Пепел перемен, Том 7: Цена власти

Глава 7

Алессия Винтерсонг безразлично глядела на скрывающееся за горизонтом рыжее солнце. Капитан Русворт говорил, что путь до Коггенпорта не займёт много времени, но вот уже который день на мили окрест корабль окружала бесконечная водная гладь. Разве что изредка вдалеке виднелись острова: большие, маленькие, а то и вовсе скалы, о которые с брызгами разбивались волны.

— Любуетесь закатом?

Голос капитана, неожиданно раздавшийся из-за спины, заставил вздрогнуть. И как только Венианору Русворту удалось подойти так незаметно, ступая по такой скрипучей палубе? Или же это сама Алессия стала такой рассеянной?

— Выбор невелик, — холодно ответила она, не оборачиваясь. — Как скоро мы будем в Коггенпорте?

— Утром причалим. Неужели это маленькое путешествие так утомило вас? Ну, то есть, вы ведь повелеваете водой, и я думал…

— Дело вовсе не в этом, — раздражённо перебила Алессия. — Я беспокоюсь за студентов. Они к такому не привыкли. Особенно студенты огня.

— Тогда лучше бы ветру нести нас быстрее, пока ваши мальцы не спалили корабль, — Русворт засмеялся. — Последний раз, когда я видел вашего коллегу с бинтом на голове, он был зеленее воды за бортом.

Алессия сдержала улыбку. Взгляд зацепился за показавшуюся на горизонте сушу.

— Это случаем не ваш остров? — спросила она, указав пальцем.

— Нет, это всего лишь Шрамы, — небрежно ответил капитан, но, заметив непонимание во взгляде Алессии, добавил: — Три островка к востоку от Когг Мирра, вотчина дома Скарсгардов. Ваш изящный пальчик показал на Белый шрам. Вон там остров Красный шрам, а за ним — Долгий шрам. Его отсюда не видно, впрочем, там и смотреть нечего. Голые скалы, чаячье дерьмо, и скарсгардовский замок торчит, как… Кхм. Простите, общество матросов пагубно влияет на манеры.

— Плевать на манеры, — Алессия махнула рукой и отвернулась от моря, опёршись на фальшборт спиной. — Это сейчас меньшее, что меня беспокоит. Лучше пойду проверю, как там студенты.

Сама Алессия переносила плавание хорошо, ведь она сама была дочерью рыбака. Будучи старшей среди трёх сестёр, она старалась во многом помогать отцу, в том числе и выходила с ним в море. В один из таких дней они были на лодчонке в четверти мили от берега, когда, наконец, что-то попалось в сеть. Отец, надеясь на хороший улов, в поте лица тянул её в лодку, но вдруг что-то резко рвануло его за борт. Маленькая Алессия пыталась вытащить отца из воды, но он запутался ногами в сети, которая упрямо тянула его на глубину.

Отчаявшаяся девочка всей душой захотела оказаться как можно ближе к берегу, и вдруг из неоткуда возникла волна. Она подхватила лодку, отца, уцепившегося за её край побелевшими пальцами, и испуганную девочку туда, где их ждало спасение. Вскоре они обнаружили себя на прибрежном песке. Возле перевёрнутой лодки судорожно извивался морской змей, впившийся мёртвой хваткой в рыбину, что застряла в сети.

Тем вечером рыбак Гаррет Винтерсонг собрал друзей на пир, где рассказал о произошедшем и объявил, что его дочь — волшебница. Морской змей оказался больше полудюжины футов длиной, а вкус его зажаренного мяса Алессия помнила до сих пор. В тот день её жизнь разделилась на «до» и «после».

Увы, ей нечасто доводилось видеться с семьей. Сестёр отдали замуж, но декан воды старалась навещать родителей и помогать им по мере сил. Главным образом она боялась, что с отцом снова что-нибудь случится, а её не будет рядом. Но всякий раз провожая дочь обратно в «мир книг и хрустальных шаров» старый Гаррет клятвенно обещал, что не будет выходить в море в одиночку.

