Дочь Ледяного Дракона. Турнир

Глава 5.

Приветствую всех на страницах моей книги. Дорогие мои, я очень признательна, что Вы остаетесь со мной. Не забывайте подписываться на автора и ставить звездочки. От этого в мире улыбнется один милый котик и автор в том числе. Приятного прочтения и прекрасного настроения. 😻💖

И вновь полночь. И вновь лишь одинокая луна освещает нелегкий, тернистый, устланный ковром из зрелой травы, колючих кустарников и кочек путь одинокой, взволнованной, укутанной в черный плащ фигурки. Для такого дела я даже костюмчик черный прикупила. И ладно, в этот раз не одинокой.

– Да тише ты. Гремишь, как слон в посудной лавке, – донеслось ворчание Пипы. Хорошо ему говорить, он вон мелкий какой, и кусты ему нипочём. И лапки пушистые, что позволяют ему практически бесшумно передвигаться. У меня то нет лапок мохнатых. И вообще, меня два с лишним месяца гоняли, как Сидорову козу. Так что тот факт, что я до сих пор могу самостоятельно передвигаться, уже должен вызывать уважение. И это как минимум. Как максимум преклонения и почитания моим стальным нервам и резиновому терпению. А для полного счастья ещё и памятник воздвигнуть в честь моей скромной персоны.

Ладно, утрирую, конечно. Но за последние несколько месяцев я в полной мере ощутила всю бренность бытия… Осознала, что тренировки с Архоном в Замке отца были с родни, прогулки на свежем воздухе. Так же осознала, на сколько мало я знала и умела, и уж точно не догадывалась о скрытых возможностях моего тела в физическом плане. У меня болело буквально ВСЁ. От кончиков ногтей, до кончиков волос. Да-да... волосы тоже болели. Голова опухла от новых, но вполне интересных и познавательных знаний. А тело буквально ныло, болело и просило пощады от интенсивных бесчеловечных нагрузок на бесконечных тренировках.

Единственное, что меня спасало — это чудо настойки от декана лекарского факультета. В своём стремлении спасать убогих, мирить… эльфов я не прогадала. Они действительна смогли нормально поговорить и все решить. Так что моя выходка всё-таки пошла на пользу, чему и я, и эльфы были несказанно рады. А ещё моя выходка позволила Лессу, наконец, взглянуть на ситуацию прошлого под другим углом.

Отпустив все эмоции, выслушав Эдиэль и припомнив более подробно детали злополучного дня, он пришел к не самым приятным выводам. Друг не просто его предал. Возникло ощущение, что Самаэль намерен был полностью уничтожить своего лучшего друга. Как морально, так и физически. Вот только был ли он другом? Сильно сомневаюсь… Он прекрасно знал, что Лесса и Эдиэль не связывали узы истинной пары, но это не мешало им любить друг друга. Их отношениям можно было только позавидовать, настолько они были искренние, чистые, светлые. А если добавить сюда и превосходную должность Лесса – главный лекарь при дворе Его Величества эльфов… Которую, к слову, и занял тот самый друг после того, как Лесс покинул Эйсинор. В общем, все у ушлого ушастого вышло замечательно. Как мне кажется, на это был расчёт. Разбить сердце, растоптать все чувства влюбленного парня, смешать их с грязью. Замечательный бонус для завистника к главному призу – отличное место при дворе.

Но ладно, пусть со своим «другом» сам разбирается. Так вот. После того, как эльфы помирились, у меня появились некие поблажки и привилегии в лекарском крыле. Нет, мы не стали с Эдиэль лучшими подругами. Скорее хорошими знакомыми. Хотя, как мне кажется, её хорошее ко мне отношение подстёгнуто лишь чувством благодарности за помощь в применении с Лессом. Как бы там ни было, увидав мое состояние после очередной тренировки с «чудовищем» меня в буквальном смысле на буксире притащили в лазарет и вручили колбу с микстурой.

В дальнейшем я часто при встрече удостаивалась чести быть приглашённой эльфийкой на чашечку чая. Хотя, каюсь, так и ни разу им не воспользовалась. Отчасти по тому, что особо не было на это времени. Отчасти боялась, что приглашают меня лишь в знак благодарности. А в целом я была крайне признательна ей. По крайней мере, после пары глотков чудо-зелья я могла передвигаться на своих двоих, а не на четвереньках.

