нужен марионеточный правитель… тогда ровно до тех пор, пока он не разберётся с более важными делами. Узнав, что какой-то выскочка сверг его фаворита, он направит сюда всех храмовых Рыцарей Смерти. Они подчинятся Жрецам Смерти, а не ТеКаране. Даже если мы победим Темнейшего, нас ждёт гражданская война. Вопрос лишь в том, будет ли она долгой…

— …или короткой? — уточнил Паг.

— Единственные дружественные нам Рыцари Смерти, не отправившиеся в поход на человеческий мир — вот мы здесь. Если Темнейший прикажет своим силам атаковать нас, эта гражданская война будет очень короткой.

Паг мысленно прикинул: в зале собралось около тысячи Рыцарей Смерти, включая вновь прибывших стражей-Талной.

— Возможно, по дворцу ещё бродит несколько преданных гвардейцев, которые присягнут Валко, — продолжил Мартух, — но у Темнейшего всё ещё есть около двадцати тысяч Рыцарей Смерти в городе и ещё пять тысяч у Чёрного Храма.

Магнус взглянул на Бека. Тот стоял практически неподвижно, с отрешенным, почти пророческим выражением лица, будто видел нечто в пустоте воздуха. Затем маг повернулся к Накору:

— Что с ним происходит?

— Он вернулся домой, — просто ответил Накор. Маленький азартный человечек окинул взглядом зал, где Рыцари Смерти Белого и стража Талной бывшего ТеКараны теперь неловко стояли плечом к плечу, ожидая первых приказов нового повелителя. Его взгляд скользнул к Валко, восседавшему на троне с таким же недоумением на лице, и добавил: — Валко молод, но именно он положит начало переменам, которые могут растянуться на века. В конце концов, этот народ найдёт дорогу назад — туда, где оказался бы, не появись Темнейший в их мире.

— Накор, — сказал Паг, глядя старому другу прямо в глаза, — ты обладаешь знанием, которого нет у нас. Скоро мы столкнемся с армией Рыцарей Смерти, преданных Темнейшему, а наши силы истощены. — Он сделал паузу. — Много раз за эти годы я чувствовал, что ты что-то скрываешь, и списывал это на твою природу. Но теперь, ради всех жертв и всех надежд, нам нужно знать то, что знаешь ты.

Накор рассмеялся.

— Это, Паг, невозможно. Но правды ты заслуживаешь. — Повернувшись к Магнусу, спросил: — Можешь перенести нас к Темнейшему?

— Да, — ответил маг. — Я помню ту смотровую площадку, откуда ТеКарана с придворными наблюдали за церемониями.

Затем Накор обратился к Валко:

— Повелитель Двенадцати Миров, моё время здесь подходит к концу. Тебе предстоит выстоять и повести свой народ в новую эпоху. — Он указал на Бека: — Он пробудет с тобой ещё некоторое время, но скоро должен будет отправиться по своим делам.

Подойдя к Беку, Накор тихо сказал:

— Прощай, Ралан Бек.

— Прощай, Накор.

— Ты знаешь, что должен сделать?

— Знаю, — ответил исполинский юноша, и его улыбка вдруг стала столь же беззаботной, как у Накора. — Наконец-то я понял, что должен был понять. — Он посмотрел сверху вниз на маленького человечка и спросил: — А ты знаешь, что должен сделать?

— Да, — ответил Накор. Встав на цыпочки, он прикрыл ладонью глаза Бека. Юноша замер на мгновение, затем резко откинул голову, будто получив удар, и несколько раз моргнул. Потом улыбнулся. — Спасибо, маленький человечек, — произнес он с искренней радостью. Оглядевшись, добавил: — Я буду защищать этого мальчика, пока не придут остальные.

— Хорошо, — кивнул Накор. — Счастливого пути, Ралан Бек.

— И тебе счастливого пути, Накор из Исалани.

Накор повернулся к Мартуху и Хиреа:

— Направляйте юношу.

