Джинния (СИ)

Глава 19

— Привет, Мик, — кивнул я молодому парню с бородкой «аля-линкольн», которая так и не войдёт в этом мире в моду, точнее, не получит такого названия.

— Добрый день, мистер, — вежливо кивнул мне он. — Ваш заказ уже готов. Работа оказалась плёвая совсем, много времени не заняла.

— Отлично, — обрадовался я.

Через минуту мне вручили несколько изделий из медной проволоки, свитой в виде прямоугольной пружины. Сегодня утром я вручил кузнецам образец — пружину из магазинакарабина, чтобы они сделали её копию, только большего размера. Нужную длину я им предоставил, а вот почему медь, хм, так мне всё равно, что за металл пойдёт, главное, точность в размере витков, толщине проволоки и общей длине. Уже сегодня я проведу над двумя из них ритуал Подобия, чтобы медь стала пружинной сталью.

Мне просто не нравилось, что в карабине всего десять патронов, которые можно было отстрелять за несколько секунд в быстром темпе. Другое дело, когда в магазине ждут своего часа три десятка посланцев Смерти. В этом мире я могу создать такую огневую плотность на небольшом участке, что в одиночку остановлю атаку небольшого конного отряда. Жаль, что нельзя вернуть этому кастрированному автомату возможность автоматического огня, не стал я рисковать и тратить время на внесение изменений в конструкцию, хотя вполне мог, благо, нужные знания имелись. Впрочем, всему своё время. Если придётся здесь задержаться, то и автомат у меня повится.

Сразу по возвращению домой я направился в каретный сарай, где у меня имелось своё место для проведения опытов. Через несколько часов, полноценные пружины заняли своё место в магазинах. Снарядив два новых магазина тридцатью патронами, я один за другим с помощью затвора выбросил их из магазина на стол, чтобы убедиться в качественной работе пружин. К моему великому удовлетворению никаких недочётов не выявил.

На следующий день я отправился на охоту на бизонов с местным траппером Реджинальдом Бефом. Настоящий человек-гора, с винтовкой, которая была длинной в мой рост. Чем-то смахивал на киношного Хагрида из поттерианы, только обладал живым умом, сметкой и стальным характером. В Дарк-Крайке в моменты отдыха он или пил в салуне, или водил по окрестностям богатеньких охотников. Для каждого выбирал своё: кому бизонов, кому волков, а кто-то желал и «царской» охоты, то есть, на человека. Тут в роли дичи выступали индейцы и беглые рабы.

— Что у тебя за оружие? — пророкотал он басом, когда я подъехал к нему на уговоренное место за городом.

— Вот, — я подцепил пальцем ремень карабина, который был закинут за спину.

— Вот эта детская игрушка?! Ты совсем сбрендил, парень? Несущегося бизона не всегда останавливает пуля из моей Берты, — воскликнул он, а потом ласково погладил по стволу свой кремнёвый «слонобой» чудовищного калибра. — А у тебя там, разве что, спичка проскочит в стволе да и то с трудом. Возвращайся и возьми нормальное оружие.

— Редж, я и с этим нормально управлюсь, обещаю. Вот увидишь, что ещё первым свалю добычу, чем ты. Могу поспорить на три гинеи.

— Ну, смотри, тебя за язык никто не тянул, — ответил траппер и больше к разговору о смене оружия не возвращался. Он уже считал, что в его кармане бренчат три тяжёлых гинеи и предвкушал, как пропьёт их вечером в салуне, смеясь над молодым недотёпой, который не разбирается в оружии.

Под траппером ходил огромный чёрный мерин, косматый, словно, медведь. Себе я взял в аренду кобылу чёрно-белой масти и с иноходью. Любой другой лошадиный шаг был мне в тягость, да и из седла я опасался выскочить со своим талантами наездника, точнее, отсутствием такового.

Первое стадо бизонов мы увидели через полтора часа неторопливой езда. Издалека это казалось живым косматым, горбатым и рогатым морем.

— Не, это не для нас, рванут сюда, и мы уже не спасёмся, никакая лошадь не убежит от испуганного или разъярённого бизона, — сообщил мне Реджинальд. — Тут не одно стадо, а не меньше двадцати. Странно, обычно такие большие группы собираются при миграции, но до неё ещё не скоро, хм, странно.

— Как скажешь, тут ты мастер, а я лишь зритель и немного ассистент, — согласился с его решением я.

