Геном хищника 4

Глава 17

Задержали меня уже в тоннеле. Медведки оказались чересчур уж активными, будто их до этого сдерживала не тонкая запёкшаяся корочка земли, а бетонная стена, об которую они все жвалы обломали. Долго злились, а теперь дорвались! Первая или уже вторая, потому что я не знал, сколько успело просочиться в каменный лабиринт, волна встретила меня в перевёрнутой лестничной клетке. Сразу две медведки бросились мне под ноги, намереваясь цапнуть за колени. Может, и выше целились, потому что размеры позволяли. Думаю, встань они на задние лапы, и передними могли бы мне до горла достать.

Тёмно-коричневый хитин заблестел, одновременно подсвеченный фонарём снаружи и чуйкой изнутри. Я открыл огонь из винтовки. Бил одиночными, экономно и, учитывая, как крошился хитин, более чем эффективно. Трещала внешняя оболочка и что-то чавкало внутри, брызгающее во все стороны коричнево-зелёной жижей. Запах гари тут же смешался с вонью от мозгов медведок, а грохот выстрелов затмил щёлканье и резкий писк, который издавали монстры, перед броском.

Пошёл отстрел. Странный, методичный тир в декорациях «Звёздного десанта», с несущейся на меня толпой жуков. И тут уж либо ты контролируешь и не торопишься (как бы странно это ни звучало), либо суетишься, паникуешь и в итоге заканчиваешь жизнь в острых объятьях монстров. Затопчут и обглодают, оставив от меня только браслеты древних и дырявый ботинок.

Не знаю, почему именно такой образ нарисовался в воображении, но реализовывать его в жизнь я не собирался. Положил первую волну, перезарядился и развернулся, чтобы встретить новых. Капец, они шустрые — всего один вход прокопали, а просочились уже буквально везде. И ломанулись с двух сторон.

Я завертелся, отстреливаясь на два фронта. Расстрелял подошедших сзади, несущихся ко мне азартной толпой. Практически штабелями укладывал, не давая напирающим сзади перескочить через трупы первых. И ускоренно пошёл вперёд, ведя огонь на подавление тех, кто успел проскочить к лестницам. Нужно было смыться, пока не появилась следующая волна. Чуйка подсказывала, что резервов у монстров хватит. Ещё и людям Датча останется, когда они добро вывозить придут.

Прям очень шустро не получилось, потолок низкий — пришлось идти на полусогнутых, а ещё и стараться не скользить на трупах. А некоторых и добивать. Сзади появилась новая партия, но либо у медведок отсутствовала связь со стаей, а память была, как у рыбок, либо меня скрыла «Маскировка», а они нашли цели попроще, принявшись хрустеть своими же товарищами.

Хруст с шарканьем заполнили весь тоннель, но уже будучи у выхода, я смог высветить только лоснящиеся затылки, уткнувшиеся в трупы. Геномов у медведок не было, ни один панцирь не подсветился, не выдав даже крошек гнили. Видать, маленькие ещё совсем, жирка не нагуляли. Но к приходу повстанцев должны откормиться, кормовой базы я им достаточно накрошил.

Я быстро зарядил два магазина, заметив только одного монстра в непосредственной близости. Он то ли сам перебрался через трупы, то ли его банально вытолкнули. Но и тот ко мне не побежал, сразу же накинувшись на ближайший панцирь.

Убедившись, что хотя бы ненадолго меня не побеспокоят и схватился за скобы и полез наверх. Замер на верхней ступеньке, прислушиваясь к ощущениям. На поляне уже никого.

Но там, где была машина — удаляющийся след, а на дороге, наоборот, разрозненная группа приближающихся геномов. Что-то не очень понятное, будто не только взболтали, но и перемешали, добавив осадка в виде побочных мутаций. Возможно, кто-то был там опасным, но на уровне чуйки шакрас отнёсся к ним более чем презрительно. Удаляющийся след и тот взволновал его больше.

Я высунулся из люка и сразу же заметил медведок. Несколько гигантских туш, за которым машину толком видно не было, и ещё пара кучек мелких. Мелкими они выглядели только на фоне гигантов, так-то они раза в четыре превышали тех, кого я крошил в бункере. Все — мертвы. У крупных ряд ровных отверстий в панцире, будто они попали под гигантскую швейную машинку. Мелких просто так поломали, отрывая конечности. Пара голов валялась отдельно, остальным поломали лапы и позвоночники.

