Жизнь

День хлопот

В штаб-квартире АНБ, в Форт-Миде, сегодня царила слегка заметное со стороны, но хорошо видимая для своих, суматоха. Несколько десятков машин, с номерами разных штатов, подъехавших к зданию командного центра, выдернутые на рабочие места еще ночью на рабочие места «духи» — аналитики, усиленные наряды на контрольно-пропускных пунктах…

Впрочем, никто из обитателей Форт-Мида, ни постоянных, ни временных, этому не удивился. В отличие от большинства американцев, интересовавшихся только своими провинциальными новостями, сотрудники АНБ за международными событиями следили постоянно. Поэтому чего-то аналогичного происходящему ожидали все, учитывая происходящее в Азии, особенно в Иране и Ираке.

Когда в Иране началась революция АНБ, как выяснилось позднее, действовало сразу за обе стороны. И в то время, как некоторое группы пытались помочь шаху удержаться у власти, другие помогали оппозиционерам. Заодно подкупали генералов, лишая Резу Пехлеви поддержки армии. После свержения шаха Белый дом намеривался воспользоваться ситуацией и поставить у власти в Иране проамериканских представителей либеральной буржуазии. Они должны были восстановить вассальную зависимость Ирана от Соединенных Штатов. Но власть исламских фундаменталистов во главе с Хомейни оттеснили от власти и разгромили проамериканскую часть элиты. В результате отношения между Ираном и США испортились. После попытки захвата американского посольства, закончившегося неудачей, они вовсе перешли в стадию полного разрыва дипломатических отношений. Помогли сорвать захват посольства, в котором оставался лишь посол со своим секретарем и неполный взвод морской пехоты, уцелевшие в период взаимного террора власти и революционеров боевики из групп АНБ. Посла и выживших в бою солдат и боевиков эвакуировали на авианосец 'Энтерпрайз". В это время и позднее в небе шли бои немногочисленных иранских истребителей против американских палубных самолетов, в основном тоже истребителей. Иранцы также пытались наносить удары по американским кораблям, американцы наносили ракетно-бомбовые удары по военным кораблям и аэродромам.

Такие «развлечения» могли продолжаться долго. Поэтому у аналитиков администрации Шрайвера родилась отличная, по их мнению, идея как разрешить эту ситуацию с пользой для США. Замысел был простой и внешне легко выполнимой. Требовалось просто стравить с Ираном имевший с этой страной давние территориальные споры Ирак. Подключили Госдепартамент и АНБ, договорились с англичанами, традиционно имевшими неплохую разведывательную сеть в тех краях. Казалось, все идет по плану. В газетах и на радио обеих стран появились материалы о «потерянных землях», с границ стали поступать сообщения о стычках между пограничниками. Которые, с помощью групп АНБ, стали перерастать в перестрелки и даже бои. Но неожиданно и одновременно выступили с речами и статьями аятолла Хомейни и Саддам Хуссейн. Объявив на весь мир об отсутствии вражды и территориальных претензий двух «мусульманских государств» и о том, что напряженность на границе спровоцирована некими третьими странами. После чего армия Ирака внезапно нанесла удар по Кувейту. Армия Кувейта продержалась ровно двое суток, после чего иракцы оккупировали Эмират. Иранцы же, не вступая напрямую в войну, ухитрились нанести несколько ракетных ударов. Они отстрелялись противокорабельными ракетами «Силкуорм» по патрулирующим у побережья американским эсминцам. При этом дальность полета ракет оказалась почти в два раза выше озвученной китайскими военными. Эсминец «Каллахен» типа «Кидд» сумел сбить две ракеты, но получил повреждения от близкого взрыва третьей. Во второй корабль, «Скотт», попало сразу две ракеты, отчего он быстро затонул, потеряв две трети экипажа убитыми, утонувшими и пропавшими без вести. Одновременно из района около города Кенган стартовали не менее трех дюжин ракет «Хвансон-5» — северокорейских копий советского ракетного комплекса Р-17. Часть из них попадала в море, некоторые отклонились от курса и рванули в песках Садовской Аравии. Но большинство долетело до горда, разрушив несколько зданий и, самое главное, цеха нефтеперерабатывающего комплекса в Абкайке. В результате пожары от разлившейся нефти тушили уже четвертые сутки, причем без особого результата…

