Гнев Безумного Бога

Глава 6 Резня

Магнус прижался к стене.

Трое людей и трое Ничтожных скрывались за невысокой оградой, скорее обозначавшей границу, чем служившей защитой. Один из Рыцарей Смерти развернул своего варнина, нечто среднее между крупной ящерицей и лошадью, и направился к их укрытию.

Паг бросился к стене, приземлившись рядом с Магнусом. Рискуя быть обнаруженным, он приподнялся ровно настолько, чтобы увидеть точку позади приближающихся всадников, и сотворил заклинание, надеясь, что на Омадрабаре магия работает так же, как в его родном мире. Столько времени, потраченного на адаптацию заклинаний, дало свои плоды: здесь его магия действовала почти так же уверенно, как дома. Хотя иногда случались и неожиданности.

На этот раз всё сработало как надо. В отдалении возникла иллюзия — женщины и дети, спасающиеся бегством в противоположную от укрытия сторону. Рыцари Смерти среагировали в лучших традициях дасати: с боевыми кличами бросились в погоню.

Паг жестом велел всем оставаться на месте, пока Рыцари Смерти не скроются из виду. В обычных обстоятельствах, столкнувшись с горсткой вооруженных противников, будь то люди или дасати, он бы не задумываясь вступил в бой. С дюжиной всадников он справился бы легко. Но сегодня приходилось сдерживаться.

Эти воины, жаждущие уничтожить всех, кто не принадлежит к их расе, сами были жертвами — игрушками в руках темных сил, неподвластных их контролю. И Паг понимал: происходящее вокруг — не просто бессмысленная резня.

Эта ночь была частью грандиозного ритуала, охватившего всю планету. Каждая пролитая капля крови, каждая отнятая жизнь усиливала Темнейшего. Даже если ему удастся сохранить всего шесть жизней, которые не пополнят сегодня кровавую жатву Тёмного Бога — это уже будет победой.

Паг размышлял об этом божестве — верховном боге зла. Изучая природу богов Мидкемии на протяжении многих лет, он понимал: именно такая участь ожидает его родной мир, если Безымянный одержит верх. Однако эта угроза казалась куда менее насущной, чем недопущение Темнейшего в его родную реальность. Уничтожение Тёмного Бога дасати означало бы спасение не только самого народа дасати, но и всех людей на Мидкемии и Келеване.

Паг понимал, что выиграл лишь считанные минуты — Рыцари Смерти скоро распознают обман и вернутся. Он всеми силами стремился избежать столкновения. Но важнее всего было не раскрыть свою истинную природу. Если бы пришлось использовать магию против Рыцарей Смерти, нужно было быть уверенным, что никто, включая возможных свидетелей среди Ничтожных, не сможет выдать их присутствие.

Вместе с Макросом, Магнусом и Накором он мог бы противостоять целой армии Рыцарей Смерти, уничтожив при необходимости тысячи врагов. Но даже их сил не хватило бы против двадцати смертоносных Жрецов Смерти или Иерофантов, готовых пожертвовать собой. Годы, проведённые среди цурани, научили Пага, насколько опасен противник, не дорожащий собственной жизнью.

Накор подал сигнал, что путь свободен, и беглецы поспешили вдоль тропы, пролегавшей рядом с дорогой. Они всё ещё находились в пределах великого города, но уже в одном из многокилометровых открытых анклавов, называемых районом — административной территорией, занимающейся сельским хозяйством в пределах самого города, но под собственным управлением. Макрос не стал тратить драгоценное время на объяснение тонкостей административного устройства дасати, но дал понять: хотя в обычное время такие анклавы считались относительно безопасными, нынешние обстоятельства были далеки от обычных.

Поскольку такой район со всех сторон окружен городом, крупные хищники здесь были истреблены давно. Но это не означало отсутствия опасностей. Ночные летуны, хоть и редко встречающиеся в этих краях, все же иногда появлялись. Изредка сюда проникали и наземные хищники. Однако главную угрозу в эту ночь представляли сами дасати. Каждый, кто не принадлежал к их группе, был потенциальным врагом. Даже Ничтожные, обычно не смевшие проявлять агрессию, рыскали по дорогам, пользуясь редкой возможностью утолить свою жажду насилия.

Отбившийся от своих Рыцарь Смерти мог нарваться на жестокую расправу со стороны тех, кто в обычные дни трепетал перед ним. Даже знатные лорды вынуждены были окружать себя лишь самыми верными слугами.

