Жизнь

Разговоры

Как-то так получилось, что основной площадкой для переговоров между США и СССР стала Вена. Столица нейтральной Австрии, страны, встроенной в западную экономику, но управляемой близкими по многим аспектам идеологии коммунистов социал-демократами. К тому же после попытки теракта во время переговоров по ОСВ, окончившейся неудачно только благодаря счастливой случайности, тайная полиция Австрии создала сильнейшую в мире службу антитеррора. Так что Вена стала очень безопасным, но в то же время — насквозь «прозрачным». Соответственно любые неофициальные контакты здесь становились невозможными. Сложно называть переговоры неофициальными, если о них практически официально знает третья сторона. Так что Вена для Томпсона сейчас была совершенно бесполезна. Впрочем, для встречи мало подходило и большинство мест, популярных в политических кругах и политических детективных книгах. Просто потому, что там действительно шпион на разведчике сидит и журналистом погоняет.

Пришлось Тому продумать не только схему встречи, но и как довести придумку до контрагентов. Да еще так, чтобы не выдать свои возможности АНБ и президентской команде. Пришлось задействовать старые связи в АНБ, чтобы передать «просьбу о встрече», а точнее закодированное послание о необходимости забрать из тайника неподалеку от Барабу чрезвычайное послание для министра госбезопасности. Этот момент был самым рискованным во всем плане, так как тайником этим Томпсон ранее почти не пользовался и оставался неучтенный процент риска засветиться самому. Но все обошлось. Курьер, неизвестный Томпсону, извлек послание из тайника и переправил его дальше, а примерно через неделю Том услышал в передаче Московского радио кодовые фразы.

Поэтому сейчас Томпсон спокойно сидел на борту арендованной яхты, управляемой близнецами, на которой они вышли в море из марины Лимасола.

«Отличное место Кипр. Остров, на который из Греции можно попасть без визы. Туристический рай, на котором почти нет туристов после заварушки семьдесят четвертого — семьдесят шестого годов. Разделенный на две враждебные друг другу части… — лениво подумал он — Рай для шпионов, расположенный на перекрестке путей, ведущих в Африку, в Европу и на Ближний Восток. Где почти нет шпионов… Спецслужба каждой из частей. Греческой и турецкой, следит за другой. Не обращая внимания на всех остальных, если они не вмешиваются во внутренний расклад. А остальные спецслужбы заглядывают сюда только по необходимости, ибо ни сам остров, ни его политики никому особо не интересны. Если еще учесть, что у СССР здесь имеются постоянные группы специалистов по оружию, то и русскому попасть на Кипр намного проще, чем в другие страны…»

К яхте приблизилась типичная для Кипра небольшая рыбацкая моторка, обвешанная какими-то тючками и с закрепленным на носу обычным напольным вентилятором.

— Эй, на яхте! — крикнул один из рыбаков по-английски с интересным акцентом. — Рыба нужна⁈

— Только в обмен на виски! — крикнул в ответ Джо.

— Если «Джек Даниэльс» — можем поменять!

— Меняемся! — согласился Джо.

Лодка и яхта встали борт о борт. Пока Джо с одним из «рыбаков» торговался отбираю парочку самых вкусных рыб, на борт яхты перебрался «рыбак» постарше. Оказавшийся старым московским знакомым Тома, генералом Геннадием Павловичем Мельниковым. Специалист по космонавтике, официально — представитель ВКС в Комитете Космонавтики. Реально, по данным АНБ — начальник Пятидесятого НИИ ВКС МО СССР, занимающегося вопросами исследований по вопросам пилотируемой космонавтики и использования космического пространства в военных целях. С эти генералом Томпсону уже не раз приходилось общаться, причем не только по поводу полета на Луну.

