Четыре хвоста.

Глава 2

Марефас – место, где исполняются самые смелые мечты и рушатся надежды. Здесь можно было легко разбогатеть и столь же быстро прогореть, попав в немилость к бандам или сунувшись в игру в кости с профессиональным шулерами, которые в числом могли сравниться с окружающим морем, наводняли каждый кабак, таверну и постоялый двор, обыгрывая простаков, думающих, что азартная игра может быть честной.

Пиратская столица оставалась удивительно развитым городом, учитывая полное отсутствие централизованной власти. Каждый городской район, пригород, улица и закуток контролировался одной отдельной бандой, часть из которых представлялась простыми бедняками, тогда как другие могли выставить целые подготовленные армии и оснащённые флота. Переделы власти происходили постоянно. Очень часто город погружался в тяжёлую междуусобную войну, в ходе которых целые районы могли быть залиты в красный от павших бандитов и рубак. Такие войны случались минимум раз в год, а столкновения за лавку, заканчивающиеся летальным исходом или тяжёлым ранением могли случаться по несколько раз на дню. При этом, до сих пор не было ни одной группировки, которая смогла бы от начала и до конца установить свою крепкую власть над городом. Попытки, безусловно, осуществлялись и иногда кому-то получалось подминать под себя даже половину, но таких смельчаков – или же глупцов – быстро сбрасывали и настоящей власти укрепиться никто не позволял.

Однако, несмотря на все трудности, Марефас был лучшим городом для жизни существа, который зарабатывал себе на существование при помощи меча и проливания чужой крови. Именно таким полукорком я и был, а потому, работая вместе с Оскрой, сумел накопить на весьма неплохой домик и достаточно безбедную жизнь, чтобы не умереть с голоду или словить лезвие между ребер. К тому же, капитал от плавания к плаванию только увеличивался, позволяя мне постоянно обрастать новым имуществом и увеличивать запасы серебряных монет, которые для сохранности скрытно хранились под одной из домовых половиц.

После последнего из рейсов Оскра, к моему большому удивлению, не отправился в кабак вместе со своими рубаками, чтобы отметить очередной приток драгоценных монет в кошели, а направился к кому-то из бандитских главарей, бывших на значительной более высокой позиции в здешней городской иерархии, взяв с собой практически всех бойцов своего отряда.

Вот только своей давней традиции я изменять не собирался, привычно рассудив, что если мы смогли вернуться относительно целыми, то это необходимо отметить, пускай и в одиночестве. Потому-то и направился в не самый дорогой, но достаточно приличный кабак «Пьяная Кобыла». Это место, изведанное мною вдоль и поперёк, на твердых ногах и ползком, доказало свою надёжность. Туда, по приказу владельца, не пускали отъявленных пьяниц и идиотов, конечно же только тех, у кого не бывало и гроша за душой. А ошивающиеся вокруг жрицы любви были сговорчивы за не самые большие деньги.

Чувствуя, как мой пояс оттягивает кошель, наполненный серебряными монетами, полученными после выполнения задачи, я приблизился к кабаку. В качестве вышибалы в заведении стоял привычный Берг. Это был человеческий мужчина, который в размерах нисколько мне не уступал. Ходили слухи, что в его организме хотя бы частично, но текла кровь северных диких гигантов. Как-то раз с этим здоровяком мы вышли на кулаках, и, должен признать, это был один из самых сложных для меня боёв, хотя плохим кулачником себя я определённо не считал.

Привратник спокойно пропустил меня внутрь заведения, лишь потребовав жестом отдать полэкс, который я неизменно тащил на плече. С оружием расставаться я не любил, но Бергу доверял. Мужиком он был неразговорчивым, но из его рук мой полэкс в обмен на сумму, едва наскребающую на кружку в этом же кабаке, не денется. К тому же, что меня постоянно забавляло, он не обращал внимания на торчащие у меня на поясе ножны с тесаком, размеры которого скорее походили на человеческий фальшион, чем на повседневный нож.

