Бессмертный двор

Глава 24 Время повеселиться!

Назвать посадку дварфийского «вертокрута» «мягкой» язык бы не повернулся даже у того, кто не откусил бы его при ударе об землю. Эдрику повезло — язык остался при нём. Это единственная хорошая новость. Падая вниз в быстро вращающемся медном бочонке, он расстался с содержимым желудка, которое равномерно распределилось по стенам, а теперь капает на лежащего ногами кверху пассажира.

Ударившись об землю, летательный аппарат подпрыгнул, потом упал снова, потом покатился… Теперь валяется на том боку, к которому кресло обращено спинкой. Где именно случилась посадка, неизвестно, потому что окон нет, а дверь заклинило. Эдрик уже добрых (нет, недобрых, пожалуй) полчаса пинает её ногами, пытаясь отстегнуться, но замки тоже зажало. В конце концов, немыслимо изогнувшись, он дотянулся до сумки, подтащил её к себе и, вытащив нож, перерезал ремни. Сразу стало свободнее, удалось выбраться из кресла и, встав во весь рост, упереться в дверь плечом. Упрямая железяка не поддалась. Пришлось взять ружьё и колотить прикладом, пока полотно не деформировалось достаточно, чтобы распахнуться вверх.

— Я тебе что, огровская дубина? — недовольно пробурчал Дес, когда Эдрик облегчённо сполз с медного бока на землю. — Ружьё, если ты забыл, используют совершенно иначе!

— О, так ты ещё со мной? А я уже мысленно попрощался.

— Однажды этот счастливый день настанет, но пока я тут.

— Почему не отвечал?

— Был… Ну, пожалуй, ближайшим понятным тебе аналогом будет «без сознания». В некрополе оказалось магополе такой интенсивности, что меня оглушило, как молотком.

— То есть, что было до того, ты знаешь?

— Ну…

— Дестинар Интендерис!

— Хозяин, ты уверен, что хочешь это услышать? Тебе, пожалуй, не понравится…

— Я торчу возле здоровенной медной дуры в пустошах, на мне заблёванная одежда для официальных приёмов и туфли, наименее подходящие для прогулок по снегу, ветром меня унесло мрак знает куда, я понятия не имею, в какой стороне латифундия, а в Бос Турохе, который хотя бы виден вдали, мне теперь точно не будут рады. Мне уже это не нравится! Вряд ли эту историю можно чем-то ухудшить.

— Ох, хозяин, боюсь тебя огорчить, но…

«Ну и оборванец! Этот парень вообще не умеет стильно одеваться!» — сказал некто, практически неотличимый от Эдрика, посмотревшись в зеркало. Пригладил рукой волосы, просвистел незатейливую мелодию, подхватил с кресла ружейный чехол и рюкзак, подмигнул своему отражению, зашагал к двери. На пороге остановился, заглянул, улыбнулся, сказал: «Время повеселиться!» — и решительно шагнул внутрь.

— Ну, приветики, Бессмертный Двор. Хотели видеть? Так я здесь! — парень, широко улыбнувшись, шагнул в центр окружности, ограниченной стоящими вокруг тронами. — Шестнадцать Высших! Все тут! Какая мракова честь! И что вам надо от скромного фермера из пустошей?

Троны расположены пятью группами по три, плюс один отдельный, видимо, главный.

— Эдрик Колловски, сын Теодана и Нетрис Колловски, наследник майората Тенебрис, называемого также «латифундия Колловски», — провозгласил председательствующий. — Ты ли стоишь перед нами?

— Во плоти, скажем так, — уклончиво ответил человек в центре круга. — С кем имею честь?

— Бессмертный Двор не называет имён. Сегодня моя очередь возглавлять это собрание, и этого достаточно.

— Экие скромняги! — восхитился тот, что похож на Эдрика. — А чего вы такие… ну… несвежие-то? Неужто к бессмертию вечной молодости не прилагалось?

Эльфы (а особенно ондоры, самые долгоживущие из всех) внешне не меняются очень долго, и увидеть действительно старого эльфа мало кому довелось. Эти кажутся именно старыми. Белые волосы изменили оттенок и стали седыми, поредели, оставив своих владельцев почти лысыми, кожу избороздили морщины, а уши, по-эльфийски острые, вытянулись и кажутся непропорционально большими. Обычно эльфы так выглядят уже на самом склоне дней перед тем, как покинуть сей бренный мир, но у этих «склон дней», похоже, превратился в равнину, по которой они будут брести вечно.

— Мы не будем обсуждать это, — недовольно сказал председатель.

— А что будем?

