Рукопись несбывшихся ожиданий. Дорога жизни

Глава 20. Иногда мы не понимаем, что существуем для кого-то только тогда, когда этот кто-то видит в нас свою выгоду

Найтэ хватило беглого взгляда, чтобы оценить ауру своей женщины и сделать вывод, что временная разлука нисколько не сказалась на качестве приворота. И это понимание вмиг охладило пылкость тёмного эльфа. Несмотря на сохранившееся в нём плотское желание, расчётливость, с которой он действовал в отношении Милы Свон, вносила существенные коррективы в его эмоции.

Серьёзно, созданным лично тобой инструментом можно гордиться, можно любоваться им, можно с трепетом его поглаживать… но испытывать к нему любовь полноценно? Нет, это же инструмент.

Если что Найтэ и забавляло в Миле Свон теперь, так это то, как она реагировала на его отдаление. Он наслаждался её по-детски сильной тревогой, наивно-отчаянными попытками добиться расположения через постель. В такие моменты он остро чувствовал себя полноправным хозяином положения. Но пока для очередной игры в кошки-мышки было ещё рано. После разлуки для него было бы правильнее проявить нежность, подобное поспособствовало бы развитию в его женщине желания раз за разом возвращаться к нему. Ты вернулась – значит, заслужила мою благодарность. И Мила Свон глупо радовалась его объятиям, ласкам, трепетной заботе. Она не понимала, что всё идёт по давно заготовленному плану.

… Ну, разве что кроме того, что Найтэ никак не ожидал столь рано столкнуться с вопросом…

- А ты задумывался когда-либо о детях?

Пожалуй, только жизненный опыт не позволил тёмному эльфу замереть, приоткрыв рот от удивления. Всё-таки совместная варка зелья, которое требовалось Миле Свон к завтрашнему занятию на курсах по целительству, на его взгляд никак не способствовала возникновению интереса в таком моменте. Это только сама Мила понимала, отчего воспоминание о Поле Оллене мягко возвратило её память к новорождённому в Белкресте, а там и повернуло мысли в такую вот сторону. Найтэ всего этого не знал, но внешне остался спокоен. Он даже открыто улыбнулся перед ответом.

- Хорошая моя, у меня было время, чтобы задуматься едва ли не обо всех вещах на свете. Не забывай, я живу в этом мире более тысячи лет.

Найтэ сделалось интересно, закончит ли Мила разговор на этом или же наберётся смелости перейти к дальнейшим расспросам. Всё же, момент она подобрала достойный. Они не находились в постели, чтобы ради приятной будущей близости ему вдруг начать юлить. В настоящем ответ она могла получить достаточно честный. И не ударило бы по её самолюбию, если бы он, испытав раздражение, вдруг покинул её разгорячённую от ласк. Даже сбежать по неким своим делам он не мог, так как уже объявил себя свободным для неё – вот отчего они вместе варили зелье.

Но, собственно говоря, описанные ранее недальновидные реакции были в принципе несвойственны Найтэ. Он с нетерпением ждал, что же произойдёт. И да, проявленная его женщиной смелость тёмного эльфа порадовала. К тому времени, как она решилась вновь заговорить на тему детей, у него уже имелся подходящий вариант ответа и ему не хотелось, чтобы он пропал втуне.

- Найтэ.

- Да?

- Скажи, неужели у тебя нет детей? Неужели их у тебя за тысячу лет никогда не было?

Мила очевидно боялась спрашивать, но ей хватило решимости не только произнести свой вопрос. Она не опустила взгляд к полу, не отвела его в сторону. Она смотрела на Найтэ, и он остался этим доволен. Ему было приятно демонстративно поворачивать голову в сторону стеллажа с зельями, откровенно этим намекая на то, что не просто так он регулярно потчует любовницу кое-каким отваром.

- Уверен в этом, моя хорошая.

- Хм. А ты их в принципе не хочешь или…

- Можешь не подкрадываться к тому, что тебе так хочется выяснить, – перебил он, попутно подходя к Миле настолько близко, чтобы стало возможным мягко провести по её талии ладонью. - До появления тебя я в принципе не встречал женщину, что могла бы заставить меня задуматься о зачатии ребёнка.

