Фаберже-1

Глава 21

Следующая неделя прошла в непрерывной работе. Мастерские гудели как улей — три смены, почти без выходных.

Я обходил цеха несколько раз в день, проверяя прогресс. На столах лежали сотни готовых элементов — золотые, серебряные, платиновые подвески с самоцветами низшего и среднего порядка. Агаты, сердолики, горный хрусталь, лазурит…

В углу громоздились стопки стальных браслетов-основ. Простые, функциональные, надёжные. Именно то, что нужно.

Я взял случайный серебряный элемент с агатом, внимательно осмотрел. Полировка идеальная — гладкая, без царапин. Закрепка камня — надёжная, никаких люфтов. Проверил магическую активность — агат откликнулся ровным, стабильным импульсом. Защита от стихии земли работала как часы.

Мастер Воронин склонился над верстаком, проверяя очередную партию платиновых элементов. Я подошёл к нему:

— Архип Петрович, как у вас дела?

Он поднял голову и улыбнулся:

— Закончим к вечеру, Александр Васильевич. Последняя партия в работе.

— Проблемы были?

— Никаких. Ваш протеже, Холмский который… Молодец парень, быстро схватывает. Я ему показал пару раз — он уже сам справляется. Руки золотые у парня.

Я посмотрел на Холмского. Тот сидел за верстаком, сосредоточенно обрабатывая платиновую деталь. Движения точные, выверенные. Специальные очки с подсветкой, тонкий инструмент в руках. Парень был полностью погружён в работу.

— Николай, — окликнул я.

Он вздрогнул, отложил инструмент и приподнял очки:

— Александр Васильевич?

— Отличная работа. Мастер тобой очень доволен. Продолжай в том же духе.

Холмский просиял. Парень явно жил ради таких моментов — когда его труд замечали и ценили. Судя по всему, к похвале он не привык. Даже удивительно.

— Спасибо, Александр Васильевич! Стараюсь!

Он снова взялся за инструмент, и я видел — теперь парень работал ещё усерднее. Мотивация — великая вещь.

Я прошёл на участок упаковки. Здесь Лена организовала настоящий конвейер. Девушки в белоснежных перчатках аккуратно укладывали каждый элемент на бархатную подушечку, затем — в индивидуальную коробку с тиснёным логотипом Фаберже. Коробки складывались в транспортировочные ящики, пронумерованные и подписанные.

Лена стояла рядом с планшетом в руках, отмечая галочками готовые позиции.

— Как успехи? — спросил я.

— Отлично, готовим очередную партию к отправке в Департамент на регистрацию, — она подняла голову, довольная. — Идём по графику, даже с небольшим опережением…

— Запас есть?

— Пока сто элементов разных типов. На случай брака или непредвиденных заказов на презентации. Сделаем ещё на всякий случай, время позволяет.

Я заглянул в одну из открытых коробок. Серебряная подвеска с лазуритом лежала на тёмно-синем бархате, сверкая под светом ламп. Красиво. Стильно. И выглядела гораздо дороже своей стоимости.

— Тебе принести поесть? — спросил я, но Лена лишь отмахнулась.

— Пока на кофе держусь. Потом сама схожу пообедать. Сейчас нужно закончить с документами для Департамента…

— На одном кофе долго не проработаешь, — отозвался я. — Принесу тебе хотя бы бутерброд.

Сестра рассеянно кивнула и снова углубилась в документы.

Я направился в закрытую комнату на втором этаже — там работал отец над эксклюзивным браслетом для Самойловой.

Василий Фридрихович сидел за столом, склонившись над изделием. В таких же очках, как у Холмского, с подсветкой, в руках — тонкие инструменты. Рядом лежали раскрытые футляры с самоцветами высшего порядка: александриты переливались зелёно-красными бликами, рубины горели тёмным огнём, алмазы сверкали, как льдинки.

Основой стала привычная сталь, но с инкрустацией из немагических драгоценных камней. Дизайн оставили матушкин, в стиле ар-деко — чёткие геометрические линии, симметричные узоры.

— Как успехи? — спросил я тихо, чтобы не напугать.

Отец поднял голову, снял очки:

— Медленно, но верно. Работа тонкая, спешить нельзя. Но к презентации будет готов, не волнуйся.

Он повернул браслет, чтобы я мог рассмотреть. Уже сейчас изделие выглядело потрясающе. Камни на основе были закреплены идеально, инкрустация сложная. Это была штучная работа грандмастера — то, что всегда отличало нас от остальных.

— Она будет в восторге, — сказал я.

— Надеюсь, — отец улыбнулся. — Всё-таки графиня. Привередливые они.

— Самойлова не кажется мне такой уж привередливой.

