Древесный маг Орловского княжества (том 10)

Глава 6 Мальчишник?

Из таверны Леночки никого выгонять не стали. У нас есть своя отдельная зона на втором этаже, которую мы держим для себя или очень дорогих гостей. Но когда я с друзьями ввалился в общий зал, чтоб туда пройти, витязи, командиры и простые бойцы подорвались, чтоб меня приветствовать. Вышел эффект волны, поднимающейся от меня и уносящейся дальше уже в самые тёмные уголки таверны, куда свет толком не заходит. Где вполне может и Могута посиживать да наблюдать за мной, проектируя свои новые козни.

Примерно треть присутствующих — гости и наёмники, которые тоже поддались ажиотажу, поднимаясь и расплываясь передо мной. Видимо, побоялись ненароком огрести от моих пьяных в стельку подданных.

А может, просто из уважения ко мне, проявили почтение. Свои — то все узнают, а чужие без короны вряд ли бы подумали, что этот белобрысый парнишка в походной одежде — сам король.

Ещё с пруда пьяненький я пожелал всем добра и мира да устремился наверх по широкой деревянной лестнице в ВИП — зону, где уже встречает моя добрая сестрица Леночка, властвующая тут, что сама королева.

С нашим появлением в основном зале гам схлынул, став на пару тонов ниже. Теперь можно спокойно различить болтовню.

— Слышали, его сам Ярило короновал? — Доносятся сплетни, пока рассаживаемся.

— Говорят, Ярило волком обратился и возложил…

— Теперь мы королевство, пусть соседи выкусят.

— Заживём ещё лучше. Король о нас заботится. Сосковский граф всё никак завалы не разгребёт, зима уже на носу, а крестьяне его в палатках да сараях ютятся. А у нас уже и Титово, и Бычанец отстроили, люд на новые избы не нарадуются.

Какие сладкие речи. Я уж и сам собой гордиться начинаю. Хотя кто тут обо мне плохо говорить будет, когда вокруг одни уши и море доносчиков, которые чуть что — к Гойнику бегут. Глава полиции мне потом свиток длинной с раскрученный рулон туалетной бумаги выкатывает, вместе читаем и ржём.

— А слышал, что за прудом творилось? — Болтают уже прямо под нами. — Сперва молва пошла, что Ярослав бьётся с огненными големами и кикиморами. А оказалось, что тёмной магией строит такое… А видели что вышло? Ого — го — го…

Да уже весь город знает, что я там балуюсь. То ли ещё будет!

Только устроились за массивным столом, уже яства несут. Леночка трёх курочек лично подгоняет. Начальница таверны сегодня особенно хороша, будто знала, что заскочим. Серо — голубые раскосые глазища, толстые соломенные косы, а формы! Сочная кобылка сегодня в новом красивом платье свободного кроя, где округлые тугие бёдра с упругими выдающимися ягодицами легко оценить, как и стойкие крупные формы груди, что свободно болтается. Трудно от дынь глаза оторвать. Самому стыдно, когда взгляд её ловлю саркастический. Поумнела она на порядок с тех самых времён, когда пыталась ещё меня захомутать. Теперь понимает весь расклад и больше не злится. Может, не оставляет надежд, кто её разберёт, женская душа — потёмки.

Ещё какие! К слову, меня другая пассия беспокоит. Василиса.

Находясь со мной, она не показывает скверного характера, податлива, что кошечка и мила, что ангел. Всё так же красива и притягательна, иногда просто забываю обо всём, когда смотрю на неё. Поначалу казалось немыслимым, что она может быть сварливой, противной, злой.

Но мне со всех сторон прилетает информация, что она сущая мегера, гоняющая слуг, что животных. Беспощадная, не знающая меры и сострадания. Дьяволица во плоти.

Странно. Она всегда казалась мне доброй и справедливой. Неужели всё дело в блокирующей ауру руне, которую ей наколола жрица? А вдруг имеется побочный эффект? Стоит проверить эту версию, а не судить Василису поспешно. Хитрый Могута не зря дал лишь одну страницу! Может, специально, чтобы мы не увидели полной информации.

— Чего пригорюнился, король? — Интересуется могучий Пересвет, пристроившийся рядом.

