Черный список

Глава 31

Переводчики: Sunriel, ArViSta, Бляшка, Светуська

Вычитка: Светуська

Сократ остался с Лэйлой объяснять ей и ее семье, что теперь для нее значит — быть вервольфом. Я отправилась в мотель забрать ее чистую одежду. Никки шел у меня за спиной, и мы почти дошли до главного выхода, когда кто-то окликнул, — Анита. — Я узнала этот голос.

— Проклятье, — выдохнула я и обернулась, чтобы встретиться лицом к лицу с Олафом. Он шагал ко мне, пока Бернардо пытался догнать его. Не так много людей, вероятно, могут заставить, сто восьмидесяти пяти сантиметрового Бернардо гнаться за собой. Медсестры глазели на Бернардо, любуясь видом, когда он проходил мимо. За Олафом они наблюдали исподтишка, словно боялись смотреть. Некоторые взгляды были нервными — он же был просто огромным — а другие восхищенными, которыми женщины награждают симпатичных мужчин, не такие смелые, как на Бернардо, но как будто у них не хватало слов, и они чувствовали что-то иное в Олафе. «Если бы они только знали представление Олафа о сексе, они бы умчались прочь», но, как и все серийные убийцы — большую часть времени он выглядел вполне нормально. Вокруг него витала та энергия хищника, когда он подошел к нам. Так же на запястье у него была ярко-голубая повязка. «Пиздец».

Никки и Лисандро встали по обе стороны от меня, выдвинувшись чуть вперед. Такая позиция давала нам больше пространства для маневра и ставила их во главе на случай драки. Они были моими телохранителями большую часть времени, но прятаться за Эдуардом это одно дело, а если я стану прятаться за кем-то еще, то этого может оказаться достаточно, чтобы Олаф посчитал меня обычной девчонкой, и стоит ему посчитать, меня той, которой нужны мужики для защиты, в его глазах я могу стать еще одной потенциальной жертвой.

Я сделала, что должна была — вышла вперед. Никки не возражал, просто отступил и дал мне лидировать, Домино замешкался, но, как и Никки отступил, так что теперь наше расположение было вполне ничего. Я ни кем не прикрывалась.

Но Лисандро увидел, что я сделала, и позволил выдвинуться вперед. У них с Никки было все в порядке с мужским достоинством; они не стали заграждать мне проход, потому что никому и ничему им не требовалось доказывать. Это мне нравилось в них обоих.

А вот насчет здоровяка напротив нас — я не была так уверена. Он должен был быть так же уверен в себе, как и они, но он не был. Уверенными в себе, их делала не только сущность оборотней, а Олафа — неуверенным. Я стояла там, уставившись на здоровяка, и знала, что если бы мы были друзьями, у меня бы было много к нему вопросов, но мы ими небыли. Настоящие друзья верят, что ты не похитишь их, не станешь пытать, и не изнасилуешь, а насчет Олафа я в этом совершенно не была уверена. Завязывать с ним дружбу стало бы очень проблематично.

Бернардо догнал его и сказал, быстро проговаривая слова: — Кто-то еще в больнице?

Он встал так, что вроде и стоял между нами, но, все же не пересекал границы нашего личного пространства.

— Мы навещали Маршала Карлтон, — сказала я, но все мое внимание было приковано к Олафу.

— Ту, что подцепила ликантропию, — уточнил Бернардо.

— Ага, — подтвердила я.

Олаф просто таращился на меня своими темными, глубоко посаженными глазами, словно две впадины на лице, с мерцающими, как отдаленный свет во тьме очами.

— Как она справляется с потерей жетона? — поинтересовался Бернардо — это прозвучало, словно его действительно заботил этот вопрос.

Все маршалы сверхъестественного отдела жили с мыслью, что они могут стать следующими. Когда охотишься за оборотнями, смерть была лишь одним из факторов риска.

— Технически они пока не могут отобрать ее жетон, — сказала я.

Бернардо нахмурился. — Большинство маршалов сдают его, когда их тест оказывается положительным.

— Но они не обязаны, — ответила я.

И тут Олаф произнес: — Ты позвала ее охотиться с нами. — Его голос был ниже обычного, громыхающий в груди, словно он сел от какой-то эмоции.