Мила Свон от сказанного зарделась и, будучи на эмоциях, продолжила пересыпать порошок на весы скованными резкими движениями. Ей определённо понравились его слова, потому что ей виделось, будто главное значение в них имеет она.

«Но нет, моя хорошая, далеко не ты. А только то, каких именно детей я смогу от тебя получить», - невольно улыбнулся Найтэ, и Мила, приняв его сладкую улыбку на свой счёт, вдруг подошла, прильнула к нему и страстно поцеловала.

***

В первые годы обучения студенты часто сталкивались с чем-либо незнакомым для себя, ибо они только начинали знакомиться как с таинствами магии, так и с традициями академии. Но вот четверокурсников уже достаточно сложно было чем-либо удивить.

… Хотя, да, в этот год у Олафа фон Дали оно получилось.

- Нет, мало того, что первый учебный день нового полугодия пришёлся на субботу, а нас так и не освободили от занятий, - без устали брюзжали студенты, - так отчего нам в воскресенье ещё и на какое-то собрание идти? Что за произвол?

Возмущённых было много, и факт, что воскресенье считается днём самостоятельной подготовки, а никак не выходным, общественного недовольства нисколько не унимал. Занимая места в огромном зале, студенты без стеснений галдели, всем своим видом выражая протест здесь находиться. Даже Мила и то недовольно сопела.

- Эй, Милка, давай сюда! – вдруг замахал ей откуда-то с последних рядов Вигор. – Мы все тут собираемся.

Сперва молодая женщина удивилась, с чего бы это одногруппникам её к себе зазывать, но, как выяснилось, группа разделилась на две части. И ей досталась та скромная, в которой были Вигор Рейн, Сэм Догман и ранее переведённый на факультет Земной Стихии Михей Браун.

- А не далековато от трибуны вы сели?

- Не, самый раз, - отмахнулся Вигор, после чего подвинулся на соседнее сидение и положил на освободившееся место колоду потрёпанных карт. – Как раз партейку-другую разыграть сможем.

- Эй не, на деньги я не играю, - мигом воспротивилась Мила, так как влёт припомнила скольких при ней дуралеев шулер Михей оставил в одном исподнем. Из-за этих воспоминаний она даже недовольно фыркнула и хотела было уйти куда-нибудь ближе к передним рядам, но Вигор не дал. Он придвинулся и, глядя ей в глаза, на полном серьёзе возмутился:

- Ты это чё? Как тебе от меня что-то надо, так выложи и подай, а как мне, так и пошёл в задницу Вигор, что ли?

- Не в этом дело.

- Тогда харэ артачиться. Думаешь, зря тебя позвал? Нам четвёртого игрока не хватает, так что садись давай, не подставляй братство подпольного азарта.

Последние слова Вигор произнёс весело и с улыбкой, и некоторое напряжение это с Милы сняло. Она немного расслабилась, но… но всё же не настолько, чтобы изменить свой прежний ответ.

- Вигор, услышь меня - на деньги я не играю. У меня их нет, а если говорить про игру в долг, так мне и так есть с кем в будущем расплачиваться, - гневно кивнула Мила головой в сторону шествующей к трибуне администрации академии.

- Бляха муха, да у меня тоже с баблом туго, - напоказ вывернул один из карманов Вигор и после поочерёдно посмотрел на своих компаньонов. - Эй, народ, а все за, чтобы ставкой заместо денег было какое-нибудь дерьмо?

- Смотря какое именно дерьмо ты предлагаешь, иногда проще деньгами откупиться, – проницательно хмыкнул Михей Браун, покуда Сэм Догман согласно мотал головой, как какой‑то болванчик.

- Ну, раз с нами дама, - напоказ уважительно кивнул Вигор в сторону Милы, - то начнём с малого.

- Ха, - тут же включился в разговор Сэм Догман. - А как насчёт того, чтобы сразу после проигрыша подойти к мэтру Ориону и, громко здравия благодетелю нашему желая, нижайший поклон ему отвесить?

- А и да. Это, мать вашу, всех вас, нищебродов, устраивает?