— Остальные? — переспросил Паг.

— Увидишь совсем скоро, — загадочно ответил Накор. Затем обратился к Магнусу: — Пойдем, нас троих ждет много дел, а времени мало. Отправляемся в логово Темнейшего.

Магнус выполнил просьбу. Паг и Накор ощутили странное смещение, почти резкий толчок, когда покинули одно место и появились в другом. Внезапно они втроем оказались перед троном ТеКараны на смотровой площадке, где разворачивалось зрелище безумия, превосходящее все, что они видели прежде.

Тысячи дасати падали сверху — одни ударялись о скалы, другие погружались прямо в бурлящее море оранжевой энергии и зелёного пламени. Некоторые приземлялись на раздутое тело Тёмного Бога, и самые живучие ещё оставались в сознании после падения. По одному магическая сила Темнейшего подхватывала их и несла к его огромной пасти. На безликом лице выделялись лишь два пылающих красных глаза, с холодным интересом наблюдавших за очередной жертвой. Хотя рта видно не было, жертва исчезала в лике Темнейшего, поглощаемая целиком.

— Это бессмысленно, — заметил Накор. — Существо может поглощать жизненную энергию одним прикосновением. Акт поедания… просто театральность.

— Ужас — инструмент Повелителя Ужаса, — сказал Паг. Он повернулся к Накору: — Зачем мы здесь? Нас могут обнаружить в любой момент, и даже втроём мы не справимся с тысячей Жрецов Смерти… или с тем существом в пропасти, если оно обратит на нас внимание.

Галереи вокруг них, край пропасти выше и дюжина проходов на разных уровнях пещеры были заполнены Жрецами Смерти и храмовыми Рыцарями Смерти.

— Мы ждём, — ответил Накор. — Ждём Богоубийцу. И когда он появится, каждый из нас должен выполнить свою часть.

— Накор, — тихо спросил Магнус, — что ты от нас скрываешь?

Маленький азартный человечек опустился на землю.

— Я устал, Магнус. Твой отец уже давно понял, что я не совсем тот, кем кажусь, но у него хватило такта позволять мне играть роль шута, когда это служило моим целям, и не задавать лишних вопросов.

— Ты всегда был хорошим другом и верным союзником, — сказал Паг.

Накор вздохнул.

— Моё время здесь почти истекло, и справедливо, чтобы вы узнали правду. — Он перевёл взгляд с Пага на Магнуса. — Ты унаследуешь ношу от своего отца, и она тяжела, но я верю, что ты справишься. А теперь мне нужно поговорить с твоим отцом наедине, если ты не возражаешь.

Магнус кивнул и отошёл, чтобы дать им уединиться.

Накор повернулся к Пагу:

— Ты должен выполнить своё обещание и пройти через испытания, мой друг. Но если будешь стойким, всё свершится так, как должно. В конце концов ты спасешь наш мир и поможешь восстановить столь необходимый баланс.

Паг пристально посмотрел на Накора.

— Ты говоришь о…

— Никто не знает о твоём договоре с Богиней Смерти, Паг. Никто, кроме неё и тебя.

— Но ты знаешь, — прошептал Паг. — Как это возможно? Даже Миранда не в курсе.

— Как и любой другой смертный, — ответил Накор.

— Кто ты? — спросил Паг.

— Это, — сказал Накор, — очень длинная история. — Затем он улыбнулся своей привычной ухмылкой. — Всему своё время. А теперь мы должны ждать. — Взглянув на ужасающую сцену в центре пропасти, пробормотал: — Надеюсь, ждать придётся недолго. Это совсем не веселое место.

Люди закричали от боли и ужаса, когда Чёрная Гора внезапно раздулась в одном гигантском спазме. Ещё мгновение назад она находилась в полумиле от них, и вот уже нависает над командным центром, в каких-то ярдах от штаба Аленбурги. Миранде удалось поднять защитный щит, но было уже слишком поздно.

