Бессмертный двор

Глава 20 Приглашение, от которого нельзя отказаться

— Жозефа Медвуль? — переспросил Эдрик. — Нет, не слышал. А должен был?

— Не обязательно, — ответил Ларрадон. — Она известна только в учёных кругах, да и то во многом как курьёз. Единственная в своём роде. Во-первых, женщина-драу. Во-вторых, женщина-учёный. В-третьих, учёная-драу! Говорят, тёмные её изгнали, признав безумной, но она всегда это отрицала и говорила, что ушла сама на поиски знаний. Уехала на Диаэнкевал, подалась в последователи тамошнего нефилима, Киноринха, в так называемую «Церковь Лодочника». Бороздила Край на их Ладьях, отчего окончательно тронулась и сочинила «Новый Метатекст», за который её выперли уже и оттуда. Дама сложной судьбы, в общем.

— И к чему вы о ней вспомнили?

— К нашему разговору о Крае и светилах. Безумна Жозефа или гениальна — мнения расходятся, но есть то, в чём согласны все учёные Альвираха: нет никого, знающего о природе Края больше, чем она. Говорят, потратила всё состояние на скупку Монет Душ, единственной валюты, на которую можно нанять Ладью, а потом в прямом смысле заложила душу Киноринху, чтобы продолжить исследования. Никто из ныне живущих, кроме самих Лодочников, не провёл в Крае столько времени, сколько Жозефа, и уж точно никто не проводил там научных исследований. Так вот, тридцать лет назад, когда Край только начал деградировать, а светила гаснуть, Жозефа Медвуль, про которую уже успели забыть, внезапно объявилась и выступила с заявлением по маградио. Для этого ей пришлось как-то пробраться в Бос Турох, что не так-то просто для драу, но эти отмороженные балбесы, магдиджеи, даже не подумали о последствиях: «О, безумная тётка в эфире! Круто! Рейтинг взлетит до небес!» Излагала она так же путано и занудно, как пишет (её «Новый Метатекст» неоднократно занимал первое место в номинации «Самое скучное чтиво Альвираха»), а Бессмертный Двор быстро спохватился и заглушил магоэфир, прервав передачу, но всё равно нашлись те, кто услышал и понял.

— Понял что?

— Что проблемы с Краем не временные. Что они будут нарастать, пока магия не оставит Альвирах окончательно. Когда стража Бессмертного Двора вышибла двери маградстудии, Жозефа уже скрылась, найти её не смогли. Передача была ночная, мало кто услышал, ещё меньше поняли, а уж поверили совсем единицы, поэтому массовой паники удалось избежать. Но умные сделали вывод — однажды светила погаснут.

— Это точно?

— Возможно, на Альвирахе есть ещё гении, которые достаточно умны, чтобы оспорить выводы Жозефы, но им потребовалось бы повторить исследования Края, а Лодочники куда-то пропали. Кроме того, всё, что она успела предсказать до того, как магоэфир забили помехами, сбылось.

— Например?

— Исчезновение нефилимов как наиболее связанных с Краем сущностей. Могой умерла, по мнению её кровных, — убита, хотя ещё недавно считалось, что это невозможно. Цаг пропал, и Скорбцы объявили о прекращении деятельности Ордена. Кстати, вы помните, что значит «Триумвират Дулаан-Заха»?

— Конечно, это значит, что на нашем кифандире три нефилима. Цаг, Могой и…

— Ну? Кто третий?

— Э… Вот крутится же на языке… Да что со мной такое? Помню, что его кровные — подменцы, но как зовут…

— Не удивляйтесь. Не вы один забыли. Его имя пропало даже из книг. Думаю, скоро мы и про Триумвират забудем, а то и вовсе не вспомним, что когда-то Альвирах держался на могуществе нефилимов.

— Может, и без них неплохо? — неуверенно спросил Эдрик. — Вон, Вечна Нашёптанная, нефилим Конечного Края, уже век как пропала, и ничего. Поставили чародейку Завирушку «исполняющей обязанности», стало даже лучше. А после неё и так обошлись. А что там с остальными?

— Киноринх, Великий Червь, всегда пребывал вне мира, но то, что его Лодочники внезапно исчезли — тревожный признак. Влагнагог, нефилим хаоса, возможно, так и торчит на Седьмом Небе, но оттуда давно нет вестей.

