Фрирен – И даже умереть не успеть. Том 1

Глава 10 Начало второго курса

1413 год от основания Империи. Начало весны. Восход.

13 лет.

Утро.

Как и все последние месяцы, просыпался я в одиночной комнате. Спокойно, тихо — только я, мои мысли и ленивое раннее утро, что холодными лучами солнца освещало мою жилплощадь.

А во рту неприятный, «лежалый» тёрпкий привкус от выпитых вчера бодрящих.

Простая кровать, шкаф, тумбочка, широкий стол для работы под светлыми стенами — просто и уютно, на самом деле. Не те покои, что за десятки золотых берут себе дворяне, но тоже намного, намного удобнее жизни с кем-то на двоих.

Вот и сегодня, едва раскрыв глаза от света, рука сама собой потянулась к лежащему на тумбочке грубому флакончику. С характерным звуком затычка слетела, позволив мне сделать пару глотков горькой жидкости. Взбодрило — будь здоров!

Уже широко раскрыв глаза, без тени сна от привкуса во рту, я сразу же взялся за заранее сложенные вещи для бега, закинув на спину лично сделанный рюкзак со всем необходимым для душа в корпусе алхимиков.

А настойка эта — своего рода антипохмельное средство с пользой для печени и общего здоровья после пьянки. Рецепт самую малость доработан моим партнёром Годфридом, чтобы вместо алкоголя спасать от бодрящих зелий, на которые мы с ним натурально подсели. Вместе с одной настойкой, что немного улучшает концентрацию.

Уже выходя, я позволил себе взгляд на новую картину, написанную за прошедшие каникулы.

Как и в первый раз — с улыбкой хмыкнул, выходя на утреннюю пробежку. Такие мелочи, за отсутствием других развлечений, и были тем, что поддерживали моё настроение и даже, частично, мораль.

А это всё было мне нужно хоть куда, потому что сегодня к вечеру у меня назначена дуэль с Изабеллой Бауэр, чьей семье я отослал вежливо-уважительный, но отказ. Сейчас была первая неделя учебного года — точнее, её конец, а девушка, род которой совершенно не ожидал отказа, была вынуждена для сохранения лица вызвать меня на бой.

Такие вот дела в среде магов — не редкость. Даже на первом курсе, особенно среди боевиков, дуэли были частым явлением, а тут повод достаточно весомый, чтобы слухи за пару дней распространились по всей Академии.

Впрочем, несмотря на очевидность моего поражения, — а выиграть против «гения Академии» мне, здраво рассуждая, не удастся, — вся эта ситуация ударила больше по самим Бауэрам, чем по мне.

Воздух был свежим, прохладным, наполненным лёгкой влажностью утренней росы, что ещё не успела испариться под первыми лучами солнца. Академия только начинала оживать — где-то вдалеке слышались шаги наших ранних пташек. Студенты, вышедшие позаниматься перед занятиями, негромко переговаривались у тренировочных площадок, рядом с которыми я и пробегал.

— Чё как, Хейст? — прямо посреди растяжки вскрикнул один из боевиков.

Спортивный парень лет пятнадцати, закупающий у меня протеин и ещё пару полезных составов. За его голосом повернулась ещё тройка парней, просто кивнув пробегающему мимо мне.

Не сбивая дыхание, я просто кивнул им всем, показав заговорившему большой палец вверх, универсальный, хех, межмировой жест.

Думалось свободно, чисто.

Так вот, Бауэры поставили ставку на то, что безродный сопляк из ниоткуда даже не задумается о том, чтобы отказать им. Именно поэтому Изабелла явно показывала намерения семьи, несмотря на то, что я не давал чёткого ответа. И именно из-за этого всё и вылилось в дуэль до отключки или неспособности продолжать.

Притом даже заставить извиняться они меня не могли, ибо с моей стороны не было ни одного оскорбительного действия, а единственной негативной точкой нашего с их родом общения стал вежливый отказ от протекции и ввода в их структуру после выпуска. Такие вот дела.

Пробежка закончилась на втором круге на относительно высокой скорости вокруг территории, когда сердце уже билось в горле, а пот пропитывал лёгкую одежду на теле. Привычно дотянув до корпуса алхимиков, просто серого квадратного здания, лёгкой трусцой свернул с тропинки, как кровеносные сосуды опутывающие всю территорию Академии.

