Джунгли зовут. Назад в прошлое. 2008 г

Глава 10

Я нервно мерила комнату шагами.

Пространства было мало, а шаги мои — быстрыми и порывистыми, так что я скорее напоминала заведенную детскую юлу, которая на грани, темп замедляется, на грани, и вот-вот начнет хаотично биться о стены, потеряв последние крохи энергии.

В который раз нажимая на кнопку автоповтора номера на радиотелефоне, я слушала длинные гудки, пока резкое осознание бесполезности этого занятия не заставило меня замереть посреди комнаты.

Расправила на ладони смятый, чуть влажный от пота листок бумаги, который до этого нервно комкала в руках. «Так, здесь же еще и адрес есть!» Я шлепнула себя по лбу, коря за тугодумие.

Метнулась к шкафу, натягивая любимые джинсы и уютный свитер. Объемную вязанную шапку с помпоном натянула чуть ли не до носа. Уже на бегу крикнула своим на кухню что-то невнятное про срочные дела и, наконец, вырвалась на улицу.

Стоя на крыльце подъезда, зажмурилась от внезапно ударивших в глаза лучей заходящего солнца. Тихие звуки капели разбивали далекий, невнятный гул города. Вместе с ударами капель о лужи в душе тихим звоном откликалась надежда! Не все потеряно! Лазейка найдется и я не сдамся!

Глубоко вдохнув, я буквально ощутила во рту сладость весеннего воздуха, сырой земли, талого снега, легкого морозца. Наслаждение!

Но мое умиротворенное состояние резко прервали.

— Анна Владимировна, — пробасил рядом мужской голос, резко выдергивая меня из грез и возвращая на грешную землю.

В миг распахнув глаза, уставилась на мужчину в форме и балаклаве. Шагнула назад, отстраняясь.

— Приказано вас одну не отпускать, — продолжил он. — Народ снова волнуется. Это небезопасно, — махнул он рукой в сторону отдаленно толкущейся разношерстной толпы человек в двадцать в другой стороне двора.

Ого! А ведь я эту толпу даже не заметила! Пересекаться с ними и что-либо доказывать, отстаивая свое мнение, откровенно говоря, не хотелось.

— Они точно по мою душу? — спросила я с затаенной надеждой, что взрослые люди в разгар рабочего дня ну никак не могли тратить время, собираясь ради встречи со мной… или же… могли?

Глаза в прорези маски посмотрели на меня с укором.

— Анна Владимировна, посидели бы вы дома, пока Олег Борисович не даст новых распоряжений.

— Он мне не начальник и никаких распоряжений, — с издевкой выделила я голосом каждое слово, — мне никто не давал. И вообще я опаздываю. Вы меня задерживаете.

Я попыталась обойти мужчину, но не тут-то было. Он аккуратно, но решительно преградил мне путь, чуть медля, словно усиленно прокручивал в голове варианты, как справиться с такой непокорной особой, как я.

— Уважаемый, как вас там, — начала я нервничать, понимая, что мои планы могут сорваться, потому постаралась быть максимально убедительной — нупосудите сами, ну кто меня в таком виде узнает? Я больше на подростка похожа, чем на «Великую и Могучую».

Мужчина быстро окинул меня взглядом, все еще колеблясь. Наконец, шестеренки в его голове докрутились до решения:

— Пойдемте в машину. Мы вас довезем. Одной вам передвигаться не положено.

Прикинув, что это мне даже на руку, противиться не стала. И через полчаса я уже входила в обклеенную от низа до верха объявлениями подъездную дверь типовой многоэтажки.

Этажа я не знала, но по моим подсчётам, квартира Арины должна была находиться не выше пятого этажа, и я решила, что быстрее будет подняться пешком, чем ждать этот допотопный, тормозной лифт.

Взбежала по ступеням, словно прожив маленькую жизнь, вдыхая на каждом этаже букет самых разных ароматов — от жареной картошки с селедкой до загаженных котами углов.

Как я и ожидала, нашла квартиру под номером пятьдесят девять на пятом этаже. Дверь, оббитая красным дерматином и перетянутая золотыми гвоздиками каретной стяжкой, внушала мне лёгкий трепет и надежду на новую лазейку в достижении моей глобальной цели.

Глубоко вздохнув и не найдя звонка, забарабанила в дверной косяк кулаком.

