Джинния (СИ)

Глава 8

— Ещё три штучки в копилочку, — пробормотал я себе под нос, подхватывая пинцетом три золотых пятирублёвки с раскалённой медной сковороды. День за днём я увеличивал свой личный золотой запас. Сейчас вместо шестидесяти пяти монет у меня лежало двести… вру, уже двести три. Могло быть и больше, но при создании образец разрушался, да и сам я второпях (и из-за жадности, чего уж скрывать) совершил несколько ошибок. Решил сразу клепать из дроби золотые монеты с помощью подобия тела… и жестоко обломался. Бармина правильно говорила, что мне рано замахиваться на что-то сложное и нужно начинать с низов. Нет, с пятой попытки я из нескольких щепотей «бекасинника» смог сделать две монеты. Но с пятой попытки! То есть, на пять разрушенных монет я получил лишь две. Да ещё перенапрягся так, что у меня кровь из носа пошла и сосуды в левом глазу полопались, теперь меня запросто можно было принять за вампира, если смотреть на левую сторону лица.

После этого я копировал монеты в два приёма: сначала делал монеты из свинца, потом превращал их в золотые. За каждый цикл я получал в среднем три монеты сверх затраченных: на пять-шесть полученных уходили две эталонных. А кроме этого в хрустальной крошечной вазочке на журнальном столике лежали несколько российских рублей, десяти- и пятидесятикопеечных монет, несколько картечин, гаек, шурупов и флешка. Разумеется, всё было из золота девятьсот семнадцатой пробы (а если верить источникам в интернете, проба у «павловских» пятирублёвок была ещё лучше).

Убрав монеты, я загрузил новую партию лекарства-травки-свинец-монета в жаровню, щёлкнул зажигалкой для газовых плит и поднёс огонёк к смеси. Когда та затлела, я активировал истинное зрение… но вместо разноцветных энергетических потоков меня встретила чернота.

— … рак, какой же дурак мне достался в ученики!

— Ба… ба… джинни, что кричишь? — с трудом проговорил я, узнав голос. Язык едва шевелился, и выговорить имя девушки не смог, решив обратиться по роду-племени. Дурацкая идея оказалась, как узнал секунду спустя.

— Кто?! Как ты меня назвал, глинорождённый?! — вспыхнула, как порох девушка.

Последним эпитетом она называла меня только в минуты бешенства, когда под воздействием ярости не работал запрет на произношение «глинорождённый». Её Сила слегка придавливала клятву служения, в мелочах придавливала.

Меня вздёрнули вверх, ухватив за грудки, и начали трясти, награждая с каждым «качком» нелестными прозвищами.

— Дурак! Сумасшедший! Безмозглый дэв! Бестолочь! Иблисов осёл! Алчный вонючий шайтан!

Мне и так было нехорошо, а тут ещё и тряска эта… в общем, меня стошнило, а так как Бармина держала меня, фактически в своих руках, то… гхм.

— Я! Тебя! Убью! Однажды!

Джиннии было с чего так яриться. Оказывается, я потерял сознание прямо во время алхимического опыта, чуть не погибнув. Во всём виновато магическое истощение и моя жадность. Несколько дней подряд работы с «философским камнем» чуть не сыграли трагическую роль. Бармина успела в самый последний момент, когда мои энергетические каналы чуть не сгорели под воздействием хлынувшей в них (и совсем пустых после моей работы) внешней энергии. Остановила, запечатала, подпитала и… чуть не убила.

Да уж, досталось мне по полной программе, джинния меня разве что тонким слоем не размазала по всей квартире. Поняла, заср… милая девушка, что пока я чувствую вину, она может вволю оторваться на мне — клятва слуги и господина слегка сбоила, а грань между трёпкой и причинением увечий Бармина соблюдала чётко. Но я её понимал: умру я, и следом закончит своё существование и она. А если Клятва посчитает, что смерть наступила по её вине (заклинание-то Бармина мне дала да и учителем назвалась) или могла спасти, но не стала, то умирать она будет в жутких мучениях. А живучесть у магических созданий невероятная, что иногда (в предсмертных муках, к примеру) только вредит.

Потом она закинула меня в ванную и уже через дверь сообщила:

— Дважды телефон звонил, но там лишь одни цифры были.

«Прохоров, что ли?», — мелькнула мысль в голове и пропала. Не до разговоров мне было сейчас, вот в себя приду и перезвоню.