— Посмотрим, — отец снова надел лупу. — Ладно, иди, не отвлекай. Мне ещё три часа работы. Нужно закончить с основой.

Я вернулся в главный цех. Как раз объявили обеденный перерыв. Многие мастера не пошли в столовую — ели прямо в цеху, не желая терять время. Кто-то достал контейнеры с домашними котлетами, кто-то бутерброды, кто-то термос с супом.

Крамской рассказывал очередную байку:

— … А этот клиент требует: хочу артефакт, чтобы волосы на голове росли! Ну я ему объясняю: артефакты так не работают, это не магия роста… А он: «Не хочу слушать! Деньги плачу, делайте!» В итоге мастер намудрил ему какой-то медальон с нефритом, сказал — носи полгода, но в голову втирай масло репейное… — Крамской расхохотался. — Через полгода приходит — лысый как колено! Говорит: «Не работает!» А мастер ему: «Так ты масло втирал?» — «Нет, забыл…» Вот дурак!

Мастера захохотали. Лесков добавил свою историю про клиента, который хотел амулет для привлечения богатства и требовал гарантию.

Атмосфера была хорошей. Команда работала слаженно, без напряжения и конфликтов. Это было важно — когда люди работают в удовольствие, качество растёт.

Вечером, когда последняя смена разошлась, мы с Леной обошли цеха. Проверили, всё ли выключено, все ли печи остыли, закрыли ли окна.

Заперли сейфы с самоцветами, проверили сигнализацию. Безопасность превыше всего — после истории с Пилиным мы усилили охрану вдвое.

— Саша, — сказала Лена, когда мы стояли в опустевшем главном цеху, — мы это сделали. Производство налажено. С качеством проблем нет. Остался маркетинг.

— Ага.

— Сайт уже делают, — продолжила она. — Пришлось взять готовое решение и быстро перестраивать под задачу — иначе бы не успели. Рекламное агентство работает, макеты почти готовы. Осталось только организовать презентацию…

— Это я беру на себя, Лен. Ты и так зашиваешься.

Она посмотрела на меня:

— Точно?

— Точно, — кивнул я. — Презентация — самый важный этап. Всё должно быть идеально. Место, гости, программа, подача. Одна ошибка — и весь труд насмарку. Тем более что у меня есть эксперт по таким вопросам…

Самойлова с Катериной появились ровно в два часа дня. Обе в деловых костюмах, с ноутбуками и планшетами.

Я встретил их в переговорной комнате на втором этаже. Лена любезно принесла кофе и печенье, но тактично удалилась — у неё была своя работа.

— Александр Васильевич, — Самойлова улыбнулась, устраиваясь за столом, — мы подготовили кое-что интересное.

Катерина открыла ноутбук и развернула его ко мне. На экране высветилась серия профессиональных фотографий. Самойлова в разных платьях принимала изящные позы на фоне интерьеров какого-то заброшенного особняка. Одно оставалось неизменным — на её запястье красовался наш браслет.

Фотографии были великолепны. Браслет смотрелся именно так, как я и задумывал — стильно, современно, не вызывающе. А Самойлова… что ж, девушка знала, как подать себя.

— Впечатляюще, — признал я. — Когда вы успели?

— На прошлой неделе, — ответила Катерина. — Профессиональный фотограф, выездная съёмка. Я делала их для своего блога, но снимки могут пригодиться и для рекламной кампании. С вашего разрешения, конечно.

Я ещё раз взглянул на фотографии.

— Разрешение даю. Отличная работа.

Самойлова довольно кивнула:

— Тогда переходим к делу. Что скажете насчёт презентации во дворце на Невском?

— Место шикарное, — ответил я честно. — Но буду откровенен — для нас дороговато.

Самойлова махнула рукой.

— Не беспокойтесь об этом. Я уже договорилась на лучшие условия. Аренда по минимальной ставке — фактически себестоимость содержания на время мероприятия. Разве что… — Алла хитро подмигнула, — мой троюродный дядя будет не против получить браслет одним из первых.

— Тоже эксклюзивный? — улыбнулся я.

— О нет. Ему будет достаточно набора с самоцветами среднего порядка. Белосельские — нынче не самый богатый род. Они не могут позволить себе жить в этом дворце и сдают его под мероприятия. Но хотят поднять престиж места. Презентация от дома Фаберже — идеальная реклама для них. Вы получаете роскошную площадку за разумные деньги. Они получают освещение в СМИ и рост интереса к дворцу. Все в выигрыше.

Умная девочка. Умела находить взаимовыгодные решения.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда остановимся на этом варианте. К тому же расположение удачное.

