Дисгардиум 13. Последняя битва-2

Глава 41 Долг первый

Дядя Ник говорил: «С глаз долой — из сердца вон». Эта народная мудрость появилась не на пустом месте. Я осознал это, когда чуть не сорвался в логово Большого По, решив заодно протестировать Всевидящее око и Вездесущность.

В последний момент что-то меня остановило. Подняв голову, я увидел на крыше замка одинокий девичий силуэт с развевающимися на ветру огненно-рыжими волосами. Сердце сжалось в комок: да что со мной не так? Я же только что, за мгновение до встречи со Спящими, пообещал Ирите, что вернусь и мы поговорим. И вместо этого собрался пробовать новые навыки и навещать Ядро Чумного мора.

Мы давно не виделись… Папа как-то объяснял мне, что скорость бега времени у каждого своя. Когда просто живешь, неделя, по ощущениям, тянется как месяц, а когда крутишься в беличьем колесе забот, проживая день сурка, не замечаешь, как месяц за месяцем пролетает год.

Сейчас я убедился: папа был прав. Время наших отношений с Иритой, когда мы были вместе, сжалось, скукожилось до нескольких самых ярких воспоминаний и поблекло за следующие месяцы без нее. Месяцы, забитые такими событиями, что образ любимой померк, стираясь из сердца.

Вернув себе память, я был озабочен делами демонов, потом — возвращением интерфейса и следующими задачами, и во всем этом Ирита занимала место не в первой тройке приоритетов. А ведь я, считая, что совсем скоро вернусь, даже не попрощался с ней в тот день, когда Пайпер отправила меня в бета-мир.

Я поднялся к ней на крышу, используя старый добрый Полет, а не новые божественные навыки — для них еще будет время. Ирита сидела, обхватив колени руками, и смотрела на закат. Вечернее солнце окрашивало ее волосы в цвет расплавленной меди, а контрастные тени выхватывали из полумрака каждую черту знакомого до боли лица — лица, которое я видел во снах, даже когда не помнил себя в теле демона.

— У меня пачка новых квестов, и все божественные, — попытался разрядить обстановку шуткой, но вышло настолько неловко, что я сам поморщился. — Как ты?

Ирита не повернулась, продолжая смотреть вдаль. Плечи выдавали напряжение, которое она пыталась скрыть.

— Очень устала… — едва слышно ответила она, и ее голос звучал тише обычного, без привычной звонкости. — Нет сил ни на что — ни радоваться, ни огорчаться.

Я сел рядом с ней, приобнял одной рукой. Ирита не стала отстраняться, как сделали бы большинство девушек, уличивших парня в измене, просто посмотрела на меня, и я увидел в ее глазах слезы. Значит, она точно знает о Лилит, но понимает, что с демоницей был не я. Понимает ли?

— Родная, я…

Слова застряли в горле, не желая складываться в связные предложения. Я не мог подобрать правильных слов, и потому какое-то время мы сидели в тишине, наблюдая, как день сменяется ночью. На горизонте загорались первые звезды, а над Кхаринзой сгущались сумерки, наполненные неуловимыми ароматами моря и экзотических растений. Внизу, у центральной площади, загорались огни таверны, к которой стягивался народ — немного, но и не так мало, как я боялся. Мне же хотелось просто побыть рядом с Иритой и помолчать вместе.

— Знаешь, — наконец произнесла она, нарушая затянувшееся молчание, — когда ты исчез, я верила, что вернешься. Каждое утро, просыпаясь одна, вбивала себе в голову, что ты жив, и продолжала заниматься делами клана… — Она грустно усмехнулась, кривя уголок рта в горькой улыбке. — А потом узнала, что ты погиб.

— Как ты узнала?

— В «Вестнике Содружества» Хинтерлист бахвалился, что «Модус» стал первым кланом, которому покровительствует Бездна. Журналистка поинтересовалась, за какие заслуги. Тот ответил, что за твое развоплощение. В шоке я побежала к Бегемоту, и тот подтвердил, что не чувствует твоего присутствия. Это было невыносимо, но даже тогда я надеялась — ведь ты уже «умирал» так раньше, верно?

