Демон против демона Том 2

Интерлюдия

Дорога только начала проступать сквозь утренний туман, как на ней показалась странная для этих мест процессия. Роскошная карета, блестящая влагой на золотых украшениях, запряжённая четверкой лошадей. Такие экипажи даже в столице редкость, не то что в их глухом графстве родственников матери.

Карету сопровождали четыре наёмника верхами, по два спереди и сзади. С высоты пятого этажа башни не видно, есть ли среди них маги, но, что эти воины — женщины, видно было издалека. Уж очень выдающие вторичные половые признаки были у каждой. Ещё и броня явно сделана таким образом, чтобы специально подчёркивать внушительные формы.

Сидящая на месте возницы девица формы имела скромнее, но точно была очень молода. Вряд ли магичка.

Скорее всего, это просто почётный эскорт, не магический. Зато внутри кареты маг точно есть. И сильный. Его аура просвечивает через стенки транспорта. То, что она в какой-то момент начала видеть силу в других людях и амулетах, Литессия приняла легко. И других изменений было достаточно, чтобы переживать о необычности одного из них.

Карета беспрепятственно миновала открытые ворота ограды вокруг поместья.

Само здание было построено как место отдыха, а не как военное сооружение, и защиты почти не имело. Стена условная, рва нет. В этой местности последние боевые действия были ещё до войны, в которой была образована Империя. Сама усадьба построена намного позже.

Через несколько минут на лестнице, ведущей в башню третьего этажа, раздались торопливые шаги.

— Леди, матушка срочно просит Вас к себе. — Это оказалось Трана, приставленная к ней служанка.

То, что девушка обо всём докладывает матери, Литу не волновало. Её вообще в последнее время мало чего могло сильно взволновать.

Кроме парочки человек, один из которых сейчас очень далеко. А вторая спит, умаявшись за беспокойную ночь. И почти умотав свою мать!

— Передай, что уже иду. — Только сейчас Литессия повернулась к двери, перестав разглядывать пейзаж за окном.

Она действительно могла прямо сейчас идти вниз, благо, встала гораздо раньше, и уже была одета к завтраку. Привычка рано вставать для тренировки никак не хотела покидать её, хотя в её нынешнем положении магические практики лекари не рекомендовали.

Почему-то считалось, что практикующим магиням нельзя кормить грудью, от этого ребёнок может пострадать. Если не хочешь прерывать магические практики, рекомендовалось найти кормилицу. Но Литессия даже думать о таком не желала. Все разговоры с матерью на эту тему прерывались ею резко и сразу.

Нет, она не была упрямой, или глупой. Она следовала рекомендации своего учителя. Вот тот как раз утверждал, что раннее кормление магически заправленным молоком повышает шанс ребёнка стать сильным магом.

Как Лита и ожидала, гость и мать были в трапезной, а не в гостиной. Стол, рассчитанный на два десятка человек, за которым они всегда ели вдвоем, на этот раз был накрыт на три персоны.

Характерно, что гостя пригласили именно на завтрак. Словно он член семьи.

По правилам вежливости, совместными могут быть обеды или ужины, а завтрак — только семейное дело. Кто же это такой, что его не заставили ждать окончания завтрака?

Девушка, держа спину, спокойным шагов зашла в зал. Вместо приседания, коротко кивнула, словно была мужчиной.

Или магом. Быстрым взглядом отметила, что мать чуть сжала губы от такого нарушения этикета. В её понимании, дочь в первую очередь женщина, когда как сама Лита подчеркивала свою одаренность.

Этот спор вёлся между ними не первый год. Но выносить его на суд чужих людей не стоило, это мать понимала, и привычного замечания не последовало.

— Доченька, садись уже. — Маменька только и позволила себе демонстративно чуть нахмурить брови. — Мы с мэтром Галиотом тебя уже заждались.

«Ага, как же. Наверняка рассчитывали, что пока я встану, пока приведу себя в порядок, пока оденусь, они тут всё съедят. А я пришла сразу, как позвали. „Сюрприз!“ Как говорит один несносный и наглый. Который куда-то уехал, гад! И не даёт о себе знать уже столько времени. Ничего, вернётся, никуда теперь от меня не денется».

И она бросила невольный взгляд на своё запястье, где красовалось доказательство того, что боги одобрили их союз.