— Эдрик Колловски! Мы вызвали вас сюда, чтобы задать несколько вопросов и озвучить приговор. Сразу предупреждаю, собрание Бессмертного Двора является высшей инстанцией Бос Туроха, и вынесенные им решения оспорены быть не могут. Ваше дело рассматривается им, в силу своей государственной важности, по упрощённой процедуре, вне рамок соревновательного процесса, в режиме высочайшего трибунала.

— Вообще-то у этого дурня… ой, то есть у меня, есть юридический представитель!

— На трибунале нельзя никого представлять, все являются лично. Также на трибунале нет адвокатов, присяжных и судей. Есть только мы, Бессмертный Двор.

— То есть что хотите, то и творите, понятненько…

— Наши решения абсолютны, неоспоримы и неотменяемы, поскольку наше слово и есть Закон.

— Любое?

— Да.

— Зашибись вы устроились.

— Не жалуемся. Итак, вы готовы ответить на вопросы трибунала?

— Валяйте, жгите, — тот, кого принимают за Эдрика, махнул обречённо рукой.

— Учтите, что один из нас подключится к вашему сознанию, чтобы проверять ответы на правдивость. Не сопротивляйтесь ему, и вам не будет больно. Почти.

Один из сидящих в каменных креслах протянул вперёд высохшую старческую руку, направив её в сторону Эдрика.

— Эй, мы так не договаривались! — возмутился тот.

— Ваше согласие не требуется, вы полностью в нашей власти, — ответил председательствующий.

— Ну, сами напросились…

Вытянувший руку эльф внезапно затрясся, закатил глаза и начал оседать в кресле.

— Что происходит? — спросил удивлённо его сосед. — А ну-ка я сам…

Он тоже вытянул руку, сосредоточился и тут же вскочил, тряся рукой, словно обжёгся.

— Это не он! Не знаю, что это, но это не…

— Бах! — грохнула винтовка.

Голова ондора разлетелась, как гнилая тыква.

— Что ты такое⁈ — закричал председатель.

В его руке начал формироваться фаербол, но разрывная пуля оторвала кисть вместе с предплечьем, сорвав заклинание. Вторая ударила встающего мага в живот, откинув обратно на трон, и он, замерцав, исчез в мареве телепорта.

— И что было потом? — спросил Эдрик замолчавшего Деса.

— Ты перестрелял их всех как степных патокурок. Им бы сразу свалить телепортами, но бессмертные стариканы пару тыщ лет не воевали, с огнебойным железом не сталкивались, решили, что закидают тебя магией. Но нешто мы магов не видали? На поле боя они хороши на дистанции, когда их прикрывает полк пехоты или крепостная стена. А вот так, глаза в глаза, ни мрака не успевают. Пуля быстрее каста. Так что, пока они сообразили ретироваться, каждый хотя бы одну пулю получил, а некоторые по две-три.

— То-то смотрю, патронов почти нет… А в некрополь-то я как попал?

— Да на шум привалила охрана снизу. Это вам не старички-колдунишки. Ребята серьёзные, у самих ружья есть, вот ты и свалил. Ну, то есть не ты… Ну, ты понял. Пробежал прямо по тросу, как цирковой табакси, у меня аж в патроннике ёкнуло! А потом раз — и вырубило. Магошок. Так что как мы оказались тут, я даже предположить не могу. Неужто правда в медной бочке с неба упали?

— Долго рассказывать, но в итоге — да, так и вышло. Почему не разбились, не спрашивай, сам не понял, но удовольствия от полёта я не получил. Послушай, Дес…

— Что, хозяин?

— А как ты всё это увидел, если был в чехле? Я точно помню, что застегнул его, прежде чем отрубился.

— Ну, ты… в смысле, тот ты, который не ты… когда почуял, чем дело пахнет, то чехол распустил, чтобы ружьё, значит, быстро достать…

— А до того? Дес, ну не могли они пустить в зал кого-то с ружьём наизготовку. Что-то ты мне не договариваешь, приятель. И, как я сейчас припоминаю, в прошлые разы было то же самое: ты рассказывал мне о том, что никак не мог видеть в прицел.

— Может, я догадывался!

— Дестинар Интендерис!

— Отстань. Я на твоей стороне!

— Тогда, может, расскажешь, что на самом деле происходит, когда я теряю память? Ты точно знаешь больше, чем говоришь!

— Не хочу!

— Вот, значит, как? А говоришь, что на моей стороне!

— На твоей. Меньше знаешь — крепче спишь! Я серьёзно, хозяин, не лезь ты в это, хуже будет! До сих пор, как видишь, обходилось, авось и дальше так будет…

— Дес! Кто вселяется в меня, когда я вырубаюсь? Говори, мраков демон!

