Генеральный попаданец

Глава 6 Размышлязмы старого пердуна. 18 февраля 1965 года. Подмосковье

Покидаю Старую площадь и прошу охрану везти меня через город кругом. Хочу посмотреть Москву шестидесятых. Уж больно она отличается даже от той, что мой реципиент оставил к концу правления. Практически два разных города. Ребята несколько растеряны и просят некоторое время для подготовки. Недовольно оборачиваюсь и роняю:

— Вы считаете, что в центре страны я нахожусь в опасности? После почти пятидесяти лет советской власти?

Видимо, мой тон, именно мой, а не Брежневский подействовал. Я всегда умел в некоторые моменты быть острым. Чуть опосля немного смягчаю обстановку:

— Ничего, и на светофоре постоим. Чай не баре!

Рябенко лишь качает головой и садится со мной в машину.

То ли погода тому виной, то ли не мажорное настроение. Но Москва шестьдесят пятого категорически мне не понравилась. В центре много старья, неуютного и неряшливого. Множество узких проулков, ведуших непонятно куда. К чему жалеть все эти дворянские и купеческие развалины? Они придают замызганный вид столице огромного государства. Оставить лишь ценные исторические памятники, остальное безжалостно под снос! Где же светлая Москва из фильма «Я шагаю по Москве»? Или мне нужно пройтись пешком и с опытным экскурсоводом? Так хрен дадут. Очередной минус всевластия. Хотя Багдадский халиф мог, а я чего? Оставляю идею на потом. Все равно нужно посоветоваться с архитекторами и специалистами. Но однозначно одно — проспекты надо расширять под будущий автотранспортный поток, промзоны уменьшать. Промышленные предприятия — это постоянный приток лимиты. Столица и так задыхается от нуждающихся в жилье, а в будущем превратится в клоаку, сложную для выживания. Все в сад, то есть область. Мини-города будущего, вот на что потом будут равняться регионы. Лезу в карман за записной книжкой, ловлю взгляд начальника охраны и машу рукой:

— Давайте домой!

Но заметно, что автомобильный поток в центре довольно густой. Старомодными автобусами и троллейбусами не обойтись. Нужно сразу планировать развитие транспорта будущего на монорельсах. Чтобы на земле остались лишь пешеходы, велосипедисты и малогабаритные грузовички с развозками для торговли. Пикапы и что-то типа будущей «Газели». Помню, в мою молодость были популярны ГДРовские грузовики. «Мир Полудня!»

Народ, спешащий по делам, одет по погоде тепло, но больше в темных и серых тонах. Как там говорили: Брежнев принял страну, в которой номенклатура еще донашивала старомодные бостоновые костюмы и архаичные габардиновые пальто сталинской эпохи, а сдал преемнику сверхдержаву, где, как сказал герой популярной кинокомедии, «в джинсы уже облачились даже самые отсталые слои населения».

По пути размышляю и прикидываю далее. На совещание обязательно требуется пригласить человека от армии или ВПК. Вьетнам — это горнило наших будущих успехов и пинок для реформирования. Армия обкатает там не только кадры, но и новейшую технику. Драка с американцами предстоит нешуточная. Они сейчас удила до ушей затянули. Министра обороны звать смысла нет. Малиновский живет в прошлом, как и все его свита. Я нацелен его и камарилью генеральскую здорово почистить. Союз в тридцатые годы немало от военных клик потрясло. Уничтожили одну, вылезли другие. В итоге Киевская клика армию оседлала и в сорок первом жидко обосралась. Нельзя доверять такое сложное дело, как оборона Родины военным. Проверено уже не раз в том будущем.

Лучше всех, пожалуй, подходит на пост министра обороны кандидатура Устинова. К тому же во Вьетнаме мы столкнемся с новейшими разработками американского ВПК. Это ему точно будет интересно. Под этим соусом и пригласим. Делаю пометку и припоминаю успехи будущего маршала и министра обороны. А что, в этом качестве, пожалуй, почти гражданский человек предпочтительней. Можно сколько угодно ругать «мебельщика», но он ломал генералитет, как хотел. Но не доломал. Сложилась новая, еще более гнилая система, потонувшая в говне СВО. Да что не так с нашей армией постоянно? Любая очередная война оказывается для нее непонятной, войска не подготовлены, а бездарность командования искупляют собственной кровью простые солдатики и нижние чины офицерского состава?