Ничего не ответив матери, Литессия пошла к своему месту. Так как в доме был серьезный гость, он сидел на почётном месте справа от хозяйки. Сама Лита села напротив матери. Во главе стола стоял пустой стул, как символ отсутствия главного мужчины в доме.

После того скандала, когда они с матерью уехали из столицы, отправившись в охотничьи угодья семьи, Лита была уверена, что родители больше никогда не будут вместе. Но мать почему-то эту мысль не поддерживала. Она надеялась, что герцог одумается, и простит свою жену, ведь она не виновата. Не она рассказала дочери тайну её рождения.

И в само́м давнем проступке была не виновата, о чём герцог был в курсе и раньше. Мамочка была жертвой насилия одержимого, а это всегда считалось несчастным случаем. Но всё усугублялось тем, что рассказать о том случае правду никому нельзя.

Честно говоря, если маму ей было немного жалко, на «папашу» самой Лите было откровенно наплевать. Её мыслями окончательно завладел другой мужчина.

Которого всегда нет рядом, когда он срочно нужен!

Она сжала левую руку в кулак, чувствуя, как острые ногти пробивают ладонь. Резкая боль, как обычно, отрезвила. Что уже не удивило, раны на руке тут же заросли, стоило ей едва подумать на эту тему. Зато она успокоилась, позволив отпустить активировавшийся не вовремя дар.

Вообще-то, это был не её дар, а ребенка. Эти перепады настроения, эта возможность видеть любую магию. Это усиление её, как мага, в разы! Все это началось, когда ребенок начал буянить в её животе.

И не прекратилось, после того, как ребёнок появился на свет. Он словно «заразил» свою мать непонятной магией. Ей временами казалось, что этот дар она получила от ребёнка даже еще раньше, чуть ли не с первого дня своей «семейной жизни».

Изменение было много. Слишком много. Например, она теперь видела те же магические потоки. Вообще все, на любом типе маны. Что, по утверждениям, было просто невозможно! Даже архимаги видели только свою стихию, да ещё нейтральную.

Сначала это пугало. Она случайно оторвала ручку у двери. Как-то раз вытянула всю ману из светильника, и даже почувствовала, словно наелась!

Потом все необычности заставили задуматься над вопросом: А ты вообще кто такой, барон Ганнидар де Летоно? Если твой ребёнок обладает такими свойствами. Ещё и матери своей может такое передать. Причём, такими талантами, что Лита до сих пор временами не может совладать с проявившимися силами.

Во время беременности приступы раздражения случались достаточно часто. Лита, как могла, успокаивала будущее дитя, старалась сама не нервничать, чтобы ненароком никого не убить и не покалечить.

Ребенок всегда очень остро реагировал на сильные эмоции Литы. Её первую комнату до сих пор восстанавливают после такой вспышки. В смысле, восстанавливают развалившуюся часть здания. Пока что восстановили только стены, на большее средств не хватило.

Сейчас Лита живёт в башне, даже после родов мать не дала покинуть это место. Уговорила, надавив на свою беспомощность и тоску в одиночестве.

Перед заселением в башню вызванные магистры установили там максимальную защиту, но Литессия сомневалась, что та сможет сдержать её новую магию. А тем более, магию новорождённой дочери. Хорошо, что та сейчас в большинстве своём спит.

До этого она была уверена, что магами становятся не раньше шестнадцати лет. Даже пусть в пятнадцать, как она сама. Но не с самого рождения же! К летающим игрушкам, внезапно закрывшимся или открывшимся дверям, потухшим светильникам она уже не удивлялась.

Ещё и сила у ребёнка очень странная. Девушка до сих пор даже не поняла, к какой стихии относится магия дочери. А теперь и магия её самой. Огнём она могла пользоваться до сих пор, но уже выяснила, что заклинания других стихий у неё тоже получались. Если потренироваться, конечно.

А некоторые особо сильные вещи выходили слово сами собой! Без заклинаний, только на одной воле. Как у магов древности.

— Леди, позвольте засвидетельствовать Вам своё почтение. Выглядите очаровательно! Вы самая красивая девушка, которую я встречал в своей жизни, поверьте мне.

Доесть в спокойствии ей не дали. Это очнулся гость. Поймал её взгляд, после чего и выдал эту банальщину.

Бесит!

