Дочь Ледяного Дракона. Турнир

Глава 1.

Пробуждение было не из самых приятных. Казалось, по мне проехались танком. Качественно так… На совесть… Несколько раз. Не открывая глаз, попробовала пошевелить конечностями. К удивлению, они меня послушались с первого раза. Ну, по крайней мере, пальцы. Пусть вяло, но уже не было ощущения полного бессилия.

Наоборот, было, наконец, тепло и уютно. Мешала лишь одежда, прилипшая к телу, и липкий, стягивающий кожу пот. Но ведь это не страшно, в отличие от прогулки по морозу. С ужасом вспомнила этот леденящий, пронзающий саму душу холод и поежилась. Что это вообще было? Как я там оказалась? И где я, собственно говоря, сейчас? Что за голос я слышала и картинки? Может, мне всё привиделось? Я наверняка была в бреду после… Черт, я ведь с башни упала! А крылья? Они мне тоже привиделись?

Очень радовало, что мозг все-таки оттаял и начал понемногу соображать. Стараясь не делать резких движений, очень медленно приоткрыла левый глаз, потом чуть смелее правый. В полумраке сложно было понять, где я оказалась. Но, судя по отчетливому запаху трав, наверное, в лазарете. Ну а где я, собственно, должна была быть?

За окном брезжил рассвет, только-только вступая в свои права, понемногу заполняя пространство красками. Сбоку почувствовала какое-то шевеление. Попыталась повернуть голову и поняла - кто-то настойчиво держит меня за волосы. Что, блин, происходит? Подняла руку и нащупала у себя в волосах мохнатую лапу.

– Пипа, это ты? – дёрнула за конечность, что б отпустил мои волосы.

– Мамочка, – сонное бормотание малышки донеслось сбоку, и она тут же бросилась ко мне на шею. – Мамочка, ты проснулась?

– Да, малышка, проснулась, – от нахлынувших чувств у меня заслезились глаза, хотелось разрыдаться от счастья, как маленькой. Я ведь уже прощалась с ней, думала, что больше никогда не увижу своё маленькое солнышко. Но ведь каким-то чудом выжила. И сейчас боялась спугнуть этот момент. Боялась, что это вновь игры моего воображения. Боялась разжать объятия, что бы моё видение не исчезло.

Выпустила малышку из своих рук лишь после того, как, наконец, поняла, что всё это реальность. Она не исчезнет, не испарится. Я жива и рядом моя девочка.

– А меня обнять? – обижено засопела мохнатая моська, подползая ближе. Улыбнулась, и чмокнув Пипу в носик, прижала к себе.

– Как ты, малыш? – спросила я, второй рукой обнимая дочу, что перебралась на другую сторону.

– Всё хорошо. Дедушка не хотел меня с собой брать, но я уговорила, – хлюпнув носом, покаялась она. Мне осталось лишь глупо улыбаться, гладя своё чудо по головке.

– Да ты кого угодно уговоришь. Привет, родная, как ты себя чувствуешь? – над потолком вспыхнули магические огоньки, прогоняя полумрак комнаты, точнее палаты. Повернув голову на звук, заметила отца и Даниэля, что сидели в креслах возле кровати и с беспокойством смотрели на меня. Присутствие последнего, к слову, очень удивило. Что ему тут надо? Переживает? Или пришёл убедиться, что его ученица все-таки жива? Да и пофиг.

– Привет, пап. Уже лучше. Расскажешь, что со мной было? Я помню, как упала, а потом… Не знаю, как объяснить, – покачала я головой, хотела рассказать о том месте, куда попала после. Но внутри у меня вспыхнула волна протеста, словно говоря «молчи».

– Потом вовремя появился Пипа и помог тебе добраться до берега, где уже появились мы с Даном и Лессом. У тебя вновь был огромный выброс магии в купе с переохлаждением. Кстати, ты снесла башню.

– Я думала, мне не страшен холод. Я ведь твоя дочь, – криво улыбнулась я. Не понимаю. За полгода я привыкла к тому, что могу спокойно переносить морозы и вообще не чувствовать холода.