Я протянул руку и осторожно коснулся ее пальцев. К моему облегчению, она не отстранилась.

— Тогда я потребовала, чтобы Бегемот отправил меня на Террастеру. «Модус» начал торговать новыми зельями, которые дают сопротивление кислотным дождям…

— Что⁈

— Ну, это немудрено, учитывая, какой уровень у Пайпер. Не знаю, почему Бездна до сих пор не сделала ее своей верховной жрицей…

— Потому что терпеть не может других женщин, — криво усмехнулся я.

— Да? — удивилась Ирита и тут же не удержалась: — Забыла, что ты и с ней провел много времени… Забудь. В общем, зелье выставили на торги в Закрытом аукционном доме в восстановленной Кинеме… Кстати, уже тогда Лига гоблинов преклонила колено перед Бездной, впрочем, я бы удивилась, случись иначе. Короче, зелий выставили всего три штуки. Через подставных лиц я выкупила одно за четыре миллиона золотых. Тогда же Спящие начали думать о том, как перетащить все храмы с привязанными к ним местами силы на Кхаринзу, потому что мерцать может только она.

— Почему? — спросил я.

— Что-то связанное с тем, что это остров. В общем, Бегемот отправил меня на Террастеру, причем именно туда, где он в последний раз ощущал твое присутствие.

Откуда-то я уже знал, что услышу дальше.

— И ты наткнулась на Глашатая Бездны.

— Причем сразу, — кивнула Ирита. — Как будто он меня там ждал.

— Не тебя — меня. Они думали, что я никуда не денусь с бета-Террастеры и если вернусь как-то в Дис, то в то же место, откуда был выброшен в бета-мир…

Я осекся, поняв, что сглупил: это не военное совещание, где важны факты, и не все крутится вокруг меня, да даже если и так… Похоже, жизнь в шкуре демона не прошла бесследно, что-то изменив в моем умении чувствовать собеседника и сопереживать.

— Извини, что встрял, — пробормотал я. — Что было дальше?

— Чистилище. Бесконечно длинные дни, недели и месяцы в Чистилище. Пытки и истязания пережить было проще, помогала мысль, что это просто виртуальная реальность…

Она говорила об этом с пугающим спокойствием, словно рассказывала о походе в магазин. Да и вообще… Казалось, мы оба стали старше лет на десять.

— Самым страшным было другое, — продолжала Ирита. — Знаешь, что я там видела? Нас. Вместе. Счастливых. Странно, да? Они показывали мне то, чего я хотела больше всего, раз за разом, заставляя забыть о реальности, но каждый раз, когда я проживала эти мгновения счастья, возвращали меня в кошмар. Я теряла тебя каждый день по несколько раз. Но эти идиоты даже не понимали, что именно это и поддерживало во мне силы. Мгновения счастья с тобой стоили всех мучений, даже если все это происходило только в моей голове.

— Я бы хотел, чтобы у нас был шанс на это счастье по-настоящему, — тихо проговорил я.

— А ты? — спросила она вдруг. — Что видел ты? Что чувствовал? Что пережил?

Молчал я секунду, две, три… а потом решил, что буду честен. Полностью.

— Я был в трех мирах, Рит. В Бездне, Пекле и Преисподней. В Бездне я видел, как вы все умираете… В Пекле убивал сам себя без всякой надежды выбраться. В Преисподней стал сыном Азмодана и дрался с Люцием…

Я рассказал ей все, но начал с конца, потому что видел, что из-за Лилит Ириту это интересует больше остального. Рассказал о том, как угодил в Пекло и призвал туда Деспота, как мы прорывались в Преисподнюю и встретили там остатки легионов, о своем преображении в Ааза и битвах. Рассказал, конечно, и о Лилит, не утаивая ничего.

Ирита слушала не перебивая, только глаза ее становились все темнее, все непроницаемее.

— Как ты выбрался из бета-мира? — спросила она, когда я дошел до нашей встречи в Провале.

