Быть

Глава 18

Уж забыты имена и богов и княжей,

Только их Правда хранится и почитается.

Только жизнь поменялась на новую,

И Правды другие взошли

по налитыми силою рукам

(Из рассказа боянника)

Сумерки уже спустились на город, растянувшийся на десяток вёрст по берегу Срединного Моря. От земли ещё шло накопленное за лето тепло, но когда ветер приходил с озера, становилось зябко. А ветра тут было предостаточно — он гулял по широким улицам, стучался в ворота и играл ставнями, а потом подхватывал паруса и уносил кораблики торгового люда от одного из двух портов. Единственное, куда он не заглядывал — это во дворики рядом с городской стеной. Если ветер налетал с суши, то он набирал разбег и, перепрыгнув через стену, вновь спускался уже только саженей через пятьдесят, а если дул с озера, то успевал запутаться в улицах и растерять большую часть своей силы.

Купец Звяга сдержал своё слово и сделал даже больше, чем ждали девушки. Едва его обоз добрался до этого города, как выяснилось, что у него тут есть большое подворье на одной из боковых улочек. Звяга владел пятью домами, в которых жили его приказчики с семьями и другой нужный люд, а при них амбар и клети-кладовые, и отдельная баня. Первую ночь девушки провели тут, окруженные большим уважением и… опаской? осторожностью? Но уже на следующий день Звяга зашел к посадникам, чтобы уладить свои вопросы с разрешениями торговать и уплатой податей, и купить место на одной из ладей, и там же взял на себя дом из безнаследья, в который уже к вечеру отселил волховицу со спутницей. Потом купец самолично посетил вместе с Ясной городских лекарей и знахарей и уплатил им за ученицу на год наставничества. А дальше он уплыл, как и собирался.

Мала и Ясна остались одни в Ветрище. Они обжили дом, оказавшийся добротным и уютным и чем-то напоминающим крошечный теремок. Тут был глубоко закопанный подклет и горница над ним, а над горницей предыдущие хозяева поставили высокую крышу, так что подволок получился просторным, хоть и в него заселяйся. Все они — и подклеть, и горница и лестница под крышу — выходили с одних сеней, да и у дома было только одно крыльцо, спускавшееся в пустой дворик. Больше в доме ничего не было — ни лавки, ни стола, ни горшка или чашки. Приказчики купца потом привезли кое-что и немного дров, и забыли о них.

Пока Звяга представлял Ясну лекарям, Мала вымыла дом, оставила подношения домовому и дворовому, а потом протопила печь пожарче, выгоняя из дома тени прошлых жильцов. После этого она начала налаживать нехитрое хозяйство — из чего есть, в чём кашу варить и хлеб ставить, на чём спать и задумалась во что зимой одеться.

Всю следующую неделю Ясна с раннего утра шла в гильдию лекарей и возвращалась только поздно вечером, а Мала ходила по рынку, искала какой купить утвари в дом, у кого достать пряжи на тёплые платки сестре и себе, свиту или жупан потеплее. Ещё она обходила гильдии города в поисках работы, но никому чужачка не нужна была. Тогда Мала пошла к швеям и пока разговаривала с их старшей, принудила её испытать жалость к себе и пообещать давать на дом работу кроить, шить, вышивать, но за три четверти платы, какую её мастерицы получают. Мала согласилась и в тот день пришла домой с тканью для мужской сорочки и противная самой себе. Внушение хоть и давалось ей легко, но никогда не было по сердцу.

Жизнь на новом месте ужалась, утряслась и накатала свою колею, пусть и временную. Ясна капризила, но каждый день вставала до утреннего городского колокола и едва умывшись и собравшись, порой даже не поев, бежала к наставникам. Мала следила за домом.

Вот и сейчас младшая, вернувшаяся в этот день пораньше, сидела за столом и при свете лампадки переписывала книгу, складывая листки в грубую шкатулку. Старшая возилась у остывающей печи, собирая нехитрый ужин. Она достала поднос, который, как и шкатулку, да и добрую половину прочего в доме, сделала сама, устроила на нём по полной тарелке пустой полбы, ложки, две пузатых кружки и кувшин настоявшегося травяного вара, достала и положила с краю тряпицу с завёрнутым в неё пряником, и в центре устроила поминальник в белой сорочке.