Сейчас её семья где-то там, в посёлке близ Хельмара. Наверняка уже поужинали и готовятся ко сну. Не подозревают, какая опасность грозит им по ту сторону моря. Не до конца это понимает, кажется, и капитан Русворт. Ему будто бы всё равно на то, что неведомая злобная сила может скоро обрушиться на весь мир, включая и его собственный дом. Но, быть может, Алессия ошибается насчёт него?

Ошибалась же она когда-то насчёт Маркуса. По словам обитателей Академии декан огня был рассеянным, нелюдимым выпивохой, и поначалу, он производил такое впечатление и на Алессию. Однако со временем Маркус Аронтил показал себя человеком честным и ответственным, искренне радеющим за своих студентов, пусть даже их шалости нередко приводили его в кабинет Архимага.

Несомненно, причиной такого характера, было происхождение Маркуса, о чём он как-то рассказал Алессии за кружкой в «Сытом драконе». Все книги, касавшиеся природы магического дара у людей, единогласно сходились в том, что он пробуждается до двенадцатилетнего возраста. В будущем декане огня же сила проснулась на тринадцатом году жизни.

Он жил с родителями в Гирланде. Отец, переписчик книг, поспешил научить единственного сына своему ремеслу, и юный Маркус мог часами сидеть, бережно перенося записи из обветшавших фолиантов. Конечно, как и любому мальчишке, ему хотелось проводить время с друзьями, но строгий отец следил за тем, чтобы тот заканчивал всю работу, за которую брался.

В Гирланде ежегодно проводили Ярмарку середины лета, где проходили состязания в силе и ловкости, выступали фокусники и показывались диковинки из дальних краёв. Шёл последний день праздника, и Маркус как раз закончил переписывать одну толстую и ужасно скучную книгу по истории. Поставив последнюю точку, он вприпрыжку помчался по лестнице вниз, где встретился с отцом. Оказалось, что тот накануне взял большой заказ с расчётом на то, что сын ему поможет, поэтому о том, чтобы, как он выразился, «праздно шататься весь день напролёт» не могло быть и речи.

Тот момент Маркус помнил хорошо и в красках. Его одолела такая злость, что, когда отец велел ему возвращаться в комнату, он вскрикнул: «Да гори они все огнём, твои книги!» и махнул рукой в сторону книжного шкафа.

К счастью, пламя, сорвавшееся в тот момент с пальцев мальчика, прошло мимо книжного шкафа, и перепуганной матери пришлось в спешке тушить только вспыхнувшие занавески. В тот день Маркус так и не попал на ярмарку, зато отец, что удивительно, даже не разозлился. Он собрал деньги и отправил сына в Вальмору. «Наконец-то ты обретёшь своё место в жизни. Не поминай старика лихом», — сказал он, обняв сына напоследок.

Тем утром Маркус Аронтил, стоя на палубе отплывавшего корабля, в последний раз видел утирающую слёзы мать и отца со смесью грусти и одобрения на лице. Зимой, в последний год его обучения, их не стало, поэтому после окончания учёбы Маркус вернулся в Гирланд только для того, чтобы продать дом вместе со всем содержимым.

С тех пор он служил Академии, со временем стал преподавателем, а после и деканом. Деньгами Маркус распоряжаться не слишком умел, поэтому за последующие годы растратил их и жил лишь на деканское жалование, но его это не особенно волновало, ведь он действительно обрёл своё место в жизни.

Корабль проходил мимо Шрамов. Под светом луны они казались именно такими голыми и безынтересными, как говорил Русворт, но, стоя в одиночестве на палубе, Алессия почему-то находила это зрелище странно умиротворяющим. Не было слышно чаек, гнездившихся на скалистых утёсах. Пропала матросская ругань и скрип снастей. Единственным звуком, нарушавшим ночную тишину, оставался ритмичный шелест волн, которые шумно разбивались о чёрный камень крутых берегов, взрываясь тысячами брызг.

Вскоре Алессия вернулась в каюту, но даже там ей казалось, что она слышит музыку моря, пока сон незаметно окутывал её разум.