— Не скажу! Не заставишь! Я тебе обязан подчиняться только как ружьё! Я оружейный демон! Я вообще не должен с тобой разговаривать! Нормальные хозяева демонического оружия только на спусковой крючок жмут!

— Я думал, тебе нравится!

— Мне и нравится! Быть ружьём мраково скучно, большую часть времени я просто торчу стволом вниз в тёмном чехле! Я даже сейчас ни мрака не вижу!

— Ну вот! — Эдрик вытащил ружьё из чехла и поводил им из стороны в сторону. — Доволен⁈ Увидел, в какой мы заднице? Теперь можешь рассказать мне, в чём дело.

— Погодь, доверни меня чуть левее… Да встань ты, не ленись, дальше видно будет! Ага, точно, не показалось: сюда кто-то едет!

— От Бос Туроха?

— Эти от города, а вон те… Сто двадцать градусов вправо! Да, эти будут тут быстрее. Да ты мраково популярен, хозяин!

— При такой популярности нам бы не помешало иметь побольше патронов, — уныло сказал Эдрик. — И учти, Дес, разговор не окончен! Если нас сейчас не убьют, я добьюсь от тебя ответов!

Бежать в пустоши некуда. Уж точно не в городских модных туфлях по снегу. Так что Эдрик просто зарядил Деса и, взобравшись на бочку, сел ждать гостей. Подложил сумку, чтобы не отморозить зад, накинул на плечи тонковатый парадный плащ и повернулся спиной к ветру. С тех пор, как Бос Турох стал обогревать в основном некрополи, в степи можно запросто замёрзнуть насмерть. Теперь он знает причину, но теплее от этого не становится.

— Дес, — позвал он, по очереди глядя в прицел на приближающиеся с двух сторон повозки.

— Что, хозяин?

— Как ты думаешь, мы хоть кого-то из тех бессмертных жоп разбессмертили или только патроны зря потратили?

— Да мрак их знает. Это ж мраковы личи. Немёртвые маги — самый поганый противник, никогда не знаешь, добил, или он потом из косточек обратно сползётся. Я так думаю, кому башку сразу разнесли — те уже всё. У них и порталы в тронах не сработали, так и остались лежать тушками. А кому дырок в туловищах навертели, те, наверное, в себя придут. И будут мраково злые!

— Считаешь, это они от Бос Туроха катят? Ну, не сами, конечно, а стража Бессмертного Двора?

— Не похоже. Там всего-то одна повозочка. Да и рано ещё, не спохватились бы так быстро. Вечно живущие никуда не торопятся.

Повозка из пустошей прикатилась первой, и Эдрик без особого удивления разглядел, что правят ей дракониды. Уж если не везёт, то по полной, и то, что впереди восседает тот же белошкурый баярлах, с которым он уже общался ранее, этому лишнее подтверждение.

— Мы искали упавшее с неба железо, а нашли тебя. Удачно, — сказал драконолюд. — Пришло время расплаты по обязательствам. Говори, кто убил Могой!

— Всё ещё понятия не имею, чешуйчатый. Так что можете попробовать меня убить.

— Ты будешь достаточно бесчестен, чтобы сопротивляться? — догадался драконид.

— Угу, — кивнул Эдрик, перехватывая винтовку поудобнее. — Ещё как буду. Так что подумай, стоят ли ваши жизни этого. Вас пятеро, трёх я положу с гарантией, остальных — как фишка ляжет. Но вчера я расстрелял за пару минут шестнадцать древних личей, так что, если тут есть тотализатор, поставлю на себя.

— Убьёшь нас, придут другие. И что ты будешь делать тогда?

— Куплю побольше патронов, ящерица!

— Люди подлы и бесчестны, — сказал белый баярлах, отступая на пару шагов.

Ствол винтовки следует за ним.

— Вы тоже не подарок, требуя от меня то, на что я не подписывался. Может быть, ответ был у моей матери, но у меня его нет. Если бы я знал, кто способен убить нефилима, то охотно бы с вами поделился. Но я не знаю. И не знаю, кто знает.

— Тогда нам придётся тебя убить.

— Подождите! — раздался голос сзади.

Эдрик с досадой сообразил, что совершенно забыл про другую повозку, которая оказалась маленькой, но чрезвычайно быстрой и почти бесшумной.

— Найра! — сказал он. — Какая встреча! Как вы меня нашли?

