Демон танцующий

Танец священного пламени

Видимо, злодейка-судьба и впрямь невзлюбила сей дивный мир, потому как вскоре мне представился шанс опробовать обретенную силу.

Двигаясь по полям, я то и дело замечал резкие изменения в психике. То на душе умиротворение и чуть ли не любовь ко всему окружающему, а то вдруг резко накрывает жаждой крови, до боли в мышцах, до судорог и зубовного скрежета.

Что уж говорить про мысли. Они абсолютно хаотично перескакивали с одного на другое.

Полагаю, все дело в посттравматическом расстройстве, которое, под влиянием заразы и происходящего, преобразилось в жажду крови и некоторое безумие. Иначе каким образом появились такие внезапные и неприятные отклонения? Нужно как-то решать вопрос с головой, недолго с катушек слететь.

У подножия гор расположился городок. Небольшой, с нашими ни в какое сравнение, но явно отличается от той деревушки. Дома крепче, стены вокруг высотой в два человеческих роста — все как полагается. Одна единственная дозорная вышка оккупировалась часовым, который зорко наблюдал за долиной.

Притаившись в кустах, я пытался понять, как попасть в город. Постучать, авось сами пустят? Не вариант. Если у них есть священники, то меня мигом раскусят и начнут обряд аутодафе. А помирать раньше времени как-то не хочется.

Еще варианты? Выманить за стены стражу, а потом перебить? Бесполезно. Они явно не дурачки, чтобы повестись на столь банальный трюк. Увидев нежить, просто расстреляют на расстоянии со стены — и все дела.

Можно подождать, пока кто-нибудь выберется за стену, затем взять в заложники, пусть проведет в город. Правда священник в любом случае раскроет мою личность и отдаст приказ о ликвидации. Или сам примется за очищение. Кто знает, на что способны местные «чернорясники».

Тяжело вздохнув, покосился на гнилушек, затем на сгущающиеся тучи над головой. Будет дождь. Досадно. Пускай холода не чувствую, но все равно неприятно находиться под ливнем.

В тот момент, когда первая капля упала мне на нос, я не выдержал и, поднявшись, направился к воротам. Гнилушки притаились на опушке реденького леса, ожидая приказа. Часовой засуетился, что-то крикнул, затем пристально уставился на меня. Я приветливо помахал рукой, заставив парнишку вздрогнуть.

Скрестив руки на груди, наблюдал за ним. Поначалу дозорный не сдавался и упрямо буравил меня глазами, но потом смутился, отвернулся, снова зыркнул, поправил прядь волос.

И тут до меня дошло, что это девушка. Молоденькая, не старше двадцати. Довольно симпатичная, фигуристая, буфера, правда, маловаты. Ну да это не самое важное. Она уже откровенно нервничала, крутилась из стороны в сторону, теребила в руках длинную пику.

— Как дела, красавица? — крикнул я, посмеиваясь. Девчушка вздрогнула, краска залила щеки. Мою рожу то ли не видит, то ли тащится от таких уродцев.

Тем временем, из-за ливня небо совсем посерело и стало заметно темнее. Дело явно близится к вечеру. Думай, чумная башка, надо как-то налаживать контакт с местными, не все ж время их убивать.

Наконец, врата открылись, и навстречу вышли двое: высокий статный воин в составных кожаных доспехах и приземистый тщедушный старик в балахоне. Последний сходу вперился в меня мелкими темными глазками и скривил губы. Чуть погодя, неохотно кивнул воину. Тот сделал морду кирпичом и вопросил:

— Зачем в наш город пожаловал, выкидыш тьмы? Таким, как ты, путь в людские поселения заказан, разве не ясно?

— Ясно-то оно ясно, — нарочито медленно протянул я. — Однако я туточки проездом, человек новый, порядков не знаю, быть может, подскажете, где найти умелого целителя, чтоб избавиться от такой уродской внешности?

— Целители подобное не лечат. Но, епископы Конклава, возможно, смогут помочь, — сказал, будто выплюнул, воин. Похоже, местный воевода, то бишь, военачальник. А старик так и пырится, от злости чуть не пыхтит. Смотри, старый, мне не жалко. Твои глаза первыми выдеру.

Стоять, братишка, не нужно впадать в неконтролируемую ярость. На стенах вон уже появились лучники, нацелились в мою тушку. Пусть физическая боль мало меня сейчас тревожит, но ведь неприятно! Будем до последнего сохранять мирное течение переговоров.

Я мило улыбнулся священнику, заставив его надрывно закашляться. На землю полетел кровавый плевок. Болен, что ли? Проблемы с легкими?

