Призрачный отель III. Двойная игра

Глава 27

Сознание вернулось через боль. Болела голова — от души так, до хруста в ушах. Болели запястья и лодыжки, болела спина. Ещё прежде чем получилось открыть глаза, я понял: меня связали. Причём, не как в кино, в духе «а теперь я вытащу из рукава лезвие и тихонько разрежу верёвки», а по-настоящему.

Запястья стянули так, что пальцы могли максимум переплестись между собой. А потом привязали запястья к лодыжкам. Я лежал, выгнувшись, как профессиональный гимнаст, коим не являлся. Позвоночник выл в голос, квадрицепсы вторили ему.

— Быстро очухался, гадёныш.

Я лежал на боку в ординаторской. Передо мной остановились ноги в туфлях. Одна из этих туфель недавно давила окурок на асфальте.

Я приподнял голову и всё ещё мутным взглядом окинул Зою. Она стояла надо мной, держа в руке кинжал, которым предполагалось убить Маэстро.

— Ткха, — выдал я максимум, что мог.

— Чего?

— Тх… Тьфу. Таких игр у меня ещё не было. Пока не очень нравится. Но ты продолжай. Раздевайся.

Кажется, мы ещё не были готовы шутить на тему наших бурных, хотя и непродолжительных отношений. Через секунду я очень близко познакомился с туфлёй, которую до сих пор знал только издали.

— Круто. — Я сплюнул на пол бледно-розовой призрачной кровью. — А стоп-слово есть? Давай только что-нибудь на русском. Я патриот…

— Я сейчас перережу тебе глотку, — прошипела Зоя, резко опустившись на корточки.

Лезвие кинжала коснулось моего кадыка.

— Норм, — прохрипел я. — Легко запомнить.

— Так и будешь пытаться шутить? Не спросишь, где Маэстро? Что с твоими друзьями?

— Друзьями?.. — пробормотал я.

— Ага, друзьями. — Зоя гнусно оскалилась. — Думаешь, он не понял, что ты действовал не один? Что твои тупые собратья по разуму освобождают души? И вы, идиоты, надеялись переиграть Маэстро!

— А, эти друзья… Не, про этих спрашивать не стану, ты всё равно не в курсе. Я думал, ты про других.

— Про каких других? — нахмурилась Зоя.

— Про нас, — сказала Изольда.

Зоя вскочила, развернулась и нанесла удар. Её реакции можно было только позавидовать. Но Изольда однозначно была не из завистливых. Она перехватила запястье, заломила руку Зои так, будто последние десять лет служила в ОМОНе. Кинжал шлёпнулся на ковёр, а лицо Зои оказалось прижатым к полу рядом с моим.

— Стоп-слово: «Я сейчас перережу тебе глотку», — сказал я ей. — Помнишь?

Зоя зарычала. Всё её тело напряглось, но без толку. Изольда сидела сверху. Я поймал её взгляд.

— Ты как? — спросила она.

— Паршиво. Всё накрылось медным тазом, надо срочно лететь к Денису с Евой.

— Там все обходчики. Не пропадут, — прокаркала Мстислава.

В ординаторской слышались шаги не одного человека, но с моего ракурса я видел только Зою и немножко Изольды. Последнюю — только если выворачивал шею до треска в позвонках.

— Маэстро, может, и уйдёт, но хотя бы его шпиона мы раскрыли и обезвредили. Убедился?

— Слышал. Видел, — услышал я голос Вадима.

Зоя судорожно вдохнула, дёрнулась.

— Вадик! — закричала она. — Это… Я не… Ты не понимаешь!

— Да-да, это другое, — подтвердил я.

— Я не предавала тебя! — верещала Зоя. — Если бы ты знал… Я так боюсь смерти, Вадик! И если бы ты прислушался к тому, что говорит Маэстро…

— Зоя. Ты послала меня забрать ноутбук, зная, что меня с ним возьмут видящие. Если это не предательство, то я даже не знаю.

Туфли Вадима появились в поле моего зрения. Он присел. Его рука скользнула между полом и Зоей, вылетела наружу, сжимая светящийся камень. Два конца оборванной цепочки звякнули чуть слышно.