Крики оборвались так же внезапно, как и начались. Солдаты, стоявшие на наблюдательном пункте у подножия холма, казалось, были рассечены пополам внезапным приближением сферы. Кровь и части тел обрамляли её край.

— Мы должны отступить! — крикнула Миранда.

Ошеломлённый видом Чёрной Горы, генерал Аленбурга скомандовал:

— Отходим! — Затем обратился к четырём капитанам, ожидавшим приказов: — Двигайтесь на юг. Там есть холм у ручья, впадающего в реку. Заберите все карты, какие сможете унести. — Каспару и Эрику он сказал: — Господа, нам пора. — А Миранде добавил: — Мадам, если вы и ваши друзья маги сможете пролить свет на это явление, тем лучше будет для всех.

Командование цуранийской армии начало организованное, но поспешное отступление.

Миранда была уверена, что сфера не расширится снова в ближайшее время, но её одолевало любопытство. Пока окружающие спешно отступали, она закрыла глаза и направила свой разум вперёд.

Она вновь столкнулась с защитой от сканирования, которая уже прежде отталкивала её, и попыталась нейтрализовать её. Ранее, обсуждая эту проблему с другими магами во время отдыха, она получила несколько полезных советов. Одно наблюдение казалось особенно важным: это был не барьер, а скорее ответное заклятие, предназначенное ранить или даже убить при попытке проникновения. Если это так, его можно преодолеть — при условии готовности вытерпеть боль.

Собрав всю силу воли, она протолкнула своё магическое зрение сквозь защиту и ощутила резкую боль. Стиснув зубы, она выстроила собственные защитные заклинания, чтобы отразить атаку на свой разум, и наконец увидела то, что происходило внутри сферы.

Ужас, охвативший её при виде открывшейся картины, заставил Миранду инстинктивно отпрянуть. Едва не потеряв сознание, она рванула своё сознание обратно.

Неизвестно сколько времени спустя она очнулась и обнаружила, что лежит на земле, а над ней склонился Эрик фон Даркмур.

— Ты в порядке? — спокойно спросил он, несмотря на царивший вокруг организованный хаос.

— Я видела… — слабо прошептала она, когда старый воин протянул руку, чтобы помочь ей подняться.

— Что ты увидела? — мягко спросил он, поддерживая её под руку.

— Мы должны…

— Что?

Её взгляд был расфокусирован, мысли — спутаны.

— Мы должны уйти.

— Мы уже отступаем, — сказал он. — Перегруппировываем силы.

— Нет, — покачала головой Миранда. — Мы должны покинуть… этот мир.

— Миранда, — спокойно произнёс Эрик, помогая ей спуститься с холма к ожидавшему коню, — что ты имеешь в виду?

Он увидел, как к ней возвращается ясность мысли. Несмотря на явное изнеможение, её глаза расширились, а черты лица оживились.

— Эрик! Они открыли… даже не знаю, как это назвать. Это не разлом в привычном понимании, а скорее… туннель! Какое-то проход между мирами, и он занимает почти всё пространство внутри этой сферы! — Она оглянулась на чудовищную Чёрную Гору, возвышавшуюся в предвечернем небе, словно страшный нарыв на теле планеты. — Вход в туннель — это огромная пропасть всего в сотне ярдов от края сферы. И она расширяется вместе с ней. — Миранда зажмурилась и глубоко вздохнула. — Большинство твоих солдат… они, должно быть, свалились в эту пустоту… в туннель, как бы его ни назвать.

— Боги… — тихо вырвалось у него.

— Эрик, — Миранда огляделась, поняв, что Аленбурга и Каспар уже ушли, — ты должен предупредить их. Всех… Нам нужно эвакуировать как можно больше людей. Там внутри… — Она сглотнула. — Там жрецы Смерти оглушают наших солдат, а Рыцари бросают их в эту пропасть… — Она зажмурилась, словно пытаясь яснее вспомнить увиденное. — Эрик, они кормят его. Используют твоих солдат, чтобы сделать туннель сильнее, больше.