Совещание открыл лично директор АНБ Уильям Колби. Пожилой, худощавый джентльмен, очкарик и бюрократ. Его в АНБ недолюбливали из-за явного стремления ограничить деятельность агентства, причем главным образом в части секретных убийств и прочих «физических мер воздействия» на противника. За глаза его в насмешку звали Ковбоем Билли и Дипломатом, намекая на бюрократизм и одновременную работу в АНБ и Госдепартаменте в начале карьеры. Открыв совещание, он сразу передал слово для доклада своему заместителю Чарльзу Уилсону. Чарли, как его звали и за глаза, и в глаза, происходил из Техаса и был практически прямой противоположностью Колби. Настоящий бесшабашный ковбой по характеру, любитель виски и красивых женщин, известный своими любовными похождениями, шутками и розыгрышами, он мало походил на типичного разведчика. Поэтому для многих было огромным потрясением, когда он занял должность заместителя директора АНБ. Единственной его уязвимостью являлась парадоксальная, ни на чем не основанная ненависть к Советскому Союзу. Ненависть, ограничивавшая его анализ любых событий в мире своеобразными шорами. За любым происшествием он всегда видел только происки Советов.

— Итак, господа, — закончил он свой доклад, описав события предыдущей недели, — вы все ознакомились с ориентировкой по произошедшим событиям. Также все присутствующие ознакомлены с целями и задачами операции «Циклон». Поэтому, я полагаю, вы можете оценить, насколько глубоким является провал и какие нам необходимо предпринять меры для его нейтрализации. Но сначала я хотел бы уточнить. У кого есть дополнения или свежие сообщения, не вошедшие в итоговую сводку?

— У меня есть, сэр, — поднялся руководитель групп в Ираке Джон Салливан. — Сегодня получено сообщение от группы А-1, задействованной в плане «Циклон-А». Из группы уцелело двое, один из которых тяжело ранен. По сообщению, в облаве участвовали совместно войска обеих стран. Начали загонять группу «полотенцеголовые», а с другой стороны границы их ждали «тапочники». При прорыве группе удалось захватить офицера «тапочников» и он заявил, что данные о группе получены от наших английских партнеров.

— Похоже на дезинформацию, — заметил Колби.

— Скорее всего дезинформация, — согласился Уилсон. — Думаю, что это красные. Им как-то удалось получить сведения о плане «Циклон», а для прикрытия они вышли на «тапочников» как британцы. Думаю, что если мы проведем тщательное расследование, то сумеем выяснить истинное положение дел.

— Возможно, возможно… — задумчиво произнес Колби. — Господа, пока наши аналитики пытаются по имеющимся данным понять, что у нас на самом деле происходит, мы должны предпринять немедленно экстренные меры по спасению нашей сети в этих странах. Полагаю также, что в ближайшее время мы получим указание по проведению разведывательно-диверсионной деятельности в предвидении нашего ответного удара. Таким образом, условие сохранения разведывательной сети может вступить в противоречие с поставленными перед нами задачами. Поэтому нам необходимо выработать такой план действий, который позволил бы достичь одновременно обеих целей. Прошу про это не забывать.

Конечно, присутствующие на совещании подчиненные слегка (а точнее — сильно, но не слишком) удивились такому «креативному заданию» руководства. Но, как известно, руководство на то и существует, чтобы подчиненные крутились и выкручивались, выполняя их гениальные указания. Поэтому все разошлись на перерыв с задумчивыми лицами. После перерыва совещание продолжилось, но уже без Колби, уехавшего в Вашингтон. Отсутствие начальника помогло слабо. Ничего лучшего, кроме как законсервировать имеющуюся сеть разведки. Для разведывательно-диверсионных действий в Ираке предлагали использовать союзных курдов, а в Иране — союзную пакистанскую разведку. В общем, хлопоты оказались большие, а результат не слишком вдохновляющий.