Лита сделала вид, что польщена, изобразила натянутую улыбку, не прекращая есть мясо. В последние дни беременности ела она даже не за двоих, а за четверых минимум. Ещё и живот, который был незаметен первые три прихода, рос неимоверно быстро. Сейчас живот ушёл, а вот аппетит остался.

После родов у неё сильно изменилась фигура. То, что грудь подросла, было закономерно, но то, что она сама вытянулась почти на ширину ладони вверх за пару приходов? Что стала намного сильнее физически? Её организм словно экстренно перестраивал себя.

И эти приступы бешенства или злости. Раньше так на неё действовала огненная магия, но сейчас-то она уже не маг огня. Наверное. Успокаивала её только дочь. Если подержать улыбающуюся малышку на руках, все проблемы становились маленькими и несущественными.

— Доченька, почему ты игнорируешь нашего дорогого гостя? — Это маменька подключилась, не понимая, что её дочь нельзя раздражать! — Услышав о твоей проблеме, мэтр очень хотел с тобой встретиться.

Лита, конечно, знала о существовании бывшего придворного мага. Сама до этого вживую не видела, о чём и не жалела. И, понятно, она слышала про него немало разговоров. Особенно про любвеобильность архимага ходило много слухов. Судя по слащавой и липкой улыбке, слухи ничуть не врали.

Поговаривали, в последние года мэтр устал от столичной жизни, и сейчас проживает где-то в провинции. Причём, многие утверждали, что мэтр любит одиночество, и живет чуть ли не затворником.

Как они с матерью.

Неужели он их сосед? «Печалька», как говорит один наглый и красивый мальчишка.

Если этот старикашка намерен регулярно ходить в гости, то она не против. Хоть развлечёт маменьку, которая от скуки достает свою дочь.

Хорошо ещё, к внучке не подходит, сразу заявив, что «это отродье никогда не признает роднёй». В первый раз эта фраза Литу сильно взбесила, но она ничего не сказала в ответ. Даже не дёрнулась. Держала на руках дочь, вот и сдержалась.

С тех пор любые слова матери ей стали не интересны. Литессия ждала слов единственного человека, мнение которого стало для неё важнее всего. И к которому у неё скопилось очень много вопросов. Пусть только попробует на них не ответить!

— Рада видеть столь известного мага у нас в гостях. — Лита чуть склонила голову набок, настороженно, пусть и внешне спокойно, разглядывая архимага. Его мотивы появления в их доме пока что ей понятны не были. «Любое непонятное по умолчанию несёт угрозу». Так говорил её учитель. — Что сподвигло такого занятого человека приехать в наше захолустье? — Решила она спросить напрямую.

— Что Вы, леди Литессия, какая занятость! — Неожиданно весело отреагировал маг. Что тут захолустье, он мудро спорить не стал. — С тех пор, как я покинул службу у императора, мне совсем нечего делать. Вот и развлекаюсь тем, что путешествую. Ваша обитель просто оказалась по пути.

А говорили, что он сидит у себя в глуши, не высовываясь. И кому верить?

— Мэтр Галиот путешествует в целях повышения своего мастерства. — Влезла с уточнениями матушка. — Услышав о том, как несправедливо поступили с нами, он не мог не заехать к нам по пути, чтобы поддержать.

— Вот как? — Не сосед, значит. Чего тогда припёрся? Ехал мимо? Так пусть бы и ехал мимо! — В какую сумму можно оценить вашу поддержку?

Им как раз нужны деньги не только на ремонт того крыла, которое разрушила Лита. Нужно ещё золото на установку защиты в комнате дочери. Слишком много пришлось отдать магам, ставившим защиту на башню, в которой сейчас живёт сама Лита. Но ребёнка в той комнатушке она не даст запереть!

Да и не получится уже. Девочке уже тесно в одной комнате. Как только девочка начала учиться ползать, ей стал нужен весь замок. А запереть её ещё никому не удавалось. Замки сами открывались, а полностью заблокированная дверь вообще вылетела вместе с косяком. Очень свободолюбивый ребёнок растёт.

— Вы нуждаетесь в деньгах? — Удивился мэтр, посмотрев на мать Литы.

— Конечно же, нет. — Поспешила с некоторыми испугом в голосе ответить маменька. — Моя дочь вместе… С внезапной беременностью получила странное чувство юмора.