Пришёл в себя только на третий день. Утром проснулся и понял, что состояние вполне себе сносное, хоть снова за денежный станок становись.

После нескольких гудков раздался знакомый голос Прохорова:

— Здравствуй, Вить, тебя, как нашу Думу на месте не застать. Где пропадал?

— Привет, Николаич. Приболел тут, видать в полях просквозило, не до разговоров было совсем.

— Сейчас как чувствуешь себя? Дело не ждёт, сам должен понимать.

— Сейчас отлично…

После разговора с нумизматом мне пришла смс с незнакомым номером, судя по начальным цифрам — абонент заседал в Москве.

— Старый Мир, чем могу помочь? — раздался приятный женский голос в телефоне, когда я набрал номер, присланный Прохоровым.

— Мм, я по поводу золотых пятирублёвых монет времён Александра Второго звоню.

— Купить или продать? — деловито поинтересовались на той стороне радиоволны.

— Продать… звоню вроде бы по договорённости. Разве вы не в курсе? — чуть удивился я такому ответу. Неужели Прохоров просто спихнул мне номер магазина, торгующего и покупающего разное старьё, если судить по названию? Вот же гад, а.

— Подождите минуточку, пожалуйста. Я очень быстро всё узнаю и дам ответ. Это недолго совсем.

— Конечно, подожду, — покладисто согласился я, а про себя начал гадать, а хватит ли на симке баланса, чтобы висеть на связи с Москвой. Наконец, в телефоне что-то зашуршало, следом раздался вальяжный голос немолодого мужчины.

— Добрый день, с кем разговариваю?

— Меня зовут Виктором. Ваш контакт, номер вашего магазина мне дал человек, занимающийся коллекционированием старых монет.

— Глеб Сергеевич. Что ж, до меня дошли слухи, что вы обладаете некоторым количеством пятирублёвок времён Александра Второго. Сколько именно у вас имеется монет?

— Достаточно, чтобы приобрести могли лишь немногие знатоки. Хм, по одной-две монеты нет желания предлагать.

— Вы знаете, где в Москве располагается магазин Старый Мир?.. Нет? Тогда пишите адрес… хорошо, жду вас завтра с трёх до четырёх дня. Всего хорошего.

Добирался до Ярославского на электричке. Успел и подремать, и помечтать (наверное, любой человек в преддверии выгодной сделке в мыслях представляя, куда и на что потратит средства, позабыв или отмахнувшись от поговорки про медвежью шкуру), и заскучать, и помедитировать, наблюдая за сменяющейся картинкой за окном вагона. Когда шагнул на платформу, природа решила смягчить жару кратковременным ливнем, хлынувшим с небес, как из ведра. Всего-то пару минут из пяти дождливых и провёл на улице, а промок до нитки.

Метро встретило прохладой, сквозняком и толпой, в которой присутствовали «счастливчики» вроде меня, промокшие с головы до ног. Внимание концентрировалось на девушках, которые по причине майских денечков и высокой температуры, были одеты совсем легко. А промокшие майки и блузки добавляли пикантности и очарования даже не самым красивым девчонкам. И, что самое главное, я ловил точно такие же заинтересованные взгляды слабой половины человечества, хотя и скрывался за широкими джинсами и мешковатой ветровкой, наполовину расстегнутой сверху. На лицо вполне симпатичен, но сейчас, если вспомнить слова Бармины, в дело вступила не только внешность, но и моя аура. Маг, инициированный кровью старшего демона — гремучая смесь на Земле, где человеческая раса даже не знает, как бороться и защищаться от простейших чар. Для женщин я сейчас альфа-самец, впрочем, и для мужчин тоже. Вон крепкий паренёк чуть выше меня и гораздо шире в плечах отвёл глаза в сторону и отстранился на шаг, когда я мазнул по нему взглядом.

«А вот та кошечка, наверное, хоть прямо здесь готова отдаться», — подумал я про себя, наблюдая за стройной девушкой в брючном светлом костюме и кремовой блузке на туфлях с высоченным каблуком-шпилькой. Интересно, она рассчитывает в них весь день ходить или на работе у неё имеется более удобная и комфортная обувь? Глаза у незнакомки знакомо блестели, щёчки алели румянцев, язычок то и дело своим кончиком показывался между губок. Совсем как у Маши, перед нашей размолвкой: точно так же возбуждалась, готовая накинуться хоть в людном месте, правда, потом жаловалась на слабость, головную боль и опустошение, усталость сильную.

