Жизнь

Parabellum[17]

Поднимаясь по трапу, Том неожиданно почувствовал, казалось давно забытое ощущение непонятной опасности. То самое, с которым в первой жизни прошел Афганистан, а во второй — войну в Европе. Причем ощущение было внезапным и настолько сильным, что Томпсон споткнулся на трапе, едва не упав. Стюардесса, которая стояла на входе в самолет, даже дернулась помочь «пожилому господину». Впрочем, Том справился, не преминув поблагодарить стюардессу, причем на немецком языке. Своеобразный сигнал: «Внимание» двум личным охранником, без четверки которых Том последнее время ходил разве что только в туалет и спальню. «Qui desiderat pacem, praeparet bellum»[18] — этот старый принцип бывший десантник старался не забывать никогда. А вот когда забывал… лежать снова в госпитале ему совершенно не хотелось. Так что сегодня с ним была четверка из «банды Брэнда» — подготовленные охранники-контртеррористы. Американцы немецкого, русского и ирландского происхождения, известные ему только по позывным — Один, Дайд, Окт и Ной. Все вооруженные для «работы» в самолете. Офисными ножами и метателями, лежащими в дипломатах. В метателях, похожих внешне на сигары, спрятан одноразовый ствол с пулей-шприцем, в котором имеется порция яда одной симпатичной южноамериканской лягушки. Вызывающего моментальный паралич, кстати…

Томпсон прошел по проходу к лестнице на верхнюю палубу, присматриваясь и прислушиваясь к окружающему. Ничего необычного он не учуял, стандартные шумы и атмосфера самолета, в салоне которого размещается почти две с половиной сотни пассажиров. К тому же часть обзора ему перекрывала стюардесса, явно решившая после случившегося на входном трапе проследить за проблемным пассажиром. Помеха, конечно, но не столь критичная. Все равно Тому в одиночку всех пассажиров, разместившихся в большущем салоне «Дримлайнера» не рассмотреть. Но фигурка стюардессы, мелькая перед глазами, затрудняла наблюдения.

Заняв свое место в кресле салона первого класса, у иллюминатора, Том, жестом подтвердил охраннику, что есть вероятная неизвестная опасность и привел в «боевой режим» свой «оружейный дипломат». После чего пристегнулся, немного откинул спинку кресла и занялся основным и самым важным генеральским делом. Начал анализировать ситуацию.

«Если чувство опасности его не подводит, то вероятнее всего готовится какой-то террористический акт. Взрыв самолета? Или захват? — мысли текли неторопливо, под объявления стюардессы и рокот запускаемых моторов. — Если взрыв, то и думать не о чем, остается только молиться. Хотя… учитывая, что из известных ему десяти подрывов, последний такой случай произошел семнадцать лет назад. После чего всех причастных отловили и отстреляли везде, где они пытались укрыться. Была организация „Хорватская революционная партия“, которая против Югославии боролась террористическими методами… И не стало организации. Кому повезло, тот до сих пор сидит в американских тюрьмах, а остальные гниют в могилах по всему миру. Сложно спрятаться, когда тебя ловят все, от АНБ и КГБ, до тайной полиции королевства Тонга, — так что вероятность взрыва Том оценил как небольшую. Слишком рискованно не только и не столько для исполнителей, сколько для руководства. А любое руководство, даже мусульманских фанатиков, рисковать собой не любит. — Хотя… мусульмане могут и рискнуть. Значит, будем считать, что на первом месте захват лайнера в полете, на втором — вариант „башен-близнецов“. Врезаться в Биг-Бен или в Вестминстерский дворец… И на третьем — его подрыв в воздухе. Вопрос в том — кто и зачем?»

Самолет медленно выруливал на взлетно-посадочную полосу.

«Аэропорт отправления — Вена, оттуда Лондон и Нью-Йорк. Интересно, а почему? Ведь этот трехмоторный Локхид L-1707 „Дримлайнер“ вполне до Нью-Йорка может долететь, даже с двумя с половиной сотнями пассажиров? — отбросив интересные, но посторонние вопросы, Томпсон постарался сосредоточиться на главном. Кому, зачем и насколько выгоден захват этого самолета. То, что охотятся за ним, Тому не верилось. Он купил билеты в последний момент, причем по паспорту Андорры, так что организовать даже нормальное покушение времени не хватило бы самому Джеймсу Бонду. Значит, надо вспоминать международную обстановку. Европу и обе Америки, пожалуй, можно исключить сразу. После „казуса Бразинскасов“, когда угонщиков советского самолета в Турцию выдали назад в СССР, желающие вновь попытаться сыграть в рулетку с правосудием вряд ли найдутся. Остается Азия, а в Азии…» — тут и Тому и вспоминать ничего не пришлось, только вчера читал в посольстве очередные новости с фронтов.