Ждать пришлось долго. Я стучала второй раз, третий, пятый… Рука начала болеть, а удары становились отчаянно-бессильными. Наконец, открылась соседская дверь, и в проём просунулась голова в бигуди.

— Чего долбишься? — прозвучало довольно громко и без всяких там сантиментов. — Вали отсюда!

Я опешила.

— Мне срочно нужна Арина. Арина Мамаева здесь живёт?

— Здесь, не здесь! — взвилась соседка. — Ходят тут толпами, долбятся! Достали уже! Ни днем, ни вечером спасу от вас нет! Говорила я им, поставить звонок! Вы стучите, а у меня штукатурка сыпется…

Она, кажется, всерьёз собиралась ударить меня влажным кухонным полотенцем, которое держала в руках, как вдруг замок на красной двери щёлкнул, и перед нами предстала помятая и взлохмаченная девушка. Я даже не сразу узнала в ней известную на весь мир гимнастку.

Арина молча схватила меня за полы распахнутой куртки и, втянув в квартиру, захлопнула дверь за моей спиной. На лестничной площадке вслед нам ещё какое-то время раздавались ругательства соседской бабушки. Мы же стояли в полумраке прихожей и молча смотрели друг на друга.

— Ты кто? — первой нарушила молчание Арина.

— Аня, — ответила я, невольно оглядываясь по сторонам.

В квартире царил ужасный беспорядок. В приоткрытую дверь, ведущую в гостиную, виднелась груда белья на спинке кресла. На журнальном столике громоздилась куча грязных кружек и тарелок. Да и сама Арина выглядела как маленький растрёпанный воробушек.

Будто ребенка на весь день оставили в саду играть одного, а потом, увидев результат — растрепавшиеся косички, сползшие колготки и повисшее набок платье — мамаша не смогла узнать свое чадо.

У Арины, конечно, не было ни косичек, ни колгот. Она была в свободном спортивном костюме, а волосы были собраны в небрежную гульку на затылке. Но её общий вид почему-то никак не ассоциировался с телевизионной дивой и будущей Первой Леди.

— И что ты от меня хочешь, Аня? — её обманчиво тихий голос выдернул меня из раздумий. — Ты кто такая и откуда узнала мой адрес?

— Арин, я по важному делу, правда, — начала я, — но история не быстрая. Может, чайку?

Девушка прищурилась, глядя на меня с подозрением.

— Я гостей не ждала. И нет у меня чая, — отрезала она и, развернувшись, пошла в зал, откуда доносились душераздирающие аккорды из «Титаника».

Арина плюхнулась на большой угловой диван, закинув ноги на журнальный столик, заваленный грязной посудой и надорванными пачками чипсов и печенья. Взяла в руки полупустое ведерко с мороженым и с вызовом уставилась на меня. Я, опешив от такой напускной агрессии, даже немного растерялась.

— Я думала, вы такое не едите, — брякнула я первое, что пришло в голову.

Кто же знал, что эта фраза станет таким спусковым крючком! Лицо Арины некрасиво искозилось, а из её перекошенного рта раздался то ли крик, то ли вой:

— Да как вы меня все достали! Хочу и жру! Я больше не гимнастка! Моя карьера закончена! Понятно⁈ Я всю жизнь всего себя лишала! Винер вечно меня третировала, что я старая и толстая и ничего не добьюсь! А я олимпийская чемпионка! Понятно⁈ — скомканная речь переходила в рыдания.

Я подошла и села рядом. Взяла из её ослабевших пальцев ведро с мороженым, отставив подальше. Выискала на столе пульт и сделала завывания телевизора потише. Нам тут и без красиво утопающих своей драмы хватало.

Кое-как успокоив Арину и отправив её умываться, пошла на кухню. Не без труда нашла заварку и чистые кружки. Заварив чай, позвала девушку.

Арина, умытая и причёсанная, неловко села на краешек стула, погружённая в свои мысли.

— Арина, слушай, — начала я, — ты меня, вероятно, не помнишь. Нас познакомил Малахов в телестудии пару месяцев назад. Я снималась в телешоу «Битва экстрасенсов» на НТВ. Слышала о таком?

Девушка внимательнее всмотрелась в моё лицо, выражение которого менялось на глазах, смягчаясь.

— Ты… Как же тебя? Белая Волчица, которая? Так это ты? — она с недоверием оглядела меня с ног до головы.