— Яснушка, идём на улицу, посидим на крыльце.

— Нет, мне закончить хочется.

— Завтра допишешь, — Мала накрыла руку сестры своей. — Книга дождётся тебя на столе, а вечер и ночь закончатся безвозвратно. Идём. Сегодня особенное время.

Мала с подносом вышла из горницы, а Ясна какое-то время смотрела ей вслед, потом с сожалением протёрла лоскутком и отложила писало и поспешила догонять. Сестра нашлась прямо на крыльце. Мала поставила поднос посередине ступеньки, села рядом и теперь, сосредоточив силу на кончике пальца, зажигала поминальник. Именно на нём, пузатом и белом задержала взгляд младшая сестра, застывшая возле распахнутой двери.

— Посмотри на небо. Осенняя ночь красивее, чем та, что весной, — спокойно попросила Мала, прикрывая огонёк от добравшегося сюда порыва ветра. И правда, густые сумерки, разлившиеся всюду, казались продолжением недосягаемого неба, ещё не ставшего по ночному чёрным. И там в вышине будто кто неловкий бил друг о друга кремень и кресало и искры-звёзды устремлялись по всему небу, потихоньку гаснув. Но каждый следующий удар всё сильней и сильней, и искры разлетаются шире и шире.

Ясна села по другую сторону подноса и приняла протянутую сестрой кружку вара, приятно согревшую ладони.

— Мы с мамой каждый год по многу часов просиживали в осеннюю Ночь Мириада Звёзд. Вспоминали прошлое… и тех, кто больше не с нами. Отца, братьев. И вот пришло время, когда их помню я одна, а в Ночь Мириада Звёзд с тобой поминаю маму.

— А почему вы меня с собой не звали?

— Ты была маленькая и уже спала, когда мы выходили. А когда подросла, то всё такой хорошей погоды не выпадало. Много ли интереса смотреть на падающие звёзды в дождь? Да и для нас традиция уже сложилась, и мы хотели оставить это время нашим ушедшим. Тебе было бы неловко, ведь ты не просто не помнила никого из них, ты их и не знала. Зато весной мы устраивали праздник для тебя. — Девушка передала отставившей кружку сестре ложку и кашу.

— Красиво, — Ясна продолжала смотреть на снопы небесных искр. — Весной звёзд может и больше, но ты права, они совсем другие и летят от земли, да гаснут не добравшись и до половины неба. Только я не слышала, чтобы кто-то ещё в эти ночи поминальник зажигал.

— У каждой семьи своя Ночь Мириада Звёзд. Это на середину лета, на начало сева и многое другое ещё Древняя Правда говорит, что делать должно. И те обряды оставили и в Новой Правде. А эти две ночи появились всего-то чуть раньше Новой Правды. И кто обычай бы установить успел? Так и повелось — Ночь Мириада Звёзд все почитают непростой, особенной, а вот дальше у кого как повелось.

Огонёк поминальника затрепыхался от вновь налетевшего ветра и девушки поспешили его прикрыть ладонями, защищая. Разговор затих, а пламя вдруг взметнулось вверх, обдав теплом руки, и разгорелось неожиданно сильно. Масло в поминальнике нагрелось и начало закипать, а потом глиняная лампадка треснула и начала стремительно пустеть. И огонёк погрустнел, сжался, погас. Ночь уже накрыла землю, город и крыльцо, но темней почти не стало — звездопад, наконец, набрал силу и горел над головами огромным васильком, лепестками почти касавшимся крыш.

Девушки продолжили трапезу в тишине. Надо было говорить о маме, но лопнувший поминальник омрачил бы любой рассказ о ней, да и вспоминать было больно. Горе ещё не отболело и как воспалённая рана не терпело прикосновений. Пока они были заняты едой молчалось легко, но потом оно начало тяготить.