Парни согласно захрюкали. Мила, которой не пойми с чего польстило, что Вигор назвал её дамой, подумав, села к ним рядом. При этом она начала бдительно смотреть, как бывший каторжник сдаёт карты. Вроде бы он не мухлевал. А что касается раздающегося со всех сторон недовольства прочих студентов, так оно было Миле безразлично. Её даже смешили те, кто хотел добиться некой справедливости. От сидения в зале ректор бы никого и ни за что не освободил, так почему бы не прекратить роптать? Разве не здорово прекратить всю эту чушь да втихаря скрасить время за игрой в картишки?

- Нет, ну почему только четвёртый курс? – между тем яро галдели студенты и особенно те, кто находился в первых рядах. – Да отчего прочие курсы отдыхают?

- Цыц! – старались унять суету кураторы групп. И, так как большего от них никто из студентов не смог добиться, то вскоре зал облетела весть, что абсолютно никто не знает, зачем они тут собрались. Конечно, подобное подогрело всеобщее волнение. Право, когда глава академии всё же поднялся на подиум и встал за трибуну, тревожных взглядов на него уставилось немало. Даже Мила и та то в полученные карты смотрела, то переводила взгляд на подиум.

- Рад всем присутствующим. А по не присутствующим прошу кураторов групп подготовить списки с приложенными объяснительными, - между тем громко возвестил Олаф фон Дали и грозным взором оглядел зал так, как если бы лично проверял кто именно отсутствует. Мила, Вигор, Сэм и Михей тут же выпрямили спины, чтобы их стало виднее, а карты в своих руках, напротив, пониже опустили. – Хм. Итак, всех вас волнует зачем я вас здесь собрал.

- Да нихрена, - промычал под нос Вигор, попутно отбиваясь козырями от нападок Сэма. – В жопу эти ваши собрания.

- Причина подобного актуальнее некуда, - между тем продолжал говорить ректор. – Как вам должно быть известно…

- Угу, кто бы ещё это настоящее «известно» до нас донёс, - пробормотала Мила и сосредоточилась. Раз Вигор отбился, то ход ожидался под неё.

- … каждые два года обучения знаменует некое важное событие. Прекрасная академическая традиция, добрый и светлый момент – ваше посвящение в магическое братство…

- Ща меня блеванёт, чес-слово, - шёпотом признался Михей Браун.

- … являлось только началом вашего пути…

- В полную задницу, - под тихое гоготание Вигора добавила Мила и начала свой ход.

- … теперь вам предстоит другое торжественное событие. Окончание четвёртого курса – это всегда круговорот улыбок, смех близких друзей, уверенность в своих силах и чистая радость. И да, дорогие друзья, я говорю про предстоящий вам бал.

- Чтоб такого сожрать, дабы пропустить этот грёбаный бал на койке в лазарете? – тут же с беспокойством уставился Вигор на Милу. – Давай, малыш, посоветуй заранее, чтобы я подготовился.

- Да без проблем. Мой добрый совет тебе – обратись к Николасу, это он у нас в специалисты по ядам подался.

- Ха, я вышел! – чуть громче нежели следовало, воскликнул Михей и из-за этого сидящие по близости студенты недовольно покосились на него.

- Отлично. Сэм, давай ходи под Вигора. Сейчас мы его вдвоём уделаем.

Глаза Милы загорелись азартом, но к тому, что вещает Олаф фон Дали, она всё же прислушивалась. Пусть словоохотливый ректор продолжать молоть чепуху про то, как предстоящий бал будет прекрасен, она давно сообразила – не только ради этого студентов в зале собрали.

- Да-да! – между тем говорил и восторгался собственным словам ректор.

- Мила, извини, - отвлёк её от содержания речи голос Сэма. – Тут либо ты, либо я. Если Вигор под тебя не пойдёт, ты меня швалью завалишь.

- Ну, детка, готовься. Папочка сейчас будет тебя наказывать.

Из-за опасной ситуации (проигрывать Миле никак не хотелось!), молодая женщина прекратила слушать, что там глава академии вещает. Всё её внимание сжалось до карт в её руках, и на этот раз удача была на её стороне. Мила кое-как, но отбилась, ибо вся шваль действительно сосредоточилась у неё и парням элементарно подкидывать было нечего.