Входил внутрь, приветствуя глубокими кивками редких аспирантов и полупоклоном — встреченного специалиста в ранге Адепта, который, если не ошибаюсь, должен преподавать нам биологическую алхимию.

Аура, кстати, у него была довольно интересной — прочувствовал, пока проходил рядом. Этакой жидкой, текучей, но словно под давлением. И небольшим оттенком слухо–запаха травы… или каких-то цветов. Приятное ощущение, на самом деле.

Добавляя к этому приятную улыбку — мнение уже сложилось неплохое.

Да, я наконец-то более-менее научился разбирать Ауры вокруг.

Уже в душе, стоя под успокаивающими струями едва тёплой воды, я прикрыл глаза, «прислушиваясь».

В здании было человек… десять-двадцать. Из сильных магов только знакомая Аура на втором этаже, наш куратор. Было ещё несколько относительно сильных и интересных аур, что цепляли глаз, но главное, что я убедился в том, где находится Готфрид. В мастерской, где же ещё?

Вот и я, переодевшись сразу в сложенную в рюкзак алхимическую мантию, прошёл к нему, по пути забрав пару реагентов из хранилища (уже своего личного).

Короткий разговор, за которым я по-быстрому проверил состояние оставленных на ночь котлов — одного крупного и двух средних, — перешёл к изготовлению одного состава в малом котле на полтора литра. Он, к моменту, когда я вернусь с уроков, станет мягким, но насыщенным ароматизатором с запахом, отдалённо напоминающим ваниль.

Часть пойдёт на шампунь, основа которого готовится в одном из котлов, а оставшаяся треть уйдёт на смесь для парфюма. Последнее — это для экспериментов. Пытаюсь вывести какой-то нормальный запах для женских духов, но пока без особых успехов.

— Кстати, я слышал, у тебя сегодня дуэль, — заговорил Готфрид, когда я уже заканчивал.

Я аж вскинулся, но почти сразу, с протяжным выдохом повернулся назад. Очевидно парень, который не интересуется абсолютно ничем за стенами мастерской, кроме пар, чтобы оставаться на плаву, не слышал о ситуации в общем.

Это изначально, в принципе, плюс для меня, ведь позволило вполне банально завербовать парня к себе в команду, пока он не нашёл проблем на свою голову.

В общем, коротко пояснил суть проблемы, на что парень просто кивнул, вернувшись к своим делам. Хотя, к его чести, «я могу чем-то помочь?» — он всё же спросил. А коль уж я ответил, что нет, так и зачем париться, не так ли?

А смотря с другой стороны… он сильнее меня магически. Его аура год назад была почти в два раза мощнее моей. Впрочем, тот факт, что я уже почти догнал его, причём так, что для стороннего наблюдателя с не настолько развитыми чувствами, как у меня, мы уже равны — искренне радовал. Ведь это явное доказательство того, что мои методы развития позволяют расти настолько, чтобы уже сейчас начать медленно догонять своих сокурсников, которые и сами не стояли на месте!

Наконец, закончив свои дела в лаборатории, я вышел на уроки. Конец неделю, поэтому за теорией, которую подавали в классическом стиле лекций, был мой самый нелюбимый урок: боевая подготовка. Нелюбимый, потому что в этом году у нас начались самые настоящие магические спарринги на внешней арене главного корпуса!

Если быть точнее, то этот предмет проходил каждый день, но с разной частью курса, чтобы мы успели набрать практики, не тратя часы на банальное ожидание своей очереди.

И лично для меня — это было действительно больно. А ещё неприятно, ведь мне банально не хватало резерва и мощности магии для того, чтобы держаться на плаву хотя бы в середине начавшего строиться списка сильнейших.

Зато я, по ощущениям, хоть и буду в третьей с конца половине студентов нашего курса, что после экзаменов сократился до 140 человек, но не последним!

Ещё одно доказательство того, что я могу вырасти в нормального мага!

Конечно, с боевиками, куда идут сильнейшие ученики, мне никак не сравниться, но вот с другими «тыловиками» — очень даже.