Охотничьи угодья, (плюс этот дом), были отданы в приданое маменьке ещё и потому, что их роду было тяжело содержать имущество, не приносящее доход, а наоборот, только пожирающее деньги. За эти два года герцог демонстративно ни разу не прислал ни одной монеты своей жене, показывая, что теперь её содержание — не его проблемы.

Лита пыталась уговорить мать продать ненужную недвижимость, приносящую только убытки, но у той взыграла ностальгия. Именно тут была зачата Тилена, Литина старшая сестра.

Кстати, маменьке тогда было на пару лет меньше, чем Литессии. Но почему-то именно Лита «погубила свою молодость ранней беременностью».

— Я не против регулярно выделять некоторую сумму. — Неожиданно уверенно кивнул архимаг. — Думаю, две красивые и молодые женщины найдут применение золотым монетам. — На его лице появилась ехидная улыбка. — Я же в ответ рассчитываю на повышенное гостеприимство.

Вот тут жена герцога растерялась. По столичным меркам, фраза была на грани вежливости. Предлагать благородной женщине регулярные деньги «за повышенное гостеприимство» — всё равно, что открыто объявить о своих постельных намерениях. Это прямое предложение содержать любовницу.

Этот старый ловелас ещё и предлагает такое им обеим. Он что, в своём захолустье совсем растерял манеры? За что он так их оскорбляет?

Разве он не помнит, что такое, вообще-то, позволительно предлагать только незамужним. Однако Лита с матерью такими не являются.

О чём архимагу должно быть известно, раз он «слышал о проблемах».

Мало того, что мать замужем за герцогом, но ведь и сама Лита тоже, вроде как, имеет мужа.

Если этот нахал где-нибудь на чужбине не помрёт, конечно. Да если и помрёт, то всё равно она останется женой перед богами. Найдёт, оживит и побьёт. После крепко свяжет, чтобы сидел дома! Второй год где-то шляется!

По слухам, барон вернулся в Империю. Но Литу не навестил, отправился куда-то дальше. Мог бы хотя бы попросить своего бога, да прилететь телепортом. Она знает, что Дар вполне может такое. Сама испытала.

Лита снова бросила взгляд на браслет. То, что её муж жив, браслет показывал, но остальные его функции из-за расстояния не действовали.

В самом начале их внезапного брака, больше всего её поразило, когда после ритуала свадьбы, она начала чувствовать эмоции Дара, как свои. Жаль, что такое свойство появляется, только когда они касаются друг друга. Зато теперь она не сомневается в том, что её любят. Боги это подтвердили. И она сама это почувствовала!

Хотя, может он уже летал к себе в баронство, не нашёл её там, и потому обиделся, отправившись по своим загадочным делам? А она сидит тут, ждёт неизвестно чего, хотя должна ждать своего мужа у него дома. В баронстве, где сама Лита полноценная хозяйка, а её дочь — наследница баронства.

Точно. Если она в следующий раз встретит его дома, этот негодник никуда от неё не денется. Вернётся, увидит Литу, попросит прощения за то, что не был при рождении своей дочери. Лита его, конечно, простит, но далеко не сразу.

Её уже в любовницы зовут, а он имеет наглость где-то шляться.

Нахал!

Нет, не муж нахал. Нахал этот наглый архимаг. Вообще, фраза, сказанная мэтром, оскорбляет именно их мужчин. Мужья содержат своих жён, или теряют уважение. То, что оскорбили герцога, Литу не тронуло. Но вот её Ганнидара!..

— Мэтра покинули все его фаворитки? — Резко и с неприязнью в голосе рыкнула Литессия. — Что же заставило их пойти на такое?

— Женщины коварны. — Развёл руками с грустным лицом мэтр. — На самом деле я уже давно одинок, это ядовитые языки моих врагов постоянно наговаривают на мою чистую репутацию. Завидуют моей силе и богатству.

— Мэтр, Вы богаты, но не женаты? — Тут же встрепенулась маменька.

— К сожалению, пока что не нашлось человека, который бы настолько запал мне в сердце. — Прижав руку к груди, вдохновлённо выдал архимаг в ответ.

Литессия, слушая эти красивые слова, вдруг поняла, что чувствует ложь этого человека. Она словно кислая субстанция чувствовалась на языке. Девушка постаралась отгородиться от этого чувства, но вот так сразу не получилось. Теперь ещё она начала ощущать жадную заинтересованность матери, что ощущалась как что-то терпкое, с небольшой горчинкой.

