Династия. Феникс

Глава 2

— Кстати, я ещё не рассказал тебе самое важное, — говорит Юрий, доставая из бара бутылку виски, стакан и две бутылки пива.

— Что же? — спрашиваю я, забирая пиво. — Спасибо.

— Сначала выпьем. Жёсткий был денёк, — говорит дядя.

Вторую бутылку пива он отдаёт Максу, а сам падает на диван и откупоривает виски. Вдыхает его аромат и только после этого смотрит на этикетку.

— За неимением лучшего сойдёт, — говорит, наливая виски в стакан.

— За неимением лучшего? — удивляюсь я. — Он стоит почти двадцать тысяч за бутылку.

— Я привык к напиткам другого уровня. Ваше здоровье, молодёжь, — Юрий приподнимает стакан и залпом опрокидывает в себя его содержимое.

Я протягиваю руку с пивом Максиму. Чокнувшись, мы делаем по глотку, и я выжидающе смотрю на дядю. А тот, не обращая внимания на нас, снова отправляется к кухонной зоне. Достаёт оттуда нарезанный балык в вакуумной упаковке, сыр, банку с красной икрой и другие закуски. Я даже не знал, что там всё это есть, самолёт готовили без меня. Я позаботился только о виски.

Юрий возвращается, вываливает еду на стол между нами и жадно приступает к еде. Складывает вместе кусочки сыра и балыка, кладёт посередине две оливки, сворачивает всё это в рулетик и отправляет в рот.

Я делаю ещё глоток пива, не спуская с него взгляда. Открыв банку с икрой, Юрий зачерпывает её ложкой и ест.

— Бл**ь, что вы оба на меня так смотрите? Ешьте тоже. Я один здесь голодный?

— Приятного аппетита, дядя. Просто вы собирались рассказать мне кое-что важное.

— Тебе это не понравится, — тихо говорит Максим, глядя сквозь стол.

— В последнее время мне вообще редко нравится слышать новости, — пожимаю плечами я.

— От этой у тебя точно аппетит пропадёт, поэтому держи, — Юрий всучивает мне банку с икрой, из которой торчит ложка. — Хавай.

Я улыбаюсь про себя. Чтобы старший дядя угостил меня чем-нибудь из собственных рук? Не думал, что подобное вообще когда-нибудь случится. Можно счесть за комплимент.

Что бы он ни говорил, а на самом деле заметно, как он стал иначе ко мне относиться. Поэтому, отставив пиво, я с удовольствием закидываю в рот ложку икры. Не привык есть её вот так, без хлеба, но сойдёт.

Юрий наливает себе ещё виски, снова выпивает залпом и снова наполняет стакан. Взяв ещё ломтик балыка, он откидывается на спинку дивана и смотрит на меня, не спеша жуя.

Я передаю икру Максиму, а сам беру пиво и тоже откидываюсь в кресле, отзеркаливая позу дяди. Он усмехается, как будто понимает, что я делаю это специально. А может, и правда понимает. Он только может показаться твердолобым грубияном, а на самом деле ум у него очень острый.

Даже то количество виски, что он выпивает ежедневно, не в силах притупить его. Интересно, почему вообще дядя пьёт? Должна быть какая-то причина.

— Короче, — говорит, наконец, он. — Я знаю, кто кукловод.

— У вас есть прямые доказательства? — уточняю я.

— Нет, конечно, иначе я бы уже пиз**л эту суку ногами. Но косвенных доказательств более чем достаточно.

Максим поджимает губы, отставляет и пиво, и икру, как будто ему вдруг поплохело. Достав из кармана платок, он вытирает губы и говорит:

— Это Алексей.

— Бл**ь, ну кто тебя просил? Весь сюрприз испортил, — Юрий толкает сына в плечо.

У меня на секунду прерывается дыхание, а по спине бегут мурашки. Да, на Алексея я уже думал, и не раз. Но это всё были лишь предположения, которые не имели под собой особых оснований. Да, мой двоюродный дед слишком мутный человек с неясными мотивами. Но он политик, большинство из них — очень скользкие люди.