Лицо Эрика побелело.

— И когда он станет достаточно сильным… снова прыгнет?

— Да, — едва слышно прошептала Миранда, будто не в силах выговорить это слово. — Сфера будет расти… и расти… — Голос её ослабел, ноги подкосились. — Пока не поглотит весь мир…

— Но она не может расти… вечно. — В его голосе прозвучала не просьба, а мольба.

Лицо Миранды стало мертвенно-бледным.

— Нет… Она должна лишь достичь размера, достаточного, чтобы пропустить нечто с той стороны…

— Что именно?

— Тёмного Бога дасати, — едва слышно прошептала она, и тело её обмякло. Лишь крепкая хватка Эрика удержала её от падения.

— Ты! — рявкнул он ближайшему солдату. — Носилки сюда! Доставить её к верховному командующему!

— Есть, господин! — откликнулся цуранийский командир.

Эрик вглядывался в сферу в ожидании. У Хребта Кошмаров против армий Изумрудной Королевы он выстоял с тем, что имел. Но сейчас его охватило беспомощность. На этот раз, возможно, не выживет никто.

Паг и Магнус вжали головы в плечи, зажимая уши от пронзительного визга. Накор свалился на пол.

Вся пещера содрогнулась, заставив тех, кто стоял у края пропасти, в панике срываться вниз. Накор поднялся и указал дрожащей рукой:

— Смотрите!

Сверху, словно гигантская воронка, спускался крутящийся столб воздуха, сквозь который падали новые тела. Вспышки, подобные молниям, прорезали мрак, озаряя пещеру ослепительным серебристым светом. Над воронкой зияла огромная дыра, из которой теперь непрерывно сыпались человеческие фигуры.

— Это цурани! — крикнул Магнус.

Армейские доспехи не оставляли сомнений — тысячи воинов низвергались сквозь портал. Внезапно массивная форма Повелителя Ужаса дрогнула, его очертания заструились, словно шелк на ветру.

От поверхности чудовища потянулись зловонные дымчатые щупальца. Они вплетались в воздушную воронку, увеличивая её массу, наполняя ещё большей силой.

— Что происходит? — закричал Паг, перекрывая грохот.

— Повелитель Ужаса открыл проход между этим миром и Келеваном! — крикнул маленький человечек, с трудом поднимаясь на ноги. — Это не твои разломы, Паг, и даже не порталы для высадки. Теперь оба мира связаны, и по мере наращивания силы он будет расширять зону своего влияния. Чем большую часть Келевана он покроет, тем больше людей погибнет под его куполом. А чем больше смертей, тем шире будет становиться купол. Келеван станет его новым домом. Он использует саму свою сущность, энергию, накопленную за тысячелетия смертей, чтобы перетянуть себя на Келеван. И скоро, боюсь, очень скоро, он начнет свое путешествие по этому туннелю.

— А что же дасати? — спросил Магнус, не сводя глаз с ужасающего зрелища.

— Они всего лишь пешки в невообразимо огромной игре. — Накор посмотрел на Пага. — Твой отец уже понял правду о Темнейшем. Дасати для него — лишь инструмент для доступа к следующему уровню бытия. Все эти сказки о «новом мире для дасати» — ложь. Он бросит этот мир, но прежде выпьет из него всю жизнь до капли.

— Как только он укрепится на Келеване, — продолжал Накор, прижимаясь к каменному основанию трона, — он возведёт новый Тёмный Храм, подобный этому. Потом вернёт планету в прежнее состояние, позволив уцелевшим людям размножаться и строить новые сообщества, пока он спит. Веками. Но его сны будут формировать зарождающиеся племена. Он превратит Келеван в пародию на былую славу, сделает цурани поклонниками смерти, как дасати, и направит их к следующему уровню реальности.

— Откуда ты всё это знаешь? — Паг вцепился в мраморный выступ, пытаясь устоять против безумного ветра.