— Следила за Бессмертным Двором, как всегда. Мой наблюдатель увидел, что от некрополя отделился некий предмет, и засёк, куда его снесло ветром. Сразу подумала, что это, наверное, как-то связано с вами. Верила, что вы не дадите себя сожрать.

— Польщён доверием, — сказал Эдрик. — Кстати, вот эти баярлах тоже хотят меня убить. Скажите им, пожалуйста, что это не так просто, а то этак патронов не напасёшься.

— Я услышала о предмете ваших разногласий. Позволите мне поговорить с ними?

— Сколько угодно. Только встаньте чуть сбоку, ладно?

— Зачем?

— Чтобы не зацепить вас, если не договоритесь. Застрелить такую красивую девушку было бы очень обидно.

Найра решительно спрыгнула с подножки магокареты и зашагала к драконидам.

— Вы знаете, кто я? — сказала она совершенно новым, изменившимся до неузнаваемости голосом, от которого Эдрику стало не по себе.

Белый драконид шагнул ей навстречу, коснулся протянутой руки, отшагнул назад и глубоко поклонился.

— Только я могу узнать тебя теперь, — ответил он. — Моё имя Азерис, и моя память удержала твоё, Найраг. Зачем ты стёрла себя из мира?

— Чтобы не разделить судьбу Могой и Цага, Азерис. Я никогда не была хороша в драке, каковы были мои шансы победить того, с кем не справились Мать Ярости и Господин Утрат?

— Нам нет дела до тебя и твоих кровных. Скажи, кто убил Могой, и мы уйдём.

— Бессмертный Двор нанял Немёртвого Убийцу. Того, кто способен убить даже нефилима.

— Зачем это им?

— Они не могут больше позволить себе делить силу Края с другими. Её перестало хватать на всех, и Бессмертные захотели оставить всё себе. Могой и Цаг были сильны, им требовалось много, их убили. Я слаба, но и до меня дошла бы очередь, поэтому я сделала так, что моё имя забыли. Лишена силы, зато Убийце, который идёт на её запах, меня не найти.

— Как нам добраться до него, чтобы отомстить?

— Он лишь инструмент. Мстить надо тем, кто его отправил.

— Ты права, Изменчивая, — кивнул драконолюд, — но мы не знаем, как добраться до Бессмертных. Они прячутся за стенами Бос Туроха и неуязвимы.

— Это не так. Вот он, — Найра показала на Эдрика, — вчера убил окончательной смертью четырёх из шестнадцати.

— Всего четырёх? — расстроенно сказал парень. — Мрак, а патронов-то перевёл… Дес, тебе должно быть стыдно.

— Эй, — возмутился демон, — когда на тебя прут с магией, особо выбирать не приходится! В руку — так в руку, в ногу — так в ногу, лишь бы каст сорвать!

— Если хотите отомстить за смерть своего нефилима, вам лучше стать с ним союзниками.

— Бессмертный Двор наберёт новых. Теперь они знают, что уязвимы, и станут ещё осторожнее, — покачал головой драконид. — Как до них добраться?

— Ну, у меня есть пара идей… — сказал Эдрик. — Но сначала признайте, что сделка закрыта! Вы знаете, кто убил Могой, моя семья вам ничего не должна.

— Это не твоя семья нам сказала! — возразил баярлах. — А Найраг!

— Почём вам знать? Может, я собираюсь сделать ей предложение?

— Наглец! — фыркнула девушка, но, кажется, ничуть не рассердилась.

Дракониды отошли, посовещались, и белошкурый в конце концов признал, что расчёт с семьёй Колловски завершён.

— Я извещу вас, если понадобитесь, — пообещала Найра. — Бессмертный Двор не уйдёт без боя.

— Мы не боимся боя. Мы боимся бесчестья. А ещё, если вы не против, мы заберём бочку. На металл всегда найдутся покупатели…

— Куда поедем? — спросил Эдрик у Найры, усевшись в карету. — Вряд ли мне стоит возвращаться в Бос Турох.

— Да, боюсь, вы успешно уничтожили все результаты моей работы, — кивнула Найра. — Ещё немного, и поместье было бы вашим, а теперь…

— Что?

— Даже не знаю. Скорее всего, вас убьют. Что вы натворили вчера? Зачем кинулись на Бессмертных? Вряд ли они напали на вас первыми, им это просто не нужно. Вас явно привезли для разговора. С чего вдруг такая агрессия?

— Не знаю. Это был не я.

— Ах вот оно в чём дело… Ну да, ну да… — задумалась Найра. — Конечно же, они почувствовали и испугались. Да, это всё объясняет.