— Почему вы так думаете? — я перевожу взгляд на дядю.

— Сейчас расскажу. После того как тебя чуть не замочили в ресторане, я начал движуху. Впрочем, сам знаешь — я решил, что это охренительный момент для того, чтобы убрать людей кукловода из династии.

— Верное решение, — соглашаюсь я.

— Ваше высочество одобряет? Спасибо большое, — кривится Юрий и делает глоток виски.

— Не хотел вас оскорбить, дядя. Вы действительно поступили разумно и очень быстро. Если хотите знать, я восхищаюсь тем, что вы успели сделать за столь короткое время, — совершенно искренне говорю я.

— Умеешь ты выкрутиться. Ладно, по хрен. Я так-то ничего серьёзного не сделал, просто вовремя подсуетился. Кукловод сам себя подставил, когда отправил солдат корпорации по твою душу.

— Есть основания полагать, что это сделал не он, а Виктория Жарова, — замечаю я.

— Потому что он её грохнул? — интересуется Юрий.

— Да. Я тоже не думаю, что она сама вскрыла вены.

— Какой кошмар, — Максим, побледнев, берётся за пиво. — Князь Жаров это так не оставит. Что, если он решит, будто это мы её убили?

— Будь уверен, кукловод всё сделает, чтобы он так и подумал, — смеётся Юрий.

— Согласен, на его месте это будет наилучший ход, — говорю я. — Но давайте вернёмся к Алексею.

— Давайте. Короче, большая часть агентов, которых мы вычислили, так или иначе связаны с ним или Евгений. Кто-то открыто признался, что Алексей платил ему за информацию. Кто-то связан с ним через третьи руки. Кто-то раньше работал под его началом, кто-то сотрудничал с Женей в её безумных модных проектах. Проще говоря, ниточек достаточно, и все тянутся к моему любимому дяде, — заканчивает Юрий и допивает виски из стакана.

Я задумчиво покручиваю в руках пиво и смотрю в иллюминатор. Мы уже набрали высоту, и под нами видно только густые облака. Хочется думать, что мы далеко от царящих на земле проблем, но это не так. Они преследуют нас даже в небе.

— Это ещё ничего не значит, — медленно произношу я. — Да, у Алексея есть свои люди в Династии. Но разве это удивительно? Думаю, у каждого Грозина есть информаторы и другие доверенные люди в корпорации.

— Даже у тебя? — осведомляется дядя.

— Нет. У меня пока что нет.

— Пока что? — усмехается Юрий.

— Суть не в этом. Мы не можем быть уверены, что Алексей знал, что его люди работали в интересах кукловода. Понимаете, о чём я? — спрашиваю я, глядя Юрию в глаза.

— Понимаю, — кивает он. — Ты хочешь сказать, что под раздачу попали не только агенты кукловода, но и вообще все агенты. В Династии полно осведомителей членов управляющего совета и других дворянских родов, это само собой. Такие мне тоже попадались.

— То есть сейчас мы можем принимать желаемое за действительное. Не совсем точно, но вы поняли, что я имею в виду.

— Ага, — снова подливая себе виски, кивает дядя. — Тогда вот тебе ещё оху***ая пища для размышлений. Женя свалила в Европу именно согласно твоему плану, так?

— Не совсем. Я предложил покинуть страну, но не сказал, куда ей лететь.

— Сначала она улетела в Дубай и как следует прошвырнулась по магазинам. Но это не суть. Затем она улетела в Мюнхен и знаешь, что делает?

— Боюсь предположить. Снимается для немецких эротических журналов?

— Ха-ха! Если бы, — Юрий закидывает в рот оливку, быстро жуёт и говорит: — Она наводит мосты с немецкими дворянами и миллиардерами. Её уже несколько раз видели на закрытых приёмах и различных вечеринках. Но да, сниматься для журнальчиков она тоже не забывает. Кстати, хочешь, покажу пару фоток? Там есть на что позырить.

— Не хочу. При чём здесь немецкие миллиардеры? — спрашиваю я.