— Лита, почему бы тебе не показать мэтру свою комнату? — Вдруг повернула к ней голову маменька.

— Зачем? — В попытках отключить внезапную эмпатию, Лита упустила тему разговора.

— Мне бы хотелось посмотреть, как поживает самая прекрасная из всех ранее встреченных мною женщин.

— Ты же сама говорила, что нужно там всё переделать. — Добавила мать. — Вот мэтр и предложил помочь с этим.

— Да, я считаю, что каждый уважающий себя мужчина просто обязан прийти на помощь несправедливо страдающим красивым женщинам.

— Да? — Так уж сильно страдающей она себя не считала, но что она красавица — архимаг прав. — Тогда пойдёмте. — Встала она из-за стола. — Только смотреть будем не мою комнату, а дочери. Переделывать надо именно её.

— Там есть кровать? — Заинтересовался архимаг, тоже вставая. — Если нет, надо обязательно приобрести. Женщины не должны испытывать проблем от условий сна.

— Кровать там есть. — Маленькая, на которой спит дочь. Но ведь это не важно, правда?

Дочь, вместе с мэтром, поднялись наверх. Женщина прекрасно поняла все мотивы архимага, но считала, что для пусть и нелюбимой, но всё же дочери, это будет прекраснейшим выходом из создавшейся ситуации. Сама она до сих пор надеялась, что муж одумается, и разрешит ей вернуться.

Архимаг не дурён собой, знаком с императором, действительно богат. Все говорят, что своих женщин он никогда не обижает деньгами. Быть у такого содержанкой будет престижно и законнорожденной дочери герцога. Тем более, дитя насилия, на руках малолетний ребёнок неизвестно от кого. А такой это вообще идеальный способ для возвращения в столичный свет общества.

Поднявшиеся не спустились сразу, что женщину вполне устраивало. Прошло около двух часов, и только тогда послышался шум на лестнице. Женщина посмотрела в ту сторону, и, открыв рот от изумления, замерла.

Её непутёвая дочь тащила на одном плече холщёвую сумку, на другой же руке сидел её нагулянный ребёнок.

— Лита…? — Только и смогла пробормотать растерянная мать.

— Я уезжаю. — Решительно заявила девочка. — Все свои вещи я собрала, остальное можешь выкинуть. Сейчас наберу еды в дорогу, и сразу отправлюсь.

— На чём?

На секунду девочка задумалась, затем решительно махнула головой.

— На карете мэтра.

— Он не будет против?

— Думаю, нет. — На лице дочери появилась злая улыбка. — Он решил немного у нас погостить. Поживёт с тобой, поможет развеять скуку. — Тут улыбка у дочери пропала, а вот злость увеличилась. — Передай ему, чтобы тебя не обижал. Если за себя я его уже почти простила, за тебя я он так легко не отделается. Приеду, проверю.

Литессия решительно двинулась в сторону кухни, даже не отпустив с рук дочь, что с большим любопытством оглядывалась. Раньше ребёнка никогда не выпускали с её этажа.

Проследив из окна, как объезжает карета, жена герцога вдруг осознала, что гость подозрительно долго находится наверху. В одиночестве.

Уснул он там, что ли?

Она быстро поднялась по лестнице, решительно толкнула дверь в комнату ребёнка дочери.

И замерла на входе.

Могущественный архимаг в данный момент висел, буквально распятый на стене. Увидев вошедшую, мужчина замычал и задёргался. Она подошла, выдернула кляп, в котором узнала пелёнку ребёнка.

— Спасибо, милая леди. — Выдохнул устало архимаг.

— Как Вас снять? — Растерянно оглядела она прилипшие к стене руки мэтра.

— Она обещала, что само должно отцепиться через какое-то время. — Грустно ответил мэтр. — Либо вернётся возможность оперировать маной. Не стоит сильно беспокоиться. Всё решаемо. Пусть и не сразу. Позовите, прошу Вас, моих помощниц, я дам им указания.

— Но… Но кто это Вас так? — Решилась она задать вопрос, прежде чем уйти за помощью. — Неужели Лита?

— Да нет, девочка тут не при чём. — Качнул головой в ответ мужчина. — Амулет ясно показал божественные эманации. Это один нервный бог постарался. Хорошо, что я толком и сделать ничего не успел. — Пробормотал он уже еле слышно.