— Как он мог узнать об этом камне? Как увидел его? Скажи мне. Ведь я сто раз тебя предупреждал, что никто не должен его видеть.

Зоя тихонько завыла.

— Предатель в одном — предатель во всём, — припечатал Вадим и встал. — Мне очень жаль, что я совершил ошибку, полюбив гадину. Жаль, что был так слеп. А теперь прошу меня простить — я должен заняться пациенткой.

Изольда, связав чем-то руки Зои, слезла с неё. Мстислава зашла сзади и, кряхтя, принялась кромсать верёвки, стягивающие меня. Первым делом разрезала ту, что соединяла руки и ноги. Я с наслаждением выпрямил колени.

Вадим остановился в дверях ординаторской, повернулся и встретил мой взгляд.

— Когда выйдешь отсюда, сделай одолжение, забудь обратную дорогу и удали мой номер. Если мы больше никогда не увидимся, я это переживу.

— Справедливо, — кивнул я.

Вадим скрылся. А мои руки обрели свободу. Пару секунд спустя я встал на ноги и увидел, что верёвки Мстислава резала тем самым кинжалом. Она тут же протянула мне его рукояткой вперёд.

— Да он меня к себе близко не подпустит, — сказал я.

— Он думает, что тебя здесь режет на лоскуты эта, — кивнула Мстислава на Зою. — Так что ты теперь наш единственный джокер в рукаве. Последний шанс. Отступать нельзя.

Всего кругов было восемь.

Они располагались вокруг входа в подземелье, и с высоты получившаяся картинка, наверное, напоминала цветок, нарисованный увлечённым дошколёнком, освоившим циркуль.

— Место, — приказал Маэстро, указав на свободный круг.

Он обращался к Еве, но ту как будто парализовало. Она смотрела на Маэстро, как кролик на удава, загипнотизированная, но не в силах исполнять приказов.

Если Маэстро стоит здесь, значит, Тимур не справился. Получается, он мёртв. От этой мысли по всему телу разлился мерзкий холод.

— Я сказал: место! — повторил Маэстро, и его лицо на мгновение изменилось, превратившись в морду пожирателя.

Ева вздрогнула, и это положило конец параличу. Колени затряслись. Взгляд метнулся к лестнице, уводящей вниз. Там, внизу, продолжалась неравная битва.

Маэстро поднял трость, набалдашник засветился. И одновременно с этим пожилая женщина в круге вскрикнула, схватившись за сердце.

«Я могу уйти отсюда, — подумала Ева. — Могу вернуться в реальный мир, там ничего этого нет! Там они меня не достанут!»

Но она не могла. Не могла даже попытаться. Это действие, ставшее за прошедшие дни таким естественным, как ходьба или дыхание, позабылось напрочь. Так бывает, когда летаешь во сне, а потом, проснувшись, пытаешься некоторое время вспомнить, как это делается, ведь было же так просто! Но — нет. Сон закончился. И единственная реальность, которая осталась — вот этот страшный старик со светящейся тростью. Каждый миг свечения которой высасывает силы из пленённых душ.

Ева сделала несколько шагов назад. Пересекла границу круга.

— Хорошая девочка, — кивнул Маэстро и потушил свою трость.

Женщина в соседнем кругу отняла руки от груди, но теперь сделалась ещё прозрачнее. Стоящая рядом с ней Соня поймала взгляд Евы и крикнула:

— Ты сюда нас вела, да⁈

Ева содрогнулась. Она даже ответить не могла — язык будто присох к нёбу.

Маэстро же подошёл ко входу в подземелье. Ударил тростью по верхней каменной ступеньке, и Ева ощутила под ногами вибрацию. Из подземелья тут же вылетел десяток пожирателей. Они завихрились вокруг своего господина. Который взмахом руки их остановил.

— Выходите, — крикнул Маэстро. — Всё кончено.

Спустя минуту из подземелья вышли все четверо бойцов. Кондратий, Денис, Ван и тот парень, имени которого Ева не знала. Они держали в руках оружие и в недоумении оглядывались, пытаясь понять, почему закончилась битва, и с какой такой радости Маэстро расхаживает тут с видом помещика, собравшегося поучать нерадивых крепостных.