А может, виной тому, что я старалась никого близко к себе не подпускать, в том числе и эльфийку, был страх? После происшествия на башне с моим участием в главной роли пошли не самые лицеприятные слухи в мой адрес. Несмотря на то, что происшествие вроде как скрывалось, всей Академии о нем было известно. Как в прочем, стали известны и последствия данного происшествия. Причём весьма плачевные последствия для не просвещённых.

Меня сторонились. Провожали взглядами полными страха, а иногда и злобы. Даже мои однокурсники старались обходить меня по широкой дуге и шептались за спиной, когда думали, что я не слышу. Но ведь я слышала… Слышала все их гневные речи, все их злые слова и обвинения. Словно я убила как минимум сотню существ и отдала их души дьяволу. Я откровенно не понимала, в чем моя вина. В конце концов, даже Белинда осталась жива. Её отец таки пошел на все условия, и вскоре Белинда выходит замуж. За кого я пока не знаю. Да и неинтересно.

Хотя остались и те, кто был со мной даже в такой сложный период. Мири, Дин и Уильям. Они всегда были рядом, всегда поддерживали и переживали за меня. Видя, как я переживаю по поводу других ребят, Уильям как-то сказал.

– Не стоит, Яна. Они просто боятся. Ведь всей правды им никто не сказал. Им не сказали, что именно родители тех ребят от них отреклись. Ты же помнишь? Отречение от рода и изгнание — это самое ужасное наказание. Хуже смерти. И они все думают, что это сделал твой отец.

– Но их не изгнали, – вяло возразила я.

– Нет. Но кто об этом знает? Ты же сама, с подачи ректора, кстати, решила отложить принятие клятв до конца обучения. Помнишь? – криво усмехнулся Уилл, показывая тем самым своё отношение к моим умственным способностям.

– Да помню я, помню. Ректор считает, что ребятам нужно окончить учебу. Так они качественнее будут выполнять свои обязанности по сохранению моей монаршей попы в целостности и сохранности. А если они будут привязаны ко мне клятвой, в конце учебы не смогут пройти обряд принятия.

– Угу. Но... Яна. Об этом знаем мы. Знают ребята и приближенные люди. Сейчас все твои будущие вассалы учатся тут, под маскировкой. И в дальнейшем они будут жить припеваючи, будучи твоими вассалами. Однако... – тяжело вздохнув, Уилл посмотрел мне в глаза. – Я не понимаю одного. Для чего нужно было скрывать, что те ребята не изгнаны? Почему они скрываются под маскировкой?

– Так нужно. Отец считает, что на них, как и на Белинду, воздействовали. Не магией. Воздействовали психологически. И делали это родственники.

– Как это? – влезла в разговор Мири. Она, наконец, смогла оторваться от своего «самогонного аппарата» и взглянуть на нас.

– Блин, да не знаю я. Отец сказал, что они вели себя странно. Вместо того, чтобы просить о пощаде, они словно обрадовались возможности оказаться подальше от своих семей. По-моему, достаточно неожиданно. А ещё что-то с их памятью. Некоторые моменты оказались размытыми настолько, что невозможно было разобрать, что там. Даже Архону не удалось. В общем, даже сами ребята не смогли объяснить своей радости. Но все они твердят, что чувствуют, словно избавились от чего-то.

– Да, действительно. Очень интересно, – вновь почесав кончик носа, проронил Уилл. – Но я все равно не могу понять, что задумал твой отец.

– Не знаю, – пожала я плечами. – Сказал лишь, что всему своё время. Так нужно, Яна.

– Ну да, это в стиле нашего Повелителя, – хохотнул Дин.

На этом наш разговор был окончен. Так я и стала изгоем, что загубила столько жизней, по мнению окружающих. К счастью, это никак не отразилось на учебном процессе. Пусть на меня некоторые профессора и смотрели косо, но явных репрессий не последовало. Хотя через неделю экзамены, так что как знать… Может, ещё всё впереди?

О, совсем забыла. Не только ребята меня поддержали. Нашелся ещё один… защитник. Им оказался мой псевдожених Джеймс. Этот оборотень выловил меня в столовой вскоре после того, как я покинула лазарет. Как оказалось, он тоже тут учится на боевом факультете, только уже на пятом курсе.

– Яна, – неожиданно прозвучал знакомый голос, когда Мири на буксире тащила меня в столовую. Мы безбожно проспали, и я ещё к тому-же еле переставляла ноги. А у неё первая пара была с «чудовищем» на полигоне. – Можно с тобой поговорить? Наедине.

