Цена жизни

Глава 15

— Милана, здравствуйте! — приветствовал я Бобровскую, заглянув в знакомую лаборантскую. — Рад вас видеть.

— Здравствуйте, Кеннер, — улыбнулась она в ответ. — Заходите, чайник вот-вот закипит.

— А я вас уже потерял, — заявил я, устраиваясь в своём привычном кресле. — Каждый раз прихожу сюда и каждый раз вижу объявление, что факультативное занятие откладывается.

— Я уезжала, — объяснила она, — и не успела вернуться к началу занятий. Поскольку мой факультатив не пользуется особой популярностью, деканат не стал сильно возмущаться. Надеюсь, что и вы меня простите.

— Да я вовсе не в претензии, — махнул я рукой. — Просто не знал, куда вы подевались, вот и беспокоился.

— Госпожа дала мне довольно сложное задание, — немного смущённо сказала она, — вот и пришлось задержаться. Но я ничего про это не могу рассказать, извините.

— Даже мысли не было что-то у вас выпытывать, — покачал головой я. — И так понятно, что без Морены дело не обошлось, а про неё лучше не знать ничего лишнего.

— И от кого я это слышу? — искренне засмеялась Милана.

— Ну, я же не стараюсь узнать что-то лишнее — только то, что она сама готова рассказать, — я слегка смутился. — И на стороне тоже не пытаюсь что-то про неё раскопать. Не хочу, чтобы это выглядело так, будто я лезу в её личную жизнь.

— При всём вашем любопытстве в тактичности вам не откажешь, — кивнула она, снова становясь серьёзной. — И это очень мудрое поведение, учитывая, о ком мы говорим. Хотя госпожа на удивление хорошо относится к смертным, с ней ни в коем случае нельзя забываться. Но довольно об этом — пора начинать занятия, раз уж все студенты здесь, — в этом месте она немного посмеялась.

— Я этого, наверное, так и не смогу понять, — покрутил я головой в недоумении. — Почему студенты сюда не ломятся? Ну пусть не все ломятся, но то, что сюда хожу только я один — это просто необъяснимо.

— А что ваша жена на эту тему говорит? — с любопытством спросила она.

— Моя жена совсем не пример, Милана, — укоризненно сказал я. — Вы рассматриваете нас как отдельных людей, а это неправильно. Вы смело можете считать, что она тоже к вам ходит.

— Пожалуй, вы правы, Кеннер, — признала она. — Лена действительно не пример, вас нельзя рассматривать отдельно. Могу даже предположить, что она тоже балуется с эссенцией, как и вы.

— Откуда вы узнали про эссенцию? — потрясённо спросил я. — Вам Морена про меня рассказала?

— Нет, госпожа мне ничего про вас не рассказывала, — покачала головой она. — Я сама вашу эссенцию вижу. Мой дар ведь как раз и состоит в том, что я вижу то, что обычные люди не видят. И в частности, я вижу не только то, что эссенция у вас есть, но и то, что вы её пытаетесь структурировать. Не очень дальновидное решение, по моему мнению.

— Мне просто приходится этим заниматься, — хмуро признался я.

— Не собираюсь допытываться о причинах, — подняла руки она. — Всего лишь высказала своё мнение. Я просто слышала, что эссенция опасна.

— Она опасна не сама по себе, а тем, что она сродни наркотику.

— Именно так, — кивнула она.

— Но знаете, Милана — с тех пор, как мы стали заниматься структурированием эссенции, мы начали гораздо лучше понимать Силу. Наше Владение улучшилось прямо скачком — и я вовсе не имею в виду какое-то использование эссенции. Дошло даже до того, что Генрих Менски заявил, что мы его переросли, а он по факту является очень сильным боевиком, причём Старшим.

— Вот как? — удивилась она. — В самом деле, очень интересный эффект. Я никогда ни о чём подобном не слышала, но если подумать, то это не так уж удивительно. Такая близкая связь с чистой Силой вполне может улучшить понимание мира на интуитивном уровне. Но всё же будьте осторожны — мы, конечно, слишком мало знаем об эссенции, но все, кто о ней хоть что-то знает, в один голос советуют держаться от неё подальше.

— Расскажите, пожалуйста, об эссенции, Милана, — попросил я. — Всё, что вы сами об этом знаете. Это, конечно, немного не соответствует теме наших с вами занятий, но для меня этот вопрос очень важен.