— Прежде чем вы наделаете глупостей, — сказал Маэстро, вертя тростью, — позвольте мне кое-что объяснить. Все души, ради которых вы бились, все ваши друзья-видящие сейчас находятся в кругах. Внутри которых они в полной моей власти. Захочу — уничтожу всех одним махом. Потом начну с начала. Но я этого не хочу. Мне уже надоело начинать с начала. Поэтому я предлагаю вам сделку.

— Сделку? Ты? — Денис усмехнулся. — Конечно, отчего бы и нет. Отчего бы не заключить сделку с лживым сумасшедшим пожирателем. Лично я каждый день так делаю. Ким, ты в деле?

— Разумеется, — отозвался парень, который стоял рядом с Ваном. — Стараюсь успеть два раза перед завтраком, иначе весь день потом сам не свой хожу.

— Мне нужно восемь душ, — невозмутимо продолжал Маэстро. — Живых, мёртвых — без разницы. Сейчас готовы семь. Вы, четверо, можете освободить троих и занять их место. Либо души просто умирают, я ухожу, а вы надеетесь, что сумеете остановить меня в следующий раз. Сколько ещё крови на своих руках вы готовы выдержать? Я-то могу продолжать бесконечно. Решайте. Вот только времени много я вам дать не могу. Десять секунду. Девять. Восемь. Семь.

— Девчонку выпусти, — сказал Денис.

— Предсказуемо, — кивнул Маэстро. — Вставай в её круг.

Денис пошёл в сторону Евы. Кондратий схватил его за плечо и что-то сказал вполголоса. Денис в ответ только дёрнул плечом, скинул руку.

Границу круга он перешагнул, не колеблясь, и остановился.

— Пожалуй, всё, — сказал Маэстро. — Восемь душ, мне достаточно.

Он взмахнул тростью, и полчище пожирателей обрушилось на троих оставшихся бойцов. Ева закричала, бросилась к ним, наивно надеясь как-то помочь, но граница круга встретила её неожиданной преградой. Как будто налетела на стекло.

— Тише, тише, — подхватил обмякшую Еву Денис. — Убьёшься.

— Как ты мог ему поверить⁈

— Ему? Поверить? — Денис удивился совершенно искренне. — И в мыслях не было.

— Тогда зачем⁈

— Если бы он всех вас уничтожил — мы бы точно проиграли битву. А так у нас хотя бы остаётся время.

— А у них? — показала Ева на облепленных пожирателями видящих.

Денис промолчал.

Первым из кучи-малы выволокли Вана. Швырнули в свободный круг. Потом та же участь постигла Кондратия и Кима. Последние двое валялись без сознания, только Ван, опираясь на палку, умудрился встать.

Незанятым оставался один круг.

— Некрасиво, — заметил Маэстро. — Но я думаю, сейчас ещё кто-нибудь подойдёт, ведь так? Ведь так⁈ — громыхнул он, и Ева непроизвольно пискнула от страха. Ей показалось, что от этого крика поднялся ветер. — Ну же! Вы, двое, сколько я ещё должен ждать?

Мстислава и Изольда появились с двух разных сторон, за пределами кругов. Ева схватилась за голову. Обе они не выглядели так, будто у них есть какой-то план.

— Вам сюда, — указал Маэстро на свободный круг. — И давайте побыстрее. Не надо тянуть время. Если вы меня разозлите, будет только хуже для вас. Помощи вам ждать неоткуда.

— Обходчики, — простонал Кондратий, приподнимаясь на руках. — Что с остальными обходчиками⁈

— Не знаю, — пожал плечами Маэстро. — Инфаркты? Инсульты? Мне это не интересно. Ими занимаются мои мальчишки и девчонки.

Мстислава и Изольда не двигались.

— У меня ещё меньше терпения, поэтому я считаю до трёх, — сказал Маэстро. — Потом все, кто в кругах, умрут.

