Эволюционер из трущоб. Том 4

Глава 4

Прохоров снял шлем и уставился на меня, раздувая ноздри.

— Убери эту зубочистку и дай встать. Клянусь, я тебя сейчас собственными руками… — начал было рычать Артём, но к нам подбежал тренер и схватил его за ухо.

— Прохоров! Я тебя уже предупреждал, что за использование маны отправлю драить сортиры?

— Предупреждали, — корчась от боли, прокряхтел Артём.

— А ты что? Вместо использования покрова маны, решил пламенным серпом не только Михаила покалечить, но ещё и стоящих за ним курсантов? — строго спросил тренер, заглянув Артёму в глаза.

Рука тренера бугрилась от вздувшихся вен. Казалось, ещё немного, и он оторвёт Прохорову ухо.

— Такое больше не повторится, — нехотя ответил Артём.

— Конечно не повторится, ведь тебя ждёт незабываемая неделя драинья сортиров. Зубной щёткой. И не дай боги, ты оставишь хоть одно грязное пятнышко, я продлю наказание ещё на месяц. Усёк?

— Так точно, — ответил Прохоров и с вызовом посмотрел в глаза тренеру.

— Как врезал бы тебе, — замахнулся тренер. — Жаль, что это ничего не решит.

Тренер оттолкнул от себя Артёма, одновременно выпустив его ухо так, что тот по инерции сделал пару шагов и стал тереть покрасневший вареник. Тренер ушел, оставив нас наедине.

— Смотрю, тебя и здесь любят, — улыбнулся я. — Прямо как в Тагильском пансионате.

Дав Прохорову подсказку, я принялся ждать, сообразит он или нет. Увы, Артём был настолько зол, что голова едва соображала.

— Так и не вспомнил меня?

— Да я тебя в первый раз вижу, — прорычал Прохоров.

— Ну как же, в первый раз? А помнишь, как у тебя одежда случайно оказалась измазана шоколадом? Тебя тогда ещё выпороли за воровство. А как в игровой тебя и твоих прихлебателей отлупила банда щитовиков? — В глазах Артёма что-то блеснуло. Ну наконец-то вспоминает! Дам ещё одну подсказку. Я протянул руку и ткнул пальцем в шрам на лице. — А ещё я тебе оставил вот это в качестве подарка на прощание.

— Ах, это ты! Убью скотину! — заорал Прохоров и и снова потянулся к мане.

В его руке вспыхнул огненный сгусток, но тут же погас. Рядом с Артёмом как из-под земли вырос тренер, схватил его за кисть и завернул руку за спину, отчего Прохоров болезненно скорчился и потерял концентрацию.

— Поздравляю. Ты будешь драить толчки месяц, — прорычал тренер и толкнул Артёма в сторону выхода. — Снимай кирасу и приступай к уборке туалетов. Говорят, это медитативное занятие позволяет многое переосмыслить.

Прохоров срежетнул зубами, но ничего не ответил. Он пошел в сторону выхода, по дороге снимая кирасу. Я же последовал за ним.

— Какого чёрта тебе от меня нужно? — спросил Артём.

— Хочу закопать топор войны, — ухмыльнулся я.

— Закопать топор — после того, как я из-за тебя загремел на месяц драить толчки? — возмутился Прохоров, сжав кулаки.

— Ну во-первых, ты будешь их чистить не из-за меня, а из-за своей вспыльчивости. А во-вторых, войну начал ты, а не я. — Я остановился у стеллажа, на котором лежали кирасы, и протянул ему руку. — Предлагаю забыть обиды и вместе поучаствовать в турнире.

— Что значит, вместе? — фыркнул он и презрительно посмотрел на протянутую руку.

— Нашей команде не хватает одного человека. И я считаю, что ты отлично впишешься. Если убавишь свой гонор. Надерём задницы старшим, получим по личной комнате для проживания — и в разбег. Каждый будет жить своей жизнью и, если захочешь, то можем сделать вид, что даже не знаем друг друга, — пояснил я. — Как тебе предложение?

— На троечку, — буркнул он.

— Хорошо. Давай заключим сделку. Я помогу тебе отомстить, а ты мне — победить. Как только выиграем турнир, ввалимся в твою комнату и отлупим старших, издевавшихся над тобой. А если захочешь…

Договорить я не успел. Артём крепко сжал мою руку и, хищно улыбнувшись, сказал:

— Идёт.