— Ибо во время Великого Отбора Тёмный Бог требует, чтобы слабые пали, — объяснил Макрос. — Любой дасати, неспособный выстоять, по определению слаб и должен быть принесён в жертву Темнейшему через кровь и пламя.

Они бежали по узкой тропе, едва достаточной для телеги. Паг постоянно оглядывался, проверяя, не преследуют ли их. Дорога, скрытая почти на всём протяжении высокими стеблями зерновой культуры под названием селлабок, петляла между полями. Над головой небо уже начинало светлеть.

— Стойте, — внезапно приказал Паг. Остановившись, все услышали его шёпот: — Прислушайтесь.

Предрассветный воздух был неподвижен, и лишь далёкие крики ночных существ нарушали тишину. Затем откуда-то позади донёсся яростный возглас — это Рыцари Смерти обнаружили обман.

— Как далеко? — спросил Паг у Макроса.

— Ещё два часа без задержек, и мы достигнем окраин Камлада. Там придётся выбирать: либо огибать район по внешней границе, добавив несколько часов пути, либо прорываться через центр. Второй вариант предпочтительнее, но куда опаснее.

— Почему? — поинтересовался Накор.

— Первая волна кровопролития началась через несколько часов после объявления Великого Отбора, — сказал Макрос. Он дышал тяжелее обычного, и Паг понял, что болезнь начала проявляться, вероятно, из-за напряжения прошлой ночи. — Говоря языком дасати, первыми гибнут глупые, слабые, безрассудные и невезучие. Срабатывают ловушки, происходят стычки. Затем, после затишья в час-два, в бой вступают более отчаянные и дерзкие. Те Рыцари Смерти, от которых мы только что ушли, уже были в бою, скорее всего, одолели такую же банду, как они сами.

— Остались только самые опасные, хладнокровные убийцы, ищущие добычу. Кровавая лихорадка сейчас на пике и продлится до самого утра. Ближе к вечеру, — он понизил голос, — всё стихнет. Даже самые кровожадные поймут, что на улицах остались лишь такие же, как они — те, кто умеет убивать, и те, кто умеет прятаться.

— В этот момент все залягут в укрытиях и будут ждать заката — любой, кто появится на улице, станет лёгкой добычей. Значит, наша задача — пройти Камлад и попасть в следующий район до полудня. Оказавшись за городом, мы за несколько часов доберёмся до Рощи Дельмат-Амы. Белый полностью контролирует Рощу и весь округ, там мы будем в безопасности и сможем понять, что означает эта бойня.

— А что она означает, как ты думаешь? — спросил Магнус.

Макрос ненадолго задумался.

— Начало, — наконец сказал он. — Тёмный Бог жаден. Он требует крови, но когда его аппетит особенно велик, это обычно предвещает большие перемены. — Дасати, бывший когда-то человеком, вздохнул. — Вторгнуться в другой мир — нелёгкое дело даже для бога. Возможно, он сам собирается последовать за своей армией. — Он обвёл взглядом собравшихся. — Пойдёмте, обсудим это подробнее, когда доберёмся до Рощи.

Они снова двинулись по тропе, а на востоке уже занималась заря.

Они достигли конца открытых полей района, выйдя на широкий бульвар. На противоположной стороне возвышалась бесконечная стена зданий высотой в десять-двенадцать этажей.

— Вон там, справа — служебный туннель, — указал Макрос, озираясь. — Но не обманывайтесь тишиной. За каждым окном притаились глаза, а в каждой руке спрятан нож. Сейчас нас уже оценивает как минимум дюжина Ничтожных, решая, сильны мы или просто безрассудны, и стоит ли нападать. Мы должны действовать осторожно. Пройдя через Камлад, мы достигнем рощи Делмат-Ама.

Накор нахмурился:

— Разве ты не предлагал обойти этот район по окраине?

Макрос уже шагал вперёд:

— Мы потеряли слишком много времени.

Трижды с полуночи им приходилось прятаться — один раз больше часа, чтобы избежать столкновения с дасати.

Магнус спросил:

— Сегодня активно используют магию?

Макрос замедлил шаг:

— Что ты имеешь в виду?

— До сих пор мы скрывали свои силы, чтобы не быть обнаруженными.

— Верно, — кивнул Макрос. — Мы могли бы уничтожить всех на своём пути, но в этом мире магией пользуются только Жрецы Смерти — те, кого благословил Темнейший. Появление неизвестных магов сразу привлечёт внимание.