— Заставляешь старого человека по жопам мира лазить, да еще и на утлых посудинах плавать, - ворчливо заметил он по-русски, усаживаясь в услужливо принесенное Джимом плетеное креслице. — Ладно, — слегка смягчился он, — получив от Джима стакан с охлажденным свежевыжатым апельсиновым соком. — За это можно многое простить, — улыбнулся Геннадий Павлович, с удовольствием отпил сок и, сразу став совершенно серьезным, спросил. — И во что ты ввязался, генерал? В какие игры рыцарей плаща и кинжала? И меня, старого космического волка, втянул…

— Хуже, — ответил угрюмо Том. — Тут не только плащи и кинжалы, тут политики замешаны…

— Это я и по инструктажу понял, — ухмыльнулся Мельников. — Оставался бы ты в космической программе, не пришлось бы вот так мотаться… Ладно, давай ближе к делу…

— К делу, так к делу, — согласился Том . — Опуская вводную часть про события на Ближнем Востоке — мне поручено провести неофициальные переговоры о вашем нейтралитете в возможном конфликте между западной коалицией, Ираком и Ираном.

— Подожди, сейчас напарника кликну, — ответил Геннадий Павлович . — Мне такие вопросы решать не по чину…

— Зачем тогда тебя потревожили? — слегка наигранно удивился Томпсон.

— Как старого знакомого по космическим делам. Чтобы не спугнуть, видимо, — серьезно ответил Мельников, то ли не заметив, то ли не придав значения игре Тома. И повернувшись, крикнул «рыбакам» — Коля, иди сюда!

На борт яхты перебрался рослый мужчина лет тридцати, крепкий, в светлой футболке с изображением епископа Макариоса на груди и в застиранных джинсах, с крупными чертами лица, чем-то неуловимо напоминающий Маяковского. Сходство с великим поэтом подчеркивала очень короткая стрижка.

— Гриднев Николай Игнатьевич, член коллегии Министерства Иностранных дел, первый заместитель председателя комиссии партийного контроля при ЦК КПСС, — представился он, пожимая руку Томпсону.

— Том Томпсон, генерал в отставке, — представился в ответ Том.

— Очень приятно познакомиться, — невозмутимо ответил Николай, присаживаясь. _ Начнем?

— Конечно, — согласился Том. — Надеюсь, вы понимаете, речь идет о неофициальных договоренностях, которые никак и нигде не должны быть озвучены и никаким, самым секретным, договором не будут зафиксированы.

— Мы это понимаем и согласны на подобный формат переговоров, - улыбнулся Николай. — Иначе мы здесь просто не встретились…

— Тогда перейдем к теме обсуждения, — открыв лежащий на столе карманный атлас мира, продолжил Том . — Полагаю, что напоминать об акте агрессии Ирака, оккупировавшего Кувейт под мнимым предлогом кражи нефти, мне не стоит. Про иранские ракетные удары -тоже. Как и объяснять, почему Соединенные Штаты и их союзники не могут оставить эти действия без ответа…

— Это понятно, вопрос в том, что вы хотите от нас, — ответил Николай. — Ни воздействовать на Саддама, ни договориться с Ираном возможностей мы не имеем. Начинать боевые действия против Ирана и Ирака мы тоже не собираемся.

— Понимаю и даже не собираюсь поднимать этот вопрос, — спокойно отреагировал на заявление русского дипломата Том. — Мы предлагаем договориться о возможности вынесения резолюции Совбеза ООН, осуждающей агрессию Ирака и поддержку ее Ираном. С последующим введением санкций в виде ограничения на торговые операции с этими странами. Просьба к вам — воздержаться и удержать от протеста китайцев. Затем мы планируем боевые действия для освобождения Кувейта и восстановления законного правительства. После чего все страны, входящие в ООН, признают его независимость.

— С китайцами вам придется договариваться самим, — сразу отреагировал Николай. — Если мы вас поддержим, даже опосредовано, думаю, что китайцы сами с вами свяжутся и договорятся. Теперь вопрос в том, что мы от этого шага получим? Зачем нам ваши войска в Ираке или в Иране?

— Вот это уже по-деловому, — улыбнулся Том. — Мне поручено сообщить, что все ваши заимствования Ираку будут признаны и выплачены одними из первых, причем без всяких дополнительных условий. Кроме того, мы согласны на легализацию коммунистической партии Ирака и вхождение ее в состав послевоенного коалиционного правительства. Ну и вашим деловым связям с Ираком никаких препятствий ставится не будет. Естественно, что на участие в послевоенном восстановлении страны претендуют и американские фирмы. Но это будет честная конкуренция, без привлечения административного ресурса.

