Демон танцующий

Танец задушевной беседы

— Приплыли зомбики к могилке, — пробормотал я, медленно попятившись назад. Однако дверь за спиной неожиданно громко захлопнулась, подтолкнув меня к столу.

— Прошу вас, сир Хел, присядьте, — насмешливо предложил герцог, указав рукой на кресло. Я, неотрывно поедая господина взглядом, послушно плюхнулся на сиденье.

Герцог Линн выглядел довольно молодо, а я заведомо посчитал его зрелым мужиком лет этак за сорок с хвостиком. Каково же было удивление, когда это оказался парень, едва ли достигший двадцати пяти. И притом вся его аура излучала святость и непогрешимость. Аж блевать захотелось.

Скривившись, я окинул взглядом обстановку. Вполне уютный кабинет: парочка книжных шкафов, большой камин, мягкий диванчик, кресла и красивый письменный стол. Сам хозяин поместья был одет в удобный на вид камзол темно-зеленого цвета, расшитый золотистой вязью на груди и рукавах. Все это удалось отметить мимоходом, ведь герцог являлся моим врагом с того самого момента, как только я шагнул за порог кабинета.

— Итак, мы, наконец, встретились, — с мягкой улыбкой изрек аристократ. Я глубокомысленно хмыкнул. — Признаться, не ожидал, что вы возьмете на себя смелость явиться в столицу сразу же после того, как наделали шуму в Аене.

— Это тот городишко, где меня пытались сжечь? Помню, помню. Неприятные там жили люди, злые. Чуть что не по их — сразу на костер.

Герцог покачал головой.

— Я согласен, что сэр Наалис поступил с вами неразумно. Он обязан был привезти вас в столицу, на суд Конклава, а не пытаться казнить собственноручно. Впрочем, он поплатился за свою ошибку.

— Так вы знали того паладина? — удивился я. Священник-аристократ кивнул.

— Доводилось встречаться на собраниях. Но я никогда не испытывал к нему симпатию, будьте уверены. И уж точно не имею права винить вас в произошедшем. Ваши мотивы можно понять и принять: вы, как и всякое живое существо, несомненно жаждали жить. Любой хищник на пороге смерти обретает ярость, способную сокрушить превосходящего числом врага и спасти свою жизнь.

— Вы считаете меня диким зверем? — рассмеялся я.

— Отчасти. Ваши действия не поддаются логике. Вы идете на поводу инстинктов, желаний и соблазнов. В некотором роде, вы гораздо хуже хищника. Того хотя бы можно понять: он лишь стремится выжить. Чего хотите вы, я сказать не могу.

Он сложил руки на груди и выжидающе поглядел на меня.

— О, рад, что вы спросили. Мне много чего хочется. Теплой ванны, вкусной еды, власти, много золота и еще голову той твари, что выпустила заразу, сделавшую меня таким, — развалившись в кресле, произнес я. Герцог выглядел слегка удивленным. Видимо, не совсем такого он ожидал от меня.

— Это… сложно будет решить, сир Хел.

— Зовите меня Чума, так будет правильнее.

— А, вы ведь некромант, Повелитель Плоти, — в его голосе сквозила насмешка. — Это имя вам действительно очень подходит. Итак, зачем вам нужен создатель скверны?

— Хочу отомстить, а заодно и поинтересоваться, как докатился до жизни такой. Вы наверняка уже поняли, что я не похож на других немертвых?

Он кивнул.

— Это все не моя вина. Я лишь оказался в ненужное время в ненужном месте, где и был атакован зараженной женщиной. Очнувшись в сарае у охотника, я убил его, потому что болезнь, проявившаяся прежде, преобразилась в этакое безумие, периодически заставлявшее меня делать ужасные вещи. С помощью охотницы Наи мне удалось сдержать это внутри, но оно вырвался на свободу в том городке. Последствия вы знаете.

Герцог некоторое время молчал. Затем задумчиво постучал кончиками пальцев по столу.

— Что же потом стало с безумием? И Наей?

— Темная суть каким-то образом защитила меня, одарив силой и слившись со мной в единое целое. Ну а Ная была убита змееклювами еще раньше, — даже сейчас мне непросто произносить ее имя. Обезглавленное тело девушки до сих пор перед глазами.

— Занятная история, сир Чума.

— Я не рыцарь.