— Если так, значит, придется идти к этим вашим епископам, — пожал плечами я. — Главное, направление укажите.

— Проваливай в нижний мир, там тебе самое место, — прошипел, наконец, старикан. — Поганое отродье! Убирайся прочь!

— А если нет, то что? — усмехнулся я. Священник, казалось, изумился: челюсть отвисла, глаза выпучил, пальцы на руках судорожно дергаются.

— Мы не трогаем зараженных, если они нас не провоцируют, — отчеканил воин. — Но тебе повезло, что мы не в предместьях столицы. Это здесь с такими, как ты, еще разговаривают. Просто уйди. Даю слово, что в этом случае тебе не причинят вреда.

— Что ж, — задумчиво протянул я. — Видимо, у меня нет выбора. Но вы бы действительно, хоть направление в сторону столицы указали. Я в местной географии не силен.

— Ступай на запад по тракту. Он начинается вон за тем лесом, — поморщившись, сообщил воин.

— Благодарю за честность, — слегка поклонился я. — Удачи вашему городу!

— Погоди! — прохрипел старик. — Почему в тебе нет жажды крови? Подобные твари, как правило, существуют с одной лишь целью — убивать.

— Это лишь болезнь, отче, — я пожал плечами. — И лучше найти способ от неё избавиться, чем усугублять положение. Я и так уже изрядно согрешил…

— Что ты имеешь ввиду? — насторожился священник.

— Эта зараза временами туманит мой разум, побуждает поступать не по-людски. И, так вышло, я вырезал маленькую деревню неподалеку отсюда.

Старик побледнел, воин нахмурился.

— Выкидыш Тьмы… — прошипел священник. — Убейте его! Убейте эту тварь!!

Вот же старый ублюдок! Я не хотел доводить до конфликта! Не хотел причинять вред людям…

Боль стрельнула от середины спины в затылок, губы скривились в ухмылке. Что ж, вы не оставили мне выбора.

Рывок в сторону, ухожу от какого-то светлого сгустка, скастованного стариком. Не медля, бросаюсь к воину, с размаху впечатываю ладонь ему в грудь. Слегка переборщил со скоростью и силой: рука пробила тело насквозь, изо рта мужчины вырвался фонтанчик крови. В глазах безмерное удивление.

Выдернул руку, брезгливо отбросил еще бьющееся сердце. Пакость какая.

Священник, стиснув зубы, в страхе отступал назад.

— Бежать некуда, дорогуша, — растягивая слова, пробормотал я. Он обернулся, увидел закрывающиеся ворота. Осознал.

— Нет! Не убивай, прошу! Я сделаю все, что пожелаешь! — беспомощный старикан рухнул на колени, склонил предо мной голову. Я невольно ощутил себя всемогущим, способным вершить чужую судьбу — прямо сейчас, в этот самый момент. Но, не время.

— Встань, мне еще понадобится твоя тушка.

Он послушно поднялся, губы трясутся, глаза неотрывно глядят на мертвого воина. Думал, он сможет тебя защитить? Дурашка, надо было полагаться на свои силы. Ведь ты — единственная угроза для меня в этом месте. Остальное рассыплется прахом под действием «Гнилостного поцелуя».

Спустя пару минут воин поднялся, мертвые глаза уставились на меня, ожидая приказаний.

— Охранять, — я ткнул пальцем в старика. — Попытается удрать — убей.

Вот так. Без тормозов. Меня никто не пожалел, поэтому и я не стану. Этот мир довольно неприветливо ко мне отнесся, стоит отплатить ему тем же.

Со стены полетели стрелы — слегка запоздало, что-то с организацией у местных совсем худо. Я подозвал гнилушек и сел на землю, укрывшись за волчьими телами. Глядя на ворота, пытался придумать хитрый план, чтобы вынудить защитников города пустить нас. Но логика насмешливо твердила, что все это полная ерунда, и ни один человек в здравом уме не поверит мертвяку. Значит, остается грубая сила.

— Ну-ка, попробуй зашвырнуть одного из них туда, — приказал я мертвому воину, ткнув пальцем в гнилушек. Зомби послушно кивнул, схватил ближайшего волка, размахнулся — и со всей дури запулил нежить за стену. Дури после смерти у бойца прибавилось знатно: гнилушка полетела хорошо, по широкой дуге и, как я успел заметить, рухнула приблизительно возле вышки.

Некоторое время царила тишина, прерываемая свистом стрел — лучники все пытались выцепить меня, но тщетно. Затем выстрелы прекратились, похоже, защитники стены переключились на мертвяка. Раздались первые вопли, исполненные боли и отчаяния.

