Гнев Безумного Бога

Глава 19 Контратака

Паг подал сигнал.

Он в последний раз использовал свою способность проникать взором сквозь преграды, чтобы убедиться, что путь впереди был свободен и, похоже, не таил ловушек.

— Пора, — сказал он Валко. Сейчас или никогда.

Мартух, Магнус, Хиреа и Паг проделали опасный путь от своего убежища в Роще Дельмат-Амы до места сбора Валко — огромного зала, легко вместившего тысячу с лишним Рыцарей Смерти, служащих Ордену Белого, которые собрались там. Даже сейчас, когда они готовились к штурму покоев ТеКараны, в зал продолжали пробираться десятки отставших.

Их приказы были просты, но для дасати, служивших Белому, оказались трудны для принятия. Им велели не вступать в бой, а затаиться — словно они были детьми или женщинами. Им предстояло отсиживаться в укрытии, пока не поступит иное распоряжение.

Проверенные Ничтожные, служившие Белому, получили критически важную задачу распространить этот приказ. И несмотря на годы подготовки, они почти опоздали. Полдюжины ключевых гонцов попали в облаву, когда Жрецы сгоняли жертвы к Чёрному Храму, и считались погибшими. Ещё сотня Рыцарей Смерти пала в схватках с гвардейцами ТеКараны — у них не было выбора, ведь любой Рыцарь, обнаруженный в городе после призыва, автоматически считался приверженцем Белого. Все остальные находились за много миль, ожидая приказа вторгнуться на Келеван.

Валко обнажил меч и приказал своим людям соблюдать осторожность и тишину. Паг поражался дисциплине этих Рыцарей Смерти, ведь осторожность и скрытность никак не вязались с традиционным обликом дасатийского воина.

Кто-то привел в действие механизм, и массивная каменная стена сдвинулась в сторону, открывая черный зев туннеля, ведущего вверх. Валко двинулся вперед, и Паг в очередной раз поразился остроте их зрения — им не нужны были факелы, достаточно было малейшего проблеска света или тепла.

Они вошли во тьму.

Каспар подал знак Сервану, который развернул коня и понесся прочь, словно за ним гналась тысяча демонов. Он держал меч наготове, но его задачей было доставить сообщение терпящему бедствие отряду Анасати, принявшему на себя основной удар дасати. Подскакав достаточно близко к лорду Джеурину, он крикнул:

— Сейчас, милорд! Немедленно!

Цуранийскому аристократу едва исполнилось семнадцать, когда до него дошла весть о гибели отца. Несмотря на потерю родителя, Первого советника, командующего войсками дома и всех старших лидеров, присутствовавших на Высшем Совете, юноша проявил недюжинный ум и решимость. Он был готов защищаться, но сдерживал себя, ожидая приказа. Теперь же, когда его воины гибли, прикрывая отход, он больше не мог оставаться в стороне.

Серван видел, как Джеурин пробивается вперед сквозь отступающих воинов Анасати, сдерживающих натиск сотен Рыцарей Смерти. Юный правитель, переполненный яростью, копившейся со дня смерти отца, рванулся в бой. Перепрыгнув через падающего воина, он рубанул по подколенному сухожилию дасати, едва увернувшись от брошенной в него кольчужной перчатки.

— Назад! — крикнул Джеурин. — Отступаем по порядку!

Ещё один Рыцарь Смерти рванулся вперёд, но двое воинов Анасати по бокам от Джеурина перехватили его. Поодиночке цурани не могли сравниться с Рыцарями Смерти, но эти воины годами тренировались вместе — и теперь защищали жизнь своего молодого господина. Один принял на щит сокрушительный удар, отбросивший его на колени, но второй воспользовался малейшим просветом и вонзил меч в незащищённый участок под мышкой доспеха. Фонтан оранжевой крови хлынул на землю, когда он выдернул клинок, и все трое отступили ещё на шаг.

Рыцарь Смерти попытался поднять руку с мечом — и не смог.

Оружие выпало из ослабевших пальцев, и он рухнул на колени. Один из цурани уже приготовился нанести смертельный удар, но Джеурин схватил его за доспех у шеи и резко дёрнул назад.

— Нет! — крикнул он. — Назад! Отступаем медленно! — Затем, больше для себя с широко раскрытыми глазами прошептал: — Это работает. План чужеземца… работает.