М-да, с моими новыми способностями я хоть с победительницей мирового конкурса красоты могу идти знакомиться, и она недолго станет ломаться перед тем, как прыгнуть со мной в кровать.

Перед тем, как выйти из вагона на нужной станции, я из хулиганских желаний подмигнул девушке, заставив её буквально залиться румянцем до кончиков волос.

Спокойно прошёл сквозь рамку металлодетектора, которая пропищала при этом, но вохровец только мазнул по мне ленивым взглядом, не собираясь останавливать для прояснения причин сработки прибора. Я только был рад такой халатности. Под ветровкой в поясной кобуре лежал «ШАМАН», который ещё называют карманной пушкой (по классификации вооружения все калибры двадцать и выше миллиметров относятся к артиллерии), в одном из карманов четыре патрона к нему, в кожаном чехле на ремне с противоположной стороны от кобуры, покоился складной NAVY. В барсетке лежала карточка РОХа да и нож относился к хозяйственным, но у нас же в стране как — хочешь получать среднюю зарплату и ничего не делать и при этом не перегружать и так не сильно загруженный мозг, то иди в охрану. Из полиции таких за последние несколько лет уже убрали и новых не берут… хотя, встречаются всякие и там, м-да. В общем, даже с документами и со знанием законодательных актов можно было потерять кучу времени на объяснения и выяснения. А без оружия мне было неуютно передвигаться с таким количеством золотых монет, эквивалентом нескольких миллионов рублей. Может, на будущее мне сделать себебоевой амулет? Кольцо, которое сбивает с ног невидимым кулаком, сильным электроразрядом, перетряхиванием внутренностей (небольшим, разумеется), к примеру? Мысль интересная, если не забуду из-за всех тех хлопот, что меня порой с головой захлёстывают, то попробую себя и на этом поле деятельности.

Магазин антиквариата «Старый Мир» занимал часть первого этажа шестиэтажного жилого дома. Весь первый этаж был отдан конторам, магазинчикам и аптеке. Входная дверь антикварной лавки была бронированной, красиво украшенной деревянными панелями с декоративными уголками, заклёпками и огромной витой ручкой из латуни, толщиной с девичье запястье! Открывалась медленно, плавно и мягко, да и попробуй одним рывком распахни такую створку, в ней же, небось, полтонны будет. Закрывалась с таким же «достоинством».

Внутри магазин был похож на ювелирный салон — стеклянные витрины, светильники, бархат или лакированное дерево различных оттенков. Даже не салон, а музей, вот это будет точнее. Пол покрыт светлой плиткой, на навесном потолке через каждые пять панелей торчала камера. Две симпатичных девушки с бейджиками на высокой груди: одна стояла за большой витриной, протянувшейся вдоль стены, как прилавок, вторая сидела за небольшим столиком, на котором стоял включённый ноутбук. Миловидные, в белых блузках, чёрных обтягивающих юбках чуть выше колен. Блондинка и брюнетка, словно, специально так подобраны, у обеих красоток волосы собраны в хвостики. Продавец и консультант-компьютерщик? В дальнем углу за ещё одним столиком сидел крепкий мужчина возрастом слегка за сорок, с короткой стрижкой и обильной проседью. Охранник, из бывших военных или сотрудников органов, так думаю. Таких пенсионеров видно по пытливому взгляду и движениям.

— Здравствуйте, Арина, у меня с Глебом Сергеевичем встреча здесь, в магазине. Зовут меня Виктором, — обратился я к «продавщице», к ней было ближе всего идти.

— Здравствуйте. Когда назначена?

— Сегодня во второй половине дня, договаривались вчера лично с ним по телефону.

— Подождите, пожалуйста, — сверкнула собеседница белоснежной улыбкой. Пока девушка набирала по телефону номер и докладывала о моём прибытии, я рассматривал ассортимент витрины. Множество монет, медалей и знаков (не государственных и боевых, а гражданских, так сказать, моделей — за успехи на ниве животноводства и сельского хозяйства, за самый лучший самовар, за победу в губернских соревнованиях по стрельбе и так далее), дореволюционной эпохи, советского периода, отечественные и заграничные. Цены не превышали ста тысяч, да и было таких всего шесть лотов, весь остальной товар по двадцать-тридцать в своём большинстве, ниже десяти тысяч рублей я не нашёл ни одного предмета. Наверное, своеобразный высокий статус магазин поддерживает, мол, за дешёвкой — это не к нам.