— Да уж… — почесал затылок Эдрик. — Но если светила погаснут, то все же погибнут?

— Именно. Вот тут-то мы и подходим к тому, ради чего я вас пригласил.

— Внимательно слушаю.

— Незадолго до своей загадочной кончины ваш отец прибыл в Бос Турох. В этом нет ничего необычного, владельцы латифундий часто посещают город: пообщаться с коллегами, уточнить контракты с поставщиками и покупателями, приобрести что-то из поставляемого с других кифандиров, забрать товар с таможни и так далее. Но в этот раз Теодан Колловски искал выходы на Бессмертный Двор.

— На сам Двор? — удивился Эдрик.

— Именно. Ему нужен был кто-то с самого верха, кто-то, принимающий решения, а не эти юрисклоуны из городской администрации. В результате ваш отец обратился ко мне, потому что, хотя я и не отношусь к родам Бессмертных, но имею достаточные связи, чтобы меня там выслушали. Теодан не раскрыл мне, что именно он хочет сообщить Высшим, но поклялся, что это крайне важно, а также выразил готовность щедро компенсировать беспокойство.

— Он дал вам взятку?

— Я бы не назвал это таким грубым словом. Небольшая премия. Мне всё-таки пришлось использовать свои связи! Я договорился о том, что ваш отец посетит Двор. Один визит, один доклад. Это, поверьте, уже гораздо больше того, на что может рассчитывать человек в Бос Турохе. Я там, разумеется, не присутствовал, но Теодан сумел чем-то заинтересовать Высших. Настолько, что обратно в поместье он уехал в сопровождении комиссии.

— Бессмертные поехали с ним?

— Что вы! Сами они никогда не покидают Бос Турох, — отмахнулся Ларрадон. — Но комиссию составили самые близкие ко Двору, облечённые наибольшим доверием кандидаты. Те, кто надеется однажды войти в этот круг, а потому абсолютно преданы ему. Мюриды, глаза и уши Высших. Думаю, вы можете представить себе моё любопытство? Нет, вряд ли. Вы просто не оцените уникальность ситуации! Это первый визит мюридов на какую-то латифундию. Обычно Бессмертному Двору нет дела до производителей продовольствия, ими занимается отдел в администрации города.

— Вы решили проследить? — догадался Эдрик.

— Любой, кто интересуется внутренней политикой Бос Туроха, поступил бы так же! Увы, проникнуть в латифундию моему разведчику не удалось, его поймала в пустошах полуорчанка и выпроводила, унизив словесно и физически.

— Крага, — кивнул Эдрик. — Узнаю.

— Впрочем, того, что он увидел издали, было достаточно, чтобы я не наказал его за провал. Над поместьем зажглось второе светило! Оно было даже ярче первого, затмив его красноватый свет своим режущим глаза белым сиянием, но горело недолго, несколько часов, после чего замерцало и погасло. Вы можете сказать что-то об этом, Эдрик?

— Нет. Я десять лет не был дома. Когда уезжал, светило было одно. Когда вернулся, их не прибавилось.

— Каюсь, — притворно вздохнул эльф, — я пытался подкупить работников поместья, чтобы узнать больше, но только напрасно потратил деньги: в тот день их всех попросили спуститься в подвал, и они второго солнца не видели. Но в словах своего наблюдателя я уверен: оно было! Вы понимаете, какую значимость это обретает в ситуации, когда Край слабеет и светила гаснут? Тот, у кого есть способ зажечь новое, может потребовать за это что угодно!

— Или его, например, убьют, — мрачно прокомментировал Эдрик.

— Механургов, равных Теодану Колловски, на Дулаан-Захе просто нет. Если его действительно убили, — насколько я знаю, следователь настаивал на несчастном случае, — то не те, кто хотел таким образом перехватить изобретение, а те, кто хотел бы его уничтожить.

— То есть кто-то, кто хочет, чтобы все умерли? И кто это может быть?

— Драу, конечно. Бессмертный Двор запретил давать им светила, они научились жить без них, а если все остальные погибнут, то Дулаан-Зах будет принадлежать им безраздельно. Латифундия на границе Жендрика, так что нечестивые тёмные всегда считали эту территорию своей, они там так и шныряют! Ходили слухи, что ваш отец даже имел с ними некие дела, но я, разумеется, не буду оскорблять его память такими дикими предположениями. Тем не менее, свет второго солнца был виден далеко, сделать выводы могли многие. В общем, заклинаю вас — держитесь подальше от драу, они могут решить закончить начатое, чтобы наследники не продолжили дело отца.