- Да-а-а! - словно в экстазе, радостно протянула она и это пришлось на тот самый момент, как в зале отчего-то сделалось тихо‑тихо. И вскоре Миле стало понятно отчего так на неё студенты вокруг покосились. Олаф фон Дали задумчиво кашлянул и, ненадолго сосредоточив на Миле недовольный взгляд, повторил:

- Вы не ослышались. В этот год наш бал намерен почтить своим присутствием Его величество Ричард Пятый…

- Сука, наш король тупорылый, что ли, раз не сообразит никак, что мы и без его присутствия прекрасно обойдёмся? Гулянка даже лучше выйдет, – с раздражением буркнул Сэм и после, поглядев на Милу с откровенным недружелюбием, проворчал: - Ходи давай своей единственной картой. Тварь.

Стоило какой-либо неудаче с ним случиться, и Сэм всегда прекращал следить за словами. Злоба брала в нём верх. Но в настоящий момент Милу от обзывательства однокурсника не покоробило. Она язвительно улыбнулась и демонстративно медленно положила карту на сидение рубашкой вверх. После чего перевернула.

- Ещё и такая хрень? – аж взбесился Сэм, но Миле на его чувства было плевать. Сама‑то она вовсю радовалась да так, что даже тихонечко запела:

- Всё, Сэмчик, я вышла. Я вышла, я вышла, а ты вот, неудачник, остался.

Мила бы пела и дальше свою издевательскую песню, но тут кто-то через три ряда от неё (естественно, из ряда ближе к подиуму) обернулся и грозно прошипел:

- Тс-с!

Это «тс-с» заставило Милу вести себя сдержаннее. Она даже не стала показывать Сэму язык, а откинулась на спинку сидения и прислушалась к продолжающему литься с трибуны словесному поносу.

- …вам прекрасно понятно, сколь недопустимо… - перешёл Олаф фон Дали к перечню того, каких выходок на балу он никак не ожидает от студентов, но Мила опасениям ректора не особо внимала. К ней уже подкралась мысль, что задумка Вигора полежать на койке в лазарете очень даже ничего.

«Руководство академии даже обрадуется моим стремлениям травануться», - уверенно подумала молодая женщина, а глава академии всё говорил и говорил.

- … чтобы мотивировать вас, я объявляю конкурс! Участие в нём будут принимать абсолютно все студенты.

- Угу, без меня меня женили, - злобно фыркнула Мила.

- Вам предстоит зарабатывать очки этикета, и те группы, которые достигнут определённого минимума, получат освобождение от подготовки помещений и территории академии к предстоящему событию.

- Ого, - мигом оживился Сэм. – А вот это уже штука интересная, впахивать мне не хочется.

- Да, аир Далберг, - между тем громко сказал Олаф фон Дали, и одногруппник Милы, до этого высоко поднимающий руку, не менее громко, нежели говорил сам ректор, осведомился:

- Некоторым студентам в принципе нет нужды зарабатывать очки этикета. Будут ли они освобождены от трудовой повинности при недоборе очков группой?

- Разумеется, нет, - коварно улыбнулся Олаф фон Дали. – Зато, группы, набравшие по очкам первые три места, получат привилегии, о которых они узнают на самом балу.

- Вигор, ты продул, - между тем с ехидством возвестил Сэм, и Мила довольно заулыбалась. Отчего-то ей хотелось, чтобы проиграл именно Вигор, вот она и ликовала мысленно. Однако, в Вильяме Далберге ключом били совсем другие эмоции, раз он яро воскликнул:

- Но некоторые в принципе не способны вести себя достойно!

- Аир Далберг, задача знающих этикет студентов - научить ему своих одногруппников. Вся группа должна стать лучше. И академия, само собой, готова в этом помочь вам. Право, в стороне не останется никто, поэтому на кураторов групп я возлагаю обязанность до конца мая приобщить своих студентов к высокой культуре Верлонии. Также, наиболее свободные сотрудники будут распределены в качестве помощников таким кураторам.

- Господин фон Дали! – тут же раздался громкий возглас, причём совсем рядом с Милой. Сразу за её спиной, вот она и вздрогнула всем телом от неожиданности.

