Династия. Феникс

Глава 7

Князь Домогаров предлагает, чтобы его люди отвезли меня в аэропорт, и я решаю не отказываться. Все бойцы, которые летели со мной, тоже возвращаются в столицу — с Юрием и Максимом остаётся только пара доверенных гвардейцев.

Перед тем как отправиться в аэропорт, я запираюсь в своей комнате и звоню Егору. Он не берёт трубку, и через пять минут перезванивает сам.

— Да, ваше сиятельство, — сонно бурчит.

— Привет. Прости, что разбудил. Есть одно дело.

— Угу, да всё в порядке… Слушаю.

— Задание секретное, никто не должен знать, кроме нас с тобой, — предупреждаю я.

— Хе-хе, а разве бывает иначе? — усмехается хакер. — Что надо сделать?

— Подготовить в моей квартире комнату для лежачего больного. Позвони моей матери и попроси передать трубку лечащему врачу, пусть продиктует список необходимого оборудования. Затем позвони Аркадию Тимуровичу, это начальник терапевтического отделения в ДинаМед. Попроси, чтобы достал все необходимые медикаменты. Также подбери сиделку, готовую подписать обязательство о неразглашении.

— Ага, записал… А кто наш больной?

— Прости, Егор, это тебе не нужно знать, — отвечаю я.

— Ладно, как скажете. Когда должно быть готово?

— Сегодня.

— Блин, ваше сиятельство! — с обидой восклицает Егор. — Как же я успею?

— Уверен, ты справишься. Только не вздумай больше никого подключать. Хотя нет, можешь попросить о помощи Оксану. Доставку оборудования оформи по-чёрному. Никто не должен знать, что его привезли ко мне.

— Это-то не проблема. Ладно, сделаю…

— Никому не говори, кроме Оксаны, — напоминаю я. — Всё, до скорого. Через несколько часов я буду в Москве.

— До встречи, ваше сиятельство, — говорит Егор.

Взглянув на часы, я решаю сначала собрать вещи. Но много времени это не занимает — в конце концов, я не брал с собой ничего, кроме одежды и предметов личной гигиены. В европейской части России ещё совсем рано, поэтому неудивительно, что я разбудил своего хакера.

Придётся разбудить и маму, чтобы сообщить ей важные и радостные, надеюсь, новости.

— Алло, — тихо отвечает Анна, взяв трубку.

— Мам, привет. Как тебе моё вчерашнее выступление?

— Не могла поверить, что на экране мой сын. Ты отлично выступил, Саша, горжусь тобой. Он тоже гордится, — добавляет она.

Мы всё ещё избегаем говорить по телефону слово «отец» или упоминать его имя. Да, наши аппараты надёжно защищены, но всякое бывает. Зная возможности кукловода, да и других врагов рода Грозиных — разговор всё равно могут перехватить. Особенно сейчас, когда на меня обращены взгляды всего российского дворянства.

— Хорошо, — отвечаю я. — Собирайтесь, мы едем домой.

— Что? — недоумённо спрашивает Анна.

— Мы возвращаемся в Москву. Я сяду в Рязани, затем самолёт полетит дальше без меня, а мы поедем на машине. Передай Виктору, чтобы нашёл подходящий транспорт для всех, — говорю я, намекая, что лежачему больному требуется особая перевозка.

Хотя Сергей уже и вставал, вряд ли он выдержит долгую дорогу сидя. Потребуется специальная машина, чтобы он мог лежать, а также на всякий случай медсестра и, наверное, какие-то медикаменты и оборудование.

— Но… мы… Ты уверен? — теряется мама.

— Да. Я уже отдал необходимые приказы. Всё будет в порядке. Тем более что угроза войны почти миновала. Собирайтесь, я прилечу часа через четыре, — говорю я и добавляю. — Соскучился по вам. И по Вику тоже. Всё, скоро увидимся.

— Хорошо… — растерянно отвечает Анна.

Удивительно, но в этот раз она даже не спорит со мной. Думаю, ей и самой уже хочется вернуться в Москву. Всё-таки она всю жизнь прожила в столице, и вряд ли ей нравится находиться в деревне под Рязанью.

В плане возвращения матери в Москву меня волнует только один момент. Что, если дедушка всё-таки захочет исполнить свой план и использовать Анну как шпиона при императоре?

С моей точки зрения, смысла в этом нет. Во-первых, мы и так уже знаем, что его величество злоумышляет против нас. Во-вторых, теперь у меня доверительные отношения с князем Домогаровым. А у него информатор при дворе. Если попрошу, Кирилл Анатольевич наверняка не откажет поделиться со мной сведениями.

