Династия. Феникс

Глава 22

Как и сказал Григорий Михайлович, силы Грозиных принялись за дело немедленно. Оперативные отряды Династии отправились на помощь осаждённым на нескольких объектах солдатам Череповых. Первая гвардейская рота немедля отправилась на базу наёмников в Люберцах и приступила к штурму.

Но это только начало. Наши силы реагируют на действия противника, а вскоре их ждёт большой сюрприз. Ведь план боевых действий был подготовлен заранее.

На наше объявление войны Жаров отреагировал скупо: сообщил, что готов к сражению и не боится нас. Возможно, это действительно так. Но Андрей наверняка понимает, что наш клан и Династия заметно превосходят его по всем фронтам: по силе экономики, количеству, оснащению и подготовке войск.

Нельзя сказать, что в гвардии Жарова и армии Феникса сплошь неопытные голодранцы. Нет, у него весьма подготовленные бойцы. Однако они не идут ни в какое сравнение с нашими. Андрюша слишком полагается на императора.

Мы с дедом отправляемся в штаб гвардии, расположенный на территории поместья. Капитан гвардии князя и другие офицеры уже должны быть там, а штаб войск Династии, расположенный в глубоком бункере под небоскрёбом, на прямой связи с ними.

И я, и князь переоделись в военную форму гвардии. Необходимо соответствовать обстановке.

— Что с твоей личной гвардией? Где они? — спрашивает Григорий Михайлович, пока мы едем на автомобиле в штаб.

— На базе. Всё в порядке, мы поставили оборону.

— Учитывай, что мы воюем с крупным противником, — мрачно произносит князь.

— В городе запрещено применять артиллерию и бронетехнику, кроме автомобилей. Атаковать нашу базу они смогут только пехотой.

— Не только. В дворянских войнах используют любые лазейки, вот тебе одна из них: ещё лет сорок назад протащили закон о том, что пехотные миномёты не считаются артиллерией. Насчёт дронов-камикадзе вообще пока нет никаких законов.

— Я в курсе. Вокруг здания стоят глушилки и антенна перехвата управления. Если Жаров пошлёт на нас дроны, мы их посадим или вернём им же.

— Будь осторожен. Гражданские не должны пострадать, — хмурится Григорий Михайлович.

— Понимаю. Мои люди сделают всё возможное, чтобы этого не случилось. К тому же вокруг нашей базы расположены в основном промышленные здания, там почти нет гражданских.

— Уже хоть что-то. Я не хочу, чтобы невинные люди гибли из-за всего этого.

Автомобиль останавливается возле здания штаба, и мы сразу направляемся внутрь.

— Основное командование будет вести капитан Игнатьев, — пока мы идём по коридору, сообщает дедушка. — Мы приняли решение, что гвардия, не считая текущих задач, будет стоять на охране наших объектов в Москве. Наступательные операции будут проводить войска Династии. Есть какие-нибудь предложения на этот счёт?

— Пока нет, ваше сиятельство, — отвечаю я. — Сначала надо понять обстановку, а уже затем принимать решение.

— Это верно, — кивает князь и открывает передо мной дверь.

Штаб гудит как растревоженный улей. На стенах горят экраны с картами Москвы, где красные метки скоплений противника множатся, как сыпь. Капитан гвардии Олег Игнатьев, чьё лицо покрыто шрамами, подходит к нам и отдаёт честь.

— Рад видеть, господа, — низким хриплым голосом произносит он. — Позвольте сразу к делу, мне есть что доложить.

Мы проходим к одному из интерактивных экранов на стене, и Олег указывает на Серебряную башню — памятный небоскрёб Череповых, который уже пытались захватить во время первого мятежа.