После своей срочной службы я навсегда избавился от пиетета перед офицерством, потому смотрю на вещи здраво. Гонять в хвост и гриву надобно не только рядовых, но и верхний слой командования. Чтобы жизнь медом не казалась и погоны постоянно плечи жали. И нам есть чему поучиться у американцев. Их реформа еще впереди, так что у нас пока имеется время создать лучшую армию в мире. С профессиональными сержантами, организованной системой боевой подготовки, со вторым эшелоном надрессированных резервистов. Проблема в том, что имеющиеся в наличии чугунные лбы и застарелые дубы переубедить крайне сложно. Замшелые ветераны в Генштабе, как всегда, готовятся к прошлой войне. Как и в ту Отечественную какого-то хрена готовились к совсем иной, уже имея перед глазами замечательный опыт Вермахта. Потому ставку надо делать на полковников и майоров. Тех, кто тянет лямку боевой службы. А генеральские должности сократить на несколько порядков. Их погоны будут получать только за успешные боевые действия.

«Мы продолжаем делать то, что мы уже много наделали».

Есть одна любопытная примета прошлого будущего встала перед глазами. На каждого видного партийного работника в МИ-6 и в ЦРУ составлялось личное досье. И совсем недаром премьер-министр Британии Маргарет Тэтчер заметила, просмотрев дело Горбачёва: «С этим можно работать!» На такой вывод её натолкнула одна-единственная деталь: политик не шил костюмы на родине, а заказывал их себе в Европе и перешивал тут. Такой вот видный коммунистический деятель. Пока здесь до этого далеко и патриотов большинство. Такой министр обороны явно предпочтительней заурядного маршала Гречко. Про Малиновского молчу. С ним пусть компетентные органы за меня поработают. Подготовят, так сказать, почву. А я им подскажу что и где искать. Довольно потираю руки, тут же обращая на себя внимание Рябенко. Он и так в последние дни на меня странно посматривает.

Копаюсь дальше в памяти обоих персонажей. Начинает немного болеть голова. А ведь они сошлись с Устиновым, когда Леонид Ильич еще был секретарем обкома в Днепропетровске. Там строился крупный оборонный завод. А после того как в конце пятидесятых секретарю ЦК Брежневу поручили курировать военную промышленность, они стали работать локоть к локтю. И надо сказать, Брежнев в короткие сроки смог освоить новое для себя дело. И ведь как! Приглашал к себе заведующего отделом оборонной промышленности ЦК, специалистов из этого отдела, министров, ведущих конструкторов техники. И с ними он выверял каждую фразу в уже одобренных, со всеми визами, постановлениях ЦК, которые оставалось только проголосовать на политбюро.

Спрашивал присутствующих: «А как можно осуществить это? А это?» Всем в ответ приходилось выкладывать свои аргументы, а Брежнев потихоньку вникал в суть вопроса. И одновременно оценивал деловые качества людей. Это ведь был не тот Брежнев, которого помнят старым. Он говорил безо всяких бумаг, дельно и так зажигательно! И отношения с Устиновым у Леонида Ильича в то время были замечательными. Когда оба были в Москве, они встречались довольно часто. Сидели тет-а-тет иной раз по два, по три часа. И обсуждали они все, скорее всего, что происходит в стране. Ну и Брежнев, видимо, потихоньку перетягивал Устинова на свою сторону. Хотя по слухам в 1966 году Шелепину удалось поссорить его с Леонидом Ильичом. И это нам не нужно! Так что беру в ближайшее время Дмитрия Федоровича под плотную опеку. Он станет тем мостом между сталинским поколением управленцев и теми, кто будет строить будущее «Полудня»!

На даче меня ждал сюрприз в виде Чазова и незнакомого человека восточной внешности. Я живо поздоровался и позвал их обедать. Подвали уху, фаршированного судака и квашеные овощи. Евгений Иванович остался доволен увиденным. Расспрашивает Викторию Петровну о меню, дает советы. Я сыплю шутками, что сами лезут в голову. Ильич ведь был веселого нрава человеком. Артистичный, любил анекдоты. Не зря народ о нем их сочинял. Затем мы уединились в кабинете.

— Это вы правильно сделали, что такой график работы себе устроили, — Чазов сноровисто замерил давление и пульс. Довольно кивнул. — Стабильны. Леонид Ильич, скажу честно, меня радует ваше рвение. Я написал рекомендации Родионову. Физическая нагрузка, диета вам показаны.

— А плавание?