Собственно, я уже попросил его, чтобы Василий держал нас в курсе. И даже готов платить информатору из своего кармана.

Надеюсь, получится убедить Григория Михайловича не пытаться делать из моей матери шпионку. Всё равно у неё вряд ли получится как следует исполнить эту роль — скрывать эмоции она плохо умеет. К тому же нельзя забывать о том, что она беременна. Срок совсем маленький, но ей в любом случае нужен покой, а на её долю уже выпало слишком много стресса.

Но как бы там ни было, я рад, что мы вернёмся домой все вместе.

Москва. Ресторан «Гимрели».

Князь Жаров морщится, отодвигая тарелку с ягнятиной, к которой едва успел прикоснуться. Вкус сочной баранины у него во рту сменяется на вкус горечи. Потому что новости, которые корпоративная разведка Феникса прислала ему на почту, отнюдь не приятные.

— Всё в порядке, ваше сиятельство? Вам не понравилось блюдо? — рядом тут же появляется учтивый официант.

— Исчезни, — отмахивается Илья Романович.

Официант, на ходу поклонившись, спешит удалиться. Жаров ещё раз перечитывает письмо и бросает телефон на стол.

— Стой! — кричит он официанту.

— Да, ваше сиятельство, — тот немедленно разворачивается.

— Принеси сто грамм чачи. Нет, давай сразу двести.

— Как пожелаете, — поклонившись, юноша отправляется выполнять заказ.

Князь смотрит в пустоту и барабанит пальцами столу. Вскоре у него на столе появляется графин с виноградной водкой, стопка и тарелка баклажановых рулетиков с сыром.

— Комплимент от нашего шеф-повара, — объясняет официант.

Жаров молча машет рукой, прогоняя его. Наливает себе чачи, выпивает и закусывает рулетиком.

— Вот значит как. Ты всё-таки жив, старый мудак, — бормочет он, прожевав закуску.

Ошибка может быть, но вероятность этого крайне мала. Разведка Феникса работает хорошо, агентурная сеть в Европе сильна настолько, насколько это возможно в чужих государствах. Поэтому сомневаться не приходится.

Ярослав Грозин по-прежнему жив. И если так — не мог ли он всё время быть тем, с кем работал Жаров?

Да, они сотрудничали и раньше, до того как Ярослава изгнали. Сотрудничали потом, когда он уже свалил из Российской империи. Но в какой-то момент старший из трёх братьев Грозиных просто исчез и перестал выходить на связь.

Помнится, это случилось вскоре после того, как отгремела война Грозиных и Череповых. Жаров думал, что Ярослава либо по-тихому прикончили, либо он сам решил залечь на дно и осел где-нибудь в тропиках.

Илья Романович и подумать не мог, что таинственный незнакомец, с которым свела его теперь покойная Виктория — это Ярослав.

Но сейчас ему начинает казаться, что Он и есть Ярослав. И выходит, что Он специально столкнул его с Грозиными, так и не отказавшись от идеи отомстить за изгнание.

И Викторию убил тоже он. Или её убили по его приказу, заметая следы.

— Сука, — цедит Жаров и наливает себе ещё чачи. — Твою мать, как я не догадался. Значит, ты, ублюдок, просто использовал меня. Ты хотел уничтожить Череповых, как врагов своего рода. Ты хотел уничтожить Грозиных, как тех, кто изгнал тебя. А я, получается, стал инструментом в твоих руках. Хитрый подонок…

Конечно, нельзя быть уверенным, что всё именно так. Илья Романович сначала думал, что Он — это император. Но увы, догадка не подтвердилась. Император хоть и участвовал в интригах против Грозиных, но затеял всё это кто-то другой.

И если это не Ярослав, то кто?

Есть варианты, конечно. И надо их проработать.

Вздохнув, князь Жаров пододвигает к себе тарелку с остывшей бараниной и одновременно пишет сообщение командиру корпоративной разведки.

Да, есть один вариантик. И человек, которым может быть Он, тоже носит фамилию Грозин…

Рязанская область, село Затишье

Подъезжая к деревне, вижу на дороге настоящий блокпост. Мои ребята ухитрились поставить шлагбаум и даже оборудовали укрепления из мешков с песком.

Машина, на которой меня везут, им знакома, поэтому пропускают без проблем. А когда останавливаемся возле больницы, навстречу мне выходит Виктор, с улыбкой до ушей.