— Наёмники Жарова штурмуют небоскрёб, они уже в торговом центре у подножия. Точное число сил неизвестно. Все подъезды заблокированы, небо контролируется дронами, — докладывает Игнатьев. — Гвардейцы Череповых держат оборону, но точная ситуация неизвестна. Если враги захватят башню, то получат полный контроль над медиасетью Череповых, в том числе секретные данные. Думаю, вы понимаете, господа, что это будет серьёзный удар по экономике союзника и нашей общей информационной безопасности.

— Вы правы. Что можем сделать? — спрашиваю я.

— Можем атаковать по земле, но это сулит большие потери. Наёмники заблокировали все подъезды, наверняка расставили снайперов, а может, даже успели заминировать улицы. Предлагаю отправить спецназ Династии на крышу.

— Вертолётами? — уточняет князь Грозин.

— Так точно. В распоряжении Династии есть три десантных вертолёта, отправим два из них. Параллельно начнём имитацию атаки с улицы, чтобы отвлечь внимание, — предлагает Игнатьев.

Григорий Михайлович задумчиво проводит рукой по бороде и кивает:

— Хорошо, приступайте. Нельзя допустить, чтобы медиасеть союзников захватили.

— Есть, — капитан гвардии отходит, чтобы отдать приказы.

Я тем временем изучаю поступающие данные от поместья Череповых. Войска, которые ещё недавно были мятежными, заняли оборону на стороне Сергея. Войска Жарова приближаются к поместью — они не стали применять никаких тактических хитростей и отправились в лобовую атаку.

Первый серьёзный бой начнётся с минуты на минуту. Врагов не собираются подпускать на дальность стрельбы артиллерии, поэтому столкновение случится где-то в полях.

Надеюсь, Череповы продержатся до прихода подмоги. Там есть небольшие силы Грозиных, которые помогли разоружить мятежников, но основным силам требуется время на подготовку.

Тем временем поступают доклады из других частей империи: вассалы всех трёх кланов начинают воевать тут и там. Пока это лишь первые перестрелки на границах владений и попытки, не всегда удачные, захвата объектов друг друга. Но пламя только разгорается, и с каждым часом становится всё жарче.

Через полчаса начинается сражение в Подмосковье. Силы Жаровых, несмотря на численное преимущество, оказываются скованы боем. Гвардейцы Череповых ценой своей жизни задерживают их продвижение.

Современная война, однако, это что-то невообразимое. Мы находимся в штабе, но благодаря камерам, дронам и средствам связи можем одновременно наблюдать за ходом всех сражений в реальном времени. Конечно, не всегда удаётся получить оперативные, а главное, достоверные сведения, но тем не менее.

Полк династийцев приходит Череповым на помощь, и бой продолжается. Судить о его возможном исходе пока рано — к Жаровым тоже идёт подмога.

— Вертолёты в воздухе, — докладывает тем временем капитан Игнатьев. — Отдаю приказ о начале наземной операции.

Князь только молча кивает, а Олег включает на одном из экранов картинку с дрона, который сейчас летает рядом с Серебряной башней.

Звука нет, но по кадрам понятно, что там сейчас творится. Вспышки выстрелов, взрывы, грохотание пулемётов на бронемашинах — я будто слышу всё это, и в груди внезапно нарастает злоба.

Чёртов идиот Андрей, который повёлся на речи императора и кукловода. Чёртовы император и кукловод! Как они решились довести до того, что на улицах Москвы будет вестись настоящая война⁈ Ладно кукловод, но Романов…

Я совсем не понимаю, что в голове у нашего правителя.

Дрон взлетает выше и снимает панораму над крышами зданий. Вертолёты с гвардейцами Династии приближаются и зависают над башней. Две группы бойцов из первого вертолёта спускаются на тросах, разбивают окна верхних этажей и проникают внутрь.

— Они внутри, — дублирует Игнатьев.

У него на голове наушники с микрофоном, где слышны переговоры спецназа. Встретив мой вопросительный взгляд, он снимает наушники и включает на пульте громкую связь.

— Группа-один, занимаем верхний этаж. Контакта нет, — раздаётся чуть искажённый помехами голос.