На следующее стадо мы наткнулись через сорок минут. Сорок, может, пятьдесят голов, среди них очень много коров с телятами.

— То, что нужно, — удовлетворённо сказал траппер. — Нужно подойти поближе, чтобы наверняка свалить. Выбирай себе корову или телёнка, там и мясо мягче и возни меньше, чем с быком.

До стада было метров четыреста, и между нами и бизонами росла жидкая полоска кустарников и невысоких кривых деревьев, которая прикрывала нас от взглядов животных.

— С того края пойдём. Бизоны нас, конечно, увидят, но подпустят близко, а если побегут от нас, то пришпоривай лошадь и несись вслед да стреляй на ходу, — тут он саркастически хмыкнул, — если только попадёшь из своей игрушки.

— А если на нас рванут?

— Тогда улепётывай к деревьям и потом несись в сторону, ни в коем случае не скачи впереди стада — догонят и раздавят.

Когда мы выехали к крайнему дереву — кривой раскидистой сосны, я остановил траппера негромким окриком.

— Стой!

Тот натянул поводья и сначала быстро осмотрелся по сторонам и только потом перевёл взгляд в мою сторону:

— Что случилось? Испугался? Так это охота на бизонов — занятие для настоящих мужиков.

— Не испугался. Я могу достать бизона и с этого места, — видя, что траппер так и не понял и продолжает считать моё поведение трусостью, чем бравадой, я добавил. — Хочу показать, на что способно моё оружие.

С нашего места до бизонов было чуть менее трёхсот метров. Более точно определить расстояние помог бы дальномер, которого не было, или ориентиры, но на равнине было гладко, как на бильярдном столе, единственные маркеры — это полоса растительности, возле которой стоит наша пара. Для моего карабина дистанция не предельная, но сложная, тут был бы к месту СКС, из которого я клал пулю за пулей в кусок фанеры, размером с обычную ростовую мишень, с четырёхсот метров. Причём, оптикой не пользовался.

— И куда же ты хочешь попасть? — уважения ко мне в голосе Реджинальда не прибавилось ни на йоту. — С Божьей помощью в центр стада? Боишься проиграть три гинеи?

— Зачем? — усмехнулся я и указал на пару телят и корову, которые паслись на краю стада. — Вон в того телёнка, который покрупнее. Мясо хорошее должно быть. Или нет?

Тот оценил мой выбор и согласно кивнул:

— Это да, прямо под ростбиф сгодится, ежели попадёшь и убьёшь.

— Попаду и убью, — заверил я его. — Смотри и удивляйся. Спорить не буду, так как это будет банальным ограблением, а я не хочу, чтобы ты потом заимел на меня обиду.

— Обиду? Мистер, ты считаешь, что я испугаюсь? — тут же набычился этот человек-гора. — Пять гиней, что ты не свалишь телёнка с одного выстрела и придётся его догонять. И десять, что ты промахнёшься!

— Годиться, пять и десять. Только поправку внесу: если с первого выстрела не свалю, то имею право ещё на несколько, но не сходя с этого места. Идёт?

— И только по этому телёнку, — азартно сказал траппер, принимая мои и внося свои правки в спор. — Годится! Вот только зря ты это сказал, считай, уже бренчу твоими монетами в кармане. Пока ты затрамбуешь пулю в ствол своей шилометалки, стадо уже будет в тысяче шагах от тебя.

— Главное, Редж, чтобы они были у тебя, — оскалился я.

Бить решил полуоблочечной пулей, которая имеет чуть ниже скорость полёта, но зато при попадании наносит ущерб выше, чем даже пуля из «слонобоя» моего спутника, если, конечно, не выстрелит он метров с пятидесяти. В этом мире оружие при одиночном выстреле было эффективно метров до ста, максимум, ста пятидесяти даже с нарезным стволом, хотя встречаются умельцы, которые и на полкилометра могут пулю послать да точно в лоб врагу. В основном здесь правит бал залповая стрельба на двести пятьдесят или триста метров, учитывая факт, что нарезного оружия всё ещё крайне мало на руках у охотников и ещё меньше в армии, где до сих пор юзают мушкеты времён первой Франко-индейской войны или Семилетней, как её называют в Старом свете.