— Закинь еще парочку, скоро людишки сами нас впустят.

Воин молчаливо зашвырнул двух гнилушек, криков прибавилось, со стороны западной стены возник столб дыма. Не понял, это как они ухитрились что-то поджечь? Пытались расправиться с мертвяками при помощи огня, но не рассчитали и зацепили здания?

Идиоты.

Благо, ветер был слабый, и пламя, похоже, не собиралось перекидываться дальше.

— Посмотри, что ты наделал! — крикнул вдруг старик. — Исчадие Тьмы! У нас царили мир и согласие, пока ты не явился!

— Не я решил свести все к сражению, — напомнил, глядя, как суетится девчонка на вышке. Лучники со стен пропали, наверное, бросились помогать стражникам.

— Ты признался, что убил невинных, — глаза священника засверкали праведным гневом. — Ни один честный муж не оставит в живых столь опасное чудовище!

— Ну вот, у вас своя правда, а я просто хочу выжить и излечиться, — хмыкнул, поднимаясь. — Эй, давай вперед, попробуем сломать ворота!

Последняя фраза предназначалась мертвяку. Он размашистым шагом направился к стене, на ходу извлекая меч из ножен. Во время боя он так и не успел обнажить оружие. Но теперь уж отыграется.

Однако, стоило нам подойти ближе, как ворота распахнулись и наружу высыпал воинский отряд. Все в плохонькой броне, словно из кусков составленной, с мечами-топорами, рожи злые, позади них творится неразбериха, но, похоже, с гнилушками-таки расправились. И решили вызволить священника.

— Отдавай святого отца, ублюдок! — воскликнул парнишка лет двадцати, стоявший во главе.

— Да он мне не особо-то и нужен, — фыркнул я. — И вообще, первый начал. Может, подружимся?

Вместо ответа они все бросились вперед, столкнувшись с оставшимися волками. Гнилушки довольно умело уклонялись от выпадов, целились в конечности и живот. Один паренек не успел увернуться от броска тварюги, клацнули острые челюсти — и кишки выскользнули на землю из разорванного брюха.

Повинуясь приказу, в бой вступил мертвый воин. Размахивая клинком и не обращая внимания на вражеские удары, он раскидал оставшихся бойцов и довольно шустро прикончил их. Да и было-то чуть больше десятка. Не чета свеженькому мертвяку.

Так и вышло, что выжившие гнилушки первыми бросились в город. Следом ворвался мертвый воин, а уже последними шагали мы со стариком. Он то и дело бессильно хрипел, размазывал слезы по щекам и блевал. Похоже, дед сильно перенапрягся, как бы крышей не потек.

Повсюду слышались хрипы, крики, брызгала кровь. Я не притронулся ни к единому человеку, нужно беречь силы, на случай, если здесь еще есть сильные враги.

Так и добрались до местного магистрата: небольшого двухэтажного здания, где заседал городской совет. Точнее, тела, что от него остались.

Устроившись в мягком кресле, закинул ногу на ногу и блаженно выдохнул. Неплохо. В приоткрытую дверь кабинета пробралась гнилушка, заскулила, требуя ласки. Я улыбнулся и погладил мертвую псину по голове. Плоть клочками слезла, обнажая кости. Брезгливо отряхнув ладони, я задумался. Итак, город взят. Нужно подумать, как быть дальше с этим местом и что делать со священником.

Старикашка забился в угол, спрятав лицо в ладонях и всхлипывая. Уж не тронулся ли он там умом? Будет жаль потерять столь нужный сейчас источник знаний.

Немного перекусив, отправился гулять по городу, наказав воину охранять старика.

Улицы были скользкими от крови. Повсюду трупы: женщины, дети, мужчины, старики. Однако, в душе не колыхалось ровным счетом ничего. Они лишь НИПы, цифровые персонажи, не так ли? Чего ж ради жалеть куски кода?

Некоторые были живы. Я касался их тел, вытягивал все досуха «Дланью Смерти», затем шагал дальше. В городе имелась даже кузница, где нашел около десятка мечей, пару луков и комплект стрел. Слабовато. Тяжело им тут приходилось. Мало крепких мужчин, пригодных для сражения, основа населения — бабы, сопляки да беспомощные старые развалюхи. Жалкое зрелище. Рано или поздно, этот город был бы разрушен. Я лишь ускорил процесс.