— А вот теперь самое интересное. Люди, с которыми она встречалась, в основном занимаются искусственным интеллектом и нейросетями. Среди них есть мужик, которому принадлежит нейросеть под названием Штимме. Слышал про такую?

— Слышал, и плоды её работы тоже, — мрачно отвечаю я.

Хотя я и так лечу в небе, у меня такое ощущение, будто из-под ног выбили почву. Штимме — это та самая нейросеть немецкой разработки, в которой кукловод подделывал голоса. Это выяснил Егор, так что в информации я уверен.

Само по себе это ничего не доказывает. Но совпадение слишком неприятное, чтобы не обращать на него внимания.

Что, если Алексей с успехом испытал нейросеть и понял, что с её помощью можно делать много всего интересного? А теперь налаживает связи, чтобы не только плести свои интриги с помощью Штимме, но и зарабатывать на этом?

Примерно, как он заработал на оружии, поставив его на войну, которую сам же и организовал…

— Твою мать, — шепчу я, потирая лоб.

— Вот такие дела, Саша. Теперь надо решить, что нам с этим делать. Лично я думаю, стоит напрямую поговорить с Алексеем, — предлагает Юрий.

— Ни в коем случае. Рано. Если он и правда тот, кто мы думаем — мы только спугнём его и дадим возможность замести все следы. Продолжаем следовать плану, — твёрдо говорю я. — И вообще, сейчас нужно сосредоточиться на том, чтобы прекратить войну в Сибири. Будем наблюдать, что сделает кукловод теперь, когда наш род якобы так сильно пострадал.

— Да, посмотрим. Лишь бы он не сделал ничего такого, что мы не сможем исправить, — щёлкнув пальцем по бокалу, говорит Юрий.

— Он не сможет. Князь и дядя Виталий контролируют ситуацию. В крайнем случае вы всегда можете воскреснуть, это точно спутает ему все карты.

— Да уж. Я бы на месте кукловода испугался тех, кто в любой момент может восстать из могилы, — усмехается Юрий, подливая себе виски. — Дядя же не в курсе, что я жив.

— Да, — говорю я, — в эту часть плана я его специально не посвятил.

Москва. Башня Династии

— У себя? — на ходу спрашивает князь Жаров, проходя мимо секретаря в экономическом отделе корпорации.

— Виталий Григорьевич занят! — подскакивает девушка, торопясь следом за князем.

— Не сомневаюсь. Он теперь один за всех, — бурчит себе под нос Илья Романович, плохо скрывая ухмылку.

Что этот параноик Виталя сможет противопоставить ему? Ничего. Он будет трястись, как заяц, и пойдёт на любые условия. Надо будет лишь немного надавить.

— У Виталия Григорьевича важная встреча! Посторонним запрещено входить, — настаивает секретарша.

Жаров резко останавливается, и девушка от неожиданности врезается в его широкую спину. На миг им овладевает соблазн схватить эту симпатичную крошку и воспользоваться ей где-нибудь в свободном кабинете. Но князь тут же отгоняет эти мысли. Сегодня он здесь по делу.

— Посторонним? Ты знаешь, кто я, девочка? — облапывая секретаршу взглядом, спрашивает он.

— К-конечно, Илья Романович. Но у Виталия Григорьевича действительно важная встреча. Пожалуйста, присаживайтесь, я принесу вам кофе, — выдавливая улыбку, девушка указывает на просторный кожаный диван в приёмной.

— Ладно. Принеси эспрессо и бутылку воды, — смягчается Илья Романович.

— Воду с газом?

— Да. И не торопись.

Усевшись на диван, он наблюдает за тем, как уходит секретарша, а затем достаёт беспроводной наушник и вставляет его в ухо. Отыскивает на смартфоне скрытую папку со шпионской программой и включает её, а затем находит нужный пункт. «Кабинет очкарика».

Когда Он поставил прослушку в башне Династии, то дал Жарову доступ к ней. Вряд ли ко всем каналам, но даже нескольких было достаточно, чтобы Илья Романович мог вести свои дела гораздо успешнее других акционеров. Кто владеет информацией — тот владеет миром.

