Демон танцующий

Танец красивой игрушки

Сознание возвращалось толчками, неохотно, медленно, словно издалека. В уши вклинился треск веток в костре, тихий шелест листьев на деревьях, запах жареного мяса — и ночная свежесть. Открыв глаз, в первый момент недоуменно завис, пытаясь понять, почему сплошная чернота кругом, потом дошло — Анна лишила меня правого зрительного органа. Но левый еще при мне. Им и воспользуюсь, пожалуй, а то как-то подозрительно спокойно все. Неспроста.

Над головой, сквозь кроны деревьев, виднелись россыпи звезд, щедрой рукой брошенных на небесном полотне.

— Очнулся? — голос некроманта по-прежнему лучился весельем. — Это хорошо, я уже заскучал. Долго же ты дрых, лорд Хел.

В его устах мое имя прозвучало несколько издевательски, но не стал заострять внимание. Усевшись, нащупал рядом ствол дерева, прислонился к нему. Уставился на Вальдека единственным глазом.

— Как тебе новое украшение? — ухмыльнулся генерал Низвергнутого. Рука машинально потянулась к шее, нащупала металлический ошейник, плотным кольцом сдавливающий кожу. Неприятная побрякушка. И непростая, магией веет от нее…скверной.

— Может, махнемся? — предложил Вальдеку. Парень сидел на стволе поваленной березы, в правой руке крепко держал кроличью ножку, рядом с «сиденьем» — посох из темного дерева. — Я тебе это, а ты мне посох.

— Экий хитрец, — восхитился некромант. — А как же мое право господина приказать все, что вздумается? Ты теперь мой раб и персональная игрушка, привыкай.

— С какой-такой радости?

— Я ведь уже говорил, — скривился Вальдек. — Хочу позабавиться, и в процессе немножко повысить твою выживаемость. А то не дело тушке, избранной Низвергнутым в богоборцы, быть такой слабой.

— Ну, Анну-то я победил, — напомнил, хотя внутренне прекрасно осознавал, что схватка вышла не слишком показательной, еще бы чуть-чуть — и демоница раздавила меня, как жучка.

— Кое-как, — сплюнул парень, хихикнув. — Нет, дружочек, нам таких побед не надо. Пойдем на север, вот, где вдоволь всякого сильного зверья. И потренируешься, и окрепнешь.

— А потом сниму эту хрень и тебя размажу тонким слоем, — с улыбкой поведал я. Вальдек расхохотался.

— Смешно, но храбро, не поспоришь. Только вот храбрецы, в большинстве своем, такие дураки, между нами говоря. Порой лучше побыть трусом, но остаться в живых, чем выступить вперед, и бесславно подохнуть. Ты запоминай, хорошая же цитата, жаль, если пропадет.

Я фыркнул. Занятный парнишка. За словом в карман не полезет, и чувство юмора у него интересное. Напоминает кого-то, но кого именно…хм, да неважно.

— Выходит, тебя послал Низвергнутый?

— Скорее, я сам пришел, — Вальдек дожевал мясо и выкинул косточку через плечо. В той стороне что-то довольно заурчало. Не иначе — какая-нибудь тварь, ручная зверюшка некроманта. — Услышал о новом избраннике владыки, и решил глянуть, что это за существо такое. Но, к сожалению, задержался в городишке неподалеку, очень уж там девушки аппетитные были.

— Так это про тебя говорила Чия, — я цокнул языком. Чия…интересно, как она там? Хочется верить, что выжила, как ни крути — не будь я столь нерешительным, епископ не попала бы под ментальную раздачу пряников.

А вообще, вся эта ситуация действительно забавная. Учитывая, что Вальдек, похоже, не собирается меня убивать, исходя из его слов. Скорее — наоборот, отсыплет ништяков. А мы разве против?

— Может быть, — пожал плечами некромант. — Эх, жаль, не довелось с ней пообщаться поближе — аппетитная бабенка. Пришлось драпать со всех ног, пока не прискакали остальные члены Совета — драки со всеми я не вытянул бы.