— Но ведь среди этих бродячих шаек есть и Жрецы Смерти, и Иерофанты, — возразил Магнус, его дасатийское обличье не скрывало нарастающего раздражения. — Само по себе использование магии вряд ли привлечет особое внимание.

Паг нахмурился:

— Что ты предлагаешь?

Черты лица Магнуса, хоть и искаженные маскировкой, все же выдавали его настроение отцу. В отличие от матери, он обычно прекрасно контролировал эмоции, даже лучше Пага в иные моменты. Но когда терпение заканчивалось, в его голосе и выражении лица появлялись знакомые отцу нотки. Сейчас Магнус явно достиг этого предела.

— Я не предлагает сбросить маскировку и гордо шествовать через район, бросая вызов всем подряд. Это было бы глупо. Но разве мы не можем использовать наши искусства, чтобы подняться в воздух и скрыться от взоров?

Макрос рассмеялся:

— Парень оказался мудрее и отца, и деда. Нам и в голову не пришло сочетать невидимость с полётом…

— Потому что ни один известный нам маг не способен на такое одновременно, — закончил за него Накор. Его знакомая ухмылка, пусть и на чужом лице, немного разрядила обстановку. — Но у нас здесь не один маг.

— Я могу поднять всех, — сказал Магнус, указывая на троих других магов и троих перепуганных Ничтожных, которые явно не разделяли его энтузиазма по поводу полёта.

— Я защищу нас от мистического обнаружения, — добавил Макрос.

— А я позабочусь, чтобы нас не увидели, — заключил Паг.

После краткого обсуждения деталей два старших мага начали читать заклинания, за ними присоединился Магнус.

Вскоре все стали невидимыми, но из пустоты раздавались испуганные возгласы троих слуг, для них ощущение невидимых сил, поднимающих их в воздух, оказалось невыносимым. Их крики висели в предрассветном воздухе, пока невидимая группа медленно поднималась над кровавыми улицами Камлада.

Магнус направил группу по маршруту, указанному Макросом, и они устремились над городом. Паг, наблюдая за открывающимся видом, испытывал необычное чувство — не только из-за новизны ощущений, но и от самого зрелища. Он не мог вспомнить, когда в последний раз летел, не прилагая собственных магических усилий. Обычно полёт оставлял его уставшим и с лёгкой головной болью, но сейчас всю работу выполнял его сын, и он мог просто наслаждаться путешествием.

Макросу досталась более сложная задача — постоянно сканировать пространство на предмет магического наблюдения и нейтрализовывать его. Однако с заклинанием невидимости Пага его нагрузка значительно уменьшилась.

Вид, открывавшийся внизу, вновь напомнил Пагу, насколько чужды дасати. Он называл домом многие места и в Мидкемии, и на Келеване, посещал десятки миров с разумными существами экзотической внешности и природы, но даже самые странные расы, с которыми он сталкивался прежде, казались почти родными по сравнению с этим народом.

Город раскинулся на многие мили во всех направлениях. Паг даже не мог представить, сколько труда потребовалось для возведения этих… он не мог назвать их просто зданиями, ведь каждое из них было соединено с другими, образуя единое целое. Он был уверен, что новые секции добавлялись веками, но делалось это так искусно, что все выглядело цельным, единым, без видимых границ.

Здесь полностью отсутствовало то разнообразие стилей, которое можно найти даже в самых однородных культурах. Даже у цурани, чьи городские постройки были выкрашены в единый белый цвет, фасады украшали бесчисленные росписи и символы удачи. Но здесь…

Куда ни глянь — везде возвышались каменные сооружения с мрачными серо-черными дверными проемами, почти не отличающимися друг от друга. Единственным украшением служили едва уловимые переливы энергии в самом камне, невидимые человеческому глазу. При ближайшем рассмотрении можно было разглядеть всполохи раскаленного красного, глубокие вибрирующие оттенки фиолетового и мерцающие блики, похожие на отражение солнечного света на перламутре, мелькнувшие на мгновение, они тут же исчезали.

Паг подумал, что эти переливы могли бы быть прекрасны, если бы не окружающая их мрачная действительность.

Архитектура дасати была предельно стандартизирована: шесть окон между каждыми дверными проемами, туннель, ведущий вглубь здания, через каждые четыре двери и над улицей — ярусы с балконами и прогулочными галереями.

Этот шаблон повторялся снова и снова. Монотонность нарушали лишь массивные соединительные стены с широкими бульварами на вершинах — настоящие воздушные магистрали, возвышающиеся на сотни футов над землей, на которых кипела основная жизнь и торговля дасати.

