Черный список

Глава 6

Переводчики: Sunriel, Kejlin

Вычитка: Светуська

Что хорошего в крошечной, обтягивающей пижаме, так это то, что ее трудно запачкать кровью. Эдуарду пришлось отдать свои боксеры криминалистам в лабораторию. Они разрешили одеть ему шорты и футболку, так как его комната не была местом преступления. Пока работали специалисты, моя комната была недоступна. Но никто из нас так и отчистился от крови. Хоть моя пижама не запачкалась кровью, все остальное тело было покрыто ею. Ноги ниже колен были в крови и руки по локти. Судмедэксперты взяли образцы крови, отшкрябав небольшие кусочки, но все еще не разрешали мне смыть остальное. Кровь засыхала и как всегда, появлялось жуткое ощущение, как будто она припекается к моей коже. Я никогда не была уверена, была ли это просто иллюзия на уровне ощущений, или она действительно просто так засыхала. В любом случае, как только я начинала двигаться, я чувствовала, что на мне чужая кровь. Мне нужен был душ. Они дали мне полотенце накинуть на плечи, если в комнате будет прохладно от ночного воздуха, но цементный пол на балконе был чертовски холодный, особенно если ходить по нему голыми ногами. Было странновато держать одной рукой пистолет, а другой удерживать полотенце на месте. Детектив Лоренцо предложил мне оставить пистолет в комнате Эдуарда, так как там не было криминалистов, но я отказалась. Арлекин хотел похитить меня сегодня ночью, и мне нужен был пистолет.

Детектив Лоренцо был выше меня, но лишь на пару сантиметров выше Эдуарда, примерно метр семьдесят пять. У него были густые волосы и слегка волнистые, хоть и подстрижены довольно коротко. Чтобы совсем избавиться от курчавости ему пришлось бы побриться на лысо, потому, что как бы ни была коротка прическа, прямых волос ему не видать. Глаза у него были темные, почти карие, лицо открытое и дружелюбное, и милое в стиле соседского паренька. Ему наверно было около тридцати, раз он уже имел звание детектива, но на тридцать он не выглядел. Судя по плотному телосложению, можно было судить либо о хорошей генетике, либо о посещении тренажерного зала, а может и то, и другое. Он был одним из тех детективов, которых вызывают на место преступления еще до того, как все удостоверяются, что это часть преступлений, которые расследуют федералы. Технически, Служба Маршалов могла отстранить его от этого дела, но мы старались не отстранять местную полицию, если могли помочь в деле. Сверхъестественное подразделение частенько оставалось один на один на поле боя. Мы полагались на местную полицию больше, чем остальные федеральные маршалы и больше остальной части Службы Маршалов. Одно из прозвищ, которые копы дали сверхъестественному подразделению было «одинокий волк». По рациям они вещали «Прибыл одинокий волк». Я все удивлялась, почему используют такое прозвище, ведь нас много. Но можете ли вы сказать «одинокие волки», чтобы это не прозвучало глупо?

Маршал Рэборн был выше всех нас, и тот факт что он имел пару дополнительных килограммов придавало ему определенный вес. Казалось, он хотел заполнить пространство своим физическим присутствием, как будто он намного больше, чем есть на самом деле, или может потому, что его стервозная сущность просто занимала больше места.

— Как ты узнала, что Карлтон порезали когтями, если не видела ран?

— Как только я почувствовала множественные ранение, я поняла что это. Если бы он использовал лезвие, я бы видела его руку движущейся, так как он бы вынимал его, чтобы снова вонзить. Его рука оставалась неподвижной. У него не было возможности для размашистого движения, чтобы использовать нож таким образом. Когти же выходят как выкидные лезвия; всего лишь удерживать их у кожи, и они ранят.

— Только если они сначала перекидываются, — сказал Рэборн.

— Я же сказала вам, по-настоящему сильный ликантроп может изменять только свои руки, поэтому появляются только когти.

— Это невозможно. Им надо перекинуться, по крайней мере, в человека-волка, чтобы отрастить когти.

— Я не говорила, что это был вервольф, Рэборн.