— Не всё, — покачал головой Эдрик. — Это не объясняет вас. Вы правда нефилим Найраг? Метадемиург, один из Дулаан-Захского Триумвирата? Я недавно пытался вспомнить имя и не смог, но теперь, когда оно прозвучало, у меня много вопросов.

— И да, и нет, — поморщилась Найра. — Всё сложно.

— Я думал, что он… она… кстати, «он» или «она»?

— В данный момент я Найра, суккуба-полукровка.

— В данный? А потом?

— Этот вопрос имеет смысл задавать, если какое-то «потом» вообще будет. Вчера вы предельно уменьшили наши шансы. Да, именно «наши», Эдрик, потому что мне теперь тоже нельзя возвращаться в Бос Турох. Мы едем в латифундию Колловски… если вы, конечно, не против оказать мне гостеприимство.

— Простите, но я хотел бы понимать, кому я его оказываю. Нефилиму Найраг или женщине Найре?

— А вы знаете, что представляют собой нефилимы?

— Э… Пожалуй, нет.

— Тогда какая вам разница? В женщинах вы, судя по всему, тоже не очень разбираетесь.

— Разница в том, что как женщина вы мне очень нравитесь, — откровенно признался Эдрик, — и я готов вас защищать. А как относиться к нефилиму и нужна ли ему моя защита, я понятия не имею. Что вы вообще такое?

— Боюсь, я не смогу объяснить, что такое «нефилимы вообще». Мы слишком разные… Хотя о чём я, никаких «нас» нет. Все сами по себе, даже на Дулаан-Захе, где нефилимов почему-то аж три штуки. Было.

— Но расскажите хоть что-нибудь! Я всегда думал, что нефилим это… ну, сродни богу, или как-то так. А вы сидите со мной в карете, отмахиваетесь от объяснений и просите принять вас как гостью! Силу, создающую реальность!

— Для начала, на Альвирахе нет богов.

— Я знаю, но…

— Дослушайте. Я попробую объяснить. Учтите, мне — да никому из нас — никто не объяснил, откуда мы взялись и зачем нужны. В момент Перинарского Казуса, когда Альвирах разлетелся на кифандиры и появилась магия Края, несколько существ стали её фокусом. Никто не знает как, никто не знает, зачем, никто не может сказать, почему именно они. Ну вот, представьте, например, обычный деревенский дом. В нём живут люди, туда заходят гости, мимо по дороге бредут странники, во дворе куры, в кустах греется змея, в подполе копошатся мыши, на заборе дремлет кот. И тут бац! В середину участка ударяет молния. Не обычная, магическая. Всё разлетается к мраковой бабушке, кто-то гибнет, кто-то выживает, кто-то меняется, а некоторые получают такой сильный разряд, что становятся как бы его частью. Это и есть нефилимы. Ходила по двору курица, клевала зёрнышки, а стала Вечна Нашёптанная, Большая Птица, Расставляющая Звёзды. Ползла гадюка, а стала Змееликая Могой, Мать Ярости. Сидел у плетня беспамятный пьяница — теперь он Цаг, Властелин Утрат. Каждое их действие стало менять Альвирах. Каждое. Любое. Почесалась Вечна — изменился мир, полиняла Могой — снова перемены, стошнило с перепоя Цага — совсем всё иначе пошло. Но ума у них как не было, так и не прибавилось, да и не помог бы он, потому что понять, какое действие как повлияет на Край, невозможно.

— А вы… кем вы были до?..

— До Перинарского Казуса? Понятия не имею. Никто из нас не знает. Столетия прошли, пока Найраг, Изменчивая, Актриса, Госпожа Театра осознала себя. Мои кровные, — разумные, изменённые моей сутью, — подменцы, те, кто меняет облик и может выглядеть как угодно. Такой же была и я. И это было весело. До поры. Я неплохо проводила время. Но Край начал слабеть, и нефилимы, которые его суть, его часть и его воплощение, почувствовали это. Первой прекратила своё существование Вечна Нашёптанная, нефилим Конечного Края. Бессмысленная курица отдала жизнь, вернув свою магию Краю, и мы протянули ещё век с лишним. Но этого оказалось мало. Могой убили, Цаг пропал, что стало с остальными, не знаю. Я выбрала бегство, стерев память о себе, и фактически перестала быть нефилимом. Я была самой слабой из всех и, отсекая себя от Края, потеряла меньше других. Надеялась, что обо мне забудут, но… Теперь я Найра Суудер, полусуккуба и почти ничего сверх этого. Мои шаги больше не сотрясают Край.

— Найра Суудер, — сказал Эдрик, — в таком случае, семья Колловски охотно окажет вам гостеприимство.