— А кто тут хвастался, что самый-самый из некромантов?

— Так и есть, — кивнул Вальдек. — По части опыта и знаний. Но вот совокупная мощь епископов Конклава даже для меня может создать определенные проблемы. А я не люблю проблемы.

Как-будто кто-то любит.

Судя по всему, ошейник снять не выйдет, паренек очень шустрый и прохаванный тип — наверняка предусмотрел все возможные варианты побега с моим участием. Тогда остается что? Правильно — сидеть тише воды, ниже травы, и не пованивать, авось — что-то да образуется.

— Что, говоришь, на севере?

Вальдек хмыкнул.

— Много чего. Племена разрозненные, несколько городов небольших, крепость Рейвенрок, опять же — и километры заснеженного пространства.

— И чем оно для нас интересно? Задницу морозить — повышать сопротивление холоду?

Некромант вздохнул и покачал головой.

— Ну, голову ты уже отморозил давно, так что страдать особо нечему. А по северу — там встречаются любопытные зверюшки, помощнее каких-нибудь змееклювов и им подобных. Сражение с такими тварями не повредит твоему развитию, даже наоборот.

— А нафига мне ты? Можно было весточку прислать, дескать, иди на север, там можно поохотиться, — фыркнул я.

— Можно было. Но один ты там сдохнешь, и очень быстро. Особенно в регионе Ледяной Пустоши. А со мной и моими игрушками — есть шанс выжить. Но не обольщайся, я не стану тебе как-то помогать.

— Да больно надо, — надулся я. Затем кое-что вспомнил. — Кстати, видел моих троллей?

— Еще бы, — ухмыльнулся Вальдек. — Забавные ребята, жалко было их уничтожать. Неплохая работа, хоть и лишенная изящества.

— Так я же самоучка, хоть бы одна скотина подсказала, как правильно.

— У тебя есть некоторые задатки, — вынужден был признать некромант. — Но до подлинного искусства ой как далеко.

— Знаешь, я не стремился к прекрасному, пытаясь выжить. Тут у вас вообще все какие-то недружелюбные, злые. И помогать не хотят, — я расстроенно сплюнул на траву.

Некромант издал тихий смешок.

— Разве в твоем мире не так? Или там любой встречный готов с радостью поделиться всем, что имеет? Расстаться с деньгами, помочь устроиться в жизни и все такое. Если у вас так, я готов склонить голову перед величием того мира.

Я заскрипел зубами, на что Вальдек ухмыльнулся еще шире.

— Вот видишь. Нигде, ни в одном из миров, ты не встретишь абсолютной справедливости, торжествующее добро и полное отсутствие зла. Да и можно ли считать, что есть только черное и белое?

— Философ, так тебя, — буркнул я. Некромант развел руками.

— Ты ведь прекрасно понимаешь, что я прав, Чума. Любое зло, как и добро — относительно. И там, и там есть хорошие и плохие, зависит от позиции человека. Вот я, к примеру, добрячок. Люблю выращивать цветочки и помогать детям. Но при этом граждане Аонора и члены Конклава люто меня ненавидят и стремятся уконтрапупить, да. Разве это правильно?

— Мне давно плевать на правильность и справедливость, — я взглянул некроманту в глаза. — Я не ангел, и никогда им не был. А этот мир вытащил наружу все мерзкое, что таилось в глубинах моей души, сделал меня другим. И прежним уже не стать. Да и не больно-то хочется.

Вальдек перестал улыбаться, отвел взгляд в сторону. Похоже, вспомнил что-то важное для себя. А может, просто надоело разговаривать со мной.

— Где ты учился некромантии? — решил я задать интересующий вопрос.

Парень тряхнул густой копной волос, шмыгнул носом и взял в руки посох, задумчиво повертел, отложил в сторону.