- Да, мэтр Орион, прошу вас. Говорите.

- Я бы просил определить мне в помощники мэтра Поля Оллена. Мы с ним давно нашли общий язык, вместе нам будет проще работать со студентами.

- Хорошо, это возможно.

Сказав так, ректор отвлёкся на другого куратора группы. И ещё на одного, и ещё. А, может, он просто не хотел давать аудитории понять, что со своего места прекрасно видит, как подкравшийся к игрокам мэтр Орион грозно упирает руки в бока и, стиснув зубы, шепчет со злостью:

- А ну живо карты убрали. Негодяи. Вот уж удумали, так удумали. И это вас я перевоспитывать должен?

- Да фигли нас перевоспитывать? – обиженно буркнул Вигор. – Вообще-то мы и так этикет знаем. Вот.

Бывший каторжник отложил карты, поднялся со своего места и так громко кашлянул в кулак, что привлёк к себе внимание всех и вся. А там он в соответствии с ранее озвученной ставкой у всех на глазах взял, да и поклонился мэтру Ориону в пояс.

- Здравы будьте, благодетель вы наш! – громко возвестил Вигор при этом.

***

Понятное дело, что Люций вовсю желал осведомиться у Милы Свон о том, как её практика прошла. Того, что он выяснил от Поля Оллена ему было мало, всё же друг не был в курсе тайной истории студентки. Не стал он рассказывать ему и про приворот.

Право, Люций не был уверен, что даже самой Миле Свон стоит о том сообщать! За время пути обдумав всё от и до, он понял, что может лишиться привычной для себя жизни. И ради чего? Уж с Милы Свон сталось бы в будущем профессора Аллиэра простить, а ему самому даже спасибо не сказать, хотя работу и репутацию он бы с лёгкостью из-за своего признания потерял.

Подобные сомнения изводили на нет. Совесть боролась с благоразумием, и, чтобы решить, как ему всё же действовать, Люций сразу после собрания вызвал девушку к себе в кабинет. Вернее, он всех игроков в карты к себе вызвал, просто только Милу Свон попросил остаться ещё ненадолго.

- Мэтр Орион, если бы я знала, что Вигор вас при всех так опозорит, - тут же с тревогой сказала девушка, - то я бы ни за что с ним играть не стала. Честное слово.

- Вам в принципе не стоило подобным заниматься. Думать своей головой, прежде чем что-то делать – очень полезный навык, - в строгом тоне произнёс Люций, а затем тяжело вздохнул и спросил. – Как ваша практика? Чувствуете какие-либо перемены?

- Вы про моё отношение к профессору Аллиэру? – тихо уточнила Мила Свон.

- Разумеется.

От друга Люций уже втихаря выяснил, что Саймон Сильвер и Мила Свон встретились. И, если чувства между этими двумя всё ещё были сильны, то вероятность их негативного влияния на силу приворота имелась.

Увы, ответ его расстроил.

- Ничего не изменилось, - призналась девушка. – Пусть был момент, когда мне показалось, что меня отпустило, но это был только момент, мэтр. Стоило мне увидеть профессора Аллиэра, как всё вернулось на круги своя. И, знаете, при виде его я испытала такие светлые эмоции, что даже кричать о своей любви была готова.

- М-да, - недовольно промычал Люций, но Мила Свон, напротив, воодушевилась так, что даже забыла профессора Аллиэра приличным для студентки образом называть.

- Пусть у меня с Найтэ отношения не так уж гладко складываются, но не думаю, чтобы у всех всё и всегда было идеально. Мэтр Орион, а вдруг я себя накрутила? Вдруг это действительно настоящее чувство? Не зря же вы никакого приворота не выявили. В конце концов, наверное, мешает нам спокойно любить друг друга только разница в возрасте. Я глупо жду от Найтэ того же, чего бы ждала от пылкого мальчишки. А это неправильно. Так что, пожалуй, он прав, это я сама причина всех наших неурядиц.

Мила Свон с виноватой улыбкой и надеждой уставилась на него, но Люцию от её взгляда сделалось совсем не по себе. Он помрачнел, так как понял - то, на что он искренне надеялся, не произошло. Скорее, происходило то, чего он боялся. Профессор Аллиэр не просто играл эмоциями своей студентки, он исподволь внушал ей чувство вины, неполноценности. Или, другими словами, выковывал ключик, чтобы однажды одним только недовольным поднятием брови управлять своей марионеткой.