Несколько секунд связь настраивается, а затем Жаров начинает слышать всё так же, как если бы он сидел рядом.

— Вы не можете меня уволить. Я был назначен лично князем, — раздаётся чей-то незнакомый ледяной голос.

— Пока его сиятельство в больнице, а Юрия больше нет, я временно занимаю должность генерального директора, — говорит Виталий, и Жаров усмехается, слыша эти слова.

— Послушайте, господин Грозин. Я всё понимаю, но в такое время вы не можете меня уволить. Вы лучше меня понимаете, что сейчас вам как никогда нужны опытные специалисты, — настаивает неизвестный.

— Понимаю. Но ты не оправдал наше доверие, Ромэн. Ты знаешь, сколько шпионов вычислил Юрий вчера перед гибелью? Я уж не говорю о том, что солдаты Династии пытались убить Александра!

А-а, вот про кого речь. Ромэн Ораж — начальник внутренней службы безопасности Династии. И правда, после всех событий он заслужил увольнение.

— Я с этим разберусь, — цедит Ромэн.

— Мы уже разобрались без тебя, — неожиданно твёрдым тоном произносит Виталий. — Ты уволен, и не заставляй меня повторять это ещё раз. Твой пропуск я уже заблокировал. Все твои вещи заберут из кабинета и вынесут в холл. Свободен.

Дверь кабинета распахивается, и оттуда вылетает мужчина, одетый во всё чёрное. Разрез глаз у него слегка азиатский, хотя в целом он выглядит как европеец. Заметив Жарова, он коротко кивает и вихрем пролетает в сторону лифтов.

Как раз вовремя появляется секретарша с подносом. Илья Романович обворожительно улыбается ей и заглядывает в декольте, когда девушка ставит поднос на столик перед ним. Увидев краешек белого кружевного лифчика, Жаров чувствует, как кровь устремляется вниз.

Кружевное бельё — его слабость. Особенно, чёрт возьми, белое. В нём женщины кажутся ему такими непорочными и развратными одновременно.

— Как тебя зовут, милая? — спрашивает он.

— Дарья, — выпрямляясь, отвечает девушка.

— Ты давно здесь работаешь?

— Полгода, господин. Я могу ещё чем-то помочь?

— Можешь. Вот, возьми мою визитку. Если хочешь, чтобы твоя карьера пошла в гору — позвони мне, — он протягивает Дарье чёрную карточку с золотым тиснением феникса, окружённого пламенем. Герб родовой корпорации.

— Что вы имеете в виду, господин? — девушка широко открывает глаза.

Жаров отвечает не сразу. Осматривает секретаршу с ног до головы, представляя, как она будет выглядеть в одном белье.

— Позвони и узнаешь, — отвечает он, залпом выпивает эспрессо и направляется в кабинет к Виталию.

Грозин сидит за столом, сосредоточенно печатая что-то на компьютере. Бросив короткий взгляд на князя, он ничего не говорит и сначала заканчивает печатать, а уже потом встаёт.

— Здравствуй, Илья.

— Здравствуй, Виталик. Ну, как ты? Прими соболезнования от лица моего рода и от меня лично. Боже, какая трагедия, — Жаров качает головой.

— Взаимно, Илья. Мне очень жаль, что твоя сестра скончалась. До сих пор не могу поверить, что всё это случилось с нашими родами в один день.

— И не говори. Поневоле начинаешь думать, что за этим кто-то стоит.

Виталий поправляет очки, как-то подозрительно глядя на Илью, а затем кивает на дверь:

— Давай продолжим разговор в другой комнате. Я уже несколько часов не выходил из кабинета. Хочешь выпить?

— Нет, спасибо, — Жаров открывает дверь и первым выходит в приёмную.

Они отправляются в комнату для совещаний, где сейчас пусто. Виталий не спеша проходит вдоль длинного стола и усаживается во главе. Хмыкнув про себя, Илья Романович занимает место напротив и складывает руки перед собой.