— Но, если это так секретно, почему меня завалили предложениями о продаже поместья?

— Увы, даже канцелярия Бессмертного Двора не защищена от коррупции и связанных с ней утечек. Слухи о том, что у Колловски есть что-то настолько ценное, что этим заинтересовались Высшие, поползли, и есть те, кто готов рискнуть деньгами в надежде на прибыль, а также те, кто надеется получить это даром. Чем бы оно ни было. Помните — никому нельзя верить!

— А вам?

— Мне — можно!

Когда они с Найрой вышли на улицу, девушка облегчённо вздохнула.

— Ну наконец-то! Они уже напились настолько, что начали делать мне неприличные предложения!

— Мне вернуться и защитить вашу честь?

— Я прекрасно могу сама за себя постоять, а вы мой клиент, а не кавалер. Как пообщались?

— Этот Ларрадон… Кто он вообще?

— Из тех, кто топчется на пороге Бессмертного Двора, но никогда не войдёт внутрь. Таких в Бос Турохе хватает, так что за ним стоит вполне весомая политическая сила со своими интересами, — ответила Найра, подзывая жестом магоповозку. — Состав Высших не меняется столетиями, но каждый ондор уверен, что именно его-то там и не хватает.

— Но зачем они туда лезут? — спросил Эдрик, открывая перед ней дверь кареты.

— Власть. В городе очень жёсткое разделение: есть Бессмертный Двор, чья власть абсолютна, и все остальные, которые перед ним никто, даже если они богаты, влиятельны и принадлежат к числу ондоров. Это такой «хрустальный потолок» — они каждый день видят Высших, но надежда войти в их число призрачна. И чем ближе к потолку, тем обиднее.

— Никогда не понимал стремления к власти, — вздохнул Эдрик, устраиваясь на сиденье. — От неё одни хлопоты. Зачем разумным деньги, я знаю, самому бы пригодились, но власть?

— Это сложно объяснить человеку, которого к ней не тянет. Но поверьте, вокруг немало тех, для кого деньги только средство, а цель — повелевать окружающими. Насаждать свою волю. Гнуть мир под себя. А ещё… — Найра понизила голос и наклонилась к Эдрику, на него пахнуло ароматом её горько-сладких, как степная полымята, духов, — говорят, что Бессмертный Двор в прямом смысле бессмертный.

— Не понял.

— Эльфы живут долго. А когда живёшь долго, то хочется ещё и ещё. Дагины, если верить легендам, не умирали вовсе, ондоры считают себя их потомками, но смертны. А вот Высшие якобы сумели преодолеть этот порог. Поэтому члены Бессмертного Двора помнят эпоху великанов, а остальные ондоры мечтают в него войти, чтобы жить вечно.

— Слушайте… — озадачился Эдрик, — но, если они бессмертны, зачем им некрополи?

Он показал в окно на парящие над Бос Турохом летающие сооружения. Одно из таких, вычурное и странное, как раз отлично видно с моста, по которому они едут.

— Не спрашивайте, — неожиданно жёстко ответила Найра.

— Вы не знаете или…

— Просто не спрашивайте. Никогда. Ни у кого. Интерес к этой теме — надёжный способ закончить свои дни очень быстро и максимально неприятно.

— Учту, — коротко ответил Эдрик. — Куда мы теперь?

— Заскочим ко мне за вещами, и я выгоню вас из Бос Туроха. Отвезу на полунницу, провожу до ворот, помашу вслед платочком.

— Мечтаете избавиться?

— Да. Только не обижайтесь. Дело не в том, что мне неприятно ваше общество, просто без вас будет проще. В процессе мне придётся отдавить немало мозолей по настоящему влиятельным разумным, и лучше иметь уверенность, что вы при этом в безопасности.

— Я тоже могу за себя постоять, — с досадой ответил Эдрик.

— Не сомневаюсь, — вздохнула девушка. — Но, поверьте, в Бос Турохе совсем не те опасности, к которым вы готовы. Езжайте в поместье и доверьтесь моему опыту. Если всё пройдёт по плану, вернётесь только подписать документы. О, вот мы и приехали!