— Ну, вот и славно. Вечером жду тебя на турниках. Познакомлю с ребятами, а заодно потренируемся. Но это, разумеется, после того как ты отдраишь толчки, — усмехнулся я и отправился в сторону стрельбища.

— Козёл, — хмыкнул у меня за спиной Артём.

Увы, этот зверь уважает только силу и понимает лишь грубость. Поэтому периодически придётся его подкалывать, иначе решит, что я проявляю слабость и тогда может выкинуть что-нибудь необдуманное. А на турнире любой выверт Прохорова может стать для нас фатальным. Впрочем, я верю, что его желание сбежать из общаги будет куда сильнее, чем жажда нам подгадить

После занятий я отправился на турники. Серёгу и Лешего было видно издалека. Они выполняли подъём с переворотом и, судя по всему, на спор.

— Сорок восемь, — считал Остап, прислонившись плечом к столбу турника. — Сорок девять. Ну! Лёха, давай ещё разок.

Леший старался, но, судя по его выражению лица, сил уже не осталось. Не дотянув ноги до перекладины, он со стоном опустился на землю и, задыхаясь, сказал:

— Серёга… Ну ты монстр, конечно…

Сергей, улыбаясь, спрыгнул с турника, подошел к Лешему и влепил тому щелбана, от которого раздался звук, будто ударили по фанере.

— Ого. Ты там Лёхе последние мозги случайно не вышиб? — забеспокоился я.

— Нормально. У меня голова крепкая, — потирая лоб, отозвался Лёха.

— Ну, как прошло? — спросил Серёга.

— Всё идёт по плану. Прохоров дочистит толчок и подойдёт.

— Опять твои проделки? — улыбнулся Серый.

— Скорее, его дурость. Попытался спалить меня, вот и итог. В течение месяца будет зубной щеткой драить туалеты.

— Жестоко, — оценил Остап, поняв, что мы вопросительно смотрим на него и тут же поправился. — Я не про туалеты, а про то, что он пытался тебя поджарить.

— Это в его стиле. Садист хренов, — фыркнул Сергей и кивком указал на чёрную точку, приближающуюся к нам. — А вот и наш новенький.

Прохоров, как всегда, шел с недовольной мордой, но на этот раз ещё и с разбитой губой. Подойдя ближе, он уставился на Сергея, а потом перевёл взгляд на Остапа и покачал головой.

— Нет, с этим отребьем я участвовать не буду.

— Слышь, ты кого отребьем назвал? — тут же набычился Леший, но его удержал Сергей. — За базаром следи.

Бешенство Лёхи лишь развеселило Артёма. Такое ощущение, будто Прохоров подпитывался чужой злостью и ненавистью. Правда, работало это лишь в том случае, если в итоге его лицо оставалось целым.

— Артём, а у тебя нет выбора. Либо участвуешь вместе с нами и съезжаешь из общаги, либо вали обратно.

— Да, пусть валит. Сразу видно по харе. Если съедет, то соседи заскучают и им придётся искать новую грушу для битья, — сказал Серёга, сложив руки на груди.

— А ты стал слишком разговорчивым. Помнится, когда в прошлый раз я поджаривал тебе бока, ты визжал, как сви…

Договорить Прохоров не успел, я схватил его за горло и слегка подморозил. Скаля зубы, Артём тоже потянулся к мане, чтобы растопить иней, расползающийся по коже, но, увы, его сил не хватило. Белые снежинки продолжили своё шествие, добравшись до подбородка.

— Если пришел собачиться, то вали обратно и продолжай огребать по шее. Хочешь победить? Закрой свою грёбаную пасть, — прорычал я, глядя ему в глаза, и оттолкнул назад. Повернувшись к друзьям, я добавил спокойнее. — Мы с вами всё обсудили, и все были согласны принять Артёма. Что началось-то?

— Да он первый начал… — пристыженно сказал Леший.

— Лёх, учись себя контролировать. Противник может много чего говорить, и если ты каждый раз будешь из себя выходить, то только будешь действовать на руку врагу.

— Да я понимаю… Постараюсь, — кивнул Леший.

— А ты что скажешь, мальчик-зажигалка? — обратился я к Прохорову, который с помощью магии огня разогревал замороженную кожу.