— Да, — сказала я и поборола желание расположить руку поближе к оружию. «Он не выказал мне ни единой, чертовой угрозы». Он просто стоял, глядя на меня. С его стороны, это даже не был плохой взгляд, просто сосредоточенный.

— Я не хочу, чтобы в охоте принимала участие другая женщина, только — ты.

— Не тебе решаешь, кто пойдет. Только мне и Эдуарду. С ним сейчас Ньюмэн.

— Мальчишке надо учиться, — произнес Олаф, — Но девчонка станет вервольфом в течение месяца. Тренировать ее — пустая трата сил.

Он был прав на сто процентов. — Ей это нужно, Отто, — сказала я, вовремя вспомнив, что его официальное имя было Отто Джеффрис. Маршал Отто Джеффрис.

— Она будет нас тормозить. — Он продолжал пристально смотреть на меня, но это был зрительный контакт. Я не могла обвинить его, что он смотрит на мою грудь или что-то еще. Обычно мне нравиться зрительный контакт, я его неплохо проделываю, но было что-то во внимании Олафа, что заставляло ощущать его пристальный взгляд, как бремя, как если бы его глаза имели вес, который я должна была выдержать, чтобы остаться на месте. Если бы он был вампиром, я бы сказала, что он делает какое-то вампирское ментальное дерьмо, о котором я не слыхала, но он им не был. Это было его собственный взгляд. Только вес его личности и растущее продолжение наших с ним отношений. «Дерьмо».

— Возможно, но она по-прежнему идет с нами.

— Почему? — спросил он, и думаю, это действительно был вопрос. Реальная попытка понять, что я делаю и почему, так что, это заслуживало настоящего ответа.

— Это действительно поколебало ее уверенность, и она уже чувствует себя монстром. Ее отец даже не притронулся к ней, словно она прокаженная. — Я покачала головой даже не пытаясь скрыть гнев на своем лице.

— Почему ты о ней беспокоишься? Она тебе никто.

— Не уверенна, что смогу это тебе объяснить, — ответила я.

— Раньше я бы подумал, что ты считаешь меня слишком тупым, чтобы понять, но я знаю, ты не считаешь меня таковым.

— Нет, — согласилась я, — Я никогда так не думала.

— Тогда объясни мне, почему тебе это так важно.

— Мы должны заботиться друг о друге, Отто. — я широко развела руки и пожала плечами, показывая, что я просто не знаю, как сказать это лучше, чем получилось.

— Если ты хочешь чтобы они участвовали в этом бою, и остались целы, то они могли бы выделить тебе подкрепление. Это разумно, но новая маршал будет бесполезна. Она травмирована и будет только задерживать людей. Она будет принимать неверные решения.

— Ты не можешь этого знать, — возразила я.

Он одарил меня высокомерной улыбкой. — Нет, я знаю.

— Ты не знаешь Карлтон. Ты не можешь точно сказать, как она покажет себя теперь.

— Она — женщина. А значит слаба.

Я вдруг спокойно встретилась с его взглядом. Гнев бы все упростил. — И я тому подтверждение? — спросила я.

— Если тебе так угодно, — ответил он.

— Не мужчина сломал тебе запястье.

Бернардо шагнул еще ближе между нами, так, что мы оба взглянули на него. — Поговорим об этом снаружи.

— Почему? — спросила я.

Он наклонился ближе, так что его длинные прямые волосы упали вдоль моих. До меня донесся аромат дорогого одеколона, чего-то мускусного и пряного, но только еле уловимый намек, и чтобы его ощутить, вам пришлось бы быть ближе. В отличие от некоторых мужчин, которые, казалось, в нем просто купались. Не имеет значение, насколько хорош был парфюм, если мужчина им злоупотребляет, пахнет просто ужасно. Бернардо совсем не пах ужасно.

— То, что ты только что сказала, не соответствует истории, рассказанной нами медперсоналу, — прошептал он.

«Ох!» Но вслух я сказала: — Прости, да, поговорим об этом снаружи.

Мы все двинулись к большим дверям и внешнему миру. Мое внимание привлекла женщина в белом халате, с ее короткими каштановыми волосами, забранными в крошечный конский хвостик. У меня ушла секунда на то чтобы признать в ней ту, которая меня зашивала. Она была одним из интернов. Я не могла предположить, что ей от меня нужно, но, как вы уже догадались, я остановилась. Я была достаточно девчонкой, чтобы не продолжить идти.