— Понимаю вас, — она надолго задумалась вспоминая. — Похоже, что я знаю не так уж много, — наконец, слегка виновато сказала она. — Самый важный факт состоит в том, что эссенция воли — это чистая, ещё не связанная Сила, и адаптировав её к себе — или себя к ней? — в общем, получив с ней некое сродство, можно делать практически что угодно. Огромные возможности, сразу и даром — неудивительно, что её считают наркотиком.

— Драгана как-то рассказывала мне про теорию, что где-то существуют области несвязанного Сияния, которое ещё не перешло в материальную форму, и если туда каким-либо образом попасть, то это Сияние может быть использовано для чего угодно. Для сотворения своего уголка мира, например.

— Я знакома с этой теорией, — кивнула Милана, — но это просто фантазия, не имеющая ничего общего с реальностью. Если несвязанное Сияние где-то и есть, то оно нам в принципе недоступно. Дело в том, что в нашей Вселенной манифестацией Госпожи Рассвета является пространство. Воля Госпожи воплотилась именно в пространство, а из энергии этого пространства — её ещё называют энергией вакуума, — родились элементарные частицы и вообще всё в нашей Вселенной. Точнее говоря, создание пространства породило нашу Вселенную, и она в определённом смысле и есть Госпожа Рассвета, вечно Летящая-в-Ночь. Таким образом, несвязанное Сияние означает отсутствие пространства, а в нашей Вселенной такого места, разумеется, нет.

— Звучит и в самом деле логично, — признал я.

— А когда Сила пришла в наш мир, она пришла в свободной несвязанной форме. Но для неё просто не оказалось достойного воплощения, потому что наш мир уже был создан и вполне самодостаточен.

— Драгана упоминала, что Сила строит какие-то циклопические структуры в пустоте Волопаса, — вспомнил я.

— Это для нас они циклопические, — усмехнулась Милана, — а для Силы это мелочь, не стоящая большого внимания. Сила у нас присутствует чисто номинально, в виде слабого поля. Вам приходилось слышать о мире Полуночи?

— Совсем немного, — признался я. — Буквально на уровне упоминаний, что вот есть такое место, куда сложно, но можно попасть, и что там много странного, но люди там тоже живут.

— Тогда вы знаете почти всё, что нам о нём известно, — кивнула она. — Ну, я так и подумала, что вы о нём знаете. Я ведь ради интереса побывала в вашем хранилище, оставила на хранение кое-какую мелочёвку. А там воспользовалась случаем рассмотреть ваших крокодилов — забавные игрушки, я была просто очарована. Примитивные, конечно, но определённо производят нужное впечатление на посетителей. И что меня в них особенно заинтересовало, так это то, что они работают на эссенции, и при этом удивительно похожи на тварей, которые называют себя Кхи Граш-Кша. Вывод, что вам что-то известно о мире Полуночи, напрашивается естественным образом.

— Полуночь сама по себе меня не особенно интересует, — вздохнул я. — Хотя история Кхи Граш-Кша, которую мне рассказала Морена, и в самом деле чрезвычайно поучительна.

— Морена? Рассказала вам? — с удивлением переспросила Милана. — Знаете, я не устаю поражаться, насколько благосклонно она к вам относится. Не откроете секрет — за какие всё-таки заслуги?

— За мою наглость, — слабо улыбнулся я. — Шутка. Сам удивляюсь, но выяснять у госпожи ничего не собираюсь. Моей наглости тоже есть предел.

— Не сомневаюсь в вашем уме, — усмехнулась она. — Так вот, возвращаясь к Силе — она большей частью осталась в мире Полуночи — странном месте, когда-то созданном Сиянием с неясной целью — то ли как место для экспериментов, то ли в качестве какого-то хранилища. Сейчас это понять невозможно, потому что с приходом Силы мир Полуночи сильно изменился. Если наш мир — это мир Сияния, в котором Сила присутствует чисто номинально, то Полуночь — это мир Силы. Впрочем, Сияние там тоже присутствует, но роль его невелика. Летящая отдала тот мир Силе, и Сила там является полноправной хозяйкой. Но поскольку мир уже был создан, и Сила лишь приспособила его для себя, её потенциал остался во многом неизрасходованным и присутствует там в виде эссенции. Вот, собственно, и всё, что я об этом знаю.

— Насколько я понял, пользователь эссенции гораздо сильнее нашего Владеющего?