М-да, кто-то здесь оторвался в прямом смысле слова. И, кажется, я знаю, кто это был. На пыльном лобовом стекле вывели счёт. Слева пальцем была нарисована крупная семёрка, потом двоеточие и цифра один справа. Типа счёт: семь — один.

Интересная математика у Осы, только не очень понятно, в чью пользу.

Я пересчитал трупы, разбросанные вокруг машины. Только крупных было меньше семи, а если с остальными, то сильно больше. Если в штуках считать, то не сходится. Но если рассуждать, что я ей спас жизнь, а она мне машину, то побеждать должен я. Даже с учётом, что, потеряв машину, я бы задолбался пешком идти через Дикие земли.

Но почему именно семь? Типа как жизней у кошки? С намёком на природу шакраса, о которой Оса откуда-то что-то знает? Или на её природу с расчётом, что я спас ей не одну жизнь, а сразу семь?.. Или как у цветика-семицветика? Семь дней? Семь цветов радуги? Семь нот? Чего там ещё у нас семь…

Я, конечно, люблю загадки, но не в таких ситуациях. По мне, так можно было бы просто поговорить, может, и выпить за встречу. Я же не ради награды её спасал. Но видимо, она так не могла. Может, не хотела чувствовать себя обязанной и выступать с позиции жертвы, а, может, это очередной «путь» хищника, на который она вступила.

— Очень стеснительный у меня ангел-хранитель, — усмехнулся я. — Но их, вроде бы не выбирают.

Я выбрался из люка, ровно в тот момент, как на поляне стали появляться люди. А, точнее сказать, местные мутанты из Диких земель. Я узнал человека-змею, а вот остальных видел впервые. Всего восемь наглядных примеров, что инициация может быть опасной. В основном проблемы были с кожей, превратившейся либо в грубую корку, похожую на кору дерева, либо чешую разных видов: от змей до кайманов. У одного «красавчика» был хитиновый воротник, прикрывающий шею и уходивший по голове до самых ушей, будто это какие-то бакенбарды. Он с тоской посмотрел на трупы медведок, но он же и выступил вперёд, начав разговор.

— Ты друг Борея? — вместо приветствия спросил человек-жук. Голос у него оказался совершенно нормальным, даже мелодичным. Ему бы в группе петь.

— Борей мёртв, — ответил я, пожав плечами и не отпуская винтовку.

У них оружия на виду не было. Если не считать отдельные части тела, которые можно было использовать для нанесения колюще-режущих ударов. У одного рука выглядела так, будто ему оттяпали кисть, а остальное ссохлось до состояния голой кости. Причём остро заточенной. У другого на локтях выросло явно что-то лишнее в виде шипов. У третьего всё было на месте, но правый кулак был похож на кувалду. Ещё двое, видимо, были ядовитыми — их сторонились, а на будто бы обожжённых губах, прямо в трещинах от язв, собиралась зелёная слюна.

Из приметных, который всячески пытался не привлекать внимание и прятался за остальными, я выделил худого перекошенного мужичка с голубыми глазами, в которых чуть ли не искры сверкали. Похоже, наглядный пример поражения внутренних органов в обмен на электрокинез. Его я посчитал самым опасным, как бы невзначай, повернув в его сторону ствол автомата. Успею дать несколько очередей, прежде чем отступить обратно в люк. Благо нужно всего один шаг назад сделать.

— Мёртв, — кивнул «жук», — но это не отменяет вопроса. Ты его друг?

Мне тоже было интересно, друзья ли они с Бореем. Если друзья, то всё-таки у нас намечается конфликт, если враги, то мы, считай, союзники. А союзники — это хорошо.

— Сомневаюсь, что Борей, назвал бы другом того, кто его убил, — ответил я и окинул взглядом всех, оценивая реакцию мутантов.

— Он говорит правду? — спросил «жук», обращаясь куда-то за спину, а потом повернулся ко мне спиной, продемонстрировав ещё одну человеческую голову, торчащую у него между лопаток.

Я издал лёгкий нервный смешок.

А потом второй, но уже с нотками облегчения, когда понял, что это не двухголовый мутант, а мутант с рюкзаком, внутри которого сидит ещё один мутант. Возможно, очень худой карлик или совсем ребёнок, но со взрослой головой.