— Вервольфами называют всех оборотней в получеловеческой форме, Анита, — сказал Эдуард. Он пытался использовать тон Тэда, но просачивалось слишком много настоящего Эдуарда, поэтому тон вышел холодный.

— Он был целиком скрыт плащом, — сказал Маршал Тилфорд, — Он мог быть и в форме вервольфа.

Я взглянула на Тилфорда. Он был почти такого же роста как Эдуард и Лоренцо; у нас сегодня прямо день одинакового роста, по крайней мере, для мужчин. Волосы Тилфорда, те немногие что есть, были подстрижены очень коротко, почти под ноль. У него было чуть больше лишнего веса в районе талии чем у Рэборна, что значит, если он не станет посещать спортзал, то провалит тест на физическую выносливость. Сверхъестественному подразделению приходилось тестироваться вместе с АТП, Антитеррористическим подразделением, которое для маршалов было равносильно полицейскому спецназу. Но это было новое требование с тех пор, как прошлогоднее расследование привело к смерти двух гражданских из-за того, что у офицеров была недостаточная физическая подготовка.

Должно быть, я слишком долго на него смотрела, или может злость на Рэборна все еще отражалась в глазах, поскольку Тилфорд сказал, — Эй, я просто говорю то, что видел.

— Даже под костюмом он был в человеческой форме. Если бы он был в полу-животном состоянии, то у него отличалось бы строение ног, рук, да и непросто так идеально скрыть нечеловеческое тело, — сказала я в ответ.

— А откуда ты это знаешь? — спросил Рэборн.

Я зло глянула на него в ответ на его острый взгляд, — Опыт.

— Спорю у тебя достаточно опыта с полу-зверями, — его голос был низок и яростен, весь пронизан презрением.

Не знаю, чтобы я ему на это ответила, но тут вмешался Лоренцо, — Нас снимает новостная группа. Может, лучше зайдем в комнату Маршала Форрестера и Тилфорда? — он улыбался, пока говорил мягким и умиротворяющим голосом. Он пытался спустить все на тормозах. Хорошо хоть кто-то пытался.

— Блейк ведь нравится публичность, не так ли, Блейк? — спросил Рэборн.

Я начала что-то говорить, но Эдуард тронул меня за плечо. Этого было достаточно. Я заткнулась и прошла в их комнату через открытую дверь. Все остальные пошли следом. Эдуард закрыл дверь позади нас.

— Какие бы изменения были в его теле, если бы он был в получеловеческой форме? — спросил Тилфорд.

— Ноги были бы несколько длиннее, но кривее, как если бы с неправильным строением суставов, бедра и голени также были бы длиннее. И маска бы не сидела так плотно на лице. У него была бы морда, за неимением лучшего слова.

Тилфорд кивнул, как будто взяв все это на заметку. Я надеялась что взял. «Нам нужно как можно больше маршалов, которые знаю как можно больше о том, на что мы охотимся». На самом деле Лоренцо даже записывал что-то в блокнот.

— Ты бы лучше дала нам пару лекций во время следующих тренировок. Этот материал пригодится во время охоты, — сказал Тилфорд.

— Всегда рада поделиться информацией, — ответила я.

— Ну, я смотрю, как только появляется комната, битком набитая мужчинами, ты сразу оказываешься в центре всеобщего внимания, — сказал Рэборн.

— Ревнуешь? — поддела я.

— Кого, мужиков?

— Ну, кого-то ты ревнуешь. Если не мужиков, то, блядь, кого?

— Ты называешь меня гомосексуалистом?

Эдуард тронул меня за плечо, на этот раз более твердо, и отодвинул меня назад, чтобы между нами было хоть какое-то пространство. Он, вероятно, один из немногих людей в мире, которым я позволю так со мной обращаться.

— Давайте все успокоимся, — он опять воспользовался голосом старины Тэда. Этот голос заставит согласиться тебя с чем угодно, ну, или, по крайней мере, у тебя не возникнет желания спорить.

Нас всех спасла рация Рэборна. Его вызывали на место преступления, чтобы с чем-то разобраться. Напряжение в комнате слегка спало, когда он вышел, и не только я почувствовала облегчение. Оно отразилось на лицах Лоренцо и Тилфорда тоже.