– Яна, твой организм был истощён. Он был практически без магии в тот момент, когда ты упала в ледяную воду. Магия не смогла тебе помочь справиться с холодом, так как слишком много ушло на превращение и спонтанный выброс. Пусть у нас и нет резерва, но не забывай, испытывать магическое истощение мы тоже можем. – как маленькому ребёнку отец пытался донести до меня истину.

– Ладно. Кхм… Подожди. Ты сказал, что я разрушила башню? Но ведь там была Белинда со своими товарищами. Я их… – в горле встал ком, и договорить фразу я не смогла. Нет, нет, нет… Я, конечно, была очень зла на них за эту дурацкую выходку, но убивать, пусть и случайно, никого не хотела.

– Успокойся, они живы. Пока, – сквозь зубы процедил отец. – Мы вовремя появились. Никто из них особо не пострадал. Сейчас все они отлично проводят время в казематах.

– Ясно. И что с ними будет? – собрав волю в кулак, подтянулась на локтях чуть выше, ну, на сколько смогла. Очень хотелось сесть.

– Яна, они до сих пор живы лишь по тому, что не желали тебе смерти. Все, кроме Белинды. И её точно ждёт казнь. – увидев мои округлившиеся глаза, отец взмахнул рукой. – Даже не думай, она была более чем решительно настроена.

– Но ведь её отец занимает высокий пост. Он вряд ли будет в восторге. Ты не думаешь, что он захочет отомстить?

– Хоть сам Владыка эльфов, – зло сплюнул отец. В его синих глазах было столько ярости. Нет, я много слышала о нём, не зря ведь все боятся гнева ледяного дракона. Но сама я видела отца таким впервые. – Белинда будет публично казнена. Это не обсуждается. Ты в курсе, что помимо твоей смерти она хотела сделать Джеймса своим мужем и при помощи зелья подчинить себе его разум?

Нет, ну, допустим, про мужа я знала. Но… Зачем подчинять его, если он и так уже будет мужем? Чертики пушистые! Почему некоторые личности не могут спокойно жить? Дочь герцога. У неё ведь всё есть, что только душе угодно: все любят, холят, лелеют, пылинки сдувают и в ротик заглядывают. Чего девочке не хватало? Одно понятно точно: вряд ли отца можно переубедить.

– Ладно, как скажешь, пап. А с остальными?

– Все они сильные маги. И самое главное, зла они тебе не хотели. Белинда им сказала, что просто хочет поговорить с тобой. Да и запугала ребят, в частности тем, что её отец испортит их семьям жизнь.

– Вот сучка! Ой, – вырвалось, каюсь. На что Даниэль, сидя в кресле, хмыкнул. А вот отец согласно кивнул.

– Да, родная. Остальные ребята лишатся всех титулов, привилегий и даже семей. Когда поправишься, все они дадут тебе вассальную клятву и будут верны до конца своих дней.

– Жестоко. Ладно, титул, но семья… Кто пойдёт на такое? Я бы никогда не смогла отказаться от вас. – в моей голове всё это совершенно не хотело укладываться. Хотя, если выбирать между жизнью без семьи и смертью. Нет, всё равно бы не смогла. Для меня это синонимы. Остаться без своей малышки или без отца – всё равно, что лишиться части своей души.

– Яна, их семьи, узнав о случившемся, первыми вычеркнули своих детей из родовых книг. Им проще стереть из своей жизни неугодное дитя, нежели навлечь гнев сильнейшего на всю семью. Делая их твоими вассалами, я уже сделал им одолжение. Спас от смерти и участи изгоев.

– Пап, тебе не кажется, что не боги виноваты в том, что в Вирране проблемы с рождаемостью? Какой она может быть, если свои же родные при первой же трудности готовы вышвырнуть собственного ребёнка на улицу. Как котёнка взять за шкирку и просто вышвырнуть. Вот кого нужно публично казнить. А Белинду бы я выдала замуж за кого-нибудь со стальными яй… эм, нервами. Так сказать, на перевоспитание.

Отец взглянул на меня, нахмурив брови, и о чём-то глубоко задумался.