Как раз сегодня мне это показать и удалось, ведь сидя на довольно большой трибуне, наблюдая за боями, я неожиданно услышал своё имя. Это было несколько внезапно, потому что по спискам, что я видел, «Хейст» было где-то в конце.

Сердце на миг пропустило удар, когда преподаватель, мускулистый лысый мужчина за пятьдесят в простых штанах и рубахе, повторил моё имя. Вынырнув из размышлений, я наконец встал:

— Я, — Мастер Грентон кивнул, окинув меня взглядом, переведя взгляд вниз, на список.

Такое ощущение, словно сонная пелена слетела, и я понял, что меня действительно назначили на бой. В последний раз магический спарринг был у меня… почти полгода назад, с одним знакомым магом. И то, произошёл он случайно: мы разговорились на тему одного заклинания, вот и решили проверить догадки на арене.

«Я реально запустил этот аспект…» — признался сам перед собой, найдя взглядом второго названного, — «Сейчас мне, вроде, повезло, но стоит заняться боёвкой в этом году.»

Парень, с которым меня поставили в спарринг, был немного выше меня, но очень худой. Вроде он из артефактов, но точнее не скажу — а это значит, что это один из аутсайдеров, не представляющих какого-то интереса.

Должен справиться.

Нас отослали вниз, в небольшую раздевалку, чтобы подготовиться к бою, пока предыдущая пара ожидала отмашки на начало.

Ощущая, как разгоняется кровь, я кивнул своему противнику. Спокойно спустившись по лестнице вниз, я забрал с собой небольшую сумку, в которой храню всё необходимое. И уже в раздевалке, сев на деревянную скамейку, достал оттуда зелье бодрости, оно же «энергетик» с моей подачи, сделав оттуда небольшой глоток.

Из душевой за дверью доносился плеск воды: мылся предыдущий участник.

Сонливость, что постепенно накрывала разум, мгновенно отступила. Фантомная усталость испарилась, мышцы налились лёгкостью, а мысли прояснились, становясь быстрыми и чёткими. Сердце забилось ровнее, но чуть быстрее, словно подстраиваясь под новую волну бодрости. Мир вокруг стал ярче, будто кто-то убрал невидимую плёнку с глаз.

Как видно, я, очевидно, перебарщивал с химией, из-за чего сейчас вынужден терпеть последствия: накатывающая без зелья в крови вялость и постоянное желание сделать глоток-другой из флакона. Пока пытаемся исправиться, да…

«Кофеиновая зависимость догнала меня и в этом мире» — уже намного энергичнее подумал, подпрыгнув пару раз для разогрева.

Сердце билось быстрее, пока я снимал с себя тёмно-серую ученическую мантию. Накинул на себя простую рубашку без рукавов и штаны из льна — дёшево и сердито. Самодельные «берцы» оставил — они вышли выше всяких похвал.

Я вышел на компактную круглую площадку, покрытую утрамбованным песком, с небольшой улыбкой, готовый к бою. Адреналин уже вышел в кровоток, смешиваясь с начавшим проникать в кровь «энергетиком», отчего я хотел начать побыстрее.

Вспоминались детские «спарринги» с Крафтом — этот эльфийский качок невероятно чутко подстраивался под меня, отчего наши бои даже, к удивлению, не казались каким-то цирком.

Вот и сейчас я, видя парня перед собой, уже прикидывал, как буду валить его на землю!

Он был выше, но я, очевидно, крупнее — ведь банально не запускал себя. Вот только по ауре он превосходил меня чуть ли не в два раза…

— Бой! — резкий окрик с трибун заставил меня дёрнуться.

Песок смягчал падения и не давал пыли подниматься слишком высоко. Он давал отличное сцепление с землёй, позволяя сразу сорваться в рывок. Диаметр арены позволял свободно двигаться паре десятков магов, потому между нами было чуть больше двадцати метров, которые я и стремился сократить.

Контроля и концентрации (спасибо тренировкам дома!) хватало, чтобы я прямо на бегу формировал Каменную Глыбу в Ауре. Главное — уклониться от первой атаки!

Растерявшийся парень, наконец, берёт себя в руки. Его аура дёргается, а я, надеясь на удачу, беру отклонение влево, чтобы в следующую секунду уйти в перекат направо.