— Конечно. Но сир — это титул мага, не воина. А вы первоклассный темный маг, насколько я могу судить. Причем весьма талантливый, если, не обучаясь искусству сумели достичь подобного уровня.

Мне показалось, или в его голосе действительно была легкая зависть?

— Возможно. Но эта магия пованивает мерзостью и гнилью, — поморщился я. — Будь у меня выбор, я предпочел бы стать воином.

— Никогда не знаешь, какой путь изберет для человека судьба. Лишь богам ведомо, что является подходящим для вас, сир Чума, — глаза, полные непреклонной решимости, впились в меня.

— Что вы со мной сделаете? — полюбопытствовал я, не слишком впечатленный мимикой герцога.

Он пожал плечами.

— Убивать вас не в моих интересах. Признаться, не будь я верным слугой своих богов, то решил бы подружиться с вами, чисто из интереса: получится ли у вас найти источник скверны и уничтожить, или нет.

— Не думаю, что вам простят подобное.

— Я уже несколько лет, как оставил службу вере. Я стоял на страже догматов несколько веков. Это, знаете ли, ужасно утомляет. Нашим старикам давно пора встряхнуться, начать действовать, ощутить страх тех, кто живет на востоке. Мне кажется, вы вполне способны донести до них это чувство.

— Более чем, старик, — ухмыльнулся я. Пусть он и выглядит как пацан, но герцогу очень много лет. Всегда было интересно, как они это делают?

— Вот и славно. Правда есть одна маленькая проблемка: я не могу позволить тебе разгуливать по городу. Старики не простят такого своеволия. Я обязан наложить печать.

— У меня уже есть одна, старик, — буркнул я, снимая рубаху. Черные цепи, накрепко охватившие мое тело, проявились и налились тьмой под ясным взглядом бывшего священника.

Герцог с минуту внимательно наблюдал за печатью, а затем хмуро кивнул.

— Это действительно сильнейшая защита. Тот, кто ее наложил, мне хорошо знаком, и мои умения даже близко не стояли рядом с его. Как ты ухитрился повстречать Низвергнутого?

— Кого? — не понял я. — А, вы про Дырявого Стража! Я поднял его как обычного мертвяка. Представьте, каково было мое удивление, когда он начал мысленно разговаривать со мной. Якобы от имени богов.

Герцог выглядел несколько ошеломленным. Тряхнув головой, он задумчиво почесал подбородок и откинулся на спинку кресла.

— Отчасти это так. Немногие помнят его настоящее имя. Когда-то он был паладином, стоявшим на страже веры. Верным слугой Девятерых. Его дух был столь силен, что враги боялись даже имени рыцаря.

— Это все очень поэтично, — перебил его я. — Но что же с ним стало?

— Слушай молча! — прикрикнул герцог, раздраженный моей грубостью. — Паладин полюбил невесту тогдашнего короля, а юная красавица полюбила его. Это и стало роковой ошибкой. Ослепленные страстью, эти двое уединились ночью перед свадьбой для любви, за чем и были замечены бдительной служанкой. Короля оповестили, и наутро паладина казнили.

— И все? — разочарованно протянул я. — Никаких проклятий перед смертью и тому подобного? Скукота!

— Может, заткнешься уже? — прошипел герцог. — Дослушай до конца! Невеста короля, обезумевшая от горя, бросилась на палача и перерезала ему глотку. Ее попытались схватить, но женщина оказалась могущественной колдуньей, чей дар раскрылся как раз благодаря вспыхнувшей ненависти. Ведьма принесла в жертву всех, кто собрался на казни, а их было немало: король, некоторые епископы, советники, аристократы и множество обычных горожан. Кровь реками заливала помост, улицу и даже небо затянули багровые тучи. Принеся в жертву тысячи разумных, колдунья воскресила паладина, но он уже не был прежним. Смерть исказила некогда благородного рыцаря, превратив в чудовищного монстра, чья ненависть к людям стала поистине безграничной. Вступив в союз с ведьмой, Темный столетиями наводил ужас на города и веси по всему материку. Однако он был убит во время великого сражения между армией мертвых и Аонором. Благословенный богами паладин пронзил освященным клинком гнилое сердце Темного. В тот день победителей не было, ибо обе армии оказались истреблены начисто. Однако, боги улыбались, наблюдая кровавую жатву. Им понравилась ненависть Темного и они призвали его к себе в качестве бессмертного воителя. Но Темный не желал служить им вечно. Он сам захотел стать одним из Девятерых. Не знаю, как, но ему удалось убить бога смерти и занять его место. В ответ на это, восемь оставшихся богов объединились и провели сложный ритуал, навеки изгнав Темного с его трона в мир людей и запечатав его силы в небесном чертоге. С тех пор Низвергнутый бродит по миру в облике души, изредка вселяясь в отчаявшихся или пустых.