Среди зданий встречались открытые площади и парковые зоны. Каждая такая территория, будь то парк, охотничьи угодья, сельскохозяйственный район или рынок, простиралась на мили в длину. Но даже эти пространства, как заметил Паг, когда они поднялись выше, были устроены по единому шаблону.

— Дасати совершенно лишены оригинальности, — вслух заметил Паг.

— Не совсем, — возразил Макрос. — Но они действительно склонны придерживаться однажды признанного полезным решения. При всей плотности населения в центре города, такое расположение парков и сельскохозяйственных районов обеспечивает эффективную систему доставки товаров на рынки.

— Единственное отличие можно наблюдать в прибрежных городах. Море куда менее податливо к формированию, чем земля, поэтому приходилось идти на компромиссы. И все равно даже там заметны попытки воспроизвести этот дизайн. Они строят мосты, сети огромных плотов, даже вбивают сваи глубоко в морское дно, лишь бы добиться привычной планировки.

— Но зачем? — спросил Накор. — Я ценю хороший дизайн не меньше любого, но нужно же учитывать меняющиеся обстоятельства.

— Не в случае дасати, — ответил Магнус. Его голос звучал удивительно спокойно, учитывая, что он поддерживал полет всей группы. — Если дизайн не подходит к обстоятельствам, они меняют сами обстоятельства.

Паг был поражен, насколько расслабленно звучал его сын. Он знал, что если бы сам занимался транспортировкой, то не смог бы сохранять такое хладнокровие. Магнус, еще относительно молодой по меркам магов, только входил в свою силу, но уже демонстрировал способности, которые давались с трудом даже его опытным родителям.

Мысль Пага вернулась к тому ужасному дню много лет назад, когда он стоял перед Лимс-Крагмой после безрассудной попытки победить демона Джакана. Ему тогда пришлось сделать страшный выбор — вернуться к жизни, чтобы завершить возложенную на него судьбой и богами миссию, но ценой этого станет необходимость пережить всех, кого он любит.

Потери близких в преклонном возрасте были тяжелы, но терпимы — смерть первого наставника Кулгана, отца Тулли, позже принца Аруты и друга Лори. Но неожиданные смерти принимались куда сложнее. Однако ничто не подготовило его к мысли, что придётся пережить собственных детей.

Уже погибли двое: Уильям, павший на стенах Крондора под натиском армии Изумрудной Королевы, и приёмная дочь Гамина, разделившая участь мужа, лорда Джеймса, в той же войне. Хотя они успели прожить полную жизнь, Гамина даже застала своих внуков.

С горечью Паг размышлял, что где-то есть дальние родственники, которых он едва знает. Его правнуки Джимми и Дэш уже обзавелись детьми, и он с горькой иронией задался вопросом, переживёт ли и их.

Размышления прервал вопрос Накора:

— Это что такое?

Пагу потребовалось лишь мгновение, чтобы увидеть «это». На фоне восходящего солнца вдалеке поднималась чёрная башня, напоминающая дым. Но по мере приближения стало ясно — это не дым, а какая-то энергия. Она клубилась, как дым, но не поднималась вверх, а словно втягивалась вниз.

— Нам нужно двигаться сейчас же, — раздался голос Макроса.

— Что это? — снова спросил Накор.

— Храм Чёрного Сердца, — ответил Макрос. — Святая святых этого мира. Врата в обитель Тёмного Бога.

— Что за энергии? — поинтересовался Паг.

— Жизнь, — сказал Макрос. — Благодаря нашему особому восприятию в этом мире мы можем видеть её. Но для обычных дасати, даже для Жрецов Смерти и Иерофантов, воздух над храмом чист. Ты видишь, как жизненная суть тысяч умирающих устремляется к этому чудовищному существу. Оно питается ими. Набирает силу.

— Для чего? — спросил Магнус.

— Это нам и предстоит выяснить, — ответил Макрос. — Двигайтесь вправо к тому мерцающему свету на юго-востоке. Это озеро в следующем районе, а за ним — Роща Дельмат-Амы. Там мы начнём собирать сведения, оценим произошедшее и попытаемся найти смысл в этом безумии.

Паг молчал, размышляя, можно ли вообще найти смысл в безумии. Мысль перенесла его к охоте на Лесо Варена на Келеване, и на мгновение ему до боли захотелось услышать весточку от Миранды. Он задался вопросом, услышит ли её снова.

Отбросив мрачные мысли, он сосредоточился на поддержании заклинания невидимости, скрывавшего их от тысяч дасати, прятавшихся внизу.