Кардиолог хмыкнул:

— В вашем случае полезны все виды деятельности, что тренируют выносливость и суставы. Плавание, настольный теннис, гимнастика. Кстати, познакомьтесь, — он представил меня худощавому спутнику. — Виктор Ким, он специалист по восстановительной гимнастике… особого толка. Вы ведь такого искали?

Я незамедлительно подскочил и долго тряс руку растерявшегося корейца. Пусть и не китаец, но человек наверняка соображающий.

— Большущее вас спасибо, Евгений Иванович. Честно, не ожидал.

Чазов пристально на меня глянул и охладил:

— Леонид Ильич, я, конечно, понимаю, что в вашем возрасте начинаешь верить в разные сказки. Но давайте все-таки основной упор сделаем на традиционную медицину.

Не смог удержаться от подколки:

— Так в Китае традиционная уже несколько тысяч лет работает.

Сам пошутил, сам посмеялся. Расстались на хорошей ноте.

Ким оказался парнем сообразительным. Я продемонстрировал, что умею. Глупо в моем положении скрывать, что учиться придется с нуля. Круглое азиатское лицо не выразило ничего. Он лишь пробормотал:

— Интересная техника. Восточное Дао.

— Даже не спрашивай, откуда я этому научился. Просто позже стало некогда, а сейчас в бок толкнуло.

Кореец понимающе кивает, в годы сближения с Китаем я мог запросто повидаться с понимающим человеком. Сейчас же здоровье приперло. Впрочем, в той жизни было то же самое.

— Ничего. Мы используем все наработки. Когда начинаем?

— Завтра перед ужином. После обеда я обычно гуляю и у меня встречи. С утра провожу легкую разминку.

— Хорошо. Но с утра без разогрева будьте, пожалуйста, предельно осторожны.

— Вас заберут, привезут и увезут.

После подзываю к себе Рябенко и озвучиваю всего лишь две просьбы. К первой он был готов, а вот вторая поставила его в тупик. Повторяю только для него:

— И чтобы ни одна душа.

Мой верный начальник охраны, похоже, весь вспотел. Но деваться ему некуда.

Остаток дня провожу в работе с блокнотом и записями Ильича. Отдельно выношу срочное, что от меня уже не зависит. Пленум ЦК КПСС 24—26 марта. Общий рефрен: О неотложных мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства СССР. Довели при Никите обеспечение продовольствием страны до ручки. Надо завтра узнать у Цуканов, кто готовит вопросы. Зачем завтра? Есть же телефон. Беру трубку, он обещает мне завтра с утра в подробности доложить. Вот так и надо работать. Даешь поручение и… затем контролируешь или назначаешь контролера. Без этого нигде нельзя. В том числе и при капитализме. Там контролеров как бы не больше, чем исполнителей. Общество Развитго бюрократизма.

Некоторое время размышляю, затем откладываю приготовленный блокнот в сторону. Как развивать село и агропромышленный комплекс ума не представляю. Хотя… в памяти всплывает нечто: Кулаков Федор Давыдович — Заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК КПСС в 1964—1976 годах. Секретарь ЦК КПСС с 1965 года. Кулаков отличался от большинства престарелых партийных руководителей, которые были не знающими практического производства идеологами. Достигнув высокого поста, он старался улучшить сельскохозяйственное производство в Советском Союзе. Вера в коммунистические идеи не препятствовала пониманию того, что в существующих условиях крестьянство не может эффективно развиваться и кормить страну. Он предлагал массово раздавать участки земли горожанам под дачи и ведение собственного хозяйства. Совершенно дикими казались мысли о внедрении фермерства в Советском Союзе, Кулаков предлагал даже освободить фермеров от налогов в первые два года.

Но сожрут эту идею идеологи. Единоличников у нас не любят. А вот артели… Надо подумать.

Тут может пригодиться опыт наших «младших братьев» по лагерю. Например, с кооперативами. Например, как в Венгрии. После мятежного пятьдесят шестого там поменяли некоторые установки. В 1957 году были отменены обязательные нормы посева зерновых, и система обязательных поставок зерна государству была заменена системой закупок по контрактации. Членов кооперативов мотивировали заниматься сельским хозяйством на своих приусадебных участках, приусадебные участки стали давать около 40% всей продукции кооперативов. В 1959−60 годах число членов сельскохозяйственных кооперативов увеличилось на 380 тыс. человек. К 1961 году 85% всей пахотной земли принадлежало коллективным хозяйствам; если в 1949 году было 1 600 000 крестьян-единоличников, то в 1962 году их осталось лишь 145 000. Материальное стимулирование кооператоров с помощью повышения закупочных цен на сельхозпродукцию в 1966–1970 годах привело к росту урожайности. При этом 50% сбора яблок в стране, 95% редиса, 50% свинины давали приусадебные хозяйства членов кооперативов.