Всё пытается раскрутить на разговор о личном. Но сор из избы я выносить не буду. В любом состоянии. Хотя можно в миг протрезветь, но не хочется. Давно уже я так не расслаблялся.

Еда изумительная, выпивка по горлу мягко разливается и бережно жжёт. Друзья смеются, подкалывая друг друга. Поначалу Горыня обижался на шутки в свой адрес. Но теперь уже привык к замашкам Пересвета. Сестрицы тоже в таком обществе, как в своей тарелке. Даже Руяна улыбается и поглядывает на всех горящими глазами. Гайка с Дарьей на пару Пересвета песочат помаленьку. Магичка пьяная вдрызг, руну на бедре замазала и пустилась во все тяжкие.

Сидим в отдельной зоне, где есть выход на большой балкон с видом на южную часть города. Рядом и внутренний балкончик в сторону основного зала. В течение часа весь народ с первого этажа куда — то пропадает. То ли сам ретируется, то ли попросили покинуть заведение. Но нижний зал долго не пустует. Все столы со стульями живенько убирают, и там появляются какие — то нарядные бойкие молодые барышни, причём смахивает это всё на один ансамбль. Одно странно: все красавицы, как на подбор!

Подождите, а что там делает Леночка⁈ Она тоже переоделась в бежевое платье с чёрными и красными узорами. Похоже, цвета выбраны не случайно — всё под наше знамя. Идёт лёгкий проигрыш трёх балалаек. Двенадцать сочных молодух замерли, выстроившись в центре в коробку прямо у нашего балкончика.

— Подымайся, король. Только тебя и ждут! — Возмущается Пересвет и дёргает за собой.

Стоит к перилам подойти, чтоб лучше рассмотреть и разобраться, в чём, собственно, дело, а музыка бахает мощно, и девки начинают плясать и кружиться под зажигательный ритм. Никита посмеивается, Горыня хлопает в ладоши. Подружки мои затихли в изумлении.

Вот так сюрприз! Это для меня представление⁈

Пару минут завораживающе танцуют, наверх поглядывая и демонстрируя красивые мордашки. А затем кто — то из толпы сочным голосом зазывает:

— А ну, король! Чего застеснялся? Ближе подходи!

— С нами спляши, коль не так! — Подхватывает ещё одна.

Дальше заливной девичий смех начинается. Вот куда против такого попрёшь?

Побежал танцевать, на ступенях ноги заплелись, но я избежал конфуза, сделав сальто вперёд и приземлившись около шарахнувшихся назад девиц.

Выпрямился и выдал с иронией:

— Что, девчата? Увидели, какой я прыткий и растеряли весь свой боевой настрой?

— А с тобой не забалуешь, Ярослав, — произнесла Леночка, выходя вперёд, ухватила за руку и потянула за собой.

Поначалу я принимаю их правила, наблюдаю, как кружатся вокруг да около с зазывающими взглядами. То одна подманит, то другая. То за руку возьмут, то на плечо обопрутся. Леночка не лезет вперёд всех, очередь соблюдая. В общем, надоело вскоре детсадовские танцы танцевать.

— Эй! Музыканты! Бодрее давай! — Загорланил я сидящей у стеночки труппе из трёх мужиков и своим: — А вы чего, как столбы⁈ Мужики? Сестрицы?

А то встали у края зала скромненько вшестером и мнутся, как девочки.

— Да мы это… — замялся Горыня. — Не умею я.

— Даша, где твоя девичья дерзость? — Переключился на подружку.

— Да я ж не в платье, — стала отмазываться, а язык еле шевелится.

— Пересвет, займись барышней! — Командую, кивая на Дарью.

— Эй, эй! — Возмутилась, когда тот за талию ухватил нагло. Но поздно! Закружил, оторвав от земли, что пушинку, та сразу язык и прикусила, сделавшись мышкой. Но явно протрезвела от такой наглости.

Никита Гайку повёл, Горыня — жрицу. Все по парам.

Ухватил первую попавшуюся девицу и я. Музыка заиграла ещё активнее, и понеслась пьяная дискотека! Лапай любую под шумок, никто не возмущается. Сексуальные, упругие тела, отборные свежие молодухи, где каждая хочет угодить королю. А я просто наслаждаюсь тем, что создал. И дело не в конкретном эпизоде. Он выражает конечный результат всех моих стараний. Благодарность, безопасность, абсолютная власть в своём маленьком мирке. Пока ещё маленьком.