С гулким «вжух», на миг окатив меня теплом, слева пролетает самый классический фаербол. Формула возникает в голове сразу, как я поднимаюсь на ноги. Мысленно соединяю её с конструктом в ауре, создавая устойчивую связь.

Моя аура мигает, и почти четверть маны уходит в неё, растворяясь в стабильной, поддерживаемой подсознанием структуре.

Десять шагов до противника, рывок прямо в его сторону. Он поднимает руки, в панике отшатываясь назад. Между его пальцами пролетают искры, почти мгновенно, с жёстким жужжанием вылетая в мою сторону! И я чётко представляю, как между нами из земли выскакивает ровная, прямоугольная глыба песчаника под углом в сорок градусов к нему!

Со звонким треском, перебившим гул дрогнувшей земли, слабенькие искры разбились о пик высотой в два метра, выросший перед моими ногами. А в следующую секунду я, пробежав по ней, буквально прыгаю на испуганно отступающего противника, собираясь повалить его на землю!

Мгновение — и испуганное лицо падающего на землю парня исчезает из поля зрения. Вместо его физиономии я приземляюсь на мягкий песок, словно он специально подхватил меня.

— Победитель: Ученик Хейст, — спокойный голос Мастера Грентона прерывает бой.

Не было ни рёва фанатов — лишь неспешные перешёптывания десятков голосов. А я в очередной раз увидел разницу между по-настоящему опытным магом и учениками.

Мой взгляд упал на Мастера Боевой Магии, стоявшего наверху трибун. Перед ним, над массивным посохом, монолитным, обвитым металлом по гладкому дереву, растворялся чёткий магический круг.

Формулы продвинутой магии, выведенные в геометрически выверенный узор и напитанные таким количеством маны, что стали видны не только мистическому восприятию, но и обычному глазу.

И с почти пятидесяти метров он взял под контроль песок под нашими ногами, ювелирно «развёл» поединщиков по разным углам.

«Хочу так же!» — на пике адреналинового азарта мелькнуло в голове, пока я поднимался на ноги.

Я мелко подпрыгивал на месте, едва сдерживая улыбку — слишком уж хотелось выплеснуть эмоции. Но сохранять репутацию «хорошего парня» было важнее. Ведь «хорошие парни» не обижают тех, кто слабее, не так ли? Тем более, если они — безвредные алхимики.

«Чёрт, а ведь действительно…» — дошло до меня во время обязательного поклона после боя, — «Я уже сильнее многих… ремесленников».

Самоуверенность, вспыхнувшая после победы, погасла вместе с отходящим адреналином, когда я вспомнил: мой противник едва ли знал что-то из боевой магии кроме обязательной программы Академии.

Успокоившись, выслушал разбор боя от преподавателя, прежде чем уйти в раздевалку. Подхватив необходимое, сразу направился в душ.

«Начало хорошее: сразу пошёл в атаку, грамотно использовал заклинание на бегу. Но расход маны слишком большой, а финт с уклонением — рискованный», — скрестив руки на груди, заметил Мастер Грентон, — «Барьер поставил правильно, но прыжок — ошибка. Если бы противник был опытнее, тебя бы сбили в воздухе. Работай над тактикой.»

Впрочем, моему противнику досталось ещё больше: слишком долго тупил в начале, упустил инициативу, дал мне подойти вплотную…

В общем, всё по делу. К моменту, когда я вернулся на своё одиночное место, организм уже успокоился, и я мог трезво оценить битву двух боевиков. И вывод один: не мой уровень.

По периметру арены стояли невысокие защитные ограждения, усиленные барьером. Он был не самым мощным, но ощутимым — я чувствовал, как он гасит случайные выплески магии, не давая энергии вырваться наружу.

Каменные же трибуны располагались полукругом, с узкими проходами между секторами, что позволяло легко менять место или быстро уйти с арены.

И, наблюдая за куда более агрессивным боем, я мог только вздыхать.

Боевики не стеснялись использовать сложные заклинания, а их контроль над бурлящими от азарта аурами был на порядок выше моего.

Один — темноволосый маг в тёмных шортах и рубашке — раз за разом оплетал противника огненными плетьми, не давая тому даже сформировать ответную атаку. Второй, напротив, играл в оборону: молниеносно создавал каменные барьеры, рассеивал огонь каким-то незнакомым мне заклинанием, но всё же постепенно сдавал позиции.