— Пройдите, пожалуйста, вон к той двери, — отвлекла меня от просмотра лотов Арина, указав рукой куда-то в угол. — Я вас провожу.

Как раз к тому моменту, пока я под любопытным и настороженным взглядом (компьютерщица и охранник) прошёл через весь немалый зал, там уже стояла Арина и набирала код на цифровом замке. Когда тот, пискнув, сменив красный светодиод на зелёный, девушканажала на хромированную ручку и потянула дверь на себя. Сразу за дверью начиналась лестница, ведущая наверх и узкий коридорчик с четырьмя дверями. Мой путь лежал вверх.

Арина поднималась первой, предоставив мне возможность любоваться её аппетитной попкой, которой она очень возбуждающе виляла. Всего-то два десятка ступеней, а я успел такого нафантазировать про себя! Лестница упёрлась в очередную дверь с кодовым замком… ан нет, не кодовым — домофоном или что-то вроде того, только для внутренних помещений.

— Глеб Сергеевич, к вам посетитель, — проворковала Арина, коснувшись пальчиком переговорной кнопки.

Дверь щёлкнула магнитным замком, разрешая пройти внутрь. Через несколько секунд я оказался в небольшом уютно обставленном кабинете, с большим окном, дорогой мягкой мебелью, огромным сверкающим столом и двумя массивными шкафами со стеклянными дверками. Было очень много зелени в горшках и кадках — фикусы, розы, орхидеи, ещё что-то мною неопознанное, большие кактусы, покрытые малиновыми крупными цветками.

— Здравствуйте, Виктор, — первым поздоровался хозяин кабинета. Мужчина возрастом около пятидесяти пяти лет, среднего роста и сложения, с бородкой эспаньолкой, с тёмными волосами, зачёсанными направо. Судя по цвету волос и бородке он их красит. В целом выглядит неплохо, лицо в морщинах, но без мешков под глазами, одутловатости, цвет кожи здоровый.

— Добрый день, Глеб Сергеевич, да? — ответил я и чуть наклонил голову.

— Он самый, — подтвердил собеседник и кивнул на стул у стола напротив себя. — Присаживайтесь и показывайте ваши монеты. Время деньги, их же ещё осмотреть нужно, ведь не две-три монеты принесли, это не ваш путь.

И усмехнулся, намекая на мои же слова, что сказал я ему вчера в телефонном разговоре.

— Вот, — вместо того, чтобы вдаться в полемику, я расстегнул барсетку и положил на стол две матерчатых «колбаски» с монетами. — Тридцать монет, золото, пять рублей одна тысяча восемьсот шестьдесят третьего года выпуска.

— Хм, поглядим, — собеседник придвинул к себе «колбаски», развязал одну, вторую, вытащил по две монеты из каждой и стал крутить поочерёдно в пальцах.

— Вы их наждачкой, что ли, чистили? — с неудовольствием сказал он. — Кто же так с золотом обращается, это же такой мягкий металл!

Я только вздохнул и пожал плечами. Собеседник заметно преувеличил состояние монет, может быть, просто пожелал сбить цену. На самом деле все повреждения практически незаметны, и обойтись без них нельзя было никак. Когда я взялся отсчитывать монеты, то обратил внимание на их изумительную схожесть. Каждая пятирублёвка была похожа на соседнюю, как капли воды. А раз уж это заметил и я, то нечего рассчитывать, что нумизмат, собаку съевший на оценке и проверке, не обратит на такой странный штришок внимание. А там и до отказа от сделки недалеко, пусть и покажет оценочная комиссия, что монеты полностью настоящие.

Времени было мало, ничего лучше придумать не смог, как пробить в жестяной банке с завинчивающейся крышкой, отверстие, вставить туда болт, закрепить гайкой, чтобы крепко держался, потом насыпать соли и кинуть туда монеты. Хвостовик болта, торчавший из банки, закрепил в дрели, ту к столешнице с помощью струбцины и запустил на небольших оборотах. Через несколько минут отключил, достал монеты, оценил состояние и вновь запустил процесс. После такой «пластики лица» каждая монета обрела индивидуальные царапинки, вмятинки и прочее, практически невидимые без лупы. Но собеседник напротив меня сумел обнаружить их невооружённым взглядом. Дока, что тут сказать.

