Бессмертный двор

Глава 28 Скажи мне, кто твой друг…

На смотровой площадке наблюдательной башни замка стало тесно. Она рассчитана на пару дежурных, а набились все латифундисты, Крага, Эдрик, Пухоушка и Найра. Оптической трубой сразу завладел старейший из землевладельцев, заявив, что зрение, и возраст, и вообще… Впрочем, приближающегося гостя видно невооружённым глазом, несмотря на весьма приличное расстояние. Тушу такого размера сложно не заметить.

— К нам приближается бродячий город, — констатировала в конце концов очевидное Найра.

Скоплением людей её плотно прижало к Эдрику, что сильно отвлекало того от оценки надвигающихся со стороны Пустошей проблем. Однако сам факт их наличия слишком очевиден.

— Это Гуул-Гурачо, — не без труда абстрагировался он от запаха её духов и интересного ракурса декольте.

— Верно, — подтвердила Пухоушка, — мы с детьми прожили там несколько лет, я всегда узнаю этого тортилуса.

— Я тоже знаком с ним… Ближе, чем стоило бы, — вспомнил свои приключения с голиафами Эдрик. — Не думал, что бродячие города подходят так близко к Бос Туроху.

— Обычно нет, — сказал Вирдан. — Они кочуют южнее.

— О мрак, — сказал кто-то из латифундистов, — а ведь эта штука, наверное, протопала через мои поля… Немного же там после неё осталось! А, что уж теперь, всё равно вымерзнет…

— Их светило погасло, — сказала Найра. — Стало холодно, и бродячий город двинулся на свет.

— Но они же медленные! — удивилась Крага.

— Это пока не припрёт, — возразила Пухоушка. — В случае опасности черепахи могут ускоряться, да так, что не угонишься. Не завидую тем, кто остался в Обозе, их, наверное, ужасно растрясло.

— Если эта штука вопрётся к нам в латифундию, — мрачно прокомментировал Эдрик, — про колхоз «Солнышко» можно сразу забыть. Тортилус что не сожрёт, то затопчет.

— Мать моя орчиха! — вздрогнула Крага. — Судя по их скорости, до этого всего несколько часов.

— Мы должны их остановить! — заявил Вирдан.

— Это, интересно, как? — скептически спросила охранница. — Ну, пойди, затыкай тортилуса своей зубочисткой!

Она ткнула пальцем в висящий у того на поясе меч.

— Вообще-то у нас есть подходящее оружие, — сказал неохотно Эдрик. — Но я просто не представляю, как это объяснить сестре…

— Я уже сама догадалась, — сказала поднявшаяся к ним Марва. — Не сразу, но поняла зачем на башне система зеркал. Но знаешь, братец, поджарить тортилуса концентрированным лучом светила ужасно глупо и жестоко!

— Альвирах — жестокий мир, барышня, — покачал головой Вирдан. — Если бродячий город пройдёт через латифундию, нам тоже мало не покажется. Останется от ваших полей засыпанная навозом канава. А потом он всё равно сдохнет с голода, потому что тортилусу это на один зуб.

— У них нет зубов, — уточнила Пухошка. — Жевательные пластины.

— Неважно. Они должны были вымереть тысячи лет назад, вместе с остальными Уродами Жендрика, но талхары угнали их в Пустоши, а ондоры дали светила. Тортилусы просто недоразумение, мутанты, пережиток Перинарского Казуса. Их всё равно не спасти! Они обречены!

— Мрак меня подери! — сердито сказала Крага. — Вы вообще понимаете, о чём говорите? «Давайте поджарим Гуул-Гурачо!» Обалдеть идея! Там живёт куча разумных, между прочим!

— Либо мы, либо они! — сказал один из латифундистов. — И лучше уж они.

— Они разбегутся и выживут, — покачала головой полуорчанка, — слишком мелкие мишени для такого оружия. И будут мраково злы на нас. А если мы их тоже поджарим, то получим в кровники все остальные бродячие города. Нас просто порвут в конце концов.