— Отлично! — Самойлова достала визитку. — Вот, свяжитесь с Викторией из «Штейн групп». Они лучшие организаторы мероприятий в городе. Скажете, что от меня — сделают всё по высшему разряду. Я уже много раз сотрудничала с ними.

Катерина развернула планшет, показывая портфолио организаторов.

— Впечатляет, — признал я.

— Они работают с лучшими, — подтвердила Катерина. — Виктория лично курирует каждое мероприятие. Можете быть уверены в качестве.

Мы перешли к деталям. Катерина достала блокнот, начала записывать.

— Место для приёма — Дубовый зал, — диктовала Самойлова. — Дата: суббота, через две недели, начало в семь вечера. Сам показ предлагаю организовать в Зеркальном зале. Там можно очень красиво выставить свет.

— Гости? — спросила Катерина.

— Около ста пятидесяти человек, — ответил я. — Пресса, блогеры, потенциальные клиенты из аристократии и купечества, коллеги-артефакторы.

Самойлова кивнула:

— Я дам контакты ключевых блогеров. Они придут, если приглашу лично. Плюс моя аудитория в закрытом канале — я анонсирую мероприятие заранее.

— Из аристократии кого пригласим? — Катерина приготовилась записывать.

Самойлова задумалась:

— Князь Дивеев с супругой — они любят артефакты. Графиня Шувалова — она обожает пополнять коллекцию ювелирки… Барон Штиглиц — невероятно богат, точно купит что-нибудь для жены. Ещё Долгорукие, Волконские, Трубецкие…

— Из купцов? — спросил я. — У меня есть выход на Абрикосова и Медведева.

— Елисеевы, Морозовы, Рябушинские, — перечислила Катерина. — Это основные. Плюс владельцы крупных мануфактур. А кого пригласить из коллег, думаю, вы определите сами.

— Разумеется.

Хорошая собиралась компания. Деньги и влияние.

— Программа мероприятия? — уточнила Катерина.

— Коктейль при входе, — начал я. — Потом официальная презентация коллекции — минут пятнадцать, не больше. Люди не любят долгих речей. Затем показ на моделях. После — возможность примерить и сразу заказать. Фуршет, музыка, общение. Стандартная схема.

— Я смогу помочь вести мероприятие, — добавила Самойлова. — Как амбассадор бренда. Например, показ. Представлю коллекцию, расскажу о концепции, покажу на себе.

— Идеально, — согласился я.

Катерина продолжала фиксировать:

— Съёмка?

— Обязательно. Нужны качественные материалы для соцсетей и рекламы.

— Пресс-релизы?

— Моя сестра этим занимается. У неё уже есть наработки.

— Дресс-код?

Самойлова ответила за меня:

— Коктейльный. Не слишком официально, но и не повседневно. Элегантность без пафоса.

Катерина закрыла блокнот:

— Отлично. Всё зафиксировала. Начнём координацию с «Штейн групп» сегодня же.

Самойлова откинулась на спинку стула:

— Кстати, Александр Васильевич, — голос стал чуть более личным, — как поживает мой эксклюзивный браслет?

— Отец лично работает над ним, — ответил я. — Будет готов к презентации. Вы сможете надеть сразу два — базовый и эксклюзивный. Обещаю, вы будете в восторге.

— Не сомневаюсь, — улыбнулась она. — У Фаберже не бывает плохих идей.

Повисла небольшая пауза. Самойлова смотрела на меня внимательно, будто оценивая.

— А вы сами как? — неожиданно спросила она. — Справляетесь с нагрузкой? За последний месяц вы совершили невозможное…

Я удивлённо поднял бровь:

— Если я это сделал, значит, это возможно.

— Вы слишком много работаете, — покачала головой Алла. — Когда вы последний раз отдыхали?

— Отдых мы сможем позволить себе после презентации. Гораздо, гораздо позже.

Она вздохнула:

— Вы порой невозможны, Александр Васильевич.

Но сказала она это с теплотой, почти с нежностью. Это было… странно. И одновременно приятно.

Катерина дипломатично кашлянула:

— Алла Михайловна, мне пора на следующую встречу.

— Да-да, конечно, — Самойлова встрепенулась. — Катя, езжай. Я сама доберусь.

— Вы уверены?

— Абсолютно. У меня ещё есть дела здесь.

Катерина собрала вещи, попрощалась и вышла. Мы остались вдвоём.

— Александр Васильевич, — сказала Самойлова, — можно мне ещё раз пройтись по цехам? Хочу увидеть готовые изделия. И снять для сегодняшних историй — подогреть интерес аудитории.

— Конечно, — кивнул я, поднимаясь. — Прошу за мной.