— Хм, на первый взгляд, если не считать варварского обхождения, монеты стоят моего интереса… так, придётся вам немного ещё подождать, — с этими словами он достал из стола несколько предметов: пинцет, кронштейн с зажимом, полочкой и дюжиной передвигающихся увеличительных стёкол, дощечку, обтянутую зелёным бархатом.

Проверка затянулась на два с лишним часа, во время которых я чуть не умер от скуки, стараясь ничем не выдать своё состояние.

— Что ж, Виктор, вот вам моё решение — я беру ваши монеты, все до единой беру. Разумеется, в связи с их состоянием, — тут он сильно поморщился, великолепно играя лицом и голосом, тяжело вздохнул, — цена несколько упадёт. Я предлагаю один миллион пятьсот тысяч российских рублей.

В ответ я поморщился. Конечно, я новичок на этом рынке и практически не разбираюсь в этой кухне и могу ориентироваться только по интернетовским записям, но я же чувствую, что собеседник серьёзно надувает меня.

— Глеб Сергеевич, давайте вы предложите цену более честную, — покачал я головою. — Я же знаю, что состояние монет хорошее, м-м-м, учитывая их возраст. Сейчас вы предлагаете мне минимальную цену. Я же хочу получить максимум возможного, при этом предлагаю ещё столько же точно таких же монет, это раз…

Я взял паузу, сложил ладони на груди, скрестив пальцы, и опустил взгляд на подбородок мужчины. Тот скоро не вытерпел:

— А что под пунктом два?

— Я вам покажу одну монету, которая вам очень понравится. Возможно, даже в руках не держали, а лишь видели или даже только слышали про неё.

— Что же это за монета такая редкая? — слегка улыбнулся он.

— Вот и узнаете заодно.

— Виктор, в нумизматику я окунулся ещё мальчишкой, вы не представляете, какие монеты я держал в руках.

— Золотая пятирублёвка намного постарше монет, которые лежал перед вами на бархате, — подняв глаза к потолку и придав равнодушия голосу. — На век постарше, практически. Интересует?

— Миллион пятьсот пятьдесят? Очень хорошая цена для такого новичка, как вы. Виктор. В самом деле, мы же не на базаре, молодой человек, если что-то не устраивает — дверь вон там.

Я поднялся со стула и протянул руку с раскрытой вверх ладонью. Намёк нумизмат понял сразу, сложил монеты в «колбаски» и придвинул их ко мне. Сграбастав их со стола, я положил в сумочку и повернулся спиной к собеседнику. Возле двери, когда щёлкнул замок, я негромко произнёс:

— На той монете, кстати, орлов и профилей нет, зато полно надписей. И я уверен, что это не брак. До свидания, Глеб Сергеевич.

— Подождите, Виктор, дайте подумать… значит, монета восемнадцатого века и без императорского профиля да ещё и без орла? Хм… а что вы скажете насчёт суммы в один миллион семьсот тысяч рублей? На большее моё любопытство не рассчитано, проще будет умереть от грудной жабы.

— Я согласен, Глеб Сергеевич, — я отпустил дверную ручку, вернулся обратно к столу и протянул руку. — По рукам!

— По рукам, — с небольшой заминкой, нумизмат ответил на рукопожатие и, не отпуская моей ладони, добавил. — Показывайте, Виктор.

Я свободной рукой забрался под ветровку в карман рубашки и вытащил небольшую плоскую коробочку в половину спичечного коробка из непрозрачного пластика.

— Держите.

Когда мужчина раскрыл коробочку, на его лице пронеслась целая буря чувств.

— Да, вы правы, такую монету я не держал в руках, — чуть ли не шёпотом сказал он…

За одну монету с девизом тамплиеров я получил два миллиона рублей, больше чем за три десятка более «молодых» пятирублёвок. Раритет же, и так далее. Всей суммы на руках у Глеба Сергеевича не было, но пообещал, что всё решится в течении часа-полтора, попросив это время провести внизу, в комнате отдыха персонала.