Со всех сторон цурани сжимали кольцо, кроме центра, где отступал Джеурин. Это заставляло дасати продвигаться вперёд широким полукругом, а тех, кто оказывался в середине, — беспомощно топтаться на месте. Теперь большинство Рыцарей Смерти могли лишь наблюдать, как окружающие их цурани методично рубят их товарищей. Любая попытка продвинуться вперёд лишь толкала своих же под удары вражеских мечей.

Старший среди Рыцарей Смерти в центре окружения беспомощно озирался по сторонам, не зная, как действовать дальше — чувство, доселе неведомое ни одному дасати.

Аленбурга наблюдал за этим с восхищением.

— Этот юноша достоин любых наград, которые только может даровать Император, — сказал он Каспару и Эрику.

— Они все достойны, — отозвался Эрик.

Дасати сбились в ещё более плотную толпу. Аленбурга выжидал момента, когда между окружёнными Рыцарями Смерти и подкреплениями, всё ещё спускавшимися с Чёрной Горы, образуется разрыв. Когда это наконец произошло, он скомандовал:

— Сигнал Миранде! Пора!

Цуранийский солдат неподалёку поднял высокий шест с ярко-зелёным знаменем и начал размахивать им из стороны в сторону.

На дальнем холме Миранда заметила сигнал и крикнула:

— Вперёд!

Словно танцоры при дворе, дюжина Всемогущих Империи Цурануани поднялась в воздух, будто невидимая рука вознесла их ввысь. Своей магией они подняли ещё двоих магов каждый, так что тридцать шесть сильнейших волшебников этого мира воспарили в небеса, получив беспрепятственный обзор промежутка между речной тропой и равнинами у подножия холмов.

Как Миранда и ожидала, ряды дасати оказались разорваны. Те, кто находился в разрыве, замедлили шаг, пытаясь разглядеть, что происходит в битве менее чем в полумиле впереди, пока их командиры решали, как действовать дальше. Хотя Миранда не была знатоком военной тактики, она видела достаточно сражений, чтобы понять: дасати справляются с координацией больших отрядов ещё хуже, чем цурани. Она не знала всех деталей плана Каспара, но понимала достаточно, чтобы осознать — он работает.

— Вперёд! — крикнула она, подавая сигнал к атаке.

Выстроившись в боевой порядок, тридцать семь магов невероятной силы устремились вниз, заняв позицию высоко над вторгшимися дасати, и оттуда обрушили на захватчиков дождь смерти.

Джомми повернулся к Таду и Зейну, пока Серван мчался назад с поля боя, чтобы присоединиться к ним.

— Вы только посмотрите на это! — крикнул он, указывая вдаль.

Над тыловой частью битвы разворачивалось невероятное зрелище: вспышки света и энергии, вздымающиеся столбы пламени и клубы дыма, почти ослепляющие наблюдателей.

Тад усмехнулся:

— Только не злите Миранду.

— Пошли, — Зейн ткнул пальцем в сторону командного пункта. — Нам пора назад.

Четверо друзей, впервые за месяцы собравшиеся вместе, наслаждались своей новой ролью командиров, хотя и осознавали ограниченность опыта. Джомми, как самый старший и опытный, чувствовал себя увереннее остальных, но сейчас все они были просто неопытными юнцами, на которых внезапно свалилась огромная ответственность.

Командная структура цурани лежала в руинах. Практически все правящие лорды погибли во время нападения дасати на Высший Совет. Оставшиеся в живых находились на ключевых позициях по всей Империи, но в этой конкретной битве не было ни одного опытного командира. Хуже того, большинство домов потеряли своих первых советников, командующих войсками и других ценных членов свит погибших лордов.

Теперь десятки тысяч цуранийских солдат получали приказы от чужеземцев, передаваемые через других чужеземцев неопытным командирам, которым помогали воины, по меркам Мидкемии сравнимые разве что с капралами или младшими сержантами. Немногие уцелевшие командиры подразделений отчаянно пытались координировать действия вверенных им солдат.

— Пока что всё идёт по плану, — заметил Зейн, указывая на дасати, которых постепенно загоняли в плотную группу.

Четверо друзей поспешили обратно к командному пункту как раз вовремя, чтобы услышать, как генерал Аленбурга кричит:

— Лучники! Выбирайте цели!