В магазине карабина патроны шли парами — два целевых, оболочечных и две «полуоболочки», снова два целевых и так далее, все тридцать штук. Перед стрельбой я отстегнул магазин и выщелкнул два верхних патрона под изумлённым взглядом спутника, вернул магазин на место и передёрнул затвор, следующий шаг — выставил планку прицела на «3». Стрелять придётся практически в ноль при имеющейся дистанции, без поправок, а полное безветрие и ясная погода создают условия близкие к подземному тиру.

С лошади слезать не стал, точно зная, что та не раз слышала выстрелы и не взбрыкнёт.

Прицелился в телёнку шею, где имеется больше всего кровеносных крупных сосудов и уязвимых точек вроде шейных позвонков. Даже не раздробив кость, пуля контузит позвоночный мозг, что приведёт к временной парализации или потери сознания. Уже не раз видел на охоте в родном мире еще до того момента, когда стал магом, как пуля попадала в хребет лосю или оленю, но не пробивала тот, максимум откалывала отростки без повреждения мозга, но при этом зверь тут же падал, как в нокаут.

Выстрел!

Лошадь подо мной всхрапнула и переступила ногами на месте от неожиданного грохота над головой.

Стадо зашевелилось, коровы и молодняк стал смещаться в центр, быки вышли на край, самые крупные встали с нашей стороны и направили лобастые мохнатые головы на нас. Заметили людей животные уже давно, но не посчитали за опасность, здесь ещё не дошли белые до полного геноцида индейцев и их кормовой базы, когда бизонов стреляли лишь ради языков, а иногда и просто так, лишь бы индейцам не досталось животное. А технологические требования сильно снижены по сравнению с моей Землёй. Это у меня шкуры бизонов идеально подходили на ремни для станков, а здесь с помощью магии и алхимии с этим делом намного проще.

Теленок, по которому я стрелял, неподвижно застыл на месте, опустив голову к земле и широко расставив ноги, через несколько секунд запрыгал вслед за коровой и своим братцем, которые уже скрылись за крупами быков, но вдруг зашатался и остановился. Так он и стоял полминуты, пока внезапно у него не подломились передние лапы, и он упал на землю.

— Тебе просто повезло, — с досадой и, кажется, злостью сказал траппер. — Свали самого большого быка!

— Уговор был только на телёнка, Редж, — возразил я ему. — Я его выполнил — вон валяется тушка.

Вместо ответа траппер вдруг громко гикнул, отчего моя лошадь испуганно шатнулась в сторону и присела, после чего хлестнул своего мерина и рванул с места в галоп в сторону бизонов.

Кричащего человека животные подпустили метров на сто, после чего коровы вместе с телятами бросились от него прочь. Следом за ними помчалась большая часть быков и только самые здоровые и вожак, всего трое, остались на месте, поджидая странное опасное существо, издающее громкие пугающие звуки.

Траппер по дуге промчался мимо заслона и понёсся следом за стадом, уверенно нагоняя бизонов. Приблизившись метров на пятьдесят к хвосту, он прямо на ходу вскинул свой мушкет и быстро выстрелил. Сразу после этого он стал уходить вбок, чтобы не оказаться между молотом и наковальней — стадом и разъярёнными обманом быками. А от стада стала отставать одна корова, которая заметно припадала на зад, вместе с ней отставал от общей массы мохнатый рыжий теленок, совсем мелкий, в полтора раза мельче моей добычи.

Корова несколько раз издала странные звуки, что-то похожее на смесь хрюканья и лосиного рёва, но стадо продолжало нестись прочь. Через минуту раненое животное остановилось, замерло, сделало несколько шагов и рухнуло на бок, на траву, где забилась в короткой агонии.

За это время Реджинальд отъехал в сторону и перезарядил своё оружие, чтобы потом пристрелить телёнка, который так и стоял рядом с затихшей бизонихой.

Когда стадо унеслось далеко от нас, я шал шпоры лошади и направился к своей добычи.

Моя пуля угодила точно в крупную шейную артерию, вырвав кусок мышц и шкуры на выходе. Телёнок просто очень быстро истёк кровью. Хотя, какой он теленок, навскидку в нём килограмм под двести будет, не всякий олень может похвастаться таким весом. Это на фоне стада, огромных быков, в которых как я позже узнал живого веса было свыше тонны и рост под два метра, моя добыча смотрелась малявкой, молокососом.

— Я впервые вижу такое оружие, мистер. Откуда оно?

В голосе траппера появилось уважение и немалый интерес, когда он увидел, на что способен карабин из будущего.

— Из России, — легко признался я и ведь ни на йоту не обманул.