– Не ожидала тебя тут увидеть, – растерянно глядя на парня, пробормотала я. Если честно, после бала я опасалась вновь встретить его. Хотя и понимала, что когда-нибудь придется. Да и в целом он не виноват. Однако картинки той злополучной ночи до сих пор встают перед глазами…

Мири во все глаза смотрела на оборотня, словно на божество, сошедшие с небес. Я даже растерялась немного. Затем фыркнула и ущипнула подругу за нижние девяносто.

– Простите, – пискнула она и, покраснев до кончиков волос, шустро ретировалась.

Мы же отошли к окну. Подальше от лишних ушей.

– Привет, – глядя на меня виноватым взглядом, начал Джеймс.

– Ну, привет. И о чем мы будем говорить? – постаралась придать голосу уверенности, но, по правде говоря, вышло скверно. Напряжение между нами было практически осязаемым. Если быть откровенной, я не очень была рада видеть оборотня. Да и как по-другому? Наше знакомство изначально не совсем заладилось.

– Яна, я хочу извиниться. И за наше знакомство, и за всё, что было после. Мне рассказали, что случилось после балла, и это чудовищно. Яна, я не хотел. Честно. Я не знаю, как так вышло, что меня смогли опоить. Ведь оборотни крайне плохо поддаются воздействию зелий. В общем, я хочу сказать, что, несмотря на наше не самое приятное знакомство, я не желал и не желаю тебе зла. И тем более не желаю зла Элизабет. Прости.

Я внимательно слушала его и понимала, что он искренне это говорит. Он не врет. Да и зачем ему врать? Я верю, что он не хотел нас с Лисой убивать. И, по сути, не злюсь. Но…

– Почему ты назвал меня распутной? Тогда, у меня в спальне… – так как Алонсо не смог выяснить причину данного слуха, мне очень хотелось знать, от куда, так сказать, ноги растут.

– Ты серьёзно? – кажется, парень опешил. На что я лишь хмыкнула и кивнула. А почему нет? Он ведь сейчас чувствует себя виноватым. Воспользуюсь моментом. – У тебя в охране раньше был один оборотень. Он мой знакомый. Когда ты появилась в нашем мире, всем было интересно, что ты из себя представляешь. И мне, в том числе. В общем, тот оборотень после возвращения в стаю рассказывал очень… некрасивые вещи о тебе.

– Ого. Да я популярна… И что конкретно он говорил? – пытаясь припомнить хоть какого-нибудь оборотня из моей охраны, пробормотала я.

– Если не вдаваться в подробности, то слово распутница вполне подходит, – с каким-то сожалением произнес он.

– Угу, а если все же вдаваться в подробности?

– Он говорил, что ты, совершенно не стесняясь, ходишь голой. Не брезгуешь вешаться на шею ко всем стражникам. А когда полезла к Рею, он отказал, за что и был отстранен, – о как. - Нет, я не поверил. Да и отец не поверил. Они с твоим отцом друзья, и отец даже хотел выгнать Рея из стаи. Но когда увидел тебя в твоих покоях в одном полотенце...

– Рей? Ясно всё. Вот урод. – тут-то пазл и сложился. Ешки сороконожки. Я себе мозг чуть не сломала, думая, за что меня величают так… Даже как-то скучно. Хотя и неприятно, – Совет на будущее. Не стоит верить всему, что слышишь. Тем более тому, кого с позором выперли со службы. И да, я не злюсь на тебя. Я прекрасно знаю, что ты был под воздействием, и извиняться тебе не за что.

– Яна, стой, – поймав меня за руку, воскликнул Джеймс. – Ты точно меня простила?

– Я же сказала, мне не за что тебя прощать. Все хорошо.

– Тогда… Может, расскажешь, почему Рея, как ты говоришь, “выперли”?

– Послушай. В моём… то есть в мире, где я жила раньше, выходить из душа в полотенце — это норма для многих людей. Я так и сделала, по привычке, в первый день после почти недельной отключки. Без всякой задней мысли вышла в полотенце и столкнулась с этим оборотнем. Дальше мне казалось, что он просто ко мне хорошо относится. Мы постоянно болтали о разных пустяках. Он рассказывал о мире, устоях, традициях оборотней. Но в один вечер всё изменилось… Если бы ко мне внезапно не решил заглянуть Архон… Я не знаю, чтобы случилось. После случая с оборотнем я запретила всей прислуге и страже, в том числе без стука входить ко мне в покои. Но тот факт, что я у себя в спальне хожу в полотенце, не делает меня распутной.

Мне страшно и неприятно вспоминать тот эпизод своей жизни. Рей… Я считала его своим другом. Мы часами могли сидеть у меня в гостиной или гулять в саду и разговаривать. Несколько недель всё было замечательно. В тот вечер он, как обычно, пришел и много шутил, рассказывал. Но в какой-то момент всё изменилось. Тот, кого я считала своим другом, стал для меня жутким ночным кошмаром.