— А ещё, — добавил Эдрик, — я вовсе не хочу иметь миллион тонн дохлого тортилуса на границе поместья. Все падальщики Пустошей будут наши, и это не говоря о запахе…

— Что ты предлагаешь, парень? — спросил Вирдан.

— Демонстрацию силы. Пусть поймут, что мы не беззащитны, и убираются восвояси.

— Спасибо, братец, ты молодец! — Марва подскочила, обняла его и побежала вниз по лестнице. — Я всё сделаю! Не волнуйтесь!

Когда сияющий с непереносимой яркостью луч перечеркнул степь перед упорно топающим в темноте тортилусом, в воздух сперва взвилась стена пара от испарившегося снега, затем пламя моментально сгоревшей травы, а затем осталась лишь дымящаяся чёрная полоса спёкшейся в камень земли.

— Впечатляет, — сказал Вирдан. — Взять вас на меч действительно не так просто, как кажется.

— Ясен-красен, — подтвердила Крага. — Мы вообще ого-го. Но что-то они, мне кажется, не понимают намёков.

Гигантская черепаха с городом на спине продолжает неторопливо топать в прежнем направлении.

— Кто-то скачет, — показала тонким пальцем зоркая Найра.

Эдрик припал к зрительной трубе и поймал в неё крошечную фигурку.

— Всадник на полуне, одет как талхар, — пояснил он, — возможно, парламентёр. Пойду, встречу.

Когда полунь влетел на территорию поместья и остановился, выяснилось, что это не всадник, а всадница. Уже знакомая Эдрику Шарри́за Су́мбрис, одна из правителей Гуул-Гурачо.

— Что вы творите! — закричала она, спрыгивая из седла. — Вы могли поранить тортилуса!

— И вам здравствуйте, — кивнул Эдрик. — Давно не виделись, очень приятно и всё такое. А ещё мы можем пригласить вас самое большое в истории жаркое из черепахи. Если вы не повернёте, конечно.

— Сдурели? По-вашему, я им управляю?

— А разве нет?

— В очень малой степени, — призналась талхарка. — И уж точно не тогда, когда он замёрз и голоден. Тортилус видит свет, чует тепло и прёт к нему бегом. Ну, по его меркам.

— И что будет, когда добежит? Будет бродить кругами, пока всё не сожрёт?

— Много кругов ему не понадобится. Аппетит, пока сюда скакал, нагулял прекрасный.

— А потом что?

— Не знаю, — вздохнула Шарриза. — Тортилусы появились сразу после Перинарского Казуса, когда Жендрик был горячим, а Край сочился магией. Они не плодятся и не умирают, это живые ровесники Дулаан-Заха. В нынешнем холоде они выживали только благодаря светилам. Ваша латифундия бродячий город не прокормит, но заставить его вернуться в холодные пустоши, где теперь нет даже травы, невозможно. Тортилус не послушается. Он проголодался и замёрз.

— Знаете, я, в принципе, люблю животных. Особенно реликтовых и уникальных, — огорчился Эдрик. — Но выбор у нас между «погибнет тортилус» и «погибнет тортилус и все остальные». Угадайте, что я выберу, учитывая, что черепаха ваша, а латифундия моя. Я отвечаю за людей здесь, а люди там — ваша проблема.

— В таком случае, — сдвинула сурово брови Шаризза, — мы будем вынуждены…

— Погодите, погодите! — закричала бегущая к ним Марва. — Послушайте меня!

Добежав, он выставила руку, останавливающим жестом и некоторое время усиленно дышала.

— Уф-ф-ф… Запыхалась, простите. Боялась, что, пока добегу, вы друг другу войну объявите. Я Марвелотта Колловски, сестра этого решительного парня. И у меня есть идея!

— Шарриза Сумбрис, рада знакомству. Идея бы нам очень не помешала.