Они ускорились в указанном Макросом направлении, пока снова не оказались над парками и храмами. Парки располагались на более низких крышах — всего в четырёх-пяти этажах от земли, а не на вершинах самых высоких сооружений. Если в центре возвышалось отдельное здание с остроконечными шпилями и башнями — это наверняка был храм Тёмного Бога.

С высоты Паг разглядел чёткую планировку: здания образовывали крест, а парки занимали оставшееся пространство огромной площади, формируя четыре квадранта. Северное здание выделялось своими гигантскими размерами даже по меркам дасати — массивное основание поддерживало шесть колонн, а центральная башня вздымалась выше всех.

— Только посмотрите на размеры этой постройки, — заметил Накор.

— И отсюда тоже исходит энергия жизни, — добавил Макрос, указывая на вершину башни.

Паг увидел, как тысячи тонких чёрных струек энергии поднимаются оттуда, устремляясь к тому чудовищному «приёмнику», который они наблюдали ранее.

— В глубине этого сооружения, — пояснил Макрос, — на десятках уровней ниже площади, находятся огромные залы для ритуальных убийств. Если сегодня царит хаос, то в установленные дни здесь проводят организованные жертвоприношения. Тёмному Богу требуется постоянный приток жизненной энергии, и он подчинил волю своего народа этой немыслимой практике.

— Как они вообще выжили? — спросил Магнус.

— За счёт завоевания других миров, — ответил его дед. — Когда-то Двенадцать Миров населяли разумные существа, но дасати предали всех мечу или жертвенному алтарю, вырывая сердца из груди. Со временем жертвы закончились, и они стали истреблять друг друга, превратившись в эту культуру смерти и безумия, которую вы видите сегодня.

Макрос замолчал, давая словам проникнуть в сознание спутников, затем продолжил:

— Правда о произошедшем скрыта. История переплелась с догматами до такой степени, что каноны Тёмного Бога и исторические хроники стали одним целым. Только сёстры Ведьмы Крови сохраняют крупицы истинного знания о прошлом, но даже их архивы отрывочны.

— Почему? — не унимался Накор.

— Туда, — Макрос указал Пагу направление, — к тому высокому шпилю и дальше. Это приведёт нас к Роще. — Затем объяснил: — Веками сёстры Ведьмы Крови были частью культа Тёмного Бога, хотя, скорее всего, они существовали ещё до его возвышения и служили богине жизни или природы.

— Но даже когда Сестринство осознало бессмысленность общества, где даже дети не защищены от насилия, большая часть древних знаний уже была утрачена. Будь у меня больше времени для изучения… — Его голос прервался.

Паг заподозрил, что состояние Макроса серьёзнее, чем тот признаёт. Во всех его действиях чувствовалась скрытая спешка, а в воздухе витало предчувствие неминуемого переломного момента.

Война приближалась. Либо к Мидкемии, либо к Келевану — двойнику этого мира. Единственное, что сдерживало вторжение, — подготовка сил Тёмного Бога. Это накопление энергии должно быть финальным этапом перед атакой.

Паг осознавал неизбежность такой войны. Он только начал понимать истоки извращённого поведения этого общества, но уже видел хрупкий гомеостаз, поддерживаемый внутренними противоречиями: одного косого удара было бы достаточно, чтобы вся конструкция рухнула. То, как быстро дасати оправятся от сегодняшней бойни, могло бы многое объяснить, на Мидкемии подобное опустошило бы целые города и королевства.

Он размышлял, что в любой человеческой культуре подобные потрясения, будь то среди крестьян, купцов, военных или знати, неминуемо приводят к хаосу. Западные королевства оправлялись от Змеиной Войны двадцать лет, и то лишь благодаря выдающимся личностям, включая членов его собственной семьи.

Внимание Пага привлекло движение в парке ниже. Группа вооружённых дасати, судя по одежде, Ничтожных, пряталась в ложбине, скрытая кустарником от всех, кроме тех, кто находился прямо над ними. Они были изранены, измождены и, как понял Паг, пролетая мимо, уже закончили сражаться, теперь лишь ждали окончания этого кровавого дня.

Когда они достигли юго-западной границы парка, Паг понял, что укрывающиеся Ничтожные вряд ли переживут этот день. На площади собирался крупный отряд тяжеловооружённых конных Рыцарей Смерти в сопровождении двух Жрецов Смерти, явно готовившихся к методичному прочёсыванию территории.