— Давно это было, лет так под тысячу назад. Я родился в горной деревушке, на северо-востоке королевства Ру. Жили мы не богато, но и не бедно — еды хватало. Любящие родители, трое братьев и маленькая сестричка, чего еще надо для счастья? Судьба распорядилась по-своему. Когда мне исполнилось десять, на деревню напали лесные твари, полудохлые, больные, донельзя голодные. Пришли с темнотой, особей двадцать, если не больше, с голодухи вломились в дома, невзирая на засовы и двери — порвали всех. Меня отец успел выбросить в окно, наша хата была с краю, у леса, там еще, помнится, вела тропинка, вдоль опушки вниз — к оврагу, за которым начиналось скалистое ущелье. Туда я и направился. Забился в самый темный угол и, дрожа от ужаса, просидел до рассвета, после чего, озябший и простывший, пошел куда глаза глядят. Ноги сами вынесли меня обратно к деревне. Там царил ад: трупы валялись повсюду, обгрызенные, уродливые, кровь пропитала снег, и не было ни одного выжившего. Кроме меня. Я стоял, глотая слезы, глядел в сторону своей хаты, но не мог решиться шагнуть вперед, увидеть тела близких. Если от них что-либо осталось. И тогда пришел Он. Положил руку мне на плечо и сказал: «Идем отсюда, парень. Здесь больше нет места ни живым, ни мертвым». После чего увел меня прочь.

Вальдек замолк, разглядывая пляшущие языки пламени и невесело усмехаясь.

— Это был твой наставник?

Некромант кивнул.

— Да. Он научил меня многому, но далеко не всему. Старик скончался от воспаления легких на двухсот четвертом году жизни. И дальше я пошел по этому пути один.

— Я удивлен, — заметил, поглядывая на Вальдека полузакрытым глазом.

— Чем именно?

— Тем, что ты решил рассказать мне свою историю. Не думал, что для тебя привычно кому-то доверять.

— Ты еще многого обо мне не знаешь, Хел, — хмыкнул Вальдек. — Поверь, мы похожи гораздо сильнее, чем ты можешь представить.

— Поверю на слово, — пожал я плечами. — Так что, поспим немного?

— Не время, — покачал головой некромант. — Идем, пора немного познакомить тебя с моими методами.

Он поднялся, затушил костер и закинул на плечо дорожную суму. Я с тяжким вздохом встал, похрустел затекшей спиной и зашагал за Вальдеком, удивляясь тому, как свободно парень подставил спину. Настолько верит своему ошейнику? А что, если плетение, связывающее нас, несовершенно? Взять бы в руку Клинок Крови, скользнуть немного вперед, и резким движением вонзить снизу-вверх. Он умрет быстро, почти безболезненно.

— Попробуй, — с тихим смешком предложил некромант. — Будет весело, обещаю.

Я скрипнул зубами и постарался прогнать поганые мыслишки. Наше время еще придет, Чума, поверь мне. Но сначала немного воспользуемся помощью опытного товарища. Из всего нужно уметь извлекать выгоду, даже из таких, на первый взгляд, безвыходных ситуаций.

Мы шагали мимо деревьев, луна, зараза, спряталась за тучками и видимость оказалась крайне ограничена. То и дело уклоняясь от сосновых ветвей, я злобно ругался сквозь зубы, а Вальдек, как ни странно, хранил молчание и спокойствие.

Вот деревья расступились, и мы вышли на опушку, одновременно являющуюся, похоже, небольшим холмиком, с которого просматривалась небольшая деревушка неподалеку. Десяток хат, все чинно-мирно, подробностей не разглядеть из-за плохой видимости.

— Зачем мы здесь?

Вальдек скинул суму на землю, порылся внутри, достал небольшой кожаный мешок-бурдюк, литров на пять-семь. Протянул мне.

— Наполни его кровью.

Я рефлекторно схватил мешок, и только потом задумался.

— Для чего? И чьей?

— Человеческой, — ухмыльнулся некромант. — А зачем…не твое пока дело. Узнаешь позже.

— Видишь ли, Вальдек, я не сторонник бессмысленных и жестоких убийств, все, совершенные мной прежде — результат адаптации психики к этому миру, теперь же я осознал себя, и не хочу повторять прошлые ошибки.

Вместо ответа парень громко похлопал в ладоши.