— Вкратце, — отдышалась, наконец, Марва, — я могу регулировать интенсивность теплового потока, изменяя положение зеркал-отражателей. Это не обязательно оружие, понимаете? Можно направить расфокусированный луч небольшой интенсивности прямо на бродячий город. Это будет почти как своё светило! Отогреет самого тортилуса и степь перед ним. Надо будет только, чтобы он медленно шёл по большому кругу, огибая поместье, но не приближаясь к нему. Я настрою механизм так, чтобы зеркало вращалось с той же скоростью, черепаха будет постоянно идти в широком световом пятне, согреваясь и не голодая.

— Постепенно он всё равно сожрёт всю траву в округе, — задумчиво проговорила Шарриза. — Но это отсрочка. Решений получше у нас нет, так что… Да, при таких условиях я смогу повернуть Гуул-Гурачо и уговорить его идти по кругу.

— Прекрасно, — с облегчением выдохнула Марва, — давайте тогда согласуем период обращения…

Эдрик оставил их вдвоём и вернулся в замок.

Подойдя к своей комнате, Эдрик остановился. Через приоткрытую дверь слышны голоса. Он достал отцовский пистолет, который взял в привычку носить в помещениях, где с длинной винтовкой не развернуться, и, прислонившись к косяку, прислушался. Вскоре понял, что голос на самом деле один, Найры. Второго собеседника он слышит не ушами, а в голове. Его оружейный демон, Дестинар Интендерис, может общаться не только с ним? Как интересно… Обычно Дес чувствует его присутствие, но сейчас беседа его явно увлекла.

— У нас был договор! — возмущённо вещает демон. — Я не сказал ему, кто ты такая!

— Я сама сказала, — отвечает Найра.

— Это твои проблемы! Я свою часть договора выполнил! Не смей меня сдавать!

— Скажи ему сам.

— Вот ещё! Лишиться такого развлечения? Ни за что!

— Это опасно. Он может пострадать. В прошлый раз чудом выжил.

— Но выжил же? Между прочим, не факт, что без меня прошло бы лучше! И вообще, что тебе за дело? Ты нефилим, уверен, таким, как ты, есть чем заняться, кроме как лишать запертого в ружье демона последней отдушины.

— Я не хочу, чтобы Эдрик пострадал.

— Это ещё почему?

— Он мне нравится. Он хороший человек.

Эдрик, уже собравшийся войти в комнату, тут же передумал и прислушался. Подслушивать, конечно, нехорошо, но… Он нравится Найре?

— Он в тебя втрескался, — наябедничал Дес.

— Именно. Не каждый спокойно примет, что его знакомая мало того, что полудемоница, так ещё и нефилим. Я пытаюсь его защитить, Дестинар.

— Ой, а я, можно подумать, нет!

— Ты заботишься только о своих развлечениях. И подвергаешь его опасности.

— Да без меня он бы вообще пропал!

— Ты меня услышал. Скажи ему, или я скажу.

Эдрик нарочито шумно толкнул дверь, и собеседники замолчали.

— О, привет, Найра, — сделал удивлённое лицо он. — Шикарно выглядишь!

Девушка в демонической ипостаси — чёрные рожки, чёрные крылья, строгое, но всё равно прекрасное лицо.

— Спасибо, — кивнула она.

— Что-то хотела мне сказать?

— Может быть, позже, — суккуба покосилась на лежащее на столе ружьё. — Кстати, у тебя на винтовке повреждена гравировка.

— Да, уже давно, — кивнул Эдрик. — Шальная пуля. На точность не влияет.

— Это не просто узор. Это печать, запирающая демона.

— И чем это мне грозит?

— Он может иметь несколько больше свободы, чем ты думаешь. Ладно, ещё увидимся. Думаю, появление бродячего города потребует нового раунда переговоров, и мне стоит обдумать нашу линию.

Найра встряхнулась, рога и крылья исчезли, и в коридор вышла просто красивая девушка. Эдрик задумчиво смотрит ей вслед, любуясь походкой.