— Потому что это уже происходило, — голос Накора звучал с непривычной серьёзностью. — В других мирах. И здесь. — Он жестом велел им подобраться ближе к укрытию за троном. Когда они сгрудились за каменным массивом, Накор произнёс: — Это та самая долгая история.

— Пора её рассказать? — крикнул Магнус, прикрывая лицо от летящей пыли.

— Да. — Накор поднял руку. — Пора узнать правду.

Внезапно время остановилось.

— Отличный фокус, Накор, — произнёс Магнус, и в его голосе звучало неподдельное восхищение.

— Да уж, — согласился Паг.

— Надолго меня не хватит, — сказал маленький азартный игрок, опускаясь на каменный пол. — Но хоть немного тишины у нас будет. — Он тяжело вздохнул. — Я очень устал, Паг. Должен был умереть давным-давно, но, как ты лучше всех знаешь, Богов мало волнует, что мы считаем должным или возможным.

— О какой правде ты собираешься рассказать? — нетерпеливо спросил Паг.

— Есть вещи, которые я не знаю. Вещи, которые ещё не определены. И кое-что, что мне запрещено открывать.

Паг молча смотрел на старого друга.

— Во мне есть нечто, Паг, — наконец сказал Накор. — Как и в Беке. Но то, что носит он, и то, что ношу я — разные вещи. В Беке — осколок невероятной силы.

— Ты говорил, что в нём может быть частица Безымянного, — напомнил Магнус.

Накор усмехнулся и покачал головой:

— Нет, я солгал. Всё не так. В детстве он был просто трудным ребёнком — грубияном, будущим убийцей, которого ждала виселица или нож в переулке… Но каким-то образом он впутался в наше дело, в эту борьбу за восстановление давно утраченного баланса… во всём.

— Продолжай, — тихо сказал Паг.

— В первую ночь, когда он остался со мной у пещеры с Талной, любопытство взяло верх, как я и ожидал. Он пробрался внутрь, а я притворился спящим. Тогда я понял, что нужно либо убить его, либо использовать. И я… кое-что с ним сделал.

— Что именно?

— Я заглянул вглубь него. И нашёл там удивительную силу. Знакомую. Мне приснился сон… — Накор улыбнулся. — Скорее видение. Время остановилось, либо за секунды я пережил часы раздумий, — и внезапно я всё понял. Бек пришёл ко мне не случайно. Им двигало то же, что когда-то двигало мной. Мы оба были инструментами Богов, но с разным назначением. Я должен был стать его проводником, а он — сосудом, чтобы вернуть на Омадрабар нечто утраченное. Так я сделал его сосудом.

— Сосудом? — переспросил Магнус. — Для чего?

— Для того, что хранилось в одном из Талной в той пещере.

Паг потерял дар речи. Вспомнились слова дасати с памятью Макроса: каждый Талной хранил душу утраченного бога дасати.

— Ты поместил бога внутрь него?

— Лишь крошечную частицу. Но достаточную.

— Для чего? — не отставал Магнус.

— Чтобы ТеКарана пал, даже если Валко не справится. И чтобы нечто важнейшее вернулось сюда.

— Что именно? — Паг окончательно запутался в этих хитросплетениях.

— Боги, Паг. Все боги всех миров — лишь аспекты одних и тех же изначальных сил. Наши боги, высшие и низшие, сражаются с существами Бездны. Когда Темнейший пришёл к власти, был задуман безумный план — десять тысяч богов дасати спрятались у всех на виду.

— В Талной.

— Именно. Темнейший могущественен, но Повелители Ужаса неразумны. Сомневаюсь, что они мыслят как мы. Они существуют, действуют, имеют цель… но их природа нам непонятна.

Накор тяжело вздохнул:

— Сначала Повелитель Ужаса подчинил жрецов Бога Смерти Бакала, создав Тёмный Храм. А когда бушевали Войны Хаоса, боги дасати обрели убежище…

— На Мидкемии, — догадался Магнус.