Паг почувствовал желание вмешаться, но тут же задался вопросом — с какой целью? Да, в обычной социальной иерархии Рыцари Смерти чаще выступали в роли хищников, но это не делало Ничтожных менее кровожадными. Он прекрасно знал: если бы им представилась возможность, они бы без колебаний разорвали его и его товарищей на части.

С горечью Паг осознал, что даже освоив культуру цурани в юности и научившись понимать многие чужие цивилизации, он никогда не постигнет суть дасати. Это было сродни попыткам понять логику муравьёв в муравейнике — можно изучить их социальную структуру, но никогда по-настоящему не понять их сути. Хотя, признал он про себя, с муравьями у него было бы больше шансов.

Они продолжили полёт над монотонными городскими пейзажами, высматривая потенциальные угрозы. Путешествие оказалось спокойным, и после долгого молчаливого перелёта раздался голос Макроса:

— Вон там, возле открытого участка с небольшим озером.

Магнус изменил направление, и группа двинулась к указанной цели. Они начали медленно снижаться над городом, приближаясь к границе района, когда Макрос произнёс:

— Вон то здание на холме.

Постройка была скромных размеров, но, как и всё у дасати, хорошо укреплена. Высокая стена с глубоким рвом, усеянным заострёнными кольями, окружала её.

— Местные хищники умеют перепрыгивать ограждения, — пояснил Макрос. — Лучше опусти нас за той рощей, Магнус. Если мы внезапно возникнем перед воротами, в нас могут выпустить дюжину стрел прежде, чем нас узнают.

Внук последовал указанию. Как только они коснулись земли, Паг рассеял заклинание невидимости. Трое Ничтожных, молчавшие всю дорогу, выглядели бледными, их и без того сероватая кожа приобрела пепельный оттенок, и явно испытывали облегчение, снова оказавшись на твёрдой земле.

— Идите объявите о нашем прибытии, — распорядился Макрос. — Постарайтесь не погибнуть, прежде чем заговорите. Советую кричать с безопасного расстояния от ворот.

Когда они удалились, он добавил:

— Возможно, это излишняя предосторожность, но лучше перестраховаться. Мы контролируем весь этот район, и, если только сам ТеКарана не прислал сюда свой личный легион, наши силы, скорее всего, смогли сохранить здесь порядок.

— Прежде чем мы войдём, должен предупредить — у нас почти не осталось времени ни на планирование, ни на действия. Происходит нечто чудовищное, иначе Великий Отбор не был бы объявлен. Обычные дасати, будь то Рыцари Смерти или Ничтожные, мало интересуются историей, но с тех пор, как ко мне вернулись человеческие воспоминания, я сделал её изучение своей задачей.

— Подобные массовые убийства объявлялись лишь по двум причинам: чтобы снять социальное напряжение и подавить любые намёки на восстание против Тёмного Бога и его слуги ТеКараны… или чтобы подготовить народ к вторжению в другой мир. Последний завоёванный дасати мир, Косриди, пал три века назад. От его коренного населения не осталось и следа.

— Вы думаете, дасати готовятся вторгнуться в наш мир? — спросил Магнус.

— Пока нет, но скоро. Если мои опасения верны, Тёмный Бог объявит Великий Сбор уже через месяц. Все боевые общества объединятся с армиями Каран и ТеКараны в назначенном месте — возможно, до двух миллионов Рыцарей Смерти и несколько сотен тысяч Жрецов Смерти. Ещё четыре миллиона Ничтожных составят вспомогательные силы. Не забывайте, у них шесть миров для мобилизации ресурсов.

Паг не скрывал шока от этих цифр:

— За двенадцать лет войны мы столкнулись максимум с двадцатью тысячами цурани, Макрос. Даже Изумрудная Королева отправила против Королевства лишь сорок тысяч, и почти половина погибла в море или при штурме Крондора. Остальные растянулись на сотне миль Королевского Тракта. И треть их армии дезертировала ещё до Битвы у Хребта Кошмаров.

— Два миллиона… — задумчиво протянул Накор, и Паг по выражению его лица понял, что тот не шутит. — Это много.

— Ты понимаешь, что это значит?

— Значит, мы должны предотвратить начало войны, — просто ответил Накор.

— Но возможно ли это? — спросил Магнус.

— Вот в чём вопрос, — сухо заметил его дед.

Паг твёрдо сказал:

— Есть только один способ.

Макрос кивнул, словно читая его мысли:

— Да. Убить Тёмного Бога до того, как будет отдан приказ о вторжении.