Джинния (СИ)

Глава 4

К тому моменту, когда закончился тур у Маши, моя левая рука ничем не отличалась от правой, родной. Самочувствие было превосходным, заметил, что прибавилось сил, улучшилась реакция, научился высыпаться за пять-шесть часов, и ко всему этому увеличился аппетит. Последнее, правда, больше мешало — съедал раза в три больше, чем пару недель назад. При этом вес уменьшился на несколько килограмм. Было кое-что и неприятное, первые признаки заметил, когда навестил нашу егерскую базу.

— Здорово, Вить, — помахал мне рукой Володька, наёмный работник, отвечающий за хозяйство. Кормление собак и всяческой живности, содержащейся в вольерах, чистка грязи у них же, ремонт вольеров и уборка территории. Разумеется, всем этим занимался не один — в подчинении имелись трое узбеков, а Володька был над ними старшим. Он же единственный, кто понимал их «мову», смесь родного языка и жутко искалеченного русского.

— Привет, как вы тут без меня поживали две недели? — пожал я протянутую руку.

— На букву Хэ и это не слово «хорошо», — рассмеялся тот. — Ладно, шучу я, всё по-старому. Вот сезон откроется, тогда и забегаем, пока же тишь и гладь да божья благодать.

— Да уж, понаедет тут народа будь здоров, — вздохнул я. — Опять отстрелы, сопровождение, ночные дежурства.

— Меняй работу, — подмигнул тот. — Мне как раз нужна свободная вакансия егеря, а то разнорабочим надоело.

— Знаешь, какой именно палец у русских называют средним?

— Ты намекаешь на фигу? Или фигвам? — заржал тот, потом махнул рукой. — Ладно, проехали. Слушай, помоги с собаками, а? Вон корма Рыжему и Чихе насыпь и водички плесни.

— И за что только ты деньги получаешь, — покачал я головою, берясь за мешок «конины». Но когда я подошёл к собачьему вольеру, там начался сущий дурдом. Дюжина псов — от лайки до гончака забились в углы, попрятались по будкам и оттуда страшно завыли. В деревнях в таком случае говорят — к покойнику.

— Что тут?!

На шум примчался встревоженный Володька.

— Не знаю, — честно пожал я плечами, всё так же держа в руке мешок с сухим кормом. — Как взбесились разом. Только подошёл и вот… как тогда, когда Умку привезли.

— Сейчас всё хуже, тут десятью Умками и пятью Потапычами пахнет. Ты нигде в волчье или медвежье дерьмо не наступал?

— Охренел, Володь?!

— Да мало ли. Ну так?

— Смотри сам, — рыкнул я и махнул ногой чуть ли не у носа собеседника. — Увидел?

— Эй, эй, — отступил тот, — тихо ты, шальной. Ну-ка, отойди подальше.

Собачий скулёж и вой начал стихать с первыми моими шагами, прочь от вольеров. И почти полностью стихли, когда я скрылся за забором, огораживающим собачью зону. Через минуту ко мне присоединился мрачный Володька.

— Знаешь, ты одежду смени или постирай как следует. Что-то в ней есть, может, химия какая-нибудь отпугивающая, для животных страшная. Твоя подружка не стирала ни с какой китайской гадостью?

— Не стирала и сам не пользуюсь ничем таким. «Миф» да «ариэль», как всегда всё, — развёл я руками.

— Одежду тогда смени. Ладно, ты рядом с животными не крутись, мало ли что, вдруг Умка взбесится и сломает вольер?

— Из арматуры сваренный? — хмыкнул я.

— Мало ли, — развёл руками собеседник.

Я покинул базу, вернувшись домой в подавленном состоянии. Уже пару дней замечал, что кошки и собаки во дворе от меня шугаются, но списывал на то, что они меня «знают», ещё раньше учуяли запах крови, смерти, который шёл от меня каждый раз после охоты или облавы на одичавшие собачьи стаи. И тут вдруг такой «сюрприз» от собак, которые у меня с рук едят со щенячьего возраста.

А дома меня ожидал очередной удар.

— Привет, пупсик, по плану сегодня у нас капитальная уборка? — улыбнулся я Маше, намекая на царящий в квартире беспорядок — куча вещей на диване, распахнутый шкаф, комод, пузырьки и баночки разные с шампунем, мылом и прочей домашней химией.