Приказ передали дальше, и лучники клана Лашики, лучшие во всей Империи, выпустили стрелы высоко в небо, так что те падали отвесно в самую гущу скучившихся дасати. Те не могли ничего противопоставить такой атаке.

Джомми осадил коня, спрыгнул на землю и бросил поводья слуге. Подбежав к штабу, он отдал честь офицерам и доложил:

— Приказ передан, генерал. Они ждут вашего сигнала.

— Ещё не время, — ответил хитрый старый воин из Новиндуса.

Каспар перевёл взгляд с Эрика на Аленбургу и увидел на их лицах то же смертоносное удовлетворение, которое испытывал сам. Им удалось загнать в ловушку и уничтожить крупный отряд дасати, не понеся серьёзных потерь.

Всё новые и новые стрелы обрушивались на центр построения дасати, и Эрик не удержался от комментария:

— Не могу поверить, что у них нет щитов.

— Даже не пытайся понять, как мыслят эти существа, — ответил Аленбурга. — Все их мечи выглядят как полуторные. Может, они настолько скованы традициями, что даже не поощряют разнообразия в вооружении.

Каспар покачал головой:

— Если видение, которое я видел, было правдой, а пока ничто не говорит об обратном, то это странный и извращённый народ, отказавшийся от инноваций столетия назад.

— Или, может, они просто считают себя неуязвимыми? — предположил Эрик.

Вдалеке было видно, как летающие маги методично уничтожали окружённых дасати, прижатых к реке над равниной.

Горький смех Каспара прозвучал как щелчок кнута:

— Ещё час такого магического ливня, и они расстанутся с этим заблуждением.

— Возможно, — сказал Аленбурга, — но мне куда интереснее другое: где их Жрецы Смерти и почему они не отвечают на атаку магов?

Миранда уставала, но её по-прежнему заряжала возможность нанести удар по врагу. Со времён войны с армией Изумрудной Королевы она не чувствовала такой ярости и такой сфокусированной злости. Внизу были те, кто подверг опасности её мужа и старшего сына, захватил её саму и унизи. Поэтому она с радостью стала орудием их возмездия.

Но с каждой минутой сосредоточиться становилось всё труднее — усталость высасывала силы. Она оглянулась по сторонам и заметила, что другие маги тоже начали выдыхаться.

Собрав остатки энергии, Миранда обрушила вниз огромный шар багровой энергии. Это служило двум целям: во-первых, нанести серьёзный урон дасати, застрявшим в речном проходе. Те, кто впереди, не могли продвинуться из-за неподвижного строя цурани, а те, кто сзади, блокировали отступление к Чёрной Горе. А, во-вторых, подать Аленбурге сигнал к атаке кавалерии.

Яркая вспышка также была замечена лордом Толкадески — шестнадцатилетним юношей, никогда не участвовавшим даже в серьёзной драке, не то что в битве. Пытаясь скрыть дрожь в голосе, он поднял меч и крикнул:

— Вперёд!

Тысяча всадников, скрывавшихся в овраге к западу от разорванной линии дасати, двинулись в бой в идеальном порядке. Их юный предводитель мог и не иметь опыта, но всадники четырёх домов, следовавшие за ним, были ветеранами. Лошади появились на Келеване во время Войны Врат — это были трофейные кони из Королевства. Касуми из клана Шиндзавай первым из знати осознал ценность кавалерии, и его дом первым начал разводить лошадей на Келеване.

Как и Касуми, многие цуранийские аристократы быстро «заболели» верховой ездой, и за последующие десятилетия через разломы с Мидкемии завезли ещё больше лошадей. Теперь цурани гордились своей лёгкой кавалерией, не уступавшей даже легендарным ашунтским всадникам Великого Кеша.

Каждый всадник горел желанием ответить на оскорбление суверенитета их родины, как и пешие воины. Они рвались в бой, чтобы изгнать захватчиков. Пока первая тысяча шла в атаку, ещё два отряда заняли позиции, готовые вступить в бой по приказу.

Юный лорд Харуми из Толкадески вознёс молитву Чококану, Доброму Богу, прося не опозорить предков провалом своей миссии. Он поднял меч и крикнул:

— В атаку! — и никто из окружающих не заметил, как дрогнул его голос.