— Держи пряник, — Мала протянула Ясне развёрнутую тряпицу. — Он не такой, какие раньше покупали, но должен тоже быть вкусный.

— А тебе? — удивилась сестра, принимая угощение.

— Кушай сама. Ученикам пряник полезней. А мне и каши довольно.

— Мала, а почему Ночь Мириада Звёзд увязывают с Новой Правдой? Когда по той зиме кощунники и баянники прях веселили, они и об этом пели. Но только у меня дослушать не вышло, — девушка смутилась, вспомнив что ещё женщинам эти самые баянники рассказывали, а кощунники ещё и пели. Но старшая сестра не рассердилась, что младшая подслушивала за ними.

— А наставники не рассказывали? — Мала увидела, как Ясна чуть покачала головой и устремила взгляд к небу. — Странно. В старшинном доме этому учили и только что прорвавших сферу, и повторяли между уроками по Правдам и Укладу… — девушка замолчала, но тишина получилась лёгкой, без болезненной неловкости. А потом тихо и чуть нараспев заговорила.

Когда-то в самые давние времена возник наш мир, наши земля и небо, и боги между ними. И боги заполнили всё жизнью. Но не хватало чего-то в получившемся мире. Думали боги, думали, и чтобы заполнить последнюю пустоту сотворили людей, научили их делу и отдыху, правильному и неправильному, должному и лишнему. А чтобы не забыли творения этих наставлений дали им Правду — законы и порядки, которые соблюдались от моря до гор и от земли до небес.

Множество поколений людей жили по их заветам, а самих богов чтили как отцов и матерей своих. Когда рода людские стали многочисленны и порядок начал уходить, боги осенили своим дозволением достойных людей, кои стали княжами. От них пошли древние роды правителей, рода над родами, следившие за Правдой и судившими по ней.

А потом боги исчезли. Просто в один день их не стало, а с неба начали падать звёзды. И через полгода снова небо заполнили летящие искры, а потом снова и снова. И открылись Врата перехода в один день (сейчас их найдено не больше десятка), и проклюнулись источники (их нашли около двадцати). И тогда же в первую сферу прорвались первые волхвы. Как в остальном мире я не знаю, а на Земле Ста Рек мир пошатнулся.

Силу получали разные люди, достойные и нет, добродушные и злобливые, мужчины и женщины. Да и тогдашние княжи, больше не осенённые благодатью, во внуках уже стали властными и алчными. И пять поколений всюду рушился порядок. За это время в череде войн и противостояний почти все древние княжие роды были низвергнуты, а на их места всходили сильнейшие волхвы. Только дальше это продолжаться не могло. И если люди того ещё не видели, ведь их жизнь скоротечна и почти всегда привязана к своему куску земли, то волхвы, живущие и в разы дольше, и некоторые из них помнили ещё время без Ночи Мириада Звёзд, решили остановиться. Они собрались, написали Новую Правду и поклялись друг другу соблюдать и распространять её.

Только волхвы — не боги. Они оставили в Новой Правде достаточно лазеек для себя. И началась новая эпоха передела Земли Ста Рек. Каждый пытался занять кусок побогаче, и лучше рядом с Источником. В одиночку — непосильно, да и семья не справится. Тогда кто послабее стали объединяться под властью сильных и так возникли первые кланы. Кланы росли и крепли и понемногу накал борьбы утихал. Каждый спрятался за своим Укладом и только звёзды продолжили сыпаться с небес каждые полгода. Но никто уже и не вспомнит, какая из двух Ночей Мириада Звёзд случилась после исчезновения богов — осенняя или весенняя.

Мала закончила рассказ и допила остывший вар. Небо продолжало цвести и искры чертили по нему свои резкие следы. Ясна смотрела на сестру и в слабом свете видела лишь её уставшее лицо и выбившиеся из под повоя светлые пряди. Миг волшебства рассказанной сказки зазвенел и рассыпался с зевком.

— Пойдём спать.