Девушка сильно смутилась, бросила в сторону что-то из своих вещей, нечто розовое, невесомое и полупрозрачное.

— Вить, я решила на время съехать от тебя, — всхлипнула она. — Голова болит постоянно тут, тошнит, и кошмары часто снятся.

— Эй, ты чего? — удивился я. Потом подошёл к девушке, обнял ее одной рукой, второй стал гладить по волосам. — Маш, зачем? Мы же назавтра в больницу собрались идти, провериться, мало ли чего.

— Ну-у… я просто подумала… Вить, ну пожалуйста, можно я съеду?

— Я не держу — съезжай, конечно. Но вот зачем?

— Я дома побуду у мамы с папой, отдохну, вдруг это после тура, не акклиматизировалась…

После того, как помог дотащить вещи до такси и проводил девушку, я вернулся в квартиру. Едва захлопнулась дверь, как рядом появилась Бармина.

— Ты думаешь, что она беременная или заболела в другой стране? — хмыкнула джинния. — Я же тебе говорила — слабая твоя невеста, наверное, самая слабая из всей человеческой расы. А в тебе сейчас кровь старшего демона и пробудившиеся способности человеческого мага. Сегодня ты сам видел, как повели себя те животные в клетках. Знаешь почему? Любая неразумная тварь живёт инстинктами, а они сегодня сказали: рядом стоит Смерть и Ужас всего живого! Они чуют ту каплю демонической крови, которая живёт в твоих жилах. Чтобы подобного не случалось больше, тебе придётся научиться скрывать ауру, маскировать её. На это уйдут, правда, годы…

— Бармина, не сейчас, хорошо? Мне только не хватает слушать твои нотации, — невежливо оборвал я собеседницу.

Но джинния не собиралась так просто оставлять меня в покое.

— Послушай, хочешь ты того или нет, но ты стал магом. Тебе даже сложная инициация не нужна — ты уже маг. Разве ты не мечтал о таком, не порадовался, когда я тебе сообщила?

— Ну, порадовался, не без этого. Кто огорчится, когда узнает, что получил сверхспособности да ещё так просто. Но я не хочу становиться изгоем из-за этого. Если нужно — к чёрту их, жил без этого, и дальше проживу.

— Ты аккуратнее с упоминанием этих существ. Ознакомилась я с земным фольклором и мифологией, и кое-что интересное и знакомое нашла. То создание, которое ты любишь призывать, живёт в одном из соседних миров, тёмных миров. С твоей силой и неумением её контролировать ты можешь неосознанно вызвать одного из них, а они всегда требуют плату, как и демоны, — рассержено зашипела девушка. — А я сейчас не в том состоянии, чтобы справиться даже с мелкой низшей тварью.

— А может быть так, что здесь, на Земле уже живёт кто-то из твоих врагов или собратьев? — поинтересовался я. — Демоны или джинны?

— Всё может быть, хотя… — девушка чуть призадумалась и с сомнением продолжила дальше. — Демоны из сильных будут тут чувствовать себя неуютно, так как магические потоки совсем другие, для усвоения энергии нужно делать много лишнего, что будет порядком морально изматывать. А вот твари попроще, со слабым даром или зачатками его или даже неразумные существа — эти легко привыкнут. Ещё они, кто с разумом, могут применять жертвенную магию.

— Хм, жертвенную? Знаешь, не удивлюсь я этому, по статистике у нас в стране пропадает чуть не за сто тысяч человек, это около трёхсот человек в день. Плюс, сколько-то мигрантов, которые проходят границу тайком и нигде не регистрируются. Те же китайцы, которые заполонили Дальний Восток — их вовсе никто не считает, — задумчиво произнёс я и потом спросил. — Ста тысяч в год хватит для демона?

— С избытком. Сто тысяч жертв — это гигантская гекатомба, она удовлетворит даже нужды старшего демона. Но я не думаю, что все эти жертвы забирает одна тварь, иначе давно бы про это узнали твои соотечественники, и позже новость разошлась бы по всему миру через интернет. Плюс, в месте столь массовых мучительных смертей межмировая пелена истончится, сквозь неё может проскочить кто-то из соседнего мира, что владельцу гекатомбы точно не понравится. Да не может быть всего одно тёмное создание на ваш целый мир. Зато если разделить на сотню или даже тысячу, то количества жертв вполне хватает, чтобы понемногу накапливать силу и развиваться любому из слабосилков. Таких тварей нужно искать в местах, где погибло очень много живых созданий: древние жертвенники, места великих сражений, катастроф, унёсших тысячи жизней.