- О, Кхар, неужто вернулись уже?! – послышался обрадованный голос со стороны стойки, едва я протиснулся своей немалой фигурой через дверной проём, явно неподходящий под полуорочьи размеры.

Это был Толстый Грег, бывший хозяином сего места. Он был человеком, но обладал какой-то магической способностью договариваться, более характерной для хафлингов, чем для людей. Впрочем, какая бы кровь не текла в его жилах, эта лысая макушка владела одним из немногих кабаков не в самом дорогом районе города, которые имели нейтральный статус для бандитов, отчего часто служили территорией для переговоров.

- Ага. – хмыкнул я, пожимая протянутую ладонь кабатчика, - Сцепились с одними по дороге, но они кровью умылись, так что можешь считать, что без особых приключений вернулись, а драка сродни разминке была.

Грег хмыкнул и пригласил меня за один из столов, приказав прислуге своего кабака готовить целую курицу в специях. Этот лысый мужик был человеком с нюхом и великим опытом, отчего прекрасно понимал, что если я припёрся в кабак после нескольких недель, а то и месяцев отсутствия, то будут готов выложить ему на стойку очень приличные деньги, которые возможно заработать не с каждого человека. Потому-то он очень быстро приготовился к тому, чтобы выложиться на полную и обслужить меня, или же, выражаясь точнее, выжать каждую монету.

Первая деревянная кружка эля исчезла буквально через несколько секунд после того, как миловидная официантка, в крови которой явно прослеживалось отдалённое влияние эльфийской крови – что было крайне необычное для человеческих простолюдинов явление – успела скользящей походкой добраться до соседнего стола. За первой кружкой быстро последовала вторая, а затем и третья, и только тогда пришло хоть какое-то первое опьянение. Настроение улучшилось, рядом присела отнюдь не отвратная девица, вполне способная своей милой улыбкой захватить сердце неготового к женскому обворожению юнца.

Захотелось веселиться, и если бы со мной сейчас сидела оставшаяся команда всего корабля сразу, то сейчас бы последовала целая батарея разнообразных алкогольных напитков, начиная от пива и эля, заканчивая разнообразными травяными настойками, которым просто не было числа. В последних, будучи полуорком, я отлично разбирался, как и все остальные зеленокожие, а потому особенно уважал подобные напитки.

После шестой кружки горячительных напитков мне захотелось почесать кулаки о чьё-то лицо, но устраивать бессмысленный мордобой было точно не в моих интересах, пусть энергия и требовала выхода. Естественно, для Марефаса сражения на кулаках не были чем-то неожиданным и из ряда вон выходящим, но я был точно не тем полуорком, который хотел бы нарываться на неприятности, тем более будучи на хорошем счету у хозяина заведения.

Кто же мог подумать, что получится встретить вполне легитимную причину для того, чтобы начать драку первым. В паре столов от меня собралась пьяная компания людей, которые определённо не стеснялись в выражениях. Судя по одежде, они были простыми портовыми рабочими, не претендующими на высокие посты, но алкогольное опьянение и численность группы в семь человек явно придавали им уверенности.

- Да твари они все! – кричал один из портовых, делая несколько глубоких глотков пива, отчего напиток ручьями потёк по его подбородку, а затем шее и груди, - Все ведь знаете, что они при Лидендсдорфе сделали! Каждый зеленокожий – животное и не больше. – ещё раз крикнул грузчик, с грохотом опуская кружку на стол, сотрясая и даже немного выплескивая напитки своих друзей.

Все товарищи пьяницы поддержали его криком, из которого выделить хоть какие-то слова было просто невозможно. При этом они постоянно смотрели в мою сторону, явно намекая, что моё общество им откровенно противно. К такому отношению со стороны других рас я давно привык и, быть может, в другой ситуации смог бы стерпеть подобное отношение, но сейчас эль в моём организме активно требовал приключений и это желание сдержать было слишком сложно. Всё же, портовые рабочие явно были настроены устроить мордобой.