– О чем ты? Что он сделал? – судя по стали в голосе, оборотень и сам догадался. Зачем же спрашивать тогда?

– Ничего, Джеймс. Он не успел ничего сделать. Разве что напугать меня до жути… Это всё, что тебе нужно знать! – рявкнула я рассерженно. Да я вроде как взрослая тетка, точнее, считала себя таковой, но никогда не бывала в подобных ситуациях. И уж тем более не хочу вспоминать это. Только теперь жалеть начинаю, что не позволила Архону придушить этого засранца на месте.

– Прости, Яна. Какой же я глупец. Прости… – шептал как заведенный оборотень, не выпуская моей руки из своего стального захвата.

– Всё хорошо. Кроме того, что мы опаздываем на занятие и пропустили завтрак. А у меня, между прочим, были на него огромные планы.

С того момента в наших отношениях наступил новый этап. Джеймс всякий раз в столовой садился к нам за стол и занимал почетное место возле меня. Молча кушал, уточнял, нужна ли его помощь. Получал в ответ отрицательный кивок и уходил. Первое время мы дружно следили за его действиями, буквально теряя дар речи. Мири вообще в присутствии оборотня растекалась лужицей, а её мозг в этот момент напрочь отказывался работать. Как в принципе, и язык, ибо она не могла вымолвить и слова. Ребята же были крайне напряжённые и не сводили с Джеймса подозрительных взглядов. После первого подобного приема пищи меня завалили вопросами в стиле: «а что это было»? «что ему надо»? И так далее…

Я не знала. Это же и ответила. Предположила лишь, что он таким образом пытается поддержать свою невесту. Ведь помолвку мы не отменяли ещё. После моего ответа загрустила Мири. И уже мне пришлось задавать подруге вопросы.

– Он мне нравится. Жаль, что я не его истинная пара. – с грустью вздохнула та. На что Дин зло сжал кулаки и ушёл.

Да, Дину очень нравилась моя соседка. Вот только, как это часто бывает, она в нём видела лишь друга. А жаль. Была бы красивая пара. К тому же они оба люди. В смысле, человеки… В общем, одной расы.

Так прошло несколько дней, по истечению которых я всё-таки не выдержала.

– Джеймс, чего ты добиваешься? Если ты этими посиделками за одним столом хочешь меня поддержать, то не стоит. Я справлюсь. – сведя бровки к переносице, строго воззрилась на парня.

– Яна, спешу напомнить. Ты моя невеста, и я обязан быть с тобой рядом. Я обязан защищать и оберегать тебя. Это нерушимый закон оборотней. Так что я буду это делать, нравится тебе или нет. – совершенно невозмутимо ответил тот, с достоинством короля промокнув губы салфеткой.

У меня пропал дар речи. В том, что он и дальше будет так делать, я даже не сомневалась. Но от понимания этого и от собственного бессилия в данном вопросе подняла голову моя таракашка-злючка. Следующие несколько недель я дико злилась и тихонечко вскипала, однако молчала, дрессируя свою выдержку. Затем мои нервы всё-таки сдали.

Утром за завтраком, помня об особенности оборотней на приём зелья, я подсыпала в его чай лошадиную дозу очередного интересного зелья малышки, который пробирает не то, что оборотней, даже драконов. Пусть и плохо оборотни поддаются зельям, но ведь поддаются. На сколько помню, это должна была быть микстура от кашля, но вышло не совсем то. Нет, кашель проходил, как потом выяснилось, но… Появился побочный эффект в виде затяжного «АПЧХИ».

Отец с содроганием вспоминает тот момент, когда решился испробовать зелье на себе. И это несмотря на то, что кашля у него не было. Какой кашель может быть у дракона с магией льда? Да и вообще, в Вирране редко кто болеет, лишь те, кто был ослаблен. Ну или существа с крохами магии. В общем, выпил он зелье и отправился, ничего не подозревая, на важные переговоры с кем-то из знати. В начале у него стал дико чесаться нос. Но в данной ситуации у всех на виду чесать его было не комильфо… Он терпел. Минут пять. Затем не выдержал и всё-таки чихнул. Один раз… второй…третий… Так прошёл час, а может и больше. Он затрудняется ответить на данный вопрос. Чихал отец со всей душой, громко, залпами, я бы сказала, со спецэффектами в виде падающего снега в начале, плавно перетекшего в буйство природы. И это в тронном зале.