Проснулась она от ощущения, будто чего-то не хватает. Спустя несколько секунд сонный разум осознал: не хватает того, что сопровождало Алессию с самого отплытия. Воды Закатного моря больше не качали корабль, заставляя крениться то в одну, то в другую сторону. Должно быть, они, наконец, прибыли.

И действительно, стоило Алессии подняться на палубу, в нос ей ударила смесь резких запахов рыбы, морской воды и пота, Открывшееся зрелище до боли напоминало порт Вальморы. Матросы, ещё не привыкшие к суше после плавания, а потому шагающие вразвалку; портовые девки в цветастых платьях настолько откровенных, что почти терялся сам смысл одежды; рыбаки, некоторые из которых тащили огромных рыбин вдвоём, другие же несли связки из десятков маленьких. Люди самых разных занятий наводняли утренний порт, отличавшийся от вальморского лишь отсутствием студентов Академии.

Сердце Алессии пронзила щемящая тоска. Все эти люди ещё даже не подозревают, какая опасность им грозит. Русворт обещал отправить весть лорду Свальдеру в Хельмар сразу по прибытии. Нужно как можно скорее напомнить ему об этом.

К счастью, долго искать Венианора Русворта не пришлось. Капитан бодро вышагивал навстречу Алессии, будто всем своим видом выражая гордость за увиденное ей.

— Впечатляет, не так ли? — Русворт махнул рукой в сторону порта. — В Вальморе и одной «Деве» было тесновато, а здесь — поглядите только — вольготно стоят все три судна, и ещё полно свободных причалов.

— Они свободны, потому что прочие ваши корабли грабят суда и прибрежные деревни близ Хельмара?

— Не забывайтесь, госпожа Винтерсонг, — сказал Русворт чуть тише. — Вы больше не у себя дома. К тому же, в том нет моей вины: восстание против короны поднял мой отец. Он потерял дочь, стало быть, имеет полное право отомстить её убийце.

— Однако ваши люди мстят рыбакам и торговцам.

— Которые платят налоги короне. Всё в этом мире взаимосвязано, госпожа Винтерсонг. Вы, маги, слишком долго оставались вдали от бед остального мира, полагая, что так они вас не коснутся. Теперь же, когда беда сама пришла к вам на порог, вы ищете помощи у нас. Тех самых негодяев, что грабят рыбаков и торговцев. Я нахожу это ироничным.

Алессия сжала зубы, понимая, что всё, что она сейчас может сказать, лишь ухудшит ситуацию.

— Вы обещали отправить весть лорду Свальдеру, — произнесла она.

— Именно поэтому мы с вами сейчас отправляемся в Солёную скалу. Поговорим с моим отцом. Он человек непростой, но договориться с ним можно. Расскажете ему о случившемся в Академии. Если хотите, можете взять с собой кого-то из своих. Например, того исцарапанного беднягу с перевязанной головой.

— Нет, пусть Ирвин отдохнёт. Я пойду одна.

Солёная скала напомнила Алессии уцепившуюся за утёс крепость лорда Свальдера в Хельмаре, которую она видела вдалеке всякий раз, когда они с отцом посещали городской рынок, чтобы продать улов и купить рыболовных снастей. Замок Русвортов стоял на скале неподалёку от Коггенпорта и выглядел так, будто вот-вот обрушится в морскую пучину. На паре башен недоставало крыш, а от одной вовсе осталась только часть стены. Иллюзию заброшенности нарушали лишь знамёна островного владыки. На рыжем, как закатное солнце, поле красовался грозного вида абордажный крюк, пронзающий корону. Алессии подумалось, что такое знамя как нельзя лучше подходило к восстанию против королевской власти.

Чтобы добраться ко входу в замок, пришлось сначала взбираться по каменным ступеням, ведущим на вершину скалы, а после пройти по хлипкому с виду подвесному мосту, по ту сторону которого и находились врата. При каждом шаге по нему слышался тихий, но от того не менее настораживающий скрип. Алессия посмотрела вниз и внутри похолодело.