Конечно, должно пройти ещё время, чтоб в сознании людей перестало всё делиться на чёрное и белое. Хотя с нынешними потрясениями народ перестраивается быстро.

В процессе Леночка сама меня перехватила. Когда все прочие девицы ансамбля отступили, я понял, что моя бойкая сестрица не отдаст добычу без драки. Никто с ней связываться и не хочет, судя по всему. А я и рад, наконец, без всяких обязательств потискать подружку, наслаждаясь сексапильным телом, что вне всякой конкуренции.

Тем и привлекают крестьянки, которые всё время в трудах и на ногах. У них подтянутые от физических нагрузок фигурки. В отличие от многих барышень, которым иной раз задницу поднять лень.

Василисе моей пока ещё не лень! И она, как туча чёрная над моею головой, которая всё надвигается и надвигается. Люблю её безумно, но свободу люблю больше!.. Так, что за пьяные мысли⁈

Народ в зале разобщается, мелодия становится спокойнее — музыканты задолбались. Вижу, как за столбом Пересвет пытается зажать Дарью. И получает коленом по яйцам. Неподалёку другая картина: Никита Гайку на плечах катает, та за потолок периодически держится, чтоб дурак не завалился! А Горыня решил занять другую «нишу»: по полу катается, пытаясь под подолы заглянуть. Девки через него, как через костёр прыгают и визжат.

Чуток зазевался, и Леночка сама меня потянула и зажала у другого столба. Да как вонзилась губами сочными! Но я не растерялся, засосал в ответ, заводя её ещё больше. Оставалось только в закуток отлучиться. Уже полез мясистые сиськи мять, и музыка резко оборвалась.

На входе началась суета. Слышу, Пересвет что — то решает с моими гвардейцами. Зазвучали знаковые голоса, волнение в груди взыграло.

— Пропускай, свои! — Командую я, отпуская Леночку и выдвигаясь навстречу. Прости, голубушка, уже не до тебя.

— Я слышал, тут король гуляет⁈ — Наигранно возмущается Лучеслав, прорываясь в зал.

— И без нас ведь пляшет! — Наезжает командир тульской гвардии Деян.

Вижу и Светогора, который первым спешит ко мне, чтоб поздороваться. Обнимаюсь со всеми по очереди. Сейчас тульские гвардейцы без боевой экипировки по «гражданке» в праздных кафтанах. Многие воины так по городу гуляют в свои выходные, теперь и неместные взяли такой пример. И это о многом говорит.

Ярославец — самый безопасный в мире город!

Здороваюсь с туляками, обнимаю каждого.

— Прошу за стол! — Гремит Горыня с пола. Его пытается поднять Никита, на котором всё ещё сидит Гайка.

— Да какие столы? Мы ж не жрать сюда явились, — заявляет Лучеслав бодренько. — Позвольте, ваше величество, исполнить для вас представление.

— Ого, играешь? — Удивился я, когда туляк у музыканта балалайку отобрал.

И обалдел ещё больше, увидев, что статный и вечно важный белобрысый Светогор достал из — за пазухи флейту и двинулся к товарищу уверенной походкой. Все три музыканта шарахнулись от туляков, которые на них лишь взгляды недовольные бросили.

Заиграла флейта, подхватила балалайка. Очень красиво начали мои друзья, смывая лёгким бризом мою спесь. А следом захлестнула волна тоски.

Не заметил, как под задницу мне подставили стул, стол поднесли с закуской и выпивкой, куда все мои друзья и расселись, стараясь не шуметь и не нарушать гармонии.

Ансамбль решил без дела не стоять. Чтоб мне обзор не закрывать, девицы расположились по сторонам от воображаемой сценки и начали кружиться, исполняя элегантные синхронные танцы.

Проигрыш закончился, музыка будто замерла в ожидании чего — то. И вот со стороны входа зазвучал звонкий и мелодичный голосок девушки. Её печальные стихи вступления затронули струны моей души. Её голос, что тоненький лучик света, прорезающий вязкую тьму. Нечто очищающее, оголяющее душу от сотни слоёв шелухи. А источник его — светлый, чистый, не пятнанный. И так хочется в это верить, слушая лишь голос.