Ситуация сложилась к этому времени интересная. После периодических бомбардировок союзной авиации, командовавший силами США и их союзников генерал Хейг решил начать наступление. С севера начала наступление турки. Четыре пехотные дивизии, усиленные танками, оттеснили три пехотные дивизии Ирака из пяти, явно уступавшие им в вооружении, к городку Дахук. Турки явно нацеливались на Мосул. На северном же фронте пять пехотных дивизий Ирака сковывали бронетанковая и механизированная дивизии Сирии. Ограничивавшиеся, однако, всего лишь короткими атаками и перестрелками артиллерии. Но основное сражение шло на юге. Американские, саудовские и английские войска в составе экспедиционной дивизии морской пехоты, английской бронетанковой дивизии и двух механизированных саудовских бригад атаковали кувейтскую группировку иракцев в составе двух бронетанковых дивизий и трех мотопехотных. Но, как выяснилось буквально через несколько дней, это был вспомогательный удар. Основные силы в составе американских двух бронетанковых дивизий, пехотной дивизии, восемьдесят второй воздушно-десантной и сто первой десантно-штурмовой дивизий, механизированных бригад саудовцев и итальянцев атаковали с фланга, через пустыню. Причем с легкостью прорвали фронт пары иракских пехотных дивизий, которые ограничились созданием очагов обороны и посылкой патрулей на границу. А еще американцы высадили десанты в тылу, разгромив неожиданным ударом с тыла бронетанковую и пехотную дивизии и пару бригад территориальной обороны. Иракцам пришлось срочно разворачивать новый фронт и занимать оборону на неподготовленных позициях. И готовить контрудары из глубины, подтягивая бронетанковые дивизии и республиканскую гвардию.

Относительно лучше чувствовали себя иранцы. Пакистанцы, захватив территорию глубиной километров в десять у границы, дальше не пошли. Американцы продолжали бомбежки, но на высадку десанта пока никак не решались.

«Что-то там такое было, связанное с англичанами, — вспоминал Томпсон, пока самолет разгонялся по полосе. — Вспомнил, черт побери… Специальная лодочная служба утопила единственный иракский фрегат, а диверсанты из двадцать второго полка уничтожили целый дивизион 'Скадов». Плюс английская Первая Бронетанковая отличилась, столкнувшись с контратакой танковой дивизии «Тавалкайна». Предсказуемо, французские АМХ-30 и старые русские Т-54 оказались хуже английских «Чифтенов»… Но по сообщениям получается, что иракцы пока держатся крепко. Как и их союзники иранцы. Тогда захват лайнера или даже нескольких самолетов они вполне могут использовать в качестве психологического ответного удара. То есть, возможно, кроме нашего, сейчас где-то еще группы диверсантов садятся еще на несколько самолетов. Причем если это иранцы, то у них вполне европейский облик и по внешности их не отличишь, — самолет, наконец, занял эшелон полета и стюардесса прошлась по бизнес-салону предлагая выпивку. Том, поколебавшись, взял стаканчик с налитым «на два пальца» «Гленливетом». Кивнув разрешающе и охраннику, который, подумав, взял бокальчик с вином.

Осторожно открыв дипломат, Том достал блокнот и ручку. Написал записку. После чего, убирая блокнот, незаметно вырвал листок. Прикрываясь дипломатом, передал листочек сидевшему рядом охраннику с позывным Один. Тот, манипулируя бокалом, постарался незаметно для окружающих прочитать записку. Полет продолжался, все было по-прежнему спокойно, но чувство угрозы никак не утихало. Пока стюардессы кормили пассажиров, а народ бродил до туалета и обратно, охранники смогли незаметно обменяться сведениями.

К сожалению Тома, один охранник на верхнюю палубу не попал. Но зато сидел недалеко от лестницы. Это позволяло надеяться, что он сможет в случае чрезвычайной ситуации прикрыть спускающихся по лестнице соратников. Томпсон даже пожалел, что отправил Джо-Джима в Штаты. Этим близнецам не потребовалось бы ничего разъяснять. Они уловили бы малейший намек и сообразили сами, что и как делать в сложившейся ситуации.

«Но за неимением домработницы сойдет и горничная, — усмехнулся про себя Том, наблюдая, как незаметно для остальных пассажиров готовятся к возможным неприятностям охранники. — Так, сам забыл дозарядить метатели…»

Приготовившись, Том все трое охранников с привычным терпением военного, сидящего в засаде или стоящего на посту. Томпсон даже успел подремать немного до того, как все началось. Оставалось примерно минут двадцать полета, когда с нижней палубы донесся какой-то негромкий странный шум. Шум совпал с моментом начала сна про Афганистан. Том даже не сразу понял, проснувшись, куда делась казарма и почему, вместо старого доброго АКМС, в его руках оказался дипломат. Пары секунд ему, надо заметить, хватило, чтобы все осознать и жестом дать сигнал охране пока не сидеть тихо.