— Какие у вас с ним проблемы? — спросил Лоренцо.

— Без понятия, — ответила я и наконец, позволила себе присесть на краешек кровати, осторожно придерживая полотенце между мной и простынями.

— Похоже на то, как будто у вас есть прошлое с ним, — сказал Тилфорд.

— Я клянусь вас, что впервые в жизни встретила Рэборна.

— Может у вас есть общие друзья, или враги, — сказал Лоренцо.

Это заставило меня взглянуть на него, — Хорошая мысль, Лоренцо; посмотрим, не разозлила ли я кого-нибудь, кто дорог Рэборну.

— Эй, я не просто еще одна симпатичная мордашка, — сказал он и ухмыльнулся.

Я улыбнулась в ответ, и мне это было нужно. Мужчины часто заставляют женщин улыбаться или смеяться, когда не знают что еще сделать. Не самое плохое качество для поддержания нормальных отношений.

Мы еще немного поговорили, но ничего нового не выяснили. Я препиралась с криминалистами, пока они, наконец, не разрешили мне использовать душ Эдуарда и Тилфорда. Эдуард передал мне футболку и боксеры со шнурком, чтобы я переоделась после того, как смою кровь. Ну да, в одной длинной футболке я выглядела бы более привлекательной, но я не собиралась быть милой, я собиралась быть профессионалом, а быть профессионалом без трусов довольно сложно. Прошли бы часы, а может уже наступило бы утро, прежде чем меня пустили бы в мою комнату забрать одежду. Мне нужна была моя одежда, но, честно говоря, больше всего я хотела свое оружие. Эдуард предложил мне выбрать несколько опасных игрушек из своего арсенала. Я взяла второй пистолет с запасной обоймой, потому что для моего Браунинга запасных обойм не было. У него не было подходящей мне кобуры, впрочем, как и на боксеры — кобуру не прицепишь, поэтому я просто шаталась по комнате с пистолетами, но все же, я стала чувствовать себя лучше, как будто мне нужно было просто что-то держать в руках.

После того, как медики заверили нас, что Карлтон поправится, мы наконец-то собрались ложиться спать. Хотя мы по-прежнему ждали результаты теста на ликантропию. В мою комнату все еще не пускали, но если захочу, я могла бы вернуться туда, спать через пару часов, когда они там все закончат. Вероятно, я бы так и сделала, но тут выступил Эдуард в роли мамы-наседки.

— Мне нужна новая комната, — сказала я.

— Ты будешь спать в нашей комнате, — ответил он.

Я удивленно подняла брови.

— Я могу пойти в другую комнату, — сказал Тилфорд, пытаясь сделать непроницаемое лицо.

— Нет, ты хорошо подходишь в роли сопровождающего, — сказал Эдуард и опять его тон Тэда выбрался наружу.

— Раз вы собираетесь спать вместе, я имею в виду… — Тилфорд выглядел смущенным.

— Мы не любовники, — ответила я.

Тилфорд выглядел еще больше смущенным, — Я так не говорил.

— Я знаю, что по слухам я сплю со всеми мужиками, с которыми общаюсь, Тилфорд, все нормально.

— Не уверен, что буду чувствовать себя в своей тарелке, даже если правила позволяют нам спать с женщинами, — сказал он.

— Карлтон повезло, что она осталась в живых. Я не собираюсь рисковать Анитой. Сегодня ночью она остается со мной. Если тебе это не нравится, тогда это тебе нужна другая комната, — сказал Эдуард. Он и не пытался притворяться Тэдом, это был просто Эдуард, заявляющий о фактическом положении дел.

— Я пойду, посмотрю и проверю, разрешают ли они нам оставаться с женщиной в комнате, за которую они платят, — сказал Тилфорд.

— Мы сами можем оплатить себе комнату, — ответил Эдуард.

Как показала проверка Тилфорда, иногда, из-за сложной финансовой ситуации, маршалам разных полов приходилось делить комнату. Рэборн пришел в бешенство, обвиняя меня в совращении Тилфорда и Эдуарда, но успокоился, не добившись от меня никакой реакции или пока сам не влип в неприятности, если бы его кто-нибудь услышал.