Следующий куплет полился уже с музыкой туляков, мощно развивая мотив. Да так, что сердце ахнуло в груди. А сам я позабыл о всём прочем.

И не я один такой. Все раскрыли рты, кувшины замерли над кружками, витязи даже перестали жевать. Лишь танцовщицы продолжили синхронно плясать, не мешая идущей к музыкантам и поющей девушке, которая вскоре встаёт рядом с Лучеславом и Светогором.

Тонкая фигурка в кожаных штанишках, жакет с чёрным мехом на вороте, чёрные кудри лоснятся, большие карие глаза блестят. Люта сама на себя не похожа. Обновлённая, яркая и в то же время такая внезапно угасающая. Она поёт свою печальную песню, не поднимая застенчивого взора. Обворожительная, милая девочка, которая завоевала своё местечко в моём сердце. Не внешностью, а своими поступками.

Я и вообразить не мог, что у Огарёвой такой великолепный голос, что она вообще умеет так чарующе петь. Чувственно и сильно, пронизывающе насквозь. А песня всего — то про одинокую путницу, которая идёт за своим любимым через все преграды. Но потом выясняется, что он уже с другой.

В общем, чем — то напоминает нашу историю.

Когда пошёл очередной припев, я почувствовал в её голосе ком. А следом понял, что она плачет. Через пару мгновений песня оборвалась, девушка рванула на выход. Но я поспешил за ней, ни секунды не медля.

Застал, как она с прыжка взлетает в седло. Благо, один из моих гвардейцев придержал её лошадь. Остальные при виде меня выстроились в две шеренги, образуя тоннель до Огарёвой.

— Отпусти! — Взвизгнула она, угрожая бойцу искрящимся красным шаром в ладони.

Тот шарахнулся с перепуга. Люта вырвалась и погнала скакуна по главной дороге.

— Зря я это затеяла, послушала дураков, — успел расслышать её слова сквозь зубы. В них столько обиды и разочарования, что у самого задавило.

— Люта! — Крикнул вслед. Но она даже не обернулась, а только перешла на галоп, чтоб скорее свалить от меня.

В этот самый момент осознал, как ей чертовски больно. Конечно, она ни на что не претендовала и не требовала обещаний, просто оберегала меня и готова была отдать всю себя.

Но я сделал выбор. Окончательный и бесповоротный. А она… просто не смогла держать всё это в себе. Туляки, видимо, ещё накрутили малышку со своими советами.

За мной вскоре они и выскочили вместе с остальными. Ничего не объясняя, прыгнул вверх на корнях, что есть мочи, распустил крылья в воздухе и рванул за Лютой под аханья толпы.

В ночи чёрную птицу не разглядеть. Даже когда свет от огней простреливает каждую улочку и каждый двор. А вот стремительно уносящегося из города всадника сложно не заметить. Дабы не возникло слухов, что король прямо перед свадьбой крутит шуры — муры с другой, выясняя с ней отношения, я не спешу её настигать. Жду, когда покинет город через восточные ворота.

Рвущийся на большой скорости всадник глубокой ночью вполне может вызвать подозрение. Так и выходит. Стража ворот около минуты её не выпускает. Видимо, немного успокоившись, она не искрит своей магией с угрозами. Просто терпеливо ждёт, чтобы свалить из моей обители. А я кружу над ней, как коршун над добычей, ни на миг не выпуская из виду.

Ворота открываются, Люта спешит дальше. Проносится через кладбище, затем пролетает мимо мемориала с тремя головами. Скорости она не сбавляет, поэтому опасаюсь, что испуганная лошадь скинет её, если ворвусь. Поэтому просто лечу за ней, глотая холодный воздух.

Думал, она сняла жильё где — то в Звягинках, но магичка, минуя Академию и село, скачет дальше! С основной магистрали, ведущей на Калугу и Мелихово, сворачивает налево после Озера и движется по дороге, по которой мы когда — то шли до Ореховского кладбища.

Люта словно знает, что преследую, и будто хочет скрыться от меня поскорее под кронами леса. Но мне почему — то кажется, что она просто мчит, куда глаза глядят.

Вижу, что за ней пустились и туляки — трое всадников только въехали в село и вряд ли увидели, куда она повернула. Я же начинаю снижаться, чтобы поскорее остановить её. Что — то мне не нравится этот лес!