О да, декан факультета Чёрной Магии любил поступать также со своими сотрудниками, а потому ничего нового для себя Люций не увидел. Кроме того, что чувства не дали бы Миле Свон так же легко, как некогда ему самому, соскочить с крючка.

«Нет. С этим надо что-то делать. Прямо сейчас!» - пришло к Люцию неподдельное беспокойство, а потому он требовательно посмотрел на девушку и сказал:

- Аир Свон, наш разговор затронул многие личные моменты. И потому прошу простить меня, если вам сейчас будет неприятно, и всё же я считаю себя в праве задать вам кое-какой вопрос.

- Эм-м, какой, мэтр Орион? – с опаской осведомилась Мила Свон.

- Даже если ваше чувство настоящее, вы бы смогли жить счастливо в паре с профессором Аллиэром? И нет, не надо на одних эмоциях говорить мне да, - остановил он уже открывшую для ответа рот девушку. - Просто представьте, что вот настал день и о вашей с ним связи стало всем известно. Предположим даже, к этому моменту вы академию уже закончите, вас не отчислят с позором. Что дальше?

- Ну-у, - протянула она, прежде чем ответила. - Мы будем жить вместе.

- Серьёзно? – в демонстративно ярком удивлении приподнял брови Люций. - Профессор Аллиэр даже пальцем не пошевелил, чтобы облегчить вашу жизнь в академии. И вы хотите сказать, что он предложит вам вступить брак с ним? Подумайте очень хорошо, потому что только на этом основании вы сможете жить не где-то там, а здесь и с ним.

- С чего вы так решили?

- У академии есть свои правила. Поэтому либо вы станете супругой одного из преподавателей, либо… Нет, это даже смешно. Преподавать вам господин Олаф фон Дали ни за что не позволит. И, кстати, да, об отношении руководства к вам. Скажите, для серьёзно настроенного на длительные отношения мужчины нормально не задумываться о том, как его избранница будет ощущать себя в среде тех, кто привык над ней насмехаться? Ему самому вследствие этого приятно будет представлять вас коллегам как свою жену?

- Ха, да, быть может, он сам хочет оставить академию? - с вызовом предположила Мила Свон, но в этом моменте Люций был уверен на все сто процентов.

- Аир Свон, профессор Аллиэр не покидает академию десятилетиями вовсе не от того, что ему здесь так уж нравится. Скорее, наоборот. Но только здесь, именно здесь, - указал Люций в сторону окна, из которого была так хорошо видна высокая башня главного корпуса академии, - он уважаемый член общества. В любом другом месте, - обвёл Люций пространство перед собой, - ему придётся бороться за выживание. Из-за расовой принадлежности для него за пределами академии находиться почти невозможно.

Судя по взгляду Милы Свон, девушка прекрасно поняла, о чём он говорит, но по итогу она насупилась. Ей не хотелось слышать правду. Однако, Люций был беспощаден, этого требовали от него обстоятельства.

- Даже если вы переборите то, что ваши желания и ожидания не совпадают с действительностью, то ради чего вы будете ломать себя? Ответьте, сможете ли вы быть счастливы с профессором Аллиэром в будущем?

- Мэтр Орион, в любом будущем всё может кардинально перемениться. А вдруг буду?

- Хорошо, - чтобы скрыть дрожь от охватившей его злости, Люций фривольно откинулся на спинку кресла. – Тогда назовите мне пять достойных причин, по которым вы не где-то в будущем, а именно в настоящий момент не готовы от общества профессора Аллиэра отказаться.

Сказав так, Люций демонстративно вытянул вперёд ладонь с растопыренными пальцами. Он приготовился их загибать, но Мила Свон не поддалась на провокацию. Она упёрла руки в бока и возмутилась.

- Мэтр Орион, да к чему всё это ребячество? Я и так вижу, что вы требуете от меня эти отношения закончить.

- Я всего лишь пытаюсь донести до вас, что связать свою жизнь с чьей-то, не то решение, которое можно принять на одних эмоциях. А вы действуете только на них!