Тысячи копыт обрушились на землю, словно молоты в кузнице, заставив почву содрогаться. Дасати на правом фланге почувствовали вибрацию раньше, чем услышали грохот, потому что маги в небе продолжали обрушивать на них самые губительные заклинания, какие только могли сотворить.

Цуранийская кавалерия врезалась в левый фланг дасати, превращая медленное отступление в хаотичную мешанину. Пеший дасати мог сражаться с десятком цурани, но против конницы их преимущество таяло. Рыцарей Смерти сбивали с ног, швыряя в толпу отступающих по тропе сородичей. Ярость атаки сбросила десятки дасати с обрыва в реку, где те тут же пошли ко дну под тяжестью доспехов.

Лорд Харуми из Толкадески нанёс удар мечом, но опытный Рыцарь Смерти легко парировал его, схватил за ногу и стащил с седла. Юный правитель дома рухнул на землю, не успев поднять меч для защиты. Клинок пронзил традиционные пластинчатые доспехи цуранийского лорда, оборвав тысячелетнюю линию правителей Толкадески. Окружающие отметили, что мальчик не опозорил свой род — и в смертный миг его голос не дрогнул.

Аленбурга удовлетворённо кивнул:

— Хорошо. Они отступают.

Он повернулся к Зейну:

— Скачи к передовой и напомни нашим рвущимся в бой цуранийским капитанам, что им запрещено заходить в последнюю долину у истока реки, если они вообще до неё доберутся.

Когда Зейн отдал честь и бросился к лошади, старый генерал добавил:

— И постарайся не получить смертельное ранение.

— Так точно! — отчеканил Зейн, покидая импровизированный командный пункт.

Эрик провёл рукой по лицу:

— Всё прошло хорошо.

— Да, — согласился Каспар. — Но это было всего лишь одно сражение.

— И если дасати не полные идиоты, — добавил Аленбурга, — они больше не позволят загнать себя в такую ловушку. Не берусь гадать, как они мыслят, но будь я их командиром, я бы уже планировал, как ввести в бой собственную кавалерию.

Он устало вздохнул:

— Долгий выдался день.

Солнце клонилось к западу, когда он спросил:

— Они сражаются по ночам?

— У нас нет таких сведений, — ответил Каспар.

— Твой юный Джомми прав. Мы не можем строить предположений о том, как мыслят и действуют эти существа.

Аленбурга повернулся к ожидавшим приказов офицерам:

— Раненых эвакуировать немедленно. Оборонные позиции подготовить ещё быстрее. Будем действовать так, словно знаем, что после заката нас ждёт новая атака.

Новая атака действительно началась после заката.

В просторном туннеле Паг поднял руку, и все замерли, прислушиваясь. Он взял на себя роль передового разведчика, шедшего впереди авангарда, поскольку после Магнуса был самым могущественным существом в этом отряде. Сам же Магнус находился рядом с Валко с чётким приказом защищать его любой ценой.

С момента входа в туннель их сопровождал постоянный фоновый шум, становившийся всё громче по мере приближения к ответвлениям, которые, по словам Мартуха, вели из дворцового комплекса к Чёрному Храму, образуя сложную сеть. Сложно было подобрать определение этому звуку, но он заставлял кожу Пага покрываться мурашками.

Подав сигнал основному отряду двигаться дальше, Паг возглавил колонну из более чем тысячи Рыцарей Смерти, преданных Белому. Они продвигались быстро, но без суеты. Никто не мог сказать точно, как долго дворцовая стража будет занята истреблением населения города, но атаку следовало провести до возвращения значительной части убийц с их кровавой миссии.

Паг почувствовал движение впереди, и его пульс участился в предвкушении долгожданной прямой схватки с Жрецами Смерти, охранявшими ТеКарану. Готовясь к рейду, он просил Валко и других рассказать всё, что они знают о возможных угрозах, но информация оказалась отрывочной.

Мало что было известно об этом заброшенном подземном комплексе, примыкающем к личным покоям ТеКараны в Великом Дворце. Повелителя охраняла тысяча преданных Талной. Паг не счёл нужным рассказывать о настоящих Талной, скрытых на Мидкемии, или что эти были просто людьми в доспехах, стилизованных под древних пленённых богов дасати.