— Честная конкуренция? Честная, вы уверены?… — удивленным тоном задал вопрос Николай, переглянувшись с молчаливо сидящим за столом Мельниковым.

— Честная… насколько это вообще возможно, — уточнил Томпсон. —

— Понятно. Хотя бы честно, — иронически усмехнулся Николай.

— Лунную базу… — осторожно напомнил Геннадий . — Смогут Штаты вернуться в лунную программу?

— Вот так сразу сказать не могу, — задумался Томпсон. — Но лоббировать буду. Думаю, при условии включения европейцев можно будет решить этот вопрос положительно.

— Баварцы, наши немцы, а также французы подойдут? — тут же выдал секрет Мельников.

— Теперь я понял, о чем меня предупреждали, — усмехнулся Томпсон. — Полагаю, что положительный ответ у нас в кармане. При условии, что вы согласитесь на наши предложения.

— Добавлю, что кроме вышепоименованных условий, Советский Союз настаивает на установлении стокилометровой «зоны безопасности» вдоль советско-иранской границы. И оставляет за собой право при вводе войск американской коалиции в Иран, ввести войска в эту зону, с учетом положения шестой главы Советско-Иранского Соглашения от шестьдесят третьего года.

— Это приемлемо, — подумав, согласился Том . — Если, кроме всего прочего, Советский Союз не будет возражать против участия в коалиции Сирийской Арабской Республики.

— Сирии? — теперь пришлось задуматься Николаю. Том уже ожидал, что переговоры на этом закончатся, но, похоже, ему дали реальный «карт бланш». — Хотите использовать напряженные сирийско-иракские отношения? Попробуйте. Только одно условие — она в любом случае остается под нашим влиянием. Вплоть до того, что мы при необходимости примем соответствующие меры для его сохранения

— Договорились, — подтвердил Томпсон. — В таком случае господа и товарищи, предлагаю на этом переговоры закончить, — после чего показательно нажал кнопку под столом и посмотрел на Николая. Тот, улыбнувшись, залез в карман джинсов и громко щелкнул кнопкой.

— Не для протокола, — поднялся Том. — Очень рад был с вами встретиться. И надеюсь, что наши договоренности помогут сделать мир лучше…

Ни Мельников, ни Гриднев на это пафосное высказывание не ответили. Заверив Тома, что тоже чрезвычайно рады были встрече, они попрощались. Через несколько минут только слабеющий по мере удаления рыбацкой лодки шум мотора, да запах жарящейся рыбы из камбуза напоминали о произошедшей встрече…

Отдохнув до вечера на яхте, Томпсон с Джо-Джимом вернулись в Лимасол. Арендованная яхта возвратилась в цепкие лапки хозяина, а Джо-Джим испарились в городе. Томпсон же вернулся в гостиницу, в которой его ждали два телохранителя. Переночевал на Кипре, а утром, первым самолетом прилетел в Афины. Где прямо с одного рейса пересел на другой, прямой до Вашингтона. Комфортабельный Боинг 747SP компании «Эолийские авиалинии», способный пролететь почти вдвое большее расстояние, чем расстояние от столицы Греции до столицы США, неторопливо разбежался по взлетно-посадочной полосе и взмыл в воздух. Том, получив от мило улыбающейся стюардессы стакан «Олд фэшн» и плед, неторопливо выцедил крепкий коктейль. После чего накрылся пледом и спокойно уснул. Впереди его ждали новые разговоры, еще более длительные и выматывающие, чем легкий треп на яхте посреди Средиземноморья…

Самолет летел, Томпсон спал. А в мире между тем все сильнее ощущалось дыхание новой войны в самом опасном районе мира, на Ближнем Востоке.