— Забавная история, — пробормотал я, подавленный эпичным рассказом. Значит, мой молчаливый приятель один из богов? Весело. И он явно жаждет отомстить им, прикидываясь наблюдателем и слугой. Пытается вознести меня на вершину, чтобы моими собственными руками прикончить врагов. Хитрый план. Вот только он успешно провалился, ведь исполнитель в моем лице осведомлен о нем. Чертов Дырявый Страж, обманул меня, как ребенка!

— Это было дикое и жестокое время. И я не знаю, чего хочет Низвергнутый теперь, — герцог, казалось, растратил всю энергию и выглядел уставшим.

— Я знаю. Но сейчас это все не важно. До осуществления его плана далеко, а мы с вами сейчас сидим здесь. Теперь, услышав о происхождении моего приятеля, я нахожусь в смятении. Может ли быть так, что именно он — причина заразы, охватившей восток королевства?

— Силы Низвергнутого все еще запечатаны на небесах, — напомнил Линн. — И, кажется, я начинаю понимать его намерения. Он хочет убить богов и вернуть себе былую мощь, верно?

— Возможно.

Герцог мрачно выругался.

— Я понимаю твою решимость и ненависть к этому миру, Чума. Но не позволяй Низвергнутому направлять твой гнев. Это существо опасно. Если ты вновь возвысишь его, наш мир падет.

— Это уж точно. А мы, вопя от ужаса и дрыгая ногами, полетим следом, — невесело пошутил я. Мысли в голове ворочались, будто тяжелые глыбы. Все, что узнал до этого, теперь раскрывалось в новом свете. Мои принципы давно сдохли, а цели теперь предстояло менять, слегка переделывать. Если я действительно умер в той реальности, этот мир — мой единственный шанс насладиться жизнью. Жалко будет откинуться, не добившись чего-то по-настоящему важного. Ну а на пути стоит мертвяк с дырой в груди, обладающий невероятной силой, даже невзирая на то, что его истинная мощь находится на небесном троне.

— Что ты решил? — герцог Линн внимательно наблюдал за мной, а дрожащие руки выдавали волнение. Я более чем уверен, что проиграю этому старику в открытом бою, но разве мне следует драться честно? Да и он уже давно мог прикончить меня — как только увидел. Но пригласил, рассказал, и теперь ждет решения. Как будто мой выбор что-то изменит. Я ведь все еще слаб и до уровня Низвергнутого мне как до небес колбаской.

— Моя помощь вряд ли окажется для Конклава существенной, — произнес я. — Однако они знают обо мне, и не позволят так просто разгуливать по городу и по этой земле. Нам нужно как-то склонить их на свою сторону, рассказать об угрозе Низвергнутого. Вы можете это сделать?

— Могу, — кивнул аристократ. — Но зачем это мне? Сунься Темный сюда — епископы раздавят его.

— Я ведь уже говорил, что мы с этим ублюдком приятели? Он тренировал меня, давал советы. Уверен, стоит позвать — и наш общий знакомый придет. И тогда вам всем наступит трындец.

Это был блеф, и он прекрасно все понимал. Однако Дырявый Страж действительно мог находиться неподалеку, учитывая его гигантский опыт и могущество, даже с запечатанными силами.

Серьезно, как эта тварь с крохами возможностей умудряется быть в сотни раз сильнее меня? Где справедливость?

— Это весомый аргумент, — протянул герцог. — Я постараюсь поговорить с Конклавом, но будь готов к неприятностям. Без крови нам не обойтись.

— Это прекрасно, — улыбнулся я. — Я ведь уже говорил, что плоть и души — моя пища?

Линн хмыкнул.

— Чувствую, стоило прикончить тебя раньше, пока была возможность.

— А почему не сейчас?

— Ты готов к моим действиям. Я же не знаю, чего от тебя ожидать. К тому же, одно твое касание — и я труп. Лишь прямое благословение богини может исцелить от заражения.

— Вот как? Не знал.