— Именно, — кивнул Накор. — В той самой пещере, где они оставались… больше лет, чем я могу сосчитать.

— А тот, что нашёл Каспар?

— Его поместил туда Макрос по велению… — Накор замялся, — того, кто на самом деле стоит за всей нашей борьбой. Макрос был всего лишь орудием Богов.

Он обвёл взглядом потрясённых собеседников:

— Так что Бек стал первым из древних Богов дасати, вернувшимся домой. Здесь его зовут Кантас-Барат. В нашем мире он был бы известен как Онан-ка.

— Бог битвы, — прошептал Паг.

— Наиболее подходящий выбор для этого народа. Счастливый Воин вернулся домой. — Накор грустно улыбнулся. — Бек пробудет здесь ещё некоторое время, но его смертные дни сочтены. Он уже поглощён божественной сущностью внутри себя. Того Бека, каким мы его знали, больше нет. По правде говоря, он умер ещё до нашего прихода в этот мир.

Магнус недоверчиво покачал головой:

— Но как ты вообще… поместил частицу бога в Бека, Накор?

— Это сложно объяснить, — Накор постучал себя в грудь. — Во мне есть нечто… что иногда берет верх. Порой я помню, как совершаю трюки, которых не знаю, а иногда — провалы в памяти. Засыпаю в одном месте, просыпаюсь в другом, и люди вокруг либо злятся на меня, либо в моём мешке оказываются незнакомые вещи.

— Ты знаешь, кто это делает? — спросил Паг.

— О, да, — ухмыльнулся Накор. — И тебе нужно это знать, потому что ты должен вернуть его обратно.

— Вернуть кого? — нахмурился Магнус.

— Бана-Ата.

Паг опустился рядом с Накором:

— Бога воров?

— Бога воров Мидкемии, — подтвердил Накор. — Он не может оставаться здесь без защитного сосуда, — он снова ткнул себя в грудь, — иначе погибнет… Вернее, не он сам, а та частица, что во мне. А то, что он здесь узнал, должно вернуться. Ты станешь его сосудом ненадолго, пока мы не доберёмся домой.

— Но почему не ты сам? — не унимался Магнус.

Накор усмехнулся:

— Потому что я не вернусь. Моё время пришло. — Он окинул взглядом огромную пещеру. — Странное место для смерти, не находите? Зато компании будет предостаточно — и людей, и дасати.

— Зачем тебе оставаться, Накор?

— Потому что должно произойти нечто очень важное, и я должен проследить за этим. У меня осталось ровно столько магии, сколько нужно, чтобы всё прошло как надо. А потом я… закончу. — Он медленно поднялся. Паг встал рядом. Накор приложил ладонь к своей груди: — Он, возможно, ответит на твои вопросы. Может, сочтёт, что обязан тебе этим. А может, и нет.

Резким движением он перенёс руку на грудь Пага. Тот мгновенно почувствовал, как нечто перетекает из руки Накора в его тело.

— Что…

— Теперь я отдохну, — сказал Накор. — А тебе предстоит дело. И скоро.

— Какое?

— Ты должен отправиться в пещеру на Новиндусе и передать послание Талной. С тем кристаллом, что я создал, или кольцом — подойдёт любой вариант.

— Что я должен им сказать, Накор? — спросил Паг, помогая другу снова сесть.

Глаза маленького авантюриста потускнели, лицо покрылось морщинами. Он посмотрел на друга и произнёс:

— Ты должен открыть разлом на Келеван возле места вторжения дасати. И передать им одно: скажи им идти домой.

— Нам нужно найти Мартуха, чтобы он отправил нас обратно, — сказал Магнус.

— Не нужно, — слабо улыбнулся Накор. — Он сказал бы вам то же, что и я: перестаньте так стараться.

— Что? — не понял Магнус.

Накор улыбнулся ещё шире:

— Твой отец понимает.