ТеКарана жил в почти полной изоляции от остального мира. Его обслуживал отдельный штат — не связанный с дворцовыми Эффекторами, Устроителями, Посредниками и прочими мелкими Ничтожными — и гарем из женщин, отобранных из лучших домов Империи. Никогда не было зафиксировано, чтобы он признавал кого-то сыном.

Более того, оставалось неясным, когда и как этот ТеКарана сменил предшественника. Ходили слухи, но правду не знал никто. Предполагалось, что одного из планетарных Карана выбирают для замены верховного правителя, когда придёт время, но точный механизм этой системы знали лишь в самых узких кругах власти.

Паг остановился перед тем, что казалось глухой стеной — монолитной плитой из вездесущего чёрно-серого камня, основного строительного материала Империи. Он жестом подозвал Валко:

— Здесь есть проход, или мне придётся его проломать?

Валко впервые с момента знакомства посмотрел на Пага с искренним удивлением:

— Ты можешь разрушить это?

— Не бесшумно.

Уголки губ Валко дрогнули. Паг впервые видел на его лице подобие улыбки.

— Нет, здесь есть вход.

Мартух и Хиреа выдвинулись вперёд. Втроём они ощупали стену, ища нечто невидимое даже для магического зрения Пага. Через несколько минут Хиреа нажал на скрытый механизм в нижней части стены. Раздался глухой, но удивительно мягкий гул, и массивная плита скользнула вправо, открывая узкий проход, ведущий наверх.

— Сюда, — сказал Валко.

Паг и Магнус вошли в проход, направляясь к дворцу.

Накор удерживал Бека. Тот был облачён в тревожаще-странные доспехи Талной — весьма знакомые Накору по тем временам, когда он изучал десять тысяч таких, спрятанных в огромной пещере на Мидкемии, опыт, граничивший с мистическим. Но в этих Талной не было ничего мистического — каждый был просто фанатиком, преданным ТеКаране, носящим древние доспехи.

Черные с красной отделкой доспехи дворцовой стражи были куда менее вычурны, чем золотоомрачённое уродство, в которое теперь облачили Бека, и оба варианта казались безвкусной пародией на настоящие доспехи Талной, которые видел Накор. Как если бы слуги Тёмного почувствовали необходимость выглядеть внушительнее тех, кого заменили.

Накор услышал зов во дворец прежде, чем Бек успел отреагировать, и просто завёл своего юного спутника в нишу у кладовой, пока сотни стражей-Талной спешили на зов. Бек не задавал вопросов, но Накор видел, как ему не сидится на месте после часов молчаливого ожидания в тесной комнатушке.

— Скоро, — тихо сказал Накор. — Они скоро придут.

— Кто «они», Накор? — спросил громадный юноша.

— Паг и остальные.

— И что мы будем делать? Я хочу действовать.

— Ты сможешь действовать очень скоро, друг мой, — прошептал Накор. — И это тебе очень понравится.

Миранда чувствовала, как усталость грозится сломить её, но всё же заставила себя произнести ещё одно заклинание ясновидения. И вдруг её глаза расширились, а голова дёрнулась назад, будто от пощёчины.

— Что случилось? — спросил генерал Аленбурга, прищурив свои обветренные глаза.

— Больно было.

— Что было больно? — переспросил Каспар из Оласко.

— Они создали какую-то… защиту от ясновидения внутри этой штуки.

После заката, когда первая фаза битвы завершилась, к ним присоединились ещё два десятка магов. Их помощь оказалась как нельзя кстати, когда через час после захода солнца дасати начали вторую атаку. На этот раз цурани применили другую тактику, понимая, что дасати не повторят ошибку и не станут прямо в лоб штурмовать укреплённые позиции, где их можно окружить.

Аленбурга приказал прибывшим к концу битвы цуранийским инженерам возвести как можно больше баррикад на выходе из речного ущелья на равнину. Дасати всё ещё могли прорваться, но не массово. Если только сначала не остановятся, чтобы разобрать заграждения, или не попытаются переплыть участок реки.

Затем с повозок начали разгружать дюжину тяжёлых баллист и пару требушетов, как раз когда дасати снова двинулись вниз по тропе. Когда их авангард достиг конца пути, цуранийские лучники, укрывшиеся на возвышенностях, начали обстреливать их сверху, притом каждый пятый снаряд был зажигательным. Тем временем с помощью требушетов запускали в ущелье огромные бочки с горючим маслом.