В конце концов, Тилфорд решил не делить с нами комнату, из-за того, что мол, его жена ему не разрешила. К тому времени я так устала, что глаза горели, и мне было на все уже наплевать. Предполагалось, что Эдуард займет кровать Тилфорда, а я его, дальнюю от двери, но после того, как дверь за нами закрылась, Эдуард сказал, — Помоги мне передвинуть кровать к окну.

Мы поставили второй матрас и матрасные пружины напротив большого и единственного окна.

— Их это не остановит, — сказала я.

— Это замедлит их, — ответил он, — И даст нам время на стрельбу.

— Согласна, — кивнула я.

Посмотрев на пустую рамку кровати, я спросила, — Ты в курсе, что теперь у нас только одна кровать?

— Это всего на пару часов, — он нахмурился, — Или ты про то, что тебе нужно будет кормить ardeur, когда ты проснешься?

Я серьезно восприняла вопрос, — Сейчас я лучше его контролирую. Мне будет нужна твердая пища, полна протеина. Оставаясь сытой физически, проще справиться с другим голодом.

— Хорошо, — сказал он и стал раскладывать оружие на прикроватном столике.

— И как я доберусь до пистолета на полу? — спросила я, забравшись на кровать и устроившись у стены.

Он протянул мне карабин Р90, хотя как только я увидела его, мне хотелось назвать его пистолет-пулемет, — Попробуй этот.

— Мой МР5 в другой комнате, — сказала я, проверяя ощущения от новенького пистолета. Я как-то стреляла из такого, но только один раз и то, на стрельбище с Эдуардом. Это был прекрасный пистолет, но мой МР5 тоже был хорош. Я положила большой пистолет на край кровати, попробовала перекатиться, и оказалось до него добраться проще, чем до маленького.

А потом наступил тот самый неловкий момент, когда нам пришлось вместе забраться на узенькую кровать. Я постоянно спала и занималась сексом с десятками мужчин, но вот внезапно мне стало как-то неудобно. Мы с Эдуардом не любовники и никогда ими не будем. Мы были друзьями и чуть ли родственниками.

Я приподнялась на своей половине кровати у стены, — Только мне как-то не неловко здесь?

— Да, — ответил он и сел на свою половину кровати. Он вдруг усмехнулся, и эта улыбка была всем, что осталось от молодого парня, прежде чем жизнь стала тяжелой и суровой.

— Знаешь, может ты и суккуб и живой вампир, но часть тебя, навсегда останется деревенской девчонкой, которая не уверена, стоит ли ей все это делать.

Я нахмурилась, — Мне оскорбиться?

— Нет, это лишь придает тебе очарования. Не важно, сколько мужчин в твоей жизни, тебе всегда с этим будет слегка неудобно.

Я нахмурилась еще сильнее, — И что в этом очаровательного?

Он пожал плечами, — Не знаю, но это очень в твоем стиле.

Я опять нахмурилась, — А быть таинственным и неуловимым очень в твоем.

Его усмешка слегка померкла, превратившись почти в его обычную улыбку. Это была холодная улыбка.

У меня вдруг возникла мысль, — А чтобы ты сделал, если бы я сказала, что мне нужно будет накормить ardeur, когда я проснусь?

Он лег и натянул на себя одеяло. Я уже была под своим одеялом. Он повернулся и глянул на меня в свете лампы, — Разобрался бы с этим.

— И что это значит?

— Это значит, что нам пришлось бы разбираться с ним.

— Эдуард…

— Проехали, Анита, — сказал он, приподнявшись и выключив свет. И так же, как он был одним из немногих людей в мире, которым я позволяла прикрывать свою спину, он был одним из тех, кому я позволяла сменять тему разговора. Он был прав, мы бы разобрались с этим, также как и разбирались со всем остальным.

Я лежала на спине в темноте. Он тоже.

— Эдуард, — позвала я.

— Хм-м, — ответил он.

— Ты спишь на боку или на спине?

— На спине.

— Я на боку, так что не пристраивайся.

— Что?

Я засмеялась и повернулась набок, — Спокойной ночи, Эдуард.

— Спокойной ночи, Анита.

После чего мы заснули.