— Не бойтесь, госпожа Винтерсонг, — усмехнулся Венианор Русворт, будто прочитав её мысли, — этот мост ставили ещё до моего рождения.

— Именно это меня и беспокоит, — нервно проговорила она.

— Уверяю, он прочнее скал, к которым подвязан, — возразил Русворт и в доказательство своих слов дёрнул за одну из верёвок, отчего вся конструкция закачалась.

— Прекратите! — воскликнула Алессия, от страха позабыв о манерах. — Прекратите, чёрт вас дери!

— Хе-хе! Вижу, матросня повлияла и на госпожу декана.

Вновь оказавшись на твёрдой земле, Алессия испытала невероятное облегчение.

— Зато по такому мосту не пройдёт никакая армия, — многозначительно сказал Русворт.

— Будто этих скал недостаточно… — проворчала она в ответ. — И что же, припасы для замка тоже доставляют через него? А если его оборвёт штормовой ветер?

— Мы просто воспользуемся другим ходом, — пожал плечами Русворт. — А что до припасов, бочки и тюки поднимают в замок специальным приспособлением. Верёвки, противовесы, я ничего в этом не смыслю…

Алессия нахмурилась и шумно выдохнула.

— Вы ничего не говорили о другом ходе. А если бы мы сорвались и разбились о скалы?

— Тот путь невероятно скучен. Он ведёт через прибрежный грот в сырое холодное подземелье, а потом — наверх по тёмным лестницам. Отсюда же, только поглядите, открывается прекрасный вид!

Русворт обернулся и восхищённо вздохнул, глядя туда, где утреннее солнце окрашивало море золотом.

— Этот вид был бы для меня куда более прекрасным, если бы не был сопряжён с возможностью разбиться насмерть о скалы.

— Всё самое впечатляющее в жизни сопряжено с опасностью, — произнёс Русворт и подмигнул Алессии.

— Тогда прошу перестать пытаться меня впечатлить.

Декана воды удивило, что у ворот замка не стояла стража. Не было её и нигде внутри. Алессия увидела пару стражников лишь только когда капитан привёл её в просторный зал.

Конечно, он был меньше главного холла Академии, да и выглядел куда мрачнее, но эта мрачность странным образом завораживала. Свет из узких окон без стёкол падал на колонны, устремлявшиеся к потолку, искусно выполненные в виде переплетённых морских змеев, напоминавших того, от которого Алессия когда-то давно спасла отца, только гораздо больше. Должно быть, такое чудовище, будь оно из плоти и крови, с лёгкостью могло бы потопить целый корабль.

На одной из стен красовалась выложенная каменной мозаикой картина: могучий рыжеволосый мужчина насквозь пронзает исполинского морского змея с бирюзовой чешуей. На другой — множество людей тянут из моря нечто огромное, напоминающее очертаниями корону.

В конце зала располагался массивный трон. Алессия пригляделась и чуть не ахнула от удивления. Он как две капли воды походил на то, что тащили люди с изображения на стене. В памяти всплыла давняя история, которую как-то рассказывал отец.

В незапамятные времена в водах близ островов Миррдаэн обитало ужасное чудовище, топившее и пожиравшее всех, кто осмеливался сюда заплыть. Русс Разбойник, родоначальник дома Русвортов, одолел его, и за это морской царь, признав власть Русса над островами, отдал в жёны одну из своих дочерей и даровал корону из кораллов. Только корона это оказалась столь велика, что её было решено использовать в качестве трона.

Конечно, Алессия понимала, что дому Русвортов, как и многим другим, просто была нужна красивая легенда, но коралловый трон действительно очень напоминал корону. Однако куда примечательнее был сгорбленные мужчина, что восседал на нём.

Годы не пощадили ни его безбородого лица, испещрённого глубокими морщинами, ни волос, в седых прядях которых едва угадывалась рыжая шевелюра Русвортов. У него не доставало глаза, на месте которого остались только сомкнутые веки и нависающая над ними надбровная дуга без брови, а тяжелый пристальный взгляд второго, целого, становился всё неприятнее по мере того, как Алессия подходила ближе.