Собирая небогатый багаж, Эдрик поймал себя на том, что уезжать не очень-то и хочется. А чего хочется? Хочется видеть Найру. Обедать с ней. Разговаривать. Смотреть, как она играючи разносит оппонентов на слушаниях. «Так, не время сейчас, — велел он себе, — ты пока никто, наследник без наследства, бывший наёмник без денег. А она из рода Суудер, хоть и бастард с демонской кровью. Сначала победи, потом влюбляйся!»

— Что-то ты какой-то задумчивый, — заметил Дес. — Как пообщались?

— Странно, — признался Эдрик. — Не понять мне этих городских. Сами не знают, чего хотят, но лица такие, словно завтра власть сама упадёт к ним в руки.

— Наплюй, — посоветовал демон. — Полезное что-то было?

— Узнал, что дело, похоже, в каком-то изобретении отца. Что-то вроде светила, но только механургического, без магии.

— О мрак! Если это правда, то я не удивляюсь, что их убили. За такое кого хочешь убьют. Тебя, кстати, тоже.

— Не понимаю я этого! Ведь если будут новые светила, то Дулаан-Зах выживет даже без Края!

— Кто выживет, а кто и нет, — мрачно сказал Дес. — Вот, например, взять нас, демонов. Мы сущности Края, по сути, чистая магия. Не будет её — не будет меня. Придётся тебе самому целиться, без читерства. Ты думаешь, почему Кованый так обхаживает ваше семейство?

— Почему?

— Потому что его мультитушка, единое во многих железяках сознание, тоже связана через Край. Ослабнет связь — и он распадётся на кучку железных болванов. Неподвижных, потому что движутся они за счёт магии.

— А мы ему чем поможем?

— Не знаю, но твой отец был не просто механург, но ещё и демонург, тот, кто сопрягает демонов с железом. Большого таланта человек, я тому наглядный пример. Уверен, хитромудрый Кованый что-то от него хотел поиметь, а раз не ушёл, то всё ещё надеется. Так что ты не слишком-то ему доверяй.

— И не думал, — заверил его Эдрик. — Мне от него вообще ничего не надо. А вот тебя будет не хватать, если что. Что я могу сделать, чтобы этого не случилось?

— Да ничего. Пойми, это ж не только с демонами проблема. Вот, к примеру, подменцы, которые служат нашей гостеприимной хозяйке. Без магии они то ли застрянут в одной форме, то ли вовсе развалятся. Пикси попадают с небес, тортилусов раздавит собственным весом, элементали развеются, андеды распадутся в прах… впрочем, этих как раз не жалко. Да что там, даже эльфы поимеют кучу проблем, не говоря уже о всяких табакси и других полумагических расах. Большинство разумных Альвираха в той или иной степени зависят от магии.

Переодевшись в походное, Эдрик спустился в холл, неся с собой сумку и ружье в чехле.

— Готовы? — спросила Найра. — Прекрасно. Карета у порога. Лучше поспешить, потому что меня только что вызвали в градоправление.

— Это что-то значит?

— Я ожидала, но не сегодня. События ускоряются, значит, в процесс вмешалась какая-то из сил. Надеюсь, что пока не самая влиятельная. Но вам лучше как можно быстрее покинуть город.

— Буду с нетерпением ждать новых встреч, — вырвалось у Эдрика.

— Ах, как мило! — рассмеялась девушка. — Но мы ещё не расстались, я обещала проводить вас и убедиться, что вы благополучно уехали. Пойдемте же, карета ждёт!

Их карету перехватили в двух кварталах от полунницы. Управляемая магическим автокучером повозка просто встала, заблокировав двери, посреди улицы.

— Что это значит? — удивился Эдрик, дёргая ручку. — Почему не едем?

— Так, — быстро сказала Найра. — Слушайте меня внимательно. Не сопротивляйтесь, ведите себя спокойно, ничего не бойтесь, ни на что не соглашайтесь. Мне нельзя там появляться, но я найду тех, кто вам поможет.

— Я не понимаю… Где появляться?

— Там, куда вас сейчас отвезут. Магия Высших слишком сильна. Не прощаюсь, увидимся.

— Гвардия Бессмертного Двора! — рявкнул голос снаружи. — Выходите! Руки держите на виду!

Дверь кареты щёлкнула, отпираясь.

— Я арестован? — спросил парень, вылезая.