По ладони Артёма растеклась оранжевая аура, которую я отчётливо видел всевидящим оком. Знаете, если бы шепчущий был на пике сил и его не накрыло артиллерией, то я всё равно полез бы в тот разлом за его доминантой. Чувствую, в будущем она ещё покажет себя и даст мне невероятные преимущества.

— Скажу, что после победы не хочу иметь с вами никаких дел, — прохрипел Прохоров и закашлялся.

— Раз уж мы договорились и до драки не дошло, то, может, отправимся в администрацию? — предложил Остап.

— Зачем? — не понял я и уставился на парня.

— Ну как же? Нам ведь нужно зарегистрировать команду. А стол регистрации находится в центральном фойе, — пояснил Остап.

Я кивнул, и мы направились регистрировать команду. Сергей и Леший шли рядом со мной, а вот Остап отстал и о чём-то шушукался с Прохоровым.

— Видал? Остапка, поди, скучает по старому лидеру, — хмыкнул Сергей.

— Скорее, жалеет его. Ты ведь сам знаешь, что Артёму довольно паршиво живётся. От этого и нрав у него паршивый, — предположил Леший.

— Скорее уж наоборот. У Прохорова паршивый нрав, вот ему и живётся паршиво, — усмехнулся я и толкнул Лешего плечом.

— Хочешь подраться? — спросил Лёха, выставив перед собой кулаки.

— С радостью. Но только после регистрации команды. — Ответил я и, подумав, добавил. — Только не используй силу ног. Не хочу держаться за промежность, как твои соседи по комнате.

— Он им яйца отбил? — засмеялся Сергей.

— Не всем, а лишь одному, — встал в защитную позу Леший и увидел, как Серёга осуждающе качает головой. — Да он первый начал! Я спать ложился, а он…

— Ага. А он попросил не включать свет, так как все спят, — сообщил я.

— Эй! Что началось-то? Я ваш друг, встаньте на мою сторону! Чего вы защищаете не пойми, кого? — возмутился Леший и собирался было надуться, как мыльный пузырь, но мы уже пришли.

Двухэтажное здание с колоннами и лепниной, лестница которого выложена из чистого мрамора. У входа висела табличка «Администрация Академии Начальной Военной Подготовки Архарова». Я потянул на себя ручку и дверь, противно скрипнув, впустила нас внутрь.

Горел приглушенный свет, работники администрации лениво шли по своим делам. Скорее всего, собирались домой. Слева от ресепшена стоял стол регистрации, за которым разместилась миловидная девушка лет двадцати. Губы накрашены ярко-красной помадой, декольте слегка прикрыто светлыми волосами, что создаёт непередаваемый налёт разврата и загадочности.

Она работала в администрации явно не ради зарплаты, а ради поиска влиятельного супруга. Возможно, даже надеялась встретиться с Архаровым. Кстати, он ведь недавно приезжал. Интересно, успел он оценить эту любительницу влиятельных мужчин? С чего я взял, что она ищет мужа? Да вы только посмотрите, как она глазками стреляет в проходящих мимо женатиков. Будь её воля, уже бы влезла в чужую семью.

— Ой! Какие вы славные пупсы, — заметив нас, девушка сделала губки бантиком. — Вы тоже пришли регистрироваться на турнирчик, да?

Говор девицы намекал на то, что она непроходимо глупа. Возможно, девушка и забиралась в постель к работникам администрации, но вот развить успех в сторону создания семейного гнёздышка у неё не получалось.

— Всё верно. Нас пятеро. Зарегистрируйте, пожалуйста, — ответил я.

— Какие вы маленькие храбрецы. Настоящие мущинки. — Девушка протянула в нашу сторону накрашенные ногти и сделала вид, что щекочет нас. Видимо, мы должны были рассмеяться. — Какие серьёзные карапузы. И как ваша командочка называется?

Я нахмурился и посмотрел на Сергея, так как не знал, что ещё и название нужно придумывать.

— В прошлый раз мы назывались «Братство стали».

— Ага, только это «братство» очень быстро распалось, — скептически подметил Остап.

— Давайте назовём команду «Четверо в лодке и Артёмка — собака». Ха-ха, — предложил Леший и заржал.

Ребята тоже прыснули со смеху, и мне пришлось остановить комедийное выступление Лешего. Не хватало ещё драку учинить в администрации. А то и нас заставят туалеты драить.

— Лёх. Я же просил, — строго сказал я и посмотрел на Лешего.