Каждая бочка содержала пятьдесят галлонов масла и была сконструирована так, чтобы разваливаться при ударе, расплёскивая содержимое во все стороны. Понадобилось несколько минут, чтобы огонь разгорелся по-настоящему, но как только это произошло, ущелье превратилось в адское пекло. Многие Рыцари Смерти бросились в реку, где их либо утягивало на дно стремительное течение вместе с тяжёлыми доспехами, либо «помогали» цуранийские копейщики, длинными древками удерживающие дасати под водой, когда те пытались выбраться на берег.

Через час такого кошмара дасати поспешно отступили вверх по тропе.

Теперь союзники пытались предугадать следующий шаг противника, отсюда и попытка Миранды применить ясновидение.

— Всё равно у меня никогда не особо получалось это искусство, — пробормотала она.

Четверо молодых капитанов ожидали неподалёку, и на всех явно лежала печать усталости. Зейн почти засыпал на ходу, и Таду несколько раз пришлось его подтолкнуть, чтобы тот не отключился. Генерал Аленбурга заметил это и приказал:

— Передайте приказ отойти на отдых. Выставить дозорных по краям холмов на расстоянии мили в каждую сторону. Пусть все остальные находят себе место поудобнее и отдыхают.

Молодые офицеры поспешили выполнить приказ и наконец получить передышку.

Аленбурга повернулся к Миранде:

— Я не представляю, как вы делаете то, что делаете, но выглядите так, будто вы готовы проспать месяц. Идите. В миле позади разбита палатка, там еда и постель.

Он выделил солдата, чтобы проводить её, и добавил:

— Моя благодарность вам и другим магам. Без ваших удивительных умений мы бы здесь не устояли.

Миранда слабо улыбнулась:

— Спасибо. Если понадоблюсь, я вернусь за минуты.

Аленбурга бросил взгляд в сторону Чёрной Горы:

— Вряд ли наши новые друзья побеспокоят нас до рассвета. Может, они и видят в темноте, как кошки, но мы дали им повод крепко задуматься.

Проводив Миранду взглядом, он сказал Эрику и Каспару:

— Вот что меня беспокоит больше всего.

— О чём они думают?

— Именно, — подтвердил генерал.

Эрик задумчиво произнёс:

— Во время последней схватки меня кое-что озарило.

— Выкладывай, — буркнул Аленбурга. — Не похож ты на скромника.

Эрик усмехнулся:

— Не хотел строить догадки, пока не убедился, что третьей атаки не будет.

— И? — подал голос Каспар.

— Зачем им вообще нужна была вторая атака? Достаточно просто удерживать нас у выхода из ущелья, не подпуская ближе. Рано или поздно сфера расширится, и они смогут ударить в любом направлении. И главное — зачем вообще устраивать всю эту бойню? Почему просто не продолжать расширять сферу?

Аленбурга провёл ладонью по лицу:

— Глаза будто песком засыпаны. — Он посмотрел на Эрика, затем на Каспара: — У меня полно вопросов без ответов.

Помолчав, добавил:

— Вот хотя бы: как Королевство вообще сумело победить цурани в прошлый раз?

Эрик вздохнул:

— Я изучил все записи о той войне. И самый честный ответ: потому что цурани не воспринимали её всерьёз.

— Двенадцатилетняя война — и не всерьёз?

— Похоже, это был лишь побочный ход в их большой политической игре.

— Страшно представить, что было бы, возьми они это всерьёз, — заметил Каспар.

— Мы бы все с рождения говорили на цуранийском, полагаю, — сухо заключил Аленбурга. Он глубоко вдохнул: — Но потомкам цурани не на чём будет говорить, если мы не победим.

— Что дальше? — спросил Каспар.

— Ждём.

Генерал огляделся в поисках места поудобнее, прислонился к крупному валуну и тяжело опустился:

— Худшее в том, что я понятия не имею, чего ждать дальше от этих чудовищ под куполом. А хорошее, что к утру у нас будет втрое больше солдат.

— Что-то подсказывает мне, — Эрик присел рядом, — они нам понадобятся.

Каспар остался стоять, всматриваясь в темноту, будто мог разглядеть очертания сферы. Тихо спросил:

— Но хватит ли этого?