— И много там подобного оружия? Дорогое?

— Сейчас найти практически невозможно, но в будущем им завалят все магазины. Вот только на нашем веку мы этого не увидим, Редж.

— Жаль, — почти с физической болью простонал спутник. — Мне бы такой мушкет и с краснокожими было бы покончено на наших землях.

— Юридически, Редж, это их земля, а вы обыкновенные захватчики, — не удержался я, чтобы не вставить шпильку.

— Это наша земля, моих родителей земля, моя земля! — с пафосом произнёс тот в ответ. — Рано или поздно мы их уничтожим или прогоним в горы, где им и место.

— Это точно… и скорее рано, — согласился я с ним, но тут же подумал, что в этом мире всё может пойти не так, как у меня. Уже сейчас слишком много расхождений в истории, да и индейцы вполне себе вольготно чувствуют на равнинах и в горах Северной Америки с успехом отбиваясь от нападок бледнолицых. И всё благодаря магии, которая имеется с обеих сторон. Это не с луками против пушек и залповой стрельбы из мушкетов идти, тут шаман и даже ученик шамана запросто заткнёт за пояс иного дипломированного мага. Полностью прогнать европейцев им не позволяет только разобщённость и кровавая вражда, чем бледнолицые с успехом пользуются, стравливая одни племена с другими.

— А что ты достал за блестящие штуки из этой гнутой коробки на штуцере снизу? — спросил вдруг траппер, которому покоя не давало моё оружие.

— Вот эти? — я вынул из кармана два целевых патрона.

— Ага. Они золотые никак? — сглотнул траппер и жадно посмотрел на жёлтые остроносые цилиндрики в моей руке.

— Золотые? Нет, конечно, — улыбнулся я. — Это специальный алхимический состав, он очень дорогой, потому и цвет такой показушный. Соскабливать его не имеет смысла, так как после того, как им была покрыта пуля, свою ценность он потерял, зато сам заряд стал дороже.

— Им можно стрелять из моего ружья? Нет?

— Нет, — подтвердил я его опасения. — Только из этого карабина, — я хлопнул по прикладу «калашоида», который лежал передо мной на передней луке седла. — А из него ещё нужно учиться стрелять и ухаживать, это не мушкет или штуцер, тут очень много мелких и точных деталей, которые легко выйдут из строя от грязи и порохового нагара.

— А научишь? — не унимался спутник.

— Нет. Я не вижу в этом смысла, Редж. Если когда-нибудь сюда и придёт партия подобных карабинов, то вместе с ними появится и специалист, который научит покупателей всем нюансам. А пока что в этой местности такой тип оружия всего один.

Вот ещё мне учить этого охотника за скальпами. Эдак ему в голову взбредёт мысль меня прикончить ради чудо-оружия.

— Плохо, — буркнул тот и сильно ткнул пятками в бока своему мерину, посылая того вперёд. Бедный скакун, которому приходилось нести немаленькую тушу хозяина да груз бизоньей вырезки, на такую жестокость отозвался негромким ржанием.

До самого города мы больше не перекинулись ни словом, а на окраине разъехались по своим маршрутам.

Дома же, стоило мне скинуть на кухне под благодарными улыбками милых мулаточек служанок мешки с мясом и подняться к себе в комнату, мечтая о горячей ванне, как ко мне ворвался черноволосый вихрь в чём-то похожем на шёлковую ночную рубашку, неровно обрезанную выше колена и так же кустарно откромсанными рукавами почти по самые плечи.

— Где тебя носит? — тут же возмущённо заявила мне это смешное чудо.

— Охотился, вечером у нас будут стейки или ростбиф из бизона.

— Сам их ешь.

— Съем, — улыбнулся ей. — Бармина, ты к теме переходи, а то мне поскорей бы в ванной оказаться.

Только сейчас девушка обратила внимания на мой непрезентабельный вид и запах, густой волной окутывающий всё вокруг меня.

— Фу-у, — джинния отшатнулась и сморщилась. — Ты так плохо пахнешь.

Ещё бы мне не плохо пахнуть после половины дня, проведённого на спине лошади в тёплый день. Лошадиный пот сам по себе не духи, а когда ещё сам весь в пыли и собственном поту, то смесь получается та ещё.

— Я это знаю и потому хочу срочно помыться, а тут ты непонятно с какими претензиями.

— Значит, я тебе мешаю? — прищурилась джинния.