— Группа-два, продвигаемся к серверной…

Внезапно экран, где транслируется видео с дрона, белеет от вспышки. Второй из наших вертолётов кренится, изрыгая клубы чёрного дыма, и летит вниз, пропадая из поля зрения камеры. Через несколько секунд я вижу взрыв.

— Твою мать, — выдыхает князь. — Он же рухнул на улицу.

— База, я Сокол-один! Сокол-два подбит! — раздаётся вопль по громкой связи.

— Сокол-один, уходите, быстро! — приказывает Игнатьев.

— Так точно!

— Сукины дети, — рычит Олег, подносит к губам рацию и говорит в неё. — Посмотри, куда он упал.

Приказ, судя по всему, был отдан оператору дрона. Он облетает сверкающую стеклом Серебряную башню и несётся к столбу дыма, который поднимается через две улицы.

Вертолёт упал посреди дороги, и взрыв разнёс витрины магазинов. Рядом находится вход в метро — несмотря на боевые действия, которые происходят совсем рядом, обычные горожане всё равно спешат по своим делам.

Спешили, вернее…

Оператор приближает изображение, и мы ясно видим лежащие на асфальте тела. Другие люди в панике убегают или помогают раненым. Из дымящейся машины вытаскивают женщину с ребёнком.

— Достаточно, улетай, — хрипло велит Игнатьев.

Лицо князя Грозина напряжено и напоминает восковую маску. Он молча достаёт телефон и уходит в коридор. Не знаю, кому он собирается звонить, но лучше не буду ему мешать. Перевожу взгляд на капитана:

— Откуда стреляли?

— Скорее всего, с улицы. Думаю, огонь вели из ПЗРК. Ублюдки подготовились, зная, что у нас есть вертолёты.

— Разве не запрещено сбивать авиацию над городом? — спрашиваю я.

— Это наёмники, — цедит Олег. — Им правила не писаны. А князь Жаров потом скажет, что они самостоятельно решили сбить вертолёт.

— Группа-один, контакт! Ведём бой! — раздаётся с пульта возглас вперемешку с треском выстрелов.

— Простите, ваше сиятельство, я должен работать, — говорит Игнатьев.

— Конечно, — киваю я.

— Группа-один, принято, — передаёт он сообщение спецназу. — Обе группы, внимание: пленных не брать, эти ублюдки сбили Сокол-два со всеми парнями. Они не успели десантироваться.

— База, я группа-два. Серверы под контролем, контакта нет. Какого х*я? Где упала вертушка?

— На улице, где же ещё. Десятка полтора гражданских двухсотые, если не больше.

— Суки… Разрешите присоединиться к зачистке, — злобным тоном говорит командир второй группы.

— Разрешаю. Только оставь людей для охраны серверов.

— Так точно!

Проходит некоторое время. Я внимательно слежу за происходящим и время от времени выдаю Олегу рекомендации. Он удивляется, насколько разумны мои предложения, и принимает большинство из них.

Вскоре мне поступает звонок от Виктора:

— Александр! Ну что, и до нас веселье добралось! — смеётся он.

— Кто на вас напал? — спрашиваю я.

— Жаровы, кто же ещё! Здесь машины его гвардии. Хорошие такие, ребята в восторге.

— Не понял. Вы что, уже отбили атаку?

— А то. Они приехали и начали хреначить из гранатомётов почём зря. Походу, штурмовать не собирались, просто хотели нас тут всех под обломками похоронить. И очень удивились, что мы отказались умирать, — Вик усмехается. — Короче, половину мы перебили, остальных взяли в плен. Что прикажешь делать?

— Посадите в подвал. Офицеров допросить — возможно, у них есть какая-то информация о планах.

— Так точно. Если будет что-то интересное, позвоню. Что? — спрашивает Вик мимо трубки. — Да, с ним. Сейчас. Александр, с тобой Егор хочет поговорить.