А вот в Польше и Югославии основной формой организации остаётся мелкое индивидуальное крестьянское землевладение. Однако в ПНР получили большее развитие снабженческо-сбытовые, кредитные и др. кооперативы, обслуживающие сельскохозяйственное производство, на долю которых приходится более 50% оборота розничной торговли, 75% сельхоз продукции, ⅔ стоимости услуг и продукции мелкого производства. Тут же припоминаю, что во Франции кооперативы основном представлены товариществами по совместно ведению хозяйства (ГАЕК), а также кооперативами по совместному приобретению и использованию сельскохозяйственной техники (КЮМА). В подавляющем большинстве ГАЕК обобществляется всё хозяйство его членов, в остальных — только земля. В 1970 во Франции насчитывалось 2,4 тыс. ГАЕК с общей площадью около 200 тыс. га.

Затем хлопаю себя по лбу: Кибуцы! Это те же колхозы. А ведь накормили страну, что находится буквально в пустыне. Вот только как нам получить нынче оттуда опыт? Да и не дело оставлять Израиль без присмотра. Арабы нам такие друзья, что и врагов не надо. Эх, как так получилось, что СССР взял в союзники одних бестолочей! Англосаксы были умнее и набрали людей сообразительных и с деньгами. Правда, с персами не прокатило. Тяжело вздыхаю, Ближний Восток та еще клоака.

В кабинет тихо входит Виктория Петровна и зовет на ужин, странно на меня посматривая. Черт, не отдал супружеский долг? Как там у них с Ильичом еще что-то было? И ведь его память в этом направлении помалкивает. Каких-то сисястых секретарш вспоминает, да такое, что даже я, человек, отдавший в девяностых должное немецкой порнухе, краснею.

Информация к сведению:

В годы войны Устинов был наркомом вооружения, организатором беспрецедентной эвакуации советской промышленности на восток страны и руководителем всего военно-промышленного комплекса. В неполные 33 года на его плечи выпала непростая задача — выиграть дуэль с немецкой военной промышленностью. 9 июня 1941 года Устинова назначали наркомом вооружения СССР. Эта должность была «расстрельной». Решать непростую задачу приходилось в условиях, когда на Третий Рейх трудилась вся Европа, а возможности СССР в прии отступлении Красной Армии стремительно сокращались. В это время Устинов трудился по двадцать часов в сутки.

За три первых месяца войны из районов СССР, попавших под оккупацию, были эвакуированы больше 1360 крупных предприятий наркомата обороны. Переброшенные на Восток заводы начинали поставлять армии автоматы, танки и самолеты порой еще до того, как у цехов появлялись стены. В осажденной Москве и блокадном Ленинграде, несмотря на тяжелейшие условия, продолжалось военное производство. Трудно представить, какой ценой Устинов и его команда добивались нужного результата. Но к 1943 году Дмитрий Устинов положил на обе лопатки главу немецкой «оборонки» Альберта Шпеера. Гитлеровского министра на Западе до сих пор считают гением, но русскому парню из Самары он проиграл вчистую.

В 1953 г. Устинов становится укрупненного министром оборонной промышленности СССР. В этот период, будучи горячим поклонником развития передовых видов оружия, Устинов сыграл большую роль в укреплении ракетно-ядерного потенциала Советского Союза. Поддерживая Хрущева и продвигаясь по административной лестнице — получив пост председателя ВСНХ СССР, и заместителя председателя Совета министров СССР, Дмитрий Устинов продавливал интересы ВПК и ракетно-ядерной отрасли. Что занятно, при этом Устинов не отрёкся от Сталина годы развенчания «культа личности».

В 1957 году Устинов стал руководителем приёмки первой атомной подводной лодки. Дмитрий Фёдорович сыграл выдающуюся роль в создании и развёртывании океанского атомного флота. Устинов стал «крестным отцом» многих атомоходов, включая тяжёлые ракетные подводные крейсеры стратегического назначения проекта 941 «Акула». Большую роль он сыграл и в развитии электронной отрасли, необходимой для развития оборонного комплекса, в первую очередь ракетного оружия. По его инициативе был заложен Зеленоград, ориентированный на развитие электроники и микроэлектроники.