Давно я не посещал замок Мрака и не проверял тамошнюю нечисть. И теперь понимаю, что зря этого не делал! Вылезли твари паршивые — голод пересилил мою волю. И теперь бегут по лесу, устремившись на Люту сразу с трёх сторон. Даже без перстня Мрака чую, что эти — довольно мощные, заразы. Видимо, хорошо отожрались и прокачались! Много вервульфов вместе, слишком много…

Под рукой перстня нет, чтоб волей их отогнать. А в магический карман налету не полезешь. Поэтому снижаюсь поскорее, фиксируя всё больше движения. И несутся некоторые оборотни так быстро, что вот — вот настигнут всадницу!

А с ней явно что — то не так. Гонит лошадь, не обращая внимания на собственные обереги, которые сто процентов уже должны просигналить об опасности.

Выскочив на дорогу сразу после проскочившей Люты, один крупный вервульф начинает быстро нагонять её! Так как я не готовился к бою, под рукой ничерта и нет. Ледомётом гасить рисково, боюсь скакуна зацепить. Да и боевой довесок маловат, чтоб им распыляться. Поэтому ращу когти, уплотняя и укрепляя их максимально.

Стрелой несусь на урода и, на малой высоте проносясь, полосую по башке, которая отлетает, как миленькая. Следом с правого фланга выпрыгивает псина и получает по хребтине, которая сразу и разлетается на позвонки. Собрался третьего на скорости гасить, а лошадь на дыбы встала, сбрасывая Люту! Ещё не коснувшись земли, в изнанку я вовремя перейти не успел, чтоб ускориться и поймать малышку. Но хотя бы сшиб того, кто уже летел на неё в прыжке и собирался задавить своей тушей. Потерявшись после падения, девушка не сразу пришла в себя, поэтому не защитилась.

Оказавшись на земле, я оторвал поваленной твари голову, заливая себя сладкой кровью. Едва не позабыв, зачем я тут, ринулся к следующему волколаку, который выскочил к девушке. На этот раз Люта уже была готова вдарить, заискрило у неё в руке и мощно затрещало. Но я подоспел быстрее. Рубанул когтями по грудине, лишь поцарапав её. Убедившись, что это крутой вервульф, а не какая — то там шавка, перешёл в ускорение и снёс твари голову, несмотря на треснувшие следом когти.

Тут же переключившись на новую цель, снова опередил Люту, не дав ей разрядиться. Часть тварей увязалась за лошадью, но легче нам не стало. С булькающим рычанием и воем оборотни окружили нас и рванули уже одновременно под рёв вервульфа — похоже, самого главного в стае.

Магичка успела долбануть огненными струями в две стороны, как ковбой из пистолета, а точнее из двух огнемётов. Я аж охренел, как быстро она наколдовала это и как ловко дёрнулась. Шавки унеслись, как пушинки, превращаясь налету в тлен и развеиваясь по ветру, а затем досталось и деревьям, рассыпающимся в пепел. Следом уже посыпались кроны, накрывая и нас. Но Люта отбросила их горячей волной, как семена одуванчика.

В следующий момент меня осенило, что магичка не узнала своего спасителя в суматохе!

— Это я! — Попытался перекричать рёв пламени, несущегося на меня.

Чуть не выхватив ударную волну, перекувыркнулся и прыгнул на главного вервульфа, который решил подкрасться к моей малышке с фланга. Она успела повернуться на него в тот самый момент, когда я на ускорении вогнул когтистую лапу в его каменное горло. Изламывая довольно болезненно собственную руку поэтапно от пальцев до запястья, я всё равно вошёл в плоть осколками костей, а дальше с корнями оплёл хребет и рванул на себя, прорывая размягчившуюся тушу!

Стоило убить главного, шавки разлетелись, как мухи с навоза, улепётывая прочь.

Потеряв контроль, я поднял голову вервульфа с ошмётками над собой, с которых полилась изумительная кровушка ручьём прямо мне на лицо. Но тут мой кайф подпортился прилетевшим залпом от Люты. Его я просто не стал останавливать, продолжая наслаждаться опороченной кровью мученика. А затем уже припечённой, жаренной… да тьфу! Уже не вкусно. Мощнейшая огненная волна обдала лишь ветерком. Через мгновение я осознал, что Люта спохватившись, выставила мне щит. Хотя первые потоки должны были расщепить меня, учитывая, что рукава до плеч унесло пеплом.