— Будь иначе, мертвецы не разгуливали бы по восточным дорогам королевства. После той древней войны мы все еще не встали с колен, Чума. Мертвые бродят среди живых, гниль и зараза властвует в мелких деревнях, а кучка святош, могущих это изменить, соревнуется с королем в количестве выпитого вина и даже не пытается помочь. Им надоели скучные мирские дела, а Его Величество и вовсе отдалился от управления страной, позволив советникам грызть мошну.

— Весело тут у вас, я погляжу.

— Это лишь начало конца. Поэтому нам нужны изменения. Любые. Но нет никого, кто посмел бы взять на себя ответственность. Даже я боюсь, ведь мне есть, кого терять.

— В отличие от меня, — прохрипел я. Внезапный спазм схватил горло. Сердце бешено забилось, боль отозвалась в груди. Проклятье, никогда не был сентиментальным, да и кучу народу прикончил, казалось бы, должен стать беспощадным и равнодушным. Но порой так хочется, чтобы хоть кто-то понял меня, кроме покойной Наи…

Силой воли загнав глупые мысли в подкорку, поднял взгляд на герцога.

— Что ж, полагаю, дальнейшие действия за вами, господин Линн.

— Так и есть. Завтра же я отправлюсь в Собор, дабы поговорить с епископами.

— Отец Галл. У меня есть письма к нему от Наи, — вспомнил я. Герцог присвистнул.

— Надо же. Это хорошая новость! Епископ Галл входит в совет, так что его поддержка нам необходима. Могу я позаимствовать эти письма?

— Конечно. Мне они без надобности. Я собирался встретиться с епископом, еще будучи зараженным. Мы думали, что он сможет очистить меня от скверны, но в итоге обернулось иначе.

— На все воля Девятерых, — глубокомысленно изрек бывший епископ. Я кивнул.

— Что ж, мне пора. Ночка выдалась непростой, знаете ли.

Я поднялся и направился к двери.

— Сир Чума! — окликнул герцог. Я обернулся. На лице Линна блуждала веселая улыбка. — В следующий раз постарайтесь ужинать ворами и насильниками, а не моими служанками.

— Непременно, господин Линн, — заверил его, скрестив пальцы на ногах. Кто знает, вдруг сегодняшний лунатизм повторится, и тогда можно будет отмазаться, сославшись на волю богов.

Покинув кабинет герцога, перевел дух. Разговор выдался довольно долгим, напряженным и крайне информативным. Рассказ о Низвергнутом привел мысли в порядок, заставил обдумать все заново. И теперь избранная позиция казалась единственно верной.

Я помогу Конклаву сразить Низвергнутого, даже сам нанесу решающий удар, лишь бы очистить эти земли от скверны. Не хочу, чтобы другие испытали то же, что и я.

Почесав затылок, вздохнул. Нет, с моими нынешними навыками это невозможно. Нужно стать намного сильнее, если и впрямь хочу потягаться с бывшим божеством. Но такими темпами это случится очень нескоро.

Время клонилось к обеду и, вытребовав «по приказу герцога» комплект новой брони, состоящий из поддоспешника, кольчуги, плотных штанов и запасных сапог, я быстро переоделся и направился в общий зал.

Шон уже был здесь, уплетая за обе щеки жаркое. Завидев меня, он обрадованно замахал рукой. Устроившись напротив рыжего гвардейца, я поинтересовался:

— Что нового?

— Представляешь, через три дня назначен королевский турнир! Будут даже рыцари из других стран! Это просто невероятно, Хел!

— Ну турнир, и турнир. Нам-то какое дело? — не разделил я его энтузиазма.

— Да как ты не понимаешь, дубина! — чуть было не взорвался приятель. — По правилам турнира, каждый из Домов обязан выставить для участия до четырех бойцов. Только лучшие отправятся на королевский турнир! Это шанс для нас!

— Да мне как-то срать, если честно, — признался, впиваясь зубами в сочное мясо. Шон от возмущения даже рот раскрыл.

— Ты точно дурак, — внезапно спокойно произнес он. — Для безродных вроде нас с тобой, это действительно шанс обрести признание и получить награду из рук самого короля.

— Может быть, — не стал спорить я, доедая мясо и переключаясь на салатик. — А какой приз?

— Оружие из личного арсенала короля! — воскликнул Шон. — Только представь, что там хранится. Наверняка даже что-то из древних клинков найдется.

— Из древних? — насторожился я. — Древние, это хорошо…

— После обеда на заднем дворе состоятся состязания, по итогам которых сэр Дарн отберет троих бойцов.