— Учитывая, что эссенция — это концентрат Силы, в этом нет ничего удивительного, — пожала она плечами. — Вы поэтому заинтересовались эссенцией? У меня как-то не сложилось впечатление о вас, как о ком-то, кто гнался бы за дармовой силой.

— Я имел неосторожность повздорить кое с кем оттуда, — неохотно признался я. — Так получилось, у меня просто не было другого выхода.

— Ах, вот оно что! — понимающе покивала она. — Тогда в самом деле, освоение эссенции будет для вас самым простым и быстрым вариантом.

— То есть вы хотите сказать, что есть и другие варианты?

— Они есть, — с улыбкой подтвердила Милана. — Вы можете возвыситься, например, хотя Высшим тоже непросто совладать с пользователем эссенции. Сильный Высший вполне способен справиться с тамошним Восходящим, но наверняка сказать сложно, результат будет зависеть от многих факторов.

Она посмотрела на моё кислое выражение и решила всё-таки объяснить подробнее:

— Это не так уж сложно понять. Если вы попытаетесь сражаться с пользователем эссенции как Владеющий, то вы проиграете просто по той причине, что ваш противник будет оперировать более высокой концентрацией Силы. К тому же эссенция представляет собой полный набор аспектов Силы, а не тот жалкий отблеск, который присутствует в нашем мире. Восходящий сможет проломить любую вашу защиту. Вам придётся либо тоже воспользоваться эссенцией, либо противопоставить ему что-то другое.

— Что-то другое? — переспросил я, морща лоб в попытке понять, о чём она говорит.

— Остаётся, очевидно, только два варианта: либо Сияние, либо что-то своё. Но воспользоваться Сиянием вам вряд ли получится, оно недоступно для прямого использования.

— Тогда что вы имеете в виду под своим?

— Вы же помните закон сохранения энергии?

— Ежели сила действия в сём месте присовокупится, то в ином месте оное же количество непременно отнимется, — решил пошутить я.

— Ну, это совсем уж древнее определение, где вы только его раскопали? — засмеялась Милана. — Да, если не считать архаичной формулировки, именно так этот закон и звучит. Школьники в такой форме его и учат, вот только проблема в том, что закон сохранения энергии неверен. Или, если сказать точнее, неполон. В Академиуме теоретики этот вопрос подробно разбирают, но боевиков подобными деталями не загружают, считается, что это им ни к чему.

— Неверен? — тупо переспросил я, силясь понять, как может быть неверен один из самых фундаментальнейших законов мироздания.

— Он неверен для Высших, — объяснила она, с улыбкой наблюдая моё ошарашенное выражение. — Думаю, не открою особой тайны, если скажу, что именно так и происходит экзамен на десятый ранг. Аспиранту предлагается совершить действие, нарушающее закон сохранения энергии.

— И что это за действие? — непонимающе переспросил я.

— Например, вот такое, — улыбнулась она, зажигая световой шарик. — Что вы можете о нём сказать?

— Он светит, — озвучил я очевидный факт. — И поле Силы совершенно не дрогнуло, когда вы его зажигали.

— Оно не дрогнуло, потому что я не воспользовалась Силой. И конечно же, я не обращалась к Сиянию, а зажгла этот свет своей волей. Я не беру никакой энергии из мира, но этот шарик тем не менее излучает фотоны.

— И это является признаком Высшего?

— Совершенно верно, — подтвердила Милана, гася шарик. — Умение воплотить свою волю является основанием для присвоения десятого ранга. Там немного сложнее, конечно, но в целом это и есть главное требование.

— А одиннадцатого?

— Владеющий одиннадцатого ранга должен обладать способностью вообще не обращаться к Силе. То есть не просто продемонстрировать это в какой-то простейшей форме, а полностью полагаться на свою силу. А вот когда его воля становится достаточно сильна, чтобы перейти в духовную форму и выжить при этом, то это двенадцатый ранг. Но поскольку никто в истории не обращался за получением двенадцатого ранга, то в реальности ранги кончаются на одиннадцатом.

— Спасибо за объяснение, Милана, — вздохнул я. — Получается, что эссенция для меня единственный вариант.

— Я вам это сразу сказала, — она посмотрела на меня с сочувствием. — Но всё же не забывайте, что она опасна, и будьте очень осторожны.