В общем, переговоры, конечно, перенесли. Но впечатления от приёма у всех останутся на долго. На вопрос: “зачем ты вообще пил это”? Отец так же не дал внятного ответа. Вроде как хотел поддержать внучку в её стремлениях и начинаниях.

Короче, к вечеру мы всей столовой лицезрели помятые, местами исцарапанные, но счастливые лица пятого курса боевого факультета. И одно крайне злющее лицо виновника этого веселья. Как потом шептались ребята за соседними столами, наш оборотень сорвал две пары, здорово покуролесил на полигоне, снеся там с корнем три снаряда, а также довел до нервного тика нашего декана. Последний, к слову, был в бешенстве и долго пытался выяснить, что же повлияло так на оборотня. Оборотень, к моему счастью, молчал, как рыба.

В столовой Джеймс вёл себя как обычно, если не брать в расчет злые, брошенные вскользь взгляды в мою сторону. Я тогда ещё очень удивилась, зная уже немного лучше его характер, почему он не устроил мне, как минимум, словесную выволочку. А ещё крайне расстроилась тем фактом, что он не понял красноречивого «намека». И уже утром следующего до меня дошло: он всё понял, но будет действовать по-своему. И начал он с мести…

Тем же утром уже я веселила весь свой курс, а после и Академию. Этот блохастый решил не заморачиваться и отплатил мне той же монетой. Ну почти. Не знаю от куда он достал эту гадость. Но… Нет, я не чихала. Я в открытую и нагло РЖАЛА. Ржала я до кроликов в животе, до звездочек перед глазами, а в какой-то момент к смеху прибавилась икота. Делала я это начиная со столовой и заканчивая палатой в лазарете. И самое печальное, первой парой было зельеварение. От смеха дико тряслись руки, ноги. Да что там, я почувствовала себя конченым нариком. И как бы не старалась сдержать смех, выходило отвратно… Наоборот становилось ещё хуже. Казалось, у меня начался приступ эпилепсии. Я разбила минимум пять колб, выслушала лекцию о нормах поведения от профессора. Выслушивая все эти правила, пыталась всё-таки сварить хоть что-нибудь. И таки да, сварила. Сварила я туфли профессора бурлящей жижей из развернувшегося котелка. И всё это под аккомпанемент ржача, икоты и воплей профессора. Ржала, кстати, не только я. В конечном итоге на второй паре профессор Даат, глядя на то, как я корчусь от смеха, нахмурился, заглянул в мои полные слез глаза и отправил по верному адресу. К слову, желание таким образом подшучивать над блохастым пропало. В дальнейшем мы стали просто рычать друг на друга.

– Ребят, у меня чувство, что вы как минимум лет сто женаты. Вы даже не представляете, как мило вы выглядите со стороны во время ваших пикировок, – сказала как-то Мири. На это её заявление мы лишь мрачно глянули друг на друга и продолжили ругаться.

Вскоре и это нам надоело. Я четко поняла, что блохастый не пробиваемый, а значит и трепать себе нервы смысла нет. Не уступит. Ну сидит, кушает. Пусть сидит. Мы даже как-то к этому привыкли. К тому-же ребята с его курса тоже стали более лояльно ко мне относиться и даже могли поздороваться. Как говорят, во всем нужно искать положительные стороны.

– Яна! Мать мая, волшебница! Ты там долго ещё ползать будешь? Мы с такими темпами до утра тут проторчим. Тут нас поймают и тут же под этим кустом похоронят.

– Да иду я, иду. Не ворчи. – вот же ж… Попа нетерпеливая. Я тут, понимаешь ли, на пределе своих возможностей, можно сказать, борюсь с долбанными кустами, а он… Никакой поддержки.

– Угу. Вижу я, как ты идешь. А передвижение по местности на четвереньках — это новый вид ходьбы?

– Да куда там. Давно забытый, старый… И вообще, не рычи. Не хватало, чтоб нас в первую же вылазку застукали.

– Так ты конечности свои переставляй быстрее, глядишь, и доползем. А ты, э…

Запнулся Пипа на полуслове и прислушался к чему-то. Я тоже замерла, навострив ушки.

– Стой, кто-то идет в нашу сторону, – прошептал он и исчез.

«Стой предатель. Куда?» пронеслось в голове. Моё состояние и так оставляло желать лучшего. И вот сейчас мне показалось, что от волнения не только ладошки вспотели, но и сердце, подпрыгнув до горла, резко ушло куда-то в пятки. Там же, замерев, и осталось.