— А четвертый?

— Четвертым будет он сам, — Шон бросил на меня удивленный взгляд.

— Не поздновато ли для старика? — рассмеялся я. Рыжий воин аж запыхтел от злости.

— Сэр Дарн один из величайших воинов королевства! Сразиться с ним бок о бок — это честь.

— Еще несколько недель — и я побью его, — отмахнулся, откладывая в сторону тарелку и удовлетворенно вздыхая. Шон лишь сокрушенно покачал головой.

Закончив трапезу, я, старательно избегая внимания Вайи, прошмыгнул по коридору к черному входу.

На заднем дворе уже собралось изрядное количество гвардейцев. Я насчитал порядка тридцати человек, и бойцы продолжали прибывать. Сэр Дарн стоял в центре площадки, опершись о воткнутый в землю меч. Его взгляд пробежал по рядам собравшихся, а голос звучал довольно уверенно:

— Вы все достойны сражаться на королевской арене. Но лишь лучшие из вас смогут ступить на нее. Я назначу каждому противника, а затем победители будут биться друг с другом. В конце останется только трое.

Я демонстративно сложил руки на груди и хмыкнул. В наступившей после слов рыцаря тишине мой хмык прозвучал очень громко и сразу же привлек внимание. Десятки глаз уставились на меня, в том числе и сэр Дарн. На лице старика промелькнуло довольное выражение, а затем он громко сказал:

— Итак, первым будет драться наш новичок против…Шона.

Вот тебе раз. Я бросил косой взгляд на рыжего гвардейца, поймав в ответ точно такой же.

— Сдерживаться не буду, — буркнул приятель, все еще злясь на мои слова.

— Само собой.

Взяв у старика мечи, мы встали друг против друга. Брони на нас не было, лишь штаны и рубахи. Сэр Дарн приказал занять позиции, а затем объяснил правила:

— Бой продолжается до тех пор, пока один из вас не упадет на землю. Падение засчитывается как проигрыш. Все ясно?

Мы лишь молча кивнули. Кровь кипела в венах, требовала серьезной драки.

Старик отрывисто крикнул, и мы схлестнулись.

Наши мечи со звоном столкнулись, разошлись в стороны, лица оказались напротив. Я поймал горящий азартом взгляд Шона и криво усмехнулся.

Удар левой рукой в зубы заставил приятеля ошеломленно отшатнуться. А затем мой клинок описал дугу и прочертил длинную борозду на груди противника.

Шон быстро оправился от потрясения и бросился в атаку. Его удары были мощными, а сам он являлся более опытным фехтовальщиком, чем я. Поэтому в какой-то момент я ощутил, что сдаю назад. Шон улыбнулся, предчувствуя победу. И тогда мой меч опустился вниз. Клинок рыжего ударил в пустоту, по касательной задев мое плечо, а я уже атаковал снизу, плашмя под колено. Нога Шона подкосилась, кулаком врезал ему в челюсть, заставив рухнуть на землю. Победа.

— Это было довольно грязно, — неодобрительно покачал головой подошедший сэр Дарн.

— Зато я победил, — насмешливо отозвался я. Он, поморщившись, кивнул. Я помог Шону подняться и отошел в сторону, освободив место для следующих бойцов.

Оставшиеся два боя удалось выиграть с трудом. Подсохшая было рана внезапно вновь открылась во время последнего поединка, чем не преминул воспользоваться мой противник, ударив в больное место. Я взбесился и так врезал в ответ гардой меча, что парень потерял сознание от боли. Полагаю, следующие несколько дней он будет страдать мигренью.

По итогам состязаний вышло так, что я и еще двое незнакомых парней будем драться на турнире. Сэр Дарн приказал явиться к нему на рассвете, а затем разогнал собравшихся.

С трудом переставляя ноги, я плелся ужинать, разбитый, но довольный. Сам не знаю зачем, но мне нужно было попасть на арену и заполучить королевский приз. То ли жадность взыграла, то ли чутье. Привлечь внимание короля — неплохой шанс для гуля получить покровителя.

Еле-еле слопав две порции мясного рагу, попытался было скрыться в казарме, но оказался перехвачен бдительной Вайей. Уже затаскиваемый в каморку, заметил неподалеку злорадствующее лицо Шона. Понятно теперь, кто меня сдал. Ну, скотина, я тебе еще припомню!