— Ты, знаешь ли, сейчас тоже на всемирно известную гимнастку не тянешь, — парировала я с усмешкой, глядя на разбросанные обертки от чипсов и пустое ведро из-под мороженого.

— А… Что ты от меня хотела? Погадать мне? — её большие наивные глаза распахнулись, превратившись в бездонные блюдца.

— Я не Ванга, — мне стало смешно. — Не умею я гадать отдельно взятому человеку, к сожалению. Точнее, если постараться, то общие какие-то видения можно поймать, но я такой фигней не занимаюсь.

Арина смотрела на меня, как на восьмое чудо света, а я откровенно лыбилась во все тридцать два, нервно подергивая щекой, не понимая, куда же вести мне этот странный разговор.

— Бли-и-ин… Ты же знаешь, что я закончила карьеру?

Я неуверенно кивнула.

— Так вот! Ты должна мне сказать, куда мне двигаться дальше! — ее глаза горели детским восторгом, а в голосе звучало столько надежды, что обломать ее сейчас у меня просто не повернулся язык.

— Слушай, — начала я осторожно, — ну если бы было что-то плохое, я бы тебе это сказала. Точнее, постаралась бы предотвратить, потому что ты очень добрый и светлый человек, и таких людей на Земле должно быть больше. А поскольку все будет хорошо, то лучше удачу не пугать, лишний раз создавая шум в пространстве, путая нити будущего, — я постаралась напустить тумана, чтобы мои слова прозвучали максимально загадочно и категорично.

— Правда? — девушка несколько растерялась. Видимо, не такого ответа она ждала. — И все же? Хоть немножко? Ну, пожа-а-а-алуйста?

— Ты слышала такую детскую присказку: не рассказывай, а то не сбудется?

Арина заливисто рассмеялась.

— На то она и детская! Говори скорее! Я умру от любопытства!

На меня с восторгом смотрело курносое восемнадцатилетнее чудо. Да она и есть ребенок! Я вздохнула и улыбнулась ей в ответ.

Знала бы эта юная, сильная, целеустремленная спортсменка, насколько ее жизнь будет яркой, насыщенной, непредсказуемой и полной испытаний…

О том, что нужно меньше трепать языком, я поняла еще тогда, когда от судьбы в прошлый раз прилетело. В такие игры играть я больше не хотела. Да и Аринин жизненный путь мне очень даже импонировал. Не зря же я собиралась вовсю этим знанием воспользоваться…

— Ну, хорошо! Слушай, — начала я свой рассказ, — твоя жизнь так и будет связана со спортом. Ты будешь в центре внимания миллионов людей. Добьешься самых запредельных высот.

— Что это значит? — на ее лбу появилась хмурая морщинка. — Я останусь еще на четыре года и вновь возьму олимпийскую медаль? Не может быть, я уже твердо решила, что не хочу… Да и… пять килограмм наела… тренер меня убьт…

— Нет-нет, иначе.

— Что? Неужели тренерская деятельность? Вот же отстой… — она скорчила унылую мордашку.

— Бери выше! Когда-нибудь у тебя будет целый Дворец спорта, названный в твою честь.

— Ва-ау! — ее глаза загорелись восторгом и азартом, — Крутяцкая круть! Мне нравится! Так! — она вскочила с табуретки и заметалась взад-вперёд по кухне. — И что же мне для этого нужно сделать? Дай подумать? На телевидении чаще мелькать? А может ведущей устроиться на спортивный канал?

Я лишь усмехнулась.

— Подожди, подожди, — перебила я её восторженный монолог. — Арина, я же не просто так пришла. Я по делу. Вспомни. Что ты вообще делала тогда на телестудии?

— Что? А… На телестудии? Когда? А-а-а-а, это… да, ерунда полная, — отмахнулась она. — Какой-то новый бредовый проект от Первого канала. Повезут людей на необитаемый остров, и они будут там выживать. Неинтересно. А что?

Когда Арина повернулась в мою сторону, её мечтательно-одухотворённое лицо вздрогнуло, а брови поползли вверх. Потому что все, что она увидела на моем лице — было хищное, предвкушающее выражение.

Я, наверное, выглядела как кот, загнавший мышку в угол и готовящийся к решающему прыжку.

Но моей мышке об этом знать было не положено…