Наконец, Венианор Русворт остановился в десятке шагов от подножья трона и преклонил колено.

— Приветствую, Эттингар Русворт, лорд Солёной скалы и владыка островов Миррдаэн. Здравствуй, отец, — произнёс он, и Алессии стало не по себе — настолько они были непохожи друг на друга.

От прежних беззаботности и нахальства в голосе капитана не осталось и следа. Их место заняли покорность и почтительность.

— Приветствую, Венианор Русворт, капитан Штормовой девы. Здравствуй, сын, — ответил старик, переведя взгляд. Его скрипучий голос звучал неожиданно твёрдо и властно.

— Позволь представить тебе Алессию Винтерсонг, декана Академии. Она пришла к тебе предупредить…

— Так значит, маги не присоединятся к нам, — перебил старик. — Твой поход закончился неудачей. Я предупреждал, что так и будет. Они слишком долго были в стороне от мира, чтобы замечать творящееся в нём.

— Да, маги не сумеют нам помочь, отец. Но не потому, что не желают.

Лорд Русворт вскинул бровь над здоровым глазом.

— Полагаю, ты привёз её именно для того, чтобы она сама поведала мне об этом. Пусть говорит.

Тяжелый взгляд вновь навалился на декана воды угнетающей ношей. Она никогда прежде не представала перед лордами-владетелями, теми, кто вершит судьбы королевства, и ощущала себя точно так же, как когда впервые встретилась с архимагом. Но с тех пор прошло немало лет, она больше не испуганная девочка, а могущественный маг! Капитан Русворт кивнул, и Алессия, набрав побольше воздуха и собравшись с мыслями, заговорила.

— Эттингар Русворт, лорд Солёной скалы и владыка островов Миррдаэн, — начала она, решив, что лучше всего будет повторить сказанное капитаном, — я, Алессия Винтерсонг, декан воды Академии Вальморы, пришла к вам попросить отправить корабли в Хельмар. Нам всем грозит страшная опасность…

Лорд Русворт подался вперёд и опёрся на подлокотник трона, сгорбившись ещё сильнее. Алессия осеклась.

— Продолжай, — махнул рукой он.

— Вы наверняка слышали, что архимаг Вингевельд собрал армию мертвецов и напал на южные земли Энгаты…

— Он начал собирать её с моих земель, — сварливо перебил Эттингар Русворт. — Старика видели близ погоста у Вайнпорта, на севере Когг Мирра. Там живут чужаки, что привыкли закапывать мертвецов в землю. Морскому народу нет дела до них, довольно и того, что им вообще позволили там поселиться. К счастью, потом некромант отправился в Южный край, а что было с ним дальше — не наше дело. Слышал, его разгромили.

Алессия изумилась. Он знал. Знал, но ничего не предпринял.

— Как бы то ни было, его больше нет, — лорд откинулся на спинку трона.

— Не совсем так, — осторожно возразила Алессия. — Архимаг вновь появился и напал на Академию. Нам удалось спасти почти сорок человек, студентов и преподавателей. Остальные жители Вальморы… Должно быть, сейчас все они мертвы.

— И что с того? — вдруг спросил лорд.

Его голос звучал до отвратительного безразлично, а слова на мгновение поставили Алессию в тупик.

— Должно быть, вы неправильно меня поняли. Я хотела сказать, что…

— Я старый, но не тупой! — прогремел Эттингар Русворт. — Ты сказала, что некромант вернулся, разгромил вашу волшебную школу и городишко поблизости. Потому я и спрашиваю, что с того? Почему мне, лорду островов Миррдаэн, должно быть до этого дело?

— Милорд… — начала было Алессия, но, увидев ухмылку на лице старика, запнулась.

— В том-то и дело, девочка. Я не твой лорд, — произнёс старик, и эхо разнесло его скрипучий смех по тронному залу. — Мой народ живёт на этих островах, мой долг защищать их и никого больше. А некромант им не грозит. Сомневаюсь, что ваши мертвецы спят и видят, как бы добраться сюда. Наверняка они снова помчатся на большую землю, и, учитывая наши нынешние отношения с короной, мне это только на руку. Так зачем же мне вмешиваться?