— Хорошо, — отвечаю я, и в трубке тут же раздаётся обеспокоенный голос хакера:

— Ваше сиятельство! Вы видели падение вертолёта?

— Практически в прямом эфире.

— Говорят, семнадцать гражданских погибло, ещё двадцать пять ранено. Это, конечно, вина наёмников, но вы видели, что говорят на этот счёт государственные СМИ?

— И что говорят государственные СМИ? — спрашиваю я, не предчувствуя ничего хорошего.

— А вот, цитирую: «Действия Грозиных привели к массовой гибели гражданских».

Несколько секунд я молчу. Не хочется верить, что это на самом деле так. Действия Грозиных? Серьёзно⁈

— Ну это только один заголовок, прочие в том же духе… В общем, усиленно ратуют за то, что это наша вина, — заканчивает Егор.

— Бред, и не только мы с тобой это понимаем. Император сам себе роет могилу, — холодным тоном произношу я. — Действуйте, это надо немедленно опровергнуть. Я могу скинуть видео с дрона, там чётко видно, что вертолёт подбили с земли.

— Нет необходимости. Люди на телефон снимали, есть куча роликов с разных ракурсов. Попадание ракеты прекрасно видно. Я не понимаю, зачем его величество отдал приказ публиковать такую гнусную ложь.

— Тебе ли не знать. Чем чудовищнее ложь, тем охотнее толпа поверит в неё, — процитировал я известного пропагандиста из моего прошлого мира, которого, к счастью, в этом мире не было.

— Да, я понимаю, но всё равно… А, ладно! Пошёл работать. Надеюсь, больше гостей у нас не будет, — произносит Егор и возвращает телефон Виктору.

— Вы-то там как, Александр? Всё в порядке? — спрашивает он.

— Ситуация под контролем. Держи в курсе, что будет происходить у вас.

— Конечно. На связи, — говорит Вик и сбрасывает звонок.

Не успеваю я убрать телефон, как Игнатьев трогает меня за плечо:

— Ваше сиятельство, небоскрёб Династии обстреляли из миномётов.

Вспоминаю, как дедушка упоминал о том, что пехотные миномёты формально не считаются артиллерией. Хотя они по всем параметрам относятся именно к этому виду вооружения.

Интересно, какая сволочь в своё время протолкнула этот закон…

— Последствия? — спрашиваю я.

— Пожар на сорок первом этаже, с ним справились. Выбиты окна, несколько сотрудников погибло. В целом в порядке. Тех, кто вёл огонь, уже уничтожили.

— Снова наёмники?

— Никак нет, гвардейцы Жарова. Ещё один отряд диверсантов ликвидировали при попытке приблизиться к зданию. При них было много взрывчатки.

— Кто бы сомневался. Скажите бойцам, пусть сделают фотографии. Уверен, их действия можно квалифицировать как нарушение правил дворянской войны или даже как теракт, — говорю я.

— Простите, ваше сиятельство, — кривится капитан. — Но по-моему, эта война вряд ли будет вестись по правилам…

— Император собирается выступать в прямом эфире! — вдруг докладывает один из диспетчеров, сидящих за компьютером.

— Когда? — спрашиваю я.

— Сейчас. Уже заставка по всем каналам. Экстренное обращение.

— Вывести на монитор, — велит Игнатьев.

Одна из карт Москвы сменяется на заставку в виде герба Российской Империи. Буквально через несколько секунд вместо неё появляется сидящий за столом Сергей Алексеевич Романов. За его спиной — такой же герб, как мы только что видели.

— Мои подданные, — начинает он. — Сегодня мы стали свидетелями чудовищной трагедии. Безрассудные действия отдельных кланов, привели к гибели десятков мирных жителей. Я осуждаю действия рода Грозиных, которые посмели использовать боевую авиацию над густонаселённым районом…

— Что он несёт⁈ — вдруг взрывается Олег. — Это была транспортная авиация, всё по закону! Да и какие десятки? Там даже двадцати человек нет!