Давая Десу время подумать, неторопливо налил вина, растопил камин, — хотя в замке тепло, немного уюта не помешает, — сел в кресло, положил ружьё на колени.

— Дестинар Интендерис.

— Чего тебе?

— Ничего не хочешь рассказать?

— Отстань.

— Дес.

— Отстань, говорю.

— Знаешь, Марва, скорее всего, разбирается в оружейных печатях. Да и у отца в кабинете наверняка полно заметок, он всё записывал. Уверен, сестрёнка без проблем восстановит гравировку, руки у неё золотые.

— Ну что тебе от меня надо? Да, я занимал твоё тело. Иногда. Нечасто. Когда оно, так сказать, пустовало. Тебе что, жалко, что ли?

— В смысле «пустовало»?

— Тебя иногда вырубает.

— Ну да, магическая контузия…

— Мрака с два! Никакая это не «контузия»! У тебя эти провалы с детства! Просто родители тебе не говорили, а сам ты не помнишь. Ну и вырубало нечасто, обычно ночью, утром проснёшься — как ничего не было. Тебя и сейчас во сне отключает иногда, но я в тебя не лезу, даю выспаться. Когда ты сбежал в наёмники, прихватив, к счастью, меня, то почти сразу получил по башке заклинанием, а я словил пулю в накладку. С тех пор мы оба травмированные, но к твоим проблемам это отношения не имеет. Послушай, я не могу вселиться в тело, в котором уже кто-то есть! Спящий, оглушённый, заколдованный, без сознания — неважно. Твоё просто пустеет. Тебя там нет. Повреждение печати небольшое, но позволяет мне занять, так сказать, место возницы и немного порулить каретой.

— Немного? — возмутился Эдрик. — Немного⁈ Эти безумные пьянки? Эти драки? Эти женщины?

— Ну, я позволял себе иногда пошалить. Ты такой скучный и правильный! Женщины, кстати, были довольны. И дерусь я лучше тебя.

— Ты просто не жалеешь моего тела! У меня потом похмелье, сбитые кулаки и дамы, желающие продолжения отношений, а ты отдыхаешь себе в ружье и посмеиваешься! Мрак, ты даже голиафку не пропустил, маньяк!

— Она была симпатичная. И это было весело.

— А с Бессмертным Двором тоже было весело? До сих пор не понимаю, как мы выжили…

— Мы выжили, потому что я отлично стреляю и смог пробежать по канату до некрополя. Ты бы обделался от одной мысли.

— Я бы не открыл пальбу, для начала!

— Да у меня выбора не было! Они почуяли демона в твоём теле!

— Именно! Демона! Я, может быть, с ними договорился бы! — закричал Эдрик вслух.

— Как? — заорал в ответ в его голове Дес. — Тебя там не было! Была пустая тушка без хозяина! Мрак знает, что бы с ней сотворили те личи! Я тебя спасал, между прочим! Ну, как мог…

— Ладно, ладно, не вопи так, — поморщился Эдрик. — Я понял. Мог бы и сразу признаться.

— Вот ещё! Это испортило бы всё удовольствие! Видел бы ты свою рожу, когда я пересказываю тебе свои приключения…

— Ну ты и сволочь…

— Я твой единственный настоящий друг, между прочим! Кому ещё ты можешь доверить самое ценное, что у тебя есть? Собственную тушку?

— Всё равно сволочь.

— Если твой единственный друг сволочь, это повод задуматься, кто таков ты сам!

— А кто я таков? — спросил Эдрик. — Почему у меня всё не как у всех? Если это не контузия, а с детства…

— Мне тут Найра кое-что шепнула. Как демон демону.

— Она нефилим.

— Да почти нет. Связь с Краем разорвана, чтобы личи не смогли её выследить, как Могой и Цага. Она действительно теперь суккуба-полукровка, и не имеет других ипостасей. Но всё же видит побольше нашего, опыт тысячелетий, как-никак.

— И что она видит?

— Ты… в общем, с тобой всё как-то сложно.

— В каком смысле?