Иоахим из Рана нервничал. Он нервничал каждый раз, когда наступала его очередь наблюдать за десятью тысячами неподвижных Талной. Он нервничал ещё и потому, что единственный другой маг с Острова Колдунов, дежуривший с ним, был не старше него, едва двадцать шесть лет, и обладал ещё меньшим опытом, а сейчас крепко спал снаружи.

Конклав присматривал за этими… существами уже давно, как понимал Иоахим. Он не знал подробностей, кроме инструкций: дежурить посменно с другими магами, ничего не трогать, но сообщить, если в этой огромной пещере произойдёт что-то «непредусмотренное».

Иоахим не был до конца уверен, что именно означало «непредусмотренное», но был абсолютно уверен, что ему это не понравится, если случится. Он не мог ничего поделать со своим страхом — эти неподвижные существа в гигантской пещере пугали его, выстроившись рядами, словно чудовищные игрушечные солдаты, каждый в одинаковых доспехах, каждый недвижим, как окружающие скалы…

Он моргнул. Один из них пошевелился? Сердце бешено заколотилось, а кожа покрылась мурашками. Он вгляделся, но не увидел никаких изменений. Должно быть, это была игра света или воображения, решил он, но сердце продолжало бешено стучать.

Позвать ли Милтона, второго мага? Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Иоахим решил, что его лишь поднимут на смех, если он это сделает. Он занялся бессмысленной регулировкой единственного факела, закреплённого в импровизированном светильнике над ним, и пришёл к выводу, что иллюзию создало мерцание пламени.

Неудивительно, что разум играет злые шутки, — подумал он, в очередной раз поражаясь, как далеко распространяется свет в этом иначе абсолютно тёмном подземелье. Сделав ещё один успокаивающий вдох, он вернулся к фолианту на коленях. После первого дежурства здесь он решил хотя бы не отставать в учёбе. Он не был лучшим магом в Конклаве и нуждался в повторении особенно запутанных заклинаний — особенно тех, что были написаны на кешианском, поскольку языки давались ему с трудом.

Углубившись в изучение сложной фразы, он уже начал забываться, как вдруг краем глаза снова уловил движение. Голова дёрнулась вверх. В первом ряду бесконечных шеренг Талной…

Нужно взять себя в руки. Всё выглядело точно так же, как мгновение назад… или нет? Сердце бешено колотилось, а Иоахим, не зная, что делать, замер в ожидании, высматривая новые признаки движения.

Первый из стражников ТеКараны, заметивший отряд Валко, погиб раньше, чем его мозг успел осознать увиденное. Паг решил не церемониться и применил простейшее заклинание физического воздействия, швырнув противника в дальнюю каменную стену с силой пятисотфутового падения. Громкий хлопок, несомненно, должен был предупредить остальных стражей в коридоре. Брызги оранжевой крови разлетелись на несколько ярдов вокруг.

— Впечатляюще, — сказал Мартук Магнусу. — Постараюсь не злить твоего отца.

— Мудрое решение, — ответил маг, слегка удивлённый чёрным юмором дасати в такой ситуации.

Конечно, по сравнению с другими дасати, Мартук казался почти человеком в своём мировоззрении. Но Магнус был не менее удивлён вспышкой отца и понял, что Паг, должно быть, скрывал глубочайшую тревогу с момента их прибытия в этот мир. А поскольку Паг никогда не беспокоился о себе, его волнение должно было касаться Магнуса, Накора и даже того странного юноши — Ралана Бека.

Магнус знал, что происходит что-то, о чём отец ему не рассказал, и что Накор с Беком играют какую-то неясную для него роль. Но за долгие годы он научился безоговорочно доверять отцу. Обладая выдающимся талантом с детства, Магнус всегда имел возможность осваивать мастерство в своём ритме — ему бросали вызовы, но никогда не перегружали. И это обучение, несмотря на порой впечатляющее нетерпение матери, подарило ему изящный подход к чрезвычайно сложной практике.

Магнус понимал, что однажды может превзойти родителей в силе, но до этого оставались десятилетия. А сейчас стоял куда более насущный вопрос: проживёт ли он хотя бы следующие несколько минут, не говоря уже о десятилетиях.

Паг свернул за угол и оказался в просторной галерее, где расположился отряд Талной — по-видимому, резервная группа, готовая в любой момент отправиться туда, где потребуется их присутствие. Из зала расходились дюжина широких проходов, словно спицы колеса. Некоторые стражи сняли шлемы и переговаривались в ожидании приказа. Паг в очередной раз осознал, что их преимущество во многом строилось на иллюзии — эти воины в доспехах выдавались за легендарных Талной, тех самых практически неуязвимых машин для убийств, которых все боялись.