Сегодня мы принимали родственников — к нам в поместье приехали Беримир с Владой. Когда мы устраивали в поместье неформальный приём для своих в честь новоселья, Хомскими правил ещё Путята, и приглашения они, разумеется, не получили. Правда, правил он уже скорее формально — тогда как раз и случилась история с его болезнью, — но в любом случае наши отношения были слишком неопределёнными, чтобы приглашать их в числе близких друзей. Ну а после того гостей в поместье мы практически не принимали, вот так и вышло, что они оказались у нас впервые.

Мы провезли гостей по всей территории — кроме, разумеется, области источника. Откровенно говоря, смотреть было особенно не на что — территорию мы пока ещё полностью не облагородили, да и поздняя осень на грани зимы как-то не способствовала любованием видами. Так что показ ограничился обязательным объездом территории, а затем мы немедленно перешли к следующему пункту программы, то есть к семейному обеду.

— Как вам наше скромное гнёздышко, Беримир? — поинтересовалась мама.

— По-хорошему завидую, — признался он. — Прекрасное место!

— Да брось! — удивился я. — Тебе ли завидовать, с вашим-то поместьем прямо в черте города?

— Знаешь, не всё вблизи выглядит так же хорошо, как со стороны, — ответил он. — Поместье в черте города даёт не так уж много преимуществ, а вот проблем создаёт немало. Начать с того, что безопасность в городе обеспечить не так-то просто, да и вообще проблем много. Приходится ведь взаимодействовать с городскими властями, а у них вовсе нет задачи сделать нам жизнь проще, скорее наоборот. А главное, это размер участка — в городе никто не позволит владеть таким участком земли, как у вас. Впрочем, и за городом вряд ли кому-то удалось бы получить участок таких размеров.

— Это ещё почему не удалось бы получить?

— Потому что князь столько земли больше никому не даст. Ты же знаешь Базаниных?

— Это те, кто артиллерию производит, и у которых наследник главным инспектором в Ратном приказе? Знаю, конечно — Айдас Буткус им самоходную платформу по контракту дружины поставляет. Ну и я там тоже немного отметился.

— Да-да, немного отметился, — саркастически хмыкнул Беримир. — В общем, с Базаниными на днях случилась такая история. Решили они переехать за город, и в департаменте земельных угодий им предложили участок в четверть квадратной версты[5]. Вот у вас какого размера участок?

— Около двух с половиной квадратных вёрст[6], — ответил я, уже всерьёз заинтересовавшись свежей сплетней.

— Дмитрий Базанин возмутился, что предложенный участок слишком мал, а чинуши просто развели руками. Сказали, что, мол, есть ещё один участок, вдвое меньше, а больше ничего нет. И если он хочет участок побольше, то пусть идёт к князю. Дмитрий и пошёл, а князь его послал обратно в департамент — сказал, сам решай с чиновниками. Если говорят, что ничего лучше нет, значит, нет. Базанин тогда скандалить начал — мол, какому-то Арди чуть ли не три квадратных версты отдали, а ещё неизвестно, чьё семейство для княжества важнее, и у кого заслуг больше. Князь ему и выдал: ты, говорит, на свои железки столько сверху накручиваешь, что чиновники за сердце хватаются, зато Арди по княжеским контрактам без прибыли работает. Роман твой зачем в Ратном сидит? Чтобы взятки раздавать? А вот Арди ни одной взятки никому не дал — может быть, потому, что не пытается лишнего из казны тащить? Ты, говорит, сначала поработай на княжество, как Арди, тогда и поговорим про твои пожелания. Заодно и на взятках сэкономишь. В общем, Дмитрий так ничего и не добился — взял, что дали, с тем и ушёл.

Не сказать, что история так уж меня порадовала, но сделать тут ничего нельзя, такие истории происходили и происходить будут. Но на всякий случай я отметил для себя Базаниных, как вероятных недоброжелателей.

— Ты в самом деле по княжеским контрактам без прибыли работаешь? — полюбопытствовала Влада.

Интересно, что вопрос задала Влада, а не Беримир. Я всё больше склоняюсь к выводу, что именно она и управляет всей деловой активностью семейства — и у неё это, похоже, неплохо получается.

— Ну, у нас много контрактов, и по всем условия разные, — пожал я плечами. — Но вероятно, князь имел в виду контракт на поставку новых бронеходов. Там у нас действительно норма прибыли небольшая. Не нулевая, конечно, но небольшая. Пять процентов, если тебе интересно.