С любой другой девушкой пришлось бы изворачиваться, но с Барминой можно было быть менее тактичным, ей только повод дай и она сядет на шею и свесит ножки. Попробуй я тут в политесы играть и попал бы в ванну минимум через полчаса.

— Мешаешь.

Отвечать девушка не стала, вместо этого резко развернулась, заставив колыхнуться шёлковую ткань подола и подняться вверх, открыв на мгновение вид аппетитной попки. И вышла в коридор, громко хлопнув дверью.

Мылся я от души, просидев в воде не меньше часа пока та не остыла. Оделся в чистое и вышел в коридор. Собираясь навестить джиннию, чтобы узнать её чаяния, но натолкнулся на Констанцию.

— Мистер, вас хозяйка просила к себе зайти, — присела она в реверансе. — Прямо сейчас.

Просьба это не приказ, можно и подождать с её выполнением, но Каролина тут полновластная владелица и от её решения зависит оставить меня и Бармину жить дальше или нет. А ведь я даже близко не подошёл к решению проблемы портала на родную Землю. Тем более, пустующий дом мне выкупить или снять не удалось. Зажал мэр хату.

— Проводишь?

— Да, мистер.

Через две минуты я стоял перед хозяйкой дома. Сесть в кресло, коих в комнате было три штуки плюс вычурная кушетка из красного дерева, она мне не предложила. Впрочем, и сама она стояла, так что, были на равных.

— Мистер, я хочу заявить, что ваша спутница или компаньонка, уж не знаю, что ближе, ведёт себя крайне вызывающе. У меня приличный дом и крики, хлопанье дверями и уж тем более прогулки в возмутительном наряде по коридорам и дворику не потерплю! Приструните её или я буду вынуждена вас выселить, — сердито сказала она мне.

— Миссис Арибальд… Каролина, моя спутница полностью самостоятельная личность, свободная в поступках. Я могу ей лишь советовать и никак не запрещать. Разумеется, я сообщу о ваших замечаниях мисс Бармине-ала-Аруфа но гарантировать, что она к ним прислушается… — я вместо окончания слов развёл руками. — Всё-таки, она боевой маг огненной стихии и весьма сильный маг, должен сказать.

— Вы угрожаете? — холодно спросила женщина.

— Ни в коем разе, как вы такое могли подумать! — я всплеснул руками и прижал их к груди. — Просто, подобные яркие и амбициозные личности излишне щепетильно относятся к своей свободе и чести. Если они посчитают, что кто-то желает её урезать, надавить, то последствия могут быть катастрофическими для всех окружающих.

Да, я мог своей волей и статусом приказать джиннии закутаться хоть в паранджу, хоть передвигаться на цыпочках и изображать тень в этом доме, но не хотел. Не желал в первую очередь потакать закидонам хозяйке дома, излишне чопорной, консервативной и верной традициям многовековой давности. Такие дамочки давят представительниц своего пола гораздо сильнее, чем все мужчины-консерваторы вместе взятые. Как говорится: свой кусает больнее.

— И всё же попробуйте ей объяснить всю конщунственность её поступков! Я уверена, что её матушка была благопристойной женщиной, которая чтила заветы предков и наставления своей матери, — поджав губы, сказала Каролина. — Иначе придётся попросить вас оставить мой дом и найти себе новое жильё.

М-да, а ведь таким образом я лишусь своей лаборатории, где только-только создал уютную лабораторию. Придётся джиннию урезонить… или, в самом деле, съехать? В ту же гостиницу или напроситься на постой к кому-нибудь, например, к Смиту (блин, сколько же их мне на пути ещё встретиться-то), сказав ему, что мы жених и невеста или даже супруги, просто скрываем свои узы? Или вообще сделать ход конём и построить себе дом? Земля здесь стоит копейки, точнее, пенсы. Попробовать создать амулеты с магическими слугами и начать возводить себе особняк в этом мире. Хотя… особняк — это долго. Вполне хватит небольшого коттеджа.

— Мистер, вы слышите, что я вам говорю? — вырвал меня из размышлений возмущённый голос собеседницы.

— Да, да, я всё слышу. Просто, задумался о том, как всё это подать госпоже магу.

— Это не мои проблемы, — поджала губы чопорная англичанка. — Хорошего вечера.

— Хорошего вечера, миссис.

Бармина нашлась в своей комнате сидящей в плетёной кресле качалке, забросившей ножку на ножку, скрестившая руки на груди и невероятно быстро раскачивающейся. Как только мебель такой темп выдерживает, не переворачивается или не ломается?