После отстранения от власти Никиты Хрущева Устинов хоть и оставил пост в Совмине, но сохранил влияние в военной промышленности. Надо сказать, что Дмитрий Фёдорович в, который первоначально поддерживал Хрущева, в частности, во время выступления так называемой. Антипартийной группы, в итоге стал активным участником антихрущёвского заговора. Очевидно, что со временем он увидел вредительскую роль Хрущева в деле обороноспособности страны. 29 апреля 1976 года Устинов моей эпохи стал министром обороны СССР и крайне неудобной фигурой для США. А если у нас есть общий враг, то лучше этого человека сделать своим другом.

И еще несколько принципиальных моментов, весьма мне импонирующих. По мнению многих экспертов, имея огромное влияние в ВПК, Устинов хоть и устранил ряд явных перекосов в развитии советской военной машины, но не смог изменить общую тенденцию. В результате интересы ряда крупных промышленников чаще всего стояли выше интересов Вооруженных Сил. Зачастую оборонный заказ формировался в угоду промышленности, а не армии. Среди самых известных примеров такого перекоса: принятие на вооружение в 1960−1970-х годах трех близких по боевым возможностям, но серьёзно различающихся по конструкции танков Т-64, Т-72, Т-80; разнотипность ракетных комплексов ВМФ с тенденцией строить новые корабли под каждый новый вариант, вместо модернизации предшествующих. Кроме того, Устинов был одним из главных противников строительства авианосцев классического типа. Но все равно флотские настояли на постройке тяжелых авианесущих крейсеров. То есть даже он был не всесилен. Здесь необходимо более мощное давление.

Став министром обороны в 1976 году, он установил новые порядки, которые были по нраву далеко не всем: прекратились застолья, бесконечные чествования, поездки на охоту. Устинов предпочитал деловой стиль, став образцовым министром эпохи НТР, когда высокие технологии ценились в армии не меньше, чем военное искусство. Одновременно с этим именно ВПК СССР внедряло новейшие автоматизированные системы управления. Например, не кто иной, как военные использовали наработки известного гения Глушкова. Нереализованные идеи, заложенные в ОГАС, получили своё развитие в организации системы раннего предупреждения о ракетном нападении, активно строившейся в СССР в семидесятые годы. Кроме того, по его инициативе и под активным руководством Устинова стали внедряться АСУ на оборонных предприятиях Советского Союза. Одна из реализованных инициатив Дмитрия Федоровича — строительство подмосковного Зеленограда, крупнейшего в стране центра электроники. Был сделан упор на ракетно-ядерное сдерживание, а не рост личного состава.

Смысловая вкладка.

Из воспоминаний москвича Софинского:

Жили мы все приблизительно одинаково. Родители моих одноклассников были или служащими, или рабочими. Обычно в семье работали и отец, и мать. Зарплаты у них были приблизительно одинаковыми — у инженеров 150–180 рублей в месяц, у лаборанта 60 — 80 рублей, квалифицированный рабочий — 180 — 220 ₽ в месяц. Начальники отделов в НИИ или проектном институте — 220–240 ₽ Зарплата министра — 500 ₽, у профессора ВУЗа — чуть меньше. Большой разницы в размере зарплаты не было — рабочий мог получать больше инженера. Были у нас в классе двое ребят из так называемых неблагополучных семей, но они после восьмого класса ушли учиться в Профессионально Техническое Училище Метростроя. Метростроевские рабочие зарабатывали неплохие деньги. Подобных ПТУ в Стране было очень много. В них молодёжь получала рабочие профессии практически по всем специальностям и имела гарантированное трудоустройство.

Когда я учился в 4−5 -м классе, стали активно сносить деревянные хибары на улицах Масловка, Башиловка и М. Расковой. Вместо них строили пятиэтажные дома и к нам в класс стали поступать новые ребята. Одним из таких могу назвать Олега Семичастного, отец которого, на тот момент был Секретарём ЦК ВЛКСМ, со временем вырос до Председателя КГБ СССР. Для жития на 4 человека им выделили квартиру на третьем этаже пятиэтажки на ул. М. Расковой. Заселяли дом самой разномастной публикой. Дом стоит в 20 метрах от гостиницы Советская и 10 метрах от забора школы №155, где мы учились.