— С помощью бета-тестеров, Утеса и Кусаларикс, но больше — благодаря Пентаграмме изгнания, которой меня научил один хитрый бес в Стылом ущелье… Но обо всем по порядку…

Когда дошел до того, как мы с Макс месяцами рутинно фармили ресурсы для Абсолютного зелья сопротивления контролю разума, я набрал в грудь воздуха, готовясь к самому сложному.

— Должен рассказать тебе еще кое-что… — Слова вырывались тяжело, с усилием, но я заставлял себя говорить. — Пять-четыре… То есть Макс… Она во всем меня поддерживала. Кто знает, что бы со мной случилось, если бы я ее не встретил… Я мог свихнуться. Только благодаря ей я сохранил в себе человеческое. Короче… Она… она стала мне близка.

Казалось, Ирита перестала дышать.

— Физически ничего не было, хотя она хотела, — продолжил я, ощущая необходимость договорить. — Там, в бета-мире, я нашел в ней опору, когда потерял всякую надежду вернуться к тебе. Поэтому не хочу лгать: я что-то к ней чувствовал… Любовь? Хрен его знает, вряд ли. Так, как тебя, я никого не любил. Но это было что-то похожее.

Ирита молчала и смотрела на меня так, словно видела впервые. Глядя на нее, я чувствовал то же самое: мы оба изменились. Повзрослели. Но главное, она поверила в то, что между мной и Макс ничего не было. Я знал это точно — Убеждение первого ранга, прокачанное до капа, не обманешь.

— Я всегда боялась, что однажды ты станешь слишком… другим, — наконец сказала она голосом, в котором усталость смешалась с покорностью, и тепло улыбнулась. — Взлетишь так высоко, что мы все станем для тебя… — Она пожала плечами, подбирая слово. — Обузой? Теми, чьи приземленные чувства ничего не стоят в сравнении со спасением мира. Но только что ты убедил меня, что ты — все тот же Алекс. Мой Алекс, который умеет любить.

— Я вообще не уверен, что все еще человек, — ухмыльнулся я. — Демон! Яростный дьявол, слышала?

— О да-а-а! — протянула она, улыбаясь еще шире. — Демон Горвал с гордостью нам рассказывал, что ты первый, кто смог… э… как он выразился… оседлать легата Лилит!

Краска залила мне лицо, когда в голове всплыли яркие образы той сцены, но ничего, кроме стыда, я не испытал — все-таки демоницы слишком чуждые, даже если опустить анатомические детали. «Кто кого еще оседлал», — подумал я, но вслух сказал другое:

— Прости…

— Да брось, ты же понятия не имел о том, кто ты на самом деле, — отмахнулась Ирита. — Что я буду за дура, если начну обвинять тебя в таком? Это же просто еще одно в копилку твоих достижений.

— Не понимаю, — сказал я, мотнув головой.

— Ну сам посуди: мало того что заставил демонов преклоняться перед собой, так еще и влюбил в себя могущественную бета-тестершу, которой десять тысяч лет! Ха! Да о таком парне мечтает каждая!

— Надеюсь, ты сейчас не издеваешься, — неуверенно пробормотал я, — ведь…

И тогда она просто запечатала мне рот поцелуем. Ошарашенный, я ответил не сразу, но быстро включился в игру. Целовались мы долго, самозабвенно, пока легкие не стали гореть от нехватки воздуха.

Разгорячившись до предела, я краем глаза заметил зависшего в воздухе Краулера. Гном постучал пальцем по запястью и закатил глаза. Вот же… Нашел время!

Показав ему кулак, я активировал Глубинную телепортацию, мгновенно перенося нас с Иритой в мою комнату, и потянул свою девушку, которую не видел много месяцев, к кровати.

Лунный свет проникал сквозь узорчатые витражи моего королевского номера, рассыпаясь мерцающими бликами по поверхности бассейна-озера. Тени от декоративных деревцев танцевали на стенах, а от магического водопада доносился умиротворяющий плеск.

Мы оказались в постели, не замечая ничего вокруг. Ее губы на моих, руки, жадно исследующие тело, влажная от пота кожа — все это сливалось в одно невероятное ощущение возвращения домой. Время застыло, словно боялось потревожить наше воссоединение. Каждое прикосновение, каждый жаркий выдох и тихий стон, каждый миг этой искренней, настоящей близости стоили всех испытаний, через которые мы прошли.