Пока Боинг с Томом на борту мчался над морем с востока на запад, с запада на восток летели эскадрильи самолетов и плыли эскадры кораблей. Тяжелые транспортные американские «Гэлэкси» и «Стратолифтеры», английские «Британии» и французские «Сахара Турбо» везли парашютистов и пехотинцев, легкую технику и тонны самых разнообразных срочных грузов. Еще больше грузов везли нагруженные под завязку транспорты. Плыли на войну танки и самоходки, орудия и ракетные установки, солдаты и служащие сразу нескольких государств…

В столице вечно нейтральной Швейцарии с перерывами на сон и прием пищи заседали делегаты стран, входящих в Совет Безопасности Организации Объединенных Наций. Разговоры сменялись уговорами, а негласный торг — гласными спорами…

В это время на границе Саудовской Аравии, бывшего Кувейта и Ирака поспешно окапывались передовые части американских., английских, французских, саудовских войск с одной стороны и иракские пехотинцы с артиллеристами с другой. В Ираке была объявлена всеобщая мобилизация и во всех учебных лагерях взмыленные офицеры поспешно муштровали призванных резервистов. Открывались склады на базах хранения и техника, на которую Саддам никогда не жалел денег, поспешно избавлялась от консервационной смазки и готовилась к эксплуатации. Плохо было только то, что почти все инструкторы, советские и западные, поспешно покидали страну. Поэтому, хотя численность войск и выросла с трехсот пятидесяти тысяч до семисот восьмидесяти тысяч, большую часть сухопутных войск составляли резервные пехотные дивизии с ограниченным количеством артиллерии и танков. Противовоздушная оборона войск и городов тоже не отличалась особой надежностью, имея всего 120 зенитных ракетных комплексов всех разновидностей, включая маловысотные. Авиацию увеличить иракцы не могли, так как немедленно после начала войны все страны прекратили поставки в Ирак боевой техники. Поэтому все возрастающей в численности западной воздушной армаде, насчитывающей уже около семисот пятидесяти самолетов, могли противостоять всего триста с небольшим иракских самолетов. Причем в это число входили и легкие учебно-боевые машины-штурмовики.

Не менее тревожная ситуация складывалась в Иране. Унаследованные после предыдущего режима вооруженные силы давно развалились, многие офицеры разбежались, эмигрировав или скрываясь у родственников в провинциях. Технику удалось восстановить лишь частично, а корабли флота стояли у причалов, лишенные большей части команд. Единственными реально боеспособными частями оставались дивизионы противовоздушной и береговой обороны, вооруженные закупленной у Китая и Кореи техникой. И несколько дивизий, снабженных вооружением и техникой бывшей шахской гвардии, в которые собрали большую часть лояльных режиму офицеров. Имелось еще свыше полумиллиона ополченцев Корпуса Стражей Исламской Революции. Но это была всего лишь легкая пехота со стрелковым оружием, почти не имевшая даже противотанковых средств и минометов. То есть против технически оснащенного противника — фактически смертники… Между тем американцы не теряли времени и над Ираном все чаще проносились неуязвимые для его ПВО сверхзвуковые и сверхвысотные разведчики. «Черные дрозды» SR-71 фиксировали состояние противовоздушной обороны, позиции войск и береговых батарей, пусковых установок ракет и аэродромы. Над побережьем, прикрытые истребителями сопровождения, все чаще появлялись стратегические и флотские разведчики. Несколько раз завязывались настоящие воздушные бои. Но, даже сбив примерно дюжину американских самолетов и потеряв всего восемь своих, иранцы добились только пирровой победы. Потому что у них исправных самолетов было меньше, чем на американских авианосцах одних только истребителей…

Том, выполнив свою миссию и получив назначение в Вену, где заработала очередная комиссия по разработке плана освоения Луны, с интересом наблюдал за развитием событий со стороны. Американцы очередной раз стремительно влезали в трясину войны в расчете на ее быстрое и победоносное завершение. Но Томпсон в такое чудо не верил. Если даже в памяти Толика осталось, что после оглушительной «победы» практически всемирной коалиции в девяносто первом, победители не рискнули оккупировать Ирак. А потом двенадцать лет ослабляли потерпевшее поражение государство санкциями, прежде чем окончательно добили режим Саддама. То теперь, когда Хуссейн каким-то образом договорился с иранцами, война может продлиться лет пять… а то и больше…