Об упрямстве Эттингара Русворта ходили легенды, но лишь теперь Алессия смогла прочувствовать это в полной мере. Ощущение, словно она пыталась пробить неприступную каменную дверь голыми руками, вселяло отвратительное чувство беспомощности. Тем не менее, декан воды прекрасно понимала, что, если она сейчас начнёт кричать и обвинять лорда в недальновидности, это либо рассмешит его, либо рассердит. Ни тот, ни другой вариант не сулил ничего хорошего, поэтому Алессия решила говорить правду. Она глубоко вздохнула и спокойно ответила:

— То, что напало на Академию, уже не было архимагом Вингевельдом. Нечто захватило власть над его мёртвым телом. Нечто беспощадное и ужасное, что зовёт себя Аальногардом. Одна из преподавателей, могущественный маг, осмелилась встать у него на пути, но была убита одним единственным прикосновением. Уверяю вас, даже если это создание первым делом отправится в Энгату, на этом оно не остановится. Рано или поздно оно доберётся до островов, и тогда вы уже не сможете защитить свой народ, лорд Русворт.

Старик задумчиво почесал подбородок и перевёл взгляд на сына.

— Ты видел это? — спросил он. — Видел, как оно убивает прикосновением?

— Нет, отец, — ответил Венианор Русворт, склонив голову. — Меня там не было.

— Но ты доверяешь словам этой женщины?

— Да, отец. Я видел лица тех бедняг, что ей удалось спасти. Клянусь, они бежали, как от пожара. Что ещё могло заставить магов уносить ноги из Академии?

Лорд Русворт вновь обратился к Алессии.

— А может ли архимаг-мертвец использовать магию?

— Я… Я не знаю, — она хотела было ответить, но вдруг с ужасом поняла, что не знает этого наверняка. — Не видела, чтобы он управлял льдом, но мёртвые, как правило, сохраняют…

— Мне этого достаточно, — лорд Русворт вновь бесцеремонно перебил её. — Итак, я всецело доверяю моему сыну, но очевидцем он не был, и знает о случившемся только с ваших слов. Пусть вы говорите правду, архимаг действительно восстал из мёртвых и истребил всё живое в Вальморе. Если он не способен обратить воды Закатного моря в лёд и пройти по нему, как по суше, то он заперт на острове.

— А если он всё же сумеет обуздать стихию и заморозить море? — с жаром спросила Алессия. — Что, если он доберётся до берегов Энгаты или островов Миррдаэн?

— Тогда мне понадобятся все силы для защиты моего народа и собственного дома, — невозмутимо сказал лорд.

— Так значит… вы ответите отказом? — в горле Алессии застыл ком, она с трудом подбирала слова.

— Таково моё слово.

— Но ведь… Могут погибнуть тысячи. Десятки тысяч. Сотни!

— Оставь попытки разжалобить меня, — лорд Русворт приподнялся на локтях и подался вперёд, став похожим на стервятника. — Все эти тысячи жизней — думаешь, они будут тебе благодарны? Семь лет назад Эдвальд Одеринг попросил у меня помощи, и я согласился. Всё-таки, он был мне зятем. Благодаря моим кораблям имперцы не смогли отправить подкрепления, и восстание завершилось его победой. Я не ждал от него платы за эту услугу, полагая, что поступил так, как должно, но всё же семь лет спустя он меня «отблагодарил». Лишил дочери. Попомни мои слова, декан воды Алессия Винтерсонг: ты не дождёшься благодарности от всех тех людей, что так яро желаешь спасти.

— Но там моя семья, — дрожащим голосом проговорила она. — Отец, мать и сёстры. Живут близ Хельмара.

Эттингар Русворт несколько секунд не сводил с неё взгляда. Алессии даже показалось, что она увидела в единственном глазе лорда нечто похожее на сочувствие. Он вздохнул и сказал:

— Тогда тебе лучше быть с ними в столь мрачный час.