Огневик выиграл.

Взрывное заклинание пробило каменную стену, за которой его противник пытался создать что-то мощное. Последующий огненный хлыст — с пылающим гулом пронёсшийся в сантиметре от его головы — опалил каштановые волосы, и парень, которому было не больше тринадцати, сдался.

Единственная ошибка, которую заметил я, а потом указал и Мастер, — «защитник» использовал не песчаник, а обычный камень.

Его матово-серый, — наверное какой-то собирательный образ «камня» в голове у парня, — цветом напоминал гранит, но проблема была в другом: он требовал больше маны. Всё же проще представить песчаник на песке, чем создать цельную каменную глыбу.

Впрочем, когда парень объяснил, что просто хотел что-то прочнее, чем песчаник, всё встало на свои места.

Он просто не мог представить, что песчаный камень может быть таким же крепким. А расходы по мане себе позволить мог хоть куда: резерв-то у него чуть ли не в пять раз больше моего был, если судить по общей мощи ауры.

А я, хех, мог. Потому что знал: при достаточной плотности даже песчаник становится по-настоящему надёжным.

Аве науке, да…

Я вошёл в лекционную Исследовательского факультатива, кивнув тому десятку студентов, что уже заняли места в ожидании преподавателя — сухого старичка со спокойным нравом. Это был мой любимый учитель, если говорить о методике преподавания.

Наверное, это из-за того, что его дисциплина по праву считается одной из самых сложных, а значит, и ученики здесь не требовали дополнительных «методов поощрения» в виде криков, угроз и понуканий, к которым порой прибегали молодые преподаватели на первом курсе.

Наш преподаватель был отставным магом, которому исполнилось не меньше семидесяти. Кроме преподавания и работы с формулами, он, по сути, ни во что больше не ввязывался.

Но он был настолько опытен и даже знаменит в узких кругах, что каждый год на его факультатив записывалась почти половина курса.

Вот только сам старик «столько нервов не имел», — и в результате в конце месяца оставались лишь десять человек, отобранных им под себя.

Собравшаяся тут группа — это те люди, с которым я в основном и пытаюсь создать контакт. Связи с (потенциальной) будущей элитой магического мира, теми, кто будет двигать нашу науку, — важная инвестиция в моё будущее.

Даже учитывая, что в среднем их ауры были вдвое мощнее моей. Конечно, это не шло ни в какое сравнение с боевиками, которые на данный момент превосходили бедного Хейста чуть ли не в пять раз…

Но вот мозги… мозги у них были на месте, а огонь к изучению магии исправно горел в их сердцах, создавая нам неисчислимые общие темы для разговоров.

Если бы я перечислял тех, кого (с натяжкой) мог назвать друзьями, то двое из трёх были бы отсюда: Альрик Фейербах и Клара.

Третий, естественно, Готфрид.

Собственно, эту дисциплину я любил даже больше алхимии, ибо как раз в исследовании заклинаний моя чувствительность и исходящий из неё контроль проявляли себя лучше всего. На этом направлении мы изучали основу современной магической системы: заклинания, их конструкции, связь между формулами и конструктами в ауре — и взаимодействие между ними.

На первом курсе мы в основном разбирали теорию.

Работали с «детскими» заклинаниями, которые учат неофиты в самом начале, игрались с отдельными изолированными формулами и их конструктами. Сейчас же мы уже пытались вносить небольшие модификации в более сложные, «взрослые» заклинания.

За год нам предстояло разобраться, какие элементы отвечают за ключевые функции структуры заклинания, как их можно менять и применять для создания новых формул. Хотя, как говорил наш преподаватель, уважаемый Мастер Райнер: «ничего нового вы пока не сделаете».

Как понятно, настолько простые формулы, выводить которые могли ещё маги времён Фламме, просто отброшены в сторону за их неэффективностью. Они просто позволяли нам привыкнуть к работе основой заклинаний, а не просто их применении, а в остальном действительно были почти бесполезны.

А на третьем, как оговорился Мастер Райнер — будем изучать уже магические круги. Геометрические конструкты, что стоят в основании любого заклинания, что хотя бы отдалённо можно назвать «мощным».