Отобрав пару приглянувшихся клинков, сунул их в найденные ножны и перебросил за спину. Затем прихватил лук и пару колчанов со стрелами. Надо научиться стрелять и нормально сражаться, если хочу прожить дольше. Кто знает, вдруг однажды мои силы исчезнут? Не хочется остаться абсолютно беспомощным, каким был раньше.

Также нашел неплохой комплект кожаных доспехов, в которые с удовольствием облачился. Поверх накинул теплый шерстяной плащ темно-синего цвета. Взглянув на поверхность воды в бадье, с удовлетворением отметил, что стал похож на настоящего некроманта. Не хватает еще черепа на поясе, корявого посоха и какой-нибудь толстой цепи, на которую можно посадить одну из гнилушек — для антуража.

Обшарив большую часть домов, насобирал припасов впрок, также обзавелся хорошим мешком. Были здесь и лошади, но при моем приближении они начали бесноваться в стойлах, поэтому решил не трогать, только отпер все засовы, позволив животным выбраться на свободу.

Вернувшись в магистрат, уселся на пол рядом со стариком. Он все также тихонько всхлипывал, время от времени хрипя и кашляя. Старый больной человек. На мгновение показалось, будто где-то в глубине моей души вяло пискнула искорка совести, но была безжалостно задавлена железной пятой цинизма.

— Как поживаете, святой отец? Не желаете исповедаться? — издевательски проговорил я. Он отнял ладони от лица и тусклым взглядом всмотрелся в меня.

— Конечно, мессир Анор. Я готов хоть сейчас.

Он выглядел отрешенным. Похоже, все-таки уехал. Так не пойдет, мне еще нужна твоя память, старик!

Пара хлестких ударов по лицу привела его в чувство.

— Отвечай мне: насколько сильнее тебя столичные святоши? Есть ли еще подобные мне? Можно ли избавиться от разложения, не прибегая к помощи епископов?

Он вдруг сдавленно хихикнул, затем раскашлялся.

— Подобных тебе, столь же гнилых и мерзких, мне видеть еще не доводилось. Обычно заразившиеся безобидны, лишь некоторые из них ведомы жаждой крови, но с ними легко расправиться. Ты же другой. Твой разум расколот пополам, и неясно, какая из двух личностей сильнее и, в конце концов, победит. Откуда ты взялся? Кто тебя создал? Ты демон? Или же сам Бог Хаоса?

— Ни то, ни другое. Меня зовут Чума. Точнее, я сам прихожу.

Старик покачал головой.

— Чума, да? Тебе подходит, ублюдок. Какие же грехи ты совершил при жизни, что Девятеро не сумели смилостивиться над твоей душой?

— Не твое дело, тупой старикан! — прорычал я. Он засмеялся.

— Если ты не заметил, я тоже заражен. Многие из нас были заражены. Ты лишь облегчил их страдания. Зачем же продолжаешь терзать меня? Убей!

— Ответь на вопросы.

— Что ж, ладно. Если ты выйдешь через западные врата, то дорога рано или поздно приведет к столице. Именно там, в сердце королевства, находится Собор Святого Конклава. Я в подметки не гожусь тем священнослужителям. Девятеро даровали им могущество, ненамного уступающее им самим. Каждое их слово пропитано благословением божьим. Каждое их действие является напутствием божьим. Каждый их взгляд является взглядом божьим. Они просто размажут тебя по стене, жалкое отродье тьмы. А затем сожгут и развеют пепел по ветру.

Он снова закашлялся.

Вот как. Выходит, Конклав и правда силен? Стоит проверить. Похоже, дорога до столицы займет много времени. Стоит набраться сил перед этим. Поднять навыки и уровень. Если уж тут всем заправляет игровая система, то прокачка играет роль. Правда, нет отображения инвентаря, интерфейса, кроме окна персонажа и над головами «неписей» не видать имен и уровней. Неправильная игра. Уродливый мир. Изломанный, словно кто-то гигантский, космических масштабов, пережевал его и выплюнул, решив, что так сойдет.

— Значит, развеют пеплом? Что ж, да будет так, — хмыкнул я, поднимаясь. Он замер, не веря моим словам.

— Огонь? Нет! Умоляю, не надо! Боги не примут мою душу, сожженную в пламени! Прошу…

Он вцепился в мой плащ. Я брезгливо оттолкнул старика, заставив отлететь к стене. Затем запер кабинет и вышел на улицу.

Огонь развести удалось довольно легко. Он весело взбежал по старым стенам магистрата, робко заглянул внутрь, но вскоре уже вовсю резвился. В воздухе повис и почти сразу же оборвался стариковский крик.