— С одной стороны, ты действительно Эдрик Колловски, балбес-наёмник, сбежавший из дома придурок, но при том хороший парень, добрый и не совсем идиот…

— Ну спасибо…

— … А с другой — ты нечто большее и одновременно меньшее. Сосуд. Вместилище. Проводник. Как же она это называла… О! Аватар.

— Чей?

— Да мрак тебя поймёт. У тебя как бы связь…

— С Краем? Может, я тоже полудемон? Или четвертьдемон?

— Нет, с чем-то, что дальше… или больше… Я не понял, в общем. Не бери в голову. Мне кажется, наша нефилимка и сама не знает. А она ничего, да?

— Не вздумай! Это тебе не официантка в кафе!

— Ладно-ладно, как скажешь! Сам, всё сам. Но мой тебе совет — не теряйся. Дулаан-Зах стремительно катится в мракову задницу, у тебя может оказаться не так много времени на отношения. И, кстати, она не против.

— Прекрати, это чушь.

— Я серьёзно. Из нас двоих я имею куда больше опыта с женщинами.

— В моём теле!

— Оно отлично для этого подходит, так что не теряйся. Пора проверить, есть ли у неё хвост!

— Отвали, Дес. У меня более срочные дела!

— Ты просто ссыкло! Если бы не я, помер бы девственником!

— Отвали, я сказал!

Новое совещание состоялось в расширенном формате: правление колхоза «Солнышко» плюс делегация от Гуул-Гурачо, который всё-таки повернул и теперь неторопливо огибает латифундию, греясь в луче света и подъедая оттаявшую в его круге траву. Кроме Шарризы прибыла ещё пара талхаров, а также имеющий слегка невменяемый вид человек-чудотворец, оператор магического шара.

— Мы связались с другими бродячими городами, — пояснила Шарриза. — Они далеко, но им тоже стоит послушать.

— Надеюсь, они не собираются устроить тут карусельки вместе с вами? — недовольно поинтересовался Вирдан.

— Как вам сказать… — уклончиво ответила Шарриза. — Я постараюсь их отговорить, но тортилусы чувствуют свет и тепло очень издалека…

— То есть, — уточнил Эдрик, — они сейчас чешут сюда на всех парах? Со всеми обозами, стадами, пастухами, охотниками, разведчиками и прочим кочующим населением? И мы должны будем всех их кормить?

— А чего вы ожидали, оставшись единственными владельцами светила на Дулаан-Захе? — спокойно парировала талхарка. — Что никто этого не заметит? Эй, шарогляд, что там со связью?

Чародей поводил руками над шаром и сказал неожиданно тонким, писклявым голоском:

— Идёт соединение. Ожидайте, — в шаре крутится вечно догоняющая свой хвост тонкая змейка.

— Вот всегда у них так, — вздохнул Вирдан. — То прохождения нет, то помехи… Одни расходы!

— Край ослаблен, — прокомментировала Найра. — Связи это тоже касается.

— Да оно понятно, и всё ж таки…

— Соединение установлено, — объявил чародей, — пошёл вызов.

Раздались неприятные резкие гудки, немного напоминающие звуки боевого горна хобгоблинов.

— Как слышно?

— На связи!

— Вижу вас!

Над шаром начали проявляться пузыри с несколько размытыми, но узнаваемыми лицами талхаров.

— Теперь, раз все в сборе, — взял на себя обязанности председательствующего старик-латифундист, — давайте обсудим наши планы. Как член колхоза «Солнышко» я сразу хотел бы заявить, что ресурсы у нас не бесконечные, и делиться ими мы…

— Послушайте меня! — перебила его Марва. — Перебивать старших невежливо, но то, что я хочу сказать очень важно, а вы все просто переругаетесь и ни до чего не договоритесь.

— Какая… невоспитанная барышня, — недовольно ответил старик.