Угадал, через несколько секунд на верхнюю палубу по лестнице заскочила пара вооруженных ножами молодых парней, а с передних кресел вскочило еще двое. Причем у одного из вставших с места первого класса в руках был пистолет Вальтер PPQ с пластиковым корпусом. Снаряженный пятнадцатью патронами калибра «семь шестьдесят пять браунинг» пистолет очень компактен. При не слишком строгом осмотре и некотором умении его можно было пронести на борт лайнера. Но венские аэропорты как раз славились своими безопасниками, которые после терактов семидесятых проверяли при посадке все и всех очень строго. Именно поэтому Томпсон решил не рисковать и взял вместо обычных для его охранников пластиковых пневматических пистолетов замаскированные под сигары метатели.

Первый из поднявшихся с нижней палубы террористов пробежал до прохода, разделяющего салоны первого и бизнес-класса. Второй остался стоять у лестницы. Террорист с пистолетом стоял, держа его перед собой в полной готовности выстрелить. И стоял далеко, метатель точно не достанет. Второй, что-то шепнув ему на ходу, плавным движением заскочил за занавеску, за которой сидели стюардессы.

Пистолетчик крикнул, заглушив непонятные звуки из-за занавески и пытающихся спросить пассажиров:

— Встаем по очереди и спускаемся вниз! Внизу идем в хвостовой салон! Немедленно! Это захват! У нас бомбы и оружие! Исполняйте наши указания. И никто не пострадает!

Том машинально отметил, что говорит террорист вполне грамотно, акцент есть, но очень слабый. Хорошо подготовлен, похоже… Что же, оставалось только ждать подходящего момента. Который наступил очень быстро. Первые двое пассажиров встали и вышли в проход без всяких проблем, затем прошли мимо стоящего в проходе террориста. А после того как тот что-то крикнул вниз, начали спускаться по лестнице. Зато со вторым рядом кресел так спокойно не получилось. Встали одновременно все четверо. В результате в проходе образовался затор, который отвлек внимание и пистолетчика, и «проходного» террористов. Третий в это же время отвлекся на перекличку с нижней палубой. Том понял, что наступил самый удобный момент. Поднялся, прикрывшись дипломатом, как щитом. Одновременно доставая метатель и целясь в пистолетчика. Практически одновременно подскочили и оба охранника. Сидевший рядом с Томпсоном Один также выхватил метатель и прицелился в пистолетчика. Они выстрелили одновременно. Несколько замешкавшийся Ной воспользовался прикрытием из проходящей перед ним пассажирки. Подскочил и сделал два шага и выстрелил из-за ее спины прямо в стоящего в проходе парня.

«Милая лигушечка» ужасный листолаз не подвела. Как и метатели. Сжатого воздуха хватило, чтобы перебросить оперенные стрелки через два впереди стоящих кресла до террориста с пистолетом. Из двух выстрелов попал в террориста один. Но хватило и этого. В полном соответствии с описанием лягушачьего яда нервный паралич наступил мгновенно. Пистолетчик упал, сжимая Вальтер в руке, но так и не выстрелив. Почти одновременно упал и стоявший в проходе террорист. Его неожиданное падение вызвало истерику у пассажирки. В результате говоривший с нижней палубой террорист попытался бежать. Не успел — сидевший как раз у прохода Окт успел выстрелить из метателя. Но труп упал, свесившись головой вниз, прямо на лестницу. Снизу что-то кричали, вот только Томпсон и Одину было не до того. Они, растолкав стоящих в проходе пассажиров, в темпе рванули к отделению стюардесс. Точнее рванул Один, а Томпсон поспешил за ним. И не только потому, что бегущий генерал на войне вызывает панику, но и из-за возраста. Увы, он был уже не тот бравый молодой десантник времен войны и даже не ветеран, еще способный неплохо повоевать, времен Вьетнама… Поэтому Том, пока Один скрылся за занавеской, отделяющей отсек стюардесс, остановился у трупа пистолетчика. Перевел дыхание, достал носовой платок и вытащил магазин из пистолета. Потом аккуратно, стараясь не выдернуть из закоченевшей руки оружие, проверил наличие патрона в патроннике. Убедился, что пистолет разряжен и уже после этого шагнул за занавеску.