Впрочем, хлопотливый день выдался не только в АНБ. Не менее беспокойно было в Белом Доме, Пентагоне и Госдепартаменте.

Заседание Совета Безопасности президент назначил на вечер, а пока в Овальном кабинете собрался ближний круг. Сам президент, Роберт «Бобби» Саржент Шрайвер, начальник администрации Белого Дома Роберт Кеннеди- младший, советник по политическим вопросам Херберт Хамфри и советник по национальной безопасности генерал Дэвид Петреус.

— Что скажете, господа? — прервал затянувшееся молчание президент. — Мы сильно облажались? Или все же нет?

— Не думаю, Бобби, — ответил Хамфри как самый старший в этой компании. — Обычный рабочий процесс. Наша ошибка против их ошибки. Недоучли возможности Саддама договориться с Хомейни. Но я полагаю, что теперь, когда Саддам и Хомейни открыто противопоставили себя арабским шейхам, настал наш черед сделать ход.

— Вот только как? — бросил вопрос Петреус, недолюбливавший Хамфри. — Военной силой справиться с двумя сразу мы сможем. Но это будет фактически второй Вьетнам. Первая армия региона и армия фанатиков-исламистов… так просто их не сломить.

— Мы можем пойти на контакты с режимом Хомейни, — предложил Кеннеди. — Неофициальные, конечно, — уточнил он в ответ на недоуменные взгляды остальных. — Если предложить им закупку их единственного экспортного товара — нефти, через третьи руки, разумеется, и продажу запчастей к технике нашего производства…

— Нет, — тут же заметил Петреус. — Первое, что они потребуют — запчасти к военнйо технике. Особенно к самолетам. Мы не можем им это дать, не имея гарантии, что они не используют это оружие против нас. К тому же после нападения на наши эсминцы… Нет.

— Поддержу, — согласился с Петреусом Хамфри. — Мы не сможем с ними договориться. К тому же Саудиты обязательно потребуют возмездия.

— Мы его им обеспечим, — горящего энтузиазмом Кеннеди было не остановить что пренебрежимо малым препятствием. — Надеюсь, у нас есть контакты в Иране среди… как бы это сказать… не то чтобы оппозиции, а соратников Хомейни… и достаточное количество разведчиков, чтобы проследить за перемещениями Хомейни. Намекнуть персам на возможность выдвинуться, а самим нанести удар возмездия с воздуха. Это возможно, или я перечитал бульварной литературы, Дэвид? — обратился он к Петреусу.

— Думаю, такое вполне возможно, — согласился советник. — Если будет известен район пребывания, можно будет нанести удар управляемыми бомбами. Самолеты можно базировать в Саудовской Аравии, на базе на острове Диего-Гарсия и в Турции. Получится «звездный налет». Учитывая состояние системы ПВО Ирана… может получиться, — задумчиво добавил он.

— Новое руководство, если с ним правильно поработать, разорвет договоренности с Ираком, — сказал Кеннеди.

— В этом предложении что-то есть, — согласился Шрайвер. — Что скажешь, Херберт?

— Пожалуй, можно принять за основу плана, — также согласился Хамфри. — Вот только Кувейт все равно надо будет освобождать. Поэтому без войны мы просто не обойдемся.

— Создадим широкую коалицию, — решил президент. — Только надо провентилировать вопрос с русскими, Херберт. Насколько помню, Саддам — это их сукин сын, нет?

— Не совсем, Бобби, — ответил Хамфри. — Они с Саддамом имеют только чистый бизнес и ничего более. Он покупает много оружия, строит с их помощью несколько заводов и озвучивает их позиции в ОПЕК. И все. Коммунистов он не любит сильнее, чем Барри Голдуотер и Рональд Рейган вместе взятые…