— Молодец, хорошо сказал. Но, знаешь, мне как-то плевать, что ты там думаешь и хочешь. Ты мой раб, игрушка, у тебя нет своей воли, так что будь добр, исполняй приказ.

Незримая ладонь стиснула шею и виски, посылая волны боли с головы до пят, иголками закололо в глазу, спина покрылась испариной. Меня жутко скрючило, бросило на землю, пригибая к траве. Попытки поднять голову не увенчались успехом, давление лишь усилилось, не позволяя даже вдохнуть.

Тут я реально испугался, что подохну — глупо и смешно. А виновник будет стоять, улыбаясь, как ни в чем не бывало, и насрать ему, кто я есть, кем был, и на все мои хотелки и принципы.

— У-ублюдок, — прохрипел сквозь плотно сжатые зубы.

— Что ж, я хотел по-хорошему, но ты не оставил мне выбора, малыш, — негромко сказал Вальдек. Он щелкнул пальцами, и тотчас со стороны деревушки раздались исполненные боли крики. Человек не может так кричать. В здравом уме точно. Что он натворил?

— Ч-что ты сделал?

— Всего лишь наслал на них безобидное проклятие, сводящее с ума, — хихикнул некромант. — А теперь — удачи!

Пинок в бок, и меня подбрасывает в воздух, на полной скорости качусь с холма, считая телом все кочки и кустарники. Рухнув на землю, с трудом сделал первый вдох, ощущая боль каждой клеточкой.

Крики становились все ближе, словно люди, их издающие, двигались в мою сторону.

Поднявшись на ноги, взглянул вперед.

— Твою мать…

Они действительно мчались ко мне — с выпученными глазами, перекошенными вздувшимися лицами, изборожденными синими венами, похожие на зомби, нежели на людей.

— Вальдек, ты гребаный урод! — прорычал, готовясь защищаться. Первые несколько одержимых врезались в меня всем весом, заставив отлететь назад, вписавшись в куст чего-то колючего.

Нехило у них силушки прибавилось от проклятия. Это насколько же крут некромант, раз может провернуть подобный трюк на расстоянии и стоять, как ни в чем не бывало? Мда, похоже, справиться с первым генералом Низвергнутого будет очень и очень непросто. Далеко мне до его уровня.

— Аррр! — болезненные вопли саданули по нервам, «зомби» стало больше, они бросились одновременно с разных сторон, норовя расцарапать, укусить и всячески причинить боль.

Я как мог, пытался защититься, не атакуя в ответ — это все еще люди, павшие жертвой некроманта. Может, есть способ их спасти?

«Бесполезно, Хел! Они уже мертвы», — раздался в голове голос Вальдека. — «Проклятие действует мгновенно, выжигая сознание и превращая человека в это жалкое подобие жизни. Так что — дерзай. Убей их всех, и не забудь набрать крови!»

Меня скрутила новая волна боли, пригнула к земле, а затем незримый кукловод словно перехватил управление, принявшись моими руками разрывать несчастных в клочья. Мужчины, женщины, старики, подростки и дети — все такие разные, спавшие спокойно в своих кроватях, всего лишь одним лишь движением руки Вальдека превратились в это. Насколько бы я ни был безумен, даже мне подобное событие не доставляло удовольствия.

— Больная тварь… — хриплый шепот с трудом слетел с губ, а тело продолжало ломать кости, рвать сухожилия, кусать, царапать и размазывать по земле. Я ощутил, как по щекам стекают слезы, на душе появилась сосущая пустота, которую ничем теперь не заполнить, не вернуть утраченное.

Я окончательно перестал быть человеком, впервые с момента попадания в этот мир убивая толпу людей — осознанно. И кто же ты теперь, Чума? Гуль? Убийца? Душегуб?

Нет. Демон. Стремящийся выжить, но сломавшийся, превратившийся в игрушку колдуна, неспособную действовать по своей воле.

Какая ирония.

Чуть позже, сцеживая кровь в кожаный мешок, я пытался понять, как действовать дальше. Дороги назад нет. После такой бойни Конклав не станет цацкаться и, даже с учетом прошлых заслуг, меня казнят. И будут правы.