Паг не колебался. Он поднял руку, и над его ладонью вспыхнул массивный шар синей энергии, внутри которого плясали молнии. Маг швырнул его в самую гущу Талной. Искры энергии разлетелись во все стороны, перескакивая от одной цели к другой, оглушая каждого воина, которого касались, и вызывая мгновенные судороги. Одни рухнули на пол, дёргаясь в конвульсиях, другие застыли как в параличе — заклинание Пага вывело из строя треть отряда.

Валко и его воины бросились в атаку.

Застигнутые врасплох, двести Талной не смогли организовать сопротивление. Больше половины были убиты, пока дёргались на полу или пытались подняться. Те же, кто сумел оказать хоть какое-то сопротивление, быстро пали под натиском. Два-три воина Белого атаковали каждого устоявшего Талной — и внезапно всё было кончено.

Паг быстро оценил потери: двое воинов Валко погибли, десятки получили лёгкие ранения. Талной же полегли все до последнего.

Паг переводил взгляд с туннеля на туннель, пытаясь определить правильный путь, и изучал отметки над каждым входом. В традициях дасати энергетические символы, обозначающие назначение туннеля, были высечены в камне, видимые только их глазами, эквивалент дорожных указателей. Паг быстро просмотрел каждый и затем заметил его: символ значительно крупнее остальных. Должно быть, это метка ТеКараны.

Как будто услышав невысказанный вопрос Пага, Валко указал именно на этот символ:

— Туда.

Паг посмотрел вглубь длинного туннеля. Один стремительный бросок, — и они окажутся у покоев ТеКараны.

— Магнусу следует встать между нами. Мы ещё не встретили ни одного Жреца Смерти, а когда встретим, их может оказаться немало.

— Твоя магия впечатляет, человек, — сказал Валко. — Если её можно применять избирательнее, это будет полезно. Среди них могут быть агенты Белого. У нас есть несколько внедрённых высоко во дворце, и они могли найти убедительный предлог не участвовать в бойне у Чёрного Храма. Думаю, некоторые всё ещё здесь, как только мы атакуем, они присоединятся.

— Остаётся только надеяться, — тихо ответил Паг. — Но будем считать всех врагами, пока не убедимся в обратном.

Он знаком велел сыну выдвинуться перед Валко:

— Держи меня в поле зрения, но отступай защищать лорда Валко, если потребуется.

Магнус ничего не ответил. Выждав момент, он двинулся вслед за отцом.

Накор прислушался и наконец услышал то, чего ждал.

— Пошли, Бек. Мы найдём тебе драку.

— Хорошо, Накор. Я очень устал стоять на месте, — ответил крупный юноша.

Они заспешили на звуки боя, почти бегом.

— Когда придём, — сказал Накор, — ты сможешь убить всех, кто носит доспехи, как у тебя, а остальных не трогать?

— Да, Накор.

— А ещё сними шлем, чтобы Паг и остальные узнали тебя.

— Да, Накор, — Бек тут же сдернул шлем и швырнул его прочь.

Когда звуки схватки стали ближе, Накор спросил:

— Помнишь, что я сказал?

— Да, Накор. Я могу идти сейчас?

— Да, иди, — ответил юркий маленький игрок.

Они завернули за угол коридора и увидели вдалеке обширный двор, открытый небу. Даже отсюда было видно, что там идёт впечатляющая битва. По ослепительным вспышкам энергии и оглушительным звукам, эхом разносившимся по коридору, Накор понял: Паг и Магнус должны быть там. Именно так, как он и планировал.

Он чувствовал, что момент стремительно приближается — момент, когда все его планы, вынашиваемые годами, наконец сойдутся воедино.

Оставалась лишь одна проблема: справится ли Ралан Бек, абсолютный безумец, со своей ролью? Всё, что должно произойти по замыслу Накора, — судьба трёх миров, жизни всех, кто стал ему дорог за последнюю сотню лет, — всё это обратится в ничто, если Лесо Варен не поступит так, как ожидает Накор.

«Бывают моменты, — подумал Накор, — когда быть игроком не так уж и хорошо».