— Да. Я помню. Прости. — Леший отвёл взгляд.

— Девушка, наша команда называется М. А. С. Л. О. — Сказал я повернувшись к накрашенной кукле.

— Масло? — нахмурилась она. — Странное название.

— Да, бред какой-то, — буркнул Прохоров. — Почему масло-то?

— Это слово состоит из первых букв наших имён. Михаил, Артём, Сергей, Лёха, Остап. К тому же кашу маслом не испортишь, — хихикнул я, понимая, что очень скоро нам предстоит заварить легендарную кашу!

Посёлок Братчиково.

Елизавету Максимовну, как любимую жену и, что самое главное, мать одного из сильнейших одарённых рода, Архаров вернул в захолустье, где она и жила ранее. Посёлок Братчиково на реке Тагил.

Десятки стареньких домов боролись за жизнь на островках, которые каждый год подмывала река. Мосты, словно морщины на лице старухи, изрыли острова, соединяя их с большой землёй. На одном из таких и жила Елизавета Максимовна. Жила паршиво, но не жаловалась. Работа есть, за неё платят, а ещё бесплатно кормят и дают кров над головой. Это, конечно, не Михайловск…

Эх… Вот уж этот Михайловск. Елизавета каждый день вспоминала беззаботные три года, которые она провела там. Как же это приятно — жить окруженной любовью и заботой. Мишка всегда рядом, а ещё — котёнок специального назначения. Елизавета Максимовна сидела на табурете и машинально потрошила рыбу, улыбаясь от воспоминаний.

— Лизка, чё в облаках летаешь? Щас руку распоришь и чё? Я сама, что ль, работать стану? — возмутилась хозяйка дома, а также работодатель в одном лице.

— Федора Егоровна, не шуми, — отмахнулась Елизавета Максимовна. — Края у рыбы ровные?

— Ну тах-то ровныи. Но ежели руку распоришь… — начала было снова бабка, но Елизавета снова её заткнула.

— Не каркай. Если распорю, то и зарплату не получу. А кормить ты меня и так будешь, ведь на моё содержание Архаров тебе копеечку отстёгивает. Не так, что ли?

— Ишь, кака бойкая стала. Пожила хрен пойми где и теперячи мне тут ума будешь вставлять? — распалялась бабка в надежде продавить обнаглевшего работника.

— Если надо будет, то и ума вставлю тебе. — Елизавета Максимовна оторвалась от разделки рыбы, вытерла рукавом пот со лба и спросила. — А ты как хотела? Бесплатный сыр — он только в мышеловке. Прислали жильца? Будь добра, обслуживай или копеечку возвращай.

— Знаешь, что? — надулась старуха.

— Что? — с вызовом бросила Елизавета.

— А ни чё! Поняла⁈ Вот это вот всё сама будешь. Ага? — затараторила бабка, сама не понимая, что несёт. Но тон сделала угрожающий, будто Елизавета Максимовна ещё пожалеет о сказанном.

— Ага. Костяная нога. Топай, не порти настроение. — Елизавета указала старухе направление и продолжила трудиться.

Позади скрипнула калитка и во двор вошел статный мужчина в пиджаке и солнцезащитных очках. Елизавета Максимовна с придыханием повернулась в его сторону, надеясь узнать в пришедшем Гаврилова, но это был не он.

— Елизавета Максимовна, моя фамилия Фирсов. Его благородие барон Архаров прислал меня за вами.

Из-за дома вылетела разгневанная Федора Егоровна и тут же набросилась на гостя.

— Чё надо? Без стуку ходють тут? Тябе чё, проходной двор? Ща как собак на тебя спущу! Обглодают твою морду наглую! — Старуха размахивала в воздухе клюкой, но подойти ближе к незнакомцу боялась.

Елизавета Максимовна тихонько хихикнула, ведь никаких собак у Федоры Егоровны не было и в помине.

— Старая. Рот прикрой и постой в сторонке, — стальным тоном отчеканил Фирсов, заставив бабку побледнеть.

— Тябе чё надо, ирод? — спросила Федора.

— По приказу барона Архарова, я перевожу Елизавету Максимовну в другое место, — спокойным тоном продолжил Фирсов.

— Эт куда ещё? — Бабка сложила руки на груди и скорчила недовольное выражение лица.

— Это вас не касается, — осадил её гость.