— Мне интересно, — улыбнулась она. — Тяжёлый бронеход обходится казне в шестнадцать тысяч?

— Восемнадцать — новые чуть подороже. Я уже понял, каким будет следующий вопрос, так что сразу отвечу: контракт подписан на две тысячи машин с опционом ещё на четыре тысячи. Поначалу собирались подписать на меньшее количество, но князь в последний момент приказал увеличить поставки вдвое.

— Тридцать шесть миллионов гривен, — мгновенно посчитала она. — Плюс опцион на семьдесят два миллиона. И пять процентов от этого чистой прибыли. Хотела бы я так же безвозмездно поработать на княжество.

— Ну, Дмитрий в своём предыдущем контракте как-то умудрился воткнуть шестьдесят с чем-то процентов прибыли. Глупость несусветная, по-моему — князь нормой прибыли в казённых контрактах всегда интересуется. Князь чиновников уволил, конечно, и для себя отметочку сделал. Базанину тот контракт ещё не раз икнётся.

— С Базаниным вопрос ясен, — улыбнулась она, — а с тобой всё гораздо интереснее. Вот как у тебя получается всего лишь на одном контракте заработать огромную сумму, а главное, выглядеть при этом филантропом, который бесплатно трудится на благо княжества?

— Надо просто работать честно и не пытаться залезть в казну двумя руками, — в ответ улыбнулся я. — С нашим князем такие фокусы плохо проходят — он ведь и наш контракт приказал подписать только после аудита себестоимости. Но вообще не тебе тут скромничать, у тебя тоже есть чему поучиться. Мама, а ты знаешь, что та комбинация с акциями «Голубой кошки» — это как раз работа Влады?

— Комбинация? — не поняла мама. — О чём ты говоришь, Кени?

— Влада отдала нам четверть завода Хомских как выкупную долю деда, а в результате стоимость предприятия увеличилась вдвое. Если бы мне кто-нибудь сказал, что на простом возвращении долга можно заработать вдвое больше, чем отдаёшь, я бы посмотрел на него как на сумасшедшего.

— Умница, девочка, — мама с улыбкой посмотрела на Владу. — Я тут как-то подумала и решила, что Кеннер, наверное, пошёл всё-таки в Хомских. Ренские, пожалуй, простоваты — прадед мой, Кеннер, был вообще простой, как лом. Вот я как раз Ренская, а мой Кеннер для Ренских слишком уж умён. Гляжу на вас с ним и сразу вижу фамильное сходство.

— Кстати, на днях будет объявление Влады официальной наследницей, — небрежно, как бы между делом сказал Беримир.

— Поздравляю, Влада! — обрадовался я.

— Не уверена, что стоит с этим поздравлять, — вздохнула она.

— Женихи? — сразу же догадалась мама.

— Уже начали кружиться, — поморщилась Влада. — Как-то пронюхали, что ли.

— Говори всем, что все вопросы с твоим браком будет решать отец, — посоветовал я. — Пусть ему комплименты говорят и цветы дарят.

Беримир заулыбался — идея ему явно понравилась.

— Но вообще очень своевременное решение, даже немного запоздалое, — добавил я. — Князь у меня уже интересовался, мол, долго ещё Беримир будет со своей Владой мутить? Я ему ответил, что ты ничего не мутишь — проблема пока в упрямых старейшинах, а так ты сразу же и объявишь наследницу.

Беримир вместе с Владой совершенно одинаково скривились.

— Я же вам говорил, что мимо князя ничего не проходит, что вы удивляетесь? А Влада далеко не серая мышка, её он давным-давно заметил. Меня только удивляет, как вы Путяту с Иваном Родиным уломали.

— Да отца особо уламывать и не пришлось. Все старейшины знают ту историю с выходной долей Даняты, и что только благодаря Владе её благополучно и с выгодой решили. Так что отец просто не мог возразить — она же его ошибку исправила. Ну а раз отец смолчал, то и Иван не стал возражать. В общем, решение с выходной долей всем рты заткнуло, иначе Владу так просто не приняли бы. Женщина в качестве главы фамилии… сами понимаете, как к этому относятся.

— У Нежаны Чермной неплохо получается, — заметил я.

— Я с ней только шапочно знаком, — Беримир с интересом посмотрел на меня. — Как она?

— Ураган, — усмехнулся я. — Ты либо прячешься, либо тебя уносит.