Лица были похожи, словно «жук» и его ноша близкие родственники. Только голова выглядела старше и умнее, на более широком лбу пролегло несколько крупных морщин. Зато признаки хитина или какой-то другой чешуи отсутствовали.

— Он говорит правду, — ещё больше нахмурившись, ответила голова. — Подведи меня к нему.

— Но… — начал протестовать «жук», но говорящая голова его перебила.

— Если бы он хотел нас убить, то уже сделал бы это, — на этих словах говоривший посмотрел на меня и вопросительно кивнул.

— Он говорит правду, — не удержался я, пожав плечами.

Спиной человек-жук-рюкзак не пошёл. Вздохнул, что-то проворчал и поднял руки, демонстрируя их в первую очередь остальным мутантам. Развернулся и пошёл ко мне, периодически вздрагивал, будто ему какие-то ругательства на ухо шепчут. Остановился в метре от меня, покосился на оружие, а потом кивнул в знак приветствия.

— Меня зовут Ринго, а это мой брат… — он задумался, дёрнув плечом. — Называй его Бигхэд, так всем будет проще. И даже не пытайся врать, он распознаёт ложь.

— Джордж, — я кивнул в ответ, а потом, поняв, что так и не привык к местному имени, добавил. — Называйте меня Сумрак, тоже будет проще.

Решив, что официальная часть закончена, Ринго повернулся ко мне спиной, выставив брата. Вблизи он уже совсем чудно смотрелся, но глаза были нормальными. Наполненными как огромным интересом к жизни, так и самой жизнью. Где там у него был встроен детектор лжи, я не разглядел, но вполне допускаю, что все его навыки, как раз в голове.

— Ты не друг Борея, — сказал Бигхэд.

— Да, мы это уже выяснили, — ответил я. — Парни, давайте сразу к делу. А то я тороплюсь.

— Нам нужна помощь. Помощь человека, который способен противостоять таким, как Борей. Помощь хищника. Твоя помощь, — Бигхэд скривился, словно от головной боли, и потряс головой. — И мы хорошо заплатим. Деньги, редкие геномы, улучшенные кристаллы с навыками суперхищников.

— С козырей зашёл, — усмехнулся я. — Вот только…

— Не смотри на нас, — голова мотнулась, ткнувшись в спину. Видимо, это был жест в сторону остальных мутантов. — Мы такие не из-за кристаллов. Не торопись отказываться, хотя бы выслушай.

Я кивнул. Попытавшись представить, какой заказ может быть актуальным в Диких землях. Убить кого-то из местных «Искателей» или просто конкурентов? Отбить пленных от очередных экспериментаторов? Зачистить какую-то зону от монстров? Или контрабанда? Привезти что-то запрещённое?

— Что ты знаешь о Свободных землях? — спросил Бигхэд, увидев, что я готов слушать.

— В смысле, о Диких?

— Дикие они для вас, чужаков. Для нас они Свободные, — гордо сказал Бигхэд, но потом, погрустнев, добавил: — Но, к сожалению, не для наших детей. Ты знаешь, что за последние пятнадцать лет здесь родилось всего одиннадцать детей?

— Нет, — я помотал головой.

— А выжить из них смогли только трое, — продолжила голова. — Половину забрали «Искатели», а вторую — «Миротворцы». Это были совершенно здоровые дети, не такие, как мы, — Бигхэд снова оглянулся на мутантов. — И мы хотим, чтобы они прожили не такую жизнь, как мы.

— Я не хочу тебя расстраивать, но если их забрали «Искатели» или местные «Миротворцы», то их уже, скорее всего, нет в живых. Их не спасти из плена.

— Это я понимаю, — кивнул Бигхэд. — Но троих нам удалось уберечь. Помоги нам вывезти их из Свобод… Из Диких земель. И мы заплатим любую цену.

— В чём подвох? — теперь уже я обернулся и развёл руками, как бы намекая на почти бескрайние границы земель.

— Мы не сможем перейти границу, — ответил Бигхэд. — Кто-то физически, на ком-то метки. Но главное даже не это. Мы сами, как чёрная метка. Если кто-то из нас покажется с детьми, то их уже не примут. Пристрелят так же, как сделали бы с любым жителем гетто. А сами они не дойдут.