Пока в Овальном кабинете совещался «ближний круг», в Пентагоне экстренно собранная группа штабных работников готовила предложения для идущего совещания Объединенного Комитета Начальников Штабов. Председатель Объединенного Комитета Начальников Штабов генерал Дэвид Джонс сразу объявил присутствующим на заседании начальникам штабов армии, флота и ВВС, что необходимо подготовить планы войны за Кувейт, с учетом вероятных противников в лице Ирака и Ирана. Что не вызвало энтузиазма ни у начальника штаба армии генерала Джона Весси-младшего, прошедшего в свое время Вьетнам, ни у адмирала Вильяма Скроу, учитывающего уже понесенные флотом потери. Единственный, кто был спокоен, это авиатор, генерал Браун. Который сразу напомнил, что ввиду обострения обстановки и возможного начала боевых действий между этими странами, ВВС на этом направлении были усилены. На остров Диего-Гарсия в Индийском океане, в дополнение к бомбардировщикам B-52 размещено звено разведчиков SR-71 и эскадрилья FB-111, а через Европу на авиабазу Инджирлик в Турции переброшены эскадрильи самолетов F-111, F-4 и F-115. Таким образом, ВВС готовы в кратчайшие сроки нанести «удары возмездия» по Ирану и Ираку. Особенно если их поддержит флот. На что адмирал Скроу ворчливо ответил, что флот всегда готов помочь. А если ему разрешат использовать «Томагавки», то вообще никаких проблем. Скептически настроенный Весси напомнил, что у этих стран имеется противовоздушная оборона. На что сразу получил ответ от Брауна, что сильная противовоздушная оборона и у Ирак и у Ирана носит точечный характер. К тому же Иран испытывает большие проблемы с поддержанием исправности техники американского производства. А закупленные у китайцев зенитные ракетные комплексы по характеристикам соответствуют уровню начала Вьетнамской войны. Поэтому, используя новейшие системы подавления и противорадиолокационные ракеты американская авиация (покосившись на Скроу, Браун добавил — и флот) понесет минимальные потери. А при использовании крылатых ракет есть шансы вообще обойтись без потерь. В общем совещание оказалось небесполезным и на заседание Совбеза начальник ОКНШ отправился с практически готовыми вариантами плана военных действий…

Совещание в Госдепартаменте происходило намного спокойнее и в целом подтверждало знаменитое изречение Талейрана о языке дипломата[13]. Карьерные дипломаты и офисные работники округлыми, словно позаимствованными из книг прошлого века, оборотами речи много и долго говорили о сложившейся ситуации. Ставились и тут же опровергались гипотезы, выдвигались идеи и планы, текли и текли слова. Но сам Эдмунд Маски понимал, что ничего реального ему предложено не было. За исключением одного единственного непреложного тезиса о непризнании возможной аннексии Ираком Кувейта. Но это было понятно Эдмунду без всякого совещания. Он уже подумывал, что пора закрывать эту говорильню, когда слово попросила Эйприл Глэспи, эксперт по Ближнему Востоку. И без всяких дипломатических уверток внесла несколько предложений, показавшихся Маски вполне приемлемыми. Поэтому он быстро приказал организовать специальную кризисную группу, во главе с бывшим послом в Ираке в начале семидесятых Энохом Дунканом, которая должна была проработать детали предложенных Глэспи мер. И закрыл совещание, отправившись на заседание Совета Безопасности с легким сердцем и подготовленными предложениями.

Заседание Совета происходило, как всегда, в кабинете на втором этаже Белого Дома. Президент Шравйер, первым заняв место с торца стола, сидел с благожелательной улыбкой на лице. Несмотря на рассеянный внешний вид, он успевал внимательно рассмотреть каждого входящего в кабинет. И оценить его настроение тоже. Директор АНБ и начальник Национального Разведывательного Управления Колби был хмур и сосредоточен. Явно ожидая неприятных для себя и своих подчиненных последствий. Министр обороны Гарольд Браун выглядел похоже, хотя ему вроде бы ничего не грозило. Председатель Объединенного Комитета Начальников Штабов генерал Дэвид Джонс выглядел спокойным и явно чем-то довольным. Из чего Роберт сделал вывод, что военные уже что-то придумали. Как и выглядевший как-то чрезвычайно спокойно для обстоятельств, которые вынудили собрать Совбез, госсекретарь Маски. Вице-президент Эдвард Кеннеди на Совете отсутствовал, так как на днях отправился с визитами в страны Центральной Америки. Так что едва вошедший последним госсекретарь занял свое место, президент открыл заседание…