Вообще, тут я окончательно вник в то, что называется «заклинанием Новой школы», она же «Современная школа».

На самом деле рецепт прост: вывести в разуме формулу необходимого заклинания, создать маной подходящий конструкт в собственной ауре — и ментально-энергетически соединить эти две структуры. Это отнимает часть маны, необходимой на каст, одновременно «фиксируя» заклинание в ауре мага, требуя на поддержание, очевидно, постоянный приток энергии.

С этого момента маг применяет своё воображение и в границах «концепта» заклинания берёт реальность под свою власть, отдавая за это, опять же, свою ману.

Чем обширнее «область контроля» — тем больше нужно маны, мощи магии для «подавления реальности». То же самое и с «силой концепта».

По словам уже Мастера Грентона — со временем разум привыкнет к формулам и сам будет создавать подходящий конструкт, опираясь на опыт использования отдельных частей цельной формулы. Происходит это, очевидно, не со всей магией, а лишь с самыми часто используемыми заклинаниями. Так что чем маг старше и чем больше его арсенал — тем, очевидно, он опаснее.

А до того момента одна из определяющих характеристик боевого мага, скорость каста, исходит из умения максимально быстро сложить формулу и конструкт в ауре.

Следующий за этим этап — это этап магических кругов, но до этого нам ещё расти и расти…

Лекция сегодня должна была быть посвящена разбору причин нестабильности магических конструкций и методам их стабилизации. Я устроился на своём месте, рядом с Альриком — высоким парнем с вечной лёгкой ухмылкой на губах. Клара сидела рядом с ним, уже листая какой-то учебник, не замечая окружающих.

Пока преподавателя не было, разговоры в зале шли неспешные. Альрик наклонился ко мне:

— Хейст, у тебя как? Чего добился?

Я пожал плечами, вспоминая свои опыты:

— Скорее подтвердил известное. Чувствительность позволяет ловить моменты рассыпания, но стабилизировать без дополнительных якорей сложно. Нужна либо дополнительные магические знаки к структуре формулы, либо ещё одна точка ввода маны в конструкт, чтобы не перегружать всё. Но двойные формулы мы ещё не изучали.

— Всё как в книгах, — протянул Альрик. По голосу было понятно, что он сам пришёл к тому же.

Мы с ним были двойкой признанных «экспертов» среди нашего класса. Клара — тоже на нашем уровне, но в активной социализации замечена не была. Собственно, этаким «лидером» группы вышел Альрик. Мне банально не хватало на такого рода «интриги» времени, а сам он, я это честно признаю, был на полголовы лучше меня в области работы с формулами.

Так что мы оба были довольны своими ролями: он — своеобразный староста для группы Исследовательского факультатива первого курса, а я — его «правой рукой». Читай — другом и помощником в исследованиях.

Из-за нехватки времени, я кстати, и вышел в этом году с факультатива алхимии. Ага, и такое дело произошло.

Скоро в зал вошёл преподаватель, опираясь на резную трость, одновременно являющуюся посохом. Старик окинул нас взглядом из-под седых волос, чуть кивнул и сел на своё место.

Помещение у нас небольшое, рассчитанное на пару десятков человек. В отличие от громоздких залов общего курса, здесь всё несколько удобнее: ряды тяжёлых деревянных столов и стульев расположены полукругом, чтобы каждый мог видеть друг друга и участвовать в обсуждении.

Стены закрыты книжными шкафами с монографиями и старыми трактатами, а на самом видном месте, за спиной Мастера Райнер, висит доска, исписанная магическими формулами. Не особо понятными, если кто меня спросит — наверняка остались от пары третьего курса.

— Сегодня поговорим о причинах нестабильности. Как и всегда, не жду от вас заученных фраз, а жду размышлений. А начнём с вопроса для разминки разума: почему даже идеально рассчитанная конструкция может нарушиться?

Вариантов мы выдали несколько: антимагический кристалл, недостаток маны, отсутствие контроля, стороннее вмешательство в структуру, барьер…

В общем, урок, как и всегда, начался с обсуждения.

Пи. Си.

Глава специально для «Diz». Если бы не его «Когда ПРОДА⁇» — то и текста сегодня не было бы…