Магнус взглянул на Пага, который вдруг рассмеялся:

— Это всё шутка, не так ли, Бан-Ат?

Голос в его голове ответил:

— Иногда.

Паг взял сына за руку:

— Всё, чему учил нас Мартух на Делекордии, заставило нас стараться быть здесь. А теперь, чтобы вернуться домой, нужно просто…

— Перестать стараться, — закончил Магнус.

Паг крепко сжал руку сына:

— Просто отпусти, Магнус. — Он посмотрел на старого друга: — Мне тебя будет не хватать, мелкий ты авантюрист.

— Мне тоже тебя будет не хватать, маг, — Накор зевнул. — Конец приходит быстро, как и должно быть. Это хорошо, ведь я очень устал и мне нужно отдохнуть. Бог воров подарил мне куда больше лет, чем положено смертным, так что я не в обиде, что сейчас всё заканчивается. — Он откинулся назад, прислонившись к трону. — Я возобновлю время, так что станет шумно и неприятно. Вам лучше уйти сейчас.

Он поднял руку — и в тот же миг оглушительный рёв и свирепый ветер обрушились на них вновь.

Паг ещё раз обратился к сыну:

— Отпусти, Магнус.

Магнус закрыл глаза, пытаясь расслабиться:

— Отец, я будто целый год сжимал кулак. Не могу разжать пальцы.

— Медленно. Отпускай постепенно.

Оба мага замерли, сосредоточившись на той части себя, что удерживала их во втором мире. И вдруг — резкая боль, будто огонь пронзил сознание. Затем жжение в лёгких, а кожа загорелась, словно по ней заплясали молнии.

Они рухнули на колени, а затем и вовсе распластались на земле. Когда боль наконец отступила и они смогли открыть глаза, оказалось, что находятся уже не в подземной пещере, а в кратере, усыпанном камнями и обломками. Ужасающий грохот и смрад пропасти исчезли.

Паг с трудом переводил дыхание: каждое движение грудной клетки отзывалось острой болью, но с каждым вдохом становилось легче. Наконец он смог подняться и увидел сына — таким же, каким знал его всегда. Магнус простонал, закашлялся и тоже медленно приподнялся. Иллюзия рассеялась — перед Пагом снова сидел человек.

— Где мы? — хрипло спросил Магнус.

Паг, покачиваясь, встал на ноги и огляделся:

— Я узнаю это место! Это нижний уровень…

— Но над нами же ничего нет, — перебил сын.

— Знаю. Но когда-то это был самый нижний ярус Великой арены в Священном Городе.

— Мы… на Келеване?

— Похоже на то. — Паг осмотрел руины. — Учитывая соответствие миров, логично, что смена плана бытия не изменила наше местоположение. — Он указал на груды обломков. — Набег дасати… Это было скорее полное уничтожение.

Внезапная боль пронзила грудь и голову Пага, заставив его согнуться пополам. Только поддержка сына удержала его от падения.

— Что случилось, отец?

— Бан-Ат, — сквозь зубы выдавил Паг. — Напоминает, что нам нужно вернуться на Мидкемию.

— Сможешь создать разлом или лучше долететь до Ассамблеи?

— Я открою разлом, — ответил Паг, хотя силы были на исходе.

Пока отец сосредоточенно работал, Магнус осмотрелся. Кратер, в котором они оказались, когда-то был нижними ярусами Великой арены Кентосани. Камни вокруг всё ещё хранили следы боевой магии, и Магнус ощущал другие энергии. Здесь шло сражение — маги и жрецы всех орденов сражались против вторгшихся дасати. Если верить донесениям, дошедшим до Валко (а теперь стало ясно, что они были правдивы), дасати уничтожили значительную часть населения после убийства всего Высшего Совета цурани. Первые оценки говорили о пятидесяти тысячах погибших, но, глядя на масштабы разрушений, Магнус легко мог поверить, что жертв было больше. Ведь это результат цуранийской магии, а не смертных ритуалов дасати. Какая-то группа магов и жрецов буквально обрушила арену на головы захватчиков.