Улыбаюсь в ответ и тороплюсь выйти из машины, чтобы обнять его. И правда, соскучился. Виктор со мной почти с самого начала жизни в этом мире. И уже много раз доказал свою преданность.

— Рад видеть, Александр! — Вик хлопает меня по спине.

— Взаимно. Как ты здесь, не слишком одичал? — глядя на его отросшую бороду, спрашиваю я.

— Наоборот, мне здесь нравится! Деревенские коров держат, каждое утро парное — молочко, творог свежий. Яйца опять же тёпленькие, прям из-под курочки. Кайф. Хочешь яичницу, кстати?

— Ты её отлично готовишь, я помню, — усмехаюсь я. — Не нужно, спасибо. Местные не слишком напрягаются, что вы блокпост поставили?

— Нет, всё в порядке. Мы им тут в свободное время по хозяйству помогаем, ну и сельскому главе всё объяснили. Понимающий мужик оказался, — рассказывает Виктор.

— Хорошо. Зайдём к нему перед отъездом, я поблагодарю лично.

— Проводить тебя в палату?

— Да, — киваю я.

Вик показывает мне дорогу по обшарпанным больничным коридорам и указывает на нужную дверь, но следом не идёт.

— Если что, я никому не рассказывал, — шепчет он. — Парни думают, что мы охраняем кого-то из ваших вассалов.

— Спасибо, дружище. Я не сомневался, что ты сохранишь тайну.

Виктор подмигивает и уходит. Ну а я подхожу к палате и, постучавшись, вхожу.

— Саша! — мама едва не сбивает меня с ног, заключая в объятия.

— Привет. Я тоже рад тебя видеть, — одной рукой обнимая маму, а второй закрывая дверь, говорю я.

— Вот он, Александр Миротворец, — раздаётся негромкий хрипловатый голос.

Мой отец лежит на койке и улыбается. Выглядит он лучше, чем я рассчитывал, но всё равно не очень хорошо. Похудевший и бледный, с тёмными кругами под глазами и потускневшим взглядом. Когда он в таком состоянии, очень заметно сходство с покойным князем Череповым.

— Здравствуй, отец, — я подхожу и осторожно пожимаю ему руку.

Лицо Сергея превращается в маску изумления. Его ладонь застывает в моей.

— Ничего себе, — шепчет он. — Ты понимаешь, что сейчас впервые назвал меня так?

— Да, понимаю. Надеюсь, тебе было так же приятно услышать это слово, как мне его произнести. Представляешь, у меня есть отец — живой, настоящий. А ведь раньше не было.

— Да. А у меня сын, которым я горжусь, — кивает Сергей, крепче сжимая мою руку.

— Мальчики, вы меня растрогали, — говорит мама, смахивая слёзы с ресниц.

— На этом нежности закончились, — улыбаюсь я. — Вы готовы отправляться?

— Да, — кивает Черепов.

— Мы собрали всё необходимое. Виктор сказал, машина прибудет через полчаса, — говорит мама.

— Отлично. Тогда мне нужно поговорить с главврачом и сельским главой. После этого отправимся. В Москве к нашему приезду тоже всё будет готово, — говорю я.

— Что именно? Где ты хочешь нас поселить? — спрашивает Анна.

— У себя, где же ещё. В моей квартире хватит места на всю семью. Ладно, поболтаем по дороге. Рад видеть вас обоих, — получив от мамы поцелуй в щёку, выхожу из палаты.

Уже скоро мы отправляемся в Москву. Предстоит несколько часов дороги, но уверен, что нам не будет скучно. Я с удовольствием поговорю с матерью о всяких обычных вещах, не связанных с дворянскими интригами и войнами.

Вот только обсудить всё происходящее с Сергеем не помешает. Я по глазам вижу, что ему интересно, какие вещи произошли с момента взрыва в ресторане. А произошло очень многое. Если он и в курсе, то лишь поверхностно — всего не знают ни СМИ, ни Анна.

Егор молодец, успевает сделать всё необходимое к нашему приезду. Дом, в котором я живу, многоквартирный, всюду расположено видеонаблюдение. Поэтому приходится договориться со службой безопасности, чтобы на время отключили камеры. К счастью, охранники прекрасно знают, кто я такой, и соглашаются выполнить просьбу, а лишних вопросов не задают.

— Что ж, добро пожаловать. Какое-то время вам обоим предстоит пожить здесь, — говорю я, когда мы заходим в квартиру. Вернее, заходим только мы с мамой, а отца вносят на носилках мои гвардейцы.