Один, как понял Томпсон, времени зря не терял. На полу валялся труп террориста. В отсеке пахло войной — смесью из запахов испражнений, пота и крови. Том осмотрелся. Рядом с полуоткрытым шкафчиком сидела мертвая стюардесса. Кровь из перерезанного горла, залила ее блузку и юбку. Вторую стюардессу, стоявшую чуть далее, Один пытался привести в себя. Но она, дрожа, негромко подвывая и плача, упорно отстраняла голову от поднесенного стакана воды.

— Спокойно, Один, — Том подошел поближе, пройдя прямо через лужу крови и испражнений, отстранил охранника. И, придержав левой девушку за плечо, внезапно дал ей пару пощечин. Не сильных, но резких. Стюардесса от неожиданности вздрогнула еще сильнее и, замолчав, недоуменно уставилась на Томпсона.

— Где тормоз? — спросил он.

— К…к…какой тормоз? — удивилась стюардесса.

— Аварийный, синего цвета, — спокойно объяснил Том. — В поездах красный, значит в самолете должен синий быть…

— Н…н…нет его, — удивленно ответила девушка.

— Тогда таки шо нужно было этому поцу? — с утрированным еврейским акцентом спросил Томпсон.

— Аварийный вход в кабину летчиков, — впечатленная актерскими способностями Тома, уже почти совсем спокойно ответила стюардесса. И протянув руку, сама взяла у Одина стакан воды. Рука еще дрожала, но поднести стакан ко рту и даже отпить пару глотков она смогла. То, что при этом зубы постукивали о стекло, можно было не учитывать.

— Где и куда ведет? — дождавшись, пока девушка выпьет, продолжил допрос Том.

— Люк под ковриком, — показала рукой, которая почти совсем не дрожала, стюардесса. — Снимаете с вон тех двух штырьков, скатываете и увидите. Ведет в проход в кабину экипажа, за спину летчикам и сбоку от места бортинженера.

— Та-ак, протянул Том. — Один, сбегай за дипломатом.

Охранник молча ломанулся за занавеску. О том, что в дипломате лежит еще полдюжины метателей, он помнил не хуже Томпсона.

Пока охранник бегал за пополнением боекомплекта, Том выяснял у почти опомнившейся стюардессы все про возможность попасть в кабину к летчикам. После чего вежливо попросил ее выйти и сесть на его место в салоне, чтобы не мешать «службе безопасности» освободить самолет от захвата террористами.

Вернувшись, Один выслушал пояснения Тома, достал из дипломата метатели и приготовился. Они откинули в сторону трупы и освободили подход к люку. После чего охранник застыл на пару минут, готовясь к атаке.

— Открываю, — почему-то шепотом сказал Том.

Тихо, словно кто-то мог его услышать, отщелкнул рукоять, довернул, поднял люк… Том моментально оказался рядом сунул голову, плечи и руки в люк. Пара мгновений и он сверзился вниз так, как висел, вниз головой. Томпсон ждал, приготовив на всякий случай еще один метатель.

— Все, шеф! — раздался крик снизу.

Томпсон, также не тратя времени на развертывание лесенки из трех ступенек, спрыгнул вниз. Осмотрелся. В кресле бортинженера сидел труп, надо полагать этого самого бортача. Еще три трупа валялись у кресел пилотов. Один сидел в одном из кресел, второе занимал человек в пилотской форме.

— Шеф, — что-то включая на пульте, одновременно докладывал Один. — Это командир экипажа Майкл. Он подсказал как включить ближний привод. Ранен, поэтому долго не протянет.

— Что нам дает привод? — протиснувшись вперед и сменяя Одина в кресле спросил Томпсон.

— Доведет до аэропорта и снизит по глиссаде до пятидесяти метров над полосой, — негромко ответил пилот.

— А дальше?

— Дальше вам придется самим… — тяжело дыша, ответил Майкл.

— Не пойдет, Майкл, — улыбнулся Томпсон. — У моей команды нет опыта посадки таких гигантов…

— При… дется… приобретать… на ходу… — чувствовалось, что пилоту совсем не хорошо.

— Один, — скомандовал Том. — В дипломате аптечка. Дай сюда.

Пока автопилот доворачивал самолет на привод ближайшего аэропорта, Том успел не только поменять повязку у командира экипажа, но и вколоть ему пару особых препаратов. Предварительно, конечно получив согласие пилота.

В то время, пока Томпсон возился с пилотом и управлением, Один подтянулся наверх, переговорил с Дайдом и Октом. После чего вновь спрыгнул вниз вместе с Дайдом. Они выскочили в салон. Тому осталось ждать, чем закончиться эта авантюрная атака и надеяться, что пилот проживет хотя бы до момента приземления самолета.