Выходит, возвращаться в столицу нельзя. Да и кто мне позволит? Сначала нужно разобраться с Вальдеком. Некромант силен, никто не спорит, но разве существует кто-то непобедимый?

Нет.

На любого силача найдется другой силач, еще круче и выносливее. Значит, выполняем все, что пожелает этот ублюдок, а затем, улучив момент, нападем и разорвем на части.

Ненависть клокотала внутри, требовала выхода, но я все же сумел подавить ее, спрятать поглубже, до поры до времени. Рано. Слишком рано.

Но ничего, я умею выжидать, и терпеть — тоже. Генерал Низвергнутого еще пожалеет о том, что связался с Чумой.

— Можешь же, когда надо, — со смешком заметил Вальдек, останавливаясь рядом. — Хороший песик. Ав-ав!

Я так стиснул зубы, что во рту скопилась кровь, а глаза застлала кровавая пелена.

— Ну, будет тебе, — примирительно выставил руки некромант. — Первый раз, что ли? Ты уже убивал кучи людишек, и не испытывал каких-либо угрызений совести, не так?

— Там я был в ярости, и не контролировал себя.

— Разница невелика, — отмахнулся Вальдек. — Скоро привыкнешь. Путь на север неблизкий, надо же как-то развлекаться в дороге?

— Сука, — прошептал, сплевывая кровь. — Однажды я заставлю тебя ощутить страх.

Набычившись, уставился в глаза некроманта. Парень рассмеялся.

— Боюсь, боюсь. Какой ты, однако, грозный в гневе! Гляди, чтобы сам не сломался.

— Не сломаюсь.

Развернувшись, я зашагал на север, не оглядываясь на Вальдека. Чуть погодя сзади послышались мягкие шаги колдуна.

— Скоро ты поймешь мою позицию, и, поверь, отринешь прошлые принципы. Не бывает мира без кровопролития.

— Низвергнутому не нужен мир, он хочет ввергнуть все в пучину войны.

— Ошибаешься. Кому захочется править на руинах? Все эти набеги темных и прочее — лишь акция устрашения. Мы завершим все одним мощным ударом, уничтожим Конклав, и тогда остальные сами встанут пред нами на колени, — убежденно выпалил Вальдек.

— Думай, что хочешь. Но реки крови рано или поздно накроют с головой вас самих. И тогда вы осознаете ошибку. Правда, исправить ничего уже не получится, — пробормотал, глядя лишь перед собой. От сердца во все стороны разливался приятный мертвенный холод и, чтобы хоть немного отвлечься от разъедающей нутро ненависти, махнул рукой, вызывая интерфейс.

Похоже, убийство Анны принесло дополнительные уровни и повышение характеристик. Если хочу однажды уничтожить Вальдека, придется работать еще усерднее, одной силой воли некроманта не победить.

Что странно — почему он не воспользовался моими умениями, чтобы одолеть селян? К примеру, Ледяным рассветом? Не может видеть мои способности? Или решил проверить на прочность именно в физическом плане?

Кто его поймет, психа.

Если и была надежда, что Чия выживет и отправит подмогу нам вслед, то сегодня она окончательно исчезла. Увидев сотворенное моими руками, члены Конклава не станут даже думать о возможности спасти тварь, способную на такое.

Обидно. Я столько сил вложил в предприятие, предназначенное убить Низвергнутого, и все пошло по звезде. Из-за двух генералов.

И все-таки, откуда у них такая мощь? Не верю, что Совет не может отслеживать столь сильную ауру, как у Анны, к примеру. Они наверняка знали, кем являлась герцогиня, но не предприняли ничего. Как это понимать? Просчет? Или намеренная ловушка? Но для кого — для меня, или для сторонников Темного?

Что толку гадать, строя воздушные замки. Будущее покажет, кто прав, а кто ошибается. Пока я могу лишь идти вперед, выполняя приказы древнего некроманта, надеясь постепенно достичь его уровня и вцепиться в глотку.

А уж там и до его хозяина рукой подать.