— Ну и на кой мы тебе? — крикнула Мстислава. — Ты уже душ нахапал больше, чем надо!

— Я не начну ритуал, пока вы две стоите у меня за спиной. Надеяться на чудо — это уже глупо, но уповать на идиотизм соперника — значит, расписаться в полном отсутствии мозгов.

— Сказал призрак, у которого по определению нет мозга, — фыркнул Денис.

Маэстро удостоил его лишь одного яростного взгляда.

— Раз, — сказал он. — Два.

Изольда бросилась к кругу почти бегом. Мстислава шагала как умела. Маэстро остановил счёт. Он дождался, пока ещё две пока живые души займут места в мышеловках.

Изольда посмотрела в сторону круга с вытащенными из подземелья душами.

— Ну и зачем тебе это было нужно? — крикнула она. — Ты ведь научил его всему этому! Для чего, скажи!

Она обращалась к душе парня в возрасте Тимура. Тот вместо ответа медленно поднял руки и схватился за голову.

— Он не виноват, — добродушно сказал Маэстро. — Когда после смерти тебя хватает за глотку страшный дяденька и собирается сожрать, ты готов откупаться чем угодно. А есть у тебя не так много. Разве что знания. К сожалению, ваши обходчики в тот день были не столь расторопны. Простите малыша, он сейчас сполна рассчитается за все свои так называемые грехи.

Маэстро выдержал паузу, осмотрелся с улыбкой, наслаждаясь делом рук своих.

— Пожалуй, в этой игре осталась только одна пешка. Но я оставил её в самой лучшей компании на свете. В компании женщины, пережившей предательство. Полагаю, этот многообещающий вундеркинд уже мёртв. А если нет… Ну, быть может, я позволю ему служить мне подставкой для ног. Что ж, приступим!

Маэстро оборвал сам себя и встал над входом в подземелье. Губы его быстро задвигались, видимо, шепча заклинание. Рука то поднималась, то опускалась, стуча тростью по ступеньке, и от каждого удара Ева чувствовала расходящуюся по земле вибрацию.

— Старайся смотреть позитивно, — сказал Денис. — Перед смертью ты увидишь то, чего никто никогда не видел. Пришествие в мир дьявола.

— Я тебе сейчас врежу, — пообещала Ева.

— Если только тебе полегчает. Саблю дать? Она призрачная, но мы ведь в призрачном мире.

Ева не успела сочинить желчный ответ.

— Остановись! — послышался знакомый голос.

Маэстро повернул голову, и его губы растянулись в улыбке.

— Ну надо же. Ты и после смерти пытаешься помочь своим друзьям? Это, право слово, смешно.

К подземелью быстрым шагом приближался Тимур. Но Ева не испытала облегчения. Разницу между видящими, перешедшими в призрачный мир, и душами она уже научилась определять.

Тимур был мёртв. Вокруг него сиял едва заметный ореол, да и призрачное тело временами становилось прозрачным.

— Тимур⁈

Это закричала Изольда. Она рванулась к нему, врезалась в границу круга, стиснула кулаки.

— Как⁈ Почему⁈ Мы же…

— Заткнись! — рявкнула Мстислава. — Не смей унижаться перед этим…

Изольда замолчала. Упала на колени, закрыв голову руками, и то ли заплакала, то ли затряслась в истерике.

Тимур исчез. Его не было почти секунду, потом он, наконец, появился вновь, но уже напоминал рисунок, нанесённый акварельной краской на полиэтилен. Казалось, одно дуновение — и исчезнет.

— А вы на него рассчитывали? — удивился Маэстро. — Господи, да мы же не в детской книжке, где добро побеждает вопреки здравому смыслу. Поглядите на него. Душа слаба до такой степени, что даже часа на земле продержаться не сможет. Поистине, это одно из самых выдающихся ничтожеств, что я видел.

— Не смей, — тихо сказал Тимур, продолжая идти.

— Оставь меня, призрак, — отмахнулся Маэстро. — Убрать его!

Он вновь застучал тростью, забормотал какие-то слова. Из подземелья полился тусклый красный свет. Ева сцепила руки перед грудью. Ей казалось, что она сейчас умрёт. Рядом застонал сквозь сжатые зубы Денис.