— Прости, что не соблюдаю положенную вежливость, но у меня очень мало времени. Итак, чем могу помочь? — спрашивает Грозин.

— Знаешь, я тоже никогда не любил все эти расшаркивания. По мне, мы уже достаточно полюбезничали, поэтому к делу. Я намерен собрать экстренное собрание управляющего совета, — отвечает князь Жаров.

— Зачем?

— А ты сам как думаешь? Юра и Максим погибли, Григорий в больнице с новым приступом. Позиции Династии серьёзно пошатнулись. Я не думаю, что твой отец сможет опять занять пост гендиректора. Нам нужно решить, кто займёт его место.

— Я буду занимать его до тех пор, пока отец не выйдет из больницы, — невозмутимо произносит Виталий.

Илья Романович усмехается и говорит:

— Это противоречит уставу компании.

— Ни в коем случае. Заключения о недееспособности князя нет и не будет. Болезнь или несчастный случай не являются поводом для снятия с должности. Согласно указу князя, я являюсь его вторым заместителем.

— В целом ты прав. Но видишь ли, какая штука. Все понимают, что после второго приступа Григорий точно не сможет руководить компанией. И лучше мы заранее найдём ему достойную замену.

Виталий поправляет очки, и его глаза неожиданно блестят, будто обнажённый клинок.

— Ты можешь собрать совет, Илья, у тебя есть право, — произносит он. — Но знай, что я буду голосовать против смещения отца. А под моим управлением сейчас самый большой пакет акций.

— Но не контрольный. Если все остальные проголосуют за смещение…

— То я использую право вето, — перебивает Грозин. — Послушай, обстановка и так сложная. Не надо подливать масла в огонь.

— Ты думаешь? — цедит Жаров. — А я так не считаю. Не я начал этот пожар, но с радостью сделаю его сильнее. Пусть горит, и мне плевать, даже если в итоге останется только пепел?

— О чём ты? — хмурится Виталий.

— О том, что моя сестра мертва! И это было не самоубийство, Виталик. Её кто-то убил, и я догадываюсь, кто это сделал!

Грозин несколько мгновений молчит, а затем снимает очки и смотрит князю прямо в глаза. Когда он начинает говорить, в его голосе неожиданно звенит железо:

— Знаешь, Илья, мы тоже думаем, что Виктория не сама себя убила. Юра и Максим тоже погибли не случайно, представляешь? Только есть один момент — вчерашнее кровопролитие началось с того, что пытались убить моего племянника. И мы точно знаем, кто отдал приказ.

— Ты намекаешь, что это сделал я⁈ — повышая голос, привстаёт князь Жаров.

— Нет. Я точно знаю, что это не ты. Это была Вика, и у нас есть доказательства. Слишком импульсивный был ход, осталось много улик. Встаёт вопрос, с кем она сотрудничала, и не этот ли человек убил её, стараясь замести следы? — чуть склонив голову набок, интересуется Виталий.

Через тело Ильи Романовича будто бы проносится молния. Твою мать, а ведь и правда… Что, если это Он её убил⁈ Почему эта идея вообще не пришла князю в голову⁈

— Ладно, стоп, — сдерживая гнев, произносит Жаров. Ему противно оттого, что приходится отступать, но выбора нет. — Давай не будем продолжать этот разговор. Сделаем вид, что ни ты, ни я, ничего такого сейчас не говорили.

— Меня это полностью устроит, — Грозин надевает очки обратно. — Надеюсь, что и про совет мы не будем вспоминать.

— Да. Пока что, — отвечает Илья и резко встаёт, чуть не уронив стул.

Не прощаясь, он почти выбегает из зала и торопится к лифтам. Достаёт из кармана телефон, но не знает, кому можно позвонить.

Одно князь Жаров знает точно. Надо выяснить, кто Он такой. Потому что теперь начинает казаться, что это именно Он убил Викторию и намеренно сталкивает Жарова с Грозиными.

Если это действительно так — Он жестоко об этом пожалеет.