— Тише, — лязгаю я, и капитан затыкается, только рычит, будто пёс на цепи.

— … скорблю вместе со всеми. Родственники раненых и погибших получат компенсацию не только от тех, по чьей вине состоялась трагедия, но и от меня лично, — Романов делает небольшую паузу и продолжает: — С этой минуты в Москве объявляется чрезвычайное положение. Всех, у кого есть возможность, я прошу покинуть город. Трассы будут находиться под охраной императорских войск и полиции, вы можете свободно…

«Чрезвычайное положение, да неужели? А о чём ты думал до того, как началась война?» — возмущаюсь я про себя, пока император продолжает обещать горожанам безопасный выезд из города.

— Выключите его! — вдруг раздаётся голос князя.

Я оборачиваюсь и вижу, как Григорий Михайлович входит в комнату. Олег подаёт знак, и речь императора прерывается. На экране снова карта Москвы, усыпанная красными точками.

— Я поговорил со многими дворянами, — сообщает дедушка, приподнимая телефон. — Не мы одни понимаем, что Романов слишком далеко зашёл. Обвинить нас в том, что наёмники сбили транспортный вертолёт? Это уже ни в какие ворота. Знаешь, что в Совете безопасности сказали об обстреле нашего небоскрёба?

— Что?

— Они выразили беспокойство. Выразили беспокойство! — сжимая в руке телефон, рявкает князь. — Хотя у нас тоже погибли гражданские, и хорошо, что не слишком много.

— Император не стесняется открыто подыгрывать Жарову, — сухо констатирую я. — А о чём, позвольте узнать, вы говорили со многими дворянами? Только не говорите, что вы убеждали их поднять полноценный мятеж против короны.

— Нет. До этого, я надеюсь, не дойдёт. Но есть несколько человек, готовых при необходимости вступить в войну на нашей стороне. А большинство остальных согласились подписаться под петицией. Мы намерены просить императора остановить войну или хотя бы перестать вмешиваться в неё. Кстати, многие чиновники тоже на нашей стороне. Твой друг — министр Ларин, например.

— Это хорошо. Возможно, император прислушается, когда поймёт, что вся знать против происходящего, — киваю я.

— Слабо верится, если честно, — вздыхает князь. — Но петиция со всеми подписями окажется у него на столе не раньше завтрашнего утра. До тех пор будем воевать…

К вечеру поступает несколько важных известий.

Серебряная башня зачищена, все наёмники уничтожены. Как и приказал капитан Игнатьев, пленных брать не стали. Меня немного беспокоило то, что с противником обошлись так жестоко, но наёмники, безусловно, заслужили подобную участь. Ведь гибель ни в чём не повинных людей именно на их совести.

Войска Жаровых в Подмосковье не смогли продвинуться. Вечером бои прекратились, и стороны договорились о временном прекращении огня, чтобы собрать своих раненых и погибших. Однако наутро всё наверняка начнётся заново.

Мы с князем остаёмся спать в штабе. Перед сном я звоню маме и успокаиваю её тем, что инициатива на нашей стороне, а враги не сумели подойти к поместью Череповых. С отцом тоже удаётся поговорить — правда, всего пару минут.

Он говорит, что если под Москвой у их клана всё неплохо, то в других регионах дела хреновые. Несколько вассалов уже разбиты и капитулировали, другие под серьёзной угрозой. У клана Жаровых значительно больше сил, а войска Династии не везде успевают прийти на помощь.

Другими словами, ситуацию нельзя назвать стабильной. Как нельзя с уверенностью заявить, за кем осталась победа в первый день войны.

Я ложусь на твёрдую кушетку, надеясь, что удастся поспать. Восстановить силы необходимо. Вместе со мной в комнате ещё несколько человек, включая князя и капитана Игнатьева.

Как только я закрываю глаза, воздух прорезает истошный вопль сирены.

— Обстрел! — подскакивая, кричит капитан. — В укрытие!