Всего пару секунд хватило мне для того, чтобы выхватить из-под себя табурет и запустить его в сторону обидчика. Мебель в этом кабаке была добротной, отлично сколоченной и на материалах хозяин заведения точно не экономил, а потому снаряд был увесистым.

Табурет, пролетев несколько разделяющих нас метров, врезался прямо в голову вопящему грузчику. От удара деревянная сидушка раскололась надвое, оставив на лбу моего обидчика глубокую рану. Мне даже показалось, что я услышал звук треснувшего черепа. Портовый оступился и рухнул на деревянный пол, зацепившись ногой за скамью, на которой он только что сидел.

Мгновение, и все портовые повскакивали со своих мест, доставая свои жалкие ножи, а один вытянул из-за пояса кистень с маленьким каменным грузиком на конце. Я же оружие не доставал, прекрасно понимая, что тогда драка закончится слишком быстро, и никакого вменяемого веселья тогда получить не смогу. Потому-то в руках оказалось глиняное блюдо, которое я, словно заправский метатель, запустил его в полёт. Такой снаряд обладал удивительной настильностью и достаточной убойностью, чтобы со звоном уменьшить число противников ещё до того момента, пока они не сблизились.

После этого началось настоящее веселье. Несколько пьяных тел, на координацию движений которых очень сильно повлияло выпитое, один за другим бросались в атаку. Делали они это с доступным только пьяному рвением, даже не пытаясь защищаться, и только делая, что размахивая своими ножами и постоянно наступая. Одному из них я проломил лицо всего одним прямым ударом. Портовый буквально набежал на выставленный вперёд кулак. Лицевые хрящи хрустнули, вмялись вовнутрь, из-за чего лицо грузчика превратилось в отбитый фарш.

Размахивая кулаками и почти не сдвигаясь с места, я ощущал бурлящую внутри меня радость. Казалось бы, самая обычная пьяная драка, но крови своей сопротивляться было никак нельзя. Орочья часть меня была слишком сильной, постоянно зовущей меня в бой, а потому этот голод было жизненно важно утолять.

Один из грузчиков, который своей длинной бородой сильно выделялся среди своих товарищей по алкогольному потреблению, попытался было ударить меня куда-то в плечо, высоко замахнувшись своим ножом, отдалённо напоминающим стилет, но сделал он это настолько беззаботно и самоуверенно, что мне не составило никакого труда перехватить его руку, сильно сжав запястье и рывком оторвав от земли. Сустав вылетел из своего нормального положения, и бородач закричал, выронив на пол, залитый кровью и остатками эля, свой тесак. В крике его прослеживались нотки мольбы о пощаде, но слишком славная выходила драка и слишком обидными были слова, которые сказали портовые, чтобы так спокойно его отпускать. Потому я оскалился, растянув плотные зелёные губы в страшной улыбке, ещё сильнее пугая таким выражением и без того сдавшегося пьяницу, после чего с размаху ударил его головой в лицо. Такой приём страшен и даже опасен для атакующего, ведь легко можно получить сотрясение, но бил я грамотно, врезаясь мощным лбом в переносицу. Столь удачное попадание могли не пережить даже мускулистые орки или слаженные, но крайне крепкие дварфы, а чего уже говорить о самых простых людях? Портовый бородач просто стал безвольным мешком с костями, перестав совершать даже попытки к сопротивлению.

Последний из грузчиков мне показался самым опасным. Со стороны он казался худым и слишком слабым, чтобы выдержать честный бой с полуорком, но была в его внешности одна отличительная черта, которая сразу указывала, что схватка будет отнюдь не из лёгких. Это была небольшая татуировка на виске. Рисунок на коже представлял из себя открытый человеческий глаз, который по контуру обвивала змея, пожирающая свой хвост.