Мужчины остановились вместе со мной. Она казалась немного нервной, показывая мне в сторону от них. Я задавалась вопросом «хочет ли она поподробнее меня расспросить о моих способностях к исцелению или просто осмотреть „рану“». Другие медики уже просили меня взглянуть на то, как заживают ранения.

Она была лишь немного выше меня, может быть метр шестьдесят шесть сантиметров, когда она наклонилась, я мельком отметила что она носит низкие ботинки на — как минимум — пятисантиметровых каблуках.

— У маршала Форрестера есть жена и семья, а что насчет остальных маршалов с тобой?

Я не потрудилась объяснять, что они не расписаны с Донной. Они жили вместе дольше, чем мы с Микой и Натаниэлем, и лишь на пару лет меньше, чем мы встречаемся с Жан-Клодом.

— Тот, у которого волосы убраны в хвост, женат и у него есть дети.

Я замешкалась по поводу Никки. Технически он мог спать с другими. Я не была моногамна, так что было бы нечестно ограничивать его, но здесь он был для того чтобы я могла покормить ardeur и чтобы прикрыть мне спину, так что я сказала, — Блондин со мной.

— Повезло тебе, — ответила она.

Я улыбнулась на автомате, — Спасибо. Насколько мне известно, ни у Маршала Конь-В-яблоках, ни у Маршала Джеффриса нет девушки.

И потом до меня дошло, что я разговариваю с миниатюрной темноволосой женщиной. Волосы лишь слегка темнее, чем он предпочитает, но как по мне, так она очень подходила на профиль его жертвы. Если я об этом подумала, то мог и он. «Дерьмово».

— О, прости, Маршал Джеффрис, тот высокий парень, уже состоит с кем-то в отношениях. Они совсем недавно начали встречаться, я все время забываю.

— Как недавно? — спросила она.

Я улыбнулась, — Поверь мне, как, еще раз твое имя?

— Рид, Пейшенс[14] Рид.

Я удивленно подняла бровь.

Она засмеялась, и это был хороший, счастливый, искрящийся смех. Уже от его звука она казалась моложе. — Знаю, это ужасное имя для доктора.

Она закатила глаза, и опять мне подумалось «молодая, невинная». Так что, придется держать ее от Олафа подальше.

Я улыбнулась и попыталась скрыть за улыбкой свое беспокойство. — Пейшенс довольно забавное имя для доктора. В любом случае, Олаф довольно серьезно настроен к этой женщине в своей жизни, а вот Бернардо свободен и открыт для отношений.

— Бернардо, значит, так его зовут? — она глянула мне за спину, пока спрашивала, и не оборачиваясь я была вполне уверена, что она рассматривает его.

— Ага, Бернардо Конь-В-яблоках.

— Он коренной американец? — спросила она.

— Ага.

Она поспешно отвернулась и слегка покраснела. «Спорю, что Бернардо послал ей одну из своих убийственных улыбок. Ту, из-за которой девушка из закусочной сразу же сказала когда она освободиться».

— Он почти слишком красив чтобы пригласить его куда нибудь, — произнесла Пейшенс Рид.

— Ты должна его куда-нибудь пригласить, — возразила я.

— Думаешь, он согласиться выпить со мной кофе, или чего покрепче?

Я кивнула, — Не знаю, будет ли у нас вообще время, чтобы пойти развеяться, но ты должна оставить ему номер или что-нибудь в этом роде. У нас может возникнуть перерыв, никогда точно не угадаешь.

— Ох, не могу я его так просто пригласить, — потом ее глаза сузились, будто она увидела что-то позади меня. Мне пришлось тоже повернуться, чтобы увидеть, как пара медсестер уже вовсю ворковали с Бернардо. Он тоже им улыбался и поддерживал разговор.

— Я дам ему твой номер, прежде чем ты к нему пойдешь, — предложила я.

Пейшенс целенаправленно пошла к растущей толпе. Она присоединилась к девушкам, окружающим Бернардо. Ее нерешительность пошла на спад, когда она оттолкнула уже трех женщин. Лисандро отбивался от поклонницы, демонстрируя свою левую руку с обручальным кольцом, а это значило, что она была напористой. «Господи, вот это скорость, меньше пяти минут ей потребовалось, чтобы избавиться от своей нерешительности, вынудив его показать окольцованную руку».