– Кхм, а мне нравится идея. Я даже знаю, у кого стальные… нервы, – хищно оскалился тёмный, глядя на отца. – К тому же герцог был готов на всё, чтобы сохранить жизнь единственной дочки. Хорошая возможность взять с него клятву верности и вычеркнуть еще одного из твоего списка. И, кстати, в отличие от остальных семей, он не убрал её имени из родовой книги. Да, избалованная девочка, глупая местами… Но, может, не всё потеряно?

Отец долго думал, молча стоя у окна и глядя в даль. Я, если честно, не особо рассчитывала, что отец вдруг поменяет своё решение. В конце концов, пострадал его ребёнок. Я бы, наверное, сразу придушила на месте, и голым руками.

– Хорошо, я подумаю над этим. Но ничего обещать не могу… – глухо проговорил отец. – Яна, ты понимаешь, что могла погибнуть?

– Я это понимаю, как никто другой. Уж поверь. – про то, что успела несколько раз за время падения попрощаться с жизнью, разумно умолчала. Не стоит отца ещё больше нервировать. Судя по тому, что за окнами сугробы, а на окнах морозные узоры… Да и в целом, эм… прохладно. Хватит с него нервов.

– Понимает она… И при этом ты готова простить ту, что по своей тупости сбросила тебя с башни? – ну вот. Чего я и боялась. Родитель мой вновь впадает в ярость. Глаза засветились, словно неоновые, а на руках заплясали в завораживающем танце голубые всполохи.

– Пап, успокойся, пожалуйста. Я не собираюсь её прощать. Я просто не хочу её смерти. Сам ведь сказал, что она сделала это «по тупости своей». Я жива. Что было, то было. Мне точно не станет легче от понимания, что из-за меня кто-то погиб. Это не правильно.

– Ты и в этом похожа на Вивьен… – с горькой улыбкой на красивом лице тихо сказал отец. – Она так же не выносила жестокости… Так же была ко всем добра… И в итоге её убили!

– Не утрируй. Во-первых, она сама себя уже наказала, лишившись возможности самой выбирать своё будущее. Во-вторых, если ты согласишься выдать её замуж против её воли… Жить с нелюбимым, да ещё и без права голоса, будет для неё ещё одним испытанием. – покачала я головой, пытаясь донести до отца свою мысль. – Пап, я понимаю твои переживания, твои опасения. Но… она просто избалованный ребёнок. Дай ей шанс.

– Хорошо, родная. Если ты так хочешь… – явно не одобряя, но уже без особой злости сдался отец. – Дан, я тебя правильно понял? По поводу выбора жениха?

– Думаю, да! – оскалился в ответ тёмный.

– Ладно. Я отправлю письмо Герцогу. Если его устроят наши условия… Я сохраню Белинде жизнь.

– Спасибо, пап, – отец сел на краешек моей кровати и притянул к своей груди, бережно обнимая. В душе разлилось приятное, такое родное тепло. А ещё понимание, чёткое ощущение того, что я всё сделала верно. Очнулась моя всевидящая попа и вопит: «так надо и не спорь». Словно смерть Белинды принесла бы с собой ещё одну трагедию, куда больше, нежели казнь эльфийки. А этого допустить нельзя было. От слова «совсем».

– Нам пора, родная. Элизабет уснула только под утро, – кивнул отец на малышку, что успела уснуть и сейчас сладко посапывала, прижавшись ко мне. Солнышко моё. Устала, бедняжка. Даже представить боюсь, что она пережила из-за меня. От нахлынувших чувств чуть не разрыдалась. Часто-часто заморгала, прогоняя непрошеные слезы, и прижалась губами к макушке дочки. – Мы вечером к тебе придём. Отдыхай. Я тебя люблю.

– И я тебя люблю. – тихо прошептала.

Отец аккуратно взял Лису на руки и, открыв портал, ушёл.

Дура ты, Белинда. Себе жизнь испортила и моих родных заставила нервничать. Что с этим миром не так? Хотя, о чем я… Словно на Земле всё идеально было. И там хватало идиотов, несправедливости, гнева, лжи, лицемерия и воин. С чего ты взяла, что тут будет иначе? Грустно от всего этого…

Отец с Лисой ушли. А я ещё какое-то время сидела и пустым взором смотрела в одну точку, думая, что же делать дальше. Не знаю, сколько бы я просидела так, но от грустных мыслей меня все-таки отвлекли…