Уютный кабинет с двумя небольшими диванчиками, кухонной стойкой, телевизором и двумя десятками горшочков с комнатными растениями. По-моему, у нумизмата просто бзик на эту зелень, впрочем, мне-то какое до этого дело. Развлекала (и заодно присматривала) меня Арина, оставившая своё рабочее место ради меня. Судя по тому, что за всё время моего пребывания в комнате отдыха ни разу не услышал, чтобы кто-то вошёл в магазин, его попросту закрыли и надобность в продавце отпала.

Через полтора часа я услышал, как щёлкнул замок на двери из торгового зала и увидел сквозь широкую щель между дверью и косяком, специально оставленную, что в кабинет Глеба Сергеевича поднялись несколько человек. Четверо. Один из них был охранником, трое других инкассаторы. Характерная чёрная форма, ботинки с высокими берцами, бейсболки с логотипом компании, чёрные бронежилеты с нашивкой на спине. Первым шёл инкассатор с пистолетом, следом за ним его товарищ, который держал в руках пузатый кейс, больше похожий на крошечный чемодан для туристов, пристёгнутый наручниками к запястью. Замыкал шествие «денежных мальчиков» боец с дробовиком. В оружие опознал бразильский «Taurus ST12» по характерной несъёмной насадке на конце ствола. Неплохой помповик, кстати, я несколько раз устраивал охоты, в которых участвовали владельцы сего девайса, довелось и в руках подержать и пострелять. Минус один — после покупки нужно чуть-чуть доработать оружие: прикрутить амортизирующую нашлёпку на затыльник и снять планку для установки прицела, если никакого коллиматора устанавливаться не будет, так как целиться нормально с такой планкой невозможно.

Через пятнадцать минут, когда инкассаторы покинули «Старый Мир», пискнул телефон в комнате, к которому тут же метнулась Арина.

— Витя, Глеб Сергеевич тебя ждёт.

Да, за час с небольшим, пока доставляли деньги из банка нумизмату, я уже стал «Витя» и на «ты». Пожалуй, я вполне могу рассчитывать на приятное продолжение знакомства, если решу задержаться в Москве. И не берусь судить, что именно сыграло тут роль: моя аура или запах огромных денег, на которых так падки молодые московские красотки.

В кабинете Глеб Сергеевич ждал меня, обложившись пачками с банкнотами: слева лежали четыре с пятитысячными банкнотами, справа три таких же и две «зелёненьких». Я выложил из своей сумочки тридцать одну золотую монеты и придвинул к нумизмату.

— Пересчитывать и проверять будете, Виктор?

— Не вижу смысла. Я рассчитываю на плодотворное сотрудничество в дальнейшем, в этом случае не хочу обижать недоверием. А вы станете проверять монеты?

Ну, да, вдруг я подменил монетки, пока торчал внизу. Конечно, Арина не спускала с меня глаз да и камеры, скорее всего там имеются, так что, я был под приглядом постоянно, но мало ли.

— Что вы, Виктор, к чему такое недоверие, — усмехнулся нумизмат. — Кстати по поводу сотрудничества, сколько вы можете предложить таких монет?

Собеседник положил на каждую денежную стопку ладонь и вопросительно посмотрел на меня.

— Пятьдесят таких, — кивнул я сперва на разбавленную «зеленью» стопку, потом на соседнюю, — и две тех.

— Даже так! — не справился с удивлением мужчина. — А можно полюбопытствовать, откуда такое… кхм, наследство? Нет, ничего не подумайте — простое человеческое любопытство, если не желаете, то я и не обижусь совсем.

Я несколько секунд размышлял, потом кивнул на ноутбук:

— А вы в новостях за последнюю пару недель посмотрите, там что-то было связанное с восставшими вампирами и скелетами в российской глубинке на территории старинной не эксплуатирующейся барской усадьбы.

Моя выходка, шутка с горе-любовниками, вызвала невероятный всплеск эмоций в сети. Уфологи, полиция, чиновники не очень высоких рангов, просто граждане, помешанные на мистике, устроили паломничество в заброшенную усадьбу, где я откопал клад. Кто-то даже не пожалел пару камер, воткнув их на деревья неподалёку от места моих раскопок. Так что, идею наведаться в особняк и отыскать внутри него вторую захоронку, пришлось выбросить из головы. Поэтому и рассказал с чистой совестью нумизмату про местоположение своего клада. А уж он пусть копает дальше. Вдруг повезёт и сможет узнать, каким образом драгоценности и монеты попади в землю и что за скелет их «охранял».