— Всё, я готов тебя выслушивать, — улыбнулся я джиннии. — Что за проблема?

— А я не хочу уже ничего говорить.

— Да? Ну ладно, — пожал я плечами, развернулся и шагнул к двери.

— Стой!

— Стою.

— Посмотри на меня.

Я повернулся к ней лицом и медленно провёл взглядом от пальчиков на голых ножках, которые бесстыдно оголились до самого верха бёдер, до сердитой насупленной милой мордашки.

— Отлично выглядишь, ты постройнела!

— Хватит. На меня эта глупая лесть для смертных женщин не действует!

А вот по нашей связи господин-слуга ко мне пришла волна удовольствия после моих слов. Действует, ведь, формула лести, которую все на Земле считают шуткой или неимоверно грубой!

— Ты посмотри на мою одежду, Вик. Разве в этом можно ходить? Мне пришлось укорачивать местное платье, а продавец ещё пытался обмануть, что оно для сна предназначено, потому такой фасон! До чего же здесь люди странные, в платьях спят! А в чём ходят? Ты видел, что у некоторых под юбками стальной каркас из проволоки?

— Э-э…

— А я видела и мне такую попытался продать в магазине один мошенник! — воскликнула собеседница.

— Так, Бармина. Ты делов-то не наворотила, пока меня полдня не было? — встревожился я. — Что с тем мошенником произошло дальше?

— Ничего, — буркнула она в ответ. — Припугнула немножко и заставила его самого надеть это платье, чтобы он прочувствовал, каково это — носить железо. А ещё предлагал корсет! Для меня — джиннии!

Это да, тут торгаш ошибся. У джиннов в почёте красивое тело, особенно, женское. И они его не скрывают, как последователи шариата, а показывают всем, мол, завидуйте и всё такое. Да и развратны джинны до невозможности, для них пройтись по улицам в неглиже практически, лишь с набедренной повязкой не считается чем-то страшным, даже эротикой не считают. Женщины джинов обычно прикрывают тело газовой тканью, полупрозрачным платком, ножки скрываются шальварами из такого же материала. Многие красотки вместо верхней части одежды используют небольшие чашечки для сосков и только. Зато очень часто скрывают лицо под вуалью. Те взгляды вожделения, которыми их награждают прохожие, являются лучшей наградой соблазнительницам. Причём, если джинны не прочь заняться сексом в ближайшем переулке, то у джинний чаще всего дальше соблазнения не дело заходит.

Мне много нервов стоило приучить Бармину хоть к какому-то грамму приличия.

— И чем я могу тебе помочь? — посмотрел я на собеседницу.

— Сделай амулет со слугой, со швеёй, чтобы тот мне изготовил одежду.

— А к местным портным не пробовала заглянуть?

Та скривилась, словно, одним разом откусила половинку спелого лимона и тщательно прожевала.

— Пробовала. Двоих нашла и двое на меня смотрели, как падре на суккубу, — ответила она. — Все мои рисунки даже в руки брать не стали, сказали, что это мерзость и падение человеческой морали. Так что, господин, сделай мне амулет.

— Это опять искать ингредиенты, — вздохнул я, меньше всего желая браться за это дело. — Время терять, потом искать кладбище, а местные тут к посещению этого места относятся очень строго, могут и до драки довести, если решат, что я занимаюсь противоестественными науками. Тут магам прощают многое, но не всё.

— Я уже всё сделала. Все нужные вещества лежат в твоей лаборатории, и узнала, где можно найти кладбище. Тут много народу погибало, и среди них встречаются мастера своего дела, в том числе и портные.

— Уже? Когда только успела, — удивился я.

Да уж, ведь может, когда захочет. Припекло и нате вам: и сходила по магазинам и лавкам, и расспросила кого-то, купила, что нужно. Неужели, меняется?

— Пока ты носился со своими железками грохочущими неизвестно где. Настоящему магу никакие костыли не нужны! А у тебя твой костыль даже не несёт никаких магических рун, это вообще кошмар и позор для любого Одарённого, даже если это недомаг!

М-дя, фиг там- изменилась. Бармина остаётся самой собой.

— Ладно, — сдался я, — будет тебе амулет со слугой-портным.

Чую, с нашими мелкими сиюминутными желаниями ещё нескоро дело дойдёт до портала.