— Молчать! Следуйте за нами! — вооружённый мечом ондор в броне настроен решительно.

Когда Эдрик обернулся, Найры в карете уже не было. Когда и куда она делась, никто не заметил.

Пешком идти не пришлось: у стражи оказалась своя карета, тяжёлая, прочная, с гербами Бос Туроха на стенках. Эдрика усадили внутрь, напротив сели два суровых ондора-охранника. Следуя совету Найры, он не сопротивляется, не возражает, ни о чём не спрашивает. Двери закрылись, повозка тронулась. Окна зашторены, куда везут, непонятно, но, судя по наклону, движется куда-то в центральную, поднятую выше остальных, часть города. Более того, вскоре карета замедлилась и заскрипела, задрав нос, по нарастающей крутизне вверх. «Ого, — подумал Эдрик, — неужели прямо в сам Двор везут?» Другого такого подъёма, кроме ведущей к комплексу Бессмертного Двора эстакады, не припоминалось. Высшие заняли под свою резиденцию уцелевшую часть верхушки бывшего дагинского Шпиля, достроив вокруг неё выносные платформы, на которых разместили изящные, частично повисшие в воздухе здания.

Карета остановилась, Эдрику велели выйти. Строго, но без грубости. Вещи позволили взять с собой, даже ружьё в чехле не смутило. «Может, всё ещё и не так плохо», — подумал он. Проводили по лестнице, оставили в небольшом зале, велели ждать. Из стрельчатых окон во всю стену открывается отличный вид на город.

— Куда нас мрак занёс? — спросил Дес.

— Ты не поверишь, но мы внутри Бессмертного Двора.

— Вытащи меня из чехла, я хочу посмотреть!

Решив, что его вряд ли обвинят в попытке пострелять из окна по прохожим, Эдрик слегка приоткрыл чехол.

— Да, впечатляет, — признал демон. — Раз тебя не обезоружили, то сразу в темницу не бросят, так что торгуйся изо всех сил.

— Знать бы ещё, что им нужно…

— Так это дураку понятно. То, что твой отец им показал.

— Но я даже толком не знаю, что это. Если и вправду светило, то я всё равно понятия не имею, как оно работало.

— А ты соври. Наобещай им с три короба, лишь бы выпустили.

— И что потом?

— Потом будет потом. Разберёмся.

— М-да, стратегическое планирование — не твоя сильная сторона.

— Ну, я оружейный демон, в конце концов. Вижу цель, не вижу препятствий. Это ты вечно всё усложняешь.

Ждать пришлось долго, Эдрик успел соскучиться. Двери, как он убедился, подёргав, закрыты, еды и напитков не предложили, оставалось только смотреть в окна. Наступил вечер, светила на стенных башнях загородились системой гнутых металлических зеркал, подсветив лучами висящие в небе некрополи. Впервые они не выше, а ровно на том же уровне, висят совсем близко. На фоне тёмного неба и тёмного города парень заметил, что со зданиями Бессмертного Двора их связывают тонкие, почти невидимые нити. Не то тросы, не то тяги, не то опоры.

— Глянь, Дес, — сказал он, — ты это видишь?

— Надо же, — прокомментировал демон, — а с земли вообще незаметно. Не на одной магии, выходит, они держатся.

Торжественно и бесшумно отворилась большая дверь. За ней никого нет, но ничем иным, кроме приглашения войти, это быть не может.

— Думаю, Дес, тебе стоит остаться тут.

— Уверен? Я бы не хотел тебя потерять.

— Мы всё равно в полной власти тех, кто тут правит. Я потом тебе всё расскажу.

— Ну, как знаешь, хозяин… Хозяин? Эй, что с тобой? Опять? Да ты издеваешься! О, мрак, вот сейчас точно не ко времени! Ох, ну ладно…

Лицо Эдрика вдруг оживилось, глаза заблестели, он потёр руки, посмотрелся в зеркало на стене, сказал сам себе: «Ну и оборванец! Этот парень вообще не умеет стильно одеваться!» Пригладил рукой волосы, просвистел незатейливую мелодию, посмотрев на ружьё, буркнул под нос: «Нет, я это тут не оставлю!», подхватил с кресла чехол и рюкзак, подмигнул своему отражению, зашагал к двери. На пороге остановился, заглянул, улыбнулся, сказал: «Время повеселиться!» — и решительно шагнул внутрь.