Ах да, у меня же Демоническое сердце, которое защищает от огня на сто процентов. Здесь уж простите, барышня. Я даже улыбнулся ей хищно. А она вдруг закатила глаза, в которых заиграла раскалённая лава!

Последняя хитрая тварь попыталась достать Люту со спины. Ещё один вервульф почти добежал. С разворота девушка жахнула какой — то огненной плёткой крест — накрест, разваливая его сразу на приготовленные куски мяса. Сама завизжала вдруг, у меня аж сердце обвалилось.

Бросился к ней, чтоб скорее сократить дистанцию.

— Люта!! — Гаркнул, опомнившись.

— Не подходи! — Рявкнула звериным голосом в ответ.

Но поздно… я уже приблизился, взял за плечо и развернул её к себе. И впервые пожалел о том, что увидел!!

Да твою ж мать. У меня душа ссыпалась пеплом, когда на меня посмотрел демон!! Нет, это всё ещё была Люта, и даже не сказать, что уродливая. Очень даже ничего! Вот только кожа на лице побагровела, тонкие белоснежные клыки выглядывают из — под сочных губ, две пары бордовых рожек прорываются через смольные кудри и эти лавовые глаза, особенно глаза — прожигают насквозь!! Неужели она тоже связана с Навью⁈

— Я же сказала, не лезь, — прошипела, с видом, будто готова меня сожрать. Но затем сама ужаснулась. — И ты⁈

— Что… и я⁈ — Опешил.

И тут до меня дошло, что моя рожа не лучше!! Достаточно язык на клыки наколоть. В остальном по логике вещей понятно, что я сейчас — та ещё образина.

В общем, как так вышло, что мы буквально стали созданы друг для друга⁈

А она ещё вцепилась в плечи когтями сантиметров по пять! И больно же, чёрт побери, кое — как щитки нарастил. Там ещё руку не до конца собрал, главное кольца в трупе не оставил, а то пришлось бы копошиться.

Отчаянно пытаюсь подавить свою демоническую сущность, пытаясь собрать мысли в кучу.

Тем временем Люта, не выпуская меня, озирается на надвигающуюся конницу. А вот и туляки нагрянули, главное вовремя. Да ёпрст…

— Они не должны увидеть тебя таким, — выпалила Люта и развернула меня к ним спиной, обернувшись лицом. Вышло, как будто мы выполнили элемент танца: глядя друг на друг, просто сделали оборот.

— А если они увидят тебя? — Возмутился я, готовый уже вместе с ней взлететь.

— Они знают, — ответила девушка с ухмылкой, вновь обескураживая. — Знают… что в таком состоянии меня лучше не трогать.

И верно. Разглядев Люту, первый мчащий к нам Светогор, поднял на дыбы коня, развернулся и с криками:

— Лютик, злой! Очень — очень злой!! Назад!

Обратил в бегство всю тульскую банду. Всё это я наблюдаю через отражение в глазищах, где извергаются два солнца.

Немного успокоившись, почуял, что возвращаюсь в нормальное состояние. Холодный ветер взбодрил вдвойне. Как и новое человеческое осознание того, что Люта — не просто магичка огня. Она демон! Но почему же в том Разломе она чуть не погибла, бросившись за мной⁈ Судя по тому, что туляки знают, у неё это давно. Вот почему тот кристалл помог ей!

А ещё раньше, у дворца Вячеслава, когда она расправилась с двумя магами Златы, тоже был приступ. Неужели, стоит ей сильно разозлиться или разойтись в своей магии, некая демоническая сущность берёт над ней верх⁇

Вопросов куча, когда я продолжаю видеть эти лавовые зенки и крохотные рожки. Хищный оскал и дьявольскую уверенность, от которой меня начинает потряхивать.

— Мне нужны объяснения, — пробурчал, пребывая в некотором смятении.

— Хорошо, — ответила Люта, чуть помедлив.

И выдохнула, опуская демонический взгляд. Вот незадача, похоже, я заработал себе по здоровенному бельму на каждый глаз, от которых так быстро не избавиться.

Эх, Люта. Может, ты мне подскажешь, как подавить Навь во мне. Ибо я понимаю, как это понемногу видоизменяет моё сознание. Пока понимаю…