— Договор невозможен, когда всем нужно одно и то же, но этого на всех не хватает! — не обращает на него внимания девушка. — Поэтому ваши переговоры обречены на провал. Светило одно, мощность его ограничена, осветить больше, чем сейчас, оно не сможет, поделить его на всех не получится. О чём вы собрались договариваться? Кто замёрзнет первым?

— У вас есть какое-то предложение, мадмуазель Колловски? — вмешался Вирдан.

— Да, — решительно заявила Марва. — Это светило всего лишь образец. Доказательство того, что солнце может светить без магии ондоров. Оно маленькое, слабое и слишком низко висит, чтобы осветить достаточно земли для всех нуждающихся. Но мой отец подготовил проект большого, настоящего светила! Оно осветит и обогреет весь Дулаан-Зах!

— Это, судя по всему, должна быть здоровенная башня, — скептически сказала Шарриза. — Что-то я её тут не наблюдаю.

— Она и не здесь. Основанием для общего светила станет дагинский шпиль Ясан Кхот. В нём есть почти всё необходимое оборудование, запас перинарского топлива на многие годы, а ещё он расположен в самом центре кифандира. Поднявшись в небо над ним, светило осветит всё!

— Но это же Жендрик, — сказал разочарованно Вирдан. — Толку нам с него. Там яд и драу.

— Светило быстро выжжет яд из воздуха, под его лучами он будет распадаться. А в почву он перестанет поступать, когда перинарское топливо пойдёт по трубам в шпиль. Сейчас продукты его распада отравляют Жендрик, но мы это исправим! Что же касается драу… Минтара! Скажи им!

Нельзя сказать, что на молодую драу никто не покосился с возмущением и неприязнью, но, по счастью, все промолчали. Девушка уже не выглядит больной, она расцвела, похорошела, даже как будто чуть-чуть подросла и выглядит взрослее.

— Я Минтара Мракорис, — сказала она громко. — Если бы не светило Колловски, я бы умерла. Я — живое доказательство того, что драу заинтересованы в светиле над Жендриком больше всех. Наши дети перестанут умирать!

— Угу, — буркнул себе под нос Вирдан, — всё, что нам сейчас нужно, это много-много драу!

Он сказал это тихо, но Минтара услышала.

— Если бы вы видели тех, кто водится в Жендрике, вы бы поняли, что вам действительно нужно много-много драу. Иначе вас просто съедят.

— Ладно, допустим, — кивнула Шарриза. — Большое светило над Дулаан-Захом нам не помешает. Чей при этом будет Жендрик — дело десятое, мы без него до сих пор обходились, и дальше перетопчемся, если тепло будет. Но вот барышня сказала, что есть «почти всё необходимое». Меня смущает это «почти». За такими оговорками обычно прячутся действительно серьёзные проблемы.

— Ну, кое-каких мелочей действительно не хватает, — призналась Марва. — Нужно минимум восемь, а лучше шестнадцать фокусировочных кристаллов. К сожалению, в Ясан Кхоте уцелел только один, и его мы уже задействовали в нашем светиле.

— И где такие берут, мадмуазель Колловски? — осторожно спросил Вирдан. — На рынке их, надо полагать, не купишь?

— Единственное место, где их можно взять, это Бос Турох, — громко заявила девушка. — Да, их светила погаснут, но общего хватит на всех, город ничего не потеряет, наоборот! Сейчас они экономят, сидят, запершись за стенами, греют не всё и неполные сутки, а также зависят от магии Края. Даже забрав её всю себе, отключив солнце и убив нефилимов… Вы не знали? Да, Бессмертный Двор послал убийцу к Цагу и Могой. Нефилимы, по их мнению, потребляли слишком много магии. Но Край всё равно продолжает слабеть! Даже оставшись одни на всём Дулаан-Захе, ондоры не смогут просидеть за стенами Бос-Туроха вечно! Общее немагическое солнце — наш единственный шанс!

Воцарилось молчание. Все неуверенно переглядывались. А потом один из талхаров, чьи лица парят в пузырях над хрустальным шаром, произнёс задумчиво:

— В сущности, ондоры мне никогда не нравились…