- Чего же тут забыли чернозмейники? – ухмыльнулся я, показывая сбитые в кровь костяшки на кулаках, - Я думал, что такую шваль уже изгнали даже из такой дыры, как наша.

Секта Чёрного Змея была одной из самых опасных религиозных организаций, которые только появлялись на просторах человеческих государств. Профессиональные убийцы, способные не только атаковать из тени, но и сражаться на дуэлях. Очень часто они вызывали на схватку аристократов, которым родовая честь не позволяла уклоняться от поединка. Чернозмейники были отлично подготовлены и натасканы, чтобы побеждать даже обученных в лучших академиях аристократов, чего уж говорить обо мне?

В руках сектанта был узкий, но длинный клинок, который очень походил на четырёхгранное шило, отлично позволявший контролировать дистанцию примерно на метр. Казалось бы, какой урон может нанести столь тонкое оружие, но я уже сталкивался с этой сектой и понимал, что им достаточно лишь малой ошибки со стороны противника, чтобы нанести один решающий удар в жизненно важный орган.

С таким рисковать точно не стоило. Каким бы сильным я не был, но шанс получить смертельно ранение в кабачной драке было слишком высоким. Сектант напротив, лишь оскалился, прекрасно осознавая своё преимущество в драке.

Выхватив тесак из широких ножен, я шагнул вперёд, делая обманный выпад с непривычной левой руки, якобы пытаясь нанести удар в голову. Попади я, и удар стал бы смертельным, но сектант пригнулся, как на то и было рассчитано. Чернозмейник пропустил мой тесак над своей головой и попытался совершить выпад мне в бедро. Удар был опасным, ведь легко было пробить артерию, но я, насколько мне позволяла пьяная грация, сравнимая с гарцующим бегемотом, со всей силы пнул правой ногой. Стойка была очень неудобной, но вложиться в удар удалось, и носок кожаного ботинка врезался в запястье сектанта. Кости такой удар выдержать смогли, но боль была настолько сильной, что пальцы распахнулись, и клинок отлетел куда-то в угол помещения, позвякивая по обработанным половицам.

Чернозмейник, здраво расценив свои нынешние шансы на победу, попытался было отступить, со всех ног рванувшись в сторону выхода, но попытка была сорвана прилетевшим ему по хребту табуретом. Беглец рухнул на пол, крича и шипя от растекающейся по спине боли. Я же неспешно убрал тесак в ножны и подошёл к валяющемуся сектанту, в одно движение мускулистых рук вывернул ему шею, с радостью услышав, как похрустывают переламываемые позвонки.

Как только схватка была окончена, а я вытер окровавленные руки о рубашку последнего из убитых, то оставшаяся в кабаке толпа взревела. Публика подобралась прожжённая, а потому некоторые даже не встали из-за своих столов, продолжая наслаждаться яствами, посматривая за неожиданно появившимся развлечением. Толстый Грег, понимая, что нужно будет перекрывать убытки после такой потасовки, уже в начале скоротечного боя успел принять ставки от особенно азартных посетителей, из-за чего теперь с довольным лицом пересчитывал лежащие на глиняном подносе монеты, явно ощущая появившуюся прибыль.

Кто-то из посетителей хлопнул меня по плечу, и я тут же оказался в разнообразной компании, где сидели не только люди, но ещё парочка гоблинов, дварф и раскрасневшийся от выпитого полурослик. В такой группе пить стало значительно веселее, и после совместно распитого кувшина сливового вина последовали разномастные байки. Под душевный разговор, легко льющийся в таком приятном окружении, официантки не успевали подносить всё новые и новые подносы, наполненные блюдами и бодрящими дух напитками. Никто не задумывался о тратах, отчего гуляли до состояния беспамятства и в моем мозгу не отложился тот момент, когда я распрощался с несколькими серебряными монетами и отправился на боковую, громогласно распевая песни.