— Ишь чё. Не касается. Скажи барону, что в следующий раз, шиш я буду принимать постояльцев. Ходють туда-сюда. А у меня чё? Мёдом мазано? Постели бельё, расстели, приготовь, убери. Мне чё делать нечего? — тараторила старуха, сыпя проклятиями, но её никто не слушал.

— Елизавета Максимовна, у вас полчаса на сборы.

Услышав это, Елизавета глубоко в душе понадеялась, что в том месте, куда её привезут, будет ждать Гаврилов. Ну, пожалуйста. Пусть он будет там, а? Ну хоть на минутку его увидеть. Понятное дело, что Мишку из академии вытащить будет не так просто, но хотя бы навещать его смогут вместе. Хотя бы на пару минут в месяц, но снова появится чувство, что у тебя есть полноценная семья.

Елизавета сбросила фартук, тщательно вымыла руки и решительно заявила:

— Я готова.

Спустя пару минут они уже мчались по трассе в сторону Екатеринбурга. Свинцовое небо над головой сыпало мелкую морось, нагоняя тоску. Мимо мелькали голые деревья, деревни, посёлки и редкие городки. Примерно через час машина въехала в Екатеринбург и тут Елизавете стало страшно.

Вдруг Архаров решил, что она станет его первой, второй, или десятитысячной женой? Да не просто женой, а будет жить с ним в особняке? По телу разлился липкий ужас, от которого холодок пробежал по спине. Нет. Только не это. Да лучше, лучше… Да что угодно лучше, чем снова чувствовать себя пустым местом.

Автомобиль попетлял по просторным улицам Екатеринбурга и остановился у неприметного пятиэтажного здания с вывеской «Отель Першерон». На вывеске красовались три звезды. Водитель вышел из машины и открыл пассажирскую дверь.

— Мы на месте, — сказал он, протянув женщине руку.

— Я буду здесь работать? — уточнила она.

— Что? Ха-ха. Нет, конечно, — рассмеялся Фирсов. — Дело в том, что ваш сын демонстрирует отличные результаты в обучении. Поэтому барон решил, что вы благотворно влияете на развитие мальчика. С сегодняшнего дня вам разрешено видеться с Михаилом дважды в месяц. А также вы будете жить в этом отеле. Пройдёмте.

Фирсов помог Елизавете покинуть машину, после чего направился внутрь отеля. За ресепшеном сидел седовласый мужчина, который, кажется, узнал Фирсова и тут же протянул ключ от номера.

— Рад вас видеть. Комната подготовлена, трёхразовое питание включено. — Служащий отеля перевёл взгляд на Елизавету и продолжил. — Еду мы доставляем прямо в номера. Отель слишком мал для того, чтобы мы могли открыть собственную столовую. Поэтому выкручиваемся, как можем. — Улыбнувшись, он добавил. — Постельное бельё меняем раз в неделю. Если что-то потребуется, можете обращаться ко мне, я буду на ресепшене.

— Спасибо, — прошептала Елизавета, ошарашенная таким радушием.

— Елизавета Максимовна, на этом моя работа завершена. Располагайтесь в номере и ни в чём себе не отказывайте. — Придвинувшись к уху девушки, Фирсов шепнул. — На тумбочке вас будет ждать денежное довольствие. Барон распорядился выделять суточные еженедельно.

— Архаров? — распахнула от удивления глаза Елизавета.

Фирсов не ответил, лишь улыбнулся и ушел. Елизавета Максимовна поднялась на пятый этаж отеля, открыла дверь номера и вошла внутрь, где её ждали шикарные апартаменты. Двуспальная кровать, тумбочка, шкаф, стол и даже стул! Более того, здесь имелась собственная ванная с горячей водой! После трёх лет жизни в деревне, трёхзвёздочный отель показался ей самым дорогим люксом на свете.

Вспомнив о жизни в деревне, Елизавета снова загрустила.

— Два раза в месяц. — бросила она в пустоту и подошла к тумбочке, на которой лежал конверт. — Наконец-то увижу Мишутку.

Открыв конверт, Елизавета обнаружила две тысячи рублей. Увидев такую сумму, она не поверила своим глазам. За такие деньги в деревне многие работяги трудились целый месяц, а Архаров решил выделять ей такую сумму каждую неделю. Что вообще происходит? Впрочем, это не важно. Очень скоро Елизавета Максимовна встретится с сыном, а если повезёт, то и с одним очень симпатичным котёнком.