Мы спустились на первый этаж и направились в зал с готовой продукцией. Это была отдельная комната с хорошим освещением — здесь хранились образцы для показа и фотосессий.

Я открыл дверь и пропустил Самойлову вперёд.

Она вошла — и замерла, глядя на столы, уставленные коробками с изделиями.

— Боже мой, — выдохнула она. — Это… это невероятно.

Девушка тут же достала телефон и начала снимать. Несколько коротких видео — камера скользила по рядам коробок, крупным планом показывала отдельные элементы. Золото, серебро, платина. Камни сверкали под светом ламп.

— Идеально для историй, — пробормотала она, просматривая отснятое. — Аудитория взорвётся.

Потом она сделала несколько фото. Профессионально, со вкусом — не просто щёлк-щёлк, а продуманные ракурсы, игра света и тени.

— У вас талант, Алла Михайловна, — заметил я.

Она улыбнулась.

— Дед был страстным фотографом, но снимал только на плёнку. Когда меня отвозили на лето к нему в усадьбу, мы с ним много фотографировали. Он научил меня композиции, цветовой теории… А потом отец разрешил мне учиться в Милане. Я два года изучала там фотографию.

Я стоял в стороне, наблюдая. Самойлова работала сосредоточенно, полностью погружённая в процесс.

Наконец она убрала телефон и подняла руку, показывая свой браслет — один из первых прототипов, который я дал ей на пробу.

— Знаете, Александр Васильевич, — сказала она тихо, — всё это прекрасно и поможет многим людям. Но… я просто затыкаю дыры. Браслет помогает, но это… костыль. Мне нужно тренироваться больше, развивать обе стихии. Но когда пытаюсь…

Она замолчала и отвернулась.

— Иногда мне кажется, что я никогда не добьюсь нормального контроля.

В её голосе прозвучало отчаяние. Странно было слышать это от человека, который всегда выглядел таким уверенным на публике.

— Снимите артефакты, Алла Михайловна, — сказал я.

Она удивлённо обернулась:

— Что?

— Снимите браслет. Покажите мне, как работаете с огнём и воздухом. Без поддержки артефактов.

Самойлова замялась:

— Здесь? Сейчас?

— А почему нет?

Она посмотрела на меня так испуганно, словно я требовал раздеться догола, а не избавиться от артефакта.

Потом медленно сняла браслет, положила его на стол.

— Хорошо, — выдохнула она. — Но не смейтесь, если будет плохо.

— Обещаю. Покажите, как работаете с огнём. Любое простейшее заклинание.

Самойлова вытянула руки вперёд, ладонями вверх. Закрыла глаза, сосредоточилась.

Над её ладонями вспыхнуло пламя. Небольшое, неровное. И дрожало, как свеча на ветру. Через несколько секунд оно начало мерцать, терять форму.

— Видите? — Самойлова разжала руки, и пламя погасло. — Не могу удержать больше минуты. У меня совсем нет силы…

— Сила у вас есть, и достаточно. Проблема в концентрации, — сказал я, подходя ближе. — Вы слишком напрягаетесь. И нервничаете.

— Легко сказать, — она нервно провела рукой по волосам. — Я пробовала расслабиться. Не получается.

— Попробуйте ещё раз. Дышите ровно. Огонь — не внешняя сила. Это часть вас.

Я поднял собственную ладонь. Над ней вспыхнуло ровное, стабильное пламя. Яркое, но контролируемое. Танцевало по моей воле, не дрожало, не мерцало.

Самойлова смотрела, как завороженная.

— У вас так легко получается…

— Практика, — ответил я, гася пламя. — Попробуйте снова. Расслабьтесь. Не думайте о результате. Только процесс.

Алла кивнула, снова вытянула руки. Пламя вспыхнуло — и снова задрожало.

— Не получается, — прошептала она.

— Здесь никого нет, — сказал я тихо. — Никто не увидит, а я знаю вашу тайну. Перестаньте уже, наконец, бояться того, что о вас подумают другие.

Самойлова дёрнулась, словно от пощёчины. Но, кажется, именно эти слова привели её в чувство.

— Хорошо.

Она медленно выдохнула и закрыла глаза. Плечи немного расслабились. А через пару мгновений пламя над её ладонями стабилизировалось. Стало ровнее, ярче.

— Видите? — прошептал я, стоя за её спиной. — Получается. Уже гораздо лучше.

Мы стояли очень близко. Я чувствовал тепло её тела — и не только от магии. Аромат волос — что-то цветочное, дорогое.

Самойлова медленно обернулась. Пламя погасло.

Наши лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.

Её глаза — карие, с золотистыми искорками — смотрели прямо на меня. Губы были приоткрыты. Дыхание сбилось.

— Александр… — прошептала она. — Я…