Поднялся сильный ветер, подхватил пламя, перекинул на соседние дома. Оно жадно пожирало деревянную плоть, стремясь охватить как можно большую площадь. Я шагал по улице к западным воротам, а следом семенили мои питомцы: стая гнилушек и одинокий воин с дырой в груди.

Остановившись на холме, оглянулся. Гигантские языки пламени поглотили город, словно кто-то полил бензином и затем щелкнул большущей зажигалкой. Огненный бог явно сегодня гордится мной, если, конечно же, такой здесь существует. Вряд ли ему когда-либо доводилось принимать такую жертву от собственных последователей. Что ж, бери, мне не жалко.

Усмехнувшись, поправил тяжелый мешок с припасами и зашагал дальше.

День клонился к вечеру, несмотря на разыгравшийся ветер, царила жуткая жара, солнце опаляло, и страшно хотелось укрыться в теньке.

Впрочем, это всего лишь капризы: моему телу все равно. Уверен, я мог бы даже остановить свое сердце и спокойно жить дальше. Но не хочу. Пусть хоть оно будет символом моей клятвы. Обещания выжить и добраться до той твари, что запихнула меня сюда. О да, как бы я хотел найти её, взглянуть в лицо, а потом медленно и со вкусом содрать кожу…

Голову сдавила жуткая боль, спину выгнуло дугой, я упал на колени, поскуливая и прижимаясь лбом к земле. Чуть погодя отпустило, шторм утих, и вместе с ним схлынуло безумие. Пришло осознание содеянного.

Меня затрясло, из груди вырвался нервный хохот. Вот тебе, Олежка, и поехала крыша. Всего-то и надо было попасть в другой мир, да стать странным мертвяком. Как результат — периодические вспышки неконтролируемой жестокости, сопровождаемые колоссальной жаждой убийства.

Надо с этим что-то делать!

Гнилушки скрылись в лесу, отправились охотиться, а воин задумчиво смотрел на меня.

— Что? — не выдержал я. Мертвяк покачал головой. Стоп, серьезно? У него есть разум? Хотя…если подумать, мертвые волки до этого тоже не проявляли эмоций, а сегодня псина полезла за лаской ко мне в городе. Теперь вот этот Дырявый Страж. Я назвал его так в шутку, из-за широкой рваной раны на груди. Залатать бы ее как-нибудь, портит весь благородный облик.

Разговаривать-то он может? А то молчать уже тягостно. Никогда не думал, что быть одному настолько тяжело. Есть ли в этом мире люди, способные меня понять и помочь? Избавить от этих мерзких приступов безумия, снова сделать нормальным.

Я рассмеялся. Нормальным. Уже и позабыл, каково это. С самой смерти отца позабыл.

Сегодняшний опыт показал, как люди относятся к зараженным. В города путь заказан, это здесь удалось победить, но впредь не хочу брать на себя столько крови. Нужно найти способ мирно решать проблемы.

Придется стать сильнее.

Взглянув на окно персонажа, довольно хмыкнул. Надо же, здешняя система на удивление умна.

Похоже, за убитых моими собачками горожан также упал опыт, но не слишком много, городок был небольшой. А вот характеристики возросли, видимо, после боя с воином. Он был так хорош?

На привал устроились на опушке леса. Слопав очередного кролика, я лег на спину и закинул руки за голову. Небо прояснилось, на темном полотне заблестели многочисленные звезды.

Что будет, когда окажусь в столице? Меня сразу прикончат? Или дадут возможность объясниться, рассказать свою историю? Даже если так, слишком много крови на мне, вряд ли епископы столь милосердны. Я бы не пощадил тварь, убившую десятки людей.

Конечно, будь я чуточку умнее, обязательно бы затаился и не высовывался так сразу. Нужно было вспомнить о Робин Гуде и ему подобных рейнджерах, следопытах. О том, что несколько встреченных воинов — не показатель. Однако я замечтался, задумался…и поплатился за это.

С закрытыми глазами думать было удобнее, и счет времени совершенно не ощущался. Своего рода заменитель сна, рефлексия.

Поэтому я не увидел тех, кто бесшумно возник рядом со мной на рассвете. Лишь ощутил, как на шее защелкивается тяжелый металлический ошейник, а затем мощный разряд электричества подбросил меня на месте. Распахнув глаза, увидел перед собой боевую девицу в кожаном камзоле и с луком за спиной. Ее глаза с ненавистью глядели на меня, а губы змеились в торжествующей усмешке.

— Вот мы и встретились, ублюдок. Теперь ты ответишь за убийство моего мужа!

Это еще что за Зена-воительница?

Предчувствие новых проблем противно забилось в висках.