— Понятно, демоны на Земле точно имеются, — подытожил я её слова. — А джинны?

— Не знаю, для нас Земля ещё более негостеприимная, чем для демонов. Разве что, полукровки более-менее будут себя чувствовать, — пожала она плечами.

— Как ты?

Джинния зло сверкнула глазами. Да, как оказалось, Бармина не чистокровный джинн, есть у неё доля человеческой крови в жилах и весьма существенная. То ли, дед, то ли, прадед завёл себе джиннию из ифритов в качестве наложницы в гарем. Человек оказался архимагом и весьма сильным в когорте своих коллег. Для таких талантов и слабую богиню скрутить вполне по силам, чего говорить про джиннию, пусть и ифрита. У него родилась дочь, которая году так на сотом жизни попала в гарем одного из великих ханов из джиннов. Она и была матерью Бармины. Сама девушка пошла по военной стезе (что не удивительно — джинны сами по себе воинственная раса, а тут ещё и кровь ифритов бурлит, которые составляют больше половины всех войск джиннов). В одном из боёв отряд джиннов был разгромлен, девушка попала в плен — заключили в кристальную тюрьму, один из сложных артефактов, которые используют демоны для захвата пленников. Потом этот же отряд демонов попал в засаду, был почти полностью уничтожен, но предводитель и несколько низших тварей ускользнули на Землю, где смогли пересидеть момент опасности в тишине и покое. Ну, а там и я появился, как герой на белом коне: наказал плохих и спас хороших. Правда, хорошие до сих пор на меня в большой обиде за то, что второпях дали обещание верой и правдой вечно служить. И не верит же, что всё случилось случайно, не было у меня такого мотива и желания.

— Бармина, я не хотел тебя обидеть, чесслово.

— Джинны рано или поздно сойдут с ума на Земле, превратившись в полуразумное существо — стихийного элементаля. Предполагаю, что такие есть, иначе ничем другим не могу объяснить странные сильные землетрясения, цунами, шторма и пожары. Ифриты — пожары, мариды — цунами, кутрубы — землетрясения, силаты — смерчи и торнадо. Каждому из них нужна энергия и переродившись, они получают её из жертв, погибших от стихии. Аварии на Чернобыле и Фокусиме скорее всего, дело рук молодого огненного элементаля. Одного и тоже, думаю, а раз так, то пройдёт ещё лет двадцать-тридцать и будет очередной взрыв одного из блоков ваших АЭС. Пока же он питается теми людьми, которые облучились при авариях и постепенно умирают. Лучевая болезнь — есть метка элементаля, знак, что эта жертва принадлежит ему.

— Получается, на Земле самое доходное направление в магии — жертвоприношение, — вывел для себя я главную суть. — Фиговая перспектива для нормального мага.

— Другого и быть не может в мирах, где живут только одни люди, ну, или всего одна раса. За тысячелетия энергетический фон подстраивать под неё, для прочих, иногда, становясь настоящим ядом. А люди в вашем мире в этом плане самые худшие — слишком слабые в магическом плане, они не могут пользоваться своей энергией, и век за веком та настолько меняется, что любой маг-путешественник, джинн или демон ослабнет и умрёт, если не поторопится уйти с Земли. Да ещё твои предки сильно постарались с охотой на ведьм, скурпулёзно отыскивая и уничтожая любого, кто мог пользоваться Даром. За что и получили сейчас мир с плохими маноканалами. Такие планы называются закрытыми мирами, — с презрением произнесла джинния. — Даже у демонов наши маги могут вольготно колдовать, но на Земле даже джинны-архимаги сильно потеряют в могуществе и талантах, несмотря на все свои знания, таланты и разработанные внутренние энергоканалы в теле. Но ради справедливости должна признать, что если среди людей появляется сильный маг, то он очень быстро заявляет о себе, становится известным и не считаться с ним невозможно. Именно таким был мой дед… или прадед.

— Сам не гам и другим не дам. А что, вполне по-нашему.