Используя свои способности, Магнус поднялся в воздух, чтобы осмотреть местность. Разрушения простирались далеко за пределы арены. Целые кварталы Священного Города лежали в руинах. Где-то там, среди этого хаоса, должны были быть выжившие — те, кому ещё предстояло узнать, что угроза миновала. Но сейчас важнее было доставить отца на Мидкемию. Бан-Ат явно торопил их.

Когда он поднялся над руинами, некогда бывшими стенами великой арены, ему тут же захотелось опуститься обратно. Сердце Священного Города лежало в руинах. В брошенных кварталах ещё тлели пожары, а в ближайших окрестностях Магнус не ощутил ни малейших признаков жизни. Ветер доносил слабый запах тления — непогребённые тела оставались там, где пали. Падальщики давно закончили свою работу, но камни всё ещё хранили достаточно следов смерти, чтобы понять — город мёртв.

Даже после всего пережитого, это зрелище подавило его. Неужели они действительно смогли остановить Темнейшего, не дав ему достичь этого мира?

Он опустился как раз в тот момент, когда отец закончил заклинание. В воздухе возник сероватый овальный портал размером с дверной проём.

Не говоря ни слова, Паг шагнул внутрь, и Магнус последовал за ним.

Калеб застыл в оцепенении, когда прямо в кабинет отца неожиданно распахнулся разлом, и из него вышли его отец и брат. Он бросился вперед, как только Паг рухнул на пол. Магнус тоже едва держался на ногах, опираясь ладонью о стену для равновесия.

— Мать будет безмерно рада вас видеть, — Калеб опустился на колени рядом с отцом, — если вы, конечно, проявите благоразумие и не умрёте до её возвращения.

Магнус слабо улыбнулся. Ему всегда нравился суховатый юмор младшего брата.

— Тоже рад тебя видеть, братец.

Полубессознательного Пага пришлось поднимать обоим сыновьям. Оказавшись на ногах, он пробормотал:

— Меня тошнит. Последствия перехода.

Магнус чувствовал себя не лучше, чем при первом переходе на Делекордию.

— Вызови целителя, — прошептал Паг Калебу. — У нас нет времени на восстановление. Неделю в постели мы позволить себе не можем.

— Я отправлю за ним, — кивнул Калеб, — но пока он не прибудет — оба в постель.

По зову Калеба явились двое учеников, чтобы проводить Магнуса в его покои, в то время как сам он помог отцу добраться до спальни.

Едва Калеб вышел, оставив отца дожидаться целителя, как Пага пронзила острая боль во лбу, заставив его выгнуться в мучительном спазме. Затем боль исчезла так же внезапно, как появилась.

У кровати стоял человек.

— Прости, — сказал он.

Это был знакомый силуэт — невысокий, кривоногий, в потрёпанной оранжевой робе. На одном плече висел ранец, в другой руке он держал посох. Взмах руки — и боль с усталостью Пага отступили.

— Накор? — изумился Паг.

— Не совсем, но подумал, что этот облик тебе приятнее других, что я принимал за эти годы, — ответил тот. — Да и если кто зайдёт — меньше вопросов.

— Бан-Ат?

Фигура поклонилась:

— К твоим услугам, Паг. Вернее, ты служил мне. И ещё не закончил, но мы близки к развязке.

Паг приподнялся, чувствуя себя так, будто отдыхал несколько дней.

— Что ты сделал?

— Если всё идёт по плану, то спас мир и всех в нём, а заодно изрядный кусок вселенной, — сказал бог в облике Накора. — Ты выглядишь ужасно, маг, и тебе ещё многое предстоит, так что приведи себя в порядок, пока я буду говорить.

— Снова ложь и манипуляции?

— О, со временем — почти наверняка. Но сейчас я ограничусь правдой, пока что это мне выгоднее.

— Правдой?

— Да, маг. На этот раз ты услышишь правду.