Лихорадочная страсть нарастала, как волна, чтобы разбиться о берег блаженного забытья, где существовали только мы двое. Вся Вселенная сжалась до размеров кровати, а потом и вовсе до той грани, где сливались наши тела.

Когда первый порыв страсти угас, мы просто лежали в обнимку, наслаждаясь теплом и близостью друг друга. Я вспомнил нашу ночь с Иритой накануне моего боя с Дестуром — сколько всего произошло после этого! Сейчас я снова всем телом ощущал ее присутствие, кончиками пальцев прослеживая изгибы, заново знакомясь с любимой. Мы оба изменились, но тело помнило и жаждало еще — и не верило разуму, что я сдержу свое мысленное обещание и у нас будет еще много таких ночей. Да я и сам не верил…

Вдыхая запах любимой, я рассеянно теребил ее волосы и читал клановый чат, в котором парни упражнялись в остроумии и требовали, чтобы я немедленно двинул к ним. Тисса же обращалась к Ирите, умоляя притащить меня в таверну.

— Интересно, когда заработал чат? — озвучил я свои мысли, осознав, что раньше он не подавал признаков жизни.

— Через несколько дней после того, как ты исчез, — ответила Ирита. — Бегемот объяснял мне, что это было связано с перестройкой мироздания. Типа того, что Бездна включила бета-режим и, пока время разгонялось, система сбоила… Черт, Алекс, я забыла тебе рассказать кое-что важное! В Чистилище мы встретили…

— … Лексу, мою неродившуюся сестренку, — перебил я. — Я знаю. Вы мне говорили.

Глаза Ириты распахнулись, она прошептала:

— Говорили, когда ты в облике Ааза пробрался в наш отсек… Вот только этого никогда не случалось, каждый из нас видел это во сне. Тебе тоже это приснилось?

— Приснилось? — Я нахмурился, вникая в новые воспоминания. Они пришли раньше, когда я вернул свой облик, но терпеливо ждали своего часа. — И да и нет. Все сложнее.

— Значит, это было на самом деле?

— Смотря что под этим понимать… Погоди, мне надо осмыслить.

Я прикрыл глаза и попробовал понять, что это значит. Вся та ветка несвершившегося: когда я выпил Эреб'Нахар, вспомнил себя и пошел к друзьям при помощи Кэрри, где нас развоплотили Бездна и Люций, — ощущалась как полноценное воспоминание о случившемся. Божественные озарения так не работали, они затуманивались, становились тусклыми, теряя краски и детали, как сон. Да и, конечно, это не было Божественное озарение. Но тогда что это?

Я вспомнил голос Октиуса в голове: «В забвении найдется спасение…» Его рук дело? Спас меня, откатив во времени произошедшее? Но откуда у него такая же способность, как у Майка Хагена?

Мысль напомнила о сцене, полуистлевшей в памяти, со взрывающейся яхтой, после того как Хаген рассказал нам о книге ответов, написанной Филом Панфиловым. Отец-основатель «Сноусторма» тогда откатил время назад, мы выжили, но никто, кроме меня, ничего не помнил о (не)случившемся. Так-так… Мне казалось, что я близок к пониманию, к разгадке, и Ирита, словно чувствуя это, затаила дыхание.

Я отчетливо вспомнил, как моя рука самопроизвольно сжалась, уничтожая флакон с Эреб'Нахаром. Моим телом управляли!

— Это случилось на самом деле и в то же время никогда не происходило, Рит, — заговорил я. — Мы настолько вжились в эти шкуры в Дисе, что совсем забыли, что являемся всего лишь строками кода на серверах «Сноусторма», где бы они ни находились. Отцы-основатели защитили ядро мира от вмешательства, но вспомни, где все это произошло, когда нас поймали?

— В отеле «Бурдж-аль-Араб»… — быстро ответила моя девушка, но тут же поправила себя: — Стоп, нет, это была виртуальная локация!

— Вот именно. Игрокам создали там аватары и подключили к ним сознания. Понимаешь?

— А неписям?