Вот оно. Их сила течёт к Маэстро, проводящему ритуал. Восемь душ, наверное, уже бы исчезли, но их тут было намного больше, и пока все оставались в живых, хотя по-своему скрутило каждого.

Тем временем пожиратели кинулись на Тимура. Он сделал неожиданно ловкий маневр, уходя от потока. Однако истинный смысл этого движения открылся Еве спустя мгновение. Оказавшись за спиной у Маэстро, Тимур вынул из-за пазухи ярко засветившийся кинжал.

Взмах, другой, третий. Три пожирателя истаяли один за другим. Остальные с воем отлетели.

Маэстро не услышал воя. Он всё громче кричал страшные непонятные слова, а пламя в подземелье разгоралось всё ярче.

Тимур стал ещё бледнее. Краски исчезли окончательно, остался просто как будто парящий в воздухе целлофановый пакет. Но он продолжал держать кинжал — единственный предмет, который не исчезал, но, напротив, будто становился ярче и чётче, реальнее. Вытягивая силы из своего хозяина.

Развернувшись, Тимур сделал ещё один шаг. Маэстро, что-то закричав, обеими руками взметнул над головой трость. И в этот момент лезвие кинжала вошло ему между рёбрами с левой стороны. Провернулось, дёрнулось туда и сюда, будто в последней отчаянной ярости пытаясь уж точно нащупать сердце.

Трость упала. Погасло пламя в подземелье и сделалось тихо.

Ева медленно опустилась на колени, не в силах стоять на ногах.

Тимур — то, что от него осталось — выпустил кинжал и сделал шаг назад.

Маэстро повернулся к нему. Губы его продолжали шевелиться, но не произносили ни звука.

— Подружиться мы с Вадимом, конечно, не подружимся, — услышала Ева голос Тимура. — Но ради общего дела работать вместе вполне способны. У каждого видящего есть своя суперспособность. У Вадима, например — позволять душе выходить из тела живого человека. Ты об этом не знал? Или не подумал?

Маэстро не ответил. Вместо ответа он взорвался в беззвучной вспышке, которая ещё долго стояла перед глазами Евы, отпечатавшись не на сетчатке — какая сетчатка в призрачном мире! — но, видимо, в самой глубине души.

Дышать было тяжело. В голове будто два кузнеца соревновались, кто кого перестучит на наковальне. Реальность ускользала, но сознания она не теряла.

Кто-то её поднял, куда-то повёл. Раздавались голоса, которых Ева не понимала.

Красный крест. Что это? Ах да, скорая помощь… Открывается боковая дверь. Ей помогают сесть. На каталке лежит Тимур, страшно бледный, на лице маска. Это уже, кажется, реал? Или маска тоже призрачная?

Незнакомый лысый мужчина сосредоточенно слушает сердце Тимура через допотопную трубочку-стетоскоп. Ева такие только в старинных фильмах видела.

— Ну? — услышала Ева каркающий голос Мстиславы. — Угробил парня?

— Во-первых, вы сами это придумали, — процедил сквозь зубы мужчина, который сам выглядел — краше в гроб кладут: бледный, круги под глазами, лысина покрыта испариной, руки подрагивают. — А во-вторых, он жив.

— А душа? — Голос Изольды.

— Про душу и говорю. Вернуться успел. Если бы не тратил время на заключительную пафосную фразу, успел бы раньше. Кинжал вытянул из него почти всю энергию, но что-то вернуть удалось.

— Он поправится? — услышала Ева свой голос.

— Пусть только попробует не поправиться, — откликнулся бодрый голос Дениса. — Он об этом сильно пожалеет. Да, Вано?

— Тлепло, — буркнул неразговорчивый китаец.

И Ева, почему-то испытав облегчение, закрыла глаза. Скоро исчезло всё, кроме постепенно истаивающей вспышки беззвучного взрыва, украшающей собой небытие.

Конец третьей книги.

Напоминаем, что если вы давно собирались поставить книге лайк, но всё как-то забывали, то сейчас самое время это сделать)