Вот тебе и контрабанда. С другой стороны, в миссиях по эвакуации я уже участвовал. И тоже тогда детей из посольства выводили, правда, там, и отец с матерью присутствовали, и нянька. А я кто угодно: наёмник, хищник, убийца, но точно не нянька. Одну тут спас, и то бегает теперь, в себя до сих пор приходит.

— Странно это всё, — вздохнул я. — Но, я вынужден отказаться. Ты же видел, что я не вру, когда сказал, что я тороплюсь. У меня свои дела.

— Если они на территории Диких земель, то мы поможем. У нас не хватает сил противостоять «Искателям», особенно после того, как к ним примкнули ведьмы, но что-то мы сможем, — с мольбой в погрустневших глазах, сказал Бигхэд. — Для нас всё кончено было с самого начала, но у них ещё есть шанс. У «Искателей» появились новые ищейки, которые уже взяли след. А вместо Борея придёт кто-то другой, их отберут и… Ты же лучше меня знаешь, что потом происходит. Что с ними сделает Борей и ему подобные. Думаешь, я хочу отдавать их незнакомому мужику с задатками хищника? Мы можем снова их спрятать, но это ведь не жизнь. А ты мог бы дать им шанс…

— И куда я их там дену? — соглашаться я всё-таки не собирался, но Бигхэд всячески давил на больное. — Просто сдам в приют в Хемстеде и скажу, что в Ганзе нашёл?

— Не в Хемстеде, но рядом. Там есть фермы, на которых у некоторых из нас остались родственники. Просто доставь посылку.

— А если там уже никого нет?

— То куда угодно, но не в городской приют, — ответил Бигхэд. — Оттуда «Искатели» в первую очередь детей забирают.

— Допустим…

Я задумался, прикинув, какие сложности могут повстречаться на территории Трёхи и куда, в случае чего эвакуировать детей. Наверное, какая-нибудь отдалённая ферма Бакли была бы идеальным вариантом. А в крайнем случае они смогут остаться с повстанцами, там уже были сироты. Можно и помочь, а, точнее, взяться за заказ и выполнить, заодно и карму почистить. Но сначала надо свои дела решить.

Вот только, судя потому, что я видел, мои дела легко решаться не хотели. Я уже пятый час лежал в засаде и разглядывал ферму, а, точнее, небольшую крепость, принадлежащую клану кариамов. Разглядывал массивные клетки с птицами, пересчитывал бойцов, фиксируя и просчитывая патрули.

Как-то неожиданно их стало в три раза больше, чем предполагалось по разведданным от Датча. Активно шла стройка — было видно, что уже один крытый ангар они возвели совсем недавно, а ещё два здания только начали строить. Возможно, склад и казарму. Появилась новая техника — несколько военных «хаммеров», которые доводили до ума как раз в новом ангаре.

Складывалось впечатление, что клан получил неплохое финансирование. Может, конечно, машины и раньше были, но в Озёрном крае я их не видел. Бойцы явно к чему-то готовились и, понятное дело, к этому приложило руку UNPA. Теневая его часть, наверняка при участии Кристины.

Я, кстати, заметил там женщину, которая сильно выделялась на фоне остальных бойцов. И явно была в руководящей роли. Высокая, стройная, тёмные волосы, забранные в хвост — определённо самая красивая женщина, что я видел в Диких землях. Красивая, но не очаровательная. Всё портила холодная отстранённость и пренебрежительный взгляд, который она бросала по сторонам: на людей, на здания, на тучи, опять собирающиеся в небе. Всем своим видом она показывала, что ей здесь не место. И в итоге уехала, видимо, закончив свои дела.

Глядя на неё, я вспомнил Кристину. Только не понял почему. Во-первых, я её никогда не видел, а во-вторых, она была очень далеко.

Как бы там ни было, как только она уехала, народ в крепости будто бы выдохнул и расслабился. Не то чтобы сразу забухали и начали петь песни, но излишняя нервозность пропала. Ещё бы бдительность снизили, но это уже мечты.

Чем дольше я наблюдал за крепостью, тем больше думал, что не зря согласился на помощь мутантов. Их действительно было немного, но учитывая уникальные навыки каждого, у меня уже начал зарождаться лихой план.