- Неправда.

- Нет? – криво усмехнулся он. – Тогда давайте, прошу вас. Назовите мне пять причин быть с ним. Всего пять.

- Хм, - очевидно замялась девушка, прежде чем гордо вскинула голову и сообщила. – Профессор Аллиэр один из немногих здесь, кто заботится обо мне.

- Поясните, – нисколько не подумал загнуть палец Люций. – От последнего строгого выговора вас только моё вмешательство спасло. То, что нападки студентов на вас прекратились, так тоже не его заслуга, это у аира Грумберга какое-то просветление сознания случилось. Что касается допуска в столовую, то и его вы получили исключительно благодаря недовольству некоего телепортиста Намира Нордманта.

- Чего? – вмиг округлила глаза Мила Свон.

- То, что слышите, - рявкнул Люций. – После событий на Стене Мрака королевские следователи много кого допрашивали, и этот человек достаточно раз при них упомянул, как хорошо было бы проверить условия вашего пребывания здесь. Вот они насчёт академии указания и дали.

- Ладно, всё равно мы разговор ведём не о нём, а о профессоре Аллиэре, - замотала девушка головой и, сосредоточившись, произнесла. – Профессор помогает развивать мои магические способности.

- Как любому педагогическому сотруднику академии и положено, - так и не стал загибать палец Люций. – Аир Свон, это его профессиональная обязанность, поэтому глупо брать её в расчёт. За что вам быть благодарной ему за это? Профессор Аллиэр даже не сотрудник какой-либо другой кафедры, он ваш непосредственный преподаватель.

- Ну, хорошо, - недовольно сощурила она глаза. – Тогда пусть будет то, что между нами есть доверие.

- Уверены? – отнёсся он скептически к услышанному, а потому всё же опустил руку на стол. Люций уже устал держать её вытянутой. – Неужели вы про свою встречу с мистером Сильвером в Белкресте профессору Аллиэру рассказали?

- Нет, - покраснела девушка от смущения, прежде чем спросила. – А вы-то откуда про это знаете?

- Да уж знаю. Как теперь знаю и то, что не так уж вы профессору Аллиэру доверяете.

- Неправда. Просто это был не тот момент, которым я хотела бы с ним поделиться.

- Ох, искренне сомневаюсь я, что этот момент единственный.

Несомненно, Люций сделал правильный вывод. По тому, как Мила Свон опустила взгляд, как начала рассматривать подол платья, это было понятно. Но она не настолько смутилась, чтобы не попробовать назвать ещё кое-какую причину быть вместе с любовником.

- Профессор Аллиэр хочет продолжения отношений со мной. Мы даже начали вести разговор о детях.

- Это он поднял эту тему? – тут же уточнил Люций. Душа его при этом словно в пятки ушла, он как представил, чем ему, как куратору группы, подобное грозит…

- Нет, я. Мне просто было интересно, что он об этом думает. И он сказал, что до меня об этом мало задумывался.

- Раз вы этот разговор начали, тогда это скорее вы, а не он, хотите продолжения отношений, - прямо заявил Люций. – Ещё причины. Я пока так и не могу загнуть ни один палец. Нет ни заботы, ни доверия, ни планов на будущее с его стороны. Не знаю, быть может он вам пылкие признания в стихах пишет, раз вы столь глубоко влюблены?

- Нет, - тихо ответила Мила Свон.

- Тогда уж, простите за прямолинейность, но как он ухаживает за вами помимо того, что раз за разом приглашает в свою постель?

Люций видел, как морщится от боли лицо стоящей перед ним девушки. Своими словами он довёл её до слёз, а потому не было ничего удивительного, что Мила Свон сделала пару шагов назад и вскоре ухватилась за ручку двери в намерении сбежать из его кабинета. Но он остановил её.

- Аир Свон, – вставая, грозно произнёс Люций, и студентка, останавливаясь, обернулась. Её глаза были полны надежды, но он всего лишь вновь вытянул перед собой руку и растопырил пальцы. – Пять причин. Либо найдите для себя пять причин, либо проявите смелость и откажитесь от столь гиблых отношений.