— Неписи — файлы. Их могли просто перенести вместе с их ИскИнами… — Вспомнив, что все демоны оказались в отеле, причем навыки их обнулились, я добавил: — Или скопировать, подредактировать и… Да неважно, Ирит, главное — локация та была под полным контролем «Сноусторма». И никакой игровой механики, заметь. Наверняка Октиус тоже имел доступ к этому серверу — сам или через доверенных людей.

— Октиус? При чем здесь…

— При том! Именно он, получается, спас нас. Не знаю, на самом ли деле случилось разоблачение Ааза и Хаген откатил время назад, чтобы Октиус смог изменить ход событий, или второй просто вмешался в наши файлы на сервере локации, чтобы внедрить этот «сон» в сознание, но в целом все понятно.

Я рассказал ей о голосе Октиуса, о том, как разбил флакон с зельем, и подвел итог:

— Орк возьми, наверняка все это часть той самой синергии Девяти! И чертов Хаген все это предвидел! Октиус, пользуясь положением, спас Ааза.

— А Дэка? — напомнила Ирита.

— Да, он… — Я помрачнел. — Думал, что он нам нужен, чтобы помочь с бета-тестерами, с Третьим… А вышло совсем иначе…

Минут пять мы лежали в тишине. Отбрасывая тяжелые мысли, я начал ласкать Ириту, но она отстранилась, резко села и выругалась:

— О боже, Тисса!

— Что? — удивился я.

— Она мне уже в личку шлет всякое пошлое! Нарывается, дрянь белобрысая! Ладно, погнали в «Свинью и свисток», я ей надеру тощий зад за такие слова!

— Какие?

— Да ну тебя! — Ирита покраснела. — Идем, а то там Краулер с Бомом уже по потолку бегают от нетерпения. Если бы могли попасть сюда, давно бы вломились, несмотря ни на что!

— А Гирос?

— Гирос, конечно, тоже, — согласилась Ирита. — Но он умеет держать себя в руках. — Ее взгляд затуманился. — В Чистилище о его стойкости среди демониаков легенды ходили. Достал он их, короче говоря, своей невозмутимостью. Поэтому и истязали его намного страшнее, чем нас… К черту это, Алекс! — Ее глаза просияли, улыбка озарила лицо. — Идем? Не терпится узнать, как там остальные! В порядке ли? Как они тут жили без нас?

Подумав, я не смог сдержать улыбки и легкой грусти. Наставник Ояма, его внук Бахиро, Патрик О'Грейди и тетушка Стефани, Дьюла и Мэнни, сатир Флейгрей и суккуба Нега, коликод Анф и раптор Рипта, кобольды Рыг'хар и Грог'хыр, канализационный трогг Моварак, тролль Замканах, дети из Темного братства, культисты Морены… И гребаный Большой По! Я же на самом деле соскучился по всем ним!

Но…

Бездна, я и так потерял время, а встреча с друзьями затянется надолго. Только мой рассказ о приключениях займет не один час… Нет, сначала нужно сделать кое-что, что не отнимет много времени, но гораздо важнее. Протестировать новые навыки, к примеру, а если получится, прыгнуть за Торфу на Террастеру. О, еще можно все-таки попробовать заглянуть за покров Меаза!

Ирита поняла все без слов. Похоже, научилась читать мои мысли.

— Алекс, ты снова исчезнешь? После всего, что произошло? Это свинство! Встреться с теми, кто тебя ждет, а потом иди и делай то, что должен. Спасай миры. Сражайся с богами…

Запнувшись, она вгляделась в мое лицо, глубоко вздохнула.

— Ты все равно уйдешь?

— Ты слишком хорошо меня знаешь… — улыбаясь, сказал я, но не договорил, потому что почувствовал щемящую грусть.

Неужели я и правда потерял человечность? Что может быть важнее встречи с близкими после такой долгой разлуки?

— Нет, Ритка, никуда я не уйду. Погнали в «Свинью и свисток», только пешком. Хочу вспомнить, как выглядит наш замок.

— Передумал? — Она подозрительно прищурила изумрудные глаза. — Чего так?

— Сам себе не прощу, если пропущу, как ты надираешь Тиссе тощий зад!