Мне приходилось бывать у них дома и скажу честно, уровень жизни у семьи был не на много выше, чем у нас. Да, в квартире была хорошая мебель, летом они жили на государственной даче, но золотых унитазов не было. Семья жила довольно просто. Мама Олега окончила вечерний институт стали и сплавов. Отец, Владимир Ефимович, Олега воспитывал довольно строго, иногда мог угостить ремешком. Учителя в школе Олегу оценки не завышали и из общего числа, в принципе, не выделяли, одевался он не лучше нас. Это я к тому, что, в основном, большая часть людей в СССР жила приблизительно одинаково.

Были начальники разного уровня: дирекция, бухгалтерия и прочие, которые воровали в своих конторах, но они делали это тайно, не выпячивая собственные доходы на обозрение, в отличие от нынешних. Они обычно ходили в старой одежде, постоянно плакались, что у них нет денег и даже, специально, иногда, занимали небольшие суммы перед получкой. Несколько фамилий таких людей я могу назвать. Они все жили в нашем доме, и я был с ними знаком. Их потом посадили. Но так везло не всем. Обычно ОБХСС старался не брать начальников за задницу, так как многие начальники являлись номенклатурными работниками, то есть, на должность их утверждали партийные и советские органы, а Партия ошибаться не могла!

Многие простые трудящиеся, для подспорья семейному бюджету и повышения своего уровня жизни, тащили с предприятий всё, что могли: от скрепок до кусков мяса. Это не считалось шибко зазорным. Даже была хорошая песня: «Всё кругом колхозное, всё кругом моё!». Несмотря на это, предприятия не прогорали и продолжали успешно работать, ежегодно повышая производительность на 0,5 — 2% (за перевыполнение плана полагалась премия!)

Из тех лет пришло понятие «лимитчик», «лимита». Молодёжь из сельской глубинки, хотевшая жить в городе, приезжала учиться в Москву в ПТУ, обеспечивалась общежитием, а после окончания учебы — работой на стройке или в промышленности. Через 10 лет работы они могли получить бесплатно постоянную прописку и бесплатную квартиру. Кстати, при многих крупных заводах существовали институты — ВТУЗы. Это институты при заводе, в которых заводская рабочая молодежь могла учиться и получать высшее образование вечером после работы. Напомню, что обучение во всех учебных заведениях Страны было бесплатным.

Если человек не имел высшего образования, но не боялся тяжелой физической работы и имел какую-либо строительную специальность, то можно было уехать на какую-нибудь стройку пятилетки и зарабатывать приличные деньги. Например, на пике строительства Усть-Илимской ГЭС мой знакомый водитель грузовика зарабатывал до 1500 рублей в месяц, а его жена, служащая СМУ — около 500 ₽/мес. Отработав 3–4 года, был шанс вернуться в родной город с суммой, достаточной для покупки машины, кооперативной квартиры и мебели в неё.

Джинсов в магазинах не было. Большинство населения их в глаза не видело, да и не интересовалось ими. Их изредка продавали спекулянты за 50–80 рублей. Кстати, рядом с метро «Беговая» у комиссионного магазина радиотоваров, была знаменитая «толкучка», где, при наличии денег, можно было купить практически всё что угодно. Но в Москве, например, был «валютный» магазин «Березка» на улице Горького, в котором граждане, вернувшиеся из заграничных командировок, могли купить на «чеки» эти самые джинсы и много чего ещё. «Чеки» — это такая замена иностранной валюты, которую иметь советскому человеку категорически воспрещалось под страхом тюремного заключения (нарушение правил валютных операций).

Возвращающиеся из-за кордона граждане сдавали валюту, получая в обмен «чеки», на которые в специальном магазине он мог купить импортные товары, как за валюту. Самые хитрозадые могли купить за рубли с рук чеки по цене в 3–7 раз большей от номинала и сунуться в Берёзку, но в магазине постоянно дежурили сотрудники КГБ и могли спросить, где Вы их взяли. Если купили с рук, то по ст. 88 УК РСФСР Вам могло светить до 8 лет заключения. В году 1964 я учился в 10 классе, в магазинах появились «техасы», представляющие собой брюки, сшитые из прочной чёрной хлопчатобумажной ткани со швами, простроченными красной или жёлтой ниткой. Нам нравились. Стоили они 10–12 рублей. Довольно удобные и долговечные. В классе их носили человек 5.