Никки стоял у противоположной стены, где его упорно очаровывала довольно симпатичная блондинка, «я бы даже сказала красивая». У нее было не так много округлостей, но у большинства женщин под два метра ростом их почти нет, как будто все уходит в эти длинные-длинные ноги. Я была почти уверена, что ее светлые кудри, рассыпанные по светло-голубой форме, были натурального цвета. «Спорю, что и глаза у нее были под стать цвету формы».

Никки повернулся, когда я подошла ближе. Одно мгновение он улыбался и флиртовал с блондинкой, а в другое — уже сосредоточился на мне. Он не был груб и даже представил нас, — Анита, это Мишель.

Я улыбнулась и изо всех сил постаралась быть дружелюбной. Она меня не разочаровала и моргала большими, нежно-голубыми глазами, вот только взгляд этих глаз далеко был не нежным. Она занимала все его внимание, «по крайней мере, она так думала», а потом подошла я, и как будто солнце стало светить на кого-то другого. Я знала, что Никки может быть очарователен. Он как-то сказал мне, что его способность к флирту помогала ему в работе под прикрытием, а также добывать информацию у женщин с помощью обольщения. Интимные разговоры должно быть хорошо подходили для сбора разведданных. Большую часть времени дома, он не утруждался флиртовать с женщинами оборотнями и вампиршами. Он объяснил мне, что мог бы трахаться с ними, но все они знали, что он мой, и предпочитал меня им. Сурово, но теперь я убедилась в этом лично. Даже я подумала, что он искренне заинтересовался блондинкой. «Так ли это, или все это лишь игра?»

Он улыбнулся мне, и хоть мы не притрагивались друг к другу — даже за руки не держались — мы просто были вместе. Я не уверена как это объяснить, но в одно мгновение он всем видом показывал что свободен, а уже в следующее, увидев меня, больше не был доступен. Блондинка пробежалась глазами от одного из нас к другому. Было такое выражение на ее лице, которое давало понять, что если ей понравился мужчина, она не привыкла сдаваться, даже если на горизонте появлялась другая женщина.

Я улыбнулась, не совсем уверенная как на это реагировать. Я пыталась сохранить дружелюбную улыбку, но казалось, как будто я притворяюсь. Ники подавал все признаки флирта и готовности сказать «да» как минимум на кофе — если не больше — но внезапно он все это выключил, затолкал подальше, и его преданность мне стала очевидной. Он мог бы флиртовать, мог бы зайти дальше, если бы имел шанс, и я была бы согласна, но он был моим. Другие женщины, возможно, злились бы из-за его флирта, возможно и я бы немного ревновала, если бы он продолжил, но он мгновенно среагировал на меня и тонко прояснил, что на самом деле не продавался. Он был витриной магазина, которую она бы хотела купить.

Натаниэль, Жан-Клод, Ашер, Дев, Джейсон и Криспин флиртовали чаще и лучше чем Ники, но все они, даже Джейсон, делали тоже самое, что и он. Джейсон был только близким другом с привилегиями и имел постоянную девушку в другом штате, и хорошо, что он не вел себя так. Он не был моим. То, что Дамиан постоянно переключал на меня внимание, стало одной из причин конфликта между ним, мной и его находящейся в городе подружкой, Кардинал. Она слегка ненавидела меня только за это, и не винила ее.

Я полностью возлагала вину на блондинку Мишель за то, что она меня невзлюбила так быстро. Она поговорила с ним всего несколько минут, и так быстро как это было возможно, я заметила ее уже с другим незнакомцем. Я видела такое раньше с Жан-Клодом и Натаниэлем и женщинами в клубах, но думала, что это случалось только потому, что они были так чертовки красивы. Ники был привлекательным, просто конфеткой, но я не видела, чтобы с ним проделывали это другие или возможно у него был не тот уровень мужской красоты или было что-то еще, чего я полностью не понимала. Я пожала плечами и расслабилась. «Если эта странная женщина ревнует к тому, что я нравлюсь Ники больше чем она, то это не мои проблемы».

Затем я поняла, что у нас не хватало человека. «Куда провалился Олаф?»