Черепов стягивает медицинскую маску, которую на всякий случай надел, и осматривается.

— Неплохо ты устроился, Александр. Сколько отдал за эту квартиру?

— Несколько граммов свинца, — хмыкнув, отвечаю я.

— Что? — отец поворачивается ко мне.

— Саша получил эту квартиру в качестве репарации после войны со Старцевым. Я тебе рассказывала, помнишь? — спрашивает мама, и в её голосе я слышу нотки волнения.

— Да, точно. Вспомнил. После травмы порой забываю некоторые вещи, — чуть смутившись, отвечает Сергей.

— Ты обязательно поправишься. Парни, отнесите его в дальнюю комнату. Там уже всё готово, — велю я.

— Так точно, ваше сиятельство.

У меня звонит защищённый телефон. Достав его из кармана, вижу, что это Дмитрий. О, надо же. Я как раз недавно вспоминал про него.

— Появились дела. Встретимся позже, хорошо? Обязательно отметим ваше возвращение домой, — улыбнувшись матери, говорю я и ухожу к себе в кабинет.

Заперев дверь на замок, включаю глушилку и только затем беру трубку:

— Алло?

— Здорово, Саня. Ну как ты там? Смотрел твоё выступление, — Дмитрий восхищённо цокает языком. — Хорош, хорош. Уделал всех этих напыщенных мудаков.

— Спасибо, я старался. А у тебя как дела?

— Помаленьку. Погода в Германии хреновая, я тебе скажу. В Москве и то приятнее.

— Я только что из Сибири, про погоду можешь мне не рассказывать, — усмехаюсь я.

— И то правда. Есть темы поинтереснее. Думаю, ты уже знаешь про то, что Женя здесь, в Мюнхене?

— Да, я слышал. Говорят, усиленно заводит знакомства с немецкой элитой.

— Она стала местной звездой. Русская красавица то, русская красавица это… Пиз**ц, если честно. Я её даже на рекламном щите уже видел, — усмехается Дима.

— Времени даром она не теряет.

— Это точно. Но самое интересное не это, а то, что мой папаша тоже здесь. Прилетел сегодня утром. Как мне подсказал Виталя, он якобы прибыл с дипломатической миссией. Но мы же с тобой понимаем, что таких совпадений не бывает, да?

— Да, — соглашаюсь я. — Евгения провела предварительные переговоры, а твой отец прилетел заключить окончательную сделку. Вопрос в том, что это за сделка?

— Не знаю. По хрен, если честно. Это так, интересные факты. Хотя, когда я расскажу тебе, что ещё узнал… Может, ты сможешь всё это сопоставить, — говорит Дмитрий.

Я уже могу. Мне достаточно знать, что кукловод связан с той нейросетью, в которую, предположительно, хочет вложиться мой двоюродный дед. Таких совпадений, как только что сказал Дима, не бывает.

Но если он нарыл что-то ещё любопытное — с удовольствием послушаю.

— Я узнал, что Ярослав Грозин жив, — говорит Дмитрий.

Я не сразу верю своим ушам и переспрашиваю:

— Ты уверен?

— Да. Он жив, или был жив полгода назад. Его видели в Берлине, у меня даже есть записи с камер наблюдения. Местные династийцы помогли достать.

— Твою мать… И чем он занимается? С кем связан?

— Понятия не имею. Скорее всего, он живёт по поддельным документам, ни одного человека с фамилией Грозин или похожей в Германской империи нет, — отвечает Дима.

Я невольно задумываюсь — а что, если Ярослав до сих пор в Германии? Не мог ли Алексей прилететь туда, чтобы встретиться с ним? Да и вообще, замминистра иностранных дел часто бывает в Европе… У него есть и были все возможности лично видеться со старшим братом и вместе строить козни.

Встряхиваю головой, прогоняя эти мысли. Слишком надуманно. Хотя, как знать. Я уже не понимаю, как можно быть хоть в чём-то уверенным во всей этой паутине интриг.

— Как ты вообще узнал, что он жив? — спрашиваю я.

— Ну, ты же просил узнать, вот я и узнал, — смеётся Дмитрий. — А если конкретно, то я нашёл его старого друга по имени Франц. Наполовину немец, наполовину белорус.

— Не суть. Что рассказал тебе этот Франц?

— О-о, Сашок. Он рассказал мне такое, что у тебя волосы дыбом встанут. Ты там сидишь? Лучше сядь, потому что это просто лютый пиз**ц…